А. Алехин,

 

Нет предела знаниям
Леонардо да Винчи

Леонардо родился в 1452 году. Он был внебрачным сыном нотариуса Пьеро да Винчи. Его мать, простую красивую крестьянку, жившую в Альбанских горах неподалёку от местечка Винчи, звали Катериной. Однако её он видел редко: отец, женившись на девушке своего круга Альбере Амадори, взял сына к себе.

Альбера, у которой не было детей, очень привязалась к красивому, спокойному и необыкновенно милому ребёнку. Физически крепкий, Леонардо рос и развивался хорошо, никому не докучал, учился шутя. Все в доме его обожали.

...Городок окружали лесистые склоны. Буйная зелень взбиралась к горным вершинам, отступая лишь перед самыми высокими гребнями. С высоты открывалась эпическая панорама. С одной стороны виднелись лиловые вершины далёких Апеннин, с другой – древние башни и стены Сан-Джиминьяно. Мальчик карабкался по крутым уступам, долго просиживал над обрывами, смотрел вниз на пасущиеся стада, вверх – на парящих орлов. Наблюдал, изучал, запоминал травинки и цветы, кусты и деревья, животных и птиц. Природа воспитывала чувства, изощряла ум.

Когда Леонардо исполнилось четырнадцать лет, семья перебралась во Флоренцию. Его юность совпала с первыми годами правления Лоренцо Медичи. Будущий художник получил дома воспитание, какое даётся детям в богатых буржуазных семьях. Он научился читать, писать, освоил начала арифметики, к которой обнаружил блестящие способности, элементарную латынь, добился отличных успехов в музыке и пении.

Архитектор, живописец и историк искусства Джорджо Вазари писал о Леонардо: «Несмотря на разнообразные увлечения, он никогда не бросал рисования и лепки, ибо это были вещи, которые больше всего другого привлекали его воображение. Приметив это и приняв во внимание возвышенность его характера, сэр Пьеро, захватив с собой однажды несколько его рисунков, отнёс их к Андреа Верроккьо, бывшему большим его приятелем, и убедительно просил его сказать, достигнет Леонардо, отдавшись рисованию, каких-либо успехов. Андреа пришёл в такое изумление, увидев, насколько замечательны первые опыты Леонардо, что посоветовал Пьеро дать ему возможность посвятить себя этому искусству. Тогда Пьеро принял решение отдать Леонардо в мастерскую Андреа».

 

А. Верроккьо. Крещение Христа. Ок. 1470 г.

 

Учение у знаменитого флорентийского скульптора, живописца, ювелира и музыканта Андреа Верроккьо началось в 1466 году. Было оно непростым. В боттегах, то есть мастерских, наиболее крупных живописцев будущие художники, прежде всего, обучались ювелирному ремеслу как предварительному этапу серьёзной профессиональной выучки. Одновременно осваивали грамоту и арифметику.

Технологию и технику живописи постигали постепенно: растирали и смешивали краски, готовили левкас, деревянные доски для станковой картины, стены для фрески. Потом приступали к грунтовке и нанесению фона, а от мелкой пластики и чеканки переходили к скульптурной лепке. Рисованию с натуры предшествовало копирование произведений мастера. Постепенно в круг занятий включалась архитектура. А сверх всего учеников знакомили с основами точных наук, ибо искусство и науку художники Возрождения рассматривали как одно целое.

 

Леонардо да Винчи. Этюд женских рук. Ок. 1483 г.

 

И ту эпоху Флоренция переживала экономический подъём: торговля, промышленность, кредитное дело процветали. Купцы не жалели денег на украшение жилищ, церквей, общественных зданий, на организацию фантастически роскошных праздников, созерцая которые народ забывал тяготы повседневной жизни. Надёжно защищённая государственным строем, буржуазия могла спокойно наслаждаться богатством, уверенность в незыблемости своего положения сочеталась с жадным интересом к вопросам хозяйства, права, различным наукам: математике и географии, экономике и механике.

Этого требовали развитие различных видов производства, прежде всего, текстильной промышленности, сельского хозяйства, поиски рынков сбыта. Нужны были не отвлечённые рассуждения на латинском языке, а конкретные трактаты, помогающие усовершенствовать различные машины, удешевить транспорт, поднять урожай, добиться максимальных доходов.

Разве могли художники быть в стороне от всех этих жизненных процессов? Боттега Андреа Верроккьо стала центром общения живописцев, скульпторов, ювелиров из Тосканы и других областей, они делились опытом, открытиями, практическими достижениями, знакомились с теоретическими трудами знаменитых мастеров, таких, как Альберти.

Леонардо быстро постиг азбуку рисовального искусства, а его природная тяга к различным наукам нашла в мастерской благодатную почву. Освоив ювелирное дело, перешёл к скульптуре. Вазари отмечает, что, юноша вылепил несколько женских и детских головок смеющимися: уже тогда он искал тайну изображения улыбки.

К сожалению, юношеские работы Леонардо не сохранились, кроме изображения ангела на картине учителя «Крещение Христа». «Верроккьо, – пишет Вазари, – поручил Леонардо написать ангела, держащего одеяния. И хотя тот был юнцом, однако выполнил это так, что ангел Леонардо вышел много лучше, нежели фигуры Верроккьо».

 

Леонардо да Винчи. Поклонение волхвов. Перо. Париж. Лувр

 

Но не только указания и советы последнего стали причиной столь заметных успехов. Были и иные наставники. В то время высшей школой живописи считалась капелла Бранкаччи в церкви Санта Мария дель Кармине. Эта небольшая капелла поражала изумительными фресками Мазаччо. Вазари говорит: «Все наиболее прославленные скульпторы и живописцы после Мазаччо, вплоть до наших дней, работая в этой капелле и изучая её, достигали совершенства и знаменитости». Среди наиболее прославленных он называет Леонардо и добавляет: «Словом, все, кто старался постигнуть это искусство, постоянно шли учиться в эту капеллу, чтобы воспринять наставления и правила хорошего изображения фигур у Мазаччо».

Леонардо не ограничился почерпнутыми у Мазаччо знаниями. Ведь во Флоренции существовала другая высшая школа искусства – сады монастыря Сан-Марко, в которых размещались грандиозные коллекции античных мраморов. Юноша подолгу изучал и рисовал там древнегреческие скульптуры.

Соучениками Леонардо, а также художниками, так или иначе связанными с боттегой Верроккьо, были Пьетро Перуджино, Сандро Боттичелли, Доминико Гирландайо, Лоренцо ди Креди и другие яркие мастера. Со многими Леонардо был близок, делился мыслями об искусстве, выслушивал их мнение. Находясь в непрерывном творческом общении, они учились друг у друга, что приносило не меньше пользы, чем указания наставника.

В своём «Трактате о живописи» Леонардо пишет, вспоминая то время: «Наш Боттичелли относился чрезвычайно несерьёзно к пейзажу. «Если бросить, – говорил он, – об стену губку, полную разных красок, она оставит на стене пятно, в котором будет отличный пейзаж». Разумеется, Леонардо, который всегда пытливо изучал натуру и требовательно относился к её изображению, не мог одобрить столь кощунственного художественного приёма. Поэтому он так завершает свой рассказ: «...и этот живописец делал чрезвычайно жалкие пейзажи».

Но какими бы ни были разногласия, все флорентийские художники средних десятилетий кватроченто, то есть XV века, следовали девизу – «подражание природе». Это не означало, что они исповедовали натурализм. Имелось в виду обращение к современной жизни, к событиям, свидетелями которых были сами художники, даже если они изображали сцены из Библии, античной мифологии, истории.

Герои греческих мифов, евангельские святые, римские императоры, короли изображались в облике приоров, гонфаланьеров, кондотьеров.

Так, волхвов живописцы наделяли обликом членов семьи Медичи, их друзей, гостей и сторонников. В сценах из жизни Богоматери и Иоанна Крестителя зрители легко узнавали своих земляков, окрестности Флоренции. А уж о предметах и говорить не приходится: постройки, мебель, утварь, одежда, хозяйственные мелочи, женские украшения – всё тщательно выписывалось, с передачей объёма, материальности, фактуры, конструкции. Глядя на изображение какой-нибудь пряжки, скобы, сбруи лошади, можно легко понять, из какого материала и как они сделаны.

 

Леонардо да Винчи. Этюд драпировки. Ок. 1477 г.

 

Именно такое всем доступное искусство нужно было Флоренции. Став общим направлением живописи и скульптуры, реализм наилучшим образом отвечал интересам и вкусам того времени.

Поскольку Леонардо учился в боттеге более чем успешно, Верроккьо поручал ему самостоятельные работы. «Получил Леонардо заказ исполнить для портьеры, которую должны были во Фландрии выткать золотом и шёлком для португальского короля, картон с изображением грехопадения Адама и Евы в раю земном; для этого Леонардо нарисовал кистью, приёмом светотени, с бликами света, луг с бесчисленными растениями и кое-какими животными; и поистине можно сказать, что по тщательности и правдоподобию ни один талант на свете не мог бы сделать что-либо подобное.

Там изображено фиговое дерево, воспроизведённое со всеми сокращениями листьев и рисунком ветвей так любовно, что ум мутится при одной мысли, что у человеческого существа может быть подобное терпение. Там же изображена пальма, у которой закруглённости плодов проработаны с таким великим поразительным искусством, что только терпение и гений одного Леонардо могли это сделать. Произведение это, впрочем, осуществлено не было, картон к нему, подаренный дядей Леонардо, находится в благородном доме великолепного Оттавиано Медичи», – рассказывал Джорджо Вазари.

Жаль, что ни этот картон, ни множество других этюдов и композиций, созданных Леонардо в годы ученичества, не дошли до нашего времени.

Юный воспитанник Верроккьо стремился овладеть науками основательно, и не только теми, что непосредственно связаны с художественным творчеством. Его не могла не увлечь техника, а следовательно, и математика. Сама жизнь требовала этого: Флоренция была городом цветущей текстильной промышленности, давно уже основанной на мануфактурно-капиталистических началах.

 

Леонардо да Винчи. Этюд драпировки. Угольный карандаш.

Виндзор. Королевская библиотека

 

Конкурентов в области выделки сукна у Флоренции не было, а по шелководству этот город занимал одно из первых мест в мире. Но незыблемость завоеванных позиций зависела от быстрого решения задач производственной техники и вопросов путей сообщения – ведь Флоренция, будучи расположенной на скрещении путей Апеннинского полуострова, всё-таки находилась в отдалении от крупных портов, через которые сообщалась с рынками сырья и сбыта.

Внимание Леонардо привлёк кружок выдающегося математика Паоло Тосканелли. Техника, география и астрономия, инженерия, гидравлика и архитектура, кроме того, перспектива, оптика и музыка – всё это увлечённо обсуждалось в кружке. Здесь жаждали настоящей науки, и если художник разделял эту жажду, то, безусловно, мог рассчитывать на полное понимание и одобрение.

Леонардо выполнял рисунки мельниц, сукновальных машин, различных механизмов, которые можно было приводить в действие силой воды.

Тетради Леонардо пестрят проектами прядильных, ткацких, валяльных, стригальных и всевозможных иных машин, в которых он, по мнению специалистов, опережал своё время. Там же встречаются проекты использования реки Арно для соединения каналом Флоренции и Пизы, то есть промышленного центра с главным морским портом.

То время было далеко не мирным, поэтому понятно увлечение Леонардо военной техникой и военно-инженерным искусством, разработкой чертежей боевых колесниц, орудий, прочей оборонительной и наступательной техники. Кстати, в боттегах будущие художники издавна знакомились с основами военной инженерии.

Но поскольку Леонардо был, прежде всего, художник, он досконально изучал анатомию человека. Уже тогда считалось, что художник должен точно знать все кости и мышцы, сухожилия и связки. Поблизости от боттеги Верроккьо находилась боттега Антонио Поллайоло, в которой анатомия изучалась на практике. Леонардо провёл там немало полезных для себя часов.

 

Леонардо да Винчи. Благовещение. Ок. 1473–1475 г.

 

Удивительная была эпоха! Наука, техника, искусство – всё развивались как одно целое. Любая область творчества расцветала благодаря технике, и, в том числе, искусство. Растущий спрос на художественные произведения требовал быстрой и отличной работы. Техника совершенствовалась благодаря науке. Очень многое сводилось к математике. География развивалась через космографию и астрономию, техника – через механику, живопись – через учение о перспективе и оптику, скульптура – через учение о пропорциях, архитектура – через учение о массе и тяжести тел и опять-таки через учение о пропорциях. Искусство становилось наукой – и в творчестве Леонардо этот синтез получил идеальное воплощение. В нём чудесным образом соединились разносторонние знания, которые он расширял и углублял в течение всей жизни.

В те годы Флоренция была подлинной столицей гуманизма. Город называли новыми Афинами. В нём процветал культ высокой образованности, основанной на изучении греческой и римской литературы, античной истории, философии, права. Гуманизм как совокупность взглядов, выражающих уважение достоинства и прав человека, заботу о его благе, всестороннем развитии, создании для людей благоприятных условий общественной жизни, отвечал идеологии флорентийской буржуазии, которая боролась с феодализмом и теологическими взглядами средневековья. Гуманисты, провозгласив свободу человеческой личности, выступали против религиозного аскетизма, за право человека на наслаждение и удовлетворение земных потребностей.

Леонардо, разделяя эти прогрессивные идеи, сторонился мистико-идеалистических учений, далёких от действительности неоплатонических фантазий, модных в кругах богатой буржуазии. Иначе и быть не могло у трезвого реалиста, ясно ощущавшего пульс времени, чья стихия – творчество, а метод – научное исследование и опытная проверка его результатов.

Я отлично знаю, – говорил Леонардо, – что так как я неучёный человек, то некоторым заносчивым людям может показаться, что они вправе порицать меня, говоря, что лишён образования. Глупцы! Не знают они, что я могу ответить им, как Марий отвечал римским патрициям: они сделали себе украшение из чужих трудов, а за мною не хотят признать моих собственных!»

В Лувре хранится маленькое по размерам «Благовещение» – картина, созданная Леонардо, по всей вероятности, в 1473–1475 годах. Композиционно, по трактовке персонажей и манере исполнения она близка одноименному полотну Верроккьо.

 

Леонардо да Винчи. Поклонение волхвов. 1481-1482 гг.

 

Но если сопоставить «Благовещение» с более поздними шедеврами Леонардо, такими, как «Поклонение волхвов» (1481–1482), «Тайная вечеря» (1495–1497), «Мадонна с младенцем и святой Анной» (1508–1510), нетрудно заметить, что художник ещё слишком протокольно следит за мельчайшими деталями, выписывая их с предельной тщательностью.

 

Леонардо да Винчи. Тайная вечеря. 1495-1497 гг.

 

Означает ли это, что молодой человек окончательно сформировался как личность и как художник? Разумеется, нет. Леонардо совершенствовался всю жизнь, и круг его интересов был невероятно широк. Хотя в обществе мог быть очень весёлым, предпочитал одиночество. Подолгу сидел где-нибудь у дороги, погрузившись в глубокие размышления или внимательно наблюдая за облаками, полётом птиц, бабочек, стрекоз. В обществе держался с достоинством, перед вельможами не заискивал, одевался элегантно, безукоризненно.

Не умел и не хотел работать быстро, подобно многим собратьям по ремеслу, спешившим набрать ради денег как можно больше заказов. «Живописец! – восклицал он, – если хочешь избежать упрёков со стороны людей понимающих, старайся изображать каждую вещь верной натуре и не пренебрегай её изучением...»

Никто бы не подумал, что этот высокий, красивый человек с холёной рыжеватой бородой, в берете, куртке и коротком красном плаще, с маленьким альбомчиком, который висел у пояса на цепочке – для набросков и заметок, был, в общем-то, бедняком. Его спокойное, ясное лицо не отражало никаких забот. На плохие дела художник никому не жаловался, заказами себя не перегружал, делал их не спеша.

Для Леонардо искусство всегда было наукой. Писать картину, фреску значило наблюдать, проводить опыты, делать математические расчёты. Он вникал во всё, поскольку не мог делать лишь что-то одно. Живописал и исследовал свойства красок. Изучал географическое положение Венеции и одновременно латинскую грамматику. Занимался гидротехническими работами, физиологией, анатомией. Решал задачи архитектурные и в области механики. Серьёзно увлёкся космологией и в связи с этим – движением вод.

Захотелось узнать, бывают ли приливы и отливы в таком замкнутом море, как Каспийское, и он заносит в книгу-памятку: «Написать турку Бартоломео, чтобы сообщил о приливе и отливе в Чёрном море, и разузнать, бывают ли такие приливы и отливы в Гирканском, т.е. Каспийском, море». И тут же помечает: «Справиться у Бенедетто Портинари, как катаются на коньках во Фландрии». Эти записи сделаны сорокалетним человеком и свидетельствуют, что Леонардо с годами не утратил жадной любознательности, острого интереса к самым разнообразным явлениям природы.

В окрестностях Рима он изучал геологические породы, в рвах замка св. Ангела, наполненных водой, проводил опыты по акустике и изучал законы распространения звука в жидкой среде. Интересовался воздухоплаванием.

Он славился в молодости ловкостью и силой: любого одолевал в телесных упражнениях. Был прекрасным наездником. Артистически пел. Сконструировал серебряную лютню в форме лошадиной головы и, играя на ней, одержал победу над всеми музыкантами. Писал сонеты и баллады. Был непревзойдённым организатором зрелищ.

 

Леонардо да Винчи. Мадонна с младенцем и святой Анной.

1508–1510 гг.

 

Все эти качества делали его душой общества, если он этого хотел. Остроумный и наблюдательный, Леонардо был мастером вести любую беседу – серьёзную и легкомысленную, учёную и пустую, в зависимости от собеседников. Делал это блестяще, но никогда не раскрывался до конца. Как человек он остался в значительной мере «закрытым» и для нас, хотя его труды, биографию, произведения изучали и продолжают изучать тысячи исследователей.

Завершённых художественных работ Леонардо создал немного. Но каждая, даже не доведённая до конца, была огромным событием, поражая свежестью, новизной, блеском исполнения. Поэтому всегда перед ними толпились художники. Яркий пример – картон для фрески «Битва при Ангиари», начатый им в феврале 1504 года и ровно через год законченный. Композиция должна была украсить папскую залу монастыря Санта-Мария Новелла во Флоренции.

Когда Леонардо открыл его для обозрения, все были потрясены. Вазари рассказывает: «Он изобразил группу всадников, бьющихся из-за знамени, – вещь, признанную превосходнейшей и в высокой степени мастерской из-за удивительнейших замыслов, которые он применил при изображении этого смятения. Ибо в нём выражены ярость, ненависть и мстительность – у людей столь же сильно, как у коней... Нельзя передать, какими разнообразными средствами нарисовал Леонардо одежды солдат, равно как их шлемы и другие украшения, не говоря уже о невероятном мастерстве, какое он обнаружил в формах начертания лошадей, крепость мускулов которых и красоту стати Леонардо умел передавать лучше, нежели кто-либо. Рассказывают, что для выполнения этого картона он построил искусственное сооружение, которое, сжимаясь, поднимало его, а, расширяясь, – спускало».

К великому сожалению, фреска так и не была написана, а картон бесследно исчез. Мы можем лишь догадываться о его совершенстве по сохранившимся наброскам и этюдам. Уже эти подготовительные эскизы поражают невероятной экспрессией. Создаётся ощущение яростного вихря. Даже обобщённые, «прикидочные» наброски свидетельствуют о блестящем композиционном даре, виртуозном владении карандашом и пером, глубочайшем знании анатомии, перспективы, законов светотени. А как живо передал Леонардо мимику, движения мышц, сложнейшие ракурсы, неистовое движение – словно слышишь крики и стоны воинов, лошадиное ржание, звон металла.

Картон оказал огромное влияние на искусство: он был, по словам Вазари, «школой для всех». Его копировали, изучали Рафаэль, Рубенс и другие выдающиеся мастера.

 

Леонардо да Винчи. Этюд головы воина для «Битвы при Ангиари».

1503 г.

 

Но Леонардо отнюдь не считал, что достиг предела возможного. Он всегда и всюду (и то же рекомендовал другим художникам) носил с собой маленькие записные книжки или альбомчики. Там запечатлевал всё, что казалось достойным: растения, животных, пейзажи, постройки и, прежде всего, конечно, людей. Если почему-либо нельзя было сделать зарисовку на месте, придя домой, выполнял её по памяти, причём с такой точностью, будто изображал с натуры.

Однако на память он не советовал полагаться: «Тот мастер, который внушит себе, что он может удержать в памяти все формы и произведения природы, казался бы мне в высшей степени невежественным, ибо произведения природы бесконечны, а память наша не так необъятна, чтобы её хватало на всё».

Самая знаменитая его работа – портрет Моны Лизы, или «Джоконда» (1503). Он постоянно искал новых средств выразительности. Говорил: «Художник, который никогда не сомневается, достигнет немногого. Когда произведение превосходит замысел художника, цена ему небольшая. Когда же замысел значительно выше создания, творение искусства может совершенствоваться бесконечно».

Леонардо так объяснял, почему он мало писал: «Когда замысел требовательнее создаваемого – это хороший знак. Если кто будет держаться этого правила с юных лет, тот, несомненно, станет отличным мастером. Произведения его будут немногочисленны, но полны достоинств, способных остановить людей в восторженном созерцании перед достигнутыми им совершенствами».

Будучи непревзойдённым мастером композиции, блестящим знатоком перспективы, он впервые применил сфумато – приём живописи, когда предметы как бы тонут в воздушной среде и их очертания становятся неуловимыми, а все исполнение удивительно мягким. Художник достиг небывалого мастерства в передаче лица, мимики, фигуры и её движения.

Он совершенствовался всю жизнь. Учёба и творчество в искусстве великого мастера были нераздельны. И загадочная улыбка его Моны Лизы как бы говорит зрителю, что в мире ещё столько прекрасного и непознанного, столько простора для вдохновения и творчества.

 

Леонардо да Винчи. Портрет Моны Лизы (Джоконда).

1503 г.

 

Источник текста: Сайт «Художественная культура в публикациях Александра Даниловича Алехина»

 

 

Ваши комментарии к этой статье

 

№96 дата публикации: 01.12.2023