Отправив предыдущее сообщение, я вспомнил нечто такое, что льет воду на мельницу ninniku. Есть такой армянский философ-штейнерианец К. Свасьян, который опубликовал две интересные книги о Гете вообще и о его естественно-научном методе в частности ("Философское мировоззрение Гете" и "Иоганн Вольфганг Гёте ").
Гёте писал о "точном воображении" - методе познания, сочетающем строгость и вдохновение. Судя по всему, он владел какой-то формой чувствознания. И не просто владел, а и дал развернутые образцы применения метода: теория цвета и морфология растений.
Насколько я понимаю, гётевская теория цвета полностью игнорируется физиками как смехотворная, а об отношении биологов к его морфологии растений мне ничего не известно.
Тем не менее это уже кое-что конкретное, а не просто благие пожелания. Если найдутся желающие, можно обсудить эту тему.
Много лет тому назад я написал Свасьяну письмо с осторожной критикой его теоретических построений (он экстремист, считающий науку проектом антиэволюционных сил). Разумеется, никакого диалога не получилось. Но его книги весьма интересны.
Слава богу, хоть один человек нашелся, который честно сознался, что он, возможно, ошибается (вместе с Платоном). За это Вам скидка выйдет на том свете.
Теперь ваш черёд (не всё ж мне одному быть в честных людях, да и не думаете же вы, что воспоминания о научно-бюрократическом прошлом вам зачтутся!?). Давайте на чистоту, ведь вы сами придумали про пустоцвет?...
Ну, а если нет, то, как человек, стоящий «на первой линии защиты науки против шизиков и жуликов», не бросайте заблудших в беде, откройте тайну!!! Где он, дух чистой научной методологии? В чём его принципы? Сформулируйте, ну что вам стоит!...
Теперь ваш черёд (не всё ж мне одному быть в честных людях, да и не думаете же вы, что воспоминания о научно-бюрократическом прошлом вам зачтутся!?). Давайте на чистоту, ведь вы сами придумали про пустоцвет?...
Отвечаю честно: Нет, это не я придумал. Мнение о платонизме как о бесплодном для науки (обратите внимание на эту оговорку) учении является широко распространенным; именно поэтому авторы двух апологетических книг, на которые я сослался, поставили своей целью развенчание этого широко распространенного мнения и доказательство противоположного. Я даже подчеркнул соответствующие места. Не заметили? Что ж, приведу еще раз подчеркнутые места:
1. книга А. А. Любищева "Линии Демокрита и Платона в истории культуры".
"Любищев... поставил своей целью также показать, что — вопреки распространенному предрассудку о научной бесплодности идеализма — влияние платонизма на развитие европейской науки было весьма благотворным на протяжении всей ее истории."
(Никто не купился на эти идеи: труд Любищева остался гласом вопиющего в пустыне. См. ниже более детальные выдержки.)
2. Ю. И. Кулаков. Наука и религия: Почему я христианин?
Все современное естествознание и, прежде всего, теоретическая физика, космология и биология, не желая открыто признаться в этом, однозначно свидетельствуют о завершении «линии Демокрита» и возрождении живой и плодоносящей «линии Платона», приводящей к взаимосогласованной Единой научно-теологической картине Мира."
------------------------
http://www.humanities.edu.ru/db/msg/54275 Любищев А.А. Линии Демокрита и Платона в истории культуры.
Повод для написания этих заметок — долгожданное и радостное событие. Вышла в свет книга А. А. Любищева "Линии Демокрита и Платона в истории культуры". Нашим читателям не нужно представлять ее автора — крупнейшего ученого 20 века, великого биолога, замечательного философа, автора интереснейших работ по истории. Но чем сейчас может привлечь читателя книга, написанная в конце шестидесятых годов? Ответ находим уже в первых строках предисловия.
"Она задумана, — пишет Любищев, — как главное сочинение моей жизни, резюмирующее все те мысли, которые накопились за несколько десятилетий достаточно напряженной работы".
Он отчетливо понял: дарвинизм нет смысла улучшать, исправлять, модернизировать и т. д., подобно тому как бессмысленно исправлять и улучшать птолемееву систему, добавляя к ней все новые эпициклы. В перестройке нуждаются сами метафизические основания биологии.
Именно поэтому Любищев, который на протяжении всей своей жизни работал над этой проблемой, поставил своей целью также показать, что — вопреки распространенному предрассудку о научной бесплодности идеализма — влияние платонизма на развитие европейской науки было весьма благотворным на протяжении всей ее истории.
В этом и состоит главная цель книги. Задуманная как широкий историко-научный очерк, она кроме того должна была послужить и своего рода философским введением, <пропедевтикой> к его многочисленным работам по философии биологии и метафизическим обоснованием поля основных научных интересов, и своего рода итогом, квинтэссенцией его разнообразнейших научных исследований.
Авторитет Любищева не вызывает сомнений, почитателям его нет числа, многие не прочь назвать его своим учителем и охотно расскажут о своей дружбе с Александром Александровичем. Но — как же так — главный труд жизни, итог многолетней титанической работы издан только сейчас, спустя 25 лет после смерти Любищева, и только благодаря самоотверженным усилиям профессора Бориса Ивановича Кудрина.
Издан тиражом 500 экземпляров.
Так в чем же дело? Поневоле возникает впечатление, что в нашем научном сообществе Любищеву на долгие годы была назначена роль некоего свадебного генерала. Роль его — молчаливо украшать почтенное собрание. Главное — молчаливо, чтобы не ровен час не сказать что-нибудь не к месту, что может и общество сконфузить, и на несомненные заслуги бросить тень.
Главная причина этого кажущегося парадокса состоит, видимо, в том, что, несмотря на широкую известность и даже как бы приобщенность к некоторому сонму великих, Любищев остается автором не востребованным научным сообществом. А не востребован он потому, что остается в наиболее важных основаниях своего взгляда на мир современному научному сообществу глубоко чужеродным.
Охотно и много говорят об оригинальности его стиля мышления, восхищаются необыкновенной и энциклопедической широтой познания и интересов, отмечают поразительное трудолюбие и прочие несомненные таланты, но с гораздо меньшим энтузиазмом и как бы под сурдинку говорят об идейном центре, метафизическом ядре мировоззрения Любищева. Но это и понятно: Любищев сознательный и последовательный продолжатель линии Платона. Апологии этой линии и посвящен главный труд Любищева. Поэтому Любищев оказывается в оппозиции к парадигме, господствующей в современной науке.
По Дарвину, систематика вторична по отношению к филогении: генеалогическое дерево — единственная и поэтому самая естественная система форм организмов. Спору нет — палеонтологическая летопись, то есть рассказ, как одни живые существа приходили на смену другим, читается как увлекательный роман, но ведь нельзя забывать и о том, что в ее основе два чрезвычайно простых или, если так можно выразиться, онтологически банальных фактора — слепой случай и естественный отбор. Больше за этим нет ничего, и по сути дела вид системы организмов не более наполнен смыслом, чем конфигурация трещин на стекле, где вся философия исчерпывается словами: "Так получилось".
Поэтому большинство биологов законно полагали, что систематика — сугубо вспомогательная дисциплина, нечто сродни библиографии и поэтому ее проблемы никак не могут быть проблемами первостепенной важности.
Любищев показал, что именно концептуальная слепота и не позволяет его коллегам видеть огромный массив данных, свидетельствующих как раз об обратном: форма и система обладают собственной имманентной логикой, не сводимой к эволюционной.
Это само по себе, конечно, выдающееся научное достижение, но Любищев сделал гораздо большее — он высказал и подробно обосновал казалось бы простую, но как оказалось, чрезвычайно глубокую и плодотворную идею: ответ на вопрос о том, как устроено множество форм живого, может служить важнейшим, если не решающим аргументом в понимании того, что есть эволюция, а значит и сути живого, а значит и в качестве солидного естественнонаучного аргумента в многовековом споре линий Платона и Демокрита. ( Систематика — окно в онтологию )
Итак, обладает ли множество форм живого своей собственной, имманентной, не сводимой к филогенезу логикой? Если нет — прав Дарвин и его последователи. Если да — то тогда есть серьезные основания думать, что система форм живого так же объективно существует, как объективно существуют, будучи укоренены в основных законах природы, множество элементарных частиц, множество химических элементов и веществ, множество кристаллических форм.
Тогда есть основания думать, что множество форм живого — не случайная коллекция результатов множества случайных и независимых процессов, а единый ансамбль, построенный по единому плану, гигантский гипертекст.
Фактов, подтверждающих несомненную правоту нашего соотечественника, более чем достаточно, и очень многие из них были хорошо известны самому Дарвину, подробно им описаны. Но именно развиваемая концепция не позволила великому биологу отнестись к ним с подобающей серьезностью. Огромный материал был собран биологами к кону 19 века и суммирован в классической книге Берга "Номогенез", многочисленных работах самого Любищева. Конечно же, мы должны упомянуть и эпохальное открытие явления гомологических рядов Н.И.Вавиловым. Эта линия блистательно продолжена и в каком-то смысле завершена другим великим биологом Сергеем Викторовичем Мейеном. Обобщая открытие Вавилова, Мейен, в частности, показал, что в природе существует феномен множественного параллелизма.
Или как говорили древние: "Sapienti sat". Итак мы видим, что линия Берга-Любищева-Мейена и есть конкретная реализация линии Платона в современной биологии. Именно такой подход и может вывести проблему эволюции из того, казалось бы, безнадежного тупика, в котором она пребывает уже полторы сотни лет. Значит те идеи, с развития которых Любищев начал свою научную деятельность, не только не устарели, но и доказали свою плодотворность. Будущее за ними.
Закончим нашу статью ленинской цитатой, которую Любищев взял в качестве эпиграфа к своей замечательной книге:
"Могла ли устареть за две тысячи лет развития философии борьба идеализма и материализма? Тенденций или линий Платона и Демокрита в философии?" Нет, конечно! — Читайте Любищева!
------------------
Примечание о методах борьбы Платона с идеологическими противниками:
"Исследователями неоднократно отмечается открытый антагонизм Платона и Демокрита. Хотя они были современниками, но Платон ни разу не упоминает в своих произведениях это имя. Более того, Аристоксен ученик Аристотеля в своих "Исторических записках" сообщает, что "Платон хотел сжечь все сочинения Демокрита, какие только мог собрать, но пифагорейцы Амикл и Клиний помещали ему, указав, что это бесполезно: книги его уже у многих на руках. И неудивительно: ведь Платон, упоминая почти всех древних философов, Демокрита не упоминает нигде, даже там, где надо было бы возражать ему; ясно, что он понимал: спорить ему предстояло с лучшим из философов" (Диоген Лаэртский.IX,40). Неизвестно, правда, к какому периоду жизни Платона относится это сообщение Аристоксена. По упомянутым пифагорейцам из Тарента мы можем предположить, что этот философский "экстремизм" Платона относится к юным его годам."
Комментарий Anonymous'a: Ничего себе юношеские шалости! Платон уже смолоду был шустрым малым. Вполне на уровне инквизиции и сталинских и гитлеровских душителей культуры. Позже в своем проекте идеального политического устройства он додумался до идеи изгнания поэтов из совершенного государства; так что когда большевики и немецкие фашисты высылали или вынуждали бежать деятелей культуры, они не придумали ничего нового, они следовали Платону.
Но когда Вы в своем отделе боролись с шизиками за "чистоту науки" , Вы поступали точно так-же как Платон. Или я ошибаюсь?
То есть Вы думаете, что я скупал и сжигал их труды?? Никто в здравом уме не станет этим заниматься.
Тем не менее в моей деятельности было одно темное пятнышко - соучастие в ограничении свободы самовыражения законопослушных граждан. Вся печать в СССР, в том числе и научная, находилась под контролем гос. и партийных органов, в частности через цензуру (Главлит). Бедным шизикам было очень трудно пробиться через этот мощный заслон. Будь моя воля, я бы дал им возможность печатать их труды, но конечно не в научной печати: научные журналы имеют право печатать только то, что им подходит по профилю и качеству.
Сейчас люди имеют принципиальную возможность публиковать все что им угодно в бумажном виде или на Интернете, так что указанного барьера уже нет. Напр., только что мы получили извещение о работе Игоря о НЛО, опубликованной на Интернете. Несмотря на завоеванную свободу самовыражения, авторы подобных работ часто считают, что их по-прежнему ущемляют в некоторых отношениях: 1) им не дают финансирование под их идеи и 2) они не получают признания. Но это уж извините: они должны иметь право обнародовать свои идеи, а другие (включая профессиональных ученых) должны иметь право игнорировать их работы, если они не удовлетворяют определенным установленным критериям. Люди должны иметь право получать и распространять информацию, но нигде не сказано, что научные учреждения обязаны предоставлять им финансирование и страницы своих журналов. Пусть учреждают свои собственные журналы и выбивают отдельное финансирование под свои идеи.
Кстати, таких журналов но неортодоксальной науке, нетрадиционной медицине и оккультным технологиям в мире великое множество. Как мы знаем из статьи о лженауке, создателям торсионных технологий удалось получить финансирование по линии Мин. обороны.
Я имела ввиду, что Вы ,как представитель одного из научных течений , закрывали возможность публикации и развития представителям других научных течений. Почему КПСС было это выгодно и именно это течение она "прикармливала" - понятно, тут чистая идеология. Но Вы явно гордитесь тем же ,за что осуждаете Платона. Как это понимать? А как сейчас обстоят дела с научными публикациями самых разных толков - я в курсе, спасибо.
Я имела ввиду, что Вы ,как представитель одного из научных течений , закрывали возможность публикации и развития представителям других научных течений.
Те люди, о которых я писал, ни к каким другим научным течениям не принадлежали. Чаще всего это были дилетанты, знакомые с физикой на уровне школьного курса и журнала "Техника - молодежи". Свежий пример - Игорь и его летающие тарелки.
А зачем тогда весь этот пафос про дух научной методологии и профессионалах, стоящих на переднй линии борьбы даже с САМИМ ЦК? Оставим все это, а? Вопроса о месте Платона и идеализме в миропонимании сегодняшнего человека это не решит...А уж до Гете мы точно не доберемся...
Отвечаю честно: Нет, это не я придумал. Мнение о платонизме как о бесплодном для науки (обратите внимание на эту оговорку) учении является широко распространенным; именно поэтому авторы двух апологетических книг, на которые я сослался, поставили своей целью развенчание этого широко распространенного мнения и доказательство противоположного. Я даже подчеркнул соответствующие места. Не заметили? Что ж, приведу еще раз подчеркнутые места:
Мнение о чьей-либо продуктивности или бесплодности для науки, весьма условно. Я не ради скуки просил вас сформулировать дух истинно-научной методологии. Вместо этого, вы предпочли уклониться от чёткой формулировки, что наводит на мысль о надуманности ваших утверждений. Кстати, подчёркнутое и выделенное вами не подтверждает ваши заявления и лишь вызывают новые вопросы. Меня утомляет бессодержательная переписка, потому давайте разберёмся по сути. Итак: 1. Что именно мы обсуждаем: предрассудки, идеи/гипотезы, или ваше личное мнение? 2. Отрицаете ли вы положительное влияние идей Платона на развитие науки? Если да, то почему? 3. Можете ли вы сформулировать методологии, на основании которой возможно вынесение приговора учению Платона?
В ответ на ваше примечание и комментарий, у меня к вам просьба: когда вы приписываете некие “жестокости” Платону (или кому-то ещё), пожалуйста, потрудитесь приводить текст первоисточника (и хотя даже в этом случае контекст будет страдать, но, по крайней мере, это избавит вас от необходимости в последствии оправдываться за то, что вы что-то исказили).
А теперь о Демокрите. Да, этот человек не упоминается в трудах Платона. Ну и что, при чём здесь Платон? Вас не смущает то обстоятельство, что сам Демокрит тайно слушал Сократа. Но тому есть веские причины. Отец Демокрита прославился тем, что беспрепятственно пропустил армию Ксеркса через территорию Фракии, да к тому же ещё и кормил обедом персидское войско. Не трудно представить, какой приём мог ждал сына предателя в Афинах. А ведь в народной памяти свежо было воспоминание как о недавней войне, так и том, что за свободу Греции, в Фермопильском ущелье сложили головы небольшой отряд спартанцев во главе с царём Леонидом. На таком фоне, появление Демокрита в Афинах было явно не в его пользу, но при чём же здесь Платон?
И немного о Диогене. Он известен как компилятор. Скрывать это не имеет смысла, т.к. в этом нет ничего дурного. Смысл появляется лишь тогда, когда кому-то хочется выдать слова Диогена, если не за истину в последней инстанции, то уж как минимум за мнение авторитетного учёного. Оригинальных людей много, но все ли их суждения верны?... – вопрос риторический.
Я в общем-то не буду спорить. Кроме одного тезиса, что ученые не "покупают Платона". Они просто не в состоянии его понять. Мне самому пришлось в реферате оценивать критику Платона в совесткой философии. Она не выдерживает критики. Его Учение не понято. Впрочем, как и учение Христа тоже. Что поделать, таково свойство мысли в материи. Она заземляется по мере погружения в массы.
Забавно! Так же происходит и со всеми фундаментальными системами Учений. Словами объявляют. За слова и отвергают. Все пощупать хочется? Блаватскую вон терроризировали чудесами, а потом шарлатанкой объявили. Пока сам не убедишься, все остальное словами останется. Но чтобы самому, так надо попробовать. А коль отрицаешь, до до эксперимента дело не дойдет. Тут чутье красоты нужно. Чтобы принять нужно ощущтить гармонию. Физика её не дает в полной мере.
У физиков бывает такая особеность - они считают, что могут разобраться в любой проблеме исходя их общих соображений и собственных [ограниченных] знаний.
В том то и дело Ниннику, что Гете имхо как раз дает очень интересный подход к изучению природы гораздо боле широкий, чем ученые -естественники того времени.И как раз за счет сочетания логики и интуиции.
"У физиков бывает такая особеность - они считают, что могут разобраться в любой проблеме исходя из общих соображений и собственных [ограниченных] знаний.
А я бы не рискнул в таком контексте. Тут ведь вопрос не в правильности или неправильности суждений Платона или Сократа, а в том, поняты они или нет. Переведены ли правильно. Сколько переводов существует с древнегреческого! И там не одно и то же. Можно предположить, что то или иное суждение чем-то ограничено или спорное. Но в отношении Платона и Сократа это сделать очень трудно реально. Хотя бы потому, что многие суждения уравновешиваются в последующих диалогах. И только тогда становится понятно, о чем речь. Очень сложно выносить суждения о суждениях Древних мудрецов. Это как пытаться определить верность суждений в Бхагават-Гите или Библии или Трипитаке. Вопрос останется - а понял ли я, что тут написано.
Дерево сообщений
Поиск
Новая тема
Настройки
