№75 / Осень 2018
Грани Эпохи

 

 

Евгений Хохлов

 

Евгений Чудской, или 200 лет спустя

* * *

Поэзия сейчас – не в моде

И быть поэтом – не почёт.

И тихо в прошлое уходят

Поэты наши. Их учёт

 

Налажен школьною программой,

И утверждён министром-дамой.

Вот их все выучить должны,

А остальные – не нужны.

 

Но нас немало, тех, кто слышит

Обыденных созвучность слов.

Кто зафиксировать готов

То, чем язык наш русский дышит.

 

Мы очень разные. Но всё же

Душой мы чувствуем и кожей –

Все исправленья пережив,

Язык наш всё ж велик и жив!

 

Знакомо мне стихосложенье,

Как способ самовыраженья.

Но как-то, пару лет назад

Мне кто-то с неба вдруг сказал:

 

«Не нужно «самых честных правил»,

Довольно, чтобы сам с собой

Ты не юлил и не лукавил,

А просто жил своей судьбой».

 

Слова великого поэта

Немедленно я здесь признал.

Но в них была и новизна!

И начал я прошедшим летом

 

Вновь проявлять свой интерес

К тому, что слышалось с небес.

Был труд немалым. И теперь

К нему я открываю дверь.

 

 

Глава 1

 

– Не надо «самых честных правил»!

Довольно, чтобы сам с собой

Ты не юлил и не лукавил,

А просто жил своей судьбой.

 

Так думал парень, мой знакомый

Не первый уж десяток лет,

Шагая от работы – к дому,

Где ждал уже его обед.

 

Друзья Печорина, Руслана,

Раскольникова, д’Артаньяна,

Ростовых, Мышкина, иных,

А кто-то даже Турбиных,

 

Вам представляю Женю – друга

С чудной фамилией – Чудской.

Татьяну – Женькину супругу

С судьбою женской непростой.

 

Он, как и я, корней – рязанских,

Хотя родился здесь, в Москве.

Тому виной – двадцатый век.

Не зря назвали «Партизанской»

 

Метро на севере Москвы.

Там может быть гуляли вы

Иль развлекались, мой читатель.

Там рядом жил и Женя, кстати.

 

Отец его служил солдатом,

А, значит, и ремнём, и матом

Он мог воспитывать сынка.

Его тяжёлая рука

 

Не уставала проходиться

По крепким сына ягодицам.

Ведь в отрочестве наш Женёк

Был очень шустрый паренёк.

 

И если где-то заваруха,

Ищите Женьку во главе.

Всей прилегающей Москве

Была родной его кликуха.

 

Но время шло, и Женя – вырос,

И попадаться – перестал.

Отец, естественно, убрал

Ремень свой в шкаф. А в их квартиру

 

Частенько бегали друзья.

Там некогда бывал и я.

Ведь, накопив ума и силы,

Остался Женька заводилой.

 

Ну, вот и школа стала – прошлым.

Экзамены и выпускной.

– Ну что, мой мальчик озорной,

Кем хочешь стать ты, мой хороший?

 

– Пойду, наверно, в институт.

Хотя, с моим-то аттестатом

Меня возьмут, скорей, в солдаты –

Стоять ночами на посту.

 

Но, мама, мне ведь повезёт?

Ведь ты же знаешь, я – удачлив!

И я давно уже – не мальчик,

Что лишь учебники «грызёт».

 

И «грызть» реально – не пришлось,

Ведь поступленье – не сложилось.

Так воспитанье от служивых

В его судьбе отозвалось.

 

Ведь в школу Женя наш шагал

Не для учёбы – пообщаться.

И на уроках он стараться

Большою глупостью считал.

 

А, раз учиться не хотел,

То знаний – нет, один «пробел».

А, значит, в ведомости – «кол»,

И в институт он не прошёл.

 

И год наш Женя был солдатом,

Но, впрочем, не жалел о том.

Ведь он теперь с своим отцом

Стал наравне, таким же хватом.

 

Другое дело, что ему

Теперь в солдаты – не хотелось.

Хотелось вверх душой и телом,

Чтоб воздавалось – по уму,

 

А не по милости сержанта.

Армейских будней ритуал

Он хорошо уже познал.

Там быть вольготно лейтенантом:

 

Случись какая-то беда,

Его разжаловать – куда?

Но, если делать надо что-то,

То это – для солдат работа.

 

Ему же – просто надзирать,

Чтоб руки вдруг не замарать.

А как доставят провиант,

Кто первый жрёт? Наш лейтенант!

 

Пора, однако, возвращаться

К судьбе Евгения, назад.

А с армией пока – прощаться,

Да минет нас войны гроза!

 

Вернувшись в мирные пенаты,

Евгений бросился искать,

Кто может бывшему солдату

Посильную работу дать.

 

Но чтоб светило повышенье,

Зарплата чтоб не подвела.

Себя ценил ведь наш Евгений!

И скоро очередь дошла

 

До нашей с ним давнишней дружбы.

Но не помог я ни черта –

Ведь, чтоб его принять на службу,

Я должен был работать там,

 

А я тогда ещё учился.

И Женька тихо отвалился.

Где он тогда нашёл работу,

Он не рассказывал. Но что-то

 

Меня на мысли навело,

Что Жене долго не везло.

И, кстати, получив магистра,

Не стал, конечно, я министром,

 

Но с Божьей помощью попал

В хорошую большую фирму,

Где я спокойно, тихо, мирно,

Чему учили – применял.

 

И тут опять возник Евгений,

Его замучила тоска.

И я, не помню уже как,

Не без проблем (и даже трений)

 

Начальство начал убеждать,

Что Женька будет нам полезен,

Что в трудные дела он влезет,

Их будет ловко разгребать.

 

Мне возражали, что на всех

И так зарплаты не хватает,

Как снег под солнцем прибыль тает.

Но тут его увидел шеф.

 

А Женька парень – видный, статный,

Одет, к тому же, аккуратно.

Шеф сразу это разглядел

И в штат зачислить повелел.

 

Шеф знал ведь, что его супруга

По сердцу ищет себе друга,

Раз волей он своей монаршей

Досуг проводит с секретаршей.

 

Ведь шеф ни в чём не знал наш меры.

Ещё бы! Дивную карьеру

Когда-то сделал его брат.

И стал он сказочно богат.

 

А чтобы братик не ворчал,

Его на фирме боссом сделал.

Чтоб за делами приглядел он

И занят был, а не скучал.

 

И, понимая, что не снимут,

Наш шеф на замов всё свалил.

А сам – все уголки Земли

Объехал, не стыдясь интима

 

С своею Светой-секретаршей.

Она умела угодить

Ему, хоть был он вдвое старше.

Умела шефа удивить

 

Движеньем, словом, позой, лаской,

Тем, чем законная жена

Обычно удивлять должна,

Но даже не пыталась. Сказка

 

Семейной жизни изначально

Для шефа выдалась печальной,

Поскольку брак был – по расчёту.

И шеф рассматривал работу

 

Как место, где всегда найдёт

Готовых к отношеньям женщин.

А та, с которою обвенчан,

С ним рядом просто пусть живёт.

 

Вот в диспозицию какую

Наш Женька с ходу залетел,

Не понимая, чем рискует,

Ведь он – карьеры лишь хотел.

 

И Женя быструю карьеру

На фирме сделал. Весь в поту

Он сделки делал – на лету,

В запале дел не зная меры.

 

Для Женьки было не вопрос

Сидеть на фирме в воскресенье,

Коль дельным было предложенье.

И капитал у фирмы – рос.

 

Шеф оценил его работу,

И замом сделал через год.

Хотя наш офисный народ

Подозревал: не чисто что-то.

 

Но шеф, свой план реализуя,

Его ни с кем не обсуждал.

И, в Женьке нужный тип почуяв,

Год целый – просто тихо ждал.

 

Вот, наконец-то, замом сделав,

Спокойно отошёл от дел он,

До дел всех Женю допустив.

И тут приспел корпоратив.

 

 

Глава 2

 

Когда-то, много лет назад,

Когда страною правил Ельцин,

Довольно многие умельцы,

Раскрывши жадные глаза,

 

Делили бедную Россию,

И среди них был шефа брат.

Как все они, он был – пират,

Хватая всё, что был он в силах.

 

Но, просто нахватав добра,

Нельзя было остановиться,

Ведь остальная вся братва

За деньги продолжала биться.

 

Тут фирму шефа брат придумал,

Отдав ей нужный капитал,

Чтоб он у фирмы – возрастал.

И вот недалеко от ГУМа

 

Тому уже который год

Наш офис до сих пор живёт

И день рожденья отмечает,

Когда последний снег растает.

 

Но в этот раз по шефа плану

К жене он Женю подвести

Хотел, чтобы его Светлану

Жена ему могла простить.

 

И плановый корпоратив,

Тем более – по круглой дате,

Шеф расстарался провести

В отеле классном. Очень кстати

 

Там был большой банкетный зал,

Где вечером, собрав всех нас,

Наш шеф торжественно сказал:

– Что ж, на дворе опять – весна!

 

И в эту праздничную дату

Мы снова будем повторять

«Спасибо!», что свершил когда-то

Мой дорогой, любимый брат,

 

Создав наш дружный коллектив!

Так шеф открыл корпоратив.

Поздравив фирму с днём рожденья,

Мы приступили к угощеньям.

 

И здесь наш шеф нас – не подвёл.

Красив и полон был наш стол:

Креветки, сыр, вино, салат –

Откушать это каждый рад.

 

Под тихий рокот разговоров,

Под звон бокалов, вилок стук,

Обзаведясь своим прибором,

Ел каждый с хлебом колбасу.

 

Не забывая про соленья,

Оливки, шпроты и икру,

Раз в год на фирмы день рождения

Вокруг стола я делал круг.

 

Но, кроме общего стола,

Там рядом комнатка была,

В которой кушало начальство.

И это не было нахальством.

 

Ведь так у нас заведено,

Что босс и клерки пьют не вместе.

Ведь клеркам «слишком много чести»

Пить с боссом водку заодно.

 

Да и за разное ведь пьют.

Клерк пьёт за личный свой уют,

А босс – он пьёт за всю планету,

Чтоб содержала фирму эту.

 

Что ж, в эту комнатку наш Женя

Лишь в первый раз был приглашён.

Но за столом ведь знал всех он,

И был со всеми – без стесненья.

 

Одну лишь женщину впервые

Он рядом с шефом наблюдал.

Ну, шеф, конечно, намекал.

Что ж, в отношенья деловые

 

Он без проблем бы с ней вошёл,

А вот в постель… Но, впрочем, дама,

Красой достойная Адама,

Смотрелась «в целом» – хорошо.

 

Чего уж шеф с ней не поладил,

То Женьке было – невдомёк.

Он ведь не знал, что дамы дядя

У шефа брата взял кусок.

 

А мог и больше взять. И чтобы

Такой сценарий не прошёл,

Шеф к даме послан был (на пробу)

И был там принят хорошо.

 

Ну, шуры-муры, как обычно.

В постель он Лену уложил

И следом, как мужик приличный,

Ей замуж выйти предложил.

 

Сыграли свадьбу очень быстро,

Но чувством шеф – не воспылал.

Приятно зятем быть министра,

Но нет любви, где есть дела.

 

А дядя, выдав Лену замуж,

Свои претензии унял

По-родственному, ну а там уж

И вовсе – компаньоном стал.

 

Историй всех этих не слышав,

Наш Женя к Лене подошёл,

Присел, подвинулся поближе,

И разговор у них – пошёл.

 

О том, о сём, делах на фирме,

О том, что кризис мировой,

О даче Лены под Москвой,

Где парк и сад весьма обширный.

 

Тут кто-то тост провозгласил

Как полагается – за дружбу.

Ведь завтра всем опять – на службу,

И вот народ, что было сил

 

Старался чаще привлекать

К себе начальственные взоры.

И не пустячным разговором,

А чтоб наверняка запасть

 

К начальству в память. Пусть за дружбу

Был сказан тост. Но вот на службе,

Когда задумается босс

О повышениях всерьёз,

 

Пусть в памяти его всплывет

Тот, кто сказал заздравный тост.

А остальная клерков масса

Пусть дальше отойдёт от кассы!

 

Но возвратимся к Жене с Леной,

Сидящим мило в уголке,

Болтающим на языке

Мужчин и женщин всей вселенной.

 

Для Лены Женин интерес

К её словам, к её фигуре,

К её особенной натуре

Внове был. Ведь его в игре,

 

В неискренности и лукавстве

Не заподозрила она,

Хоть у него была жена.

Она сказала чувству: Здравствуй!

 

Ей так хотелось быть любимой,

Чтоб был единственный мужчина,

Принадлежавший ей одной.

Ей надоело быть женой,

 

Носить из золота кольцо,

Формально верной быть супругой,

Но быть не больше, чем подругой,

В душе считая подлецом

 

Того, кто числился ей мужем.

Своей душой он был – не с ней.

И если секс ему был нужен,

Искал его – на стороне.

 

Во избежание дебатов,

Шеф Лене отдавал зарплату.

Но премии, что получал,

Не отдавал, о них – молчал.

 

На них он женщин в рестораны

Водил, а после – вёл в отель,

Где их всегда ждала постель,

В которой был весьма он рьяным.

 

Что ж, Лена, при таком раскладе

Не стала жаловаться дяде

На грустное своё житьё,

Что вот не любит муж её.

 

Она пыталась сделать что-то,

Его в свою постель звала.

Он приходил, но – с неохотой,

И, быстро сделав все дела,

 

На предложение остаться

Ответив, как обычно, «нет»,

Спать уходил в свой кабинет.

Так стоило ли ей стараться?

 

И стоит здесь заметить, кстати,

Что шеф настолько аккуратен

Был, исполняя долг мужской

С своей законною женой,

 

Что, с ней прожив десяток лет,

Так и не сделал ей ребёнка.

И в том расчёт был очень тонкий –

Ведь бизнес брата был скелет

 

Их брака с Леной. Мало ль что

Там дядя с братом не поладят,

Ведь с норовом был Ленин дядя.

А шефу отвечать потом.

 

Брат скажет: – Разводись-ка с ней!

И потеряет шеф детей…

Такой судьбы он не хотел им,

И Лена с ним – не «залетела».

 

Итак, на том корпоративе

При всём при нашем коллективе,

Под строгим шефовым контролем

Наш Женя обзавелся ролью

 

Быть Лене – шефовой жене –

Совсем не чуждым человеком.

Он ей понравился вполне,

В беседе с ней не «бекал-мекал»,

 

А вёл себя вполне прилично,

Да и на вид был симпатичным.

Но это было лишь закваской

Того, что стать грозило сказкой

 

О «средневозрастной» любви.

И хоть женат был на Татьяне

Евгений наш, в его крови

Мечта взыграла о романе,

 

О новой женщине в судьбе,

О ласках, трепетных и новых,

Но, впрочем, не был он готовым

Ко всей сопутственной борьбе.

 

И, как я расскажу вам дальше,

Не так уж просто с этим жить,

Не просто женщин двух любить,

Не допуская с ними фальши.

 

Ведь обе ожидают чуда,

Возвышенной мужской любви.

И, чтоб обеих не гневить,

Не стоит залезать под груду

 

Невыполнимых обещаний

И горы двигать в их связи.

Не то с обеими грозит

В коротком времени прощанье.

 

Но для Евгения внове

Была меж женщин двух дилемма.

В своей разумной голове

Он понимал, что здесь – проблема.

 

Но так хотелось быть любимым

И быть желанным с двух сторон!

Поэтому не думал он,

Что пролететь он может мимо

 

Обеих женщин. В первый раз

Такое с ним происходило.

И Женя, закусив удила,

Решил, что раз к нему добра

 

Судьба на этом перекрёстке,

То путь и дальше будет лёгким.

Что ж, не всегда в дороге к раю

Мы путь попроще выбираем.

 

 

Глава 3

 

Любое чувство, став реальным,

Себя мечтает проявить.

И не каким-нибудь банальным

И книжным «холодком в крови».

 

А чтоб на небе воссияло,

Сверкало, словно клык моржа,

Чтоб мамы лаской согревало,

А мир – от зависти дрожал.

 

Нельзя сказать, что Лена в Женю

Без памяти влюбилась вдруг.

Знаком был вкус ей поражений,

И в эту новую игру

 

Она вступала аккуратно,

Хотя и верила ему.

На репутации ведь пятна

Совсем ей были – ни к чему.

 

И пару дней она ждала.

Но всё же, чтоб «не ехать крыше»,

Смартфон свой к уху поднесла,

Надеясь Женю в нём услышать.

 

Ответил Женя. Лена с ним

Полчасика болтала мило.

И тут же только с ним одним

Судьбу в мечтах соединила.

 

Ведь для того, чтобы мечтать,

Не так уж много в жизни надо.

Порой хватает поболтать,

И в жизни засветилась радость.

 

Есть, правда, муж. Но он – со Светой!

И пусть гуляет с бабой этой.

А Лене нужен был Евгений

Для чудных в жизни наслаждений.

 

Так Лена свой верстала план,

Как быть счастливой в этом мире.

Закрывшись на замок в квартире,

Она готовила капкан

 

Для милого ей человека.

Ведь так уж повелось от века,

Что если хочешь быть счастливой,

Гони мужчину хоть крапивой

 

В свои объятия. А там

Он сам падёт к твоим ногам.

И, кстати, Женя был – не против

Наметить перерыв в работе.

 

Так оба двигались навстречу

Своим неповторимым снам.

На третий день, уже под вечер

Опять звонит ему она.

 

– Я Вас прошу меня простить,

Коль я меняю планы Вам.

А не хотите пригласить

Меня сегодня в ресторан?

 

От Вас я это очень жду,

И с Вами в ресторан – пойду!

И что ответить Женя мог?

Что он внезапно занемог?

 

Что дома ждёт его жена,

Его надёжная Татьяна,

И что обидится она,

Коль он придёт «не очень рано»?

 

Всё это мигом промелькнуло

В его сознании, но он

Был в Лену чуточку влюблёен,

И вот поэтому рискнул он,

 

Ответив: – Я и сам хотел

Позвать Вас на приятный ужин.

Нам больше ведь никто не нужен.

Так приходите в тот отель,

 

Где познакомились мы с Вами,

Приятный вечер проведя.

Вот только не было б дождя.

И Женя с этими словами

 

Отправился на встречу с Леной.

И был ли прав – не нам судить.

Святоши будут нам твердить,

Что нет! Нельзя! Что в лоб поленом

 

За это Женя заслужил!

Что сам себе он заложил

Своё же будущее горе.

Что ж, я не буду с ними спорить.

 

Ведь жизнь у каждого – своя,

И прав, неправ ли – жизнь покажет.

Бывает – без вины накажет,

Раз в этом убедился я.

 

Итак, опять отель известный

Им предоставил свой приют.

Их вечер ожидал – чудесный!

Там в ресторане подают,

 

Завидев пару за столом,

«Салат влюблённых». В блюде том

Есть всё, что услаждает душу.

И как же вам его не скушать?

 

Едой желудок усладив,

Вином беседу запивая,

Повспоминав корпоратив,

И, под конец, испивши чая,

 

Они задумались о том,

Чем вечер завершить чудесный.

Ведь разойтись, надев пальто,

Ну, как-то вот – неинтересно.

 

О том, как радует их встреча,

Что им по сердцу их интим,

А, значит, мог бы в этот вечер

Отель навстречу им пойти

 

С портье беседу завели.

Им номер быстренько нашли.

Они в том номере закрылись

И радостно совокупились.

 

Евгению внове была

Елены мягкая повадка.

И показалось очень сладко,

Когда нагие их тела

 

Слились на белой простыне.

Он был доволен тем вполне.

Так не хотелось одеваться!

Но время было – расставаться.

 

Он проводил её до дому

В подъезде долго целовал

И, отпустив её в хоромы,

На Земляной он вышел вал.

 

А здесь московское метро

Подставило своё нутро,

Без пересадок и затей

Доставив к станции своей.

 

А там уже, без долгих странствий,

Идти стараясь по прямой,

Он, дверь открыв, сказал в пространство:

– Ну, вот я и пришёл домой!

 

Ему ответила Татьяна:

– Евгений, ты сегодня – пьяный.

Но это – малая беда.

Откуда у тебя звезда

 

Из красной дорогой помады?

Я этому совсем не рада!

Тебя пометила она,

Чтоб всё увидела жена!

 

Какая милая кокетка

Весь вечер провела с тобой?

Хоть знала, что мужик ты – мой!

А потому остротой едкой,

 

Звездой вот этой наградила,

Чтоб я тебя в сердцах – побила,

И ты, скуля, избитый «в хлам»

Опять приполз к её ногам.

 

– Ну что ты, Таня! Как же можно?

Ведь мы с тобою – заодно.

Я просто с бабою одной

Пофлиртовал неосторожно.

 

Но не своею волей я

С ней флиртовал – меня просили.

Немалых стоило усилий

С ней флиртовать. Но колея

 

К ней задана была мне свыше,

Замешан в этом деле босс.

И я, как верный пёс Барбос,

С ней флиртовал, его услышав.

 

Так Женька с Таней поюлил,

На шефа всю вину свалил,

И на семейную кровать

По-быстрому улёгся спать.

 

Вот только встречею одной

Всё это кончиться не может.

Евгений мирно спит с женой.

А той супружеское ложе

 

Могилой кажется. Она

Настолько им увлечена,

Что, утром рассказала мужу,

Что Женя ей ну очень нужен.

 

Что этой даче под Москвой

Давно ремонт уже положен,

И Женя хваткой деловой

Ей там, конечно же, поможет.

 

Тут Лене шеф не стал перечить

Ведь о вчерашней с Женей встрече

Он информацию имел

И с Женей их свести хотел.

 

Совет на фирме он созвал,

Устроил замам рокировку.

Ведь под Москву в командировку

Надолго Женя уезжал.

 

А, значит, сказке было – быть!

А что на фирме будет сложно,

Считал, естественно, возможным,

Но предпочёл о том – забыть.

 

Ведь, Лену удалив из дома,

Он получал свободу рук.

И хоть он был её супруг,

Но со Светланой, вам знакомой,

 

Он этот месяц провести

Планировал весьма роскошно.

И пусть святошам будет тошно,

Бог всех нас всё равно – простит!

 

 

Глава 4

 

Итак, попал Евгений в ссылку

Не очень дальнюю пока.

Вот результаты ночи пылкой.

И не отвертишься никак.

 

Ведь дача – это не курорты,

И, пересиливая злость,

Основы плотницкой работы

Ему осваивать пришлось,

 

Как проводить водопровод,

Как отопленье сделать в доме.

И вроде дача – не хоромы,

Но ведь стоит – не первый год,

 

И даже не второй десяток.

Ведь шеф, не глядя на достаток,

На даче – просто не бывал,

Все на неё отдав права

 

Своей жене. И та – довольна!

Сад насадила, огород

И клумбу, что всегда цветёт.

А рядом парк большой, привольный.

 

Тем более, что и от сада,

И огорода с клумбой той,

Не так уж много Лене надо –

Лишь урожай, пусть небольшой.

 

А что у дома есть проблемы,

Так это – не для женщин тема.

Ей есть, где есть, и есть, где спать,

Что женщине ещё желать?

 

Так было. Но теперь Евгений

На дачу завербован был.

Конечно, не для наслаждений!

А только, чтоб наладить быт

 

На даче. Чтобы строить что-то,

Бюджет приличный дан ему.

И можно было жить в дому,

Организуя всю работу.

 

Хозяйке он ведь не мешал,

И даже больше – был полезен.

Ведь он настолько был любезен,

Что никогда не нарушал

 

Её привычный обиход

И распорядок дня привычный.

И вёл себя всегда прилично.

Когда такой жилец живёт,

 

Хозяйке это – только в радость!

Ведь убирать за ним – не надо.

И даже старый унитаз

Всегда был чист. Вот красота!

 

Для прочих их дневной уклад

Прозрачен был – для обозренья.

А ночью наш несчастный Женя,

Надевши старый свой халат,

 

Являлся у хозяйки в спальне,

Понятно сразу – для чего.

Своё дневное мастерство

Он дополнял в опочивальне.

 

На выходные, впрочем, он

В Москву летел, к своей Татьяне.

Её любил. И утром ранним,

Дверь открывая на балкон,

 

Ей говорил: – Моя ты радость!

Мне больше ничего не надо,

Купаться лишь в твоей любви

И гладить волосы твои.

 

И ведь не врал! Весь секс свой с Леной

Случайным он считал пока.

Хотя она, наверняка,

Не разделила б его мнений.

 

Ведь он считал, что принужденье

Ведёт его в её постель,

Что груда всяких совпадений:

Корпоратив и тот отель

 

Свели их вместе. Что уже

На этом дачном рубеже

Хотел бы он остановиться.

Что чувствовал себя он птицей

 

Влетевшей в не своё гнездо.

Что шеф сыграл без всяких правил,

Когда на даче он заставил

Для Лены строить новый дом.

 

Но, оправдавшись пред собой,

Себя назначив потерпевшим,

Он снова, ужином наевшись,

Вступал в любовный с Леной бой.

 

Ласкал ей грудь, лобзал ей губы,

Ей говорил слова любви,

Входил в неё совсем не грубо,

Чтоб чувства доказать свои.

 

Так две недели пролетели,

И спя и с Леной, и с женой

Наш Женя грел аж две постели.

Но всё конец имеет свой.

 

Ведь обе знать хотели точно,

Что Женя «мой, и только мой».

Как часто это есть источник

Безбрежной ссоры громовой.

 

И вроде повода не дал он

Обеим дамам. Но они

Уже немаленьким скандалом

Иные завершали дни.

 

Татьяны ревность хоть понятна:

Ночует муж незнамо где.

А этой «золотой звезде»

Что в Жене стало неприятно?

 

Однако, Лена начала

Ругаться с Женей ежедневно.

Вела себя, как та царевна,

Что в поле бриллиант нашла.

 

Но всё ей не по нраву он –

Неправильно он огранён!

Чтоб на руке его носить,

Его б получше огранить.

 

Сначала Женя хохотал,

Над Лены каждою придиркой.

Потом смеяться перестал.

Была ведь Лена очень пылкой,

 

Его ругая. Не понять

Ей было, что мужских амбиций

Был Женя не лишён. В столице

Не зря его ждала жена.

 

Прожив очередной аврал

И дом почти уже достроив,

Наш Женя лишь момента ждал,

Чтоб Лене помахать рукою.

 

Не мог себе представить он,

Что «звёздный час» настал у Лены,

Что будет нынче побеждён,

Стоять он будет на коленях.

 

По крайней мере, так она

Себе всё это представляла,

Когда машину заправляла.

Своей мечтой увлечена,

 

«Случайно» так машину ставит,

Что с дачи выехать – никак.

Ну, Женя наш ведь не простак

И сразу видит, что лукавит

 

Хозяйка с ним. Но весь вопрос –

Что от него хозяйке нужно,

Раз так конкретно и натужно

Вопрос поставила всерьёз.

 

Однако, ехать – надо. К Лене

Идёт он в дом, готовый к спорам,

К ненужным этим разговорам.

Ведь нету у него сомнений,

 

Что вновь бессмысленный пустяк

Ему представят, как проблему.

И развивая эту тему,

Вертя её и так, и сяк,

 

В конце концов опять придут

К и так понятному ответу,

Что Лены лучше нет на свете.

Что можно всякую беду

 

И, в частности, – вот эту мелочь

В мозги не брать, раз Лена рада

Своё ему подставить тело.

И больше – ничего не надо!

 

Но в том и состояло дело,

Что в пятницу – не Лены тело

Наш Женя должен ублажать,

В Москву он должен уезжать.

 

Но в дом войдя, Евгений видит

Достойный Тициана вид:

Уж обнажённая лежит

Венера. Кто ж её обидит?

 

Кто ей посмеет возразить?

Кто не захочет здесь остаться

Ночь до утра чтоб с ней ласкаться?

Кто сможет деве надерзить?

 

– Ты мой, – сказала Жене Лена.

А в маленькой её вселенной

Никто не мог ей отказать

И что-то супротив сказать.

 

Ты либо оставался здесь

В согласии с хозяйкой мира,

Иль исчезал, не частью – весь,

Раз не в ладах с его кумиром.

 

И в этот час Евгений наш

Свой выбор сделал в пользу Тани,

Разбив Еленин мир мечтаний.

Она осталась в нём – одна …

 

Но у неё остался муж!

И Лена начала ему

Бубнить про Женино коварство.

Ещё не сделали лекарства

 

От жён наветов. И хоть шеф

Был в курсе дачных Лены дел,

Но Женя и его задел,

Прервав на ярком вираже

 

Его «работу» со Светланой,

Столь притягательно желанной.

Ведь Лена бросилась в столицу,

Наверняка, чтоб здесь добиться

 

Проблем для Жени. Это стало

Для Лены движущим началом.

И с Таней счастье пусть ему

Начнёт напоминать – тюрьму!

 

Чтоб Лена в муже утвердилась

И уняла упрёков вал,

Шеф Женю в кабинет зазвал

И оказал почти что милость –

 

Не выгнал с фирмы «в белый свет»,

А сделал боссом филиала

В сибирском городе немалом.

Не только ведь в одной Москве

 

Работа фирме находилась.

Там ближе мощный был Китай.

К тому ж в Республике Алтай,

У шефа с братом мать родилась.

 

Им не казался захолустьем

Сибири южный тот кусок.

Он был «проходом на Восток»,

А, значит, мог вполне быть устьем

 

Реки товаров и услуг,

Что предлагала фирма наша.

Но местный босс – Михайлов Саша,

Хоть вроде кандидат наук,

 

Но дело делал как-то слабо,

Недобирал, не так пилил.

И, обсудив дела со штабом,

Шеф Сашу из Сибири – слил.

 

И хоть у Жени были планы,

Сложившиеся – не вчера,

Добиться сына от Татьяны,

Ведь той давно рожать пора,

 

Но, раз приказ тот шефом дан,

Собрал он быстро чемодан,

Ремень потуже затянул

И двинулся в свой Барнаул.

 

 

Глава 5

 

Вот пред Евгением Сибирь

Свои объятья распахнула

Во всю таёжную их ширь.

Не близок путь до Барнаула.

 

Поэтому на самолет

Билет Евгений покупает,

В аэропорт приехав, ждёт

И, на ночь глядя, вылетает.

 

Летит часа четыре с лишним,

Часок над городом висит,

Садится всё ж, храним Всевышним,

И едет в город на такси.

 

А там, на Павловском на тракте,

Хоть всё же во втором ряду,

Как зритель жадный на антракте,

Его уже, конечно, ждут.

 

Доехав, расплатился Женя,

Нашёл указанный подъезд,

Звонок нажал руки движеньем.

Охранник, зная про приезд

 

Начальства нового, не медлил,

Пред ним распахивая дверь.

И он, как осторожный зверь,

Вошёл. Пред ним стоят, как кегли,

 

Десяток женщин молодых,

Пяток парней и с ними дядя,

Его волос седые пряди

Почти касались бороды.

 

– Ну, здравствуйте! – сказал Евгений.

– И Вам привет! – ему в ответ.

И дверь открыли в кабинет,

Куда войдя без всяких прений,

 

Евгений сразу ощутил,

Кем здесь начальник прежний был.

Он был отнюдь не просто «босс»,

Он был – король! И не вопрос,

 

Коль у него бывала прихоть.

В расходы филиала тихо

Вносилась нужная строка.

Его всевластная рука

 

Бюджет в столице утверждала.

Платились деньги в свой черед,

И тихо наблюдал народ,

Чего их боссу «не хватало».

 

И этот босса кабинет

Украшен был таким убранством,

Что выглядело б хулиганством,

Хозяину ответить «нет»,

 

Раз он о чём-то гостя просит.

И каждый гость сюда приносит

Дар уваженья своего.

Ведь в кабинете – божество!

 

Доселе богом не был Женя,

Но бога ауру – признал.

А главное – весь персонал

Его поймёт без возражений!

 

На фирме платят хорошо,

Терять работу – неохота.

И что ж, что новый бог пришёл?

Он не мешает ведь работать.

 

А тут ещё сложилось так,

Что бог и сам умеет что-то.

И закипела здесь работа!

И не какой-нибудь пустяк –

 

Взлетела прибыль вполовину!

Всем премии, согласно чину.

Короче, бог здесь всем помог.

Бывает и такой ведь бог.

 

На благо филиала Женя

Пахал, не покладая рук,

Чем заслужил здесь уваженье.

Но он играл свою игру.

 

Он делал всё, чтоб филиал

В глазах начальства возрастал.

И чтоб Москва не забывала,

Кого «в Сибирь пожить» послала.

 

Ведь если Женя так сумел

Поднять работу филиала,

То, если б он в Москве сидел,

Москва бы тоже вверх сыграла!

 

Но там, в Москве начальства взгляд,

Что угадать совсем несложно,

Иной здесь видел результат,

И вывод – противоположный.

 

Мы в центре сами все с усами,

Всё делаем прекрасно сами.

А в филиалах вот – беда,

Нужны герои нам туда.

 

Им – честь и слава! Но они

Пусть там и кончат свои дни,

Чтоб филиалы фирму нашу

Богаче делали и краше.

 

И Жене при таком раскладе

Возврат в столицу – не грозил,

Хоть он в делах «копытом бил»

В своём забытом Богом граде.

 

И, кстати, стоит помянуть,

Что в Барнауле жил один он.

Свою законную жену

В Сибирь ли, в тундру, всё едино

 

Не мог он из Москвы забрать.

За МКАДом жить – она боялась.

Так её мама воспитала!

Заботливая была мать.

 

Но позволял ему оклад

Раз в месяц посетить Татьяну,

Сходить с женою на Арбат,

И – вновь пахать свою деляну.

 

Вот, первых отпахав полгода,

Чтобы немного отдохнуть,

Решил на местную природу

Евгений как-то раз взглянуть.

 

Алтай ведь – горная страна.

Хоть не торчит, как Гималаи,

Но альпинистов привлекает.

А ведь для этого нужна

 

И стен отвесных крутизна,

И синева небес над пиком,

Вершин святая белизна,

Гостиница, пусть и без шика.

 

Об этом очень много слышал

Он от друзей ещё в Москве.

И захотелось по траве

Пройтись, увидеть как колышет

 

Деревья лёгкий ветерок,

Как среди звёзд мелькают птицы,

Присесть за малый костерок,

И всё! С судьбой своей смириться.

 

Понять, что путь, которым шёл,

Что на Алтай его привёл,

Он не единственный. И вот

В путь новый жизнь его зовёт.

 

Он понял вдруг, что здесь, в Сибири

Есть перспективы и пошире,

Чем в загнивающей Москве.

В его бедовой голове

 

Мелькнула мысль, что здесь природу

Заставить можно приносить

Вполне приличные доходы.

Что люди будут здесь тусить

 

И отрываться, как на море.

Конечно, там теплей, кто спорит,

Но интересней – на Алтае,

Здесь есть, что в море – не бывает.

 

Но для начала всё же Женя

Решил смотаться-таки в горы,

Сам ощутить вокруг просторы.

И вот, в одно из воскресений,

 

Купив путёвку, он поехал

В пансионат. В какой – неважно.

Наш Женя был всегда – отважным,

Хотя бывало не до смеха.

 

Итак – в горах уж наш Евгений,

Душою пьёт тех мест красу

В густом нехоженом лесу.

Здесь каждый штрих природы гений

 

Творил в надежде даровать

Мятущейся душе – усладу.

И леса тихая прохлада,

И птиц бессвязные слова,

 

И горы, словно стенки чаши,

И среди леса – вверх тропа.

Ты в сказку будто бы попал,

Что сохранили предки наши.

 

И, чтобы стать к природе ближе,

Евгений быстро встал на лыжи

И заскользил, и полетел:

Всё было так, как он хотел!

 

В горах день быстро пролетает.

И, возвращаясь в Барнаул,

Воды живой будто глотнул

Евгений. Так всегда бывает

 

Когда, забыв о всех делах,

О нависающих проблемах,

О спором освященных темах,

Бумагах, кучей на столах,

 

Мы погружаемся в природу,

Мгновенно перестав спешить.

Она даёт «живую воду»

Для нашей ветренной души.

 

Вернувшись в офис, Женя начал

Смотреть внимательней вокруг.

Ему казалось, что удача

Вокруг него мотает круг.

 

Осталось лишь – её увидеть

И удержать, не отпустив,

И у него – свой бизнес выйдет!

Тут вновь приспел корпоратив.

 

 

Глава 6

 

Рожденье фирмы – праздник общий,

И филиалы, каждый – сам,

Творить старались чудеса,

А не «чего-нибудь попроще».

 

Евгений, осознав Алтай,

Как место с чудною природой,

Решил со всем своим народом

Поехать в заповедный край,

 

Чтоб отдохнуть там всей душой,

Раз повод есть такой большой.

Приветствовала их погода,

Ведь им была дана свобода

 

Дистанцией в три тыщи вёрст

И управляемым балансом.

И праздник был совсем не прост.

В конце всех ожидали танцы.

 

Соотношение полов

Два к одному – излишне много.

И вот, не тратя лишних слов,

Приглашены с собой в дорогу

 

Мужья и жены. Так ведь проще.

И всё ж, как кур наш Женя в ощип,

Попал на пару наших Кать.

Таких ещё ведь – поискать!

 

Конечно, филиал весь знал,

Что босс в Москве жену имеет.

Но кто ему постель здесь греет?

Ведь, по-любому – не жена.

 

А Женя повод не давал

В себя не верить, как в мужчину.

А, значит, здесь была причина,

Что лишь любезные слова

 

Обеим Катям доставались,

Хотя они вовсю старались.

Крем, пудра, макияж, ресницы –

У Кать всегда сверкали лица.

 

Что говорить об их фигурах!

Всегда «почти обнажены»,

Они по логике должны

Магнитом быть для всех амуров.

 

А взгляды! Ни одна стрела

На свете не была острее,

Чем Катин взгляд. Такой обреет!

А Женя всё: – Ну, как дела?

 

Итак, прибыв в пансионат

И отдохнув, народ собрался

В банкетный зал. Евгений взялся

Вести кутеж. Икра, салат,

 

Соленья. Вкусностей – навалом

Всего лежало на столах.

Чтоб наедались – до отвала!

На «после ужина» была

 

Назначена ещё программа:

Смешить был должен юморист,

Вивальди исполнять альтист,

И в завершение бедлама

 

Для танцев выделен был час.

Хотя бы для того, чтоб сбросить

Калории, что сгоряча

Народ в себя успел забросить.

 

И это было очень кстати

Для Ивановой нашей Кати.

Каков бы ни был танца цвет

Он Кате просто был билет

 

На доступ к боссу. И она

Билет использовала каждый.

Вторая Катя лишь однажды

С бокалом красного вина

 

Сумела вдруг прорваться к Жене

И тур с ним танца отмотать,

С ним даже начала болтать!

Признавши это пораженье

 

Не стала больше Иванова

От Жени отходить на шаг.

И стала в каждом танце снова

В глаза смотреть и в грудь дышать.

 

Такое трудно не заметить,

Но Женя выпил и ему

«До лампы» было – почему

Вокруг лишь Кати Солнце светит.

 

Какой мужик тут возразит,

Коль женщина вокруг летает

И даже, может быть, мечтает,

Что он чуть позже пригласит

 

Её в свой номер. Ну, а там

Пойдёт все по известной схеме.

И не создаст это проблемы,

Ведь женщина – не занята!

 

О том, что мужа нет у Кати,

Евгений наш, конечно, знал.

Поэтому и избегал

Обычно он её объятий.

 

Но здесь, на девственной природе

Его немного развезло,

А Кате – сильно повезло,

Что Женя ей при всем народе

 

Не мог ведь в танце отказать.

Что в оправданье мог сказать?

Скандал был никому не нужен.

Ещё ведь не забыт был ужин,

 

Поднявший настроенье всем

И в танцы перетекший плавно.

И, чтоб не создавать проблем,

Наш Женя танцевал исправно

 

С Екатериной, пьяной малость,

Болтал с ней тихо «ни о чём»,

Пока она в его плечо

Лбом и глазами упиралась.

 

День потихоньку угасал,

Заканчивался праздник фирмы,

И Женя, чисто для проформы,

На ухо Кате прошептал:

 

– Ты, может, хочешь продолженья?

Не то, чтоб секса он хотел,

Но столько Катю он вертел,

Что как-то уж привык к ней Женя.

 

Она ж в ответ к нему прижалась

Всем телом, бедрами, лицом,

Руками заключив в кольцо.

Естественно, так выражалось

 

Её согласие со всем,

Что с ними приключится дальше.

«Я вся – твоя и без проблем!»

Гласила поза Кати нашей.

 

Что, кстати, также означает:

Кто начал – тот и отвечает!

Но эту грань их отношений

В тот миг не осознал Евгений.

 

Хоть музыка ещё звучала,

Взяв за руку, он вышел с ней

В предбанник около дверей

На праздник нанятого зала.

 

Весь филиал свидетель был

Подарка Катиной судьбы –

Начала отношений с боссом.

Никто не задался вопросом,

 

К чему всё это приведёт.

Он – босс! Ему тут и решать,

Зачем прилюдно он ведёт

Сотрудницу в свою кровать.

 

Ничем иным, ведь – очевидно,

Такое кончиться не может.

Вторая Катя, кстати, тоже,

Хоть было очень ей обидно,

 

Но с этой правдой – согласилась,

Что у подруги – получилось!

Что босс достался – Ивановой,

А ей теперь по жизни снова

 

Искать придётся мужика,

Раз босс ей стал – недосягаем.

А наша парочка пока,

С народом разойдясь, шагает

 

Туда, где Женин номер-люкс

От всех в сторонке находился.

Его снимая, не стремился

Евгений царственность свою

 

Таким манером подчеркнуть.

Так просто принято у нас,

Что рядовой рабочий класс

И босс не селятся в одну

 

И ту же комнатёнку.

Ведь клеркам – не положен рай.

У босса ведь своя игра,

И он ведёт свою девчонку

 

Туда, где ждёт её интим,

Где свои ножки перед ним

Она раздвинет с тихим стоном,

Став по неписанным законам

 

Хозяйкой босса своего,

«Женою» став ему на время.

Ведь их интима волшебство

На босса наложило бремя

 

Ответственности за неё

И за последствия интима.

Они бывают ведь, вестимо.

И пусть работа вся – гниёт!

 

Но ей теперь никто не скажет,

Что плохо трудится она.

Не может боссова «жена»

Работать плохо. Думать даже

 

Теперь никто не смеет так.

А если дура иль дурак

Посмеют сделать замечанье,

Их скорое ждёт наказанье!

 

И в этих мыслях растворяясь,

Обнявшись с Женей шла она,

Ещё пока что – не «жена»,

И осторожность – не теряя.

 

Вот, наконец, дошли они.

Открыта дверь и входят в спальню.

Закончился этап начальный,

Пора начать «гасить огни».

 

Он Катю обнял. С поцелуя

Всё началось. Его рука

Ласкает грудь её слегка

И вниз летит, её волнуя.

 

Немногое скрывало платье,

Но вот уж снято и оно.

И вот они уж на кровати,

Два тела их слились в одно.

 

Закончив, тихо засыпают,

Проснувшись, повторяют секс.

Пред ним лежит во всей красе

Она, теперь – почти родная,

 

Мурлыча что-то от «Кино».

Встают, на завтрак успевают,

И постепенно начинают

Осознавать, что в эту ночь

 

Возникло новое явленье,

Доселе бывшее мечтой.

Своею Катя красотой

И лаской подкупила Женю.

 

И среди всех теперь она

Ему как будто бы жена –

Красавица, без всякой лести.

И жить, возможно, будут вместе.

 

Вдвоём вот так же просыпаться,

Умывшись и поев – идти

Квартал короткого пути

И в филиале – улыбаться

 

В ответ сотрудникам на «здрасьте»

И, понимающе, – «привет»,

Отшучиваться и в ответ

Дежурным пожеланьям счастья

 

Желать – того же. А потом

Вновь возвращаться в общий дом,

За ужином – попировать

И вместе – в общую кровать.

 

Вот так Евгений в горы съездил.

Поехал вроде бы один,

Всего лишь день побыл в отъезде…

Но, впрочем, сказка – впереди.

 

 

Глава 7

 

Итак, автобус всех собрал

И подъезжает к Барнаулу.

Вот перед ним автовокзал.

И тут у Жени вдруг мелькнула

 

Такая мысль: а может, Катю

Не стоит гнать к своей кровати?

Ведь жил я без неё доселе.

Так на фиг это новоселье?

 

Автобус, как и все, покинув

И стоя с Катей viz-a-viz,

Евгений мягко проявил

Свою готовность Катю кинуть.

 

Сказав ей ласково «до встречи»,

Он повернулся и ушёл.

Ей стало так нехорошо!

Она рыдала целый вечер,

 

Добравшись до своей квартиры,

Где с мамой в городе жила.

Но утром встала и пошла

На встречу со своим кумиром.

 

В присутствии коллег Евгений

К ней чувств никак не проявлял,

Боясь понятных осложнений.

Поэтому весь филиал

 

Решил, что Женя Катю кинул.

Позволено ведь боссу – всё!

И, чтобы каждый то усёк,

Назначил он Екатерину

 

На должность зама своего.

Ведь нужно «молодёжь растить».

Тем более, что так решить

Ему не стоит ни-че-го.

 

Прошла неделя. Женя с Катей,

Как и всегда со всеми – ровен,

Показывая, как условен

Подаренный ей статус. Кстати,

 

Пришла ей мысль сходить в аптеку.

Тест на беременность купить,

Проверить всё и тем закрыть

Вопрос общенья с человеком,

 

Что столько ей сулил, пока

Они к его кровати шли,

А сам лишь сперму в неё слил

И «удалился в облака».

 

Что ж, намочила Катя тест

И от полосок – аж вспотела:

Она конкретно «залетела»!

В душе её возник протест.

 

Внезапно поняла она

Всю «правду жизни» без затей:

Им – удовольствие, а нам

Рожать, кормить, растить детей!

 

– Ну, берегись! – сказала Катя,

– Спокойно здесь тебе не жить!

Придётся много заплатить

Тебе за сон со мной кровати.

 

И, так решив, она влетела

В прекрасный Женин кабинет

С картинами по всей стене.

И, оторвав его от дела,

 

Собравшись, Катя начала:

– Я тебе новость принесла,

Возможно, впрочем, что – некстати.

Готовьтесь стать, Евгений, «батей».

 

– А как же дом, Москва, Татьяна?

Мне степениться ещё рано!

Отцовство – это перебор.

Ты лучше сделай вот аборт.

 

Ведь время есть ещё, должно быть.

Я, если надо, заплачу.

И он, не видя в том дурного,

Её похлопал по плечу.

 

– Ты можешь думать что угодно,

Но у тебя здесь будет сын.

Он будет жить совсем один.

И будет числиться безродным,

 

Коль перепуганный отец

От страха убежит в Москву.

Но, впрочем, можно под венец

Сходить. С тобой я поживу.

 

И, томно опустив глаза,

На время Катя замолчала.

В ответ Евгений ей сказал:

– Мне надо развестись сначала.

 

А это значит – потерять

Бесценную в Москве прописку

Всего лишь – за ночь с одалиской.

Зачем тебе сейчас рожать?

 

У Кати не было ответа

На простенький вопросик этот.

За исключением того,

Что ей хотелось божество

 

Их филиала соблазнить

Своей красивою фигурой

И на цепочку посадить

Законной брака процедурой.

 

Так жизнь строга к иным повесам.

Она ведёт их не к «принцессам»,

А к тем, кто, свой ценя уют,

Мужчинской крови вдоволь пьют.

 

Евгения тут осенило,

Что Кати составляет цель.

Но вот ребёнок… Это мель,

К которой жизнь его прибила.

 

Ведь он – ни в чём не виноват.

А Катя до того упряма!

Ему назло ведь станет мамой,

Чтоб слово он забыл «Москва».

 

Все эти мысли в голове

У Жени вихрем проносились.

Слова жестокие просились

На Женин на язык. В Москве

 

Татьяне он бы дал отпор.

Но здесь была другая тема,

Пред ним поставлена проблема.

Какой не знал он до сих пор.

 

И сразу вспомнились мечты

Построить бизнес на Алтае.

Судьба, похоже, намекает:

Мол, приземляйся уже ты.

 

Тем более, в Москве прописку

Теперь несложно получить,

Квартиру стоит лишь купить.

А жить – с красивой одалиской,

 

Готовой нарожать ему

Детей. Ну, сколько пожелает.

Есть перспектива на Алтае!

И всё ж на эту кутерьму

 

С опаскою смотрел наш Женя.

А вдруг ему не повезёт?

Страховки ж нет от поражений.

А жизнь его тогда сползёт

 

В совсем не чистую канаву.

Придётся ж бросить филиал,

Тем более – с детей оравой!

Что выбрать он сейчас – не знал.

 

– Я не готов сейчас решать, –

Сказал он присмиревшей Кате.

– Недели две, надеюсь, хватит.

Но вот не надо мне мешать!

 

Слова сказав, он Катю вывел,

А сам вернулся в кабинет,

Болтаясь между «да» и «нет».

Как лист осины на крапиве.

 

Из ситуации, к которой

Евгений наш сейчас пришёл,

Не видно выхода без споров,

Чтоб стало всем вдруг хорошо.

 

Так и у Пушкина в романе

Героям верного пути

Без гласа с неба – не найти.

Другое дело, что к Татьяне

 

Онегин страстью воспылал.

У нас другие тут дела.

Но, как и 200 лет назад,

Пора кончать трудить глаза.

 

Писать роман закончил я

О нашей непутевой жизни.

Его писал, забыв про бизнес,

Тем паче, что моя семья

 

Писать нисколько не мешала,

Поскольку чинно отдыхала

На тёплом моря берегу.

Я передать вам не могу,

 

Как много чувств и мыслей отнял,

Роман, что вам представил я.

Надеюсь, все мои друзья,

Которых у меня – не сотня,

 

Мой труд – поймут. Я жду успеха,

От непомерного труда.

Ведь это верно не помеха,

Что старт роману Пушкин дал,

 

И что героя звать – Евгений,

Пусть не Онегин, а Чудской.

По мне, так мой Чудской – герой

Никак не меньше, чем Онегин.

 

Но всё-таки, давай прощаться

Читатель мой. К моим строкам,

Надеюсь, будешь возвращаться

По средам или четвергам.

 

Теперь твоё вниманье ждут

Все те, кто рифмы силу чтут,

Все наши русские поэты.

И – до свидания, на этом.

 

 

Эпилог

 

И снова здравствуй, мой читатель!

Не то, чтоб я молчать не мог,

Но почему-то мне издатель

Сказал, что нужен эпилог.

 

Какой-то вывод из романа

Иль назидание для всех,

Тогда роман, мол, ждёт успех.

Отказываться было б странно.

 

Какой же вывод можно сделать

Из той истории, что ты

Прочёл? О силе красоты

Нагого одалиски тела?

 

Но эта истина известна

Давно, и тем – неинтересна.

Попробую, уж ты прости

Другое что-нибудь найти.

 

Попробую понять для всех,

Что составляет счастье в жизни.

Карьера, деловой успех

И собственный успешный бизнес?

 

Иль секс и множество девиц,

С тобою проводящих ночи

Без всяких мыслей о любви,

Которых ты и сам – не хочешь?

 

Но, разве это счастье? Нет!

Лишь удовольствие, не боле.

Посмотрим на Чудского, что ли,

И, может быть, найдём ответ.

 

Ведь не был счастлив наш Евгений

Ни здесь, в Москве, ни на Алтае.

А ведь хватало достижений.

Карьера – лучше не бывает!

 

И, кстати, женщина карьеру

На самом взлёте прервала,

Хоть был ей секс и все дела.

Не знала просто Лена меры.

 

И на Алтае, ведь не дворник,

Наш Женя был, а – главный, босс!

А был ли счастлив? Я повторно

Всё тот же задаю вопрос.

 

Ответ прозрачен: был бы счастлив,

Не лёг бы с Катей он в постель,

Сколь ни плела б она затей.

Он, очевидно, был удачлив,

 

За год пройдя до зама путь.

Но если в жизнь его взглянуть,

Он не был счастлив. Ведь жена,

Хоть и была ему верна

 

И в сексе не было отказа,

Но – не рожала. Не хотела.

Блюла красу своего тела.

А жизнь текла шаблонной фразой.

 

Работа – дом – работа – дом.

Но что нуждалось в доме том

В рабочих подвигах мужчины?

И Женя наш не без причины

 

Пошёл эмоции искать

На памятном корпоративе

И Лену уложил в кровать.

В его семейном коллективе

 

Исчезло главное – любовь.

А вместе с ней ушло и счастье.

А ведь какие были страсти!

Но – всё ушло само собой.

 

Не секс, а дети брак крепят

И дополняют счастье наше.

И чем становимся мы старше,

Тем лучше видим этот факт.

 

А вспомнить Пушкина? Евгений

Хоть всё имел, везде бывал,

Не чужд бывал и наслаждений,

Но счастья всё же – не видал.

 

Но стоило ему влюбиться,

Забила жизнь его ключом!

Так что же надобно ещё,

Чтоб в этом факте убедиться?

 

Как мало в жизни изменилось

За 200 лет, что протекли

На круглом шарике Земли,

Хоть столько всякого случилось!

 

Любовь – вот счастье для людей!

А нет любви, так нет и счастья.

Любовь! И вырастить детей

Опять – не без любви участия.

 

Чем кончу я? Любите женщин!

Но и себя – не забывайте.

Пусть между вас не будет трещин!

И вместе – в счастье погружайтесь.

 

Надеюсь, вам приятен слог

Моих стихов, понятны чувства.

Что изложил я безыскусно.

Закончу здесь мой эпилог.

 

 

Ваши комментарии к этой статье

 

№84 дата публикации: 01.12.2020