ГРАНИ ЭПОХИ

этико-философский журнал №95 / Осень 2023

Читателям Содержание Архив Выход

Любовь Калинина

 

Сага о Земле

Земля… Прекрасный голубой сапфир на бархате Вселенной. Достойное украшение Солнечной системы. Она любимое дитя Неба, ибо как можно не любить такую красоту, ласкающую взор и сердце. Как гармонична связь её и Неба, связь непрерываемая никогда, где Небо доминирует над Землёй так же, как вечность доминирует над человеческой жизнью земной. Как прекрасно и взаимопроникающе это взаимодействие, когда любой посыл Неба искренне и благодарно принимается Землёй, а любой отклик Земли находит своё место на скрижалях Вселенной. Куда летит она в этом безграничном просторе, где её истоки? Познала ли равновесие материи и духа, и где та высота, на которую предстоит ей подняться в духовном возрождении? Что чувствует она, живя своей жизнью внутренней, и одновременно жизнью космической? Обогрета ли любовью и заботой человечества, либо обездолена безрассудством и небрежением его? Её тайная, сокровенная жизнь нет-нет да и предстанет перед взглядом чутким и любящим сердцем. Остальное она стремится нести в себе: и горечь, и любовь, и стремление подарить человечеству все радости Единой Жизни, подвинуть его к пониманию Единой Гармонии жизни земной и космической. И как прекрасен наш космический дом, как светел и радостен, и лишь эгоизм человечества меняет погоду в этом доме к худшему, забывая, что всем своим существованием оно обязано матушке-Земле. Разве недостойна наша Земля любви, тепла и благодарности нашего сердца? Мы печёмся каждый о своём личном доме, совершенно забывая, что это лишь малюсенькая коммуналка в доме большом, космическом… И обустроить, и оберечь наш космический дом – наипервейшая и наиглавнейшая задача человечества.

Сколько радости и красоты дарит Земля нашему сердцу. Как она прекрасна в любое время года, в любое время суток, как неуловимо меняется вслед за Небом, созвуча всем самым тонким переменам его.

 

Рассвет

Вот ранним летним утром встающий рассвет бросил небрежный, оттенка лёгкой охры, мазок в восточную часть неба. Это сигнал к пробуждению, к началу нового дня. Но Земле не хочется просыпаться. Ещё лёгкая кисея ночного тумана обнимает её плечи, ещё не осмыслены все видения и очертания, которые так щедро дарит фантастическая ночь. Эти очертания ещё не размыты солнечными лучами, и вполне угадываются, выступая чётко и выпукло. Да и звёзды ещё не сокрыли свои узоры, и Луна не спешит предоставить небосвод поднимающемуся светилу. Вокруг разлита нега… Она в лёгком движении утреннего зябкого ветерка, в сонном шёпоте листьев, в спящих венчиках цветов… И даже признанные певцы утренней зари ещё окончательно не проснулись, и лишь кое-где звучат первые ноты гимна заре.

Но светило всё выше поднимается над горизонтом. Его лучи пронизывают стайку лёгких, как пёрышко, облаков, снимают кисейный плат тумана, выпивают жемчуг трав и тормошат просыпающиеся цветы. Они, такие трогательные и взлохмаченные, ещё не прихорошились, но уже потянулись стебельком своим навстречу солнечным лучам. Всё просыпается… Исчезают такие неизведанные и фантастические очертания ночи, звёзды нехотя теряют свою яркость, а Луна, понимая неизбежность вселенского порядка, уступает место восходящему светилу. И оно властно и жизнеутверждающе воцаряется на небосводе. Но лучи его пока мягки. Они нежно ласкают гладь реки, стволы берёзок, весёлой гурьбой стоящих на поляне, придавая особую белизну их нарядным сарафанам. Разом встрепенулись птицы, и теперь уже дружный птичий хор рассыпал звонкие трели над рекой, над деревьями, над лугом… Всё радуется звонкому летнему рассвету… Сама нежность и любовь обнимают Землю. И Земля отвечает Небу лёгким шелестом трав, дарящих ему свои жемчуга, и звонкой песней маленькой пичужки в такой бескрайней выси, что певца и разглядеть то сложно…

Как хочется Земле продлить эти чудные мгновения, но… светило поднимается ещё выше над горизонтом, и вот уже зажужжали над лугом маленькие крылатые труженицы, задавая начинающемуся дню рабочий ритм. Всё постепенно приходит в движение, всё торопится по своим, ему одному определённым делам. Земля вступает в новый день.

Но как меняется рассветное настроение Земли, когда вместо радостного, прозрачного рассвета, несущего поцелуй восходящего Солнца, он наполнен зудящим, как писк комара, моросящим, и уже по-осеннему холодным дождём. Кажется, что этому дождю не будет конца, всё мрачно, всё съёжилось под этими холодными струями, всё норовит спрятаться, переждать… Переждать хочется и самой Земле, глядя на эти тяжёлые, свинцовые облака, которые, кажется, навсегда спрятали в своих недрах солнечный луч. А дождь шуршит и шуршит в пожухлой траве, заставляя Землю вспоминать о днях солнечных, жарких, когда так хотелось прохлады и влаги… И вот теперь эта прохлада, а ещё больше влага, кажется такой тоскливой, и совершенно не к месту.

Но Небо, будто почуяло всю эту невыразимую тоску Земли. Внезапный и суровый порыв ветра разорвал в мелкие клочья нависший над Землёй серый плат, и только кое-где остались, будто зацепившиеся за верхушки самых высоких деревьев, свинцовые воспоминания о нём. И Солнце, любящее Солнце обняло иззябшую плоть Земли. Оно обогрело каждую пичужку, каждое деревце, и как мгновенно переменилось всё… Каким огненным багрянцем вспыхнули кроны деревьев, как зарделась рябинка, как почти погасший зелено-жёлтый цвет подсветился изнутри лёгким изумрудом. Влага, которую Земля уже не могла впитать, холодной сталью отразила в себе высокое и пока ещё такое голубое небо. А всё живое суетилось, стремясь воспользоваться данной передышкой. Но на горизонте уже замаячила следующая армада свинцовых облаков, которые с готовностью погрузят в себя солнечный луч, и вновь осенний дождь запоёт свою невесёлую песню. Но Земля, обогретая солнечным лучом, задумчиво глядя на предвестник вновь надвигающегося ненастья, будет ждать следующего свидания с Солнцем, зная, что за всей этой серой, тяжёлой массой сияет бездонное синее Небо, и ничто не бывает постоянным, и ненастье тоже пройдёт…

А вот зимний рассвет совсем иной… Он имеет затяжной характер, Солнце встаёт позже, давая Земле подремать дольше обычного. Да и Земля совершенно иная, более строгая в своём белоснежном, кружевном наряде. Она знает, что прекрасна, и от этого более холодна и сдержанна. Её наряд, имеющий на рассвете глубокий, голубоватый оттенок, переливается серебром, а кружева, разбросанные по ветвям деревьев и кустов, поражают совершенством, будто сплетены самыми искусными кружевницами. Земле нравится её наряд, и она стремится уберечь его подольше, оттого совсем не торопит рассвет. Но Небо начинает набирать высокую, холодную голубизну. И вот первые, робкие лучи Солнца, казалось, благоговеющего перед этой красотой, касаются верхушек деревьев, постепенно заливая светом всё пространство. А оно ослепительно, оно сияет и вспыхивает столь неожиданными искрами, что больно глазам. Настоящая зимняя сказка, и, несмотря на суровость её, Земля истинная волшебница и главное действующее лицо в этом блеске серебристых тонов.

 

Полдень

Но какое ни было бы время года, день продолжает свой бег… И вот уже всё, что так ждало солнечного тепла на рассвете, стремится спрятаться от падающих отвесно лучей Солнца. Замолкли птицы в ожидании вечерней прохлады. И ни один, даже самый отчаянный певец не рискует подать свой голос. Цветы чуть прижмурили свои глазки, не в силах смотреть на это ослепительное сияние, которое, кажется, отражается во всём. Их головки чуть поникли, создавая трудности жужжащей братии. Будто по команде все мелкие букашки нашли укромные местечки в звенящей от кузнечиков траве, и лишь порхающие цветы – бабочки да стрекозы, казалось, не испытывают тяготы летнего зноя. Последние, как маленькие вертолёты зависают над лугом, горделиво демонстрируя всем жемчужные переливы своих крыльев. Впрочем, и они – нет-нет да и наведываются к реке.

А сама река по-прежнему с удовольствием смотрится в полуденное Небо, переливаясь тонкой рябью золотистых чешуек и радуясь, что все перемены Неба находят в ней своё отражение. И перемены не заставили себя долго ждать. Вдоволь налюбовавшись золотистой рябью, налетевший внезапно порыв сильного ветра взлохматил гладь реки, она из золотистой стала иссиня тёмной, почти чёрной. Всё маленькое – бегущее, жужжащее и поющее попряталось в одни им известные укромные местечки. Цветы мгновенно закрыли свои венчики, и лишь деревья, как испытанные стражи, настороженно глядят в предгрозовое Небо. Духота становится нестерпимой, всё поникло в ожидании глотка спасительной влаги. Первый мощный порыв предгрозового ветра, казалось, заблудился в прибрежных камышах и больше не подавал признаков жизни… А напряжение нарастает вместе с меняющейся картиной грозового Неба. Тяжело ворочающиеся, гневные облака буквально придавили собой горизонт. Стало почти темно, и лишь, пока беззвучные, всполохи молний, подсвечивают эти облака изнутри каким-то нереальным светом. Первые, пока ещё робкие, капли дождя зашуршали по глади реки. И вдруг вырвавшийся из камышового плена ветер взбудоражил всё вокруг. По лугу, как и по реке, шли мощные волны, пригибающие к самой земле и траву, и нежные, совершенно беззащитные перед этим буйством, стебельки цветов. И деревья, и кусты, всё испытывалось на прочность этим невидимым, но таким мощным разбойником. И вдруг, ветер внезапно стих, как будто нырнул в реку. А установившаяся тишина словно раскололась на мелкие осколки от удара грома, потрясшего всё вокруг, и ослепительная молния распахнула небосвод от горизонта до горизонта. Началась феерия небесного огня. Небо было буквально истерзано ослепительными лезвиями молний, а тугие струи дождя били наотмашь изнемогающую от жары Землю, и она старалась, как могла, укрыть и уберечь всё сущее, доверенное ей, принимая самые тяжкие удары на себя. Она понимала, что это и жертва, и дар Неба ей для продолжения жизни, и поэтому с благодарностью принимала всё, что Оно посылало ей.

Но, наконец, раскаты грома становятся тише, уводя за собой за горизонт армаду чёрных облаков. И вот уже в их просветах появляются первые вырвавшиеся из плена лучи Солнца… И изумруд, сверкающий пережитыми слезинками, изумруд сияет в каждом листике, в каждой травинке. Всё потихоньку приходит в себя после пережитого, и Солнышко, теперь уже вновь занявшее своё место на небосводе, нежно и участливо ласкает каждый стебелёк, каждый листик… Вновь подали, пусть и в неурочный час, свой голос птицы, слетающиеся к ручейкам, бегущим в разных направлениях, дабы насладиться небесной влагой. А от горизонта до горизонта раскинулась радуга как корона, венчающая огненную феерию. И только сама Земля знает, где истоки её…

Всё живое, пережившее такое непростое испытание, благодарно матушке-Земле за её заботу о нём, за её защиту перед лицом грозных испытаний. И только человек заставляет страдать Землю, покрывая плоть её ранами своего «труда» и ещё более болезненными ранами своих междоусобиц, ранами, которые десятилетиями, а то и столетиями не затягиваются на теле Земли. А она ждёт, терпеливо ждёт любви и заботы от детей своих, и лишь время от времени устраивает им встряску, когда уже совсем становится невмоготу…

Но время идёт вперёд, и каждое время года вносит свои, только ему присущие штрихи, в любое время суток.

И осенний полдень тоже бывает разным. Он бывает багряно-золотистым, с прочерченными пунктирами, в ещё пока высоком небе, стайками улетающих птиц, что вызывает у всех необъяснимую щемящую грусть. И, кажется, что даже ветви деревьев, тянущиеся в Небо, благославляют их в дальний путь, зная, сколь он нелёгок, и что далеко не каждый сможет вернуться к родному гнёзду… Но всё-таки ещё тепло, и всё живое, пряча свою грусть, наслаждается теплом солнечного луча, стараясь впитать его в себя, и запомнить на долгую, холодную зиму…

А этот осенний полдень рождает уже совсем иное настроение. И деревья, и кусты, и сама Земля, зябко вскинув плечи, кутаются в серый, и абсолютно не согревающий плат осенней мороси. Всё скучно, всё ждёт, когда солнечный луч сможет пробиться через серую вату мрачных и тяжёлых облаков. А они идут сплошным фронтом, казалось, не оставляя надежды на изменение обстоятельств. Но нет… Холодный осенний ветер внезапно разметал движущуюся армаду, и вновь солнечный луч, луч жизни согрел иззябшую Землю. Всё проходит, всё меняется…

И вот уже зимний полдень привносит в жизнь Земли свои краски, чувства, действия. Зимний полдень короток, но от этого он не менее прекрасен. Небо кажется высоким, холодно-голубым. Всё переливается под неласковыми лучами зимнего Солнца. Сама Земля любуется своим серебристым нарядом, сверкающими искорками падающих лёгких снежинок, формируя неожиданные и порой такие фантастические формы. Она, как скульптор, воплощает все свои очаровательные фантазии. И ей это, похоже, очень нравится. Единственное, чего бы она, пожалуй, не хотела, дабы этот лёгкий кружевной вальс снежинок не превратился в суровую и бесфантазийную метель.

 

Вечерний закат

Земля устала, устала от летнего палящего зноя, устала от пережитых грозовых потрясений, устала от ответственности за всё живое, доверенное ей. И Небо, хорошо понимая всю тяготу её, обнимает её прохладными сумерками. Солнце начинает клониться к закату, более длинными становятся тени, принимая вновь причудливую форму. Цветы на лугу начинают закрывать свои венчики, предвкушая прохладную негу. Но они не очень торопятся, ибо хотят хоть краешком глаза посмотреть на вступающую в свои права красавицу ночь. А Небо на востоке приобретает постепенно всё большую глубину синего цвета, в то время как на западе оно ещё имеет желтоватый, усталый тон. Иногда этот тон окрашивается в слегка розовый, а порой и в малиновый, и тогда Земля, вздохнув, понимает, что завтра будет непростой, ветреный день, и нужно будет приложить немало сил, дабы порядок наступающего дня не был нарушен. Тишина постепенно опускается на Землю. Не слышно птиц, лишь в реке время от времени раздаются лёгкие всплески, да цикады настраивают свои скрипочки, готовясь встречать наступающую ночь. И вот уже зазвучал оркестрик нежно, проникновенно. И Земля заслушавшись, несмотря на усталость, любуется Небом, столь прекрасным в это время суток. А оно постепенно раскидывает над уставшей Землёй иссиня-чёрный шатёр, который, начиная с востока, уверенно покрывается узорами серебристых звёзд. Оно баюкает Землю, приглушая все звуки земные. И как только красавица Луна водружается на небосводе, Земля засыпает, ибо знает, что ничто не укроется от зоркого глаза её верной, многовековой спутницы, которая знает все тайны земные, сокрытые покровом ночи… Засыпают, наконец, и цветы, смежив свои глазки, но цветочные ароматы ночи не становятся от этого менее чувственными, они становятся ещё более выраженными, и, кажется, что от их терпкости и нежности просто кружится голова. Всё, такое деятельное днём, засыпает, и ночь вступает в свои права.

Осенью закат наступает раньше, хотя Земля, несмотря на дневную усталость и не прочь продлить солнечный день, дабы дать как можно больше тепла всему тому, что в нём нуждается. А в тепле нуждается всё… Но… время берёт своё, и вот уже Солнце опускается за горизонт, и бег его кажется более быстрым, чем летом. Обнажённые ветви деревьев тянутся в Небо, образуя причудливые кружевные узоры на его бирюзово-тёмном фоне. Кажется, что все переживания и испытания, спрятанные ранее за шапкой изумрудных листьев, сейчас выпукло вышли на передний план. И видно, как непроста жизнь у всего сущего на Земле, и сколь мужественно и терпеливо каждый проходит предназначенное ему жизнью земной. А осеннее закатное Небо, часто закрытое плотной, чёрной пеленой, и оттого беззвёздное, вопреки своему желанию сеет и сеет, порой усиливающийся до ливня, дождь, который уже никому не нужен, и которого никто не ждёт.

А вот зимний закат обрывает день буквально на середине. Холодное и, кажется, само озябшее Солнце очень быстро опускается за горизонт. Всё теряет чёткие очертания, и хорошо, если день был ясным, тогда и приход зимней ночи обещает прекрасную картину ночного Неба. Но если Небо весь день развлекало Землю, бросая ей охапки снега, да ещё устраивая нешуточную завируху, то зимнее ночное Небо вряд ли доставит Земле удовольствие созерцания его красоты.

 

Ночь

И всё-таки ночь шелковистым пологом укрыла Землю. Это и часы отдыха от сутолоки и шума трудового дня, и одновременно время размышлений, в которых фантазии и мечты переплетаются с действительностью. И Земля мечтает, мечтает о счастье и любви для всех детей своих – от самых малюсеньких созданий до человека, и больше всего её душа болит именно за человека, за его нежелание принять единство Жизни, за его самовозвеличение, за эгоизм, приносящий столько горя и невзгод, как всему сущему на Земле, так и самому человеку. Земля грезит в объятиях ночного Неба… А оно прекрасно в этот час суток. Его серебристое шитьё так много говорит Земле и о прошлом, и о Будущем, заставляя её одновременно продумывать последующие шаги. Земля ощущает себя единой с Космической Жизнью, и старается насладиться тем единением, которое дарит ей ночь. А ночная прохлада становится всё более насыщенной, и это даёт возможность ночным обитателям Земли проявить всю жажду жизни, которой они наделены. Оркестрик цикад не умолкает ни на минуту в сонной траве. Как только устаёт кто-то из музыкантов, мелодию подхватывает другой. И эта беспрерывная мелодия окутывает бесконечной нежностью каждого, слушающего её. А мелодичное шуршание листиков под лёгким дуновением ветерка дополняет этот необычный ночной концерт. Кажется, что заслушались все, настолько глубока тишина. И лишь Луна, улыбаясь с небес, шепчет о чём-то дремлющей Земле, – у них свои секреты и тайны, скреплённые тысячелетним соседством во Вселенной.

А ночь, поистине, волшебна… Она создаёт столь необычные, столь фантастические картины, что, пожалуй, любая человеческая фантазия меркнет перед её возможностями. Серебристый луч, то бросается ею в омут реки, наводя переполох среди лягушачьего царства, то вдруг зажигает серебристым огнём кроны деревьев, а то нежданно тонет в траве луга, уже одетой в предрассветные жемчуга. Как всё тонко, как изящно… В такие моменты сама Гармония царствует на Земле… Но как бы ни была прекрасна летняя ночь, вновь Небо на востоке начинает терять густую синеву, заставляя нехотя бледнеть звёзды. Над Землёй занимается лёгкий рассвет – предвестник нового дня…

Конечно, осенняя ночь, а, тем более, поздняя и суровая, не может подарить такого волшебства, но и она обладает огромной чуткостью, ибо её меланхоличная грусть заставляет грустить вместе с ней, грустить под шёпот непрерывного дождя, от которого, кажется, померкли уже все земные краски. И даже на фоне теперь уже мрачного Неба видно, как ветер испытывает на прочность ветви деревьев, с мольбой протянутые к Небу.

Зимняя ночь даёт больше возможностей полюбоваться не только высоким ночным Небом, но и прекрасным зимним нарядом Земли. И, несмотря на всю холодность этой изысканной красоты, очарование Земли не проходит, ибо она, действительно, прекрасна в любое время суток и любое время года. Каждую минуту меняется её лик, ибо нет ничего постоянного в этом мире. Она бывает и ласковой, и грозной… Но всегда любовь к ней и благодарность наполняют сердце, зная, что нет более родного дома для человека во Вселенной, чем матушка-Земля. И об этом должен знать и всегда помнить человек!

26.01.2023 г.

 

 


№95 дата публикации: 01.09.2023

 

Оцените публикацию: feedback

 

Вернуться к началу страницы: settings_backup_restore

 

 

 

Редакция

Редакция этико-философского журнала «Грани эпохи» рада видеть Вас среди наших читателей и...

Приложения

Каталог картин Рерихов
Академия
Платон - Мыслитель

 

Материалы с пометкой рубрики и именем автора присылайте по адресу:
ethics@narod.ru или editors@yandex.ru

 

Subscribe.Ru

Этико-философский журнал
"Грани эпохи"

Подписаться письмом

 

Agni-Yoga Top Sites

copyright © грани эпохи 2000 - 2020