Аноним писал:
"Это замечание ninniku задело меня за живое, ибо я читал "Государство" и "Законы" Платона и хорошо знаю, ЧТО там написано, не в чужом изложении. Так как участники форума всё равно отклонились от темы "Платон и наука" в сторону оценки роли Платона и его идей, я считаю необходимым привести некоторые сведения о "Законах" в изложении А. Ф. Лосева (из комментариев к современному изданию русского перевода, см. http://filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000574/index.shtml). Пусть светлый облик этого замечательного деятеля, ушедшего на Юпитер для самоотверженной помощи человечеству, предстанет перед нами в еще более полном виде. Возможно, кого-то комментарии Лосева заставят задуматься об удивительном сходстве бредовой утопии Платона с СССР эпохи Сталина и задаться вопросом, а не был ли сталинский строй подготовлен на тонких планах Платоном в его бытность главой Иерархии."
А Вы лучше читали бы первоисточники.
Видите ли, анализ хорош, когда он сопровождается синтезом, т.е. целостным видением явления (в данном случае "Законов"). А иначе получается выпячивание одной из сторон, зачастую второстепенной в оригинале, в отрыве от понимания целого.
Я тут для Вас сделал выборки из "Законов", частично уравновешивающую приведенную Вами компиляцию из комментариев Лосева.
Кстати, сомневаюсь, что это комментарии самого Лосева - в собрании сочинений Платона авторство комментариев не указано.
Итак, приятного чтения:
Система ценностей справедливого государства.
626е. «…победа над самим собою есть первая и наилучшая из побед. Быть же побежденным самим собою всего постыднее и хуже. …
627а. … это целиком и полностью приложимо и к государствам. О том государстве, где лучшие побеждают большинство худших, правильно было бы сказать, что оно одерживает победу над самим собой и в высшей степени справедливо заслуживает хвалы за эту победу …»
631б-д. «Есть два рода благ: одни – человеческие, другие – божественные. Человеческие зависят от божественных. И если какое-либо государство получает бОльшие блага, оно одновременно приобретает и меньшие, в противном же случае лишается и тех и других. Меньшие блага – это те, во главе которых стоит здоровье, затем идет красота, на третьем месте – сила в беге и в остальных телесных движениях, на четвертом – богатство … . Первое же и главенствующее из божественных благ – это разумение; второе – сопутствующее разуму здравое состояние души; из их смешения с мужеством возникает третье благо – справедливость; четвертое благо – мужество. Все эти блага по своей природе стоят впереди тех, и законодателю следует ставить их в таком же порядке. Затем ему следует убедить сограждан, что все остальные предписания имеют в виду именно это, то есть земные блага обращены на божественные, а все божественные блага направлены к руководящему разуму».
691с. «Если, забыв меру, слишком малому придают что-либо слишком большое: судам – паруса, телам - пищу, а душам – власть, то все идет вверх дном».
697 б. «Но самое ценное по праву – это блага, относящиеся прежде всего к душе, если в ней есть рассудительность, затем прекрасные качества тела и, в-третьих, так называемые блага, относящиеся к имуществу и достатку».
743е. «И государственный строй, который мы сейчас разбираем, окажется правильно установленным только в том случае, если почет будет распределен в нем именно так».
707д. «… мы считаем самым ценным для людей не спасение во имя существования, как это считает большинство, но достижение совершенства и сохранение его на всем протяжении своей жизни».
726-728с. «Из всех достояний человека, вслед за богами, душа – самое божественное, ибо она ему всего ближе. Все, что принадлежит каждому человеку, двояко: одна его часть – высшая и лучшая – господствует, другая – низшая и худшая – рабски подчиняется. Господствующую свою часть каждый должен предпочитать рабской. …
Короче говоря, кто не захочет любыми средствами воздерживаться от всего, что законодатель, указав на это, постановил считать позорным и дурным, и кто, наоборот, не пожелает всеми силами упражняться в том, что законодатель постановил считать хорошим и прекрасным, тот, кто бы он ни был, не ведает, что во всех этих случаях он крайне бесчестно и безобразно обращается с самым божественным – со своей душой. Ведь никто, можно сказать, не принимает в расчет того, что почитается величайшим наказанием за злодеяние; состоит же это наказание в уподоблении людям, дурным по самой своей сути, и в том, что в следствие этого уподобления человек начинает избегать хороших людей и их слов, отходит от них и прилепляется к дурным людям … .
Говоря в целом, честь наша состоит в том, чтобы следовать лучшему и улучшать худшее, если оно еще может стать совершеннее».
Тип устройства в справедливом государстве. Требования к качеству законов и правителей.
712а. «… если у человека величайшая власть соединяется с разумением и рассудительностью, возникает наилучший государственный строй и наилучшие законы – иного не дано».
712с-713а. «Говоришь ли ты о демократии, олигархии, аристократии или о царской власти? …
… те виды, которые мы только что назвали, - это не государства, а попросту сожительства граждан, где одна их часть владычествует, а другая рабски повинуется. Каждое такое сожительство получает наименование по господствующей в нем власти. Если бы и наше государство надо было наименовать таким образом, то дОлжно было бы назвать его по имени бога – истинного владыки разумных людей».
713б-714а. «Говорят, что … существовало, при Кроносе, в высшей степени счастливое правление и общество, которому подражает лучшее нынешнее государственное устройство. …
Кронос знал, что никакая человеческая природа … не в состоянии неограниченно править человеческими делами без того, чтобы не преисполниться заносчивости и справедливости; сознавая все это, Кронос поставил тогда царями и правителями наших государств не людей, но даймонов – существ более божественной и лучшей природы. … мы должны, насколько позволяет присущая нам доля бессмертия, убежденно следовать этой жизни как в общественных, так и в частных делах – в устроении наших государств и домов, - именуя законом эти определения разума. Если же какой-то отдельный человек, олигархическая власть или демократия, обладая душой, стремящейся к удовлетворению вожделений, требует этого удовлетворения … и при этом все они, поправ законы, станут управлять государством или каким-либо частным лицом – тогда … нет средств к спасению».
715б. «… неправильны те законы, что установлены не ради общего блага всего государства в целом. Мы признаем, что там, где законы установлены в интересах нескольких человек, речь идет не о государственном устройстве, а только о внутренних распрях и то, что считается там справедливостью, носит вотще это имя».
751б-с. «… всякому ясно, что законодательство – это великое дело. Но если хорошо устроенное государство поставит непригодную власть над хорошо установленными законами, то законы эти не принесут никакой пользы и положение создается весьма смешное; более того, это наносит государству величайший ущерб и приводит его к гибели. … Потому, видишь ли, и надо, чтобы лица, законно домогающиеся правительственных должностей, представили достаточное доказательство добродетели как своего рода, так и своей собственной, начиная с детства и вплоть до времени избрания».
Соотношение демократии и монархии в справедливом государстве.
693б, д-е. «… государство должно быть свободным, разумным и дружественным самому себе; законодатель должен давать законы, имея в виду именно это.
… Есть два как бы материнских вида государственного устройства, … . Было бы правильно указать на монархию как на первый из них и на демократию как на второй. … Чтобы существовала свобода и дружба в соединении с разумностью, неизбежно надо быть причастным и к тому и к другому виду».
697д. «… персы чрезмерно урезали свободу народа и дали более, чем следует, развернуться деспотическому началу, так что в их государстве погибли дружба и общность. А без них совет правителей, совещаясь, имеет в виду не благо подданных и народа, но лишь свою собственную власть».
701д-е. «Мы утверждали, что законодатель должен иметь в виду троякую цель: чтобы устрояемое государство было свободным, внутренне дружелюбным и обладало разумом. …Ради этого мы выбрали, с одной стороны, самый деспотический, а с другой – самый свободный государственный строй. … Если ввести и там и тут некоторую умеренность, в одном из них ограничить власть, а в другом свободу, тогда, как мы видели, в них наступит особое благополучие; если же довести рабство или свободу до крайнего предела, то получится вред и в первом и во втором случае».
757. «Выборы, производимые таким образом, занимают середину между монархическим и демократическим устройством: государственное устройство вообще должно всегда придерживаться середины. … для неравных равное стало бы неравным, если бы не соблюдалась надлежащая мера. …
У нас все относящееся к государственному устройству постоянно совпадает со справедливостью. … Если кто-то когда-нибудь будет устраивать другое государство, то и ему надо будет издавать законы, постоянно имея в виду именно это – справедливость, а не тиранов – одного или немногих – и не народовластие. В этом-то и заключается только что высказанная нами мысль о равенстве, установленном в каждом отдельном случае для неравных согласно природе».
Соотношение убеждения и принуждения.
718б. «… вообще, как должны мы обращаться с людьми, чтобы и собственная наша жизнь стала радостной и красивой, согласно закону, - все это объясняют сами законы. Они будут частью убеждать, частью исправлять с помощью силы и правосудия те характеры, что не повинуются убеждению: законы, руководясь советом богов, сделают наше государство вполне счастливым и блаженным».
718д. «Я хотел бы, чтобы граждане покорно следовали добродетели. Очевидно, и законодатель постарается провести это через все свое законодательство. … Сказанное нами принесет, мне кажется, некоторую пользу в том смысле, что, восприняв это, граждане, если только у них не окончательно загрубела душа, станут более кротко и благосклонно внимать увещаниям законодателя».
720д-723а. «Врач же из свободных … исследует начало и природу их болезней, беседует с больным и его друзьями, так что и сам получает кое-какие сведения о тех, кого лечит; вместе с тем, насколько это в его силах, он наставляет больного и предписывает ему лечение не прежде, чем убедит в его пользе. Такой врач путем убеждения делает своего больного все более и более послушным и уж тогда пытается достичь своей цели, то есть вернуть ему здоровье. … Кто лучше: тот ли, кто употребляет двоякий способ для достижения своей цели, или тот, кто держится одного способа, к тому же более сурового и худшего из двух возможных? …
Выслушав этот закон наряду с тем, вы можете судить, надо ли, чтобы законы не только угрожали, но и убеждали и вследствие этого стали бы по меньшей мере вдвое большими по объему, или же они должны употреблять только угрозы и быть вполовину короче первых? …
Должно ценить, думаю я, не краткое и не подробное изложение, но наилучшее. Из приведенных сейчас законов один лучше другого для применения на деле вовсе не потому, что он вдвое больше; впрочем здесь вполне уместно только что приведенное сравнение с двумя родами врачей. Видно, ни одному законодателю никогда не приходило на ум, что, издавая законы, можно пользоватьс
я двумя средствами – убеждением и силой, насколько это возможно при невежественности и невоспитанности толпы; обычно законодатели пользуются только вторым способом. Я же, друзья мои, вижу, что к законам надо присоединить еще нечто третье …
… только что указанные законы с двойным значением кажутся мне не просто двузначными, но состоящими из двух частей: собственно закона и вступления к нему. Однозначный, несмешанный закон мы назвали тираническим повелением, уподобив его повелениям врачей, названных нами несвободными. … увещательное (же) рассуждение законодатель проводит ради того, чтобы те, кому он дает законы, благосклонно приняли его предписания … и вследствие этой своей благосклонности стали бы восприимчивее».
729с. Наилучшее воспитание молодых людей, да и самих себя, заключается не во внушениях, а в явном для всех осуществлении в собственной жизни того, что внушается другому».
731б-с. «Есть только одно средство избежать тяжких, трудноисцелимых и даже вовсе неисцелимых несправедливостей со стороны других людей – это бороться с ними, отражать, побеждать и неуклонно карать их. Никакая душа не может этого совершить без благородной ярости духа. Что же касается тех, кто совершает несправедливые, но исправимые поступки, то прежде всего надо знать, что всякий несправедливый человек бывает несправедливым не по своей воле. … Вот почему мы сказали, что хорошему человеку надо в каждом отдельном случае быть и яростным, и кротким».
735е. «При этом способе правосудие влечет за собой справедливое возмездие; возмездие заканчивается смертью или изгнанием. Так обыкновенно отделываются от величайших, к тому же неисцелимых, преступников, чрезвычайно вредных для государства».
853. «За какие именно деяния дОлжно нести ответственность перед судом, отчасти уже было сказано …, но еще ничего не было сказано относительно величайших проступков. … Впрочем, даже как-то позорно то, что мы собираемся теперь делать, то есть устанавливать подобные законы в таком государстве, которое, по нашему признанию, будет устроено хорошо и вообще получит правильное направление в смысле добродетельных навыков его граждан. И вдруг мы предполагаем, что в подобном государстве появиться человек, причастный таким величайшим проступкам, которые во всех остальных государствах является следствием испорченности. Приходится таким образом законодательствовать, предвосхищая события: угрожать – на тот случай, если подобный человек встретиться».
Да, обратите внимание на последнюю цитату из Платона, и сравните ее с приведенными Вами комментариями:
"Несмотря на все попытки смягчить свой абсолютистский строй, несмотря даже на запрет карать людей несчастных, обиженных судьбой (XII 944 a —d), наказания, установленные Платоном в его «Законах», неумолимы, они требуют самой дикой расправы за малейшее нарушение устанавливаемых им законов." |
Дерево сообщений
Поиск
Новая тема
Настройки