Грани Эпохи

этико-философский журнал №79 / Осень 2019

Читателям Содержание Архив Выход

Александр Херсонов

 

Вспоминая Николая Уранова

Величие труднее всего принимается, вернее, прощается.

Е. И. Рерих, письма, том 3, № 94.

 

От автора

В апреле 2015 года Форум «Рерих. Живая этика (Агни Йога). Теософия» проводил Круглый стол и среди множества вопросов автору был задан такой: «Знакомы ли Вы с книгами Н. Уранова? Некоторые гости круглого стола считали, что астрология в работах Уранова ошибочна http://forum.roerich.info/showpost.p...8&postcount=91), какое Ваше мнение?» Тогда я ответил: «Об Уранове знаю мало. Знаю, что у него есть книги».

Однако следовало бы ответить иначе: «Фамилия астролога Уранова мне не знакома. Книг его не читал». И это была правда. Можно было добавить, что фамилия «Уранов» представляется псевдонимом. Так и оказалось, поскольку речь шла о Николае Александровиче Зубчинском, астрологе, который более полувека назад взял на себя пионерский труд соотнести знание астрологии с Учением Живой Этики. Видимо, подошло время восполнить обнаруженный пробел и отдать должное собрату-астрологу, поскольку в 1995 году вокруг имени «Уранов» кипели нешуточные страсти. «Дремучесть» автора в отношении имени «Уранов» легко объяснима, если иметь ввиду, что к имени «Николай Рерих», миссии и подлинной жизни великой семьи, автор приблизился лишь в 2008 году, что произошло после «случайного» знакомства книгой П. Ф. Беликова «Рерих. Опыт духовной биографии». Книги, в судьбе автора определившей решающий поворот и направившей на исследование жизни и творчества создателей УЖЭ. Таким образом, по отношению к Рерихам, а тем более, к Ученикам, автор – человек недавний, ни к каким группам не примыкавший, ни на ничью «мельницу воду не ливший» и в суждениях абсолютно свободный. Что представляется большим преимуществом.

…Итак, Николай Уранов. Главная суть обвинений заключалась в том, что Уранов якобы отказался от Учителя Бориса Николаевича Абрамова и заявил, что превзошёл Учителя. Чего, высоко духовному Ученику, по закону Иерархии, делать не допустимо. Однако насколько доказательны тяжкие обвинения против автора книг, безусловно развивающих Учение Живой Этики? Расследование заставило ознакомиться с публикациями в журнале «Мир Огненный» (№ 3(8), 1995), со статьями Л. М. Гиндилиса «Правда об Уранове», «Не доверяйте хулителям» и другими.

…Заинтересованный читатель, может и сам ознакомиться с неприглядной историей, порочащей имя Уранова. Искренне жаль, что в разыгравшейся драме (иначе не скажешь) оказались замешены уважаемые, заслуженные люди, авторитет которых оказался серьёзно подмочен. От этого никто не выиграл. Все проиграли, поскольку это общая беда Рериховского движения. Печально. Но объяснимо. Ибо ни один человек, сколь великим бы не был, не застрахован от пагубных «влияний» прошлых жизней, от проявления «самости», негативных черт характера. Тут важно, что перевесит: светлое или тёмное? История знает случаи, когда Великие Учителя, спускаясь на грешную Землю, теряли былое величие. Что же говорить о нас, грешных? Остаётся проявлять понимание и милосердие к оступившимся Учителям. Но замалчивать проступки нельзя. Промахи, в назидание потомства и истины ради, следует не замалчивать, а исправлять.

По иронии судьбы, автору однажды уже приходилось публично выступать на защиту чести и достоинства Учителя Бориса Николаевича Абрамова (см. статью «Куда причислить Бориса Абрамова», Адамант, 24.05.2013). Теперь, видимо, пришла очередь его Ученика, Николая Александровича Уранова.

 

 

Пугать не нужно, но предупредить необходимо

Из очерка Н. Уранова «Предупреждение»: «Пугать не нужно, но предупредить необходимо. Против идущего будут действовать враги тайные и явные, люди, уважаемые слепышами, и негодяи, люди, занимающие самые различные общественные положения; и те, от которых можно ожидать нападения, и те, от которых ожидать выпада никак не приходилось. Одни из них будут выступать, как бы случайно, и после истощения злобы отходить во тьму; другие будут действовать постоянно, с настойчивостью гончего пса. Ясно, что злоба, ложь, презрение – будут их главным оружием. Некоторые из них со святою простотою будут уверены, что, нападая на идущего, пытаясь его растоптать и уничтожить – они будут делать доброе и справедливое дело... Другие будут действовать в силу неудержимой, необъяснимой ненависти, которую будет внушать им один только вид идущего» 1959.

Рериховская энциклопедия. Зубчинский Николай Александрович (20.3.1914, станция Вэйшахэ, Маньчжурия, – 6.6.1981, пос. Казахстан ок. Лениногорска) – последователь Н. К. Рериха. Художник, поэт, философ, астролог, музыкант и композитор. Писательский псевдоним – "Николай Уранов".

В 1934 г. посещал выступления Н. К. в Харбине и вошёл в группу Б. Н. Абрамова (они были знакомы уже давно, по Ордену Розенкрейцеров). Дружил с А. П. Хейдоком. Окончил юридический факультет в Харбине. Перепробовал множество работ. В марте 1945 г. женился на Лидии Ивановне (р. 1926, Харбин), участнице того же кружка. 2.9.1945 был арестован по политическому доносу (мол, служил в библиотеке японской военной миссии) и до 1956 г. находился без права переписки в сибирских лагерях на лесоповале, затем ночным фельдшером при больнице и художником, даже в таких условиях продолжая работать над Учением. После освобождения остался жить, вместе с женой, в поселке Вихоревка Иркутской области. В 1971 г. они переехали в Усть-Каменогорск, поближе к Алтаю, где Н. А. получил возможность не только переписываться с единомышленниками, но и встречаться с ними. За 2 дня до ухода во сне посетил прекрасный "Докиуд", где встретился с Абрамовым и другими ушедшими друзьями. Писал стихи, повести, много философских эссе, но публикация его трудов началась лишь в 1995 г. Изданы сборники "Огненный подвиг", "Размышляя над "Беспредельностью", "Николай Уранов об астрологии", стихотворный "Вперед и выше". Изданы фрагменты писем "Нести радость". Особого рода произведение – сборник ментограмм "Жемчуг исканий". Многое ещё не опубликовано. Сочинял музыку, хорошо играл на фортепиано. Н. А. посвящён сайт в Интернете http://www.uranov.ru».

…Перед нами открытая информация о Зубчинском-Уранове. Но имеется и закрытая информация, которая не лежит на поверхности, которую необходимо добыть с помощью астрологии. Рассмотрим микрокосм рождения Н. А. Зубчинского, и по результатам рассмотрения сделаем выводы о личности, характере, способностях и творческих возможностях Ученика Б. Н. Абрамова. Определимся, имеются ли основания для тяжких обвинений против Уранова.

 

 

Луна, обещающая мало хорошего.

Судьбой символического рождения Уранова управляет Луна в Козероге и Доме «Сотрудничества»,VII дом (гороскоп см. ниже). Это плохое положение, поскольку Луна в изгнании и обещает сдержанное, осторожное, серьёзное отношение к жизни, а при оппозиции к Марсу, желание утвердить себя, стремясь к успеху и значимости, причём, возможно, не считаясь с чувствами других людей. Такого человека трудно назвать жизнерадостным, он склонен жениться ради эмоций и домашнего пристанища. Можно предположить, что недостающую эмоциональность Уранов получает в отношениях с людьми, а в браке, вероятно, могут быть замешены близкие люди.

Последнее предположение находится в полном соответствии с воспоминаниями жены Зубчинского: «Мой муж подошёл к Учению, когда ему было 17 лет, через Б. Н. Я также [в] 17 лет встретилась с Б. Н. и подошла к Учению, он же познакомил меня с моим будущим мужем». Отсюда можно сделать вывод о том, что Б. Н. Абрамов являлся для Николая Уранова не просто знакомым, а близким человеком. Духовно близким. И не важно, что многие годы они не встречались друг с другом. Далее.

Луна микрокосма занимает 15-й градус Козерога и имеет, согласно Дэйну Радьяру, символическую картину «Детская палата больницы полна игрушек», что следует понимать как «обязанность обеспечить благосостояние и полное здоровье нового поколения» (1, стр.193). Удивительно, но обнаруженный тезис символизма Луны, находит подтверждение реалиями жизни Уранова: «Работал ночным фельдшером при больнице» (см. фото[1] ). Рядом с положением Луны обнаруживается чувствительная точка «Профессия»[2], № 13 (см. ниже рабочий вариант гороскопа). Красным точками показаны арабские чувствительные точки. Таким образом, судьбоносная «профессия» Уранова направлена «обеспечить благосостояние и полное здоровье нового поколения». Разумеется, здоровья духовного. Благодаря разнообразной творческой деятельности и вышедшими к читателю книгами.

 

 

 

Близость Николая Уранова к Нептуну

Особое положение в натуре и характере Уранова занимает символизм Нептуна, оказавшегося вблизи момента рождения (ось ASC-DSC). Что же из этого следует? Вероятно, выраженные интуитивные и медиальные способности, трудно понимаемые поступки, углублённое понимание действительности, тонкий магнетизм и обладающие гипнозом глаза (эффект заспанных глаз заметен на представленном фото) (2, стр.104). Но что стоит под определением «медиальные способности»? Был ли Уранов медиумом или же, всё-таки медиатором? Тема, принципиальная в случае обвинений Уранова, остро поднимаемая в полемике Л. Гиндилиса с оппонентами. Ответ на вопрос поищем в символической картине положения Нептуна в 25 градусе Рака: «Своенравный человек, защищаемый сходящей высшей силой». Психоаналитик представляет символ как «реакцию духовных сил на интеграцию личности посредством позитивных своевольных действий». И поясняет: «Это не только внешний успех, но так же, и ответ духовных сил, знак внутренней силы и необычного дара» (1, стр.106). Любопытно, что рядом с Нептуном находится чувствительная точка «Внезапная удача» (№ 75). Таким образом, обнаруживается тезис: «Внезапная удача внутренней силы и необычного дара». Может ли это относиться к медиуму? Ни в коем случае. К медиатору – может. Медиум никогда не будет «защищаться сходящей высшей силой». По этому поводу Е. И. Рерих писала: «Лучше говорить, что медиатор может достичь многих ступеней Йоги и медиум при страстном очищении своего нравственного существа и устремлении к истинному знанию может стать медиатором. Ведь решительно все достижения духовные разнятся в качестве и степени напряжения» (3).

Нептун рождения благотворно влияет на Солнце, что предполагает в Уранове «проявление интуиции в искусстве, музыке, религии, мистике». Считается, что аспект представляет духовного вождя, с любовью относящегося ко всему живому. При этом вероятна возможность понимать, как следует поступать, чтобы сделать нужные дела.

 

 

Рабочий гороскоп-символ, как продукт исследования в печурке алхимика XXI века.
Конфликт Солнца и Плутона.

Конфликт Солнца и Плутона предполагает стремление к власти и высокому положению. Плутон помещён в дом «Лишений и страданий» (XII дом) и соседствует с точкой «Друзья» (№48). Здесь же имеются точки «Удача» и «Порезы» (№ 5-30).

 

 

В этой части исследования получаем важную информацию: «Потребность осознавать содержание подсознания и расшифровывать его, проявлять интерес к психологии, оккультному и мистике. Вероятно появление тайных врагов, невротические трудности». Предполагаемыми «тайными врагами», судя по всему, становятся бывшие друзья, что полностью подтверждается историей чернения Уранова близкими друзьями.

 

 

Тюремщик Марс

Положение Марса в том же проблемном XII доме обещает неудовлетворённость и разочарование, психологические нарушения, приводящие к язве желудка (2, стр.38). И это так же является фактом биографии: работая заключённым на лесоповале, Уранов заработал язву желудка. Как и то, что положение Марса предрекает судьбу политзаключённого, склонность в работе к одиночеству, желание действовать в тайне, скрывать желания и взгляды (2, стр.42).

О безусловной «работоспособности» предъявленного микрокосма можно судить хотя бы по фрагменту в знаках «Лев» и «Дева», охватывающих «лагерные» годы Уранова. Годы неволи начинаются чувствительной точкой «Смерть и беда» (№ 33) и продолжаются точками «Огорчение в здоровье» (Крест) и Судьба» (№ 14).

В проблемном XII доме так же находим серию близко расположенных чувствительных точек: «Беда – Коммуникация – Разногласия – Высшее образование» (№ 33, 26, 36, 49). Что, вероятно, следует понимать следующим образом: «Высокое образование явится препятствием к сотрудничеству и причиной разногласия с товарищами».

Как известно, в отношениях творческих людей имеется потенциально опасная, сродни раку, неизлечимая болезнь имя которой «духовная ревность». Она-то и будит чёрную зависть, заставляет порочить того, кто стоит выше. Не это ли произошло в отношении Николая Уранова?

 

 

Высоколобый Меркурий

Определённый интерес вызывает положение Меркурия в Доме «Науки, Религии и Философии» (IX дом), за которым стоит «живое воображение, сильная интуиция, возможно с телепатическими способностями, способность легко поддаться чужому влиянию (благодаря тонкому внушению), выводы делаются путём интуиции в результате озарений из области подсознания» (2, стр.30).

 

Дома на Вихоревке. 60-е годы.

 

Отсюда же вероятен поэтический или изобретательский талант. С наличием поэтического таланта автор, близкий стихотворчеству, полностью согласен.

Это «учёный, принимающий решения из этико-нравственных убеждений и практичности. Натура Учителя и профессора. Историк и астролог. Религиозный наставник и Гуру».

В этой части исследования в качестве контраста напомню читателю предъявляемые Уранову обвинениях: «Уранов выдумал историю о своём ученичестве, чтобы поднять свой авторитет». «Он не был учеником Н. К. Рериха, отрёкся от своего земного руководителя Б. Н. Абрамова, позволял себе клеветнические высказывания в адрес своего Учителя и т.д».

Более того, по логике очернителей «Уранов был человеком низких нравственных качеств и, следовательно, не мог черпать из Высокого Источника».

Как видим, представленное выше содержание микрокосма рождения Уранова совершенно не согласуется с предъявленными обвинениями.

Но продолжим. Из-за конфликта Меркурия с Сатурном, ум Уранова, вероятно, слишком озабочен, мыслям трудно добиться признания, поскольку мешают консерваторы (2, стр.99). Однако, гармония Меркурия и Марса, возможно, наделяет «избытком ментальной энергии, хорошей концентрацией, но при этом важно подавить беспокойство. Ментальные способности усиливаются благодаря честолюбию и соревнованию, умению ярко и живо выражать свои мысли, стремлению формировать общественное мнение» (2, стр.106).

Любопытно, что в этой же сфере наблюдаем скученность чувствительных точек: «Братья и Сестры (читай народ) – Споры – Партнёрство» (№ 4-39-59). Таким образом, выявляется тезис: «Научные достижения Уранова в обществе воспринимаются как спорные, в результате чего партнёрство затрудняется». Что, собственно, и подтверждает упомянутое автором заявление на Круглом столе: «Некоторые гости круглого стола считали, что астрология в работах Уранова ошибочна».

 

 

Когда Юпитер «дружит» с Ураном

Немалый исследовательский интерес вызывает положение «дружбы» Юпитера и Урана в Водолее и Доме «Смерти и Наследства» (VIII дом). Чего же следует ожидать от столь замечательной «дружбы»? Прежде всего, необычайные возможности для развития. «Защиту социальных, религиозных и моральных убеждений, свободу от пристрастия, демократичность, духовные связи с людьми всех слоёв и обмен с ними опытом, интерес к оккультным наукам, философии, астрологии, законам кармы и перевоплощения, большому интересу к жизни после смерти (2, стр.46).

Вероятно, это «высокоразвитый тип, понятливый и восприимчивый в отношении новых идей, глубоко понимающий внутренние процессы природы и вселенной» (2, стр.58).

 

60-е годы

 

Символическая картина Юпитера в 13 градусе Водолея представляет «Барометр» и имеет ключевое слово «предвидение». А именно «способность обнаруживать фундаментальные природные факты, позволяющие планировать будущие действия». Для Урана в 10 градусе Водолея картина-символ обнаруживает «потребность видеть в человеческих существах личности».

Совпадающее положение чувствительных точек (Мать – Наследство – Суд) в том же доме, выявляет следующий тезис: «Врождённая наследственность встречает осуждение».

Остаётся рассмотреть положение Венеры в Овне и Х доме, благосклонно поддержанное Юпитером, Сатурном и Ураном. В результате следует ожидать проявление пылких любовных чувств, необходимость личного признания, способности к искусству, в котором проявляется амбиция и ожидается законное признание, дружеские отношения с женским полом.

Показательно, что в карьере и профессии (Х дом) оказывается точка «Обман» (№35), что как раз и предполагает, что ожидания Уранова будут «обмануты» и отношение к нему поменяется с дружеского на враждебное.

Иные чувствительные точки так же выявляют показательные тезисы. Так, точки на Моменте рождения (№ 52, 63, 76) обнаруживают тезис: «В сотрудничестве имеется опасность убивающей планеты». Точки № 11-24 в XI доме Общественных отношений указывают на «катастрофу славы и репутации».

В заключении обратимся к картинам-символам некоторых чувствительных точек. Так, точка «Момент рождения» в 20 градусе Рака указывает на «Счастье как обертон социальной интеграции и конформности по отношению к обычаю» (1, стр.104). Далее последует уточнение. Точка «Счастье» в 6 градусе «Тельца» представляет картину «Висячий мост над ущельем», что означает«Захват отделённости групповой кооперацией». Загадочное слово «отделённость» следует понимать как занятие философией особого рода (отдельной), что имеет отношение к УЖЭ. Картина демонстрирует человека способного к преодолению препятствий и достижению эволюционной связанности, равно как и пространственной экспансии (1, стр.65).

 

 

И в заключение

Оно будет простым и понятным: друзья легко прощают недостатки, но не могут простить достоинств. Тем более, если достоинства великие. Такова природа человека. Так было, так есть и так будет. Истина на века. Не слабости характера Уранова обратили близких друзей во врагов. Вероятно, были в характере Уранова и амбиции, и стремление подняться над другими, и упрямство, и много чего другого, что прозорливо предполагает астрология. Но было главное, то, что составляло стержень характера и натуры: осознание личности, неустанный, глубокий поиск истины, целеустремлённость, вера в свое предназначение, в то, что принятое с юности Учение Живой Этики будет не только осознано, но и творчески продолжено, предназначение судьбы осуществится. Так и получилось. Уранов явился миру счастливым человеком. Обратившиеся из друзей во врагов не могли простить того, что Уранов стоял на ступеньку выше, имел качества вождя, проявлял подлинный талант творческого человека, уединённо и независимо стремился к высокой цели. Уранов, как человек выдающейся интуиции, всё это, безусловно, знал. Знал и то, что последует за этим: «Ясно, что злоба, ложь, презрение – будут их главным оружием. Некоторые из них со святою простотою будут уверены, что, нападая на идущего, пытаясь его растоптать и уничтожить – они будут делать доброе и справедливое дело... Другие будут действовать в силу неудержимой, необъяснимой ненависти, которую будет внушать им один только вид идущего».

Имён виновных в клевете на Уранова называть не будем. Простим. Может быть, и нам простится. Будем помнить, что у гонителей Уранова также были взяты творческие вершины. Это главное. Что касается обширного наследия Уранова, то оно ждёт добросовестного и заинтересованного исследователя. В том числе и в области астрологии.

 

 

Литература

1. Дейн Радьяр. Астрологическая мандала. Москва: Сампо, 2006.

2.Френсис Сакоян, Льюис Экер. Большой учебник астрологии. Москва, 1991.

3. Е. И. Рерих, Письма, том 9, № 4.

 

 

Приложение

© Журнал «Мир Огненный», № 3(8), 1995 год

 

ПРАВДА ОБ УРАНОВЕ

ПРЕДИСЛОВИЕ РЕДАКЦИИ

Публикуя этот материал, мы хотели бы уточнить отношение редакции к создавшейся ситуации. Первой нашей мыслью было вообще отказаться от полемики по поводу статьи о Николае Александровиче Уранове. Часть его трудов вышла, другая, более объёмная, готовится к публикации. Желающие оценить их по достоинству могут сделать это самостоятельно, без комментариев со стороны редакции.

Тем не менее, мы всё же решили опубликовать ответ на статью Натальи и Андрея Юшковых под названием “Не раскрывайте случайных книг”, напечатанную в газете “Перед Восходом”, № 6 (14), 1995 г.[3]

Это вызвано рядом причин, первая из которых состоит в том, что публикуемый нами материал содержит целый ряд ценных биографических и уточняющих данных о Н. А. Уранове, которые дополняют и углубляют уже имеющиеся сведения.

Кроме того, в данной статье исправлен ряд неточностей, и дано разъяснение тем понятиям и смысловым оборотам, которые содержались в ранее опубликованном материале, и которые могли быть превратно истолкованы читателями.

И, наконец, мы не хотели бы оставлять в недоумении всех, у кого из-за недостаточно глубокого знания ситуации могло создаться неверное впечатление о личности Николая Александровича, тем более, что не последнюю роль в данном случае сыграл и авторитет тех уважаемых людей, которые оказались к этому причастны. Положение Учения о том, что каждое поношение Высоких Имён не должно оставаться без ответа, думаем, уместно и в этом случае.

Редакция ограничивается данной публикацией и в дальнейшем к указанной полемике возвращаться не будет, учитывая отрицательное влияние подобного рода дискуссий, как с нравственной стороны, так и в целях сохранения единства в рамках самого Рериховского движения.

 

 

Отклик Л. И. Урановой (Зубчинской) на статью Юшковых

«Никогда Н. А. Уранов не отрекался от своего Учителя»

Статья Н. и А. Юшковых «Не раскрывайте случайных книг», напечатанная в газете «Перед Восходом», вызвала боль и сожаление. Во-первых, потому, что такая прекрасная газета опустилась до подобной клеветы на Н. Уранова, во-вторых, потому, что ни я, ни Уранов никогда не были знакомы ни с Юшковыми, ни с Б. А. Даниловым. Следовательно, всё написано ими с чужих слов. Н. Д. Спирина и Г. П. Кучма многие годы были нашими близкими друзьями, они очень любили Н. Уранова, и мы любили их; и невозможно понять, как они могли дойти до такой клеветы, да ещё спрятавшись за спину Юшковых, людей, совершенно незнакомых нам.

Мы никогда не утверждали, что являемся прямыми учениками Н. К. и Е. И. Рерихов, и что мы переписывались с ними – это ложь. Нашим общим учителем был Б. Н. Абрамов, позднее Н. Уранов познакомил с ним Спирину.

Никогда Н. А. Уранов не отрекался от своего учителя и не допускал клеветы в его адрес, и тем более, не ставил себя выше его – ещё одна ложь и отвратительная клевета. До самой смерти Б. Н. Абрамова мы сохраняли связь с ним и навсегда сохраним чувство благодарности за те знания, которые мы от него получили. Когда Б. Н. приехал в Советский Союз, мы жили в Сибири и работали в лагерях. И в силу определённых условий, по взаимной договорённости, переписка наша с ним велась через сестру Н. Уранова Веру Александровну, жившую в Новосибирске, а после её смерти – через её дочь Е. А. Иванову, которая сейчас живёт в г. Красноярске, и у которой хранятся эти письма.

Когда в 1971 г. мы переехали в г. Усть-Каменогорск, то в начале 1972 года Б. Н. написал Ивановой, что теперь можно писать ему прямо; также планировалась наша встреча, но летом Б. Н. не стало. Дальнейшая переписка наша продолжалась непосредственно с его женой Ниной Ивановной до самой её смерти. Так как она плохо видела, то письма под её диктовку писал её друг, покойный художник Б. А. Смирнов-Русецкий и Е. А. Николаев, ныне проживающий в г. Москве, он заботился о ней до конца её жизни; по мере возможности мы тоже помогали ей.

При жизни Б. Н. Абрамова в конце шестидесятых годов Е. Иванова, а в 1971 году А. П. Хейдок ездили к Б. Н. и подробно информировали его о нашей жизни. Хейдок возил ему для ознакомления ментограммы Уранова. Б. Н. очень одобрил эту работу и сказал: «Передай Коке (так он называл Уранова), что я поздравляю его с глубиной его восприятия». От Б. Н. Хейдок привез часть его записей, которые успел переписать, пока жил у него. При жизни Н. Уранов собрал только два сборника своих очерков: «Огонь у порога» и «Огненный подвиг» и закончил работу «Тайна любви Начал». С ранней юности он работал над Учением А.Й., как советовала Е. И. Рерих, но он никогда даже не помышлял о публикации своих писаний. После его смерти я постепенно собрала сборник его стихов и другие сборники, дав им название по своему разумению. Его записи, которые он называл ментограммы, я собрала в отдельный сборник под названием «Жемчуг Исканий», так как мне всегда была близка идея картины Н. К. Рериха «Жемчуг Исканий». Как жемчужины, нанизываются Учителем на наше сознание крупицы Высшего Знания. А ещё потому, что много лет назад я видела во сне Елену Ивановну Рерих, которая подарила мне нитку жемчуга, надев её на мою шею; этот сон произвёл на меня неизгладимое впечатление и запомнился мне на всю жизнь, так же как и символ жемчуга, олицетворяющего крупицы Знания.

Вот и всё, что я хотела сказать; пусть читатели трудов Н. Уранова сами оценят их по тому, какую пищу для размышления дают они их сознанию, по тому, насколько они помогают проникнуть в глубину Учения А.Й.

28 августа 1995 г.

 

 

Л.М.Гиндилис

Не доверяйте хулителям

Не следует придавать значения людским пересудам. Часто люди говорят о том, чего совершенно не знают, да ещё с чужих слов. Получается болтовня о том, чего нет.

Грани Агни Йоги, т. V, 544.

Читатели, интересующиеся духовными проблемами и, прежде всего, Учением Живой Этики, с большим интересом познакомились с первыми публикациями произведений Николая Уранова (Н. А. Зубчинского, 1914 – 1981)[4] [5]. Эти публикации были хорошо встречены читателями, о чём свидетельствуют многочисленные письма и устные отзывы.

Неприятным диссонансом на этом фоне прозвучало выступление Натальи и Андрея Юшковых в газете «Перед Восходом», издание Сибирского Рериховского Общества, главный редактор Н. Д. Спирина[6]. Разумеется, каждый вправе иметь своё мнение. Одному произведения Н. А. Уранова могут нравиться, другому Наталия Юшкова, Андрей Юшков. Не раскрывайте случайных книг! // Перед Восходом, 1995, № 6(14), с.4-8. нет. Одни чувствуют Высокий Источник вдохновения автора, другие его не чувствуют. Это вполне естественно, и к выступлению газеты «Перед Восходом» можно было бы отнестись как к самому нормальному явлению культурной жизни. Если бы... Если бы авторы статьи удержались от клеветы и извращения фактов. Поскольку они ссылаются (и полемизируют – если это можно назвать полемикой!) на мою статью[7], я считаю своим долгом ответить на их выступление.

 

 

1. Кто поёт с чужого голоса?

Прежде всего, я хотел бы коснуться упрёков (или обвинений?) в мой адрес – что я взялся писать об Н. А. Уранове (Зубчинском), зная его лишь непродолжительное время. В упомянутой статье авторы высказывают такой упрёк: «Так пишет о Зубчинском Гиндилис, который, как он сам признаётся – познакомился с ним «примерно за год до его ухода». Это значит, что описание жизни Зубчинского Гиндилис делал, опираясь полностью на рассказы самого Зубчинского и его жены» (с. 5). О том же говорится и в приводимой ими выдержке из письма Н. Д. Спириной в МЦР: «Гиндилис не был знаком с Урановым в период его пребывания в Харбине и написал его биографию со слов последнего».

Итак, имел ли я право (моральное право) писать биографию Н. А. Уранова? Действительно ли я написал его биографию, и какие материалы при этом использовал? Попробуем разобраться.

Возникает такой вопрос: должен ли пишущий биографию какого-то человека обязательно хорошо знать его лично, длительное время быть знакомым с ним, быть свидетелем основных этапов его жизни? Думаю, это совершенно необязательно. Многие биографы не только не были лично знакомы с теми, о ком писали, но даже не были их современниками. Описывая жизнь человека, биограф основывается на изучении документов, архивных данных, писем, свидетельств и воспоминаний людей, знавших этого человека. Что касается последних, то воспоминания очевидцев, скорее, относятся к жанру мемуарной литературы. Это только материал для биографа, и полностью полагаться на подобные воспоминания нельзя. Часто воспоминания противоречат друг другу, и задача биографа как раз в том и состоит, чтобы, сопоставляя различные мнения и оценки, изучая факты и документы, воссоздать истинный облик человека и правдивые обстоятельства его жизни.

Исходя из этого, думаю, что имею право написать биографию Н. А. Уранова, несмотря на то, что общался с ним в течение непродолжительного времени. Может быть, я когда-нибудь действительно напишу его биографию. Может быть, это сделает кто-нибудь другой. Но пока я не ставил перед собой такой задачи и не писал биографию Уранова. Тогда что же я написал?

По поручению МЦР я написал предисловие к книге Н. Уранова «Жемчуг исканий». В нём, наряду с характеристикой самого труда, я сообщил краткие биографические данные об авторе: где и когда родился, какое получил образование, на ком и когда женился, где проживал в различные годы (не обойдя факта ареста и реабилитации) Это, конечно, не биография, а именно биографические сведения[8]. За их достоверность я несу ответственность перед читателями. И здесь совесть моя чиста: думаю, что биографические сведения изложены точно. Другое дело, что по ходу изложения я делюсь с читателями собственными впечатлениями от общения с Н. А. Урановым, высказываю своё отношение к нему и его произведениям Думаю, это тоже моё право Я никого не ввожу в заблуждение, читатель может согласиться или не согласиться с моей оценкой, тем более, что ему предстоит прочесть труд Уранова и самому сделать свои выводы.

Теперь – какими источниками я пользовался, и верно ли, что я написал «биографию» Уранова с его слов, как об этом говорит Н. Д. Спирина, и повторяют за ней Юшковы? Николай Александрович, как я его знаю, был очень скромным человеком, он не любил говорить о себе и никогда не рассказывал мне свою биографию. В беседах, отвечая на мои вопросы по Учению, говоря о своём опыте, иллюстрируя то или иное положение, он иногда приводил случаи и примеры из своей жизни, рассказывал о некоторых людях, с которыми его сталкивала жизнь. Эти рассказы всегда были очень поучительны. В частности, он рассказывал мне о своих отношениях с Наталией Дмитриевной Спириной, Геннадием Петровичем Кучмой и другими людьми. Не скрывал трудностей, которые одно время не без помощи некоторых «друзей» возникли в его отношениях с Учителем – Борисом Николаевичем Абрамовым Я не считал нужным касаться этих вопросов, предоставив их суду времени. Но теперь, наверное, какие-то из них придется затронуть.

Другим источником сведений о жизни Н. А. Уранова служили для меня его произведения. Многие очерки, опубликованные в книге «Огненный подвиг» – автобиографичны. В одних случаях автор прямо ведёт рассказ от первого лица, в других – скрывается под именем «один из наших друзей» и т.д. Проницательный читатель легко узнает эти автобиографические места в его произведениях. Некоторые очерки имеют прямое отношение к его сегодняшним гонителям. Например, «Пробный оселок», где говорится о значении ближайшего иерархического звена, и другие. После ухода Н. А. Уранова я поддерживал и поддерживаю тесный контакт с Лидией Ивановной Урановой. Как и Николай Александрович, она неохотно рассказывает о своей жизни. Но когда возникла необходимость написать предисловие, я обратился к ней, чтобы уточнить те фактические биографические данные, которые и привёл в упомянутой статье.

Очень много о Николае Александровиче Уранове рассказывал мне Альфред Петрович Хейдок. Как и Б. Н. Абрамов, А. П. Хейдок был одним из ближайших учеников Николая Константиновича Рериха и тоже получил от него кольцо – знак ученичества. Альфред Петрович очень высоко ценил Николая Александровича Уранова. И хотя последний был моложе его и по возрасту и по положению в Рериховском движении, А. П. Хейдок относился к нему как к старшему по гностическому знанию. Такое впечатление сложилось у меня из рассказов самого А. П. и из его писем к Н. А., которому он задавал множество вопросов, обсуждая с ним сложные проблемы Учения.

Я не буду упоминать других людей, также лично знавших Н. А. Уранова, в том числе в Харбинский период его жизни. Полагаю, что сказанного вполне достаточно, чтобы читатель мог судить: имел ли я право писать об Н. А. Уранове и сообщать те данные, которые приводятся в опубликованных мною материалах.

Что касается моего отношения к Николаю Александровичу Уранову, то оно сложилось, в первую очередь, на основе изучения его произведений, на основе его писем и личного общения с ним.

Любопытно, что Юшковы, упрекая меня в том, что я недостаточно хорошо знаю жизнь Н. А. Уранова, сами вообще не были с ним знакомы, не читали, судя по всему, и его произведений. Тем не менее, они с большим апломбом берутся судить (и писать!) о незнакомом человеке, целиком опираясь на чужие мнения. Думаю, к этому случаю вполне приложимы слова Елены Ивановны Рерих: «Но, конечно, прискорбно, что имеются такие лица, которые, говоря отрицательно о книгах Учения, в то же время не прочли ни одной из них (полагаю, это справедливо не только в отношении книг Учения – Л. Г.). Кто же из уважающих и считающих себя образованными людьми будет отрицать и отзываться недружелюбно о том, чего он, вообще, не знает или же с чем только поверхностно ознакомился. Будет ли такая критика основана на истине? Не имеют ли читатели права требовать хотя бы примитивную честность от критиков?»[9] К сожалению, о подобной честности, в данном случае, как убедится читатель, говорить не приходится.

 

 

2. Был ли Уранов учеником Н.К.Рериха?

Юшковы обвиняют меня, по существу, в дезинформации, утверждая, будто я называю Н. А. Уранова прямым учеником Н. К. Рериха. Опровергая это выдуманное ими утверждение, они пишут: «Он (Уранов – Л. Г.) никогда не был учеником Н. К. Рериха». Вероятно чувствуя, что их свидетельство не вполне убедительно, ими для подкрепления приводится и свидетельство Н. Д. Спириной: «Мне достоверно известно, что Уранов не был учеником Н. К. Рериха, как об этом пишет Гиндилис (выделено мною – Л. Г.) и не переписывался ни с ним, ни с Е. И. Рерих, так же как и его жена, Лидия Ивановна. Эту переписку вёл только Б. Н. Абрамов[10] и знакомил нас с получаемыми им письмами Рерихов».

Это очень характерная выдержка. По контексту ясно, что речь идёт о прямом ученичестве. Между тем, я никогда не писал, что Н. А. Уранов был прямым учеником Н. К. Рериха и, тем более, будто он или Лидия Ивановна вели переписку с Рерихами. Приходится только удивляться и гадать – откуда что берётся. В публикации было сказано, что Н. А. Уранов является последователем Учения Живой Этики. И это совершенно справедливо. Более того, я писал о том, что Н. А. Уранов не был знаком с Н. К. Рерихом, хотя в молодые годы присутствовал на его публичных выступлениях в Харбине. Что касается «переписки» с Рерихами – оставим это утверждение на совести Наталии Дмитриевны. Никогда, ни Николай Александрович, ни Лидия Ивановна не утверждали, что они переписывались с Еленой Ивановной и Николаем Константиновичем Рерихами. Уже после ухода Н. А. Уранова Лидия Ивановна в ответе на запрос МЦР писала:

«Уважаемая Ирина Владимировна![11]

Мною получено Ваше письмо с просьбой предоставить документальные материалы о жизни семьи Рерихов. К сожалению, произошло какое-то недопонимание. Мне известно, что Дмитрий Семёнович Шипов рассказывал Людмиле Васильевне [Шапошниковой] о Харбинской группе друзей, упоминая в этой связи моё имя и имя моего покойного мужа, о его трудах, связанных с Учением Живой Этики.

Сообщаю Вам некоторые данные о нашей жизни, чтобы Вам было ясно, что Дмитрий Семёнович имел в виду: я и мой муж были учениками Бориса Николаевича Абрамова, ученика Н. К. Рериха, которым он стал, когда Н. К. приехал в Харбин. Как знак ученичества Б. Н. имел от Н. К. кольцо. Когда Н. К. приехал в Харбин, он жил на Садовой Улице, напротив дома, где жил Б. Н., и они часто общались, об этих встречах Б. Н. рассказывал нам [впоследствии]. В то время я была девочкой 9 лет, а мой [будущий] муж – студентом. Н. К. он видел на выступлениях в различных просветительных организациях.

Мой муж подошёл к Учению, когда ему было 17 лет, через Б. Н. Я также [в] 17 лет встретилась с Б. Н. и подошла к Учению, он же познакомил меня с моим будущим мужем. С ранней юности и до смерти муж писал на темы Учения. После его ухода я занимаюсь приведением написанного в порядок. Создалось несколько сборников статей, стихов и ряд других работ, которыми я делюсь с друзьями по мере возможности».

Таким образом, все эти свидетельства – что Н. Уранов не был учеником Н. К. Рериха и никогда не переписывался с ним – совершенно излишни и никому не нужны. Я готов присоединиться к этим свидетельствам. Здесь мы имеем прекрасный образец очень распространённого приёма нечестной полемики: оппонентам приписывается заведомо ложное утверждение, которое им не принадлежит, а затем это ложное утверждение убедительно опровергается.

Правда, надо сказать, что в своей статье я цитирую А. П. Хейдока, который причисляет Уранова к «дальневосточной, или азиатской когорте учеников Н. К. Рериха». Возможно, и я где-то употребил слово «ученик». Нет ли здесь противоречия с тем, о чём говорилось выше? Ни в малейшей степени. Понятие ученик употребляется в узком и широком смысле. В узком смысле оно относится к прямым, принятым ученикам. Такими прямыми учениками Н. К. Рериха в Харбине были Б. Н. Абрамов, Н. И. Абрамова и А. П. Хейдок. Но есть более широкое понятие ученичества. Учениками и последователями Рерихов считают себя все изучающие Учение Живой Этики и стремящиеся претворять его в жизни каждого дня. Именно в этом широком смысле А. П. Хейдок назвал Уранова учеником Н. К. Рериха. И он был совершенно прав. Несомненно, Н. А. Уранов был духовным учеником Елены Ивановны и Николая Константиновича Рерихов, о чём свидетельствует всё его творчество. Если у читателя могли возникнуть сомнения в трактовке приведённой мною фразы А. П., то дальнейшие сведения, которые я сообщаю – о том, как Борис Николаевич Абрамов стал учеником Н. К. Рериха, как он привлёк в созданную им группу молодого Николая Зубчинского, как последний не решился лично познакомиться с Н. К. Рерихом – казалось бы, должны внести полную ясность в этот вопрос. Так что здесь мы сталкиваемся с ещё одним, тоже распространённым приёмом нечестной полемики – подменой понятий.

Совершив эту подмену, Юшковы торжественно заявляют: «Что ж, завеса тайны начинает постепенно приоткрываться. Если слова А. П. Хейдока о причислении Уранова к ученикам Рериха не подтверждаются, то как же быть с его заметкой «Жизнь – подвиг», в которой имя Зубчинского ставится на очень большую высоту?». Вот так всё становится совершенно ясным: если Хейдок обманывает нас, называя Уранова учеником Н. К. Рериха, то как же можно доверять всему тому, что он пишет в заметке “Жизнь – подвиг”. Я не случайно употребил слово «обманывает», а не «ошибается». Ибо Альфред Петрович Хейдок знал истинное положение вещей, во всяком случае, не хуже Н. Спириной, он не мог ошибиться в этом вопросе. Следовательно, речь может идти только о сознательном обмане, на что авторы и намекают прозрачно – дескать, Хейдоку нельзя верить. В дальнейшем мы ещё вернёмся к этому вопросу.

 

 

3. Отношение к Учителю: Уранов – Абрамов

Когда готовилась к публикации книга Н. А. Уранова «Огненный подвиг», издатели неожиданно предложили, чтобы я изъял из предисловия упоминание о том, что Уранов был учеником Абрамова. Как мне объяснили, представители Новосибирского Рериховского общества выразили протест издательству; они заявили, что это ложь, и если это “ложное” утверждение будет опубликовано – они предадут гласности имеющийся у них компромат на Н. А. Уранова. Учитывая возможное развитие событий (и дабы предотвратить назревавший конфликт) издатели предложили либо снять упоминание об ученичестве, либо привести в предисловии документальное подтверждение этих отношений. Но что я мог представить? У меня нет бумаги с печатью, удостоверяющей, что Н. А. Уранов (Зубчинский) был учеником Б. Н. Абрамова. И всё же я не сомневался и не сомневаюсь в этом. На чём основана такая уверенность? Прежде всего, на свидетельстве самого Николая Александровича. Зная его как высокодуховного человека – о чём говорят его произведения – могу ли я усомниться в правдивости его слов, тем более, в таком важном вопросе? Недоброжелатели говорили, что Уранов выдумал историю о своём ученичестве, чтобы поднять свой авторитет. Но следует иметь в виду, что в то время, когда Николай Александрович говорил мне об этом, Абрамов был для большинства людей совершенно неизвестным человеком, и это не могло поднять авторитет Н. А. Добавлю, что Николай Александрович и Лидия Ивановна Урановы считали отношения ученик – Учитель очень сокровенными. О своих отношениях с Борисом Николаевичем Абрамовым («Капитаном», как они его называли) они не рассказывали никому, за исключением самых близких друзей. Они никогда не позволили бы трепать имя Учителя и, тем более, «прикрываться» им для поднятия своего авторитета. Только в 1994 году, в восьмидесятилетнюю годовщину со дня рождения Н. А. Лидия Ивановна сочла возможным в публичном выступлении на заседании рериховского кружка в Усть-Каменогорске, рассказать об их общем Учителе – Борисе Николаевиче Абрамове. Прочтите это скромное и полное достоинства свидетельство о жизни близкого человека[12]. Прочтите и спросите себя – почему мы не должны верить её свидетельству?

Кто-то может сказать (и мне приходилось выслушивать подобные «аргументы»), что Лидия Ивановна – человек «заинтересованный». На мой взгляд, этот аргумент довольно низкопробный, ибо он заранее предполагает, что имеет место обман, ложь. Перед лицом подобных аргументов можно было бы вновь сослаться на Альфреда Петровича Хейдока, который познакомил меня с Урановым. Именно Альфред Петрович первый рассказал мне, что Н. А. был учеником Абрамова в то время, когда я ещё не был с ним знаком. Альфред Петрович рассказывал, что Абрамов очень любил Н. А. и любовно называл его «Кокой». Он же поведал мне о том, что Б. Н. Абрамов посылал фотографии своих учеников Елене Ивановне Рерих, и она дала в высшей степени благоприятный отзыв о Коке. Когда-нибудь всё это станет известным (разыщутся соответствующие документы). А пока – почему мы не должны доверять А. П.? Альфред Петрович вместе с Борисом Николаевичем стал учеником Рериха, когда он приезжал в Харбин. Думаю, они в то время поддерживали связь между собой. Мне известно, что и позднее, когда Альфред Петрович вышел из заключения, он приезжал к Борису Николаевичу Абрамову, и тот познакомил его со своими записями, которые сейчас опубликованы в «Гранях Агни Йоги». Любой непредубеждённый человек поймёт, что подобные вещи могут быть доверены только самым близким людям. Следовательно, они были достаточно близки. И значит, Альфред Петрович хорошо знал об отношениях Абрамова с его учеником.

Наконец, мне довелось читать письма вдовы Бориса Николаевича – Нины Ивановны к Л. И. Урановой после ухода Николая Александровича, Там достаточно ясно говорится, как они (Н. И. и Б. Н.) относились к Н. А. Уранову. Приводить все эти доводы в предисловии я считал неуместным: зачем доказывать то, что, вроде бы, не требует доказательств.

Одним словом, я отказался изъять из предисловия упоминание о том, что Уранов был учеником Абрамова. Репрессии со стороны новосибирцев не замедлили сказаться: по рериховским организациям стал рассылаться компромат на Н. А. Впрочем, возможно, если бы я изъял это место – ничего бы не изменилось. И вот теперь, когда первые произведения Н. А. Уранова увидели свет – компромат обрёл «печатную форму».

И что же мы видим? В статье Юшковых приводится выдержка из письма Н. Д. Спириной, где она признаёт, что Уранов был учеником Абрамова. Тогда к чему были все эти демарши? Да, Николай Александрович Уранов был учеником Бориса Николаевича Абрамова. Именно он привёл Наталию Дмитриевну к Б. Н., он опекал её и был тем ближайшим звеном, которое связывало её с Учителем. Николаю Александровичу Наталия Дмитриевна обязана очень многим, и она лучше других знает об этом. Наталия Дмитриевна была очень дружна и с молодой супругой Н. А. – Лидией Ивановной Зубчинской – можно сказать, лучшие подруги. Эта дружба продолжалась и после ареста Н. А., вплоть до отъезда Лидии Ивановны в Советский Союз. Всё это так. Но не это главное. В том же письме Н. Д. Спирина пишет, что «вскоре по приезде на родину» Уранов «отказался от Абрамова под тем предлогом, что он якобы «перерос своего учителя»». Эта тема – отказ от Учителя – является центральной в статье Юшковых, которые обыгрывают её со всех сторон. Что ж, вопрос на самом деле очень важный. И здесь необходима полная ясность.

Юшковы стремятся утопить вопрос в море цитат. Они приводят множество имеющих и не имеющих отношения к делу выдержек из Учения, из «Писем» Елены Ивановны Рерих, из «Граней Агни Йоги» Абрамова. Думаю, это напрасный труд. Для каждого изучающего Живую Этику и без цитат ясно, насколько священна связь ученик – Учитель. И в произведениях Н. А. Уранова много и прекрасно говорится на эту тему. Важно другое – справедливы ли обвинения в его адрес об отходе от Учителя. Юшковы, опираясь на высказывания Н. Д. Спириной и Б. А. Данилова (который, насколько мне известно, никогда не был знаком с Урановым), приходят к однозначному выводу: «Можно определённо сказать, что Н. А. Зубчинский, называясь учеником Б. Н. Абрамова, по сути, таковым никогда не являлся. Он не только отрёкся от своего руководителя, но в оправдание себя не раз позволял себе клеветнические высказывания в адрес своего бывшего учителя» ([3], с. 7). Да, не дрогнула рука написать такое! Отрёкся от Учителя... клеветал в его адрес...»

Как человек, знавший Уранова и общавшийся с ним, могу со всей определённостью заявить: никогда не отрекался и не клеветал. Я уже говорил, что Николай Александрович не скрывал от меня тех трудностей, которые одно время возникли в отношениях между ним и Борисом Николаевичем Абрамовым. Но никогда я не слышал от него ни одного неуважительного слова в адрес Учителя. Что же произошло на самом деле?

Вскоре после выхода Николая Александровича из заключения между ним и Борисом Николаевичем Абрамовым, который тогда ещё находился в Харбине, произошло временное осложнение отношений. Роковую роль здесь сыграла Наталия Дмитриевна Спирина. Я считаю бестактным по отношению к памяти Бориса Николаевича и Николая Александровича «ворошить» это дело. Оба они были очень высокими духами. Но и высокие духи не лишены недостатков, иначе им незачем было бы воплощаться на Земле. Кроме того, не забудем положение Учения о том, что Адепт – как высочайший, так и нижайший – является Адептом лишь тогда и постольку, когда и поскольку он находится в связи с Иерархией. Когда внутренний человек отдыхает, Адепт представляет собой зрелище обычного человека. Поэтому нет ничего удивительного в том, что конфликты возможны (и возникают) даже между большими духами. Важно осознать другое: осложнение отношений между Н. А. и Б. Н. имело временный характер.

После приезда Бориса Николаевича в Советский Союз, контакт между ним и Николаем Александровичем начал восстанавливаться. Переписывались они через сестру Николая Александровича Веру Александровну, а после её смерти – через дочь Веры Александровны Елену Аркадьевну Иванову. Такой способ был принят по взаимному согласию, и к тому имелись определённые основания. Дело в том, что по выходе из заключения Николай Александрович продолжал жить и работать в лагерном поселке Вихоревка, под бдительным оком КГБ. Его необычный образ жизни, занятия Учением не могли укрыться от глаз оперативных работников. Одним словом, он попал «под колпак», и ему серьёзно угрожал повторный арест. В этих условиях, чтобы избежать ненужных осложнений для Б. Н., только что приехавшего из Харбина, было решено вести переписку через сестру Н. А. Позднее, когда Николай Александрович и Лидия Ивановна переехали в г. Усть-Каменогорск, они написали Борису Николаевичу и пригласили его переехать к ним на постоянное местожительство, собирались купить дом на две семьи. Борис Николаевич поблагодарил за приглашение, но от переезда отказался. Незадолго перед этим он вернулся из неудачной поездки (переезда) на Украину, куда пригласил его писатель О.Бердник, и уже был не в состоянии снова предпринять подобную акцию. Решил провести остаток жизни в г. Венёве. Борис Николаевич и Николай Александрович стремились встретиться, но их встреча так и не состоялась: мешали разные обстоятельства, а вскоре Борис Николаевич неожиданно ушёл из жизни.

Но вернёмся к периоду, когда переписка шла через родственников. Привожу выдержку из письма Е. А. Ивановой в МЦР от 20 марта 1995 г.:

«Прочитав письма, разосланные по всем Рериховским обществам Н. Д. Спириной и Г. П. Кучмой, я испытала двоякое чувство. Во-первых, жалость к тем, кто их писал (не ведают, какую Карму себе создают) и, во-вторых, горячее желание восстановить справедливость. Первая клевета на Н. А. состоит в утверждении, что он порвал со своим учителем Б. Н. Абрамовым, и что тот «выбросил его из своего сердца». У меня есть доказательства, что это не так. Немного истории». Далее излагаются события из жизни Н. А. Уранова, уже известные читателю. Затем Е. А. Иванова продолжает: «...чтобы избежать всяческих осложнений для Б. Н., Н. А. связь с ним осуществлял через мою мать, сестру Н. А., а после её смерти в 1965 году через меня, так как после смерти мамы более родных людей у меня не осталось, и я, учась в институте, ездила к ним на каникулы и переписывалась. Список писем Б. Н., где он просил передать приветы и пр. «таёжникам» (так Борис Николаевич называл в письмах Николая Александровича и Лидию Ивановну, – Л.Г.), а также выдержки из писем Н. А., которые свидетельствуют о том, что он никогда не «отказывался от своего учителя», – прилагается[13]. <...> В 1970 году я с мужем ездила в Москву, и мы заезжали в Венёв к Абрамовым. Они жили скромно, в деревянном домике на двоих или троих хозяев. Они подарили нам две серебряные ложки и передали кое-что из драгоценностей, чтобы мы в Новосибирске продали и переслали им деньги, что мы и делали в течение некоторого времени. Условия связи (между Урановым и Абрамовым, – Л.Г.) оставались прежними».

Помимо Е. А. Ивановой, связь поддерживалась также через Альфреда Петровича Хейдока. В один из приездов к Б. Н. Абрамову Хейдок познакомил его с ментограммами Уранова. Борис Николаевич высоко оценил эти записи. По свидетельству А. П. Х., он сказал: «Передай Коке, что я поздравляю его с глубиной его восприятия».

Приведу несколько выдержек из писем Б. Н. Абрамова к Е. А. Ивановой.

«А. П. был у нас, о многом поговорили и вспомнили. Полностью ликвидированы те неприятные выдумки...» (24.12.69).

Через пару месяцев Б. Н. снова возвращается к этому вопросу: «...после нашей встречи с А. П. все окончательно выяснилось, сплетня разрушена, и у меня нет уже оснований для беспокойства...» (2.02.70).

И, наконец, спустя два года, уже незадолго до своего Ухода, Борис Николаевич пишет: «Дорогие Леночка и Гарик! Рад, что родичи Ваши устроились хорошо[14]. … Им от меня привет. Скажите, при случае, что когда повидаемся, то всё объяснится и уладится хорошо и просто, а главное без посредников. В данном случае, посредничество ни к чему не приведёт...» (13.10.71).

Ну что ж, кажется, всё ясно. Собственно, на этом можно было бы поставить точку в данном вопросе. Но мы всё же продолжим тему. Как я уже говорил, Николаю Александровичу и Борису Николаевичу не удалось встретиться, хотя оба стремились к этому. Приведу выдержку из письма Нины Ивановны Абрамовой, написанного уже после ухода Б. Н.

5 декабря 1972 года, когда боль утраты была ещё очень остра («Невыносимо тяжко без Бори... как только жить!»), Нина Ивановна, обеспокоенная тем, чтобы не осталось никаких недоразумений между Ушедшим и Николаем Александровичем, пишет Альфреду Петровичу Хейдоку: «Хочу попросить Вас написать Коке, сообщить ему о том, что в своё время Б. Н. просил Лену сообщить ему о том, что он может написать письмо для Бориса Николаевича[15], а он ему, в свою очередь, ответит, когда получит письмо[16]. Мне непонятно, забыла ли Лена исполнить просьбу Бориса Николаевича или её исполнила,...Борис Николаевич ещё при жизни говорил мне: ничего не могу понять, не написать ли обо всём Альфреду. К сожалению, он так и не дождался письма. Пожалуйста, обо всём напишите и объясните Коке, чтобы не было недоразумения».

Позднее, в письме без даты Нина Ивановна пишет: «Жаль, что Вы не в состоянии приехать в Москву, так хотелось бы повидаться, есть много, о чём поговорить».

16 марта, незадолго до ухода Н. А., когда он уже чувствовал себя плохо, Нина Ивановна пишет Зубчинским:

«Дорогие друзья!

Шлю Вам свой сердечный привет к празднику весны и Света, желаю здоровья и счастья, надземных лучей. 13-го марта получили Вашу посылочку. Спасибо Лиде за прекрасную кофту... Как себя чувствуете? Коке: «Пусть принимает 2-3 капли строфанта каждый день, в течение 15 суток один раз в день. Потом посмотрим». Сегодня хочется сказать Вам несколько слов о Б. Н....»

В этом письме и последующих письмах, написанных Лидии Ивановне уже после ухода Н. А., Нина Ивановна сообщает много сокровенных сведений. Думаю, что сейчас ещё не настало время говорить об этом.

Получив известие об уходе Н. А., Нина Ивановна пишет Л. И.:

«Конечно, утрата незаменима как для Вас, так же и для нас, Ваших друзей... Я очень тяжело переживала уход Коки…» (22.06.81).

К этому письму, написанному на листке в четверть обычного формата, приколот совсем маленький клочок бумаги. На нём в кавычках только одна фраза: «Он был моим учеником и остался им. Привет ему и любовь моя».

После ухода Н. А. Уранова Лидия Ивановна послала Нине Ивановне экземпляр рукописи «Жемчуг исканий». 28 марта 1982 года Нина Ивановна пишет: «Очень рада была получить записи Коли. У каждого духа свой узор. С удовольствием прочла их. Прошу Вас: берегите их, ведь это сокровище его духа. Оберегите их от происков тьмы. Знаю, как у меня всё было очень сложно и трудно. Да и Вы об этом тоже должны знать. Надеюсь, Вы примете все меры, чтобы сохранить их для будущего».

Думаю, излишне комментировать эти письма. Мне хотелось бы завершить эту тему выдержкой из упомянутого письма Е. А. Ивановой в МЦР:

«Не будем ханжами. Наверное, у Н. А. были свои недостатки, как были они у Хейдока и Абрамова, не будем их обожествлять. При всём при том они сумели в земных условиях поднимать свой дух в заоблачные дали, и получать оттуда высокие знания. Это уже наши проблемы – по-своему трактовать их труды, соизмеряя их значение со своим сознанием».

 

 

4. Там, где поношение – там ищите

Клевета есть топливо костра подвига.

Агни Йога, 21.

 

«Уличив» Н. А. Уранова в том, что он не был учеником Н. К. Рериха, что отрёкся от своего земного руководителя Б. Н. Абрамова, позволял себе клеветнические высказывания в адрес своего Учителя и т.д. – авторы «разоблачительной» статьи обрушивают на читателя весь собранный против Уранова компромат. Цель – показать, что Уранов был человеком низких нравственных качеств и, следовательно, не мог черпать из Высокого Источника. Поражает упорство, с которым хулители преследуют свою жертву, не останавливаясь ни перед мелкими подлогами, ни перед прямой ложью. Впрочем, это понятно и должно быть предусмотрено. В очерке «Предупреждение», написанном Н. А. Урановым в 1959 году, есть такие слова:

«Пугать не нужно, но предупредить необходимо. Против идущего будут действовать враги тайные и явные, люди, уважаемые слепышами, и негодяи, люди, занимающие самые различные общественные положения; и те, от которых можно ожидать нападения, и те, от которых ожидать выпада никак не приходилось. Одни из них будут выступать, как бы случайно, и после истощения злобы отходить во тьму; другие будут действовать постоянно, с настойчивостью гончего пса. Ясно, что злоба, ложь, презрение – будут их главным оружием. Некоторые из них со святою простотою будут уверены, что, нападая на идущего, пытаясь его растоптать и уничтожить – они будут делать доброе и справедливое дело... Другие будут действовать в силу неудержимой, необъяснимой ненависти, которую будет внушать им один только вид идущего»[17] .

Об этом феномене неоднократно говорится в книгах Учения. Хорошо сказано о нём и у Бориса Николаевича Абрамова: «Вознесут вас и унизят – и через это надо пройти. Если это явление рассматривать как придорожные знаки, свидетельствующие о продвижении духа, то им можно только порадоваться, ибо если не вознесут и не унизят, значит, слаб ещё огонёк и не вызывает ответной сильной реакции у встречных сознаний. Но уже видите, как мимо не проходит никто, не выявив своей сущности при соприкосновении» (Грани Агни Йоги, т. 5, 546).

Усердствуя в преследовании Уранова, Юшковы не замечают, как они теряют всякое чувство меры. Цитирую их статью:

«Известно, что в 1945 году Зубчинский был арестован, Гиндилис, видимо, желая вызвать у читателей сочувствие, пишет, что Н. А. Зубчинский был «арестован по ложному доносу», что не соответствует действительности (выделено мною, – Л. Г.), т. к. во время японской оккупации Китая Зубчинский работал в Харбине в японской военной миссии, за что и был арестован, когда наша Красная Армия освободила Китай».

Действительно, в конце 30-х годов Зубчинский работал в библиотеке, принадлежавшей японской военной миссии. На эту работу он поступил, чтобы иметь средства к существованию, предварительно посоветовавшись с Б. Н. Абрамовым и получив его одобрение. Впоследствии Зубчинский ушёл из библиотеки и к моменту, когда Советская Армия освободила Манчжурию, он зарабатывал на жизнь, разрисовывая деревянные тарелки.

По логике того, что пишут Юшковы, никакого ложного доноса не было («это не соответствует действительности» – как утверждают они. Следовательно, Зубчинского арестовали справедливо (так можно их понять), как сотрудника японской военной миссии (уж не японский ли он шпион?) Вот до чего можно договориться! А как же тогда быть с реабилитацией? Высшие судебные инстанции Советского Союза признали Зубчинского невиновным и полностью реабилитировали его, а Юшковы считают, что его посадили справедливо – ведь никакого ложного доноса якобы не было. Невольно задумываешься – откуда же исходил этот донос, не из тех ли источников, из которых черпают авторы статьи, усердствуя в очернительстве Уранова? Впрочем, откуда исходил донос – хорошо известно тем харбинцам, кто знал жизнь Н. А. и его окружение. Придёт время – и всё это выплывёт наружу. Нет ничего тайного, что со временем не стало бы явным, нет такой подлости, которая со временем не была бы выявлена. Особенно теперь, когда открыты многие архивы.

Но вернёмся к обсуждаемой статье. В ней приводится трогательная история о том, как Зубчинский в лагере не поделился пайкой со своим другом. А известно ли авторам статьи, что Г. П. Кучма, который, по их описанию, «плакал на нарах от горя и обиды», – после выхода из заключения поддерживал с Зубчинскими самые близкие отношения, часто приезжал к ним, подолгу живал у них, клялся Николаю Александровичу в любви и преданности... пока неожиданно не предал его? Николай Александрович рассказывал мне о нём задолго до того, как его письмо появилось в редакции «Перед Восходом».

Юшковы ссылаются также на рассказы их старого друга Г. А. Иванова, который тоже плохо отзывался об Н. А. Чтобы читателю было ясно, приведу выдержку из уже цитированного письма Е. А. Ивановой в МЦР:

«Уже тогда (60–70-е годы, – Л. Г.) ходили всякие «небылицы» об Н. А. в среде знакомых харбинцев, этому немало способствовал Г. А. Иванов, который «злым гением» сопровождал эту семью всю жизнь, ещё с молодости питал чувство зависти в отношении поклонниц и талантов Н. А. и впоследствии нашёл удовлетворение в поездках к разным знакомым, распространяя всякие нелепые сплетни и домыслы. Г. П. Кучма общался с Зубчинскими и после заключения, дорожил встречами, делился трудностями в семейной жизни, уверял в любви и преданности; а потом вдруг как его подменили, написал такое письмо (Николаю Александровичу, – Л. Г.), в котором, если бы не стояла его подпись, трудно было бы узнать его руку. И вот уже упрекает пирожками... Похоже, это самый сильный аргумент в его казуистических обвинениях. А ведь если заглянуть в прошлое, какой-то период жизни Н. А. много уделил внимания и Н. Д.[18] и Г. П.[19], и благодарность к наставнику должна оставаться у идущего путём А Й. на всю жизнь...»[20].

Я согласен с Еленой Аркадьевной. Любопытная получается картина: люди сами отказавшиеся от своего наставника, очернившие, оклеветавшие его – обвиняют его же именно в таких деяниях по отношению к его Учителю.

Разобравшись с «моральным обликом» Уранова, гонители приступают к главному обвинению – в медиумизме. В этом феномене, действительно, кроется большая опасность. Изучающие Живую Этику знают разницу между медиумом и Медиатором. Проблеме медиумизма уделяется много внимания на страницах Учения, в «Письмах» Е. И. Рерих. Глубоко разобрана она и в произведениях Н. А. Уранова.

Медиумов много, особенно много их появляется в наши дни; Медиаторы – редчайшее исключение. Как же отличить писания медиумов, черпающих из низких (или средних) слоёв астрала, от Высокой Мудрости, добываемой Медиаторами из Высших Сфер? Учение говорит, что для этого надо развивать распознавание, органом которого является сердце. Если сердце не развито, люди или попадают в сети медиумизма, или побивают Пророков камнями. Как известно, нет Пророка в своём отечестве. Очень часто именно близким людям труднее всего допустить, что живущий рядом с ними человек, который так же ест, пьёт и т.д. – является обладателем редчайшего дара. «Почему он, а не я?», – шепчет многоликая самость.

Если сердце молчит – человеку нужен Высокий Авторитет для подтверждения. «Кем был Б. Н. Абрамов, есть свидетельство Е. И. и Н. К. Рерихов, а кто свидетельствовал о высоком уровне Н. А. Уранова?», – вопрошает Б. А. Данилов. Ну вот, снова требуется бумага с печатью, заверенная нотариусом. Позволительно спросить, а если бы не было свидетельства Елены Ивановны – поверили бы Данилов, Спирина и Юшковы в Высокий Источник ментограмм Абрамова, или тоже обвинили бы его в медиумизме? И потом – а как быть с самим Учением? Ведь когда через Елену Ивановну Рерих давалось Учение Живой Этики, не было на Земле такого человека (авторитетного для последователей различных духовных учений), который мог бы подтвердить Высокий источник Нового Откровения. Из существовавших в то время направлений религиозно-философской мысли ближе всего к Живой Этике была Теософия. Но теософы, за редким исключением, не приняли Живую Этику и не признали Елену Ивановну Рерих. Некоторые из них не признают Её до сих пор. Им тоже нужна бумага с печатью.

Я не верю, что Альфред Петрович Хейдок, как это пишут Юшковы, не принимал записей Абрамова, пока не узнал об отзыве Елены Ивановны. Пытаясь дезавуировать Альфреда Петровича (ну как же, ведь он поддерживает Уранова!), Юшковы приводят замечание Елены Ивановны о том, что «Хейдок... страдает отсутствием распознавания» (из письма от 19.08.37). Но Елене Ивановне принадлежат и другие слова. В письме И. И. Ельцову от 27 сентября 1946 г. она писала: «Ценными могут быть советы А. П. X. Передайте мой сердечный привет А. П. X., его нежная душа нам близка». В конце этого довольно длинного письма Елена Ивановна снова пишет: «Любите А. П. X. Н. К. и я очень ценим и любим его». Именно своей чуткой душой Альфред Петрович почувствовал и принял в сердце высокое творчество Б. Н. Абрамова и Н. А. Уранова, как много лет назад он принял Живую Этику, не спрашивая о том, кто подтвердит Источник Учения[21].

Бестактность хулителей вынуждает говорить о вещах сокровенных, о которых говорить не хотелось бы. Б. А. Данилов пишет: «В предисловии прозрачно намекается на то, что у Зубчинского и его супруги были священные боли, как вестники открытия огненных центров». И далее: «Центры можно развивать различными механическими приёмами, но это путь низшего психизма и лишает Общения с Высокими Иерархами Света (закон созвучия)». В этих двух фразах наворочено очень много. Во-первых, здесь содержится намёк (или прямое обвинение?) в том, что Зубчинские занимались механическими упражнениями для раскрытия центров. Это явная клевета! Во-вторых, при механических упражнениях происходит лишь частичное приоткрытое центров, отсутствует их огненная трансмутация. Потому медиум не испытывает священных болей. Потому несоизмеримо сравнивать опыт медиума с опытом Высокого Подвижника. Люди, которые среди винных паров и табачного дыма принимают послания Космического Разума, просто не понимают, о чём они говорят. Я достаточно знаком с писаниями самоявленных «адептов», «контактёров» и других медиумов. Иногда их претензии очень велики, иногда это вполне безобидные послания. Но главное – в них отсутствует духовность. И потом – подчеркну ещё раз – медиум не испытывает «священных болей». Если бы это было не так, медиумизм не превратился бы в массовое явление. Наконец, я хотел бы спросить Данилова – где, в каком предисловии он прочёл намёк на «священные боли»? Я не только избегал говорить об этом, но и, цитируя Хейдока («Жизнь-подвиг»), опустил соответствующие места, спрятав их за многоточиями[22]. По какой причине? Да по той же, по какой А. Блок в своё время ушёл из религиозно-философского общества. Помните, когда его спросили об этом – он ответил: потому что там говорят о Несказуемом. Имеющий уши, да слышит. Зачем говорить о том, о чём каждый должен судить на основании того, что подскажет ему его сердце?

Выше я уже отмечал, что гонители Уранова используют приём приписывания оппоненту того, чего он не говорил. Здесь мы вновь сталкиваемся с тем же приёмом нечестной полемики.

Стремясь обосновать обвинение в медиумизме, Юшковы пытаются доказать, что произведения Н. А. Уранова противоречат Живой Этике. Здесь они берут на вооружение ещё один, тоже хорошо известный приём недобросовестной полемики – обрыв цитаты. Цитата обрывается в таком месте или фраза вырывается из контекста таким образом, чтобы ей можно было придать противоположный смысл. Проиллюстрируем, как это делают Юшковы.

У меня в статье сказано: «Восхождение совершается путём совершенствования. Между тем, большинство людей связывают сущность жизни со стремлением получить наслаждение. Наслаждение «ведёт к познанию того, чем наслаждаются. Таким образом, путь наслаждения есть тоже путь совершенствования. Но так как «за удовольствия платят» – этот путь нелёгок и длинен» (§ 49). О том же говорится и в § 166 «Если человек идёт этим путём, у него может не хватить времени к положенному сроку. Потому необходим более краткий путь сознательного совершенствования». Юшковы выдернули из всего этого одну фразу: «Путь наслаждения есть тоже путь совершенствования», – и, сделав вид, что Уранов призывает к наслаждению, назидательно поучают: «В то время как в Учении сказано определённо: «Самоуслаждение есть тьма, самоотвержение есть Свет». О пагубности наслаждения говорили все святые подвижники».

Между тем, буквально через несколько строк Юшковы могли бы прочесть: «Скажем конкретно: ПОКА ЧЕЛОВЕК НЕ НАУЧИТСЯ ОБУЗДЫВАТЬ СВОЮ СТРАСТЬ ВЫСШИМ ТВОРЧЕСКИМ ТРУДОМ; ПОКА ЧЕЛОВЕК НЕ НАУЧИТСЯ ОБУЗДЫВАТЬ СВОЙ ЭГОИЗМ СЛУЖЕНИЕМ ЧЕЛОВЕЧЕСТВУ И ИЕРАРХИИ – ДО ТЕХ ПОР ОН НЕ СМОЖЕТ ВЗОЙТИ НА НОВУЮ СТУПЕНЬ СОЗНАНИЯ. Пусть из абстракции ВОСХОЖДЕНИЕ превратится в восхождение на Новую Ступень» (§ 98).

Ещё пример. У меня в статье сказано: «Человек, успешно продвигающийся по духовному пути, обычно имеет учеников, которые видят в нём своего Учителя и Наставника. Однако отношение между ними не всегда складывается гладко». Далее приводятся выдержки из «Жемчуга исканий», причём по контексту ясно, что речь идёт о земном наставнике начинающих учеников. К нему и обращён этот параграф, в котором говорится: «Учитель тянет ученика вверх. Это не всегда нравится ученику, желающему ещё полакомиться материей. Ученику не нравится, когда Учитель тянет его вверх слишком сильно, слишком быстро, не в меру его способностей восходить. Если же кармическая смола слишком прилепляет ученика к прошлому – ему становится больно, когда Учитель его тянет, и он может восстать. Надо Учителю чётко разбираться, когда и с какою скоростью он может тянуть ученика, чтобы приятная «подручка» (поддержка) не превратилась в верёвку, тянущую пленника за всадником победителя (выделено мною, – Л. Г.)» (§ 597).

Юшковы излагают это место следующим образом. «Так в 597 пишется: «Учитель тянет ученика вверх... Ученику не нравится, когда Учитель тянет его слишком сильно, слишком быстро, не в меру его способностей восходить». На этом они обрывают цитату, и, сделав вид, что Уранов проповедует насилие – поучают: «В Учении Живой Этики также сказано: «Иерархия не имеет ничего общего с насилием... Мы против каждого насилия, Мы не устремляем энергию без согласия сотрудника» (Иерархия, 440)». А разве не о том же говорится у Уранова, если дочитать приведённую выдержку до конца!

Ещё пример. В § 26 «Жемчуга исканий» говорится: «Жизнь – это поток чувств, то спокойных, то волнующих, то приятных, то неприятных, то высоких, то низких, то светлых, то мрачных то радостных, то печальных. Мысль порождает чувства, чувства порождают мысли. Всё, порождённое на основе чувства, жизненно и прочно. Люди ценят высокие самоотверженные чувства. Даже негодяи пытаются свои грязные, эгоистические чувства маскировать под высокие. Есть чувства чистые, прозрачные; есть чувства загрязнённые, мутные. Чувства имеют цвет, звучание, запах... Чувства могут давать ощущение тепла и холода. Значит, чувства есть энергия и субстанция». Далее у меня приводится выдержка из другого параграфа, где говорится о соотношении разума и чувства: «Есть чувства высокие и чувства низкие. Между ними находится разум. Мы должны обращаться к разуму, когда нас одолевают низкие чувства, но плохо, когда разум (интеллект, - Л. Г.) сдерживает проявление высших чувств» (§ 217). Наконец, обсуждается вопрос: как бороться с отрицательными эмоциями. Уранов пишет: «Обсуждение чувств есть зажжение и раздувание огня. Естественно, что обсуждение положительных чувств разжигает и эти чувства. Мы уже не раз говорили, что для борьбы с отрицательными чувствами лучше всего разжигать их антитезы. Но для этого, конечно, надо хорошо разбираться, что есть что» (§ 300).

Следуя своему методу, Юшковы из всего этого материала выдернули две фразы, и, сделав вид, что Уранов проповедует разжигание астральных чувств (?!), в противовес чувствознанию, начинают рассуждать о том, что Учение призывает тушить астральные уявления и развивать не чувства, а чувствознание. При этом они явно пытаются противопоставить мысль чувству («Так сказано, что мыслью творится судьба человека»), не понимая, что всякая мысль окрашена определенным чувством[23].

На основании всех этих подлогов делается далеко идущий вывод: «Таким образом, в книге Уранова (Зубчинского) «Жемчуг исканий»[24] (и надо полагать, во всех других его творениях22), идёт своевольная трактовка основных положений и мыслей Учения Живой Этики, искажение смысла». Думаю, читатель разберётся – кто искажает смысл. Как тут не вспомнить ещё раз цитированное уже письмо Е. И. Рерих от 12.07.38, где она говорит о людях, которые отрицают и недружелюбно отзываются о вещах, которых не знают или ознакомились с ними лишь поверхностно.

Досталось от Юшковых и мне. На стр.7, приведя несколько бесспорных цитат из «Иерархии», они констатируют: «Гиндилис же находит оправдание поступкам горячо почитаемого им Н. А. Зубчинского и в своей работе пишет о нём (?!), ссылаясь на «Жемчуг исканий»: «Может ли ученик обогнать своего Учителя?..» Я обрываю цитату из моей статьи, ибо она приводится у Юшковых неточно. Не ясно, где кончаются мои слова, и где начинаются слова Уранова. Приведу это место полностью, как оно излагается в моей статье.

«Может ли ученик обогнать своего Учителя? Некоторым сама постановка такого вопроса будет казаться кощунственной. Между тем, ничего кощунственного в такой постановке нет[25]. «Всё зависит от духовного потенциала и его проявления на Земле. Платон был когда-то учеником Сократа, но в то время как Сократ не достиг степени Посвящения, Платон сделался Великим Посвящённым» (§ 321). Не следует только спешить провозглашать себя Платоном».

Не знаю, откуда Юшковы взяли, что всё сказанное относится к Уранову, и что я в своём вводном замечании имел в виду именно его. Вероятно, им это для чего-то нужно.

После всего сказанного стоит ли обращать внимание на такой характерный приём. Приведя выдержку из письма Е. И.Рерих о том, что «без очищения сердца, без расширения сознания путём Живой Этики нельзя получить истинного знания» – авторы далее заключают: «У нас есть все основания доверять более не Гиндилису или Зубчинскому (Уранову), а Елене Ивановне Рерих...» – и чтобы у читателя не осталось никакого сомнения на сей счёт, они ставят запятую и продолжают: «...которую Великий Учитель назвал Матерью Агни Йоги». Непонятно, откуда взялось это противопоставление. Разве кто-нибудь говорил, что можно достичь без расширения сознания и очищения сердца?

Особенно возмутила авторов статьи моя фраза о том, что Н. А. Уранов – один из тех, кто прошёл по пути, указанному Еленой Ивановной Рерих. «Подумайте только, – восклицают они, –- прошёл по этому пути! В Учении Живой Этики сказано: «самое страшное сказать, мы уже достигли. Сам Учитель не скажет эту разрушительную формулу». Не знаю, что здесь так возмутило Юшковых. Ведь прошёл по пути, вовсе не означаёт - достиг завершения, ибо путь совершенствования беспределен. Это азбука Учения. С другой стороны, разве не для того Елена Ивановна несла свой тяжелый крест на Земле, чтобы достойные из людей могли последовать за ней. Я уверен, что непредубеждённый человек легко разберётся, насколько уместно они манипулируют цитатами из Учения.

Юшковы стремятся показать себя большими знатоками Живой Этики. Несомненно, им известно и такое положение Учения: «Каждое ложное обвинение, подозрение и утверждение немедленно отягощает пославшего. Неразумно надеяться, что последствия лжи можно отложить или скрыть...» (Агни Йога, § 146).

Мы все хорошо знаем это положение, но часто в своих делах забываем о нём.

 

 

6. Клевета на мелованной бумаге

Книги Н. А.Уранова изданы очень скромно. А пасквиль (я бы хотел избежать сильных выражений):

 

Когда коварный и преступный,

Святым себя, считая сам

Как тень при свете, неотступный,

Враг устремится по пятам.

Когда пригретый лаской нежной,

От бед спасённый столько раз,

Придёт предатель неизбежный

Предать нежданно в добрый час.

Скажу я: «Нет таких чудовищ,

Чтоб запретить душе моей

Принять огонь Твоих Сокровищ

И озарить сердца людей!»

Август 1995

 

Примечания:

[1] Фото любезно предоставлены Л. М. Гиндилисом.

[2] В исследовании использована система чувствительных арабских точек. Нумерация точек авторская.

[3] Газета “Перед Восходом” издается Сибирским Рериховским Обществом. В № 6 (14) за 1995 год в ней был напечатан негативный критический материал о личности и трудах Н. А. Уранова.

[4] Н. Уранов. Огонь у порога. Новосибирск, 1995, 222 с.

[5] Н. Уранов. Вершины. Новосибирск, 1995, 125 с.

[6] Наталия Юшкова, Андрей Юшков. Не раскрывайте случайных книг! // Перед Восходом, 1995, № 6(14), с.4-8.

[7] Гиндилис Л. М. Жемчуг исканий Николая Уранова // Мир Огненный, 1995, № 1/6, с.87-105; № 2/7.

[8] В процессе работы с издательством мне пришлось написать несколько вариантов предисловия. Один из них лёг в основу моей статьи в «Мире Огненном», на которую ссылаются Юшковы. Варианты отличаются более или менее полным изложением и анализом содержания книги, но в биографической части они, по существу, идентичны. Эти же биографические сведения я использовал в предисловии к книге «Огненный подвиг».

[9] Письма Елены Рерих. Рига, 1940, т.2, с. 493.

[10] Так же как и А. П. Хейдок. За что он позднее поплатился несколькими годами заключения. Когда Альфред Петрович приехал в Советский Союз, он не помышлял о прекращении переписки с Учителем. Многие люди предупреждали его, что этого делать не следует, говорили о неизбежных последствиях. Даже работники почты в небольшом североуральском городке не советовали «чудному старику» отправлять то «злополучное» письмо. Но Альфред Петрович был человеком принципиальным и мужественным. Он считал недопустимым прекратить переписку с Учителем из соображений личной безопасности. Письмо было отправлено, и вскоре его автор – арестован за связь с заграницей.

[11] И. В. Орловская – заведующая архивным отделом МЦР.

[12] Выступление Л. И. Урановой публикуется в данном номере журнала, с.58-61.

[13] В одном из писем к Елене Аркадьевне Николай Александрович писал: «Очень важно! Передай, пожалуйста, К. («Капитану», – Л. Г.): «Большой привет от таёжников. Каждую неделю они посылают Вам сердечный привет и будут делать это всегда, несмотря ни на что» (7.02.70).

[14] Речь идёт о переезде Н. А. и Л. И. в Усть-Каменогорск.

[15] Речь идёт о прямом письме без посредников.

[16] Это сообщение до Н. А. не дошло.

[17] Н. Уранов. Огненный подвиг, ч.I, с. 286.

[18] Наталии Дмитриевне Спириной.

[19] Геннадию Петровичу Кучме.

[20] К сожалению, так бывает далеко не всегда. Вот что пишет об этом Б. Н. Абрамов: «Только не ждите благодарности за деяния ваши, ибо чувство признательности – качество редкое среди людей. Только за редкими исключениями наблюдается оно в подходящих» (Грани Агни Йоги, т.5, 542).

[21] Помню, однажды я прочитал Альфреду Петровичу очередное Послание человечеству от Космического Разума, которое тогда ходило в Москве по рукам. Там было много положений, созвучных Учению, но что-то всё же смущало. Альфред Петрович слушал внимательно, не перебивая и не комментируя. Когда я кончил, он помолчал, а потом произнёс только одну фразу: «Какая бездуховная вещь!» Этим было сказано всё.

[22] Я цитировал А. П. Хейдока по имеющемуся у меня машинописному тексту с его собственноручной подписью. Позднее его очерк «Жизнь-подвиг» был опубликован в сборнике «Радуга чудес» (Рига: Виеда, 1994). Там он публикуется без купюр.

[23] «Сознательные духи приходят на этот план учиться, бессознательные – наслаждаться. Это одно и то же. Каждое наслаждение имеет обратную сторону. Связавшись с приятной стороной, человек непременно познаёт и неприятную сторону и таким образом научится разбираться, что хорошо и что плохо. Только второй путь много длиннее первого» («Жемчуг исканий», § 166).

[24] С которой они знакомы, судя по всему, только по моей статье.

[25] Которые они, скорее всего, не читали (не раскрывайте случайных книг!).

 

 


№79 дата публикации: 30.09.2019

 

Оцените публикацию: feedback

 

Вернуться к началу страницы: settings_backup_restore

 

 

 

Редакция

Редакция этико-философского журнала «Грани эпохи» рада видеть Вас среди наших читателей и...

Приложения

Каталог картин Рерихов
Академия
Платон - Мыслитель

 

Материалы с пометкой рубрики и именем автора присылайте по адресу:
ethics@narod.ru или editors@yandex.ru

 

Subscribe.Ru

Этико-философский журнал
"Грани эпохи"

Подписаться письмом

 

Agni-Yoga Top Sites

copyright © грани эпохи 2000 - 2020