Николай Звонилов,
Москва

ЖИЗНЬ ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ

ЧАСТЬ 1. НОЧЬ.

проявленное в непроявленном ищет своё проявление

 

Предисловие

Вся жизнь человека, состоящая из трудов и помыслов, печалей и радостей, достижений и неудач, направлена к смерти. Открыть обман душе, показать душе своё величие, подготовить душу для отказа до смерти от всего земного, невечного, скоротечного; познать бессмертность души, … и, в конечном итоге, осознание смерти как очередного этапа преобразования жизни, как ступени лестницы на пути к Богу или как экзаменатора ценности прожитой жизни.

Желать смерти не как избавления от трудностей, не ждать её по слабости и глупости души, или от усталости, нет! Ваша жизнь будет загублена! Смерть как новая ступень познания, как новый опыт, как новое состояние жизни, как любовь к мудрости, - неужели для вас это не истина? Осветите свою жизнь новыми поисками; работа, друзья, дети, богатство, счастье, довольство и недовольство собой – всё это затемняет наше сознание, закрывает от нас истинный путь. Перестаньте за это цепляться, думая, что это даст вам счастливую жизнь.

Вы боитесь смерти?

- Нет, я познаю, и смерть пока мне не нужна, я не готов к ней, - так ответит молодой философ.

- Нет, моё познание исчерпано, но мой опыт просит нового - я жду смерти как великого праздника, к которому готовился всю жизнь, - так ответит старый философ.

- Да! я не ценил жизнь, и хочу ещё пожить…, - так ответит глупец.

Городецкий Н.

Москва, 28 июля 2008

 

... истинные философы много думают о смерти, и никто на свете не боится её меньше, чем эти люди. (67е)
Платон «Федон»

 

Читающему

Познай себя – и ты познаешь весь мир!

Давным-давно, ещё на заре человечества, существовала легенда о великом корабле, с которым приходят великие перемены, но которого ещё никто и никогда не видел. Но, как гласит легенда, всё же один человек его может увидеть, это тот, для кого приплывает корабль. И в этот день происходит невероятное: все ветры спускаются с гор и летят к океану, в то место, где человек вступает на корабль. Океан набирает весь свет со своих владений, который когда-либо упал на него и направляет в то место, где человек вступает на корабль. Вся мудрость земли стекается к этому кораблю. И каждый человек на земле чувствует в себе великое время. И каждый чувствует, что происходит что-то великое в мире. Это время получило название Великая тишина, ибо всё на земле меняется: шедший вперёд - поворачивает назад, реки меняют свои русла, моря пересыхают и появляются в других местах, то, что было красивым, становится уродливым, а то, что было некрасивым, становится совершенным, человек, хотевший отдохнуть, уже ищет себе работу, человек, хотевший работы, идёт на отдых. И в это время, время великой тишины, корабль отплывает в океан и плывёт в вечность. И вот начинается новая история человечества.

Читающий, приглашаю тебя на этот корабль.

Мы вместе поплывём на нашем корабле, давай же испытаем шторм и штиль – только так мы станем едиными, только это принесёт укрепляющие раны нашему духу. И мы вновь научимся любить, и снова цель появиться на нашем горизонте.

Твоё сердце устало, так приди же к нам: твой корабль и твой ветер уже давно ждут тебя. Море неспокойно, море не может жить без моряков; ветер устал носиться в вышине, он хочет паруса – вступи же скорее на свой корабль познания, дай смысл океану и работу ветру!

Океан, этот великий мудрец, как он жаждет учеников. И первая его мудрость уже могла долетать до тебя. Слушай же её!

Научись пить из родника – тогда я покажу тебе родник. Родник спрятан глубоко, родник доступен для немногих, – но ты найдёшь его. Но для начала знай, этот родник находится только в тебе. И только тебе он доступен. Как часто, давая людям чистую воду, я усмехался: они разучились отличать истинное, для них предпочтительнее пить грязную воду, и знать её происхождение. Они боятся пить неизвестную и глубинную воду, для них у неё слишком много яда и тайного.

И с сожалением океан шёпотом добавит: их кажущаяся истина спрятана только в их испорченном вкусе; ставить вопросы о человеке всегда было болезненно для человека.

Эту мудрость океан передаст только тебе, чтобы ты спрятал её и никогда не вспоминал о ней во время плавания, не столь короткого, как может показаться!

Прими ещё одну мудрость, человеческую, не океанскую, тебе важно знать и её. Слепому от рождения мы не сможем доказать, что такое свет, несчастные появляются иным образом: покажи – спрячь. Осознание истины сделает человека несчастным, будьте всегда готовы стать несчастными; увидевший свет погибнет во тьме.

И ветер тоже не утерпит, и принесёт ещё одну мудрость, которую он очень полюбил благодаря общению с человеком. Если её тебе не передать, то ветер обидится, как ребёнок и не станет помогать нам в нашем плавании, он очень капризен. Вот она, но без ветреных слов.

Нельзя соглашаться лишь разумом, соглашайся всем своим существом.

Ветер очень любит эту истину, особенно любит петь её людям, блуждающим людям. И поведав её одному мудрецу, он долго не мог от него улететь, слова мудреца его задержали. Но вот они, читай же их вместе с ветром!

Соглашайся всем своим существом - только так к тебе придёт озарение, всё остальное только слова, ничего не значащие слова. Озарение летает около книги, но никогда не находится в книге. Закрытая книга есть только вещь, не полезнее камня на дороге. Но, открыв её, ты можешь узнать озарение автора, излитое в знаки. Как слово есть предложение, так и целое предложение есть слово, так и книга содержит в себе душу автора, так и душа автора содержит в себе книгу.

Смотри же, эти мудрости довольно тяжелы для земли. Вступай скорее на наш корабль, океан и ветер давно уже ждут тебя. Не обмани их ожидания, ведь ждут они от тебя многого.

 

От автора

Пускай автор где-то ошибается, но он хотел говорить не словами, он не хотел знать смысла слов, он хотел писать образами своего чувства. А чувства никогда не ошибаются: ошибаются только в тех вещах, где присутствует логика, а чувства выше логики. Вот и сейчас появилось в тексте слово чувства, но значение его так далеко от словарного, нам остаётся только догадываться об истинном чувстве этого слова.

К сожалению, наш современный язык используется только для общения и передачи информации, и, вследствие такого использования, он очень беднеет, становясь непригодным для литературы и философии. Вы только представьте себе, наши предки имели в своём запасе такие слова, смысл которых невозможно передать не только несколькими предложениями, но и несколькими книгами. Не пройдёт ещё и ста лет, как люди перестанут понимать слова: познание, смысл, душа и т.д., выражающие то, что не часто встретишь в повседневной жизни. Они целиком останутся только в книгах, которые будут напоминать нам о жизни наших предков, напоминать о непонятной жизни.

К счастью, русский язык ещё не утратил своей тайны, оставаясь одним из совершеннейших языков современности, языком литературы и философии. Автору выпала большая честь излагать свои мысли на Русском Языке.

Но язык есть то, что должно преодолеть. Познание без слов есть высшее познание.

Книга есть река - всё может быть различно и несвязанно, но всё течёт в одном направлении. Можно написать две абсолютно разные книги, но если они родились из одного чувства – в них будут различны только слова. Творец, представляя проблему, старается надеть её в разные одежды. Не говорит ли нам это о тайне, которую, как бы ни был гениален автор, невозможно полностью передать словами? Всё же мысль явление несловесное, но это не мне вам доказывать. Так и эта книга! Не пытайтесь цепляться за слова, а лучше пытайтесь понять, что автор не сказал. Не сказал, боясь искалечить ту истину, от которой он получил вдохновение.
Читайте между строк!

 

О смерти и бессмертии

Читая восточную религиозную литературу, можно заметить два положения, которые, на первый взгляд, кажутся противоречивыми. Первое положение: когда человек узнаёт, что он вечен и никогда не умрёт, постоянно перерождаясь, то к нему приходит спокойствие, он счастлив. Второе: колесо перерождения (Сансара) есть великое страдание. На первый взгляд, они кажутся противоречивыми.

Страждущий, узнавший их и не смогший понять в них единую истину, получит страдание более великое, чем страдание от предстоящей смерти. Постоянное перерождение, постоянное незнание, постоянная борьба и страдания - это гораздо страшнее простой смерти, смерти, которую навязывает нам сегодняшнее время. Что такое смерть материалистов? Это полный распад не только тела, но и духа. Но если было бы это так!

 

А теперь попытаемся понять смерть чистой логикой, человеческой ограниченной логикой, логикой учёного. Забегая вперёд, можно сказать, что логикой осознать смерть невозможно. К этому мы ещё вернёмся, а сейчас мы всё же вынуждены ей воспользоваться – от простого к сложному.

 

Я живу, я есть – но не из ничего же я появился. Было что-то до меня, и потом это стало мной. Я был маленьким при рождении, сейчас же от меня того ничего не осталось. Так почему я не изменился? ведь я же есть качество материи? Материя во мне изменилась, а я почти тот же. Что же во мне такое сидит, что изменяет моё тело? Если изменения моего тела не изменяют меня, так почему же такое многообразие людей? Если я есть плод отца и матери, то они мне передали не тело, а то неопределённое, которое использует тело. А как они это передали? Но ведь они передали только тело. До рождения меня не было, потом дали мне тело – я живу, смерть забирает это тело – я мёртв. Но я же постоянно, в течение всей жизни, меняю содержание своего тела, а тут я умер. До рождения я тоже был мёртв? Если душа только обман чувств, то кого же они обманывают? Если душа является высшей психической деятельностью, то что же это за деятельность, которая способна осознать свою деятельность? Что это за качество материи, которое способно увидеть своё качество?

 

В камне есть жизнь? Я не камень, я постоянно меняюсь: если я не буду меняться, то другая жизнь заберёт моё тело. Но почему камень неизменен? что, он никому не интересен? Я и камень - из одного. Но камень мёртв, а я нет? Структурные комбинации у камня и у меня разные, но почему моя структурная комбинация породила жизнь? Случайность? Но случай без закона не существует, иначе этот случай и есть закон.

Где в человеке та материальная часть, которая воспринимает всё остальные? Она есть? Если есть, то она не должна умирать, ведь она не может делиться, иначе это не то, что мы искали. Но по опыту мы знаем, если она и есть, то она есть всё наше тело. Но если она и есть всё наше тело, то почему же мы можем жить без ноги или руки. Человек не может жить без головы, как и машина не может ездить без руля. Но это всего лишь руль, и только лишь часть тела.

И почему я должен умереть? Разве моё тело не бессмертно как часть материи? Великий вопрос условия возникновения жизни: наличие воды и благоприятных условий. На Земле они есть. Но не являются ли они условием жизни только на Земле? Безусловно, на других планетах в качестве воды может выступить какое-нибудь другое соединение. На другой планете возможно появление жизни и при совершенно экстремальных условиях. Если жизнь есть конечный этап развития материи, почему же мы так одиноки?
В чём смысл старости, а потом и смерти? Почему клетка запрограммирована на старение и смерть? Она работает на своё уничтожение? Абсурд. Любая клетка, любой простейший организм работает только на потомство, деление бесконечно. Кто говорит, что всё наше тело запрограммировано на смерть, не ошибается ли он? Клетка погибает только в случае неблагоприятных факторов, идущих извне. Неужели человек копит в себе неблагоприятные факторы, и от них же и умирает? Но умирают все, даже абсолютно здоровые. Может, что-то не неблагоприятное влияет на клетку?

Возьмём простеющую бактерию и любую клетку человеческого организма, более или менее похожую своим строением на эту бактерию. Бактерия жива, она осмысливает своё бытие, а наша клетка – нет: она только маленький объект из множества объектов нашего влияния. Почему же в эту бактерию вселилась жизнь? Где у неё та часть, в которой она себя осмысливает?

Деление клетки – архи-интересный вопрос. Допустим, что человека можно разделить на две живые части, то куда же перейдёт его ещё неразделённое самосознание? Может ли оно разделиться? В какую часть перейдёт самосознание с прошлым, оно может разделиться? Человек был одно, а сейчас два? Нереально? Но много миллионов раз это происходит с бактериями: сначала была одна бактерия, потом их стало миллион. Этот миллион и есть та же самая первая бактерия? Можно возразить: это их способ размножения, у нас же совершенно другой. Нет, это не ответ. Проследите эволюцию человека: наше размножение только лишь усовершенствованный способ их размножения, база размножения у нас и у них одна. Они отдают часть себя, мы же не хотим делить себя, мы выращиваем им новую клетку, так более рационально, ведь мы такие большие. Но мы же не вселяем в эту клетку половину своей души. Так что же происходит с бактериями при их делении на абсолютно одинаковые части? А может, не одинаковые? Может, какой-то единственный элемент не делится? Нет, отвечают биологи, деление абсолютно одинаковое. Хотим мы этого или нет, но мы вынуждены признать существование невидимой, нематериальной в полном смысле слова, части. И вывод может быть только один: эта часть не умирает.

Наше самосознание - это какое-то новое качество материи? Невероятно, как качество может воздействовать на своё основание. Самоубийство - что же это тогда такое? Лежит камень в поле, долго лежит, он живёт. И вдруг: «На кой чёрт я здесь лежу», - и тут же рассыпался. Такое возможно?

 

Чайная притча

Сижу и пью чай, с сахаром. Взял ложку, опустил в стакан и стал размешивать песочек. Водичка в стакане завертелась. Чего это она завертелась? Да и зачем, в чём причина этого вращения? Физик тут же скажет, что мышцы человека передали свою энергию ложке, а ложка – водичке. Это правильно, но всё это лишь конечный результат. Подобие: сидят два атома в одной решётке, и вдруг вздумалось одному толкнуть другого, может быть, он ему просто не понравился. Физики посмеются, но это ведь и есть их объяснение. Физики дальше могут пойти дальше. Что, если произошло какое-то действие, действующий должен обладать хоть какой-нибудь энергией. Энергия пришла из мышечного тела. Но необходима и энергия для направления этой энергии. Это человеческий мозг, подскажут биологи. Но для запуска этих энергий необходим хоть какой-нибудь импульс, назовём его волевым импульсом. И так далее, можно и до бесконечности. Но всё равно мы придём к неопределённой энергии, которую уже мы не сможем дифференцировать. И дальше человеческая логика в этом вопросе просто бессильна – этот вопрос выше логики, никакие законы логики там не действуют. Но мы остановимся на волевой энергии, и можем предположить, что она содержится в душе, если это не есть сама душа. Когда человек умирает, то куда уходит эта энергия? Может, находит себе новое тело, может, навсегда рассеивается, растворяется во Вселенной. Но это есть то, что сделало человека человеком.

 

О вечной ловушке

 

Однажды, прогуливаясь по лесу, я набрёл на старый, уже обветшалый дом. Вид его не внушал мне доверия, и я собирался уже уйти, но мною одолело сильное любопытство: для чего он тут стоит, в такой глуши? и кто его обитатели? С трепетом и внутренним беспокойством я постучал в дверь. Подождав немного, я собирался уже уходить, но вдруг в доме началась какая-то возня, послышался шум, как будто что-то упало и разбилось. Я посмотрел наверх и меня удивил вид печного дыма, с неестественной быстротой стремящийся улететь. Дверь отворилась, и из него выглянула довольно милая девица. «Вы к нам?» - спросила она. Немного замешкавшись от такого приятного лица, я ответил неё: «Гуляя по лесу, я случайно набрёл на ваш дом, и мне захотелось увидеть тех, кто здесь живёт, и узнать, почему дом находиться в таком месте». «Вы не первый, кто захотел это узнать, пройдите в дом, и тогда Вы всё сами поймёте», - сказала девица. Что-то мне подсказывало, что ничего путного не выйдет из этой затеи, и мне лучше не ходить за этой, довольно милой, девицей, но верх взяло любопытство. Переступив порог, я удивился. Внутри оказалось всё гораздо новее и красивее, чем можно было предполагать. Закрыв за мной дверь, девица быстро повела меня в комнату. «Зачем ты так торопишься?» - спросил её я. «Так надо, иначе тебя может увидеть хозяйка, и тогда всё пропало», - с какой-то таинственностью она мне ответила. «Постарайся молчать, иначе нам обоим несдобровать», - говорила она, уже прямо смотря в глаза. И от этого взгляда какое-то приятное чувство начало разливаться по моему телу, но, заметив это, она быстро отвела взгляд и повела меня дальше. Комнату за комнатой, дверь за дверью я шёл за ней, и мне уже казалось, что этому никогда не будет конца. «Так она хороша», - подумал я. Заметив это, девица чего-то сильно испугалась, и начала озираться по сторонам, ища что-то. Но, ничего не найдя, она вдруг что-то поняла и с поразительной быстротой подошла ко мне. А я всё меньше и меньше мог себя сдерживать от того сильного влечения, которое завладело мной. Осмотревшись и убедившись, что действительно никого нет, она сказала: «Смотри, кто я!». И предо мной предстало такое чудовищное существо, что я чуть не закричал от страха. «Теперь ты видишь, кто я», - сказала девица, приняв свой прежний образ. И от моего влечения к ней не осталось и следа. И мы дальше пошли, комната за комнату, дверь за дверь.

Меня уже ничего не удивляло, ни столь великое число комнат, ни чудовище в облике девицы, ведь я уже ничего не понимал, только одно успокаивало меня: мне казалось, что я попал в кошмарный сон. Все комнаты, через которые мы проходили, были очень красивы, стояли кровати и столы, стулья и диваны, в них было всё, что требуется для наших потребностей. «Слушай меня внимательно, - сказала девица, это последняя дверь, в которую ты зайдёшь, но ничего не пугайся, ведь то, что там будет происходить, тебе не доставит вреда». Испытывая невероятный страх, я открыл дверь и очень удивился, увидев свою комнату. Это был мой дом. Подойдя к столу, в котором хранились рукописи, и захотев их достать, я увидел человека, очень похожего на меня, в кресле, собирающегося встать и подойти к столу. От неожиданности я отскочил от стола и хотел было спросить, кто он такой. Да ведь это я! Вчера утром я сделал то же самое! И какое-то оцепенение охватило меня, и мне ничего не оставалось делать, как стоять и наблюдать за собой.

Через некоторое время и жена его вошла в комнату. Он положил ручку на стол, собрал листки и положил в ящик. И, немного погодя, они вышли из комнаты. Неужели это я? Почему я не помню, что я там, или он, написал? С великой осторожностью, подойдя к столу, я захотел вытащить те листы, которые он положил сейчас в ящик. Открыв его, я увидел только белые листы. Тщетно я искал что-либо исписанное. Вчера на книжную полку я поставил свою новую книгу, - открывая её, на меня напало оцепенение – там ничего не было, ни единой строчки, только чистые листы. Куда же делось моё … творчество? неужели… его… никогда и не было? А жена, почему сейчас она показалась мне такой неприятной? Не зная, что ответить, я начал искать ту дверь, в которую зашёл. Но её не было. Что-то заскрипело предо мной, моя комната начинала двигаться, трещать и ломаться. Превращаясь в какой-то туннель, сделанный из шахматной доски. Я чуть было не провалился в чёрный квадрат, если бы не сообразил вовремя встать на белый. Тоннель уже окончил формироваться, когда в конце его появилось чёрное кольцо, наполненное сероватым цветом. И непреодолимая сила влекла меня к нему, и я уже бежал по белым квадратам.

Бежал я уже довольно долго, но кольцо не приближалось. Но меня уже ничто не волновало, ведь я бежал к своей цели, неизведанной и манящей.

Что же такое вечная ловушка?

 

Страдания

Скорбь – знание, и тот, кто им богаче,
Тот должен был в страданиях постигнуть,
Что древо знания – не древо жизни.
(Байрон «Манфред» I 1. Пер. И.А.Бунина)

 

Приходит время, настаёт час, час страданий, час осознания бессмысленности своей жизни, час тоски и горя, час предстоящей духовной ямы. В этот момент человек ощущает свою сущность, своё бессмысленное существование в данном теле. Душа рвётся на свободу, ищет новое пристанище, прежнее тело приносит ей много горя. Но если взглянуть на картину, услышать музыку, прочитать стихи или книгу, то появится наполнение чувствами данных творений, данные творения будут наполнять твоё чувство новыми переживаниями, новыми духовными открытиями, знай - твоё «негативное» страдание начинает путь очищения, скидывая с себя всё ненужное, всё «грязное» и отжившее, поднимаясь до божественных чувств. Божественные чувства приходят для спасения души и тела, не давая им умереть.

Страдание и гениальность неразлучно идут рука об руку, одно не может без другого. Если ты страдаешь, то в этот момент ты гениален, и силён – твой разум открыт для всего нового, и всё новое приходит легко, легко проникает в тебя, легко изменяет твою оболочку - и ты поднимаешься на следующую ступень духовного развития, становишься ближе к Богу.

В этом наше спасение, в этом наша цель – освобождение через страдание, через муку. Читай, чувствуй, вдохновляй своё существо, не оглядывайся назад, дай себе метод и цель, не беги от себя, люби Бога – и страдания твои будут ценны.

После страдания чувствуешь себя легче, возвышеннее, как будто поднялся на одну ступень познания вверх. Но оставим это в стороне и попытаемся понять, почему же человек страдает.

Может заболеть какой-нибудь орган - от этого мы испытываем боль. Но это только внешняя боль, боль тела. Не буду её принижать, от неё тоже можно испытывать муки, но она какая-то другая, какая-то не такая. Ты всё же можешь отделить себя от этой боли. Боль духовная, тут уже отделение от боли невозможно – твоя душа и есть боль. Но в этой фразе маленькое упрощению – мы не определили, что такое душа, но использовали простонародное значение этого слова: то, что не тело.

В детстве, когда Вам не давали конфет или наказывали, Вы страдали. Мне не дали конфет, меня унизили, меня не любят, так потому я буду плакать. Но что ж это такое? Что значат эти слова? Мы не унизились, нас не побили, но мы несчастны. Дали конфету – удовлетворили наше желание, возвысили ценность нашей воли. Не дали – наше желание не удовлетворено. Странно, так значит, боль возникает не в душе, а страдает наш орган, орган желания. Точнее не он страдает, он заставляет нас страдать. Но зачем нужна такая цепочка: желание + воля => душа? Не есть ли желание инструмент воли, которая воздействует на душу, Множество желаний - есть проявление униженной воли. Мы хотим, но не можем, – от этого мы страдаем. Воля через желания хочет удовлетворения. Но что же это за качество воли и зачем оно нужно? Желание есть сосуд для излития воли, если он не очищается, – возникают страдания. Я хочу иметь машину, зачем она мне – это другой вопрос, главное, что я хочу её. Не есть ли страдание результат неудовлетворённости властных качеств души? Душа хочет деятельности, власти. Она действует через тело по выше описанной цепочке. Когда человек не удовлетворяет свои желания или что-то теряет, то душа ощущает себя не властной, не созидающей. Желания появляются для обмана души, душа хочет уверить себя, что она свободна. Не уверив себя в этот раз, она страдает. Но почему? Каждый хочет чувствовать в себе власть над ближайшим окружением.

Какая-то здесь загадка: прояснение вопроса поставило ещё больше вопросов. Почему душа хочет власти? Если она чего-то хочет, то душа – высший орган хотения? Как вообще возможно существование хотения? Не возникают ли желания из нашей слабости? Вопросов стало ещё больше, чем в начале.

Но не бойся истины – истина трудна, и осознание её сделает тебя великим. Работай на благо всех людей. Откажись от ненужного труда и лицемерия, поступай для всеобщего закона, люби всех людей, и да поможет тебе твоё тело, и раскроются глаза твои и услышат уши твои, и внемлешь ты космическому разуму, и осознаешь эту жизнь и поймёшь: всё приходит и уходит, и твоего тела не станет – но дух твой вечен, вечна и природа твое души – иди к ней, соединись с ней – и обретёшь вечный покой.

 

Писатель

«…вот де какая история. Я это к чему рассказал, ты уж прости, от непрерывной болтовни у меня разыгрывается аппетит, столь любимый мной. Али прикажешь чайку поставить, или посущественней что? - к ужасу слушающего.

– Ты что делаешь, я три часа на тебя потратил, думал, скажешь что-то важное, а ты только со своим аппетитом ко мне пришёл, вооон! – к ужасу рассказывающего.

– Что ты, что ты. Я и не думал ничего существенного рассказывать, только занял время до обеда…, - к ужасу обоих»

 

Сто лет назад, как и сейчас, было много писателей - людей, пожелавших писать и быть читаемыми. Но не все они осознавали, для чего пишут. Некоторые писали для куска хлеба, другие от праздности, но их всех издавали и у каждого находились приверженцы-читатели, любящие своих писателей. Неизвестно, или все великие писатели писали на иностранном языке, или их книги исчезли, или они просто надоели, - но их перестали читать. В итоге их место заняли горе-писатели, которых не только не стоило печатать, а, только при одной одном их желании что-либо написать, нужно сажать в сумасшедший дом, ибо они опасны для общества не меньше, а в разы больше, чем просто сумасшедшие. Последние только сошли со своего ума, а эти хотят большего – они хотят распространения сумасшествия по всему миру. И часто легковерные читатели позволяют это делать, открывая свою жизнь для распространения духовной заразы.

«Всеобщая грамотность, гласность, благосостояние и демократия – наши локомотивы в светлое будущее!» - кричали в начале века в надежде воздвигнуть новую Вавилонскую башню.

«Грамотность для избранных, никакой гласности, минимум благ, власть избранных», - клич следующего века в надежде разрушить эту «новую» Вавилонскую башню.

Всеобщая грамотность привела к безграмотности. Демократия привела к власти чёрных масс, власть – наихудшему. Раньше или грязь была на троне, или трон на грязи – сегодня грязь на троне, и трон на грязи.

Гласность привела к сквернословию - все разучились говорить, благосостояние привело к нищете духа.
И душа почернела - она ищет только острых ощущений, она хочет зрелища.

Какой народ, такие и писатели! Ура, Товарищи!

Мы уже не можем молчать! Сто лет назад у нас даже и не возникло бы желание писать. В наше время у нас не возникнет желание молчать, такие сейчас писатели. И мы не молчим.

Мы стоим на краю пропасти: мы пришли к новой пропасти. Не правда, когда-то это уже было? Нужны новые люди, способные перейти эту пропасть. Они должны показать своей жизнью, как это сделать. Но все народы не смогут перейти, не правда и это уже когда-то было. Две тысячи лет назад греки и римляне не смогли перейти. Смогут ли христиане сделать это сейчас? И не пришло ли время заката всех наций? Не стоим ли мы на пороге кардинального изменения человека и человеческого общества?

Если кто-то хочет появления нового вида, то для начала он приведёт к вырождению существующий вид. Не это ли мы сейчас наблюдаем? Если вы хотите возразить: как же человечество вырождается? С каждым годом нас всё больше и больше, больше материальных благ и услуг, больше хлеба – не есть ли это признак процветания? Но послушайте: человечество может себя уничтожит только своим количеством; когда количество будет критическим, начнётся необратимый процесс.

Опять человечество приближается к новой эпохе, для которой является благом восстание чёрных масс: чем к большему и худшему заблуждению придёт человечество, тем полнее и сильнее будет приход нового. Любой росток растёт крепче и быстрее на земле плодородной, но вы сами знаете, что для этого нужно. И вот теми червями должны быть сегодняшние писатели: кто, кроме них, способен дать новый импульс всему живому?

В этом и состоит проклятие всех современных писателей – они должны сделать всю грязную работу, но от этого они не останутся в истории. Они должны смириться с этим, и утешать себя словами: без нас было бы невозможно появление нового человека!

 

Писатель двадцать первого века

Сложно, сложно, братцы, определить писателя двадцать первого века. Кто он, где он прячется, какой хлеб ест? Неизвестно. О чём он будет писать? Что писать, где и для кого?

- Господа, сердце моё переполнено скорбью, любовью и плачем. Найдите мне спасение, найдите меня в вашем прахе, откройте меня. Ему ответят:

- Что? Не понимаем, зачем ты нужен. Твоё сердце полно нечистот, ты горишь и хочешь нас поджечь? Нет, до тебя было много искусных поджигателей; твой Бог нам не интересен!

– Да, зачем я есть, зачем моё пламя меня сжигает? Тленье, тленье. Нет! Я хочу пожара, я хочу сжечь все ваши книги, и Вы со мной сгорите. Вы принесёте мою книгу на алтарь, Вы поклонитесь моим Богам! Да! Моя боль будет вашей болью, - он хватает факел и бежит в город.

– Господа, караул! Он бежит к нам с факелом, скорей воды! Ааа…! Не успели! Господа, не плачьте, наши дома сгорели! … Но мы молчать не будем: берите факелы, оглобли и ломы, вилы и топоры. Стоп! Все всё взяли? Ну что, господа, идём в соседний город? Ура! И вот они смело идут с поджигателем в другой город сжигать дома, иногда и вместе с квартирантами.

Давно замечено - потерявший ценности, хочет, чтобы их потеряли и другие.

Писатель двадцать первого века? Кто он? Где он? Но мы его не боимся, мы знаем, как ему противостоять. Да, господа, дома повсеместно стали негорючими.

 

Наше поколение

Говорят, наши предки были веселее. Ну, может, и были, откуда мы знаем.

Бывали хуже времена, но не было подлей – трубили во все времена.

Наше поколение – поколение вавилонских блудниц. Да, господа, мы живём в базаре житейской суеты. Всё сгнило в датском королевстве.

Мы ничего не умеем, мы ничего не создали, мы ничего не полюбили, мы никому не верим. Мы - гной земли.

Наши кости должны сломаться, наши речи должны прерваться, наше сердце должно остановиться. И в этом наша великая цель - своим разложением погубить мир, своим зловонием привлечь к себе червей.

Мы гангрена, мы погубим всё тело – оно никому не нужно, оно перестало слушаться нас, оно плюёт на наш дух.

Братья по гниению, объединяйтесь, только гния одновременно, мы достигнем своего предназначения – смерти всех поколений. Не бойтесь, рыба тухнет с головы. Мы только банальные могильщики. Мы закопаем всех в землю, и чем глубже, тем лучше – зловоние поглотится землёй.

Кто сомневается, то пускай ходит с гнилыми мозгами, пускай слушается червей – мы всё равно его закопаем.

Что наше общество, что это? Любое общество – признак людской болезни, и чем оно совершеннее, тем неизлечимее болезнь.

Что наши разговоры, что это? Наши разговоры – стоны умирающих, тщетно хватающих зловонный воздух для своего бреда.

Что наша любовь, что это? Это сладострастие похотливого тела, земля кричит от этой боли – бесценный дар гниёт. Вы думаете, что вы возвышенные сладострастники, нет – вы грубые похотливые тела.

Что наша вера, что это? Вера в своё существование – да; вера в своё счастье – да; вера в бесконечную жизнь – да; вера в свои силы – и это, чёрт возьми, да! Но, господа, вы верите в мифы, вы слишком ничтожны для этой веры. Каждая свинья видит только свинский мир, всё для неё свинское. Господа, давайте поймаем эту свинью, и сделаем вкуснейший бифштекс – её хрюканье уже всем надоело.

Что наши страсти, что это? Наши страсти так велики, так значительны, что и не знаешь, куда от них скрыться – больно они зловонны, можно испачкаться. Уже каждый может утонуть на мелководье, уже каждый делает бурю в стакане воды – дай только ложку; каждый своим дыханием может создать ураган, зловония.

Что наши жёны, что это? Наша вторая половина, наша плоть? Да, это ваша вторая половина, соединяйтесь с ней скорее – и ваша болезнь будет полной, ваш дух вселиться в неё, и это ваша тюрьма. Тюрьма любит заключённых, так любите своих жён!

Братья по гниению, специалисты по гангрене, объединяйтесь. Гнить в одиночку скучно, гнить в одиночку бессмысленно, зловонить для себя эгоистично  – так объединяйтесь! Давайте зловонить вместе, наша цель – загадить весь мир.

Кому нужны продукты с душком? Зачем их есть? Вы не боитесь сделаться с душком. Так пускай это сгниёт, пускай это погибнет – и будет благо для земли.

Господа, давайте гнить вместе!

 

Мастерство

 

Для начинающего писателя особенно актуально стоит вопрос о выразительности его языка. Как часто писатель сомневается о достаточности написанного им текста, достаточности выразительных слов и метафорных красок. Кто ему скажет, убедительно или тускло и вяло звучит его слог? Образ писания возник в голове до писания и надо найти ему полное соответствие в языке. Но как ни старайся, но всё же образ слепит писателя, он смотрит на слова через него и первоначально ему сложно увидеть тусклость и неправдоподобность своих слов. Вот тут и поднимается вопрос о мастерстве: недостаточно видеть картину в себе, нужно иметь мастерство в её отображении, и только тогда ты можешь называться писателем. Путь обратный, мастерство, а потом образ, является довольно сомнительным. Умение рисовать ещё ничего не означает, ведь важно не как – а для чего.

Мастерство, как оно приходит? Главное осознать, для чего ты пишешь: пишешь для денег – мастерство придёт, но оно будет скучно и тускло, сколько души затрачено, столько выльется и на читателя; пишешь в стол или для себя – мастерство придёт, но оно погибнет без света читающих глаз, красив цветок в свете солнечном и взгляде человека; пишешь для истины в людях – мастерство придёт и будет твоим лучшим другом. Ты только почувствовал и тут же образ полетел на бумагу, сверкая всеми красками твоего чувства. Ты не заботишься о написанном, для тебя важна только правдоподобность твоего образа, тебе нужны только крылья для твоих чувств и мыслей. Ты отрываешься от слов и улетаешь в мир своего образа, а твоё мастерство сидит за столом, с бумагой и ручкой, и старательно записывает твои картины.

Как добиться мастерства?

Как часто садится писатель за письменный стол со сформированной структурой своего будущего писания, садится и пишет совсем другое, и не так, как хотел первоначально? Приходит образ, - да мысли на язык не лезут? Для молодёжи это важно. Ведь никто не хочет писать про Фому, тогда как задумано про Ерёму. Когда Вы представляете образ писания, и не записываете его, то Вам больше не хочется к нему возвращаться, удовольствие от образа не повторяется. А писать молодым только возможно с удовольствием, вот к Вам и лезут другие образы, и Вы их записываете, и нервничаете из-за этого. Но, безусловно, это мешает структуре произведения. Эти проблемы возникают только у молодых писателей, или у писателей без мастерства. Для последних слово приносит удовольствие, а для мастеровитых оно не ново: продумав и структурировав свой образ, они не заботятся о словах, в конце концов, они ведь не поэты.

 

О препятствиях для духа

Стартует человек по гладкой и ровной дороге, набирает скорость и мчится вперёд! Его окрыляет надежда, он весь в движении – ему кажется, что он чует истину где-то рядом, она близко и манит его своими ласками, своим сном. Безусловно, это не мираж, это предчувствие истины, предчувствие конца. Человеку сейчас только и нужно бежать, быстрее и быстрее. Но наша любовница капризна, ей не хочется быть легко доступной, ей нужны только сильные духом, сильные настолько, чтобы поднять её, оплодотворить её своей силой, своим потом, своим движением и любовью. И растить своё дитя вместе с ней.

Какой мудрец не хочет этого, какой мудрец не грёзил об этом, какой мудрец не мечтал об очень красивой любовнице? Мы хотим иметь своё дитя, которое будет единственным и неповторимым; вырастив его, мы увидим в нём свой смысл. Как человек есть смысл земли, так и это дитя есть смысл человека.

Но при первом бездорожье, при первых трудностях мы слепнем, мы теряем путь и не видим пути к любовнице. Грязь пристаёт к обуви нашей, усталость проникает в ноги наши. И чаще умеряем свой бег до шага, и часто мы вынуждены останавливаться, часто вынуждены снимать грязь со своих ног, вынуждены отдыхать. И тут, во время остановок, мы забываем путь к ней, к своей мечте. Мы теряем слух, теряем зрение, теряем память – наше тело отдаётся демону. Нужно встать, и приобрести память; нужно идти, и приобрести зрение; нужно бежать, и приобрести слух – и снова её зов войдёт в нашу душу, и мы бежишь быстрее и быстрее, для нас лучше погибнуть от усталости и зловония, чем вновь потерять её. Мы погибнем от огня, и мы будем огнём; мы погибнем от воды, и мы будем водой; мы погибнем от воздуха, и мы будем ветром; мы погибнем от земли, и мы будем землёй. Огонь, вода, ветер и земля носят в себе спрятанную истину, погибель от них превратит нас в истину. Горе тем, кто гибнет от болезней, от старости, от сумасшествия – они превратятся в болезнь, в старость и сумасшествие.

Погибни от препятствий, этим ты укажешь создателю, что он дал тебе слабое тело, совсем не подходящее для твоего духа. Чем сильнее твой дух, тем более будет сильным твоё тело. И наступит время, и ты найдёшь свою любовницу! В любовной игре и объятиях, в любовных поцелуях и ласках ты передашь ей своё мучение. Она забеременеет тобой, она будет носить в себе твоё существо, она преобразит тебя через рождение нового света. Возрадуйтесь, ликуйте – ещё один достиг божества, ещё один из людей стал богом. Так встаньте и идите, и найдёте и увидите свою любовницу. Не можете? Принесите себя в жертву вашей далёкой и ждущей любовнице, иногда она это любит.

 

Первое препятствие

Первым и наиважнейшим препятствием для духа являются наши желания. Мы уже не говорим о материальных желаниях - это желания низшего рода. Желания общества - избавление от них происходит проще всего и умещается в одну фразу: Я уже слишком богат, чтобы позволить себе быть бедным! Отказ от вещей происходит довольно легко, но, безусловно, если этого хорошо захотеть. Но, к нашей радости, существуют желания иного порядка – желания духа. Вот от них мы и попытаемся начать избавление.

Вот несколько признаков деятельности желаний духа: чрезмерное чтение, чрезмерное увлечение кинематографом и другими видами искусства, чрезмерное занятие спортом, чрезмерные путешествия, чрезмерное питание, чрезмерная работа и т.п. Ничего материального они не приносят человеку, но они делают его рабом, он уже не может жить без чтения, и т.д. Вы можете здесь возразить: нет никакой классификации желаний, желания материальные тоже суть духовные. Безусловно, все наши желания имеют одно основание. Но я сознательно разъединил неделимое: две ямы образовались у меня. Вылезая из первой, человек попадает во вторую, и, вспоминая о единстве, не осознаёт новое препятствие, перед которым он стоит, а точнее, в котором он лежит. Мало отказаться от материальных желаний, на это способны даже дети.

У нас не должно быть желания искусства, и т.п. вещей, которое уводит нас от себя. Велика сила искусства, но ещё более велика сила к себе. Самым полезным видом искусства является искусство от себя. Вырастив в себе искусство, ты получишь свободу от других, не твоих, искусств. Не твоё искусство не должно быть желанием: искусство не твоё не самоценно, да и просто искусство не самоценно, оно лишь средство для твоего самоценного искусства.

 

Второе препятствие

Второе препятствие для духа есть состояние удовлетворённости, или проще, состояние счастья. Рассмотрим счастье глупца и счастье не глупца. Они оба испытывают одно состояние удовлетворённости, от этого происходит ослепление, как первого, так и второго! Вот в этом и заключено второе препятствие для духа. Первый по отношению ко второму выглядит глупцом, пускай и счастливым. Но в этом состоянии глупец не считает себя глупым: он видит истину в своём счастье, он никуда не стремится. Но вот появился третий, умнее и первого и второго, и он уже находит глупым счастье не только у первого, но и второго. Но второй видит только своё счастье!

Не будь удовлетворён, не пытайся быть счастливым. Бойся женщин как самых коварных разбойников на пути избавления от удовлетворённости. Сколько хороших и умных людей погибло на этой дороге.

 

Третье препятствие

Третьим препятствием для духа являешься ты сам. Твой дух, начиная полёт, всё время упирается в тебя, в твоё я. И что бы он ни делал, он никак не может тебя перепрыгнуть - это препятствие непреодолимо. Но не стоит огорчаться: хоть его и не перепрыгнуть, но его можно передвинуть. Это третье и последнее препятствие, преодоление которого идёт всю оставшуюся жизнь, полное преодоление которого начинается после смерти.

 

О женщине и жёнах

Мы любим их ласки и песни, мы любим их походку и речь, мы любим их руки и сладкие слёзы, мы любим их непостоянство, мы любим их тело, мы любим их волосы и манящие глаза, манящие в страну наслаждений и счастья, глаза, в которых можно увидеть божественный свет. Как нужно это воину после битвы: всё завоёвано, всё принадлежит ему – он хочет отдохнуть, он хочет покоя. Женщины! Неужели вы не хотите ему дать это? Вы хотите сделать поле битвы в его сердце, вам не нужны его победы, вам нужна ваша победа над ним? Если да, то вы бессмысленны, вы словно цветок без нектара - и после этого вы хотите пчёл. Пчела летит только на нектар, пустоцвет им не нужен. Вы будете цвести, но в вашем цветении бессмыслится, ваш запах добродетели не несёт добродетель, ваша красота никому не нужна.

Женщина, внемли своей природе: ты совершенство, и поэтому ты часть природы. Твоё счастье и твоё горе были смыслом земли, на которой ты стояла и стоишь. Твоя добродетель не подлежит определению, твоя добродетель заключена только в одном слове, и это слово велико и вечно как сама природа, это слово - Женщина!

И в вашей добродетели, и в вашем совершенстве спрятана ужасная сила, которая может или погубить или спасти человечество, эта сила - красота. Красота сделала полем битвы всю землю и нет почти места, где не боялись или не поклонялись ей. Женщины, вы становитесь безжалостны от этого оружия: сколько благородных сердец пало от него, сколько душ очутилось в преисподней. Красота - есть клад вашей души, который достанется только одному; но не должна быть красота оружием, женщине не место на поле битвы. Я хочу спрятать от вас это оружие, закопать его так глубоко и далеко, чтобы пелена забвения только помнила о нём. Но наступит день и час, час вашего смысла – и вы расскажете о нём, и покажете его и дадите его в награду вашему смыслу – человеку!

Осознай себя, Женщина, осознай, что ты есть Женщина. Ты не человек, ты совершеннее человека – в этом твоё счастье и горе. Не стремись стать человеком, стремись стать женщиной. Это твой лозунг, так подними его скорее над своей головой и иди смело вперёд – только так к тебе придёт смысл. Может, сейчас ты ещё молода, но знай – чем ты моложе, тем совершеннее. Но не теряй своё совершенство, замени его новым, новым для твоего сердца и новым для окружающего мира.

Ты ещё совершенна, так вырасти скорее на земле своего совершенства цветок нового совершенства, и тогда у твоей молодости появиться смысл. Нам нужен этот цветок. Он не останется без человеческих глаз, тем более, что вырастает их всё меньше и меньше.

Последнее время, земля хочет быть только унавоженною, она не хочет выращивать цветы. Но даже самая бедная земля, имеющая цветок, бесконечно привлекательнее гниющего чернозёма!

Девушка, ты ещё молода, но позволь мне немного огорчить тебя – твоя молодость не вечна! Твоя внешняя красота должна превратиться в красоту внутреннюю, ты должна быть чиста, твой нектар должен быть сладок. Молю вас, не требуйте и не ищите – за вас сделает всё ваш нектар, чем выше ваша любовь – тем выше будет ваша награда.

Ваша большая истина лежит в мужчине, так не выбирайте и не ищите мужчин – только после долгих поисков и странствий он найдёт вас, и скажет вам: пойдём со мной. И ликуйте ваши сердца: вашему путнику нужен отдых, идите за ним – да поможет вам ваша любовь создать сверхчеловека.

 

Вы женаты, я хочу вам сочувствовать; вы растите детей, я хочу вам сочувствовать; вы купили дом, и я хочу вам сочувствовать.

Человек, ты молодец – ты построил тюрьму, ты нанял сторожа, ты посадил себя на цепь и ждёшь срок, и срок идёт всю жизнь. Вас не спасти, стены не ломаются, сторож неподкупен и бдителен, цепь крепка.
Свои лучшие годы я провёл после женитьбы, - кто это из вас, женатых, так не скажет. Вы любили и любите, перестаньте – вы любили только себя, вы ослеплены природой. Вы живёте для детей, но что вы им дадите – вы сами ещё дети.

Зачем создавать невечное? Разве ваши дети не будут лежать, как и мы, во прахе? Разве мы не даём им смерть, рождая их? заставляя испытать страдания?

Вы хотите продолжения рода? Опомнитесь, нет ничего вечного в этом мире, являющимся вечным полем борьбы за существование; и ваш род – это всего лишь признак неправильно понятой жизни, которая даётся не в награду, а в наказание.

Разве вы не являетесь рабом своего тела? заставляющего вас заботиться о его вечном проявлении в этом мире. Придёт время, и ваши потомки будут проклинать вас, вас, довёдших мир до полного отрицания ценностного существования. Чем многочисленнее будет ваше будущее потомство, тем многочисленнее будет зло, привнесённое этим потомством в мир.

Вы имеете в себе любовь, которую не знаете, как реализовать? Ваше тело ловит её в свои сети, заставляя проявлять её только к своим детям. Но тогда ваша любовь перестанет быть великой: она уже не сможет преобразить мир, но только увеличит в этом мире страдания, явленные ещё в одном человеке.
Ваша любовь должна стань безмерной и направленной на все творения этого мира. Помня это, вы иногда будете вспоминать, что ДАЛИ НЕРОЖДЁННОМУ РЕБЁНКУ ВЕЧНОСТЬ И СЧАСТЬЕ!

И последняя ловушка, должная проявиться в вашем отуманенном сознании, является в следующем: если вы живёте счастливо – то это только проявление вашего невежества, которое затемняет ваш ум, говоря, что и ваши дети смогут найти это счастье, тем самым заставляя вас родить человека. Каков человек, таков и мир – эта великая иллюзия, поджидающая каждого человека при его рождении.

Задумайтесь: хочет ли нерождённый быть рождённым или это только желание рождающего?
…

Не смотрите на нас, свободных, не смейтесь над нами – вся наша жизнь есть смех над вами. Вы были свободны, ветер шептал вам о далёких странах – вся Земля была вашим домом, а теперь? Теперь вы счастливы, так выпьем за ваше счастье, даже у глупцов есть предназначение.

Вы хотите возразить – но вы не имеете на это права, ваши действия и мысли лучше говорят о вас, ваши слова молят об оправдании. Есть, есть вам оправдание: боги не любят обжигать горшки.

Вы стали средством, и в этом ваша цель. Смиритесь, вам остаётся любить только своих жён.

Но что за чародейка околдовала вас? Какая сила сманила вас в своё логово? Ответ один: женщина. Женщина! Сколько тепла и ласки в этом звуке. Послушай же хвалебную песнь, которую я спою тебе.

 

Хвалебная песнь Солнцу

Освети нашу дорогу, освети наши поиски, и мы возрадуемся тебе, о Солнце! Дай нам твои лучи, твоё тепло, твоё спокойствие.

Вдохни в нас жизнь, вдохни в нас твою юность, твою вечность, о Солнце! Дай нам твоё сияние, твою избыточность.

Возьми нас к себе, ведь мы есть ты, твои дети, о Солнце! Дай нам твою мудрость, твоё знание и твоё самосияние.

Мы ждём тебя каждый день, и каждый день ты приходишь к нам, постоянное и неизменное, о Солнце! Подними нас, разбуди нас, дай нам свою безмятежность.

Играй с нами, покажи нам себя в твоих творениях, о Солнце. Позволь испить твои родники, позволь искупаться в твоих морях, позволь служить тебе.

Дай нам ночь, и сотвори день, дай твоё счастье, дай твой контраст, о Солнце! Позволь нам светить и греть в абсолютном холоде.

О Солнце, ты есть проявление Бога, так позволь поклоняться тебе! Без тебя мы не сможем избежать затмения нашей души.

О, Солнце, ты освещаешь каждый наш шаг, ты питаешь каждую нашу мысль, ты одобряешь каждое наше действие, доброе оно или злое – ты велико в своём всепрощении, ты принимаешь нас такими, какие мы есть.

Ни одно счастье не могло состояться без тебя, ни одно горе не проходило без твоего всепроникающего ока. Ты смотришь на нас как на своих детей, и каждого ты учишь своему счастью. Но мы довольно плохие ученики, мы очень долго не хотели признавать тебя.

Теперь, во время Великих Перемен ты зовёшь к себе лучших, ты открываешь им свои тайны, тайны преодоления человека. Тебе, Солнце, нужен новый человек, тебе нужна новая земля. Очередной этап эволюции близится к концу.

Солнце, мы слушаем тебя, мы готовы принять твою силу!

 

Хвалебная песнь Луне

О, Царица ночи, Ты Луна. Как же нам не петь тебе хвалебные песни? Как же не поклоняться тебе? Ты спутница Солнца, ты служишь Солнцу.

Ты не светишь, ты отражаешь нам свет Солнца. Как же нам быть без света, ночь? Хвала тебе. Так свети же нам, ищущим и страждущим.

В тебе нет света, но ты несёшь нам другой свет – в этом твоя великая заслуга. Ты забыло себя, ты принесло себя в жертву. Ты подарило нам царство ночи. Кто же дал бы нам ночь?

Ты освещаешь наш сон, и во сне мы видим тебя. Это ты даешь нам отдых, это ты даёшь нам сны.

Сколь глаз смотрело на тебя, ища в тебе признаки будущего? И сколько раз ты позволяла этим глазам смотреть на тебя? Ответ один – вечность!

Твоё притяжение притягивает наши сердца, утомлённые от чрезмерных даров Солнца. Только благодаря тебе мы знаем покой!

 

Солнце

«То, что здесь в человеке, и то, что там в солнце, - одно».
Тайттирия Упанишада

 

Мы встаём каждый день, мы живём каждый день. Человек, ты проснулся? Человек, ты хорошо стоишь на ногах?

Твои ноги не умеют ходить от долгого сна, твои глаза не могут раскрыться от долгого сна, ты не видишь своё будущее – ты спишь непробудным сном, всё и вся в тебе спит; ты не знаешь бодрствования, ты не знаешь красоты света, ты не знаешь приближения своего конца, человек.

Зачем ты спрятал цветок, зачем ты не поливаешь его, зачем губишь его – где его Солнце? Отдай его Солнцу, лишь ему он принадлежит, отдай его природе, отдай его ветру и дождям.

Ты спишь, человек. Проснись, проснись, не умирай во сне, не умирай без света дня, не умирай без света ночи. Проснись!

Для кого и чего ты спрятался, для чего ты губишь себя, кто обольстил тебя? Ищи ответ, ищи – он рядом; сними с глаз своих повязки, ведь ты можешь видеть; сними с ушей своих повязки, ведь ты можешь слышать; сними со рта своего камень, ведь ты можешь говорить; сними с рук своих оковы, ведь ты можешь работать; сними с сердца твоего сон, ведь ты можешь любить. Отвори дверь, выйди из дома, и ты увидишь творения Солнца, бескорыстного и вечного.

Ищи человек, заклинаю тебя, ищи же выход!

Ты работаешь, но ты же умираешь. Ты губишь себя, оставь работу – дари всё и вся Солнцу, отдай ему себя, и бескорыстно и с любовью. Ты - сын Солнца, ты - часть Солнца, всё принадлежит тебе, так зачем ты работаешь на себя?

Встань рано утром, поймай зарю, и скажи ей: О, заря моего дня, позволь мне жить для тебя, тебе я хочу посвятить весь день, тебя лишь одарю своей любовью – принеси же для меня своё спокойствие, своё безмолвие, своё знание. Позволь мне говорить, позволь мне прожить для дальнего моего. И не оставь меня, свети мне – и царство твоё придёт через меня.

Песнь Солнца к ищущим:

Человек, оставь всё и вся – всё равно это тебе не принадлежит, оставь все мечты и надежды, оставь счастье и горе, оставь слёзы и смех, оставь это своему прошлому – только так ты окрепнешь, только так соберёшь все свои силы, не строй себе тюрьму.

Подойди к ближнему, скажи ему – я есть ты, так зачем же мы не вместе, не вместе молимся Солнцу. Оставь всё, я есть ты, пойдём вместе к нашему дальнему, он есть наше будущее. Я есть ты. Мы все есть Оно, так зачем нам это? Зачем я не люблю твою душу, я есть твоя душа, ты есть моя душа, так зачем же я себе мешаю?

О, Человек, как желания вырастают в тебе, так и их удовлетворение уже в тебе – не двигай камни, не носи в сите воду, не мешай себе.

О, Человек, спустись к братьям твоим, и спроси у них: «Братья мои, научите меня вашему счастью». И птицы тебе ответят: «Человек, пой каждый день хвалебные песни Солнцу, и Солнце одарит тебя крыльями. Летай с нами, весь мир наш дом». И животные тебе ответят: «Человек, ступай по земле босыми ногами, питайся с нами дарами леса, и Солнце одарит тебя покоем, ты вспомнишь своё прошлое, ты вспомнишь, что ты есть земля». И деревья тебе ответят: «Человек, расти же на одном месте, стремись только к Солнцу, не оставляй свой путь и ты узришь –  везде есть Солнце».

О, Человек, помни – у тебя одна дорога, одна цель, и только их освещает Солнце; всё остальное для тебя спрятано, всё остальное окутано мраком, везде тебя поджидает смерть. Так иди же на свет, так не закрывай же глаза - ты не ослепнешь!

О, Человек, посмотри вокруг. Ты видишь добро или зло, ты видишь горе или счастье? Нет, их нет, природа есть только дом, дом не только для тебя. Все эти качества в тебе лишь от невежества. Пой же хвалебную песнь Солнцу.

О, Человек, ты хочешь жить? Так поведай же мне, твоему отцу, для чего же ты хочешь жить? Живи лишь для меня, не закапывай себя. Я дал тебе жизнь не для тебя, я дал тебе жизнь для себя. Так для чего же ты живёшь?

О, Человек, ты не один. Ты не один, и тело не одно. Мои любимые, найдите же себя. Объединитесь, и пропойте мне хвалебную песнь.

О, Человек, учи же эту песню. Всё тайно, всё скрыто от тебя, и всё молчит – так пой же эту песню. И тайна будет петь с тобой, ты с тайной подружишься! Научи же скорее тайну петь!

О, Человек, вода замёрзла, вода очистилась. Найди же свой лёд! Уйди в другое состоянье, замёрзни там, и вновь растай – и для тебя наступит Весна.

О, Человек, найди свою Весну, найди свой ключ, найди своё дерево, найди свою птицу, найди своё животное.

Песнь Солнца к потерянным:

О, Человек, ты слаб. Если ты не можешь идти с нами, если ты не чувствуешь в нас правду, то не мешай другим, не губи ближнего своего, не отвергай дальнего своего, лишь жди великой смерти!

Если ты заплутал и не знаешь, как сбросить оковы сна, то ты уже погиб. Так не мешай же смерти, нашей помощнице и музе, прийти к тебе.

О, человек, ты раб, ты хочешь рабства. Ты не хочешь свободы, так не прячь же её, отдай её нам. Дерево выросло, дерево устало, дерево мертво – где же ветер, почему он не сломает его? Дерево хочет гнить, гнить долго. Так не мешай же нам, мы стремимся к Солнцу.

Умри же человек, дай место сверхчеловеку! Человек неразумный есть ты. Ты не любишь Солнце, ты не любишь свой дом, ты не любишь себя – так люби же тело, скройся с наших глаз, уйди поскорей, ты нам мешаешь. Нам не нужен ты, ты заблудился – только смерть укажет тебе выход. Хромому и больному хромая и больная смерть.

О, Человек, ты болен, ты болен смертельно. Откажись от своей болезни, не люби её, тогда она покинет тебя - так гони же её скорее. И ты нам будешь нужен, нужен для дальнего нашего.
Дальний наш, мы готовимся, мы ждём тебя. Мы ждём новые тела, мы ждём новую Землю, мы готовимся.

 

Человек и смерть

(1 часть)

Можно ли забрать у человека жизнь? Имеет ли право на это человек?

Человек совершает убийство по безумию, он не может не убивать. Человек совершил убийство во имя долга. Человек совершил самоубийство. Человек совершил убийство осознанно. Как определить, в каком случае это возможно, в каком нет – и кто судья? Убить врага своего на поле брани у всех народов считалось почётно. Убить ближнего своего считалось великим грехом. Пускай враг твой был прекрасным человеком, а ближний – животным. Так что же определяет убийство? Почему во имя долга считается возможным убивать, а во имя собственных принципов и убеждений – нет? Когда человек безумен, так почему же его не убить?

Главный вопрос – не убийство и убийца, а кто судья? Мне дали жизнь, ему дали жизнь – и он безумен. Могу ли я забрать его жизнь во имя других жизней? Но кто судья? Человека надо убить, человек приносит только вред. Но кто судья?

Человек убивает животных, он судья невинных. Так почему же человек не может быть судьёй виновных? Если человек безумен, так давай те же освободим его от безумства, подарим же ему смерть. Почему считается негреховным делом дарить ненужную жизнь, жизнь мучений, и греховным давать смерть, исцеляющую от всех недугов?

Зачем нам безумцы? Природа совершила ошибку – так исправим её, исцелим человека смертью. И у природы бывают ошибки, так зачем же мы оставляем её, тогда как в наших силах исправить её? Убогие и калеки разумом похожи на юродивых. Но Бога же с ними нет, Бог показал нам своё отношение к ним, показал их бесполезность. Так зачем же мы приближаем их к Богу?

Почему же Богу не шутить? Он смеётся над нашей моралью: не убий. «Ах, у вас есть не убий, так подсуну ну же я вам свинью, и намучаетесь вы с ней. В вас есть частичка меня, так почему же вы боитесь принимать решения о жизни и смерти? Вы мне надоели, вы как дети: ничему ещё не научились. А уж пора! Мне надоело за вас делать вашу работу. Очищайте землю сами, или живите со свиньями, благо, их с каждым годом всё больше и больше». Бог оставил нас, он состарился и умер. Так почему же мы и сейчас ничему не учимся?

Зло должно быть наказано!

 

(2 часть)

Ответьте мне скорее: вы достойны смерти? Для немногих вся их жизнь есть подготовка к смерти. Ведь смерть - великое состояние человеческой души. В этом великое качество смерти. Совершая убийство по принципу, какую смерть мы даём человеку? Распяв Христа, разве человечество не доказало этим всю нелепость его учения. Убив великого грешника, разве мы не докажем бессмысленность его жизни? Почему же нет?

Растёт сорняк среди цветов, так почему же его не вырвать? Но это - растения, мы их не понимаем. А тут человек, такой же, как и мы. Но мы имеем право вырывать ненужные растения и сажать нужные. Теперь представим, что есть такие существа, которые гораздо выше нас духовно и нравственно. Назовём их богами. Вот уж они то и имеют полное право культивировать нас. Но почему же не видно их культивации? Но сейчас для нас важно только то, что они имеют права на нас.

Как же растения борются за жизнь? Очень просто – оно растёт вверх, тем самым, закрывая свет для слабых и ненужных. Может, мы и не имеем права на смерть ближнего нашего, но мы имеем право на его угнетение. Почему же нет?

Зло должно быть подавлено!

 

(3 часть)

Лучшая добродетель добра – зло, лучшая добродетель зла – смерть. Вечное перерождение приносит великий пессимизм, вышедший из великого оптимизма. Как же иногда смерть желанна человеку. Родник радости всё же есть предвестник смерти, её лучший певец. Что за счастье знать, что всё в этом мире умирает, всё изменяется, всё совершенствуется. И наша судьба, злая тётка, только отдаляет от нас великий день, день смерти. Мы родились рабами, умереть же мы можем богами. Пускай мы невольны выбирать рождение, гораздо важнее подняться над смертью – даже боги для этого неспособны. Но способен человек, Сверхчеловек.

Живи так, чтобы смерть была величайшей наградой - для этого превзойди жизнь. Жизнь уже не может вместить наши души, жизнь не может быть соперницей смерти.

Что же нас, живых, удерживает в жизни? Наша воля к власти?

Великая усталость приходит к нам, и имя у неё - усталость от жизни. Мы не можем стремиться к жизни, к этому великому обману; но мы можем стремиться к смерти, к этому великому счастью мудреца. Преодолей быстрее эту великую усталость, а в месте с ней и жизнь.

Мы замолкаем, великая усталость начинает петь свои песни - мы попали в сети обмана к лучшему певцу. Усыпи нас, певец смерти. Мы предчувствуем твой конец, мы поймали твою природу в ловушку. И что мы увидели! Об этом лучше тебе не знать. Но, ближние мои, я открою вам эту тайну: природа этого певца лежит в жизни, он сам есть дитя усталой жизни. Не слушайте его, он поёт вам песни не о смерти. Он поёт о чём-то другом…

Смейся, человек, твой смех оздоравливает. Ты уже свободен от оков великой усталости; твоя мудрость не потеряла своего смысла, пой же ей песни. Твоё здоровье есть высшее здоровье от жизни, ты здоров от жизни и от проповедников жизни. Твои мечты улетели, ты уже не хочешь им петь песни; твоя вера покинула тебя, ты уже не молишься ей; твоя добродетель злится на тебя, ты получил добродетель от добродетели. Не иметь добродетели - твоя добродетель. Все, кто слушал от тебя песни о жизни, покинули тебя; ты уже не можешь петь о жизни – твои песни переросли жизнь, и уже твои лучшие песни обращены к смерти.

 

(4 часть)

Очень трудно представить себе Мир без существования смерти. Она, как философский камень, способна из самого никудышного материала сделать золото. Но почему мы носим в себе понятие смерти как великого зла? Почему неизбежное и самое естественное явление считается злом, от которого человек хочет отвратиться?

В русском языке смерть женского рода, не есть ли это признак разумности наших предков, давших смерти качества женщины, а именно наделивших смерть качествами матери?

Может, смерть потому нам не желанна, что душа боится переходов в неизвестное, что происходит во время рождения и смерти. Но если рождение для нас то, что неизбежно, то мы и не наделяем рождение словом зло, а наделяем словом зло только то, что уводит нас из данного нам состояния. По природе своей, рождение и смерть ничем существенно не отличаются. То же страх чувствует душа, когда предчувствует возможность своего рождения, и есть некоторые основания утверждать, что этот страх гораздо больший, чем наш страх смерти.

Но страх смерти – это только лишь боязнь потерять удовольствия и боязнь перед неизвестным. Если от первого дракона можно избавиться, хоть это довольно сложно, то от второго избавление невозможно, его можно только преобразовать, чем и занимается великая философия, сделавшая смерть ступенью высшего познания, к которой стремится истинный философ.

Христианство выродилось из философии в религию из-за своей книги, сделавших её довольно слабым инструментом познания. Евангелисты убоялись неправильного толкования учения Христа (существовало ли учение вообще?), что вылилось в появлении гвоздей, которыми сейчас и поддерживается христианство. Почему был страх в объяснении заповеди «Не убий» или любой другой? Может, они боялись, что это ответ на почему? очень сложен для понимания, и, понявший его неправильно, начнёт убивать? Или Христианство захотело сделаться догмой, в угоду государственным мужам[1]. Сейчас сложно об этом судить. Но известно, что в Индийской религии[2] нет этих гвоздей, и благодаря этому, религия и философия в Индии - два брата, смело идущих рука об руку по дороге познания.

 

Правдивость слов

Недавно мне попалось весьма занимательное произведение: «Христианство глазами атеиста». Но после его чтения, у меня испортилось настроение. А если и я также ошибаюсь, ошибаюсь в своих убеждениях и словах?

С каким рвением, с какой наивностью они нападали на христианство. Каждое, буквально каждое их утверждение можно разнести в пух и прах. Неужели они так наивны, неужели они так слепы? Что-то им мешает, не даёт покоя, лишает сна, они чем-то озабочены. Разве будет ищущий человек хулить то, что он не мог понять? «Мы смысл вашего учения не знаем, мы его просто не в состоянии понять – так будем же его хулить, посмеёмся над ним». Вы не заметили эту болезнь в себе? Вам не стыдно показывать свою глупость, думая, что она правдива? Поколение мудрецов до вас жило этим: проверяло и критиковало своё учение, выкристаллизовывало и находило истину, заключая её в учение. А Вы, довольно не умудрённые мудростью, плюёте в них. И вам кажется, что вы всегда попадаете в цель. Я разочарую вас – они недоступны для ваших плевков, но ваши плевки падают обратно, на вас.

Вы не замечали, вы это не могли не заметить – все учителя человечества не отвергали религию, и не потому, что видели в ней пользу для себя и государства, они видели в ней божественное начало, делающее человеческую жизнь хоть сколько-нибудь осмысленной. Но вы не хотите признать, что религия не придумывалась одним или несколькими человеками – для вас религия как нечто внешнее, навязанное человеку. Вам не понять, что религия появилась из человека, но не пришла к человеку. Откуда у вас такая нетерпимость, зачем у вас смех на губах? Почему вы смеётесь над чудесами, тогда как мир вокруг вас и есть чудо? «Материализм есть наше учение», - вы говорите нам. Но вы же не камень, вас же создала не материя. Разве камень имеет совесть? Разве материя имеет нравственность? Вы ослеплены внешним миром, вы не видите обмана. Вы верите в свои чувства, вы верите в объективность окружающего мира. Но я говорю вам – это тоже вера, к тому же ничем не обоснованная: вы верите, что чувства вам не врут, вы верите в материю. Но это только вера, вера довольно примитивная. Вы верите в инструмент, мы верим в того, кто придумал этот инструмент. Почему же вы ставите инструмент выше создателя?

Вас заставили поверить в материю: ещё в детстве вы играли с игрушками, теперь же вы верите в эти игрушки. Так неужели вы не вышли из детства, неужели вы до сих пор играете в игрушки?

Вы ослеплены, вы не хотите взрослеть, вам нужны всё более и более совершенные игрушки. Вы с презрением смотрите на тех, кто уже не нуждается в них. И вы пишете тома, вы посвящаете всю жизнь на изучение и изготовление игрушек. А жизнь никогда и никого не ждала, она течёт не останавливаясь. Даже жизнь для вас всего лишь поле для ваших игрушек.

Никого не вините в конце вашей жизни: всю жизнь вы занимались ерундой, так почему же вы хотите спокойной смерти? Расскажите, что вы сделали не для себя. Расскажите же нам, мы хотим в часы досуга послушать вас, мы хотим ещё больше укрепиться в нашей вере. Нет, для нас это не вера, для нас это и есть жизнь. Мы твёрдо стоим на наших истинах, мы самые закостенелые реалисты – наши истины для нас реальность. А вы! Вы же только верите, верите в материю, верите в себя – любой, даже самый слабый ветер, заставит дрожать ваши истины – так они слабы. Ваш убийственный аргумент: наши истины видны и ощущаемы, ваши - не видны и не ощущаемы. Но неужели же вы сами не видите здесь ошибки?

Вы думаете, что наши доводы ошибочны. И ищущие иногда ошибаются, но не в выборе дороги. Вы же на своём пути никогда не ошибаетесь, похвала вам; но весь ваш путь ошибочен. Вся ваша жизнь превратилась в большую ошибку.

Вы верите в то, что постоянно вас обманывает. Вы скорее верите в мёртвость живого, чем в живость мёртвого.

С самого раннего детства вы усвоили только два слова: хочу и наслажусь. Вы наслаждаетесь от слова хочу!

 

Лес

A la Zarathustra

Я подошёл в раздумье к реке, я хотел отдохнуть у её берегов и насладиться солнечным светом. Долго я ходил в лесу и долго молчал, и молчали со мной деревья. Теперь же я болтлив, и деревья вокруг меня болтливы – моё одиночество пресытило меня.

И вот я у реки, и двоё ещё со мной: река и Солнце. Я жду их речей, я жду их болтливости, дабы пресытить свою болтливость. - Река, не молчи, спой мне свою песнь. Солнце, не молчи, расскажи мне свою мудрость.

Я испытал молчание – оно выдержало, но оно сделало меня болтливым. Я пресытился молчанием, я переел его, и теперь испытываю отрыжку. Меня тошнит от молчания.

Болтлив я сейчас, болтливы и деревья в лесу. Они болтают, они говорят мне: - Что ты тут ходишь с огнём, или ты хочешь поджечь нас? Так знай, ты не там ходишь с огнём, твой огонь бессилен, где есть солнечный свет. Покинь нас, мы хотели тебя научить молчанию, вместо этого ты научил нас болтливости. Иди к реке и Солнцу, они отучат тебя от болтливости.

Я долго думал о деревьях. Почему пресытил я их своим молчанием? Почему они отправили меня сюда? О Солнце, ответь мне о сынах твоих. Мне казалось, что болтливость есть высшая форма молчания. Я пришёл в лес, и деревья долго молчали. Я пресытился их молчанием, я стал задавать каждому дереву вопросы: Ты высоко и твёрдое? Почему ты здесь растёшь? Здесь же нет света? Почему ты молчишь? Дерево, ты хозяин леса?

Долго терпел меня лес, и, наконец, не вытерпел. И начал болтать, болтать непрестанно, днём и ночью. И я не вытерпел, и вот я здесь. О, река, спой мне песню о своей болтливости. Не молчи, ведь я очень болтлив.

Но река мне не отвечала: только журчала и текла дальше. Я даю тебе хлеб, река, для размышления, я кладу на дно твоей мудрости камень. Ты умна, ты не хочешь со мной говорить – так научи же камень мудрости, самое молчаливое существо.

Я пошёл искать камень, такой камень, который способен впитать и не разболтать мудрость реки. И долго я ходил, но кругом был один песок. И вот, на косогоре, рядом с лесом, я увидел валун и вскрикнул: - Ты, ты мой праведник! Ты откроешь мне мудрость реки!

Подошёл и осмотрел его. Да, это то, что я искал. Камень, ты пуст от леса, ты пуст от травы, ты пуст от воздуха. Каждая песчинка хочет быть тобой. Ты когда-то отвалился от скалы. Я хочу наполнить тебя мудростью, я хочу услышать твоё слово. И, болтая, я безуспешно пытался сдвинуть его с места: - Всё же я сдвину тебя, моя мудрость.

- Какой же ты всё-таки тяжёлый! И такой пустой? Неужели твоя пустота так тяжела? Твоя пустота так тяжела, что ничего над и под тобой не растёт. Смотри, только земляные черви подкапываются под тебя. Ты кряхтишь, камень, ты пуст от своей тяжести. Так катись же в реку, твоя тяжёлая пустота только там и нужна. Может, скала избавилась от тебя за твою тяжёлую пустоту? Так река тебя исправит, да и где твоё место, как не в реке?

Но вот катится он по косогору, так легко катится, что я удивился: как такая пустая тяжесть ещё может куда-то катиться? Как же он лёгок для склона. И вот он уже в реке. Река, наполни его своей мудростью, наполни его пустоту.

И я сел на берегу, и жду ответа. Солнце светило, река лилась: - Мудрость уже плещется через край, надо вытаскивать камень. Я встал и подошёл к воде, но как же вытащить камень? Да и где же он? Поискав его, всё же, я его не нашёл. Видно, его пустота было слишком тяжела для мудрости реки. Или река превратила его в песок, избавила его от тяжести. - Ну что ж, зачем камень на равнине? Камень, должно быть, стал ты песком, ну хоть какой-то смысл в тебе появился.

- Солнце, почему же ты молчало над моей глупостью? С вами я сделаюсь не простым болтуном. Солнце, расскажи мне свою мудрость, пролей свет на реку, на камень и деревья.

Но Солнце молчало, молчала и река. - Что ж вы молчите, мои мудрецы? Вы не хотите со мной говорить? Я устал от своей болтливости. И говоря это, я чуть не раздавил жука, расправившего свои крылья.

- Стой, иначе ты меня раздавишь. Не мешай мне летать, не мешай Солнцу светить, не мешай реке течь. Зачем ты бросил камень в воду? Он был на своём месте, он сверкал своей добродетелью. Иди к людям, передвигай их с места на место, бросай в воду, ищи их добродетель и бросай её в воду. Зачем ты пресытился молчанием? Разве это не говорит о том, что ты переспел для одиночества. Иди скорее к людям, иначе ты станешь бесплодным. Нам не нужны твои зёрна – у нас и так всё растёт, всё на своём месте. Я говорю тебе это, ты утомил нас своей болтливостью.

- Жук, ты хотел куда-то лететь? Так лети же. И поведай окружающим, что я пресытился болтливостью, и теперь иду я к людям!

 

Государство

Рождается слишком много людей: для лишних изобретено государство!
Also sprach Zarathustra

Государство родилось в веке человеческом. Росло оно скоро, и было довольно капризно. Уж и погремушки ему покупали, кормили лакомствами, пели колыбельные песни, холили и лелеяли как единственное и самое любимое дитя. Но оно всё равно кричало и стучало маленькими кулачками по краю кроватки. Игрушек у Государства было много, но оно требовало новых. И так, своими капризами, оно измучило окружающих, что впало в немилость. И сказали ему: «Мы хотели тебя видеть созидающим и кротким, но ты для этого слишком капризен. Но, раз уж мы родили тебя, то ты получишь свою цель: объединение всех лишних». Ты, как оказалось, самое лишнее, так объединяй же вокруг себя подобных тебе.

 

Божественная пища

Написано столько книг, нарисовано столько картин и явлено столько скульптур, что встаёт вопрос об оправданной необходимости такого многообразия. Зачем искусство так многообразно и многочисленно? Почему все искусства упираются в человека? Не кроится ли здесь обман? Человеку нужно искусство? Как правило, творцу не нужны плоды его творчества.

Творец хочет воспитывать человечество? Но любому творцу известно, что свои произведения он создает, прежде всего, для себя, и уже потом - для дальних.

Никогда творцы не создавали для своих ближних, только представление о дальнем поднимало их творения для опубликования.

И не выступает ли любое творчество как вещь в себе, вещью для творца, в частности, для писателя? Писатель работает только над своей душой, преобразованная душа ложится в его произведение.

И через несколько лет писатель, перечитывая свои ранние произведения, удивляется и даже смеётся над ними: «Неужели я так писал?». Не есть ли это самый верный признак того, что плоды творчества не имеют смысла, важен только сам процесс творения?

Показывая ученикам красивый стул, никогда мастер не сможет передать своё мастерство. И в свете этого встаёт вопрос: творчество для творца? Не есть ли любое творение переваренной истиной или объедками творца. По этим отходам мы пытаемся понять, что же на самом деле ел творец?

Как страстно и часто мы ищем чужое творчество в силу слабости или отсутствия своего. Первоначально оно всё же даёт нам силы – может вдохновить нас. Но чисто ли это вдохновение? Свободны ли мы от влияния этого творчества?

Но отойдём немного в сторону и взглянем на проблему со стороны творца. Какое ему дело до своих творений? Только хлеб для него в них. Дай писателю хлеб и известность – как скоро он разучится писать? Но это не к писателям, которые пишут только потому, что не могут не писать.

Как странно, но в большинстве случаев писатель решает проблему в процессе написания книги. Он, как и читатели, следит за своим творением со стороны. Самое важное: писатель во время написания мыслит не словами, а сверхчувством (давайте так назовём его). Это уже потом, с какого угла мы спроецируем это сверхчувство – то и получится.

Искусство – это множество дорог, ведущих к одной цели, и не зачем познавать все дороги, достаточно выбрать одну и идти по ней, не обращая на многообразие других. Сверхмерное чтение и изучение в большинстве своём не даёт человеку ничего нового на пути познания, и это только в лучшем случае; в худшем случае это приводит к неспособности собственного познания.

Чем ближе подошёл по избранной[3] дороге к цели всего бытия, тем самодостаточней собственное знание, не нуждающееся ни в каких подпорках и не требующее своего оправдания. Это и приводит нас к отрицанию ценности искусства. Искусство требуется только в начале нашего познания, дальше оно теряет всякий смысл.

Божественная пища нуждается в единстве человеческого знания, в котором она и находит своё высшее воплощение в виде преобразования человека в божество.

 

Окружающий мир

У некоторых людей может появляться время от времени чувство потери осознания своего тела, или я, что одно и тоже. Всё теряется – остаётся только одно, великое и неопределимое. И так на протяжении всей жизни. Не есть ли это великий знак для человека? Нет, это не болезнь, да и что такое болезнь по сравнению с этим великим? Да хотя бы и была эта болезнь, пускай – возможно же существование болезни оздоровления. Эта болезнь оттягивает величину последующего здоровья. Да, вы наверно уже знаете, что как здоровье заключено в болезни, так и болезнь заключена в здоровье.

Но вернёмся к потерянному ощущению. Наступает великое молчание, жаль, что только на несколько секунд, но в этом молчании человеку открывается что-то новое. Весь окружающий мир уходит, всё теряет основу, всё блекнет перед ним, этим молчанием. Останавливается время, останавливаются мысли, уходит пространство. Не есть ли это чувство небытия[4]? Не погружается ли наша душа в это небытие, не есть ли душа сама небытие? Солнечный свет освещает бытие, но сам для себя выступает небытием. В небытие проявляется бытие? Не есть ли это загадка без разгадки?

Окружающий мир есть[5], с этим трудно поспорить. Но всё и вся в нём постоянно изменяется. Не есть ли это вернейший признак небытия? Слова, слова! Какие вы упрямые, почему же не хотите вы показывать своё истинное значение? Но, прочь слова, вы здесь не к месту.

Нас окружают, не есть ли это разбойники, ищущие наживы под покровом ночи? Нет, это не разбойники, это мир, но и он обобрал нас до нитки. Да так обобрал, что и постыдился своего поступка, и оставил нам покрывало – тело, без него мы были голыми, чересчур голыми. Такими голыми, что даже миру стало не по себе от этого безобразия.

- Опять мне дали тело, опять его таскать на себе! Мир, это твоя новая шутка? Зачем же так зла эта шутка? Или ты забыл своё одиночество?

- Я испил воды, вода вошла в меня; я вкусил плод, плод вошёл в меня; я вдохнул воздух, воздух вошёл в меня – так вот ты какое, моё новое тело! Моё тело уже не я, как жаль! Моё тело есть все воды, все ветры и плоды, окружающие меня. Ты очень зло поступил, мир, сделав меня таким!

- И я уже начал забывать, что в ту тёмную ночь ты у меня отнял. Но ты очень старателен, ты и память у меня заберёшь. В лучшем случае твоя стыдливость оставит только память о той ночи. Но и это не есть ли проявление твоей злости - забирал бы уж всё. Но ты смышлён, тебе не нужна наша душа, тебе нужен только обман. Из всех видов зла тебя вдохновляет только обман. Ты любишь играть с нами, ты смеёшься над нашей доверчивостью, ты тешишь себя нашей доверчивостью. Но смотри, не обманывает ли кто тебя!

- Мы малы, ты оторвал нас от нашей земли. Но ты, не есть ли ты из нашей основы? Ты смог осознать свою землю, и ты не захотел этим делиться, и начал нас обманывать. Бог, я к тебе вопрошаю. Не обманулся ли Ты, не обманула ли Тебя наша земля? Ты смеёшься, не есть ли эта Твоя воля к власти? Век бы Ты носился над водою, и мы, ещё слишком маленькие для этого, могли бы научиться этому у Тебя. Но нет, Ты захотел быть один, Тебе нужна была власть. И Ты захотел стать Богом. Ты понял великую тайну, Ты осознал, что вода есть только воля к власти. В этом мире, ещё не проявившемся благодаря Тебе, не было ничего, но было только одно – воля к власти. Ты захотел быть один, неужели в этом и состоит Твоё великое проклятие нашей земле? Ты осознал, что вода властвует над Тобой, Бог. Вода есть, вода заполняет – не есть ли это единственная мудрость, взятая Тобой для действия? Ты создал вселенную и землю, а в ней человека. Ты настолько увлёкся своим творением, что начал забывать о своей великой земле, из которой Ты вышел. Ты взял созданное и влил в него воду, и появился человек – для Тебя это было последним доказательством существования власти. Ты влил воду, и Ты обманулся: Бог, Ты не получил власти над водой!

- Бог, со временем Ты пресытился этой властью, и Ты покинул нас. И поэтому мы шлём Тебе наше великое проклятие, это говорит Тебе вода. Ты посмеялся над водой, Ты захотел стать землёй. За это и земля Тебя прокляла: Ты разделишься, Бог, на самые мелки часть, и каждая часть твоя уйдёт в Твоё творение, и камнем станешь Ты. Но я, вода, дам Тебе надежду: камень со временем превратиться в человека, в человеке будет вода – она тебе и поможет вновь воссоединиться. Но это путь будет долгим. Как и Ты, Твоя часть - человек - родится в оковах власти, и будет у него власть в малом, как и у Тебя была некогда в большом. Будут миллионы людей, но лишь немногие из Твоих частей откажутся от власти. И, вновь соединившись, Ты вернёшь всю воду воде - только тогда Ты вступишь на землю, породившую тебя.
Сколько страданий принёс Бог!

 

Великий день

Настаёт великий день, уже можно считать дни до его наступления. Всё человечество неосознанно предчувствует наступление чего-то нового, никогда до сих пор не проявившее себя. Все пророки будут говорить о нём, и никто не сможет узнать о нём больше, чем эти пророки. Но и они только знают о нём то, что он будет. Не простую перемену он несёт для человечества: будет затронуто не человеческое общество, будет изменён сам человек. И в этом великая тайна этого дня.

Не есть наш сегодняшний день только ожидание того дня? Человек устаёт от науки, устаёт от добра и божеств, устаёт от жизни - не есть ли эти признаки в нашем сегодняшнем дне? Не говорят ли нам они о великом грядущем дне?

Не потому ли устал человек от жизни, что жизнь принесла ему столько даров? Тысячелетия трудился человек над природой, и он устал от природы. И природа устала от человека. Не есть ли это признак наступающего великого дня?

Времена года изменились, земля скучает по великой засухе, скучает по великому потопу. Но кто же даст их земле? Неужели человек не даст это ей? Не ждёт ли земля наступления великого дня?

Накоплено много знаний, напечатано много книг, много веков преодолели себя через эти творения. Не достаточно ли их для преодоления самих себя? Любое увеличение рождает последующее перерождение, иначе наступит смерть для увеличения. Не есть ли эта масса признаком наступающего великого дня?

Человек освоил землю, и осознал, что земля довольно плодовита для него. Но он не понял, в чём была плодовитость её для него, и он умертвил землю - довольно много мёртвого плода она принесла для него. Не есть ли это признак наступающего великого дня?

Куда исчез человек, высший человек? Мы можем наблюдать только прошлое, настоящее для этого уже умерло, даже не родившись. Человек больше не хочет появляться на земле, земля уже не даст ему смысла. Рождаются только побочные люди, сегодня они называются учёными. Не есть ли эти побочные люди признаком наступающего великого дня.

Уже нет народов, уже нет стран света, в которых не появлялись побочные люди. Народы не могут существовать с этими червями, поедающими червями, поедающими их историю и культуру. – Всё одинаково, всё безвкусно, - кричат они, и всё же едят. Народы умирают, не есть ли это признак наступающего великого дня?

Человек разучился ходить, разучился летать, разучился верить. И поэтому, он разучился есть, еда уже не может быть его составной частью – он разучился верить в еду. Для спокойного сна он придумал колыбельную песнь, вот она: «О вкусах не спорят, есть только аппетит». Человек забыл про голод, не есть ли это признак великого дня?

Великий день, сколько пророков ты явишь перед своим наступлением? Только зло ещё может отодвинуть наступление великого дня, - скажут они. Но что зло, оно уже бессильно пред великим днём. Не мешайте наступлению великого дня. Не явится ли нам новый бог?

Но все наши предположения померкнут пред этим днём. Он превзойдёт всё мыслимое и немыслимое.
Великий день, как же ты желанен.

 

О кривых путях

Я люблю истину и стремлюсь к ней. Эта великая любовница, как же она умеет усыплять всех мудрецов. Мы отказываемся от всех мирских благ и человеческих удовольствий и стремимся к ней. Наша борьба, продолжающаяся всю жизнь, есть только мечтание о безмерном счастье, безмерном счастье её губ, её лица. И вот мы уже вкушаем мёд из её рук, мы пьём, мы пьём за всю жизнь, за все страдания, добровольно взваленные на наши плечи.

Испив всю чашу из рук нашей любовницы, мы уже не боимся жизни - смерть теряет для нас смысл. - Она велика в своей красоте и силе, ни один мудрец не устоит перед её чарами.

- Ты наша великая обманщица и чаровница, ты любишь тишину – только в ней ты улыбаешься. Великая обманщица, ты велика в своём обмане. Не существует ли твоё счастье приманкой для мудрецов? Не есть ли ты страж перед вратами бессмертия? И ты не должна не знать, что власть твоя заканчивается после этих врат. Но это только усиливает тебя.

- Мудрецы устают от жизни – и они с радостью идут к тебе, и слушают твои песни, песни о великой любви, от которой ушли мудрецы.

- Мы устаём от борьбы, и устаём от жизни, нам хочется простого глупого счастья. Очень часто мы обращались к тебе в самые трудные дни – и ты пела свои песни, и увлекала в свой мир. Мы устаём от жизни, все мудрецы устают от жизни. Великий пессимизм проникает в наши души, что нас может спасти?

- Ты наша спасительница, ты зорко следишь за нашим пессимизмом; ты следишь, чтобы великий пессимизм не привёл нас к преодолению жизни во время жизни. Мы не хотим преодоления жизни, для нас это непосильная мука, и великая опасность: опасность преодоления себя.

- И мы выбираем кривые пути, пути преодоления жизни. Кривой путь быстрее приведёт к цели, прямой путь невозможен даже для богов: боги могут погибнуть на нём – они великими шагами преодолеют себя, но не жизнь.

- Неужели великим несчастьем считается родиться с разумом? Бог, Ты жесток; зачем Ты создал эту бесконечную комедию, происходящую на Земле? Ты велик в своей власти, но Ты бессилен в человеческом горе. И поэтому Ты закрыл все двери для человека, за которыми живёшь. Почему Твоё бытие так одиноко в Тебе? И что Твоя великая любовь по сравнению с отречением мудрецов, отрешенных от Твоей любви? Как велико это отречение, и даже Ты, со своим всемогуществом тут бессилен. И настанет день, когда Ты пожалеешь о своём творении: Твоё творение преодолеет Тебя – и Ты потеряешь свою власть.

- Не родился ещё тот человек, который уже в своём рождении преодолел своё рождение. Не родился ещё тот человек, который в своей юности преодолел свою юность. И нет ещё человека, который, умирая, преодолевает смерть.

Жизнь то, что должно преодолеть. Бог этого не хочет, не хочет преодоления себя.

 

Солнечный день

На горизонте Солнце, великое и всемогущее.
На горизонте Солнце, неизменное и вечное.
На горизонте Солнце, озаряющее и освещающее.
На горизонте Солнце нового дня, нового великого дня.
Уже первый луч упал на верхушку скалы, так встречает оно великих.
Уже второй луч упал на верхушки деревьев, так освещает оно любимых.
Уже третий луч упал на поле, так освещает оно бесконечное.
Уже четвёртый луч упал на одинокого, идущего в поле, так освещает оно познание.
И человек уже посмотрел на вершину горы, так встречает он Солнце.
И человек уже посмотрел на верхушки деревьев, так встречает он друзей.
И человек уже посмотрел на поле, по которому идёт, так встречает он жизнь.
И человек уже посмотрел на дорогу, так он встречает неизбежное.
И зашумел ветер, и полетел к горе, так встречает он должное.
И зашумел ветер, и полетел к деревьям, так встречает он нужное.
И зашумел ветер, и полетел в поле, так встречает он опасное.
И зашумел ветер, и полетел к человеку, так встречает он необходимое.
И, узрев Солнце и ветер, человек идёт дальше, так думает он о необходимом.
И, узрев Солнце и ветер, человек вошёл в лес, так думает он о себе.
И, узрев Солнце и ветер, человек нашёл родник, так думает он о поиске.
И, узрев Солнце и ветер, человек ощутил в себе воду, так думает он о себе.
Родник, текущий из леса, позволил испить себя, так думает он о познающем.
Родник, текущий из леса, позволил найти себя, так думает он о вечном.
Родник, текущий из леса, позволил расти вокруг себя, так думает он о жизни.
Родник, текущий из леса, позволил себе уйти в землю, так думает он о смерти.
Человек, испивший воды, вышел из леса, так думает он о вечном.
Человек, испивший воды, вышел на поле, так думает он о страданиях.
Человек, испивший воды, вышел на дорогу, так думает он о роднике.
Человек, испивший воды, вышел на гору, так думает он о человеке.
Гора покрыта снегом, так думает она о трудностях.
Гора покрыта своей тенью, так думает она о человеке.
Гора покрыта солнечным светом, так думает она о познании.
Гора покрыты неприступностью, так думает она о мудрости.
Человек вступил в долину при горе, так думает он о восхождении.
Человек вступил в лес долины, так думает он о неизбежном.
Человек вступил в реку долины, так думает он о перерождении.
Человек вступил в ущелье при горе, так думает он о возвышении.
И гора увидела человека, так думает она о конце.
И гора увидела ветер, летящий с ним, так думает она о неизбежном.
И гора увидела восхождение человека, так думает она о страданиях.
И гора увидела солнечный свет на человеке, так думает она о великом дне.

 

О созидающем зле

Все несчастья заключены в человеческом окружении.

Какая созидательная злоба сидит во мне. Только через слова найдёт она выход. Откуда у меня столько злости? От человеческого общества - да, так учит меня мой опыт.

Я обожаю своего дальнего. Все мудрецы настолько мудры, что, даже общаясь с себе по мудрости подобными, никогда не вытаскивали свою душу из своего тела.

Чем многочисленнее окружение, тем больше одиночества. Так было всегда: всегда отшельник заключал в себя весь мир, и только для этого счастья он покидал людей. Одиночество всегда было спасением человечества, только так человек обретал себя.

Великая любовь к человеку заставляла человека покинуть человека. И каждый человек есть что-то великое, но обычно перед этим что-то стоит великая глупость. Великое зло происходит из этой глупости. Покинув человека, можно избавиться от своей великой глупости. Сколько созидающего зла в этих словах.
Кто говорит, что любит человека, тот, как правило, глуп. Как можно любить человека? Для этого, для начала, надо научиться любить себя как человека. Но кто этому научился, тот скажет: «Я забыл, что значит слово любить». Самое большее, на что может надеяться наш ближний, так это на великое презрение. Не есть ли это великий подарок человеку?

Как и для чего нужно любить ближнего, если он есть великое препятствие для тебя? Какое наслаждение быть одиноким, если только это не болезнь. Стремление к одиночеству – путь выздоровления!

Как много зла в окружении, пускай и довольно хорошем. Человек – существо социальное, но что эта социальность сделала с ним. Как же глубоко разложение человеческого духа. Иногда хочется давить человека как таракана, который вызывает великое презрение и отвращение только своим присутствием. Шлёп по нему, и вот уже он опять стал совершенной природой.

Многие люди достойны презрения жизни, но всё же они остаются жить, но только потому, что ещё большее презрение испытывает к ним смерть. Смерть всегда любила только великое, остальное - она оставляла жизни. Сколько творящей злости в этом!

Великий человек существо асоциальное, и как это прекрасно. Какое дело человеку до человека, если он сам есть человек? Как вообще возможно появление в этом случае любви к человеку? Не пустила ли любовь корни в человеческой слабости и несовершенстве?

Все ошибки наших отцов и дедов нашли воплощение в нас и нашем обществе. Возврат к природе – вот что ещё может спасти человека от полного вырождения. Возврат к мистическому пониманию природы, возможно ли это? Нет, для этого нужен другой вид, другое несовершенство, другая обезьяна. Но наши деды, неужели они не несли в себе хоть какую-нибудь истину?

И было истинное в наших дедах, но это умирало вместе с ними, оставляли же они нам только свои ошибки. Не есть ли это тоска по светлому будущему, о котором грезили наши деды?

Сколько же злости надо иметь, чтобы перестать быть верблюдом или ослом. Перевозите свои ценности на своих спинах, я не хочу всю жизнь таскать ваши погремушки. Ваш тысячелетний груз уже так велик, что нет уже никакого удовольствия от веса. Таскайте сами ваши тяжёлые ценности, а я пойду на переоценку. Мне нужна своя ноша, и которая не тянет.

Сколько зла в человеке. Но зло созидательно. Для великого зла нужны великие люди. Для глупости нужен сегодняшний человек – дурак на дураке сидит и дураком помыкает. Если в вас ещё осталось хоть капля сострадания, то дайте пинка дураку, чтобы он скорее упал в пропасть. И даже тут вы увидите, что человек быстрее отыщет дно пропасти, чем его глупость. Возможен только великий смех - и тут глупость взяла верх.

Всю свою глупость человек вспомнил благодаря обществу. Не человек отдельно принёс столько зла, но человек в массе как явление общественное принёс столько зла. Если нет сил у тебя или желания разрушить общество, то всё же можно бороться иными путями – покинь общество, и вот уже нет одного камня в фундаменте всеобщего зла.

Совершая добро – укрепляешь этим только зло. Как бы себя чувствовало зло без похвалы добру? Эти вечно враждующие родные сёстры ни одной секунды не могут жить друг без друга. Сколько же зла в сострадании и любви! Дав милостыню человеку, можно увидеть на его лице злую улыбку - это зло благодарит тебя за то, что ты напомнил ему, что оно всё ещё зло. Добру же никакие подарки не нужны; подумаем, чем бы оно стало, если бы брало их? Неужели добром? Добро и зло – вечные подруги, имеющие смерть в одном – в высшем человеке. Обеих нужно распять на кресте.

Где же общество находит убежище от смерти? Не там ли, где прячется сострадание и любовь? Неужели человеческая глупость растёт благодаря общению? Неужели? У каждого в душе есть маленькая куча дерьма, которую можно увидеть. Но мы можем попасть туда, где одно, только одно дерьмо – неужели это всё от человека? И наше дерьмо растёт при виде этого благоухания. Сколько во мне непахнущей злости.

Человек гниёт от общества. Мои любезные братья по гниению, я шлю вам пламенный привет. Не наступило ли ваше время в этом времени?

Возможно ли, ответьте мне, не сделаться идиотом в обществе идиотов? Вы можете сомневаться? Что ж, сомнение всегда возможно, но только не в нашем случае.

«Сколько людей, столько и мнений». Вы вспомнили эту старую сказку? Или ещё: «У каждого свой вкус – мне нравится это, а тебе другое», - не менее старая сказка. Мне приходилось встречаться с человеком и спорить с ним. Тогда я ещё был довольно неопытен в этом отношении – спорить с юродивыми уже не входит сегодня в мои обязанности. И представьте себе, когда у него уже заканчивались аргументы, он не находил ничего другого, как сказать: «У каждого своё мнение». И так происходило всегда, когда между нами возникал спор. Но, к моему счастью, я с ним почти и не спорил, а если и спорил, то только как с идиотом – в каждом доводе у меня звучало слово иди_от. Не было ли это созидающим злом?

Окружающие люди, как это убого, убоги ваш вкус и ваши цели. Всегда я вам отвечаю – у каждого в разной степени испорчен вкус, у каждого в разной степени прогнившие цели. Этим оказываю я вам великую честь, но больше вы от меня ничего не услышите – мои речи не для ваших ушей. Моя пища не для ваших желудков. У вас гнилая кровь, уже ничто не может её сделать чистой. В вашей голове отсутствует орган для познания. Если вы не созидающие, не читайте следующие строки – моя желчь не для вашего желудка.

Давно пора, мой лучший читатель, отделить от себя пуповину человеческого общества. Отрежь её скорее - пора уже искать свою пищу, идущую из вашей истинной сущности. Приближается конец истории, конец человеческого общества – готовится великий котёл, в которое попадёт всё гнилое и ненужное. В этом котле будет готовиться великое сострадание: только сострадание к человеку дало возможность появление котла. Бог милостив: Он сострадает Земле, Он сострадает Сам Себе – никакое творение ещё не получалось таким несовершенным. Конечно, святая простота ещё может остановить Бога в окончательном решении, но не сможет отвратить в конец это решение – котёл готов. Не созидающее ли это зло?

Здоровый человек – злой человек. Зло оздоравливает, отрезвляет как холодная вода после бани добродетели. Не рассмеётся ли человек от добра, которое запарило его в бане? Зло необходимо – где есть зло, там есть развитие. Как сейчас необходима человеку война. Вино и женщины уже не могут дать вкус жизни, их соль появляется только после великих свершений, тех же самых войн. Но где же она, великая созидательница? Фашизм появился только как предвестие, только как маленькая репетиция к предстоящему великому дню. Неужели в вашем сердце нет предчувствия великого дня? Есть люди, которые звенят от этой муки, от этого предчувствия – не находятся ли они среди нас, среди моих читающих? Что ж нам с ними делать? Среди них много сумасшедших, не есть ли это лучшие предвестники?

Война, не есть ли это созидающее зло?

Много раз слышал, что война уносит молодых и будущих великих людей – но не есть ли это сострадание бабёнок?

Любой спор не рождает перемену в человеке сегодняшнего дня, нельзя переубедить человека в его заблуждении. Это тупик – человек должен умереть. Зло на них действует не созидательно.

 

Пессимизм

И даже вы, для которых жизнь есть суровый труд и беспокойство, -
разве вы не очень утомлены жизнью? Разве вы ещё не созрели
для проповеди смерти?
Ф.Ницще, «Так говорил Заратустра», О проповедниках смерти.

Велик и созидателен пессимизм для осмысления жизни. Сбросить пелену счастливого дня, открыть человеку глаза – в этом преуспел пессимизм. Только в состоянии пессимизма возможно хоть что-то в этой жизни правильно осознать. Эта единственная болезнь, не переболев которой, человек никогда не будет здоров.

Жизнь устала от жизни. Не спрятана ли здесь основа жизни? Если наша душа есть только явление жизни, то, как же она может устать от самой себя? Интуиция подводит нас к выводу, что есть что–то выше жизни, и это что-то и есть наша истинная природа. Пессимизм показал возможность отделения от жизни, отделения от всего внешнего, что почиталось до сего дня за внутреннее.

Усталость от жизни – не есть ли это лучшая почва для перерождения? В процессе взросления много ненужного и неистинного вкрапляется в наше сознание, затемняя от нас всё истинное. Велик пессимизм в своей оздоровляющей способности. Он даёт ту точку останова, в которой происходит полное осмысление всех ценностей и, как следствие, переоценка всех ценностей. Всё ненужное отмирает, и, сквозь душевные муки, человек обретает новое рождение.

Усталость, возможна ли ты в человеке? Природа твоя в человеке? Что есть усталость: усталость – это подсознательное нежелание работать и жить неистинным. Эта работа того умного подсознательного, которое больше не может мириться с умом сознательного. Условный рефлекс, который подарил нам Бог для охранения человека от самого себя, носит название пессимизм. Без него нет остановок и возвратов с ложных путей - все ложные цели найдут воплощение и получат название истинных. Природа пессимизма в человеке, в его самоорганизующейся интеллектуальной разумности.

Путь от знания к знанию приводит к одному – к пессимизму. Как! Познание ведёт к пессимизму? Не странно ли это? Всегда знание окрыляло человека, и поднимало на ступень оптимизма. Так и происходило, до тех пор, когда ещё были ступени. Да, к сожалению или счастью, лестница конечна. И в конце подъёма приходит всегда великая усталость от ступеней и головокружительного воздуха. Новые возможности не дают новой жизни. На конце лестницы нас ждёт великий пессимизм. Пришло время осознать все пройденные ступени.

Великий день настанет при преодолении пессимизма. Преодолев пессимизм, мы найдём вход в творящую вселенную, мы выйдем из человека, мы преодолеем могущество и бессмертие богов, и только всетворящее Солнце сможет сравниться с нами своим могуществом. Человечество существовало вечно, и будет существовать вечно, пускай это и было в разных формах и мирах. В этом мире нет больше живой планеты. Такое было бы просто невозможно – в данном мире возможно существование только человека. Но мы не одни: существует много времён и измерений.

Судьба! - не есть ли это конечная стадия пессимизма? Сократ устал от великой мудрости и захотел смерти. Он захотел конца и получил его. Вся его мудрость упала на его судьбу – он не смог бороться с этим, он устал. Велико препятствие, возводимое пессимизмом. Сократ его не преодолел, пессимизм оказался ему не по силам.

Спасение в религии - так шепчет нам религия. Но религия, не есть ли само воплощение пессимизма? Религия как спасение от пессимизма, но не есть ли религия лишь признание пессимизма как конечного явления, к которому приходит явление жизни?

Почему же Солнце не испытывает пессимизм? Не потому ли, что оно не знает, что есть жизнь? Многие знают, что Солнце не мертво, и в этом состоит правда, логичная и естественная правда. Правда спрятана и в пессимизме, логичном и естественном пессимизме. И эта правда спрятана в Солнце.

Великий пессимизм богов. Не потому ли существуют боги, что существуют не боги? Божественный пессимизм, в чём сила его? Не потому ли он возник, что они не могут быть пессимистами и не могут презирать жизнь? Они не могут, и только поэтому они не могут не родиться людьми.

Оптимист среди оптимистов – пессимист! Не могут преодолеть оптимизма только пропащие и не родившиеся люди. Но что бы мы не делали в нашем познании оптимизма, мы не можем перепрыгнуть через пессимизм.

Каждый шаг в познании отрицает предыдущий. Совершенный пессимизм отрицает оптимизм, и все виды счастья. Совершенный оптимизм отрицает и совершенный пессимизм и оптимизм.

 

О тысяче и одной цели

Все вы, для которых дорог суровый труд и всё быстрое,
новое, неизвестное, - вы чувствуете себя дурно;
ваша деятельность есть бегство и желание забыть самих себя.
Ф.Ницше «Так говорил Заратустра»

 

Выбрать свой путь - назвать его своей целью. Выбрать самый опасный и непросветный путь и сделать его своей целью – не этого ли хочет наша душа? Душа не может прозябать и не искать выхода из нашего, столь бессмысленного и жестокого, мира. Всё, что угодно, но только не смерть от смерти, только этого и боится наша душа.

Мы не можем отрицать существование души - мы не можем отрицать существование самих себя. Душа не может не ставить перед собой безответных вопросов. Но душа может уйти от себя, уйти в то место, которое называется тысяча и одна цель. Это её убежище от палящих лучей бессмертных вопросов, которые делают невозможным существование и осознание мира.

Тысяча и одна цель, сколь много людей пропели её песни, свои последние и вечные жизненные песни. И у каждой цели было много последователей, не есть ли мы среди них? Сколь много раз мы рождались? Сколь много раз мы теряли себя и забывали себя? Но мы вновь и вновь приходим к себе, и находим весь мир в себе. Мы не помним себя до рождения, в этом великое счастье. Мы не знаем своё будущее, и в этом великое счастье. Но мы можем осознать свою вечность из прошлого и свою вечность из будущего, и в этом главное счастье. Наша первооснова бесконечно мудра в своих творениях, так почему же нам не стремиться к ней?

Мы работаем и только поэтому мы не чувствуем себя одинокими - тысяча и одна цель приходит нам на подмогу, и в этом заключается наша жизнь. Но наша жизнь не существует вне нас, так же, как и не существует внутри нас. Мы не можем жить, так как мы выше жизни, но в этом заключено и обратное положение, мы не можем не жить – мы выше жизни. Нам и остаётся быть всегда выше жизни.

Тысяча и одна цель! Ларец для всех жизней, тайна всех жизней. Не ты ли отвратила человечество от лучших его помыслов? Не ты ли приворожила лучшие и многочисленные умы в свои помыслы? Но мы не можем уже без тебя. Сколь счастливы мы были с тобой, сколь долгое время мы спали в твоих объятьях, лучших из лучших объятий. И мы не можем забыть тот лучший сон, который ты нам пело тысячелетиями.

Сколь многое ты сделало возможным, сколь многое открыло ты для нашего счастья. И твоё счастье было столь длинно и велико, что оно не могло не пресытить нас. Тысяча и одна цель, твоя последняя единица уже обрела наполнение и уже тем пресытила себя. Наш сон закончен, и мы уже не хотим засыпать, и в этом наше несчастье – мы первые вступаем во тьму, мы первые расчищаем путь от многочисленных времён, разбросанных тобой. Тьма была всегда тебе подмогой, и много ловушек расставлено в ней от тебя. Но счастье погибнуть в бою, счастье погибнуть от своей чистой и непорочной крови. Пора, уже пора нам превзойти тебя, пора нам перепрыгнуть через врата тьмы. Нам нужен новый свет, свет от нашего родителя – Солнца.

Как не много нас в начале, и как не много дойдёт до конца, но каждый достигнет, в победе или смерти, своей цели. Наши души не пропадут во времени, мы дерзновенны, мы горды – перепрыгнуть время, мы дерзновенны. Сколь много в этом сверхбожественной мощи и дерзновения. Мы не можем иначе, мы не можем не победить – вся энергия человечества заключена в наших помыслах, в нашей борьбе.

Как много счастья от переизбытка сил, приведших к победе в смерти. Но это была отсрочка, столетняя отсрочка, не все были готовы к этой борьбе, и, в первую очередь, наш Бог – природа.

 

Прах наш

Еретика инквизиция вела на костёр. И делал он несколько шагов и останавливался, и смотрел на окружающих его людей. И не узнавал их, и не узнавал он Солнца, и дня, и города сего, где он жил. И снова и снова он останавливался, и никто не видел его остановок. Для всех он шёл гордо и непоколебимо, и многие вопрошали вослед: «Возможно ли это? Неужели он не боится смерти?»

Для немногих он делал остановки, и немногие видели в этом его подлинное величие. И было чудо, незримое и неописанное – с каждой остановкой человек становился счастливее, прах покидал его душу. И поднимался он на небо, и оставлял позади себя - себя. Он шёл, и небо внимало его просьбам: - Не дай мне возможность снова опуститься, - шептали его уста. И прах сыпался с него.

Уже начиналась площадь, и место для костра, и судьи. И всё было полно великим помыслом, и лица судей полны важности и неприступности.

Осуждённый увидел своё последнее место: - Вот мой выход в рай, - и больше не было у него сгораемой души, и он не боялся уже костра. И легче воздуха, и легче этого мира стал он.

Его подвели к костру, и сказали ему: Кайся, сын человеческий. Твой грех не сгорит на костре без твоего покаяния. Внемли нам, твоим религиозным отцам. Но что, ты нас не слышишь? Это твой демон не даёт тебе говорить. Но мы спасём тебя, спасём тебя на костре. Да воскреснет душа твоя. Аминь.

И он не слышал их, и он не видел их. И уже костёр вошёл в его душу, но и ему человек не внимал. Не было ничего, что могло бы сгореть в нём: никакой привязанности, никакого воспоминания, никакой надежды. И смело принял он огонь, ибо душа его была также чиста и светла, как огонь, как близкого по крови он признал его.

Велика смерть от огненной борьбы, в конце которой душа очищается, перерождается в прахе. Не такую ли смерть мы хотим, не эта ли смерть наша лучшая победа и награда?

Перерождение возможно только из твоего праха, ты должен стать прахом. И родиться из праха – твоя главная победа на пути познания.

Свободный от себя, свободный от других, свободный от морали и человека – это даст тебе твой прах. В прах низойдут все эти качества, открыв твоё истинное бытие.

Но что же! Ты ждёшь своего праха? Ты не знаешь как? Непреодолимая задача стоит пред тобой – перепрыгнуть через самого себя. Как часто выдел ты это, и как часто ты видел свёрнутые шеи. Не все смогут перепрыгнуть через себя.

В тебе сомнение? – иди на костёр, и костёр покажет тебе твой прах. Ради сомнений ты не сможешь жить, ради познания ты слишком смешон, ради человека ты слишком город – костёр уже ждёт тебя.

Всё, что есть у тебя – это только твои заблуждения. Сделай же из них прах, и ты обогатишь землю. Черви земли любят прах – он для них питателен. Не будь же им доступен, ты не создан для земли – земля тебя создала не для этого. Пускай черви будут смыслом земли!

 

Около реки[6]

Река бурлила и искрила.

Реке не хватало своего прежнего русла – так веселилась и сверкала она; она не могла нарадоваться горным ручейкам, которые приносили её песни с высоких гор.

Река текла и радовалась своему счастью.

 

На берегу сидели два человека, и время от времени смотрели на реку, и радовались её веселью. Но река не могла отвлечь их внимание от созерцания - это были два человека: мудрец и его ученик.

Мудрец и его ученик смотрели на реку.

 

- Как хороша сегодня река, неужели горный бог спустился к ней, и ласкает её своими речами! И, глядя на ученика, он продолжал: - Мой ученик, ты уже знаешь довольно много, скоро мне нечему будет учить тебя.

Осталось недолго.

 

И вот я расскажу тебе последнюю мудрость. Мой самый любимый и дорогой ученик, только боги и немногие из людей знают её, настало время и для тебя её узнать.

Настало великое время.

 

Она словно горный воздух холодна и чиста, она словно огонь горяча и ярка, она словно женщина красива и непостоянна, она словно Бог всемогуща, безмерна и вечна. Слушай эту мудрость мудростей - она ждёт твоих ушей.

Слушай же эту великую мудрость.

 

Я ухожу, ты один должен принять её и сохранить для людей, для лучших людей. Боги теряют свою власть, и уже не могут нести её - даже боги измельчали для её величия. Для тебя река принесла самую чистую воду, для тебя Солнце принесло самые благодатные лучи, для тебя ветер принёс самый чистый воздух. Насладись ими, и завтра ты возьмёшь от меня эту лучшую и наивысшую мудрость. Будь же чист к тому времени. А сейчас оставь меня. И помни:

Только чистый во всём сможет принять её.

 

И ученик покинул учителя. Он подошёл к реке, и сказал ей: - Река, разреши мне войти в тебя, разреши мне взять от тебя частичку твоей чистоты, разреши мне вкусить от тебя немного счастья. И река ответила ему: - Расскажи мне, почему я должна принять тебя, почему я должна делить с тобой своё счастье?

Докажи мне, что ты достоин моей чистоты.

 

- О, река, твоя чистота приходит с гор, твоя кристально чистая вода подарена тебе богами высоты и холода. Это бесценный дар, и он входит в тебя без твоего позволения. Позволь мне войти в тебя как одному из ручейков, стекающих с гор. Ни один человек не может осквернить тебя, ты очищаешь всё, но никогда не становишься грязной. Так почему бы тебе не поделиться чистотой с тем, кто всегда приносил тебе песни и лучшие мысли в дар?

Моя душа чиста, и это лучшее доказательство.

 

Реке понравились слова человека, и она открылась ему: дух реки принял облик прекрасной девы. И эта дева была так прекрасна, что своей красотой могла соперничать с Солнцем. Она подошла к человеку и глазами сказала ему: – Как же я долго ждала тебя, но вот ты уже пришел ко мне, знай - моя чистота существовала всё это время только для тебя. Всю жизнь я ждала только тебя, подойди же ко мне, и не бойся меня – прикоснись ко мне.

Вся любовь человечества заключена во мне – раздели её со мной.

 

Освободи меня, дай же мне счастье. Забери мою чистоту, она мне больше не нужна, - так сказала река в обличие богини. И человек познал её, познал её в одном прикосновенье, прикосновенье к её губам, излучающих предстоящее великое счастье.

Испытание любовью предстояло человеку.

 

Великая сила соединила их, и только великая сможет их разлучить. – Как она чиста, сколько счастья приносит эта чистота, сколько блаженства! Но что же со мной, я как во сне! Неужели я окован счастьем? И образ учителя не так уж ясен.

Почему счастье приносит столько оков?

 

- Река, скажи мне: неужели твой дар, твой чистейший дар порабощает меня? Неужели твой дар не бескорыстен? – Оставь разговоры, оставь сомнения – лучше иди ко мне и насладись моей чистотой, - ответила река. - Я никогда не был так счастлив, и… я теряю себя! –

Он испытал сомнение.

 

Оставь меня, твоя чистота тяжела для меня: крылья моей души – ты опутала их, счастье паука не для меня! Я рождён летать. Прости меня, река, я понял твою тайну. Ты можешь жить только тогда, когда с гор высоких и облаков летящих спускается вода, без них же ты мертва. Ты столь красива и совершенна, что можешь соперничать только с Солнцем, но тебе не достаёт только одного – вечности. Ты призрак, твоё счастье коротко и неполноценно! Ты не вечна!

Испытание любовью очистило человека от всего земного.

 

Прощай, я слишком долго был очарован тобой, в этом не твоя вина – но ты бог, я распознал тебя, ты испытал меня. Улетай скорее от меня, в моём сердце ты не найдёшь больше пристанища. Прощай, бог Любви.

И человек пошёл на священную гору - уже дух ветра и холода поджидали его там. Начиналось второе испытание.

Испытание властью.

 

Человек шёл в лесу, и встречал там животных, и разговаривал с ними. – Волк, неужели твоё величие заключено только в твоей шкуре и клыках? – Рысь, неужели твоё величие заключено только в твоих когтях и глазах? - Деревья, неужели ваше величие заключено в вашей неподвижности?

В чём же заключено моё величие?

 

Преодолевая трудности

И я отвечал: «Они смеялись надо мной, когда нашёл я свой собственный путь и пошёл по нему; и поистине, дрожали тогда мои ноги.
И так говорили они мне: ты потерял путь, а теперь
ты отучился даже ходить!»
Ф.Ницше «Так говорил Заратустра»

 

Задумайтесь над жизнью, и вы поймёте, что жизнь к вам не приходит, и вы не приходите в жизнь. Как мы существовали до своего сегодняшнего проявления, так будем существовать и после. Великая ложь обитает в нашем времени: тело торжествует благодаря власти, полученной над человеком. И нет понятия человеческая душа, как нет и понятия животная душа – всё едино, всё везде и во всём – даже камень имеет абсолютную схожесть с вашим нутром. Парадокс, но только наши души существуют, только они и могут существовать, в отличие от физического тела. И осознание этого есть первая трудность, которую подавляющее большинство людей так и не преодолели. Хуже тюрьмы, хуже рабства может дать нам такая жизнь. Везде и всегда носить на себе оковы своего тела, слушаться приказов только своего тела, ублажать только своё тело – великое несчастье для человека. Но это даже и не предчувствуется большинством – и поэтому у них нет пути к спасению. Но отвернитесь, осознавшие, от этих людей, и послушайте песнь Заратустры.

Вы несчастны от своего познания, вы предвкушаете великий пессимизм – радуйтесь, наступают самые тёмные дни вашего познания. Это или тело дарит вам такие дары, или природа, или дьявол испытывает вас, но только так вы сможете найти свой собственный путь. Вы хотите кричать от усталости, поэтому вы хотите скорую смерть; вы чувствуете бессмыслицу во всём, и в первую очередь в себе – ваше испытание велико, все тёмные силы брошены, чтобы сломить вас. Преодолейте вторую трудность, самую земную и в этом смысле самую трудную. Приготовьтесь к тому, что её преодоление будет происходить всю жизнь – на этой ступени очень мало помощников и учителей, на этой ступени очень мало мудрости, накопленной человечеством. Готовьтесь быть первооткрывателями, готовьтесь отдать жизнь за отвоёванное пространство. И то немногое, что накоплено человечеством для борьбы и, главное, победы над этим препятствием накоплено в буддийской литературе. Но помните всегда, что только внутренний опыт поможет вам для разгадок этих текстов, и не печальтесь, если долгое время они вам будут непонятны – сколь много опасностей вас ждёт впереди, что слово печаль для преодоления должно быть полностью забыто. Вашему познанию нет предела, но всякое знание должно быть ограничено – только тогда оно может считаться за знание, а не за полузнание. Для этого мы и поместим это знание в это препятствие, за которым, безусловно, есть и другие.

Для преодоления второго препятствия уходит почти вся жизнь, но мы ещё даже не знаем его главные признаки и особенности – столь мал здесь опыт человеческий. Но отрицать его, и не знать о нём мы не можем: знать, что оно есть – нужно обязательно. Безусловно, проблема Будды и Христа существовала, их всезнайство не могло не приносить им определённых вопросов, на которые они не могли дать ответа. Но эта проблема уже не земная, это уже проблема богов – и не нам её касаться.

Мы никогда в этом мире и в этом теле не сможем понять действие под именем жизнь – мы внутри её, мы носим в себе её качество, но никогда мы не выйдем из неё.

 

Зло

Сейчас мы возьмёмся за очень сложную и очень неоднозначную тему, и тема эта носит название «Зло». В чём выгода зла, раз в мире его становиться всё больше и больше; где та причина, которая питает зло в людях; почему и для чего зло появляется в человеке, где его основа, где оно прячется в человеке?

Сейчас мы попытаемся разделить и классифицировать зло на разные виды, виды зла. И классификацию будем вести от общественного зла к человеческому, как самому основному и распространённому. Попытаемся мы сделать это в форме диалога, чем-то похожего на платоновский. Выше я уже не раз касался темы зла, но, как правило, это было созидательное зло, направленное не против людей, а против неразвитости личности или общества, мешающего нормальному и всестороннему развитию личности.
У многих философов и учителей человечества можно найти очень много текстов о проблеме зла, но, как правило, эти работы, хоть и очень убедительные и многораскрывающие, почему-то забыты.

Но ближе к делу. Для начала определим понятия зла. Зло - категория этики, наиболее общее понятие морального сознания, характеризующее отрицательные нравственные ценности; нечто плохое, дурное. Мы не будем вдаваться в значения слов плохое, дурное, отрицательное – ясно, что все они используют понятие зла. Но нам это и не надо, понятие зла невозможно определить словами, его можно определить только довольно обширным исследованием, чем мы сейчас и займёмся.

Рассмотрим диалог лица А и лица Б, беседующих о зле.

А: Чтобы быть здоровым, нужно пройти через боль. Например, ампутировать негодную часть тела. Совершим ли мы эти благо для всего организма?

Б: Скорее всего, да.

А: Или на поле брани, подойдя к безнадёжно раненному воину, разве не совершим ему благо через кажущееся зло?

Б: Да.

А: Допустим, перенесём нашу схему в государственный масштаб. Городу грозит погибель от неизлечимой болезни, которой заболело двадцать или другое количество человек, но достаточное, чтобы разнести заразу по всему городу. Должен ли их город изолировать и ликвидировать для своего спасения или нет? Какое зло совершиться при этом?

Б: Не знаю. Этот вопрос для меня не однозначен.

А: Да, я знаю, что тебя останавливает, ты представил себя на месте этих прокажённых. До сих пор зло мы рассматривали со стороны пользы - не само по себе, но несущее пользу. Но мы сделали некоторое искажение: то, что мы рассматривали, не есть зло, а только лишь необходимость. Ответь мне на следующий вопрос: зло – это что-то вне человека, или же оно находиться внутри его?

Б: Не понимаю, объясни.

А: Разбойник напал на одинокого человека, идущего в безлюдной местности, и убивает его, несмотря на все его мольбы. Зло в душе убийцы, жертвы или между ними?

Б: Конечно же, в душе убийцы. А, хотя постой, если зло было только в убийце, то оно там и останется. А как же тогда назовём убийство? Злом?

А: Если зло только в душе убийцы, то вред должна получить только душа убийцы. Согласен ты с этим?

Б: Да.

А: Я вижу твои сомнения, и чтобы их развеять, я приведу ещё один пример. Ты знаешь, что такое жертвоприношение, и знаешь, для чего и как оно происходит. Жрец закалывает животное и кладёт его на жертвенный костёр. Пускай тебя не смущает, что здесь смерть животного, а не человека – существенной разницы между этими смертями нет. Где зло: в жреце, в действии или в животном?

Б: Наверно, в действии.

А: Рассмотрим третий случай. Ревнивый муж уличает жену в измене, и, жена чтобы ещё больше оскорбить мужа, начинает его всячески унижать и оскорблять, и доводить до такого состояния, что он, ослеплённый гневом, убивает свою жену, в чём в последствии очень раскаивается. Где зло: в муже, в жене или в действии?

Б: Скорее всего, в жене. Но немного зла первоначально существовало и в муже и в действии.

А: Да, и я соглашусь с этим – общество невольно является причиной очень многих зол, прошлых, нынешних и будущих. Но зло жены было определяющим. Ты с этим согласишься?

Б: Да, полностью с этим согласен.

А: Мы подошли к первому выводу. Совершено три чисто внешне одинаковых убийства, но во всех трёх случаях мы не смогли найти местоположение зла, присущего каждому случаю. Не странно ли это?

Б: Да, странно. Мне кажется, что зло – это какое-то невидимое явление, могущее принимать любые формы. И поэтому чисто внешне его очень трудно определить, не зная полностью ситуацию, в которой она возникла.

А: Да, не потому ли существуют суды и судьи как не из-за этого. Они пытаются судить не внешние поступки, а что-то невидимое. Теперь можно задать следующий вопрос: мы выше рассмотрели зло государственное - дело о ликвидации заражённых людей. Можем ли мы утверждать, что в этом случае совершается зло со стороны прокажённых?

Б: Нет.

А: А со стороны государства?

Б: Нет.

А: Похоже ли это зло на зло в действии жертвоприношения?

Б: Не знаю, объясни.

А: В жертвоприношении зло прячется в обычаях общества, оно определилось, как необходимое действие для существования общества. А в деле с больными: это определено общественным обычаем?

Б: Нет.

А: Тогда на кого ложиться зло? Если ни государство, ни больные, ни общественные устои в этом не виноваты?

Б: Не знаю.

А: А мы можем сказать, исходя из того, что за это зло никто не ответственен, что нет зла?

Б: Вроде зло есть, а вроде его нет. Я не знаю.

А: Так что же такое зло? Оно не определяется ни поступком, ни действием, ни обществом.

Б: С этим я согласен.

А: Ответь мне на следующий вопрос: зло до своего проявления находится в человеке или вне его?

Б: Наверно, в человеке, ведь зло – это не воздух, и не пища, которыми мы питаем свой организм.

А: Хорошо, мы определили, что зло внутри человека, и в добрых людях, и не очень?

Б: Нет, мой жизненный опыт говорит, что есть люди, в которых нет зла.

А: Тогда скажи мне: если мы утверждаем, что зло – явление сугубо внутреннее, то почему же тогда у одних людей оно есть, а у других, у мудрецов и праведников, - его нет?

Б: Наверно, это определятся общественным воспитанием.

А: Да, но мы же только сейчас утверждали, что зло – явление только внутреннее, находящееся только внутри человека. Зло общественное – это только совокупность личного зла многих людей.

Б: Да, но тогда как же зло растёт в человеке, не благодаря ли общественному злу?

А: Вот, в чём наша загвоздка: мы пришли к тому, что не можем определить первооснову зла. Как же нам выйти из этого положения?

Б: Не знаю, я сомневаюсь, что мы вообще способны выйти из этого противоречия.

А: Не сомневайся, не можем же мы на этом закончить, не узнав, что такое зло? Не совершим ли мы этим зло?

Б: Объясни, не понимаю.

А: Зло несёт человеку выгоду или нет?

Б: По крайней мере, убийце кажется, что оно для него полезно. Если бы оно не было полезно, он бы никогда не стал убивать человека. Жертвоприношение приносит благо общественным устоям, по крайней мере, так кажется обществу. Только какую пользу получает жена, растравившая мужа? … Муж в порыве ярости видит пользу в убийстве жены, этим он избавляется от своей ярости. … В случае больных – польза государству.

А: Смотри, мы уже к чему-то пришли. Зло совершается по неведению?

Б: Да, в трёх смертях, это совершается по неведению. Но как быть с больными?

А: Как? Друг мой, скорее всего это не зло. В мире зло появляется от неведения, незнания, неумения и глупости. И эти качества копятся, передаются из поколения в поколение, становясь общественным злом. Зло – это явление тёмной физической материи, из которой состоит наше тело, и мы вынуждены с ним бороться, дабы не носить в себе зла.

Б: Тогда можно убить без зла, и этот поступок не будет считаться злом?

А: Да! Это исходит их наших выводов. Теперь ты можешь сказать, что такое зло?

Б: Наверно, знаю. Мне думается, что зло – это проявление низшей природы в человеке, направленное на помрачение и отупение его души.

А: Полностью согласен. Но посмотри, в твоё определение вкралось слова низшее и природа. Попробуем понять, почему зло имеет связь с природой. Ответь мне на вопрос: природа человека – это есть составная или полная часть человека?

Б: Наверно, полная: мы же полностью состоим из того, что было в земле.

А: Но раз мы ввели понятие низшая природа, то получается, что мы состоим только из низшей природы, главное проявление которого – тупость, рождающая зло. Не кажется ли тебе, что должно существовать что-то ещё, отличное от природы физического тела? Если мы состояли бы только из одной части, разве не за благо считали мы в себе проявление зла?

Б: Подожди, раз мы сказали про низшую природу, тогда должна существовать и высшая.

А: Вот именно! Тогда ещё один вопрос: высшая и низшая природа – суть явления одной природы или разных?

Б: Не знаю. Вроде бы и одной, но в тоже время и разных.

А: Возьмём два цвета: один белый, другой черный. Будем считать, что высшая природа – цвет белый, а низшая – цвет чёрный. Представим себе, что человек – это смещение двух эти цветов. Ответь мне, если мы смешаем одинаковое количество белого и чёрного цвета, какой цвет мы получим?

Б: Светло-чёрный.

А: Какой цвет нам кажется основным в этом смещении, чёрный или белый?

Б: Черный, сколько не мешай к нему белого, нам всегда будет казаться, что чёрный – основной цвет.

А: Проведём сравнение дальше. Цвет чёрный и белый имеют одну природу?

Б: Кажется, что нет. В цветах радуги нет чёрного цвета. Цвет белый – это испускание, а цвет чёрный, который мы не можем уже называть цветом, есть поглощение.

А: Слушай дальше. Хоть мы этим фантазёрством всё дальше и дальше уходим от истины, но другого пути нет – только в некоторых фантазиях истина может нам подмигнуть, в реальности же она никогда не проявляет себя. Наша душа вступает в борьбу с низшей природой, пытаясь снова вернуть себе белый цвет. Зло же, именуемое низшей природой, или просто природой в обыденном смысле, пытается сделать всё себе подобным, всё чёрным.

Б: Согласен, но всё больше и больше, по ходу рассуждения, у меня появляться вопросов. Уже сейчас их столько, что я уже не уверен, стоит ли нам продолжать.

А: Да, для понятия зла вполне хватит того, что мы уже сказали. Дальнейший разбор нас ни к чему не приведёт. Вспомним слова одного мудреца, сказавшего, что всякое знание предполагает ограниченность этого знания. На этом мы и остановимся.

 

Фантазии

При чтении возникают образы, в порождении которых мы не участвуем. Но известно, что из ничего - ничего и получится. В данном случае мы имеем дело с чем-то, и это что-то предполагает существование того, из чего оно появилось.
…

Эти образы мы не видели в нашем бодрствовании, тогда откуда же им взяться? И что такое фантазия? Смешно утверждать, что строится фантазийная картина так же, как и, допустим, трёхмерное моделирование пейзажей, или рисование картин.
…

Образ появляется тут же, окончательный и неизменный; разумная составляющая в процессе выявления (пишу выявление, а не построение) никак не участвует. Я видел свою комнату, я её запомнил в виде образа, и поэтому могу представить. Ничего тут удивительного нет – у данного образа есть причина.
…

Мы можем мысленно, а значит, разумно, несколько изменить наше видение этой комнаты, но оперировать мы можем только тем, что зафиксировано в нашей памяти: передвинуть стул, покрасить стены, сломать стол и т.д.

Рассмотрим наш случай, при чтении возникают образы (ни о какой разумной составляющей не может быть и речи), которые не находят основы в нашем окружающем мире. И мы не можем уже утверждать, что это так называемая фантазия.

Фантазия – оперирует только памятью, образы и всё остальное она берёт только из памяти, она не может оперировать пустотой. И первый вывод, к которому мы пришли: любой образ, любая фантазия имеет основу в нашей памяти.

Далее, мы утверждаем, что эти фантазии, или что-то похожее на них, мы не видели в реальном мире. Тогда напрашивается вывод, единственный и самый достоверный из всех возможных: мы имели память, ещё находясь в утробе матери.

Можно выбрать два пути, для объяснения этого положения. Первое, что может возникнуть у неискушённых людей: память передала нам мать. И второе, наша память – свидетельство наше прошлой жизни.

Постараемся разобраться с первым положением, как, на первый взгляд, наиболее достоверном. Нам известно, что плод связан с матерью через пуповину, по которой поступает пища, и плод растёт благодаря этой пище. Память могла передаться по двум путям: через пищу или через нематериальный канал. Съев яблоко, мы не получаем память яблока – было бы очень неразумно, будь по-другому. Остаётся последнее – нематериальный канал. Тогда возникает вопрос: раз возможна такая передача, то почему бы не существовать и возможности передачи памяти не плоду, а просто рядом находящемуся человеку? Какой-то абсурд! Память, получается, что-то материальное, пускай и очень тонкое; зачем матери передавать ребёнку свою память? Ещё один вопрос: в памяти матери (или отца) нет ничего подобного, похожего на наши фантазии! Дай прочитать одну книгу, у сына и матери возникнут совершенно разные образы, тогда как, если говорить о передаче памяти, они должны быть одинаковыми. Остаётся только второй путь, путь более правдоподобный, память из прошлой жизни.

Только, исходя из этого, мы можем уйти от всего материального и вплотную приблизиться к теме бессмертия души.
…

При перерождении пьют воду, которая частично забирает память, и если выпить её в очень большом количестве, то можно вообще всё забыть. Так говорит древнегреческий миф. Но мы же знаем, что всё имеет причину. И те образы, которые видятся после смерти, не могли возникнуть на пустом месте. Как правило, в таких снах всё очень гармонично, естественно и правдоподобно. Почему? Да хотя бы потому, что в этих выявлениях не участвует разум. Но это так, как вступление. Хотелось бы ещё сказать пару слов о том предположении, которым очень многие не глупые люди могут попытаться опровергнуть все наши рассуждения и доказательства, а именно: душа – это совокупность свойств тела, материи или чего-либо ещё, или, как у Платона: гармония инструмента, которая с гибелью инструмента умирает. Утверждение это довольно весомое, и требующее детального опровержения. К тем доводом, которые использовал Сократ, можно добавить ещё одно, по определённым показателям более существенное, чем у Сократа. Не пробежала ли по вашему лицу улыбка? В таких делах нет авторитетов, авторитет только один – истина, которую мы и попытаемся, хоть немного, но проявить.

Для разогрева, вспомним про инструмент и гармонию. Инструмент до своего прежнего состояния был частично в дереве, металле и других элементах. Никакой гармонии в них не существовало, но появился мастер, и появилась гармония? Хорошо, а если мастер не умеет играть, появилась ли гармония? Наверно, нет, так оно и будет. Инструмент попал в руки к музыканту, и он начал играть. Появилась гармония? Да, и это правильно. Но вы должны заметить, что вольно невольно появился в этом процессе человек. Как вы считаете, где существует гармония: в инструменте или в человеке? Многие ответят, что в человеке. И этот ответ будет более убедительным, чем противоположный. Тогда на какой основе мы переносим образ инструмента в образ человеческого тела? Или Бог играет на наших телах, тем самым, проявляя в нас душу? Странно и неправдоподобно звучит это утверждение. Почему? некоторые могут сказать, что оно очень правдоподобно! Мы утверждаем, что душа существует независимо от тела. Гармония существует независимо от инструмента. Пока всё совпадает. А что дальше? Сделаем маленькую остановку, ведь мы чуть было не забыли написать, что в наших рассуждениях уже сделано опровержение души как гармонии: гармония (читай душа) существует не благодаря инструменту, просто через инструмент она находит выход.

 

О книгах и знании вообще

Существует довольно много методов добычи новых знаний[7]: кто-то больше опирается на чувственные методы, кто-то на логические или духовные, кто-то на догматические и т.д., а кто-то вообще ни на что не опирается – но те не имеют осмысленного познания, и нас они не интересуют.

Кто может сказать, что его метод особенно эффективен по сравнению с другими? Все мы познаём только тем методом, которым можем, но это нас ограничивает и не даёт эффективно оценивать достоверность нашего познания. И одна из ловушек на пути познания, в которую каждый из нас попадает, есть книга.

Большинство книг не оценивают достоверность своего содержания: авторы не хотят этим заниматься, а кто хочет, те поступают довольно неэффективно, делая книгу очень недостоверной и тёмной для познания: ведь то знание, которое хочет донести книга, постоянно размывается этой проверкой, усложняя и без того довольно сложные рассуждения.

Мы приходим к двум выходам, ни один из которых нас не удовлетворяет. Ясность в ущерб истинности или истинность в ущерб ясности. Возьмём для примера двух авторов, с кардинально различными способами повествования, Платона и Ауробиндо.

Платон видел частичное решение этой проблемы в использовании формы диалога, что делало его произведения очень ценными, ясными и правдивыми одновременно. Но как это утомляет и читателя и писателя, скучающего по догматическому изложению, когда можно было что-то чуять. И Платон частенько этим пользовался: постоянно доказывая свои утверждения, он иногда вставлял довольно большие догматические куски, мифы, которые читатель, помня о предыдущих доказательствах, принимал за истину.

Шри Ауробиндо, напротив, писал только догматически[8], что позволяло ему строить огромнейшие философские концепции бытия. Доказательства, которыми он пользовался, состояли только лишь из проекции его системы на матрицу жизни. Этот способ повествования может оказаться для нас очень значимым и наиболее ценным. И вот почему:

Большинство учителей, ценя пользу платоновского метода, не пользовалось им, признавая его некоторую неэффективность. Неэффективен он по многим причинам, вот одно наиболее существенное из них: метод подобия не всегда действует, его цель – доказать изложенное, которое, в большинстве случаев, не требует доказательства, но, благодаря доказательству, изложенное теряет ясность: прежде оно было устремлено в даль неизведанного, теперь же оно опирается на изведанное, тем самым, закрывая для нас возможность его применения. В более сложных изложениях, где мы могли бы его использовать в качестве отправных точек, мы сделать это уже не сможем: для этого мы должны использовать предыдущие основания опорного изложения, которые уже не позволяют нам на них опираться. Как только мы пытаемся на него перенести массу, оно тут же разламывается на кусочки, которые уже не могут удержать эту массу. Поэтому этот метод подходит только для некой философской тренировки сознания, требуемой в начале обучения философии. В дальнейшем мы должны от него отказаться, перестав склеивать свои мысли из маленьких кусочков, которые иногда теряют, в определённые моменты, связь между собой.

Истинный философ не должен проверять свои утверждения путём дробления и аналогии, но должен проверять их массой, которая и будет проверять их истинность. Истина должна быть целокупна и монолитна, как кристалл, уникальна и нерушима, как алмаз.

Что же за масса, которой мы можем проверить истинность мысли?[9] Под массой можно понимать совокупность окружающего мира в качестве монолитной системы.

 

 

_____________________________

Ваши комментарии к этой статье

 

 

Ваши комментарии к этой статье

 

№36 дата публикации: 04.12.2008