Вместо эпиграфа: "...Не забудем принести признательность тем, кто жизнью своею запечатлели Знание", - "Тайная Доктрина", ЕПБ.
Вот, только узнал, что умер Александр Николаевич Яковлев... Мне трудно выразить свою горечь об этом, хотя и неизбежном, но все-таки печальном событии. Также трудно мне выразить степень своей благодарности этому человеку за то, что он сделал для хСССР, для "советского народа", для меня, в частности. Он был идеологом Горбачевской Перестройки... и я уже слышу шипение некоторых "патриотов" по поводу "великого и могучего СССР" - ну и хрен с ними
К этому человеку, на мой взгляд, в полной мере, приложимы вступительные слова из "Тайной Доктрины":
"Знание превыше всего. Каждый, кто принес частицу знания, уже есть благодетель человечества. Каждый, собравший искры знания, будет подателем Света. Научимся оберегать каждый шаг научного познавания. Пренебрежение к науке есть погружение во тьму. Каждый имеет право получить доступ к Учению...."
Он принес эту частицу знания - не у всех хватило сил и мужества принять даже эту частицу... и до сих пор...
------------------------- Умер Александр Николаевич Яковлев, и началось. С экрана эхомосковского пейджера, из телефона и интернета потекло такое, что стало мерзко и страшно. Страшно стало даже включать газ или кран на кухне: а вдруг и оттуда тоже? Какие же запасы остервенелости таятся в том, что люди гордо называют душой. Яковлев у них и предатель всего светлого и коммунистического, и одновременно душитель свободы, прикинувшийся демократом. Он для них советский бонза, обманувший миллионы иллюзией светлого капиталистического будущего. Вся эта мешанина вырывается из темных глубин рабского сознания, которое уважает только силу, почитает «хозяина и отца». Александр Николаевич Яковлев наивно предполагал, что его собственная совесть, желание знать и рассказать все, что происходило в мире, на вершинах которого он долго пребывал, послужат примером и уроком. Кому-то послужили, но многим и многим, тем, кто составлял и составляет надменное большинство советских россиян, от Яковлева нет никакого проку, один вред.
Эх, братцы! Он же с вами не кокетничал и не сюсюкал, он выискивал и давал вам читать документы, а сам сидел и горевал, что ничего, в общем-то, еще не сделано. Ну, признали преступления, перестали сажать за анекдоты и книжки, разрешили делать, что нравится, ездить, куда хочется, партии допустили, стали выбирать депутатов, но это же только линия старта! А дальше – движение – ноль. И вряд ли кто знает глубину удрученности, с которой Яковлев смотрел и на девяностые годы, и на двухтысячные. При том, что вряд ли найдется человек, сделавший для свободы, для возможности осознать прошлое и пойти в будущее, больше, чем он. Кто еще так предельно использовал свое положение, свой авторитет, навыки коммунистического функционерства? И что вы ходите, шаркая ногами и бубня, как Фирс: «Раньше вишню сушили, мочили, варенье варили»… Что, вырубил Яковлев ваш вишневый сад? Да нет, просто прорвал полотно, на котором, как очаг папы Карло, был этот сад нарисован.
Как же куклы любят Карабаса-Барабаса: дерется плеткой, но вывел же на сцену, приобщил к искусству театра. Как же любят россияне их возвышающих клоунов Белого, что в Кремле, и Рыжего, что в Охотном ряду. А вот рыжего, которого чуть не грохнули под Жаворонками, ненавидят, а зато полюбили безумного белого Квачкова, который под аккомпанемент Александра Проханова несет нам из тюрьмы пургу про оккупацию. А другой, уже непонятно какой, россиянам пишет письма, а россияне плюют, потому что пишет их не Рыжий и не белый, а просто богатый молодой еврей. Скучно!
Хорошо, радуйтесь, товарищи, умер ваш враг. Он сделался врагом, когда перестал уважать силу, решил, что больше никогда не соврет и жизнь положит, чтобы мы узнали правду. Мы узнали, а не Горбачев-Ельцин-Путин. Вам, товарищи, стало противно и страшно. И что его теперь уважать? Был барин, а стал кто?
Да, верно порою, в перерывах между карточными играми, писал Николай Алексеевич Некрасов: «Люди холопского звания – сущие псы иногда: чем тяжелей наказание, тем им милей господа».
P.S. На церемонию прощания с Александром Николаевичем Яковлевым Администрация президента отрядила лакея в ранге, примерно, подавальщика десертов. -------------------------
Миллионам советских людей именно он дал шанс прожить часть своей жизни - на свободе.
Rodnoy, Ирина2 и некоторые другие: Вы что, с ума посходили?
Имейте в виду: Индивидуум, который ждет, когда начальник идеологического отдела ЦК КПСС спустит ему сверху свободу или возможность пожить на свободе, есть по своей психологической конституции раб, холоп, или холуй. Не удивительно, что у него возникает естественное желание низко поклониться за дарованное.
А сам Яковлев был приспособленцем с позитивной установкой: когда велено было, осуждал американский империализм, Солженицына, Сахарова и др., а когда можно было, делал большие или меньшие послабления. Это неплохо, но нечего за это канонизировать его как спасителя оболваненного советского народа.
И что можно сказать о тех наивных личностях, которые прозрели после опубликования санкционированных Яковлевым разоблачительных материалов, как будто бы не было ни доклада Хрущева на 20-м партсьезде, ни работ Солженицына, ни Радио Свобода, и др.? Они что, проспали послевоенную историю СССР?
Такие спавшие находятся в одной компании с хамелеонами, которые в эпоху перестройки стали изображать невинное удивление: мы ничего не знали, нас ввели в заблуждение, и т.д., хотя на самом деле они всё прекрасно понимали и энергично участвовали. Типичный пример: Виталий Коротич, бывший главный редактор перестроечного журнала «Огонек».
Мой совет: Если так уж хочется кому-то низко поклониться, резервируйте поклон для Махатмы М., Христа или Будды. Это хоть имеет какой-то смысл. Но не кланяйтесь ни хану, ни барину (это в генах у русских после татаро-монгольского попрабощения и крепостного права), ни начальнику идеологического отдела.
Я тихо и терпеливо молчу, когда кто-нибудь восхваляет других учителей, кроме тех, которых я считаю своими, когда кто-то приносит дань благодарности и уважения тем людям, к которым я лично отношусь с прохладцей. у меня не возникает желания громить и низвергать по персоналиям. Почемы Вы так нетерпимы к проявлению простого уважения и благодарности ушедшему человеку? Почему Вы указываете мне, кому я должна поклоняться, а кому нет? Почему Вы требуете, чтобы я исповедовала Ваши убеждения? Кто из нас тут сумасшедший и кто раб? а?
Суждение из общего цикла - власть во всем виновата и чиновники в ней. Эта позиция очень сближает и вас с Ириной и Родным. Только с другой стороны - они хают власть нынешнюю, а вы прошлую по персоналиям. Ну и что, что А.Я. был партийным чиновником высокго ранга? Он действовал по своей вере, по своим убеждениям, а там где следовало шел на компромисс. Разве не мог он изменить свои взгляды с течением времени? Разве ваши не меняются? Что же теперь на всю жизнь вешать человеку ярлык? Да он относился к власти как к реальности. И делал хорошо то, что должен был и считал честным. Не нам его судить. И человек у власти реально может сделать многое для своего народа, в том числе и дать свободу слова и мысли. Почему нет? Почему нужно все это кровью завоевывать? Может хотя бы за это сказать спасибо? Во всяком случае никто не упрекает его в ненависти к своему народу, к своей стране.
Сергей, не приписывайте мне Ваших представлений - покажите ,ткните пальцем, где я написала, что во всем виновата нынешняя власть? Прошлая власть? У меня есть к нынешней власти совершенно конкретные претензии, но я их не высказывала, пока Вы их не объявили главными и основными достоинствами, за которую ее (власть) нужно уважать. Не приписывайте мне удобные для ваших доказательств убеждения. К прошлой власти у меня тоже были совершенно конкретные , свои претензии. Все, ушла.. Больше в споры не вступаю.
Я тихо и терпеливо молчу, когда кто-нибудь восхваляет других учителей, кроме тех, которых я считаю своими, когда кто-то приносит дань благодарности и уважения тем людям, к которым я лично отношусь с прохладцей. у меня не возникает желания громить и низвергать по персоналиям. Почемы Вы так нетерпимы к проявлению простого уважения и благодарности ушедшему человеку? Почему Вы указываете мне, кому я должна поклоняться, а кому нет? Почему Вы требуете, чтобы я исповедовала Ваши убеждения? Кто из нас тут сумасшедший и кто раб? а?
Я не указываю и не требую, а советую. Мне сама эта терминология (указы и требованиа) чужда, я не припомню ни одного случая, когда я употреблял бы ее. Вот еще один добрый совет: подумайте, почему в Вашем сознании мое сообщение странным образом преломилось в сторону указаний и требований, которых у меня не было. Это как фрейдовские оговорки, которые высвечивают скрытые механизмы психики. Если Вам этот совет не нравится, просто игнорируйте его.
Не разгром и низвержение, а восстановление сильно нарушенной соизмеримости. Вот что о нем написали или к нему приложили вверх по ветке: "благодетель человечества", "податель Света", "вряд ли найдется человек, сделавший для свободы, для возможности осознать прошлое и пойти в будущее, больше, чем он", "решил, что больше никогда не соврет и жизнь положит, чтобы мы узнали правду", "форум этот, как и все другие рериховские и другие тому подобные форумы, стал возможен лишь потому, что были такие люди, как А.Н.Яковлев", "Миллионам советских людей именно он дал шанс прожить часть своей жизни - на свободе", "Александр Николаевич Яковлев прожил жизнь мощно, свободно и мудро".
Короче, отец новой русской демократии. Мелюзга вроде Солженицына, Сахарова, А. Зиновьева, Варлама Шаламова, а до них - О. Мандельштама, А. Ахматовой, и др. копошится где-то там внизу.
Обратите также внимание, что я энергично выступил не против Яковлева, а против абсурдного преувеличения его роли в новейшей русской истории. Самого Яковлева я оценил на "неплохо", т.е. на троечку, чего он вполне заслуживает за долговременное верное служение советскому режиму в рядах советской номенклатуры, соединенное с желанием смягчить его. Ох и долго же до него доходило, что с советами что-то не то (даже хрущевские разоблачениа и последовавшая оттепель не сломили веры Яковлева в коммунизм, как ето произошло с огромным числом других людей):
"Александр Николаевич Яковлев к концу жизни подводил печальные итоги - собственной жизни и жизни страны... он говорил о революции как общественной истерике, ведущей страну в тупик. Октябрьский переворот 1917 года именовал контрреволюцией, перечеркнувшей все надежды Февраля. Он утверждал, что при Ленине сложились две партии, коммунистов и чекистов, но вторые оказались сильнее, на горе людям и стране".
Это цитата из статьи, приводимой ниже; по-моему, она дает доброжелательную, но сбалансированную оценку деятельности Яковлева (за исключением последнего абзаца, где пафос заносит автора в разреженные сферы, где обитают титаны типа Толстого и Достоевского: "Ибо такой судьбы, такой глубины прозрений, таких знаний и такой беспощадности к себе не обрел никто из российских политиков ХХ века."). Подчеркивания мои.
-----------------------
http://www.vybory.net/Society/m.96859.html
Александр Освободитель
Судьбы русских политиков в ХХ веке нередко поражают своим драматизмом и тем, что можно назвать трагедией перемены участи. Несчастный Николай, погибающий в екатеринбургском подвале вместе с семьей и верными слугами. Немой, свихнувшийся Ленин, умирающий в Горках под ласковым присмотром чудесного грузина. Вспыльчивый Хрущев, кроющий предынфарктным матом бывших партайгеноссен, которые запрещают ему писать мемуары. Вознесшиеся и низвергнутые, они для нас - вечное напоминание о слабости земных царей и главных секретарей ЦК. И о слепоте людской: никто из них, умирая, так до конца и не понял, чему служил и за что расплатился.
Александр Николаевич Яковлев не был ни царем, ни генсеком, хотя по масштабу личности и силой характера, мягко говоря, не уступал руководящим товарищам из последнего политбюро. Но он единственный среди всех российских вождей первого и второго ряда до конца понял, чему поклонялся, - и каялся размашисто, щедро. В отличие от царских министров, казненных большевиков ленинской гвардии и даже говорливого Горби с его перестройщиками, мечтавшими построить капитализм под руководством КПСС, он клеймил идею, которой служил почти всю жизнь. Идеологию российского рабства, которая в его годы называлась коммунизмом, а в прежние времена - царской монархией. На восьмом десятке лет и позже, до самой смерти он стал апологетом русской свободы.
Порой это выглядело комично. Как это так, спрашивал я себя, мне в 18 лет все было ясно с этим чужим государством и родной страной, а он прозрел лишь стариком. Но Александр Николаевич не лгал, рассказывая о том, как медленно, мучительно пробивался к своей свободе. Ибо его идеализм и вера в коммунистическую утопию были нешкурного свойства.
Он вступил в партию на войне. Он дрался с фашистами не в политотделе на Малой Земле, а на Волховском фронте, морпехом, где служил командиром взвода - должность в те первые годы самая смертельная. За эту партию он проливал кровь и после тяжелого ранения вернулся домой инвалидом. А потом была карьера фронтовика из глухой ярославской деревни, выбившегося в люди. И он, победивший на справедливой войне самое гнусное государство за всю мировую историю, если не считать сталинского СССР, ощущал свою кровную причастность к освобождению человечества от нацизма. А значит, и к родной партии, и к родной стране. Да, собственно, когда началась война, ему было 18 лет. Первую свою партийную должность в Ярославском обкоме он получил в 27.
Его путь наверх был извилист, поскольку дикие на слух посты, которые он занимал, соединялись с мужественными, хотя и осторожными поступками. Читая дневники Твардовского или Кондратовича, легко убедиться, что в рамках дозволенного и порой за этими рамками первый заместитель заведующего агитпропом делал все что мог. А его знаменитая статья "Против антиисторизма", опубликованная в "Литературке" в глухом 1972 году, была подобна локальному взрыву в застойном болоте и стоила автору партийной карьеры, хотя и на свой лад.
Номенклатура своих не сдавала, и автор антишовинистической статьи отправился не в горьковскую ссылку, а послом в Канаду, где и протомился [!] целых десять лет. Должно быть, там, в Канаде он все и понял - про страну и мир, вернувшись в СССР уже вполне сформировавшимся реформатором. Оставалось лишь переждать гонки на лафетах и дождаться Горбачева.
Горби перестраивал страну - вплоть до полного ее исчезновения с политической карты. Ельцин боролся с привилегиями, с Раисой Максимовной и с Горбачевым, падал в речку и когда выбирался на берег, ему подгоняли танк. Александр Николаевич Яковлев был другим: немногословным, несуетливым, нетщеславным, невластолюбивым. Он был мудр и, наблюдая весь этот цирк конца российского тысячелетия, не скрывал тревоги. Делал что мог: когда уже ненавидимая им номенклатура подняла голову после статьи Нины Андреевой, Яковлев переубедил генсека и организовал отрезвляющий ответ в "Правде". И номенклатура опустила голову, разглядывая свои мокрые штаны.
Он отменял цензуру. Рассекречивал, к изумлению и ярости большинства народных избранников, пакт Молотова-Риббентропа. Он круто разошелся с Горбачевым сразу после вильнюсских событий, выйдя из президентского совета на другой день после назначения. С апреля 91-го он предупреждал бывшего шефа о возможности путча, но не был услышан. Он сохранял дистанцию с ельцинским окружением и самим патроном, ясно осознавая границы свободолюбия нового царя, его человеческие слабости и уроки родной истории, которая так просто не позволит выбраться из вечного рабства. Кажется, задолго до Путина он предугадывал очередные заморозки на нашей почве и считал этот период почти неизбежным. И было что было, а он делал что должно.
Его покаяние было действенным. Порой он сетовал по мелочам, вспоминая как рекомендовал Крючкова на пост председателя КГБ . А смыслом жизни стала Комиссия по реабилитации жертв политических репрессий, став во главе которой он спасал не жизнь, но честь миллионов граждан - жертв ленинского и сталинского террора. Углубляясь в архивы, погружаясь в кровавый смрад наивного своего детства, юности, молодости, он видел время целиком, во всем его однообразии пыток, расстрелов, тюрем и лагерей. Стариком он судил себя и свою биографию, увлеченный этой небывалой самолюстрацией, и готов был щедро делиться с обществом своими новыми знаниями. Он вспоминал, информировал, предостерегал. Писал книги. Издавал многотомное собрание "Россия. XX век. Документы." Слушателей и читателей оказалось мало. Слишком мало, чтобы в новом веке страна свернула на путь свободы с привычной проторенной колеи.
Историк по образованию, Александр Николаевич Яковлев к концу жизни подводил печальные итоги - собственной жизни и жизни страны. Его последние выступления, здесь и на Западе, ныне читаешь как завещание, но не политическое, а нравственное. Оттачивая формулировки, он говорил о революции как общественной истерике, ведущей страну в тупик. Октябрьский переворот 1917 года именовал контрреволюцией, перечеркнувшей все надежды Февраля. Он утверждал, что при Ленине сложились две партии, коммунистов и чекистов, но вторые оказались сильнее, на горе людям и стране, - и это звучало как жгучая современность, напоминая об Августе, о Ельцине и о Путине. На Западе его слушали с огромным интересом. Здесь изредка интервьюировали в малотиражных газетах, а в высоких кабинетах при управляемой демократии уже общались через секретарш, и тут Яковлев становился насмешлив и говорил разные русские слова. Он все знал про новую эпоху, потому что полжизни прожил в ней. Александр Николаевич грустил, но не удивлялся.
Из той когорты, что воевала, начинала путь при Сталине, росла при Хрущеве, шла к вершинам власти после Брежнева, он был последним. Не считая Язова с Варенниковым... Вообще говоря, он был единственный. Ибо такой судьбы, такой глубины прозрений, таких знаний и такой беспощадности к себе не обрел никто из российских политиков ХХ века. По-волжски окающий, этот человек с густым голосом и веселыми глазами на изборожденном морщинами лицом мог бы стать гордостью благодарной своей страны, если бы страна была другая. Если бы она изменилась и пожалела о своем прошлом вместе с ним. А он ушел почти незаметно, наш последний герой, даровавший нам свободу в конце 80-х и с бесконечной горечью осознававший, что ничего случайного в нашей истории не было. Трагедию перемены участи он пережил спокойно. Трагедию России он переживал с болью, потому что не видел ей конца.
Ну, тогда виноват! Я просто понял по общему вашему настрою именно, что вы осуждаете власть не просто за конкретные вещи и действия, а как власть в целом. И именно то, что я готов её приписать в заслугу, вы осуждаете не потому что вы имеете иные убеждения, а потому что вам претит именно власть современная российская, ну как Родному.
Суждение из общего цикла - власть во всем виновата и чиновники в ней. Эта позиция очень сближает и вас с Ириной и Родным. Только с другой стороны - они хают власть нынешнюю, а вы прошлую по персоналиям. Ну и что, что А.Я. был партийным чиновником высокго ранга? Он действовал по своей вере, по своим убеждениям, а там где следовало шел на компромисс. Разве не мог он изменить свои взгляды с течением времени? Разве ваши не меняются? Что же теперь на всю жизнь вешать человеку ярлык? Да он относился к власти как к реальности. И делал хорошо то, что должен был и считал честным. Не нам его судить. И человек у власти реально может сделать многое для своего народа, в том числе и дать свободу слова и мысли. Почему нет? Почему нужно все это кровью завоевывать? Может хотя бы за это сказать спасибо? Во всяком случае никто не упрекает его в ненависти к своему народу, к своей стране.
Какой ярлык??? Вы уверены, что внимательно прочитали мое сообщение? Да, ярлык был, но я навесил его не на Яковлева. Я именно похвалил Яковлева за его позитивную установку.
Я знавал много таких людей на местах: преданных советскому режиму, но осознающих его серьезные недостатки (которые они не считали фатальными) и делали все, что могли, чтобы ослабить жестокий напор власти. При етом они нередко частным порядком делали замечания типа: ну, мы все понимаем, но надо же соблюдать установленные правила игры...
Я признаю заслуги етих людей, но твердо уверен, что их не следует заносить в святцы. Ну не заслуживают они того.
В святцы следует заносить тех, кто заплатил кровью или длительными сроками за верность своим убеждениям.
Ну а что касается рядовых граждан, которым ни к чему было взлезать на костер, то у них был третий путь: не участвовать во лжи, т.е. не вступать в партию или КГБ, не служить стукачами, не идти на уступки ради возможности поехать за границу и т.п.
Насчет Вашего утверждения: "Суждение из общего цикла - власть во всем виновата и чиновники в ней." Тут Вы тоже сильно промахнулись (наверное, сказывается привычка проецировать в чужие сообщения собственные мысли?). Ведь я же сказал о рабской психологии, которая в русских генах и которая имеет две стороны: пресмыкание перед вышестоящими и помыкание нижестоящими. В генах всего народа благодаря двойному неестественному отбору - при татаро-монголах и при Сталине. Если часть вины, возможно, можно списать на счет евреев, грузин и т.п., то такие явления, как 15 или 20 миллионов членов партии, огромное число кегебистов, всеохватывающая сеть сексотов, квартальные (не помните таких? а я помню нашу квартальную) и масса надзирателей и сторожей зеков, никак нельзя списать на "чужеродные елементы" - ето всё "свои", русские.
Если ети слова покажутся грубыми или жестокими, то пожалуйста вспомните, что я ничего нового не сказал. Всё ето уже было сказано до меня, и если таково действительное положение дел, то никакими увертками или оговорками его не прикроешь:
"Жалкая нация, нация рабов, сверху донизу-все рабы". Чернышевский.
"Я по капле выдавливал из себя раба." A. Чехов. (Может другим надо выдавливать ведрами?)
Я не злорадствую (мне ето не к лицу, сам из етого болота), но перед лечением надо поставить правильный диагноз.
И в заключение о моей мотивации (во избежание злотолкований):
"Постоянная бдительность - такова цена свободы." T. Джефферсон
>В святцы следует заносить тех, кто заплатил кровью или длительными сроками за верность своим убеждениям.
Я бы немного по-другому сказал - заносить стоит тех, кто вдохновляет многих людей на позитивные вещи. Иначе может возникнуть логика типа "Христос выше Будды, потому что Будда не был распят", ведущая к разделениям в конечном итоге. Конечно, не мне критиковать современных российских демократов, но бывают такие моменты, когда некоторые из них не могут по мелочи договориться, вместо того чтобы решить основную задачу - объединиться и прийти к власти. А потом уже можно будет более тонкие вопросы между собой обсудить... Т.е. есть некие факторы разделения - надо бы свести их на нет.
Они никогда не объединяться, к счастью. Их объединяет только ненависть к власти и желание самим порулить, а вот вера в сви личные идеалы разъединяет и, пожалуй, так кардинально, что сближение не возможно. Даже если бы они объединились, они не пришли бы к власти. Они уже были у руля и у народа к ним хорошая прививка. То что Аноним называет рабством, я называю потребностью в сильной государственной власти, проистекающей из длительной угрозы самому существованию народа и его государственности. кстати, разрешите поздравить вас с грядущим праздником, как раз из той серии, когда народ мог осознать ценность сильного государства в сравнении с раздором бояр.
Одного похвалил, а на весь народ ярлык навесил. Оставим рабскую психологию и Чехову и Чернышевскому. У них всегда были оппоненты из их же среды. То что вы называете рабством, я называю глубоким пониманием ценности сильной государственной власти без которой народу русскому, да и всем другим не сохраниться свои земли, не выжить. Этот стереотип складывался веками и не скоро ещё ослабеет. Это просто инстинкт выживания на пространстве Евразии и в окружении некомплиментарных народов. Свой-чужой. Уж извините, такой стереотип. Иначе не выжить народу. А потрепеть можно, ради общей цели. А с властью России со времен Петра никогда особо не везло.
В конце СССР кто-то принял решение о реабилитации репрессированных. Говорят, что инициатором и проводником этого был именно Яковлев. Не знаю так ли это, но это было мудрейшим решением. Именно процесс реабилитации, который осуществляли в КГБ перевернул сознание последнего поколения чекистов. После иого, что мы увидели в этих трехстраничных делах мало кто уже хотел защищать партию и СССР. Что и проявилось потом в 1991 году. Если все-таки это был Яковлев, то именно он сделал решающий шаг для гибели этой страны и партии.
В фашистской Германии похожая ситуация была - и "угроза существованию нации", культ силы и т.д. - однако, все это быстро рухнуло. Конечно, во время перестройки нужно было подобие Нюрнбергского процесса, чтоб исключить с гос. должностей силовиков и чиновников, которые работали при СССР. А поскольку остались те же люди, многие к сожалению, разуверились в демократии. Но иного пути нет, поскольку во многих ключевых видах деятельности общество людей с рабской психологией по эффективности проигрывает нормальному. А устраивать глобальную войну, в которой миллионы рабов могли бы принести победу, вряд ли кто будет. Да и воевать за эту власть вряд ли кто пойдет.
> Конечно, не мне критиковать современных российских демократов, но бывают такие моменты, когда некоторые из них не могут по мелочи договориться, вместо того чтобы решить основную задачу - объединиться и прийти к власти. А потом уже можно будет более тонкие вопросы между собой обсудить... Т.е. есть некие факторы разделения - надо бы свести их на нет.
Для этого им нужен свой Ленин, которым мог бы быть Чубайс, если бы был чуть менее гордым и нелюбимым публикой.
> В генах всего народа благодаря двойному неестественному отбору - при татаро-монголах и при Сталине.
Вот кстати, а тот же Махатма М. разве не причастен весьма плотно к становлению этого народа? Как это совмещается в Вашем сознании с такими вот народными качествами? Вообще любопытно, как у вас с Родным уживаются всякого рода "liberal values" с "Живой Этикой".
> То что вы называете рабством, я называю глубоким пониманием ценности сильной государственной власти без которой народу русскому, да и всем другим не сохраниться свои земли, не выжить. Этот стереотип складывался веками и не скоро ещё ослабеет. Это просто инстинкт выживания на пространстве Евразии и в окружении некомплиментарных народов. Свой-чужой. Уж извините, такой стереотип. Иначе не выжить народу.
А кому он нужен, такой народ, тем более, если он так уж некомплиментарен всем соседям? Махатмам, вроде, рабы не нужны. Этот сад (планета) предназначен для выращивания богов, а не рабов. В конце концов, Россию вполне могут отправить на помойку вслед за Тибетом, если наш замечательный народ будет продолжать демонстрировать подростковую психологию, самоедствовать и спиваться. А тут как раз недалеко волнуется целое море работящих китайцев, местами, к тому же, очень неглупых.
Sova> Вообще любопытно, как у вас с Родным уживаются всякого рода "liberal values" с "Живой Этикой".
Ответ на этот вопрос зависит от того, что ты имеешь в виду под "всякого рода "liberal values"".
Если тебя ответ вообще интересует, конечно... ибо что-то мне подсказывает, что у тебя уже есть "правильный ответ" и "диагноз" "нам с Родным" уже давно поставлен тобою - "нам с Родным" надо только с ним ознакомиться, или нет?
Дерево сообщений
Поиск
Новая тема
Настройки
