№73 / Весна 2018
Грани Эпохи

 

 

Александр Балтин,

член Союза писателей Москвы

 

Лев

* * *

Иова вестник поразил:

– Один я спасся, нет детей,

Нет сыновей, каких любил,

И чернокудрых дочерей.

 

И вестник прибежал другой:

– Верблюдов больше нет, овец!

Рыдай Иов, захлёбом вой –

Хозяин праведный, отец.

 

Узнаешь язвы полноцвет –

Гной каплет из телесных дыр.

Но отречёшься ли? О нет,

Был пышный мир – стал чёрный мир.

 

Бог дал – его благодарил,

Бог взял – его благодарю.

Из трёх никто не соблазнил

Проклясть духовную зарю.

 

Не камень твёрдый договор

Меж Богом и людьми – цветы!

В душе и стон, и сладкий хор,

Иов не знает пустоты.

 

Известен ли ему финал?

И в бездне, цвет которой лют,

Буреет, красным пышет, ал,

Жив праведный, верша свой труд –

Чтоб всем плод оного сиял.

 

 

Домашнее консервирование

Эстрагон, листы смородины, гвоздика,

Соль и перец… В банках – целый мир.

Альфа консервированья! Блика

Язычок на огурце так мил.

Собирали нежные опята,

Пень корзину целую давал,

И срезались медленно ребята.

Лист мелькал и золотист, и ал.

Белые, закатанные в банки,

Патиссоны, очерк чей волнист.

…будто у реальности изнанки

Нету – каждый день весьма лучист.

 

 

* * *

Место – Россия, время – мечта.

Рильке знал, как живёт красота,

На тайну умноженная она

Русского, мистикой сдобренного, зерна

Оттенки имеет… Камень – вещь.

Стихотворения голос – вещь.

«Новые стихотворенья» драгоценных камней,

Учитывая весомость первых – ценней.

Сонеты к Орфею, возможно, сам

Орфей и слагал, адресуясь ко греческим небесам.

Элегий зданья: воздух смысла и мёд.

…Рильке возле небесных ульев и сот –

Инок, душа, поэт германский, мудрец,

Смыслов множества жрец.

И бесконечность мимо течёт.

 

 

* * *

Моя алхимия, где детство

В роскошной коммуналке – блеск.

На санках ёлка едет, дескать,

Нести не стоит – значит, без

Салазок как тут обойдёшься?..

…на черноморских берегах

Кентавров видел… И вернёшься

Сюда, ища огни в словах,

Словами вовсе не играя.

Запойно чтение моё,

Оно давало образ рая,

Я слышу, как душа поёт.

Мои собаки и монеты.

Искусством был пропитан я.

Разнообразные сюжеты

Исследований бытия…

Моя алхимия чудесна.

Откуда горечь? Не понять.

Иль в детстве заглянула бездна

В меня – сиятельная бездна,

Чью сущность не истолковать.

 

 

* * *

Гордыни сокрушает кость,

Проливши молоком, сгущает

В творог тугую, будто гроздь,

Плоть. Суть свою не открывает.

Кто ты? Ты – Сущий?

Полумрак

Церковный, отдающий смертью.

А где жизнь вечная? Никак

Не разобрать под белой твердью.

Гордыню сокрушает… Но

Изрядно гордых – преуспевших.

Иль низвергает их на дно,

Когда уйдут земные вещи?

Таинственное бытие,

И Библии гора громоздка.

…вода стремительна в ручье,

А мысли – в тёмной бездне мозга.

 

 

Лев

Лев – благородно и церковно,

Лев – сила, золотая стать.

Львом был отец. Я, безусловно,

Отца, как следует узнать

Не мог: мне девятнадцать было,

Когда он умер, мой отец.

Мой Лев, какого доброй сила

Была – спокоен, как мудрец.

И голоса не повышал он

Ни разу, ведал обо всём.

Волшебного мне минерала

Его присутствия в моём

Существованье не хватило.

Лев… Как торжественно звучит.

А, может, выдумка – могила,

И жизнь в бессмертие летит?

 

 

Московские хлебцы

Сладкие сухарики – при том

Нежные, воздушные… Их мама

Приносила в старый, славный дом,

Коммуналка в нём – совсем не яма,

 

Но – начало жизни. А Союз

Прочен и незыблем, как твердыня.

Я московских хлебцев помню вкус,

Интересней мёда, или дыни.

 

Лакомства сегодня не найти

Этого, хотя всего в избытке.

Прошлого роскошные ломти,

Бездна настоящего на нитке.

 

 

* * *

Шея крана – динозавру не

Снилась грандиозная такая.

Сокрушенье – тема шаровая,

Бездной отдающая вполне.

 

Рёбра дома тяжелы весьма,

Крошево бетона, иль цемента.

Праздная фиксация момента

Пополняет мозга закрома.

 

Ярости, конечно, никакой –

Крана монотонная работа.

Медленная ноября суббота,

Серо-заурядный выходной.

 

 

Ваши комментарии к этой статье

 

№73 дата публикации: 05.03.2018