Грани Эпохи

этико-философский журнал №86 / Лето 2021

Читателям Содержание Архив Выход

Александр Балтин,

член Союза писателей Москвы

 

Из жизни Юлиана Отступника

Юлиан Отступник

Равноапостольного видел

На ложе смерти отрок Юлиан.

Был Константин греховно окаян,

Лежал – повержен, будто пышный идол.

 

О, радостный Эллады пантеон

Богов пирующих, богов порой весёлых!

В античных столько светлого глаголах,

И отрок в мифологию влюблён.

 

Вот водомёт, трирему запустил

Игрушечную император будущий.

Он знает чернецов, компанью ту ещё –

Изображал, что гордый ум смирил.

 

Вернуть богов! Повергнуть ложный крест!

Как страшен мёртвый Константин на ложе

Был некогда! Он сына уничтожил,

Он трупы громоздил под властный пресс.

 

Пустая церковь – смерть внутри неё,

Как тлен хранят в гробах, святым считая.

Роскошная Эллада, золотая

Глаголами торжественно поёт.

 

И Юлиан свершает поворот:

Чтоб хрустнул позвоночник христианства

Мечтая, и очистилось пространство

От ложных догматов, поповских льгот.

 

В грядущем истина Христа своё возьмёт.

 

 

Ямвлих

Говорили – духов вызывал,

И ученики пред ним склонялись.

Ямвлих стар, он сух, телесно мал,

И в глазах его – и грусть, и жалость.

 

Ящеркой на солнце полюбил

Греться, зная многие болезни.

Свет его, тепло его полезней

Снадобий, какие часто пил.

 

О Едином много рассуждать,

Ни к чему не приходя – у моря

Будет он с учеником опять.

– Жить вне знанья – это наше горе.

 

Отчий голос как расслышим мы?

В отчее мы возвратимся лоно?

Христианских дебрей беззаконно

Жил среди, душой не зная тьмы.

 

Много слухов, выдумок о нём –

Он – старик, сидит на плоском камне.

И палим тем внутренним огнём,

Без какого в мире всё бесславно.

 

Порфирий Оптациан

Средь христиан поклоннику Эллады

Оптациану тяжело дышать.

Прикидываться, лицемерить надо,

И изощрённые стихи писать.

Лишён имущества, на остров сослан,

Где кроме скал и коз нет ничего.

Но возвращён, и дальше будет острой

Жизнь, не суля поэту торжество.

Как разводил сады словес узорно!

Фигурные как созидал стихи!

Сквозь оную игру взойдут ли зёрна

Успеха, коль усилья велики?

В прихожих знатных вилл с гробовщиками,

С ростовщиками он заказов ждёт.

Поднявши чудо красоты на знамя

Хотелось жить, – жаль, данность не даёт.

 

 

Казнь Галла

Везли в повозке грубой – понял

Куда…

Одежда столь проста.

Изнежен Галл, грязны ладони,

Не мыто тело. Жизнь пуста.

Купанье так любил и яства.

Объявлен смертный приговор.

Солдаты не спасут – так ясно.

А мяснику сказали – вор.

Мясник рубил главу: порою

Тем подрабатывал, умел.

На Галла навалясь толпою,

Держали, хоть и не был смел.

И всё ж, чтоб верные солдаты

Не помешали, мяснику

Сказали: Справишься когда ты,

Спрячь, унеси сию башку.

И Галла голову уносит.

Фрагмент истории всего.

И вся она – как будто осень,

В ней – умиранья торжество.

 

 

* * *

Иным легионерам стало страшно,

Когда помпезный Константина стяг

Опущен был, и крест низверг отважный

И новый император, церкви враг.

 

И вот фигуру бога-солнца ловко

Кузнец, им стяг венчая, водрузил.

Вернутся боги!

 

Солнце ярко, словно

Приветствует провал церковных сил.

 

– Антихрист! – по рядам легионеров

Проносится. Но счастлив Юлиан.

Он свету верит, радости, а вера в

Распятого – истории изъян.

Однако вера та – непобедима,

Сколь ни была б запутана она.

Жизнь видимая, вероятно, мнима.

А подлинная людям не ясна.

 

 

* * *

В порфирии громоздкий шкаф,

Пятью он башнями украшен.

Массивен, тёмен, даже страшен.

И басилевс извечно прав.

А шкаф сиятельный хранит

Его одежды – грандиозны.

У роскоши ведь нет границ,

Сверкают ярко камни, грозно.

Не гнущихся от злата полн

Одежд сей шкаф. Он – слава власти,

Сам будто символ власти он.

Она – ток сласти и напасти.

Шкаф нарциссичен. Сам собой

Стоит, громадина, любуясь.

…а Византия шлёт судьбой

Привет векам, чей норов буен…

Порфирия – роскошный зал,

Шкаф пятибашенный, громоздкий.

Сколь многого не зреть глазам,

Столь многое секрет для мозга.

 

 

Максим Эфесский

Шатры пространства, лабиринты…

А – только воздух мы узрим.

Максим Эфесский славу Рима

Познал – но внешний дан режим.

Поэтому он Юлиана

Введёт в мистическую сласть,

Лишая страха, как изъяна,

Открывши дверь ему во власть.

Максим Эфесский, как анатом

Явь знает с крепкой стороны.

Не в том грядущий император

Нуждается: свод глубины

Мистерий для него откроет

Максим Эфесский, хитроват.

Реальность сам волшебник строит,

Как речи строит адвокат.

Знал: за покровом яви тайна,

Её нельзя расшифровать.

Но совершенно не случайно

Не страшно магу умирать.

 

 

* * *

Сапфиры, украшавшие одежды

Распятого, получит Дионис.

Отчищен мрамор, мы вернулись в «прежде» –

Всё спуталось сегодня: верх и низ.

Из церкви иподьякон – ипподрома

Любитель и материй, и духов –

Из лавки этаже на первом дома

Несёт флакон наезднице. Таков.

Все таковы, всё смешано в сознанье,

Как воцарился Юлиан. И вот

В загоне чернецы и ариане,

И горек ныне нашей яви плод.

 

 

* * *

С мраморного возвышенья Юлиан

На толпу не мытых, волосатых,

Яростью кипевших христиан,

Презирая их, смотрел – разъятых

Собственными распрями…

Вон те

Донатисты, тут цецилиане,

Ариане – каждый в пустоте,

В собственном мыслительном тумане.

Изорвать друг друга в клочья рад

Всякий: братолюбие такое.

Грустно: олимпийцев вертоград

Затопило варево людское.

 

 


№67 дата публикации: 01.09.2016

 

Комментарии: feedback

 

Вернуться к началу страницы: settings_backup_restore

 

 

 

Редакция

Редакция этико-философского журнала «Грани эпохи» рада видеть Вас среди наших читателей и...

Приложения

Каталог картин Рерихов
Академия
Платон - Мыслитель

 

Материалы с пометкой рубрики и именем автора присылайте по адресу:
ethics@narod.ru или editors@yandex.ru

 

Subscribe.Ru

Этико-философский журнал
"Грани эпохи"

Подписаться письмом

 

Agni-Yoga Top Sites

copyright © грани эпохи 2000 - 2020