этико-философский журнал №84 / Зима 2020-2021
Публикуется по: Абаканский Рериховский топос
Тридцать четыре письма Павла Фёдоровича Беликова Александру Даниловичу Алехину, советскому и российскому учёному, искусствоведу, рериховеду; автору статей и книг о Н. К. Рерихе; первому кандидату наук по рериховскому наследию.
Письма П. Ф. Беликова А. Д. Алехину в 1968–1981 годах публикуются А. Н. Анненко из архива и с любезного разрешения дочери А. Д. Алехина – Натальи Александровны.
Четыре письма ранее были опубликованы в сборниках Непрерывное восхождение, Т.I, Ч.1. М.: МЦР, 2003: письма от 29.10.71, 03.01.72, 26.08.75 и Непрерывное восхождение, Т.I, Ч.2. М.: МЦР, 2003: письмо от 23.05.76.
Павел Фёдорович Беликов |
Александр Данилович Алехин |
1. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 21.07.1968
21 июля 1968 г.
Глубокоуважаемый А. Д. /простите, но не знаю Вашего имени-отчества/,
бесконечно благодарен Вам за сборник с Вашей статьёй о Николае Константиновиче [Алехин А. Д. Графика Рериха] // Ученые зап. / Моск. пед. ин-т им.В. И. Ленина. – М., 1968. – № 263, вып.2. – С. 189–206. – ред.]. Прочёл её с громадным удовольствием и большой пользой для себя. Деятельность и творчество Николая Константиновича были столь многогранными, что работы общего характера неизбежно страдают некоторой поверхностностью. Поэтому я лично считаю особенно важными исследования по отдельным темам. Такие исследования всегда позволяют глубже вникнуть в предмет и обнаружить нечто новое, до сих пор не сказанное. Отношу Вашу последнюю публикацию именно к разряду таких ценных работ, написанных по первоисточникам, а не по уже давно пересказанным пересказам.
Я только что отправил в редакцию альманаха «Прометей» корректуру моей публикации 19 очерков Н. К. из «Листов дневника». Это будут интересные по тематике очерки. Они раскрывают этические и эстетические аспекты мировоззрения Н. К. Надеюсь, что седьмой номер альманаха выйдет из печати уже в текущем году, и я смогу отблагодарить им Вас за Вашу весьма ценную для меня статью.
Искренне Ваш, П. Беликов.
2. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 20.08.1968
20 августа 1968 г.
Дорогой Саша,
рад был Вашему письму и Вашей готовности работать над близкой дорогой нам темой. Тема эта – неисчерпаема, и радостно знать, что к ней подходят молодые силы. Я со своей стороны всегда готов оказать Вам помощь – чем только могу. Уже много лет я собираю материалы о Н. К., сейчас работаю над книгой о его жизни, – и всё кажется, что познал только малую часть той необъятной Мысли и того Светлого Сердца, которые руководили творчеством и всей деятельностью Н. К.
Я уверен, что в недалёком будущем мы с Вами лично познакомимся. Обычно я бываю в Москве в конце лета и поздней осенью. Однако в этом году у меня столько работы над книгой в серию «Жизнь Замечательных Людей», что летняя поездка отпадает. Возможно, что в ноябре всё таки смогу в Москве побывать и тогда обязательно свяжусь с Вами. Но если у Вас имеются какие-либо конкретные и спешные вопросы, – прошу писать. Постараюсь на них немедля ответить.
В своём прошлом письме я совсем забыл спросить у Вас, – послана ли книга с Вашей статьёй Святославу Николаевичу и Зинаиде Григорьевне Фосдик – Вице-президенту Нью-Йоркского музея? Нужно, чтобы Ваша работа находилась в их архивах. Сообщите мне об этом и перешлите им книги или непосредственно, или через меня, как сочтёте удобнее. Я регулярно переписываюсь с Бангалором и Нью-Йорком и посылаю им всё нужное для их архивов, а также получаю оттуда очень ценные материалы.
Надеюсь, что здоровье ваше поправилось.
Всего Вам самого светлого.
Ваш П. Беликов.
3. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 05.11.1968
5 ноября 1968 г.
Дорогой Саша,
благодарю Вас за письмо от 4 окт[ября] с.г. Вашу публикацию в «Творчестве» видел [Алехин А. Д. Древнерусским зодчеством вдохновляясь: [Интерес к формам древнерус. Архитектуры в творчестве худож. Н. К. Рериха] // Творчество. – 1968. – № 7. – С. 16. – ред.]. Очень хороша. С большим трудом удалось мне достать номер этого журнала. Посылала ли его Ираида Михайловна [Богданова, – ред.] в Бангалор и Нью-Йорк?
Относительно переписки Н. К. с Куинджи я слышал от Князевой, что она тоже «слыхала», что таковая имеется, но где – ей уточнить не удалось.
Относительно учеников Н. К. – то их теперь не так много осталось. В своё время я был знаком с некоторыми. Но сам Н. К. вёл довольно мало уроков, много было работы по руководству. Одна запись о методе преподавания Н. К. у меня имеется, она помещена в книге /на эстонском, правда, языке/ одного из его учеников. Если интересуетесь, могу перевести и послать Вам.
Посылаю Вам бандеролью первый вариант моей работы «Литературное наследие Рериха». На основе этого варианта у меня составлен второй, который хотели опубликовать в «Ученых записках» Тартуского университета. Рукопись и сейчас там, но когда и как публикация осуществится – не знаю. Посылаемый вариант мною подготовлялся для продвижения издания «Избранных произведений Н. Рериха». Соответствующим образом там составлены и аннотации. Но до сих пор избранных произведений Н. К. издать так и не удалось. Все побаиваются «идеализма», хотят оценок от «авторитетных» специалистов, предлагали мне войти по этому вопросу в контакт с Московским художественным институтом и т.д. В общем, сейчас это дело должен был отложить, т.к. очень занят книгой.
Удалась ли Вам поездка в Египет? Относительно посещения Москвы – ещё не знаю. Когда поеду – сообщу. «Лит[ературное] наследие», которое Вам посылаю, у меня в единственном экземпляре /на руках остался второй вариант/. Может быть, мне со временем потребуется и этот, тогда напишу, пока что можете пользоваться им без ограничения времени.
Желаю Вам успехов в Вашей работе и всего самого светлого.
Искренне, П. Беликов.
4. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 07.03.1969
7 марта 1969 г.
Дорогой Саша,
до сих пор не отблагодарил Вас за Ваше тёплое письмо. Хотелось выполнить хотя бы одно своё обещание в отношении материалов о Н. К., но был чрезвычайно занят служебными делами, которые приходится совмещать с работою над книгой о Н. К. Посылаю сейчас Вам выписку из книги воспоминаний одного ученика Н. К. – эстонского художника и публициста – Я[на] Вахтра. Это, конечно, только несколько фраз, но характерных для Н. К.
В основном я пользуюсь своим архивом при работе над новой книгой. У меня довольно много неизданных очерков «Листов дневника». Хороший архив был у покойного председателя Рижского об[щест]ва, поэта Р[ихарда] Рудзитиса. Оригиналы этого архива, большею частью, ушли в Кулу, но мне удалось снять много копий, в том числе копии с очень интересных писем Н. К. начала двадцатых годов и тридцатых годов. Копии удалось снять почти со всех материалов этого архива, частично они имеются у дочери Рудзитиса в Риге и у второй дочери в Барнауле. Более полных частных архивов я не знаю. В Ленинграде проживают троюродные сёстры Станислава Николаевича /Митусовы/. Их отец был очень близок Н. К., но архивов не сохранилось, кое-что удалось узнать из личных разговоров. Московские архивы, думаю, известны Вам лучше, чем мне. У меня не было времени изучить их подробно, поэтому имею из них лишь частичные извлечения в копиях. Хочется получить ещё кое-что, но сейчас некогда этим заниматься, материала для одной книги более чем достаточно, и хочется поскорее её закончить. Да, забыл Вам сказать, что довольно много посылали мне из Нью-Йоркского музея весьма ценных материалов. Так что, если что понадобится Вам, всегда буду рад помочь.
Сердечный привет Вашей супруге.
Всего самого светлого. Ваш П. Беликов.
Выписка из книги:
Ян Вахтра. «Избранное». Эст[онское] Госуд[арственное] Книгоиздательство. Таллин, 1961 г.
/стр.124, перевод с эстонского/
Николай Рерих
Он был директором школы, спокойный, молчаливый. Ученики выдели его редко. Раз в неделю он появлялся в классе композиции, который сам вёл. Его метод преподавания казался простым: задавая тему, он в нескольких словах развивал план эскиза, говорил – как следует расположить фигуры. Но при этом всегда добавлял, что так поступил бы лично он, а другие должны делать так, как им больше самим нравится. На изготовление эскизов давалась неделя времени. Готовые эскизы развешивались в классе для просмотра. Рерих подходил к каждому эскизу и основательно разбирал их с учениками. Мне не приходилось встречать более участливого и доброжелательного педагога, чем Николай Рерих. В каждой работе, даже самой слабой, он умел находить что-либо позитивное и таким образом побуждал к работе даже тех, кто терял веру в свои способности. Ему нравились исторические и мифологические темы, и сам он был одним из самых известных и талантливых русских исторических художников. Он был очень образованным человеком, окончил юридический факультет Петербургского университета, Академию художеств и изучал археологию. По своей внешности и манере держаться он походил, скорее, на духовного наставника, чем на художника. Ученикам было трудно подражать живописи Рериха, мы ломали себе голову – в чём заключается поразительная сила его произведений, но никак не могли постичь этой тайны.
/Перевод буквальный и сохраняет некоторые эстонские обороты речи./
П. Беликов.
5. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 30.10.1969
30 октября 1969 г.
Дорогой Александр Данилович,
посылаю Вам издания, откуда можете выбрать данные о публикациях о Н. Рерихе для своей диссертации. Очень прошу, после использования сразу же вернуть, бывают часто нужны для справок. Издания – уникальные, поэтому, во избежание утери, посылайте ценным пакетом, больше гарантии в сохранности.
Ваш П. Беликов.
6. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 21.11.1969
21 ноября 1969 г.
Дорогой Александр Данилович,
получил Ваше письмо. Рад за Вас, что книга Ваша продвигается успешно. Из «Молодой гвардии», очевидно, Вас не потревожат раньше, чем редактор с рукописью ознакомится. Обещала это сделать в течение ноября. Если получите сообщение, то прошу, напишите. Сами редакции медленно реагируют, что Вы уже по своему опыту знаете.
Прилагаю маленький списочек с наименованием книг Н. К. и о нём. Думаю, что из этого списка сможете выбрать нужные для Вашей книги наименования.
Я надеялся, что после сдачи рукописи несколько вздохну, но этого не получилось. 10 и 11 состоятся два моих доклада в Ленинграде, впрочем, это ещё не столь «трудоёмкое» дело. Несколько зажало с книгой для Новосибирска. По существу мне приходится писать её заново, а это около шести листов. Правда, там половину текста будут составлять выписки из произведений самого Н. К., но их нужно извлечь из контекстов и систематизировать по темам. Издательство хочет получить рукопись в декабре. Трудно себе сейчас представляю, как я с этим делом справлюсь.
Шлю сердечный привет Вашей супруге.
Всего Вам самого наилучшего.
Искренне Ваш, П. Беликов.
БИБЛИОГРАФИЯ
Книги и статьи Н. К. Рериха
1. Наши художественные дела. «Искусство и художественная промышленность», 1898, № 1–2; 1899, № 6.
2. Собрание сочинений, кн. I. М., 1914.
3. Пути благословения. Рига, 1934.
4. Твердыня пламенная. Париж, 1932.
5. Врата в будущее. Рига, 1936.
6. Нерушимое. Рига, 1936.
7. Adamant, New York, 1924.
8. Joy of Art, Amritsar, 1942.
Работы о Н. К. Рерихе
Рерих Н. /Статьи С. Маковского и А. Ростиславова/, изд. журнала «Золотое руно», 1907.
Рерих / монография/ текст Ю. Балтрушайтиса, А. Бенуа, А. Гидони и др. Пг., 1916.
Эрнст С. Н. К. Рерих. Пг., 1918.
Андреев Л. Держава Рериха. «Жар Птица», 1921, №4–5.
Кузьмин Н. Рерих. М., 1923.
Жак Дювернуа. Рерих. Фрагменты биографии. Рига, 1932.
Н. К. Рерих /текст Р. Рудзитис, Е. Москов, В. Шибаев/. Рига, 1936.
Рерих /монография/ текст Вс. Н. Иванова, Э. Голлербаха. Рига, 1939.
Дмитриева Н. Н. К. Рерих. М., 1958.
Рерих Ю. Экспедиция академика Н. К. Рериха в Центральную Азию. «Вопросы географии», сб. 50, 1960.
Князева В. П. Н. К. Рерих. Л., 1963.
Алехин А. Д. Графика Н. К. Рериха. Уч. зап. МГПИ, № 263, 1968.
Roerich. Monograph., New York, 1924.
Roerich. Himalaya. Monograph., New York, 1926.
K. P. Tampy. Nicholas Roerich. Monograph. Trivandrum, 1939.
Barnett D. Conlan. Nicholas Roerich: A Master of the Mountains. Allahabad, 1938.
[Tampy K. P. P. Padmahabhan.] Gurudev Nicholas Roerich. Trivandrum, 1944 [правильно – 1943, – ред.].
Nicholas Roerich by his contemporaries (A few excepts). Bangalore, 1964.
7. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 24.03.1970
24 марта 1970 г.
Дорогой Александр Данилович,
бандероль, как и положено, дошла благополучно. Рад сердечно, если материалы были Вам полезны. Желаю полного успеха в защите научной степени. Уверен, что всё пойдёт хорошо.
Я сейчас усиленно работаю над текстом книги. Хотя она в плане и значится, но редакция выдвинула серьёзные претензии в том смысле, что книга «ушла» от заданного жанра художественной биографии. В таком жанре обязательно требуется общественно-политическая жизнь описываемой эпохи и связь с нею Рериха. Ввиду того, что в книге этого нет, «Рерих получился изолированным». Собственно говоря, я как раз и хотел больше разбирать Рериха, исходя из него самого, его внутренней жизни, взглядов и т.д. Кроме того, было желание в отдельности разобрать живопись Н. К., его философию, педагогику, театральные работы и т.д. При таком построении книги трудно дать «развёрнутый общественно-политический фон». Вообще-то, писать его труда не составляет, но включить в имеющуюся композицию книги – больше чем затруднительно. Поэтому я предпринял работу по изменению композиции, а это значит, что около трети книги необходимо перекомпоновать в иной последовательности, иными словами – заново переписать, включив в новую композицию требуемый редакцией «фон». Работа довольно трудоёмкая, тем более, что в «художественном жанре» ни я, ни мой соавтор опыта не имеем. Писать статьи – не так уж трудно даётся, а вот «художественную прозу», как говорится, «другой коленкор» – приходится попотеть. Ну а пот только при колке дров сходит за верное доказательство квалифицированного труда. Так что не знаю, что в конечном итоге после всех «доработок» получится. Но надежды не теряю и «духа не угашаю».
Большой привет Вашей супруге.
Всего светлого. Ваш П. Беликов.
8. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 29.10.1971
29 октября 1971 г.
Дорогой Александр Данилович,
получил Ваше письмо с хорошим известием об утверждении плана А[кадемии] Х[удожеств]. Уверен, что и Ваши дела должны войти в нужную колею. Я уже привык к тому, что многое ещё встречает сопротивление, но препятствия часто заставляют нас «закалять вооружение», что в конечном итоге оборачивается в нашу же пользу.
Также и все выходки Зильберштейнов и ему подобных «сервировщиков» французской кухни под нижегородским /а по существу даже «кишинёвским»/ соусом, большого значения не имеют. Это блюдо не выдерживает свежего воздуха и быстро на нём скисает.
Рукопись для ЖЗЛ сейчас в наборе без всяких изменений, которых требовала В. П. [Князева]. Мне пришлось написать ей довольно острое письмо, и она сбавила тон. По существу человек она неплохой, и сердца хорошего. Полностью признаёт, что книга написана полностью мной, а, следовательно, при расхождении во взглядах приоритет должен быть мой. Но – побаивается. Зильберштейн на пугливых действует, но меня – наоборот – заставляет действовать энергичнее. Так вышло и с рецензией Петрова. В основном он «бил» на следующие пункты:
1. Рукопись написана слишком «восторженно».
2. Мало критического материала о Рерихе.
3. К Рериху в «Мире искусства» относились с подозрением, но Рерих в «Мире искусства» очень «нуждался», и именно допуск к «Миру искусства» имел для Рериха, для его творчества решающее значение.
4. Бенуа и Дягилев совершили чуть ли не «Культурную революцию» в России, благодаря которой и вышли на «дорогу» такие художники, как Рерих, а этого из рукописи не следовало.
5. Вся борьба за охрану культурных ценностей в военное время была у Рериха «типично буржуазной».
Относительно мировоззренческо-философских проблем Петров должен был признать, что разобраны они «интересно». Похоже, что в этой части он просто недостаточно ориентируется и побоялся что-либо конкретное писать. Многие выражения Петрова чуть ли не буквально повторяют Бенуа. Очевидно, они взяты из книги «Бенуа размышляет».
«Возвышенный тон» мне пришлось кое-где приглушить, что же касается остальных пунктов, то я «вскрыл противоречия» между Рерихом и Бенуа /на чём настаивал Петров/ таким образом, что у Князевой «ушла душа в пятки». Но всё сделано в высшей степени корректно, на основе различия идеологических взглядов и взглядов на исторические судьбы народов.
Жду теперь гранки. Князевой категорически заявил, что любые заслуги Бенуа /а я их нигде не отрицал/ я готов ещё больше подчеркнуть, но общую концепцию его «западничества» со всеми вытекающими отсюда последствиями, я ни на йоту не изменю. И ей здесь деваться будет некуда. Тем более, что книга отредактирована и одобрена заведующим редакцией ЖЗЛ и заместителем главного редактора издательства «Молодая гвардия», заместителем, который как раз курирует раздел эстетики. В общем, всё это обойдётся.
Шлю сердечный привет Людмиле Ивановне и маленькой Наташе и желаю Вам всего самого светлого. Правда всегда побеждает, но всегда в борьбе, в напряжении и отдаче своих сил. Без такой закалки она выглядела бы сиротой на нашей Земле.
Искренне Ваш, П. Беликов.
9. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 03.01.1972
3 января 1972 г.
Дорогой Александр Данилович,
вот и новый год наступил. Будем надеяться, что он будет для всех нас благоприятен. Очень хотелось бы, чтобы в ВАКе всё было бы решено быстро и как положено в посрамление Абрамов Львовичей.
С назначением на должность главного учёного секретаря Института от всего сердца Вас поздравляю и желаю Вам в этом деле полного успеха.
С книгой у меня, похоже, всё обстоит теперь благополучно. В начале декабря получил для корректуры гранки и вызвал телеграммой Князеву, т.к. все первоисточники у меня и проверка текста с выдержками из документов в Ленинграде была бы невозможной. Под корректурой, конечно, требовались наши две подписи. Валентине Павловне деваться было некуда и она подписала гранки, в которых никаких принципиальных или больших по объёму поправок делать было уже нельзя. С первыми не соглашался я, против вторых протестовал бы редактор. Вообще-то, Князева человек по сердцу хороший и понимает, что я абсолютно прав, и оспаривать мою точку зрения в написанной мной рукописи, по меньшей мере, несправедливо. К тому же она сама заинтересована в скорейшем появлении книги. Ей хочется как-то поддержать своё «литературное имя». Желание вполне законное и после выхода монографии о Н. К. – заслуженное, но все попытки в этом направлении ей не удавались. Темы о «Мире искусства» и Серебряковой у неё не прошли, хотя работала она над ними порядочно. Книга в ЖЗЛ как-то опять поднимет её «искусствоведческую марку», так что она в серьёзную защиту своих позиций, вызванных в основном страхом перед возможными нападками Зильберштейнов и иже с ними, даже и не вставала. Её панические письма в Москву, о которых я Вам говорил, были лишь попыткой «припугнуть» меня возможной критикой со стороны «бенуалистов». Убедившись, что такая критика меня только порадует, Валентина Павловна все свои претензии сняла. Так что с этим теперь всё позади. В газете «Книжное обозрение» от 1 января появилась даже аннотация в разделе «Получена верстка». Посылаю Вам её. Если книга будет столь же благоприятно рецензирована после выхода, то она послужит источником, на которых смогут в дальнейшем безбоязненно ссылаться новые публикаторы.
К юбилейному изданию готовлю серию «Листов дневника». Сейчас в Институте в секторе Кузминой на просмотре около 200 очерков. Их просматривала Свиридова. Она сообщала, что сейчас редактирует их, и что руководство Института будет входить в издательство с предложением заключить договор об их издании. Это почти целая книга. Она была бы хорошим подарком к предстоящему юбилею. Свиридова писала, что к февралю хочет закончить предварительную работу по отбору и приехать в феврале ко мне, чтобы окончательно договориться об объёме книги и характере сопроводительного к тексту материала, который в основном также предстоит подготовить мне. Хочется верить, что наконец-то избранные «Листы дневника» увидят свет. Ведь уже несколько лет назад всё было у меня «на мази» в Ленинграде, работа уже была включена в план редактирования, но всё сорвал тот самый Петров, который дал теперь отрицательную рецензию на рукопись.
Определённых намерений побывать в Москве в ближайшее время у меня нет. В январе должен буду немного помогать по прежнему месту работы. С февраля нужно уже будет вплотную запрячь себя в комментарии к «Листам дневника». На душе лежит ещё одна работа для Новосибирска. Если что-то реальное появится в издании, которое предполагает дать Третьяковка, то нужно будет подготовить материал и туда. Не исключено, что если что-то потребуется ещё для книги в серию ЖЗЛ /оформление окончательно не отобрано, хотя материалов я послал много/, то, возможно, я и побываю в первопрестольной в начале года, а так буду ждать выхода книги. Обещали выпустить её в I квартале, но к этому сроку я отношусь с осторожностью.
Просмотрел немного свой архив, но тему графики я специально не разрабатывал и ничего для Вас нового и ценного сейчас не нашёл. Если что-то попадётся в процессе работы над другими темами, то обязательно вышлю Вам. Архив у меня порядочный, но систематизирован он в разрезе тех тем, которыми я занимаюсь сам, поэтому извлечь из него новую тему не так просто.
Ещё раз желаю Вам, Александр Данилович, Людмиле Ивановне и маленькой Наташе всего самого светлого и радостного в новом наступившем году. Будем верить, что полоса невзгод осталась у Вас позади. Галина Васильевна шлёт Вам большой привет.
Искренне Ваш, П. Беликов.
10. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 03.04.1972
3 апреля 1972 г.
Дорогой Александр Данилович,
не имею от вас уже давно никаких известий. Вообще, последними меня Москва не балует. Сообщают коротко в письмах, но подробностей не знаю, тем более, что сообщают большею частью об отсутствии каких-либо новостей.
Слышал, что был вечер в Доме архитекторов и должен был быть /а может быть, уже был/ в Университете. Нет сомнения, что вечера собирают много народу, всё это хорошо, но что дальше? Вечера – это «потолок» Вити [Виктора Юлиановича Васильчика, – ред.], и, зная «кухню» их подготовки, перестаёшь верить в их плодотворность, и даже как-то муторно на душе становится.
У нас с Вами был разговор об интересной, выражающей некоторые взгляды Рериха на буддизм книге. Галина Васильевна перепечатала «Основы буддизма». Один экземпляр попал в Москву. Его должны были передать Александре Алексеевне [Александра Алексеевна Юферова, искусствовед, – ред.]. Снеситесь с нею и сообщите, что я просил передать на прочтение этот экземпляр Вам. Она тоже мне ничего не пишет. Думаю, занята диссертацией, поэтому особо её не тревожу. В «Советском художнике» № 1 читал её статью, похоже, что на тему диссертации.
Жду от Вас обещанной книги «Искусство начала XX века» /название точно не помню, та, что Вы мне показывали и предлагали с собой взять, но у меня чемодан был полный/.
С журналом «Вокруг Света» Вы, вероятно, знакомы. Знаком и я. Вступлению Окладникова [Алексей Павлович Окладников, археолог, – ред] и рад, и несколько им опечален. Нет самостоятельного подхода к изучению вопроса. В конце прошлого года я написал работу «Н. Рерих. Жизнь и деятельность. Справки и краткие характеристики». Попала она к Рае. Посла её специально для тех, кто будет готовиться к Юбилею. Использовали её в основном при выступлениях на вечерах, а Окладников в своём выступлении выписал многие места дословно. Я, конечно, против этого ничего не имею. С тем и работал. Но ведь моя работа – только «скелет», своего рода «канва», по которой нужно создавать свои концепции, обосновывая их самостоятельно продуманным материалом и творческими мыслями. Если же будут только переписывать – толку мало. К тому же Витя, похоже, «узурпировал» мою рукопись /правда, я послал её и Юферовой, о чём он, вероятно, не знал/ и занялся «изданиями» её в сокращённых, угодных для себя вариантах. На днях Галина Васильевна перепечатала эту работу. Я послал Борису Алексеевичу [Смирнову-Русецкому, – ред.] один экземпляр. Нужно было и ещё некоторым. Опять остался только с одним на руках. Если интересуетесь этой рукописью, то попросите от Бориса Алексеевича. На время, если от него не достанете, то могу послать и я свой единственный, но с просьбой возвратить. Сообщите в случае надобности.
Сердечный поклон Людмиле Ивановне. Как её здоровье? Наташа, надеюсь, находится в «лучшей форме».
Всего светлого. Ваш П. Беликов.
11. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 11.04.1972
11 апреля 1972 г.
Дорогой Александр Данилович,
получил из Москвы «сенсационное» /во всяком случае, для себя лично/ сообщение о том, что какая-то глава из моей книги опубликована в номерах газеты «Московский Комсомолец». Решительно никого я на такую публикацию не уполномочивал, и, похоже, что имеет место прямое нарушение авторских прав. Подозреваю, что здесь не обошлось без «чудо-мальчика» Васильчика. Уж очень на него похоже. Без чужих материалов ему делать нечего, вот он и занимается «доением», где только может. В «Московском Комсомольце» у него какие-то знакомства, а редакции ЖЗЛ и этой газеты, кажется, находятся под оной крышей.
Если у Вас, случайно, имеется газета, то, может быть, сможете послать мне? Я самой публикации даже не видел.
Ту свою работу, о которой я Вам писал /«Рерих – справки и краткие характеристики творчества и деятельности»/, я дал ещё раз перепечатать. Как получу, так сразу смогу выслать Вам, так что за ней к Борису Алексеевичу [Смирнову-Русецкому, – ред.] Вам обращаться не потребуется. Не хватает времени с разными спешными делами.
Людмиле Ивановне – сердечный привет и наилучшие пожелания. Как её самочувствие? С Наташей, надеюсь, всё в полном порядке?
Всего Вам самого светлого, П. Беликов.
12. Г. В. Беликова и П. Ф. Беликов – Л. И. и А. Д. Алехиным, 24.04.1972
Дорогие Людмила Ивановна и Александр Данилович,
от всего сердца поздравляем Вас с наследником. Желаем ему и Вам большого и светлого жизненного пути!
Ваши Г. Беликова, П. Беликов.
24 апреля 1972 г.
13. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 04.05.1972
4 мая 1972 г.
Дорогой Александр Данилович,
не мог сразу подробнее ответить на Ваше письмо. Поздравляю Вас ещё раз с прибавлением семейства. Желаю Людмиле Ивановне, наследнику и Наташе много сил и здоровья. Теперь дело идёт к лету, а это несколько облегчает уход за маленькими, да и для их самочувствия лучше.
Газету с публикацией отрывков из книги Ираида Михайловна [Богданова, – ред.] мне прислала. Пишет, что думала, что я в курсе публикации. Но в курсе был больше всего «чудо-мальчик», успевший «переночевать» в гранках и кое-что извлечь из них и пустить в «оборот» под другим именем. И[раида] М[ихайловна] в людях плохо разбирается, а «чудо-мальчик» сыграл на её некоторых слабых струнках, при таких условиях И. М. трудно уберечь от влияния и притяжения «орбиты». Во всяком случае – до поры до времени. Удивляет меня больше другое. Неужели опытные и сведущие люди, хотя бы тот же Вучетич, или Налбандян, или руководители из Фонда мира не видят всей несостоятельности «чудо-мальчика» и маньячности его натуры? Все, с кем мне лично приходилось говорить на эту тему, – единодушны в своих мнениях и в меру полного серьёза сие «чудо» не принимают. Но сила у него, конечно, пробойная. Только вот – в какую сторону она бить будет – предусмотреть нельзя.
На меня как-то навалилось сейчас много работы. Подготовляю ещё одну публикация в ежегодник Института международной литературы. Надо работать над Юбилейным однотомником, над библиографией о Н. К. Р. и ещё над несколькими статьями, которые имеют перспективу появиться к Юбилею.
Ленинград здорово отличается. Определённо «бенуаисты» задерживают и выход вашей книги, как это они пытались сделать с моей. По их вине дважды срывалось и издание избранных сочинений Н. К. Р. Ведь один раз Ленинградское отделение «Искусства» уже взяло от меня материалы, назначило их к редактированию, но потом отказалось. То же самое произошло и в Москве, куда ленинградцы поспешили доложить, что у них это издание не прошло, т.к. имеются более «ценные» и спешные, как потом выяснилось, работы Бенуа и Ко.
Впрочем, без трудностей не бывает. Все они останутся позади. Очень хотелось бы, чтобы у Вас вышло скорее так с кандидатской.
Большой привет всему Вашему семейству.
Всего светлого, П. Беликов.
14. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 14.07.1972
14 июля 1972 г.
Дорогой Александр Данилович,
сердечно благодарю вас за рецензию на книгу в «Книжном обозрении». Прекрасно написана. Лучшего и желать нельзя для авторов. Хорошо передано всё самое главное, что в книге хотелось сказать, и что так важно было сказать перед юбилеем.
Получил и от Святослава Николаевича телеграмму. Сообщает, что книга ему очень понравилась.
Рая телеграфировала, что в Москве книга уже появилась, но я ещё не получил. Как получу, непременно с первой же партии пошлю Вам. Задержки будут только с автографами. Надо всё таки и от Валентины Павловны подпись брать, а то она может обидеться, а это значит – книга должна ещё и в Ленинграде побывать.
Как протекает лето? Как себя чувствует молодое поколение? Сердечный привет от нас Людмиле Ивановне.
Ещё раз – огромное спасибо.
Душевно Ваш, П. Беликов.
15. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 04.03.1973
4 марта 1973 г.
Дорогой Александр Данилович,
целую вечность не писал Вам. Занят со сборником до предела. В Таллин специально приезжали М. Т. Кузьмина и И. А. Свиридова. Целую неделю проработал с ними над рукописью сборника. Теперь сижу над справочным аппаратом к текстам Н. К. Р. Объём изрядный – свыше 200 примечаний и справки к именному списку из 700 имён.
Мы очень рады, что Вам удалось, наконец, решить квартирный вопрос. Наверное, Вы уже и привыкли к тому, что не надо так тесниться, как на старой квартире? От всей души желаю Вам счастья в новых стенах.
Как дела со степенью? Марина Тимофеевна [Кузьмина, – ред.] сказала, что как будто дело двинулось вперёд. Так ли? Давно уже пора всю эту некрасивую лавочку кончать.
Как дела с книгой о Н. К. Р.? Неужели тоже до сих пор маринуют? Вы, вероятно, уже знаете, что по Министерству Культуры издан указ о юбилее Н. К.? Надо бы Вам этим воспользоваться и нажать на издательство. Ведь у Вас и договор на руках. Кругом – жидовские интриги. Приходится и мне с ними сталкиваться. Но, как говорится, Бог не выдаст – свинья не съест. Будем биться дальше.
Сердечный привет от нас Людмиле Ивановне и пожелания хорошего здоровья молодому поколению.
Всего самого светлого.
Ваш П. Беликов.
16. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 29.10.1973
29 октября 1973 г.
Дорогой Александр Данилович,
сердечно благодарю за память и поздравляю с новой публикацией. Сколько я помню, в этой серии предполагалась брошюра о Н. К. к юбилею? Это было бы прекрасно.
Я сейчас немного прихворнул. Летом путешествовали с женой, ездили на Урал, по Белой, Каме и Волге. Осень же у нас выдалась скверная, и дал себя знать в очень острой форме застарелый радикулит.
Сборник к юбилею, похоже, продвигается. Далеко от Москвы трудно за всем уследить. Я очень жалею, что сорвалась работа Соколовского, она была так нужна. Зарезали «специалисты», которые сами дела не делают, а специализируются на опорочивании работы других. Ну да Вам это по собственному опыту хорошо известно. Продвижение Вашей кандидатской хорошо показало Вам истинные лики многих «поборников» истины.
Книга в серии «ЖЗЛ» пойдёт вторым изданием. В этом месяце уже должны были сдать в производство. Это хорошо, что в юбилейном году появится ещё раз такое многотиражное издание.
Откладывают из номера в номер мою публикацию в «Юности». Обещают теперь в декабре.
Подготовил публикацию в научный журнал «Проблемы Дальнего Востока». Обещали поместить в № 1 1974 г.
В редакторских портфелях «Контекста», «Страны и народы Востока», второго юбилейного сборника Института тоже публикации, которые считаются в принципе принятыми, но о твёрдости редакционных принципов лучше не распространяться.
В «Мосфильме» готовится к юбилею фильм. По некоторым моментам будут консультироваться со мной. С фильмом дело крепкое, в его продвижении участвуют крепкие люди.
Недавно кончил ещё одну работу для З. Г. Фосдик, которая приедет к нам на юбилейную сессию. У неё хорошо подобраны американские материалы, но пишет она больше по-английски и на русском языке ей трудно составить большую статью, и в этом я предложил ей свои услуги. Если статью опубликуют, то будет довольно хороший обзор о деятельности Н. К. в США.
Так что в общем без работы не сидел и сейчас недостатка в ней не ощущаю. Поэтому обидно, что из-за болезни упустил какое-то время, совсем не мог сидеть за письменным столом, второй день только прикасаюсь к машинке и то не более как на час-другой.
Как Ваши жизнь и дела?
Сердечный привет от меня Людмиле Ивановне и лучшие пожелания молодому поколению. Галина Васильевна просит кланяться.
Всего самого светлого.
Душевно Ваш П. Беликов.
17. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 14.12.1973
14 декабря 1973 г.
Дорогой Александр Данилович,
сердечно благодарю за книгу [Алехин А. Д. Николай Константинович Рерих. Л.: Художник РСФСР, 1973, 56 с. (Мас. б-чка по искусству), – ред.]. Получил. Перечитал ещё два раза. Прочитал с радостью и удовольствием. В монографиях обычно сложно переплетаются две тенденции: показать трактуемое явление и объяснить его. В связи с этим мне вспомнились слова Куинджи: «объяснить всё можно, а ты пойди и победи». Ваша книга именно такая победа. Вы «показали» Рериха, выявили в нём самое основное и сделали это очень сжато и очень сильно. Конечно, «объяснения» в любом исследовании в какой-то степени необходимы, но они всегда строятся на каких-то концепциях – или сугубо субъективных, или «навязанным» обстоятельствами, господствующими взглядами, заданными целями. Образ человека, образ творца, которого пытаются только «объяснить», всегда оказывается на «заднем плане», он стушёвывается, теряется в тех, воздвигаемых авторами «строительных лесах», которыми он лично никогда не пользовался. Я не отрицаю значение анализа и связанных с ним объяснений. Но ведь они не должны закрывать живого человека, как и строительные леса не должны закрывать фасада уже готового здания. Вы замечательно справились с этой задачей и показали именно живого Рериха, силу его творческого духа, строгую целенаправленность его жизненного пути. Может быть, и не пристало мне говорить похожие на самохвальство слова, но не могу удержаться, чтобы не сказать: Вашу книгу кладу на полку рядом со своей.
Ещё раз благодарю и всего Вам самого светлого.
Ваш П. Беликов.
18. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 10.02.1974
10 февраля 1974 г.
Дорогой Александр Данилович,
рад был Вашему письму, рад, что Вы успешно работаете над темами о Н. К. Зинаиде Григорьевне я при очередном письме напишу. Она очень беспокоится о И. М. [Богдановой, – ред.], чувствует и отчасти знает от меня, что там не всё в порядке, посылала мне некоторые копии писем И. М., в которых развёртываются «грандиозные планы», исходящие от В[асильчика]. Конечно, всего туда не напишешь, З. Г. пытается исправить положение, как может. Да ведь и все это пытаются делать. Ведь этот маньяк в конец изведёт её, толкая её ради своих целей на дела, к которым И. М. абсолютно не подготовлена и не способна.
Относительно «копирайт» один из московских журналистов говорил мне, что именно те, кто хочет издать перевод, должны обратиться или в информационный отдел нашего Посольства, или в редакции наших зарубежных журналов /в Лондоне издаётся «Советский Еженедельник» на английском языке/. У нас с этим вопросом много неразберихи, а там, через эти инстанции при конкретном обращении о переводе решается как будто бы всё быстро.
Книгу ЖЗЛ, действительно, переиздали, при этом неожиданно скоро. Переиздание помечено 1973 годом. На титульном листе значится «Второе издание». Вышла книга в декабре, в торговую сеть в Москве попала в январе и, кажется, сразу была распродана. К нам в Таллин ещё не поступала. Печатали с матриц, так что, кроме исправления ошибок /и к моему большому изумлению – появлению новых/, изменений нет. В обложку введён только новый цвет.
О книге Поляковой поговорим лично. Между нами, во многом она мне не нравится, и я согласен с Вашей оценкой.
Возможно, что в марте буду в Москве. Всё зависит от появления вёрстки.
Сердечный поклон Людмиле Ивановне и лучшие мысли молодому поколению. Надеюсь – до скорого свидания!
Душевно Ваш, П. Беликов.
19. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 29.03.1974
29 марта 1974 г.
Дорогой Александр Данилович,
благополучно добрался до дому, где ждал меня целых ворох писем. Сижу и отвечаю в порядке «живой очереди».
Просмотрел свои архивы. У меня имеются выписки из «Правды», где полностью текста Гагарина не приводится, есть лишь упоминание «своими словами», как и в тексте Коненкова. Возможно, что в бортжурнале есть запись именно в том варианте, как приведён у Вас. Во всяком случае, в журнале «Турист» № 1 за 1974 г., со ссылкой на бортжурнал, приведёны такие слова: «…Лучи просвечивали через земную атмосферу, горизонт стал ярко-оранжевым, постепенно переходящим во все цвета радуги: к голубому, синему, фиолетовому, чёрному. Неописуемая цветовая гамма! Как на полотнах художника Николая Рериха. 12 апреля 1961 г.».
Думаю, что Вам лучше всего сослаться именно на этот журнал, если нет, конечно, ссылки на более раннюю публикацию.
В Москве, как Вы знаете, прошло у меня всё благополучно. В последний день перед отъездом получил ещё одно радостное сообщение – вопрос о юбилейных мероприятиях рассматривался на самых высоких инстанциях и получил положительное решение. Так что нам остаётся только работать и работать – поддержка нашей работе обеспечена.
Шлём с Галиной Васильевной сердечный привет и лучшие пожелания Людмиле Ивановне и молодому поколению. Да, Ваша книга Н. Поповой – пошла. Нина Васильевна уже приехала, видеть мне её не пришлось, но по телефону с ней перед отъездом разговаривал. Она много содействует должному провидению Юбилея и очень ценит всё, что в этом направлении делается.
Душевно Ваш П. Беликов.
20. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 28.05.1974
28 мая 1974 г.
Дорогой Александр Данилович,
только что вернулся из довольно сложной и утомительной поездки с режиссёром и операторами будущего фильма. Посетили Ленинград, Извару, Старую Ладогу, Валаам /с выездом на Святой остров/, Новгород, Сортавалу /с выездом на остров Тулон/, Псков, Остров, Изборск, Печоры. В поездке немного простудился, на острова приходилось выезжать на маленьких открытых катерках.
Когда я был в Москве у Ираиды Михайловны [Богдановой, – ред.], Васильчик написал для меня несколько вопросов, не упоминая Вас. Работать в «открытую» он, похоже, не умеет, обязательно прибегает к каким-либо уловкам. Я ответил на его вопросы и посылаю копию Вам. Если у Вас имеются ещё вопросы, то пишите.
На этом сейчас и кончаю. После поездки нужен небольшой отдых, да и температуру с кашлем надо бы сбить.
Большой привет от Галины Васильевны и от меня Людмиле Ивановне.
Всего самого светлого.
Ваш П. Беликов.
21. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 13.07.1974
13 июля 1974 г.
Дорогой Александр Данилович,
от всего сердца поздравляю с выходом книжечки «Знание». Бесконечно рад и жду посылки от Вас. Сюда в продажу ещё не поступало.
Получили ли «Письмена» /сборник стихов Н. К. Р., составитель В.Сидоров, изд[ательство] «Современник»/? Вам обязательно нужно этот сборник иметь. В своё время я передал Валентину Митрофановичу Вашу книгу в серии «Массовая библиотечка по искусству» с Вашим автографом [Алехин А. Д. Николай Константинович Рерих. Л.: Художник РСФСР, 1973, 56 с. (Мас. б-чка по искусству), – ред.]. Так что требуйте от него «уплаты долга». На всякий случай, если у Вас нет, сообщаю его домашний телефон <…>. Если к телефону подойдёт жена – её зовут Лариса Владимировна.
У нас летние планы сбились. Захворала Галина Васильевна. Неполадки со щитовидной железой. Пришлось лечь в больницу, но, похоже, ненадолго. Положение не так серьёзно и операции не потребуется. Скверно, что лето ей испортили. Хотели проехаться по «русской старине» – в Новгород, Псков и их окрестности. Но, надеюсь, ещё с этим не всё потеряно, может быть, в августе успеем.
Как Ваши дела и жизнь? Большой поклон Людмиле Ивановне.
Всего самого светлого,
душевно Ваш, П. Беликов.
22. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 12.08.1974
12 августа 1974 г.
Дорогой Александр Данилович,
получил Ваше письмо, а сегодня и брошюру. Ещё паз поздравляю Вас и сердечно благодарю. С большим удовольствием перечитал. У Вас очень хорошие и свежие оценки и мысли об искусстве Н. К. Вы умеете находить простые, убедительные и весомые слова. Я – человек «искушённый» в чтении литературы о Н. К., поэтому многое печатаемое мне кажется просто более или менее удачным «перепевом». А вот у Вас – настоящая песня «от себя», и это особенно радует.
Всё, что Вы пишете о «форме» – печально. Святослав Николаевич очень недоволен делами на Ленинском проспекте, хотя они для него и не были большой неожиданностью. Он хорошо знает и характер, и интеллектуальный «потолок» Ираиды Михайловны. «Закрутить» её голову не так трудно, но, конечно, пойти на эту «операцию» был способен только такой тип, как В[асильчик].
Конечно, поскольку книга принята к изданию, необходимо постараться, чтобы он была по возможности лучше. Понимаю поэтому и Ваши побуждения, и Ваши трудности. Ничего не может быть более неприятного, чем иметь дело с людьми типа В[асильчика].
Галина Васильевна вышла из больницы, и мы собираемся немного проехаться с нею /Псков, Новгород, Печоры, Ленинград/. К осени, конечно, оба приедем на более долгое время в Москву.
Сердечный привет от нас Людмиле Ивановне.
Ещё раз большое Вам спасибо.
Душевно Ваш, П. Беликов.
23. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 11.12.1974
11 декабря 1974 г.
Дорогой Александр Данилович,
рад был весточке от Вас. Будем надеяться, что в новом году все недуги вас покинут. Я тоже эту осень и зиму чувствую себя не ахти как. Невралгические боли и упадок энергии. Жду, что весной полегчает.
Ближе к весне думаю побывать и в Москве. В декабре должны были сдать юбилейный сборник в набор, но не знаю – успели ли.
В конце прошлого года Шибаев писал мне, что представитель Лондонского об[щест]ва им. Рериха едет в Нью-Йорк, чтобы согласовать некоторые юбилейные мероприятия. На этих же днях получил письмо от Фосдик, которая пишет, что Лондонское об[щест]во решило перевести и издать к юбилею Вашу книгу. От всего сердца поздравляю Вас. Книга вполне этого заслуживает. Написана она сжато, но вбирает в себя и главные моменты биографии, и основные оценки творчества, и всё это, как я уже писал раньше, на хорошем «подъёме».
Не знаю, кто будет переводить? Шибаев мог бы хорошо перевести, но он болел последнее время, и я уже порядочно как не имел от него писем.
Институт истории искусств /Кузьмина/ предполагает собрать ещё одну книгу. Не знаю, как у них с нею дела. Одна моя работа у них в «портфеле» находится. Вы, кажется, тоже собирались дать о графике. Хорошо было бы. Эта тема мало разработана.
Как здоровье Людмилы Ивановны и молодого поколения? Всем им от нас наилучшие пожелания полных успехов во всём в новом году. Также и Вам – хорошего здоровья и творческого настроения.
Всего самого светлого.
Душевно ваш, П. Беликов.
24. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 7.04.1975
7 апреля 1975 г.
Дорогой Александр Данилович,
узнал из «Книжного обозрения», что «Зажигайте сердца» вышла, причём под узурпированной двойной фамилией. Но это уже на совести Ираиды Михайловны [Богдановой, – ред.], если какая-то доля таковой ещё осталась.
Мне очень нужно несколько экземпляров книги. Для себя – два, для Святослава Николаевича, для Зинаиды Григорьевны и для Шибаева – 2 /один для общества в Лондоне/ – всего шесть экземпляров. Это – минимум. Очень надеюсь на Вас. Вам, как участнику, сколько-то полагается. Деньги сразу же перешлю, как только сообщите – сколько достали. Если достанете десять, то возьму с удовольствием. Желающих – много. Фосдик и С.Н. с Ираидой Михайловной дел не имеют, т.к. ей было с их стороны дано ясно понять – в чём её ошибки и как их следует исправить. Однако для неё существует лишь один бог – Васильчик, и для него она всех променяла. Но это уже её личное дело.
Я сейчас кончаю спешное дело – подготовку к изданию на бенгали книги серии ЖЗЛ. Её решили издать на бенгальском для Индии. Текст надо несколько переработать, написать большое специальное вступление, составить список иллюстраций /хотят до 60 цветных репродукций/.
У С. Н. – очень много работы после длительного отсутствия. Не исключено, что его визит к нам будет в скором времени повторен. Выставку свою разрешил продлить. Возможно – пойдёт ещё в Новосибирск. Сейчас это будет решать Министерство Культуры.
Что нового у вас?
Сердечный привет от Галины Васильевны и от меня Людмиле Ивановне.
Всего самого светлого.
Ваш П. Беликов.
25. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 26.08.1975
26 августа 1975 г.
Дорогой Александр Данилович,
благодарю за письмо. Очень сожалею, что не удалось в Пскове встретиться. В Москве мы были с Галиной Васильевной только два дня, и ушли у меня эти два дня на просмотр сборника статей о Н. К. Сборник уже у редактора издательства, к осени собирались пустить в набор.
От всего сердца приветствую начатую Вами книгу. Материала у Вас накоплено изрядно, и свой, глубоко продуманный подход к его изложению имеется. Я уверен, что книга будет интересной и ценной во всех отношениях.
Со Святославом Николаевичем я в постоянной переписке, но он очень занят, и у него нет секретаря, владеющего русским языком. Поэтому пишет он не очень много, зачастую посылает телеграммы, в которых кратко информирует о своих делах или даёт какое-либо поручение. Я вчера как раз отвечал на его последнее, недавно полученное письмо, и написал в нём о том, что Вы начали новую книгу о Н. К. и Вас интересует метод работы с эскизами. Сообщил также об учебнике «Новейшей истории». Лично у меня создалось впечатление, что в основном фиксировалось всё в памяти. На эту мысль наталкивает то обстоятельство, что многие эскизы, лёгшие в основу картин, были написаны после экспедиции. Например, к картине «Песня Шамбале» («Сказание о Шамбале») есть два или три эскиза /«Танг-Ла»/. Эскизы, также как и картина, созданы в сороковых годах. Очевидно, по памяти создавался сначала эскиз, а потом писалась картина. Но зачастую картины писались и без предварительных эскизов. Во всяком случае, это надо будет у С. Н. проверить.
Относительно «Тирона» Святославу Николаевичу задавали вопрос в Академии художеств. С. Н. отвечал, что он уверен, что этот эпизод из русской истории, примерно, времён татарщины. Никто из присутствовавших научных сотрудников Академии не имел понятия о Тироне. Поэтому высказывались мнения, что этот мотив не имеет отношения к историческим событиям. Я начал это дело исследовать, но у меня нет под боком фундаментальных библиотек, чтобы проверить. В святцах я нашёл Фёдора Тирона. В 1917 г. у Н. К. была картина «Послание Федору Тирону» – так что мотив в данном случае повторяется. Между прочим, церковное имя отца Александра Невского было – Фёдор. Полагаю, что он был канонизирован после того, как его отравили. Так что нужно проверить – относится ли имя Фёдор Тирон к Ярославу Всеволодовичу. Если да – то искать нужно по этой линии, если же нет – то о Фёдоре Тироне надо искать подробности в «Житиях».
«Гуру Камбала» – легенда, аналогичная сказанию о Меркурии Смоленском. Между прочим, в 1918 г. в Карелии Н. К. была создана картина «Святой Меркурий Смоленский». Вообще, очень знаменательно, что в сороковых годах были повторены многие мотивы карельского периода жизни. Это, конечно, не случайно. У меня была затронута эта тема в книге ЖЗЛ, но при сокращениях этот отрывок выпал.
У нас с Галиной Васильевной было намерение посетить в сентябре Херсон и Киев, где у меня были дела, связанные с работой над фильмом. Сейчас же, в связи с перестановками сроков монтажа, могут произойти изменения и в намеченном маршруте. Однако, так или иначе, мне хотелось бы в конце сентября побывать в Москве. Думаю, что в Киеве тоже буду, т.к. там имеются и другие дела. Так что в конце сентября, полагаю, в Москве обязательно с Вами встретимся и подробнее побеседуем. Конечно, всегда рабы будем видеть Вас и у себя в Козе-Ууэмыйза.
Большой привет Людмиле Ивановне и лучшие пожелания молодому поколению.
Всего самого светлого.
Ваш П. Беликов.
26. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 03.10.1975
3 октября 1975 г.
Дорогой Александр Данилович,
я имел несколько писем от З. Г., в которых она выражает тревогу по поводу деятельности Раи [Богдановой, – ред.]. Большое письмо написала она и С. Н. Я получил фотостат с этого письма и снял с него копию. Фотостат пойдёт и в некоторые официальные адреса. Посылаю Вам копию, чтобы Вы были в курсе дел, т.к. положение серьёзное. Я знаю Ваше истинное отношение ко всему этому и причины, требующие поддержания контактов с Раей. Как это совмещать, – Вам на месте виднее, моё отношение к Вам остаётся неизменно хорошим, и именно потому хочу, чтобы Вы были в курсе дел, дабы не создавалось впечатления, что Вы поддерживаете «Богданову-Рерих».
Большой привет Людмиле Ивановне. Всего самого светлого.
Искренне Ваш П. Беликов.
27. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 23.05.1976
23 мая 1976 г.
Дорогой Александр Данилович,
посмотрел главки к Вашей новой книге и постарался как-то представить её в завершённом виде. Скажу, что мне очень нравится Ваша «задумка», метод подачи материала. Я сейчас не хочу «мельчиться», т.е. останавливать и ваше, и своё внимание на каких-то деталях. Так или иначе над ними надо будет поработать, когда уже книга по первому разу будет написана полностью. Успех книги во многом будет зависеть от композиции и органической связи между главками. Зачастую эта связь достигается введением самомалейшей детали. Когда первый вариант книги будет готов, то такие детали сами будут «проситься», поэтому и искать их будет легче. Кроме того, неизбежны по первому разу и некоторые фактические ошибки. Они могут быть и очень незначительными, но лучше их убрать. Например: глава I «Извара». У Вас написано: «Экипаж катит по набережной Васильевского острова. Позади остался памятник Крузенштерну». Дело в том, что каждый, кто хорошо знает Ленинград, может указать Вам, что от дома, где жили Рерихи, к Балтийскому вокзалу /откуда шла дорога на Волосово/, ездят через Николаевский мост, т.е. минуя памятник Крузенштерну /он остаётся в стороне/. Это, конечно, мелочь, однако у читателя возникает подозрение: если мелочь не соответствует действительности, то и в крупном автор может быть не точен.
Между прочим, очень многие авторы пишут о картине «Помни!», как об одном из последних произведений Рериха, зачастую трактуя его в аспекте «прощания с Индией». Вы трактуете эту картину, как прощание с родным домом. Я допускаю подобные трактовки и не возражаю авторам, хотя сам придерживаюсь иной. Картина «Помни!» была ведь создана в 1924 году и относится к серии «Его страна». Поздний вариант, который находится теперь в ГРМ, – точное повторение картины 1924 г., только более интенсивен по краскам. Принимая во внимание дату создания картины и серию, в которую она автором включена, я трактую её так: прикоснувшись к высокому «Горнему миру» /у Вас в тексте «недоступная мраку Канченджунга»/, – не забывай о нём, когда спускаешься в «мирскую суету» долин, где тебя ждут обязательные «дела житейские». Вся серия «Его страна» /к ней относится и «Жемчуг исканий»/, имеет философский подтекст, «продиктованный» первой встречей с Индией, а отнюдь не расставание с нею, скорее, «обретения» новой высоты, на которую в дальнейшем следует равняться, чем расставание с родными местами. В 1924 году Рерих не думал расставаться с Индией и отодвигать её в область воспоминаний.
Однако я задерживаюсь на деталях. Перехожу к тому, что считаю на первый случай главным. А именно – к композиции.
Я не стал бы вообще предпосылать книге «мотто» в духе текста «Здравствуй, будущее», а также и «Введения». Я заменил бы это эпиграфом из самого Рериха /например, из его очерка «Будущее», стр.209 из «Литературного наследия»/. Но я дал бы «Послесловие» – в котором можно было бы отразить значение Рериха в наши дни. Можно включить празднование 100-летнего юбилея, сказать о признании Рериха Родиной и прогрессивной мировой общественностью, сказать об актуальности тех проблем, которые он поднял и за которые всю жизнь боролся.
Если редакция считает нужным что-то книге предпослать, то это можно сделать в нескольких словах до авторского текста, так, как это делается во многих книгах, в том числе и [в] серии «Пионер значит первый». Если за книгой остаётся название «Здравствуй, будущее», то эпиграф из самого Рериха даст самый лучший «ключ» к авторскому тексту. В «Завершении» можно дать сильный завершающий «авторский аккорд». Текст из «Введения» хорошо ляжет в соответствующие авторские главы.
Дальше мои соображения по композиции:
1. Первую главу дать о Петербурге, т.е. переставить 3 главу на первое место. Это позволит описать «атмосферу» дома, семьи, в которой появился будущий художник и учёный. Хорошо использовать очерк «Дедушка» из Сытинского издания. Рассказать о предках Н. К. и раннем интересе к своей родословной в связи с историей родной страны. Конечно, можно начать и так, как есть, но тогда потребуется логическая ретроспективная «увязка» третьей главы со второй.
2. После седьмой главы я дал бы 10-ую /можно и после 8-ой/. Это потому, что 9 главу /«Археология»/ лучше поставить после «Гордиева узла». Серьёзные мысли о связи науки и искусства появились уже в Университете. В этой главе можно также успешно использовать материалы из Сытинского издания, но они относятся именно уже к студенческим годам.
3. Главу 18 /«Лада»/ я поместил бы после 15 /«Стасов»/, т.к. встреча произошла в 1899 г. до отъезда в Париж. Тогда же по существу было решено о браке, который просто отложили до приезда из Парижа. В таком случае можно использовать очень интересную переписку Н. К. с Е. И. до отъезда первого в Париж, и из Парижа.
4. Кажется, что и главу 23 хорошо бы переместить ниже, т.к. фраза, взятая в заголовок, относится уже к знакомству Н. К. с Блоком. Тем более, что следующая глава «Злата Прага» окажется не совсем на месте, да и «Рерих и театр», как мне кажется, могут быть насыщены биографическим материалом более раннего периода.
5. Главу «Держава Рериха» /Рерих и театр/ я назвал бы иначе. Дело в том, что сам термин «Держава Рериха» появился с лёгкой руки Л. Андреева в 1919 году, кроме того, этот «термин» включает в себя более обширное содержание, чем театральная деятельность Н. К. Главе о театре можно было бы дать название «Народное действо». Это словосочетание Н. К. употреблял и, пожалуй, оно очень точно характеризует то значение, которое Рерих театру придавал.
6. Глава 35 «Цейлон» должна идти после «Сиккимского пути». Маршруты Рериха следующие: 1923 г.: из Марселя 17 ноября, остановка корабля в Адене /без заезда в Египет/ – 23 ноября, прибытие в Бомбей – 30 ноября. Затем следуют: Джампур, Дели, Агра, Варанаси, Калькутта, Дарджилинг. 1924 г.: зима, весна и лето путешествия по Сиккиму и Бутану. Осенью: через Калькутту и Бомбей в США, оттуда обратно через Францию с заездом в Берлин /декабрь/, в декабре же из Марселя /теперь уже с заездом по пути в Египет/ обратно в Индию через Цейлон, откуда по восточному побережью через Мадрас до Калькутты и из Калькутты в Дарджилинг. В марте 1925 г. переезд из Дарджилинга в Кашмир и далее с экспедицией по намеченному маршруту /см. серия ЖЗЛ, стр.159–160 и 165–167/.
Остальное по композиции, на мой взгляд, не вызывает не вызывает трудностей в создании «связующих звеньев» между главами.
Конечно, существует ещё проблема изложения материала, так сказать, «стиль» книги. На первых шагах трудно соблюсти его единство, тем более, что учитывать нужно многое: восприятие читателя, которому серия «Пионер значит первый» «адресуется», задача, поставленная автором перед собой, отношение к теме редактора, система использования материала, разные другие обстоятельства. Так, например, Марина Тимофеевна, совершенно правильно заметила, что для читателя юношеского возраста большое значение имеют диалоги. Однако диалоги таят в себе и многие опасности. Первая из них – «бытовизм». Благоприятная для одних героев «бытовая» линия совершенно противопоказана для других. Например, можно дать интересную, живую, правдивую картину Репина в «Пенатах», в которой застолье, меню, прогулки, игры – всё будет отвечать «теме», ни мало не «снижая» её. Жизнь в Кулу, конечно же, также не лишённая «быта», требует иного повествовательного ключа. Несколько приподнятый, эпический «тон» взят Вами как во «Введении», так и в написанных главках. Это совершенно правильно. Однако в повествование нужно водить и «каждодневность», которую подчас бывает трудно в «эпическом» ключе выдержать, да и незачем это делать. Мне представляется, что книгу нужно будет обогащать интересными, живыми жизненными эпизодами, которых у Рерихов было много. Иногда их можно подавать очень «заострённо». Не забывайте, что все члены семьи Н. К. были очень остроумными людьми. Я не хочу быть «гречневой кашей», расхваливающей саму себя, но приведу Вам несколько примеров из книги ЖЗЛ, которые я лично считаю удачными как в смысле «занимательности», так и в смысле введения «прямой речи» или диалога: стр. 19 – Чистяков, стр. 31 – на раскопах, стр. 79 – Лысогорский, стр. 158 – девушка на выставке, стр. 143 – разговор на выставке в Стокгольме, стр. 203 – разговор в Лондоне. Секрет этих удач прост и принадлежит он не мне. Я просто использовал в максимальной возможности тексты самого Н. К. Думаю, что это самый верный путь. Тексты при «прямой речи» от героя можно компоновать по-разному, можно вводить их в повествовательный текст «от автора», можно допускать перефразировку и т.п. Попасть в «тон», вводя совершенно произвольные диалоги, – очень трудно. Например, – я лично «не верю» в диалог между Н. К. и Е. И., который Вы даёте на первой страницу «Введения». Этот диалог даёт определённую информацию читателю, чувствуется, что именно для читателя он и предназначен, а самим Н. К. и Е. И. – не нужен. Как биограф, я должен отметить ещё одну «мелочь», которую рядовой читатель не заметит: Е. И. в «Изварах» никогда не была, поэтому вряд ли ассоциация с изварской картиной у неё возникла бы.
Диалог с бабушкой /«Остров»/ – более убедителен. Как в первом, так и во втором случае «разговорная» часть полностью от автора /что неизбежно/, но во втором случае автор показывает «становление» Рериха-историка в раннем детстве, вскрывает интересы мальчика, органично перешедшие потом в интересы учёного.
Хорошо «укладываются» и диалоги в главе «Рулите выше!»
Вообще, диалог – очень сложная «штука», было бы неправильным избегать его, также как и «прямой речи» от героя. Всё это очень нужно, очень украшает книгу, делает её интереснее, особенно для молодёжи. Но старайтесь в «прямой речи» Н. К. как можно больше использовать его тексты, хотя бы и перефразируя, или, вне хронологии, компонируя из совершенно заново. Можно брать для этого очерки, ранние дневники, письма Н. К. Художественно произведение всё это допускает, как допускает, конечно, и авторское «измышление» диалога, но в основе последнего всегда должен быть заложен убедительный случай, вызвавший прямую необходимость диалога.
Этими общими замечаниями я сейчас и ограничусь. Если у Вас будет желание обсудить со мной работу на стадии, когда можно будет говорить уже одновременно и о деталях, и о книге в целом, то я с готовностью и с большой радостью откликнусь на это. Я считаю, что книга задумана очень интересно и перспективно. Важно, чтобы каждый камень «мозаики» был хорошо «отшлифован» и попал бы «на своё место».
Посылаю слайд с макетом дома в «Изваре». В одном из студенческих писем Стасову Н. К. нарисовал в углу письма мезонин, в котором была расположена его комната. Прилагаю также схематический план «Извар» и схематическую карту пути к селу «Мшенцы», где был написан очерк «Чаша неотпитая».
Учтите, что книга «Алтай – Гималаи» в первой главе нарушает хронологию. Высадка в Порт-Саиде и посещение Египта состоялись в 1924 году, когда Н. К. ехал в Индию вторично с Шибаевым. Шибаев описывает это путешествие в своих воспоминаниях. Многое, описанное в главах «Сикким» и «Талай-Пхо-Бранг», – предшествовало описанному в главе «Цейлон – Гималаи».
Желаю Вам, Александр Данилович, хорошего творческого настроения. С громадным удовольствием помогу Вам в деталях, когда общая картина больше вырисуется.
Большой привет от Галины Васильевны Людмиле Ивановне и Вам.
Искренне, П. Беликов.
28. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 28.06.1976
28 июня 1976 г.
Дорогой Александр Данилович,
очень рад, если смог быть Вам полезен в Вашей предстоящей большой работе. Конечно, «Азбуку изобразительного искусства» нельзя упускать. Если книга о Н. К. отодвигается на 1980 г., то дерзайте на две книги. Я со своей стороны всегда готов пойти навстречу вам своими материалами и, если потребуется, советами и знаниями биографического характера.
Весь июль, похоже, мы пробудем дома. Может быть, что в августе куда-то и поедем, но всё это сейчас неопределённо. Осенью хотят в Новосибирске провести научную конференцию, посвящённую Н. К. Р. Помогаю сейчас им материалами.
С большой радостью встретим Вас в конце года, тогда я определённо буду дома. Возможно, что и до этого ещё в Москве повидаемся. Сейчас много зависит от того, когда подготовят вёрстку сборника о Н. К. Р. В «Изобразительном искусстве».
Рая [Богданова], вернее, Васильчик, написали З. Г. Фосдик безобразное письмо за то, что она не признала за Раей прав «наследницы» Н. К. и Ю. Н. З. Г. выразила со всей откровенностью своё возмущение тем, что безграмотная женщина полностью распоряжается всем, что собиралось Н. К., Ю. Н. и С. Н., и выдаёт себя на «наследницу» и составительницу книг, которых она даже никогда и не читала. Однако З. Г. – человек объективный. Все Ваши работы о Н. К. она ценит высоко и, поскольку Вы претензий и самозванства Раи не поддерживаете, она не может относиться к Вам плохо. Ей просто нужно сообщить, что в случае с «Зажигайте сердца» Вы имели дело с издательством, а не с Васильчиком. С Раей и Васильчиком З. Г. порвала всякие отношения и на их возмутительные и глупые письма не отвечает.
Большой привет от Галины Васильевны Людмиле Ивановне и Вам. Желаю в работе всяческих успехов. Всего самого светлого.
Искренне Ваш, П. Беликов.
29. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 11.10.1976
11 октября 1976 г.
Дорогой Александр Данилович,
получил ваше письмо. В Новосибирске я буду обязательно. Очень хотелось бы повидать Вас там. Ларичев [Ларичев Виталий Епифанович, археолог, – ред.], кажется, сейчас в отъезде. Кашкалда [Кашкалда Вера Яковлевна, искусствовед, – ред.] тоже уезжала. Да она, вообще, не совсем в курсе дел. Из организаторов лучше всего иметь дело с Е. Маточкиным [Маточкин Евгений Палладьевич, рериховед, – ред.]. Он послал мне недавно список участников конференции, среди которых было и Ваше имя. Конференция должна начаться 25-ого в 16.00. Маточкину можно писать по адресу: <…>. Уверен, что жильём они всех приезжих обеспечат. Я сегодня как раз собирался писать ему. Упомяну и о Вас.
На конференцию приглашён также С. Н., но ещё не известно – сможет ли приехать. Он очень занят. Однако не исключено, что и приедет. Жду от него телеграммы по этому поводу.
Надеюсь на встречу в Новосибирске, тогда сможем побеседовать.
Большой привет Людмиле Ивановне.
С искренними пожеланиями всего самого светлого.
Искренне ваш, П. Беликов.
30. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 13.04.1977
13 апреля 1977 г.
Дорогой Александр Данилович,
как живёте и что нового у Вас в первопрестольной? Есть ли какие-либо новости с Комиссией по наследию? Обращался ли к Вас ещё Сидоров? Он что-то мне ничего не сообщает. Специально спрашивать у него не надо, но если до Вас какие-либо новости дошли /может быть, Марина Тимофеевна [Кузмина, – ред.] знает/, то сообщите, пожалуйста.
Есть у меня к Вам ещё одна просьба. Мне очень спешно понадобился слайд, который я Вам [посылал] для того, чтобы Соколовский сделал с него копию /Е. Рерих работы В.Серова/. Если вы его Соколовскому не давали ещё, то пошлите мне заказной бандеролью, переложив по возможности твёрдой папкой, чтобы стекло не потрескалось и слайд бы не повредился. Если же слайд уже у Соколовского, то сообщите ему о моей просьбе.
Не слыхала ли Марина Тимофеевна, – как обстоят дела со сборником в «Изобразительном искусстве»? Я хочу по весне приехать в Москву, но хочется совместить поездку с проверкой вёрстки. Есть ли на это виды, или набор книги задерживается? Как здоровье Марины Тимофеевны? Большой привет и наилучшие пожелания передавайте ей от нас.
У меня особых новостей за это время не было. С. Н. ничего конкретного о приезде к нам не писал, если будет сообщение, то извещу Вас.
Большой привет от нас с Галиной Васильевной Людмиле Ивановне.
Всего самого светлого.
Искренне Ваш, П. Беликов.
31. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 20.06.1980
20 июня 1980 г.
Дорогой Александр Данилович,
целую вечность не писал Вам. Вы уже, наверное, знаете о постигшей меня в ноябре прошлого года болезни. Произошла закупорка кровеносных сосудов в голове /инсульт/, в результате этого отказала вся правая сторона. Больше двух месяцев провёл в больнице, причём лежал как колода, совсем без движения. Теперь чувствую себя уже вполне прилично, хожу, хотя ещё прихрамывая. Вот только с восстановлением правой руки – морока, уж очень медленно восстанавливаются её двигательные функции. Так что приходится стукать одной левой, а это с непривычки крайне утомительно, всё время пропускаешь буквы.
Был бы рад узнать от Вас о Московских новостях. Совсем ничего не знаю относительно Марины Тимофеевны [Кузминой, – ред.]. Что с ней и где она? Здорова ли? На моё письмо ответа не получил.
Сидоров писал о том, что в плане его работы – создание Комитета по наследию, и Вы в этот Комитет входите. Как там дела продвигаются?
Нет ли каких новостей на Ленинском проспекте у Ир[аиды] Мих[айловны] [Богдановой, – ред.]? Я слыхал, что было намерение взять на учёт архив Ю. Н. со стороны ЦГАЛИ [Центральный государственный архив литературы и искусства, – ред.]?
Вообще, буду очень рад узнать от Вас о том, что в Москве сейчас нового. Если здоровье пустит, то надеюсь побывать в Москве уже этой осенью.
Передавайте сердечный поклон от Галины Васильевны и от меня Людмиле Ивановне. Как поживают ребята? Время летит так быстро, не заметишь как вырастут.
Желаю Вам всего доброго и светлого.
Ваш П. Беликов.
32. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 05.08.1980
5 августа 1980 г.
Дорогой Александр Данилович,
Ваше письмо получил. Скорблю по случаю смерти Марины Тимофеевны [Кузминой, – ред.]. Что-то её врачи залечили. Ведь несколько раз она в больнице была. Хороший и энергичный человек ушёл от нас. Я как раз собирался писать с нею книгу о С. Н. Рерихе. У меня уже страниц 300 написано по первому разу, а две главы окончательно отделаны. Но тут я захворал, а теперь узнаю, что её уже в живых нет. Она сделала большое дело. Мир её праху!
С Сидоровым теперь всё ясно. Собственно говоря, я так и думал. Он всегда соблюдал свои интересы.
Приветствую предстоящую поездку Вашу в Индию и на Цейлон. Если С. Н. будет дома, уверен, что он Вас с радостью примет. Может быть, он ещё до этого приедет к нам. О Вашей поездке, так или иначе, я ему напишу, и даже дам Вам письмо к нему, чтобы у Вас была прямая причина для его посещения.
К осени надеюсь настолько поправиться, что приеду в Москву. Сейчас ещё чувствую, что рановато. Не выдержу московских темпов жизни. Тогда обязательно побеседуем хорошенько.
Сердечный поклон от Галины Васильевны и от меня Людмиле Ивановне, Наташе и Мите. Наверное, уже ребята подросли, так что и не узнаю.
Всего Вам светлого, П. Беликов.
33. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 26.11.1980
26 ноября 1980 г.
Дорогой Александр Данилович,
наверное, Вы скоро отправитесь в поездку. Я писал о том, что, возможно, Вы посетите С. Н. Посылаю небольшое письмо к нему. В Бангалоре имеется школа искусства, над которой он курирует, и музей Н. К. и его произведений. Попросите рассказать подробнее о них, потом и мне передадите главное.
Поклон от Галины Васильевны Людмиле Ивановне и Вам. Счастливого Вам путешествия.
Остаюсь Ваш П. Беликов.
Письмо П. Ф. Беликова – С. Н. Рериху
декабрь 1980 г.
Дорогой Святослав Николаевич,
в поездку на Цейлон и в Индию едет Александр Данилович Алехин. Он сейчас работает в детском журнале по искусству. Очень интересуется постановкой художественного воспитания у вас в Индии. Надеюсь, что Вы ему расскажете о курируемой Вами школе. Кроме того, Александр Данилович не оставил мысли написать ещё одну книгу о Николае Константиновиче. Могут быть и другие полезные публикации на тему об искусстве. В ходе беседы с ним узнаете и о московских новостях.
Желаю всего доброго Девике и Вам.
Всегда Ваш П. Беликов.
34. П. Ф. Беликов – А. Д. Алехину, 19.12.1980
19 декабря 1980 г.
Дорогой Александр Данилович,
прежде всего, поздравляю Вас и всё Ваше семейство с новым годом. Желаем с Галиной Васильевной Вам в новом году всяческих успехов!
Ведь Вы, кажется, собирались в Индию только в декабре? Так что моё письмо запоздало.
Хотелось бы с Вами побеседовать подробнее, но пока нет крайней необходимости, в Москву не поеду. Ещё слаб в ногах, и правая рука плохо действует, так что в Москве затолкают.
Всего Вам самого светлого, П. Беликов.
№84 дата публикации: 01.12.2020
Комментарии: feedback
Вернуться к началу страницы: settings_backup_restore
Редакция этико-философского журнала «Грани эпохи» рада видеть Вас среди наших читателей и...
Материалы с пометкой рубрики и именем автора присылайте по адресу:
ethics@narod.ru или editors@yandex.ru
copyright © грани эпохи 2000 - 2020