А. Алехин

 

Одержимый творчеством

Илья Ефимович Репин

 

И. Репин. Рисунок гипсового лопуха. 1863 г.

 

6 ноября 1757 года последовал указ правительствующего Сената об учреждении в России Академии «трёх знатнейших художеств» – живописи, скульптуры и архитектуры. За два с лишним века академия пережила времена упадка, реорганизаций и период расцвета, каким можно назвать первое столетие её существования. Но как бы ни были трудны времена, академия всегда сохраняла положение уникальной в своём роде художественной школы и непрестанно боролась за высокое профессиональное мастерство.

Ставшая с первых лет своего существования центром культурной жизни страны, первой и долгое время единственной школой мастеров изобразительного искусства, Российская Академия подготовила выдающихся архитекторов: В. И. Баженова, А. Д. Захарова, И. Е. Старова, скульпторов Ф. И. Шубина, И. П. Мартоса, М. И. Козловского, живописцев А. П. Лосенко, О. А. Кипренского, С. Ф. Щедрина, К. П. Брюллова, А. А. Иванова, И. Е. Репина, В. И. Сурикова, В. М. Васнецова, В. А. Серова, М. А. Врубеля...

К середине XIX века борьба передовых художников с официальным придворным искусством обострилась. Они протестовали против рутинной системы академии с её омертвевшими канонами, приверженностью к далёким от жизни темам. В итоге произошло событие, вошедшее в историю русского искусства как «бунт четырнадцати». В 1863 году сильнейшие ученики решили не участвовать в конкурсе на Большую золотую медаль. Причина – отказ Совета академии предоставить им право свободного выбора темы.

Оставив академию, «протестанты» во главе с И. Н. Крамским организовали сначала Артель художников, а после того, как в 1870 году она распалась, стали ядром Товарищества передвижных художественных выставок. «Выход четырнадцати» значительно подорвал авторитет академии. В то же время её серьёзным конкурентом становится более демократичное Московское училище живописи, ваяния и зодчества, в котором обучались такие выдающиеся художники, как А. К. Саврасов, И. И. Шишкин, В. Г. Перов, Н. В. Неврев, И. И. Левитан, К. А. Коровин. В течение многих десятилетий Петербургская Академия и Московское училище были крупнейшими художественными центрами России. Два выпускника академии, чьё творчество явилось вершиной развития реалистического искусства 70-80-х годов XIX столетия, – И. Е. Репин и В. И. Суриков – стали мастерами мирового масштаба.

 

И. Репин. На Академической даче. Этюд. 1898 г.

 

Редкому человеку, даже если он совсем далёк от искусства, не известно имя Репина. Сразу же вспоминаются «Бурлаки на Волге», «Запорожцы пишут письмо турецкому султану», «Иван Грозный и сын его Иван»...

Репин обладал исключительным даром живописца и рисовальщика. Многофигурные полотна художника удивительно жизненны, естественны, их композиция решена неожиданно, смело и в то же время очень точно, взвешенно. Эта взвешенность, продуманность в глаза не бросаются, но становятся тем очевиднее, чем внимательней анализируешь картины. Существуют целые исследования, посвящённые анализу композиций таких произведений Репина, как «Не ждали», «Крестный ход в Курской губернии», «Торжественное заседание Государственного Совета».

Среди огромного числа репинских работ – произведения на бытовые, исторические и сказочные темы, портреты, пейзажи, натюрморты, виртуозно исполненные рисунки и акварели. Он умел передать тончайшие душевные переживания, суть характеров, драматизм их столкновений. Психолог, тонкий задушевный лирик, резкий обличитель любых форм несправедливости и, в первую очередь, деспотизма, Репин остро реагировал на явления и события своего времени. Широта творческих интересов, сила художественного обобщения, редкое мастерство позволили ему представить разные грани современной жизни в их органическом единстве. В своём творчестве художнику удалось сконцентрировать все основные достижения русского искусства того периода.

 

И. Репин. Нищая. 1874 г.

 

Репин родился в 1844 году на Украине, в Чугуеве, в семье военного поселенца. О своём детстве и юности Илья Ефимович рассказывает в книге «Далекое близкое», написанной талантливо, образно, превосходным языком. Главу X этой книги он назвал «Ростки искусства». Художник вспоминал, как в детстве увлёкся связыванием из палок, тряпок и дощечек коня, которому сделал из обрезков меха уши и гриву. На нём можно было сидеть верхом.

Он всё хотел смастерить лошадку, похожую на живую. Выпросил у матери кусок воска и вылепил лошадиную головку, сделав тонкой палочкой уши, ноздри и глаза. Затем мальчик освоил вырезание животных из бумаги, наловчился это делать быстро, начиная с копыта задней ноги.

Двоюродный брат познакомил Илюшу с акварельными красками, сразу же завладевшими всем существом будущего художника: он изображал кусты, тёмную зелень роз и цветы на ней. Потом занялся писанками к великому дню – Светлому Воскресенью, первому дню Пасхи. Тонкой кисточкой расцвечивал куриные и утиные яйца.

«Я отводил душу в рисовании, и однажды вечером, когда маменьки не было дома, я попросил Доняшку посидеть мне смирно. При сальной тусклой свече лицо её, рыжее от веснушек, освещалось хорошо; только фитиль постоянно нагорал, и делалось темнее. А свеча становилась ниже, и тени менялись. Доняшка сначала снимала пальцами нагар, но скоро её стал разбирать такой сон, что она клевала носом и никак не могла открыть глаз, так они слипались.

Однако портрет вышел очень похожий, и, когда вернулись маменька с Устей, они много смеялись. У Доняшки даже руки были в веснушках, а волосы вились рыжими завитками».

 

И. Репин. Портрет отца. Карандаш. 1880 г.

 

В школе Илюша учился хорошо: читал и писал лучше других, всё схватывал быстро. И с арифметикой ладил. Начал ходить в корпус топографов.

«Итак, уже после долгих ожиданий и мечтаний я попал, наконец, в самое желанное место обучения, где рисуют акварелью и чертят тушью, – в корпус топографов; там большие залы заставлены длинными широкими столами, на столах к большим доскам были прилеплены географические карты, главным образом, частей украинского военного поселения; белые тарелки с натёртою на них тушью, стаканы с водою, где купаются кисти от акварельных красок, огромные кисти... А какие краски! Чудо, чудо! У меня глаза разбегались».

Чугуев славился своими иконописными мастерами, позолотчиками, резчиками, столярами. Двенадцати-тринадцатилетним мальчиком Репин копировал иконы, двумя годами позже сделался самостоятельным мастером, да таким, что за ним приезжали подрядчики за 100-200 вёрст.

«В Осиновке у нас великолепно расписана церковь огромными картинами. Всё это – копии с фресок Исаакиевского собора, исполненные очень талантливыми местными живописцами; Триказов, Крайненко, Шаманов и особенно молодой Персанов были знаменитые живописцы, и картины их работы до сих пор заставляют меня удивляться, как свежа, жизненна и светла даже и посейчас остается эта незаурядная живопись!.. У нас есть что посмотреть, и маменька не раз журила меня: «Ну что это за срам, я со стыда сгорела в церкви: все люди как люди, стоят молятся, а ты как дурак разинул рот, поворачиваешься даже к иконостасу задом и всё зеваешь по стенам на большие картины».

 

И. Репин. Портрет Е. В. Лавровой. Акварель

 

Названных Репиным живописцев можно отнести к его чугуевским учителям, равно как и И. М. Бунакова, церковного живописца и портретиста. Наибольшее влияние оказал Леонтий Иванович Персанов, вольно-приходящий ученик Академии художеств. Ему было суждено прожить всего двадцать семь лет. В своей книге Илья Ефимович посвятил этому великолепному колористу много восторженных строк.

В 1863 году Репин приехал в Петербург – сдавать экзамены в Академию художеств.

«– Так вот она! Это уже не сон: вот и Нева, и Николаевский мост... Мною овладело восторженное забытьё, и я долго стоял у сфинксов и смотрел на двери Академии, не выйдет ли оттуда художник – моё божество, мой идеал».

Сначала он поступает в рисовальную школу.

«И вот я в рисовальной школе. Я рисую отформованный с натуры лист лопуха. У нас два учителя – Церм и Жуковский. Несколько рисунков Церма висят на стенах как оригиналы для подражания. Они нарисованы с таким совершенством великолепной техники и чистоты отделки, что на них всегда глазеют ученики; не оторвать глаз – дивная работа. Нигде не притёрто – так чисто рассыпаются красивые штрихи, такая сила в тёмных местах... Неужели это простыми руками на бумаге человек мог сделать! Какая чистота!!!»

 

И. Репин. Лев Николаевич Толстой на пашне. 1887 г...

 

Но что делать: понемногу я с полным самозабвением увлекаюсь своим лопухом и, как попало, затираю и штрихую своими грязными пятнами, добиваясь форм гипса.

Между учениками только один маленький кругленький Суханов хорошо тушует... как начнёт карандашом – коротенькими штрихами, так и лепит, так и лепит; вокруг него куча зевак – очень занятно глядеть.

Ко мне подходит учитель Рудольф Жуковский.

– А Вы где учились? – спрашивает меня.

– Я в Чугуеве, – отвечаю я, – только рисую вот так на бумаге я в первый раз в жизни. Мы там всё больше иконы писали, образа; рисовали только контуры с эстампов.

Через некоторое время он ещё раз подошёл ко мне вдвоём с Цермом.

– Да, – говорит Церм, – сейчас видно, что он писал уже масляными красками; трудно ему будет овладеть красивым штрихом, грязно и бестолково тушует».

В итоге репинский рисунок получил самую высшую оценку – первый номер.

«Действительно, я едва верил глазам: на моём лопухе был энергический росчерк «Рудольф Жуковский» и стояла черта первого номера, придавленного так энергично, что видно было, как французский карандаш сломался и сделал точку с отпрыском вверх.

 

И. Репин.

Не ждали. 1884 г.

 

Я как на крыльях летел к себе; мне так хотелось рассказать поскорей моему другу архитектору, хозяину квартиры, о своём неожиданном успехе в рисовальной школе...

– Да я ведь к вам летел похвастать: я получил первый номер и нахожусь в недоумении. Надеюсь, Вы, как художник, объясните мне истину...

– А! Ну, ну... Покажите, покажите.

– Да вот: рисунки грязные, затёртые, тушевать я ещё не научился, и меня совсем озадачил этот первый номер.

– Кх-хе, постойте, постойте. Видите, всё это своеобразно и рельефно; а главное, я бы, с нашей архитекторской точки зрения, сказал бы: материал есть. У Вас удивительно чувствуется гипс; ну и нарисовано верно и с чувством».

Репин поступает вольнослушателем в Академию художеств.

«– Ах, Вы опять? – сказал мне с кислой досадой Ф. Ф. Львов (конференц-секретарь академии, – А. А.), когда я пришёл заявить, что выдержал академический экзамен и что генерал Прянишников обещал заплатить за меня академическую плату. «– Да, плата внесена; да ведь я для вашей же пользы советовал Вам хорошенько подготовиться в рисовальной школе. Увидите, забьют Вас на сотых номерах».

Но я был в величайшем восторге и в необыкновенном подъёме. Должен признаться: самую большую радость доставляла мне мысль, что я могу посещать и научные лекции настоящих профессоров и буду вправе учиться всем наукам».

 

И. Репин. Крестный ход в Курской губернии. 188-1883 г.

 

Отличаясь природной любознательностью, широтой интересов, Репин слушает лекции по начертательной геометрии, всеобщей истории, русской словесности, физике, химии, механике, математике...

«За долгие годы мечтаний, стремлений, отчаяния я, наконец, попал в желанную среду и мог учиться обожаемым предметам.

Сразу и крепко приковал меня курс научный. По уставу 1859 года, научный курс Академии художеств продолжался шесть лет; делился он на три курса (по два года в каждом курсе).

На лекциях, которые я посещал без пропусков на всех трех курсах, я познакомился с кружком подходящих товарищей... У живописцев всегда была какая-то «водобоязнь» обязательного образования и изучения научных предметов...»

Искусство для Репина было самой жизнью. Он страстно любил скульптуру и занимался ею, но основное время отдавал рисованию.

 

И. Репин. Портрет А.П. Боголюбова. 1881 г.

 

«По рисованию у меня шло прекрасно. Предсказание Ф. Ф. Львова не сбылось. На первом же экзамене стояла голова Юпитера, и я получил четвёртый номер, следующий месяц – Александра Севера – третий, а за Люция Вера меня перевели в фигурный класс. Стояла фигура Германика. И это было уже совсем невероятным. Впервые вся фигура – я страшно боялся, робел; всё скромно вырисовывал, фона совсем не тушевал, тушёвка деталей была у меня весьма бледной, рисунок казался одним контуром; я думал уже: оправдается угроза Львова – забьют на сотых!

Но каково же было моё торжество! Товарищи ещё издали поздравили меня: я получил за Германика первый номер.

И в эскизах – тогда темы задавали – я тоже шёл хорошо; а за плачущего Иеремию на развалинах Иерусалима я также имел номер первый.

Я всё собирался пойти к помощнику инспектора Полякову просить отсрочки взноса платы двадцать пять рублей вольнослушателя.

– Да ведь Вы же записаны учеником первого курса, – объявил он мне».

Второй академией для Репина и, пожалуй, главной стал Иван Николаевич Крамской. Все свои учебные работы он приносил этому человеку и получал ценнейшие замечания и рекомендации. Показывал Илья и свои домашние, самостоятельные этюды, эскизы, законченные живописные работы, получая от разъяснений Крамского громадную пользу.

 

И. Репин. Рисунок гипсовой головы (голова Александра Севера) 1864 г.

 

Вспоминая о Крамском, Репин писал: «Как он много читал, как много знает!» – думал я; мне всё осязательнее становилось моё собственное невежество, и я впадал в жалкое настроение. Это настроение особенно усилилось, когда я познакомился с одним молодым студентом университета. Узнав меня несколько, он объявил, что мне необходимо заняться собственным образованием, без чего я останусь жалким маляром, ничтожным, бесполезным существом...

Я пошёл к Крамскому в его кабинет и там очень серьезно, как умел, изложил перед ним свое намерение – года на три, на четыре совсем, почти оставить искусство и заняться исключительно научным образованием.

Он серьёзно удивился, серьёзно обрадовался и сказал очень серьёзно:

– Если Вы это сделаете и выдержите Ваше намерение как следует, Вы поступите очень умно и совершенно правильно. Образование – великое дело! Знание – страшная сила. Оно только и освещает всю нашу жизнь и всему даёт значение. Конечно, только науки и двигают людей.

– Для меня ничего нет выше науки; ничто так – кто ж этого не знает? – не возвышает человека, как образование. Если вы хотите служить обществу, вы должны знать и понимать его во всех его интересах, во всех его проявлениях, а для этого Вы должны быть самым образованным человеком. Ведь художник есть критик общественных явлений: какую бы картину он ни представил, в ней ясно отразится его миросозерцание, его симпатии, антипатии и, главное, та неуловимая идея, которая будет освещать его картину...

 

И. Репин. Д. А. Щербиновский в роли Данте

 

– Да, Вы совершенно правы, что задумались серьёзно над этим вопросом. Настоящему художнику необходимо колоссальное развитие, если он сознаёт свой долг – быть достойным своего призвания. Я не скажу: быть руководителем общества, это слишком, а быть хотя бы выразителем важных сторон его жизни. И для этого нужна гигантская работа над собой, необходим титанический труд изучения, без этого ничего не будет».

Слова эти навсегда запомнились Репину. Недаром на склоне лет он воспроизвёл их в статье «Иван Николаевич Крамской. Памяти учителя».

Следуя им, он всегда старался узнать как можно больше – из книг, бесед и споров, близких и дальних путешествий. Общение с Л. Н. Толстым, В. В. Стасовым, Н. Н. Ге, дружба со многими выдающимися художниками, композиторами, писателями и, конечно, изучение искусства прошлого, картин, рисунков, скульптур современников – всё обогащало ум и душу.

Его всегда тревожили уровень образованности, низкая эстетическая воспитанность соотечественников. Он писал: «Чтобы понимать плоды науки и наслаждаться ими, необходима специальная подготовка; против этого никто не будет спорить. О музыке можно сказать почти то же. Кто не подмечал выражения искренней скуки от Бетховена у людей, непричастных к музыке, имеющих примитивный вкус? Людей, не посвящённых в живопись, случалось мне подводить к лучшим созданиям Рембрандта, Веласкеса, Тициана; широко раскрыв глаза, они чистосердечно удивлялись, когда я говорил, что это самые замечательные произведения живописи.

 

И. Репин. Мужичок из робких. 1877 г.

 

Поразительная работоспособность, страстная одержимость творчеством, восторг перед искусством в сочетании с ненасытной жаждой знаний, с широким кругозором, ярко выраженная гражданская позиция, любовь к народу и своей стране, к человеку, неизбывное желание принести людям пользу – всё это обусловило великое значение сделанного Репиным.

О незаурядном даровании Репина впервые можно было судить по картине «Воскрешение дочери Иаира», отмеченной Большой золотой медалью и заграничной поездкой за счёт Академии художеств. Тогда ему было уже двадцать семь лет. Но годом раньше он начал, а через три завершил своих знаменитых «Бурлаков на Волге» (1870–1873) – полотно, открывшее новую страницу в истории русского да, пожалуй, и мирового изобразительного искусства. Подобной трактовки народной темы, такого художественного языка, новаторского композиционного решения ранее не было.

Важную роль для роста профессионального мастерства сыграло пребывание Репина в Париже (1873–1876), путешествие по «музеям Европы», как назвал он поездку вместе с В. В. Стасовым в 1883 году по Италии, Голландии, Испании и другим странам.

Помимо острой наблюдательности Репин имел феноменальную память, и не только зрительную: спустя 30–40 лет мог стенографически воспроизвести речь собеседника, спор с участием нескольких оппонентов, в деталях описать последовательное развитие событий, какую-либо сцену, пейзаж. Пример – его книга «Далекое близкое», в которой точность фактов нашла живое, яркое литературное воплощение. Анализируя эту книгу, Корней Чуковский утверждал, что «у Репина было два дарования и одно – по своим богатым возможностям – было не ниже другого».

 

И. Репин. Бурлаки на Волге. 1870–1873 г.

 

И в живописи зрительная память не уводила его в протоколизм, она лучшим образом уживалась с даром обобщения, отбора самого типичного и в то же время выражения индивидуального.

Выходец из простой семьи, самородок, Репин уже в пятнадцать лет проявил своё бесспорное дарование в «Портрете А. С. Бочаровой, тётки художника», «Голове девочки», а ещё раньше – в пейзажах Чугуева и его окрестностей. Его талант развивался стремительно, без скачков и спадов.

 

Источник текста: Сайт «Художественная культура в публикациях Александра Даниловича Алехина»

 

 

---

№100 дата публикации: 09.12.2024

 

Оцените публикацию: feedback

 

Вернуться к началу страницы: settings_backup_restore