Сергей Бедрицкий

 

Системная ошибка культуры

«ибо не ведают, что … творят!»

Лк. 23:33-34

 

и потому заняты выживанием – не лучшим творчеством...

 

Более десяти лет назад, я поставил задачу познания в форме максимы: – в чём корневая причина ВСЕХ проблем?

Двадцатый век проявил себя не только бурным развитием науки, но и самыми масштабными в истории войнами.

Кто были главной силой военных действий? – Армии воюющих стран.

Что из себя представляет офицер, неважно – рейха, или Красной армии, или армии любой буржуазной республики?

По большей части, это выходец из высших или средних слоёв общества, который в детстве получил и довольно содержательное воспитание, и достаточное «материальное обеспечение».

Прошёл начальную и общеобразовательную школу, овладел современными для эпохи знаниями в профильном или высшем учебном заведении.

Имел доступ ко всему спектру гуманитарных достижений культуры, и зачастую преуспевал в каком-либо из её направлений: в музыке, литературе или художестве, в науке. Был членом какого-либо родового (как например, аристократы), религиозного или идеологического сообщества.

Что нам может сообщить подобный перечень вовлечённости нашего современника, офицера армии? – Можно сделать вывод о том, что совокупность всех сфер культуры, созданных человечеством, не гарантирует устойчивого прививания человеку гуманных качеств.

Изменение окружающих обстоятельств, произошедшее по разным причинам, может вернуть человека к стадии агрессивного животного бытия.

Значит, во всех сферах нашей культуры мы системно упускаем нечто фундаментальное, что ускользает из фокуса нашего внимания, и вопрос о поиске чего мы даже не формулируем и по сей день.

Я отдаю себе отчет, что столь краткие рассуждения не могут служить основанием для «далеко идущих выводов», но сейчас я ставлю себе задачу лишь пунктирно обозначить направление, потенциально ведущее на позицию принципиально нового восприятия, что дало бы возможность постановки совершенно новых вопросов.

 

Спустя некоторое время, мне удалось обнаружить такой и фундаментальный, и системно упускаемый фактор – это игнорирование первостепенной роли человеческого сознания как в восприятии мира, так и в организации всей без исключения человеческой деятельности.

Научная методология, отстаивая позицию «объективного знания», всячески стремится исключить влияние сознания на познавательные процессы.

При этом в упор не замечая того факта, что, в первую очередь, – именно научная методология уже сама есть форма сознания, определяющая результаты научного познания, и с неизбежностью в них отражаемая.

Для нас привычно считать, что в целом, наше восприятие устроено таким образом:

– извне, к органам чувств поступает совокупный «поток информации»,

– который, органами чувств преобразуется,

и далее

– обрабатывается и интерпретируется разумом.

Уже первые «пристрастные» наблюдения за собственным сознанием показали, что в реальности всё происходит с точностью «до наоборот»: сначала именно сознание выбирает один из алгоритмов для восприятия окружающей информации.

Таким образом, в первую очередь, результат восприятия будет обусловлен выбранным алгоритмом.

Я назвал такие алгоритмы «инструментальными идеями сознания», главной функцией которых является служить основанием (или, если угодно – строительной опалубкой) для создания других идей.

 

Философ Мераб Мамардашвили, сформулировал это по-другому: «Мы не можем проникнуть в действительность, не внеся в неё основанную на символе упорядоченность, предваряющую саму возможность нашего понимания действительности».

Наверное, одним из наиболее пагубных следствий отсутствия в нашей культуре способности различать «алгоритмы сознания», является то, что свойства этих алгоритмов нами приписываются воспринимаемым явлениям (приписываются мирозданию).

В результате чего обнаружить и провести сколь-нибудь обоснованную границу между человеческим сознанием и окружающим миром становится практически невозможно.

Например, задумаемся о значении такого привычного для нас понятия как погода: – это то, что «внутри нас» или вовне?

Проведём мысленный эксперимент.

Второй день моросит мелкий дождь. Мы идём по сельскому посёлку и задаём один и тот же вопрос встречаемым людям: «Какая сейчас погода?»

– Замечательная! – бодро восклицает первый встречный. – Я высадил в грунт два гектара рассады, и если бы не этот дождь, то я бы сейчас без перерыва подвозил воду для её полива.

– Отвратительная погода, – хмуро произносит второй собеседник. – Выкосил накануне самый большой луг, и теперь сильно сомневаюсь, что мне удастся вовремя и без потери качества высушить сено.

То есть, если содержание понятия «погода» мы отразим в виде бланка на листе бумаги, в него войдут и … происходящие в атмосфере явления, и … ситуативные ожидания или постоянные предпочтения (типа, обожаю осень) конкретного человека.

И только их совокупность, сложение «внешнего и внутреннего» создаст содержание понятия.

До постановки этого мысленного эксперимента, погода воспринималась мной как явление исключительно внешнее, как явление окружающего мира.

 

Определим границу, разделяющую физику и метафизику.

Я предлагаю толковать приставку «мета» как обозначение перехода между явлениями, доступными для восприятия (чувствами или приборами), – и явлениями, о которых мы начинаем рассуждать умозрительно.

Например, говоря «метавселенная», – мы будем понимать не «вселенную вселенных» или что-то ещё, а просто понимать, что от манипуляций с информацией, полученной из наблюдений (с помощью телескопов, спутников или межпланетных станций), – мы переходим к манипулированию гипотезами или иными представлениями, созданными на основе мышления.

То есть, начинаем рассуждать о явлениях, находящихся за границами наших способностей чувственно воспринимать их взаимодействия.

С такой позиции уже электрон, фотон, планетарную модель атома и многое другое мы должны отнести к сфере метафизики. Ибо научные представления об их сущности постоянно изменяются и довольно коренным образом.

В научной отрасли принято не замечать этого факта, и понятно почему: отказывая в состоятельности всем религиозным и иным «донаучным» мировоззренческим традициям только на основании умозрительности их фундамента, наука вынуждена игнорировать или маскировать собственное бытие и движение с помощью умозрительных же представлений.

В результате, мы имеем трагический раскол наших возможностей восприятия на две искусственно противоречащих, а не дополняющих друг друга платформы.

Поэтому и не можем встать на позицию целокупного восприятия окружающего мира.

А значит, и любая формулировка, и любое решение какой-либо масштабной проблемы, всегда будут ограничены «половинчатостью» её восприятия.

 

Что может объединить исторически расколовшиеся платформы? – То же самое, что их разделило: человеческое сознание и порождаемые им процессы мышления.

Например. Сознание использует алгоритм «абстракций», позволяющий ему манипулировать потенциально бесконечным разнообразием мира. Так, сводя в одно множество внешне различные объекты по одному какому-либо признаку, сознание может совершать манипуляции с огромными множествами отдельных предметов.

Санки и самолёт, по признаку «могут перемещать», попадают в одно множество «транспорт».

Вилка и чайник – по признаку «помогают манипулировать с едой», попадают в одно множество «посуда».

 

Теперь – фокус: подаренные на день рождения коньки и робкий поцелуй одноклассницы … по признаку «моё личное чувственное отношение к явлениям», попадают в одно множество «счастье».

В основе классификации столь разных явлений мира – лежит один и тот же алгоритм сознания.

И, видимо, поэтому, и посуду, и счастье – мы равно считаем явлениями окружающего нас внешнего мира.

 

Теперь, научившись различать хотя бы один «служебный универсальный алгоритм» сознания, мы можем ответить на вопрос: нужно ли использовать в науке понятие «Бог»?

 

Что происходит, когда мы говорим: речной транспорт, сухопутный транспорт, воздушный транспорт – транспорт?

Город, область, страна, цивилизация?

– Мы изменяем масштаб восприятия, как бы переходя от микроскопа к телескопу.

А значит, изменяются и результаты интерпретации воспринятого.

И происходит это потому, что, переходя из масштаба в масштаб, мы включаем в границы мысли разные элементы – мы создаём для нашего мышления совершенно иной «фронт работы», ставим и решаем совсем иные задачи.

 

Абстракция «Бог» – наивысшая, самая «вместительная» в иерархии абстракций (просто, так сложилось исторически).

Отказываясь от её использования, мы ограничиваем и масштаб нашего восприятия, и пространство нашего мышления.

А значит, без её использования – не сможем ни формулировать, ни решать задачи, соизмеримые с масштабом всего мироздания в целом.

(В рамках абстракции «чайный сервиз» – разум не создаст «чугунный казан».)

 

Казалось бы, что настолько «вселенская проблема» пока неактуальна – далеко не в каждой точке мироздания нам надо действовать прямо сегодня.

Другой вопрос, что без «такого масштаба» у нас нет шансов получить ответ о месте в мироздании человека, – чтобы своё взаимодействие с мирозданием привести к гармонии, когда результаты творческой деятельности человека не отрицают и не уничтожают, а развивают всё, в этом мироздании уже существующее.

 

Идея, что дуальность – это свойство мироздания, возникла от непонимания основ деятельности разума: она начинается с восприятия различия, или – с его конструирования, если различие отсутствует.

В результате неучитывания роли и специфики деятельности разума в процессе познания, все теории о строении мироздания, как духовно-религиозные, так и научно-рациональные – есть ничто иное, как проекционные отражения человеческого сознания.

Представим, что мы присутствуем в музее автомобилей. Видим, что сначала крышей была оборудована лишь пассажирская часть кузова, а у более поздних моделей, под крышей оказалось и водительское кресло.

«Ага! – говорим мы себе. – Поскольку сначала была маленькая крыша, то вполне закономерно, что позднее, она «развилась» в большую – эволюция!»

Но если в сферу своего восприятия мы внесём и человеческое сознание как фактор активный и деятельный, то наши представления о причинах метаморфозы автомобилей будут иными.

Среди них окажутся и классовые амбиции личности, и этика общества, и «эврика» конструкторов... – а не её величество «эволюция простого в сложное».

 

Мир – един, и существует «нераздельно».

Но разум способен воспринимать мир только при условии различения, то есть – «неслиянно».

После начальных, хаотичных попыток воспринимать и понимать явления мира и их взаимодействия, мы должны учиться различать, понимать и учитывать главное – принципы и алгоритмы взаимодействия мира и разума.

И понимание смысла статусов «неслиянно» и «нераздельно» – базовый принцип взаимодействия разума с миром.

Следствием возможности различения, является восприятие разнообразия: камень, скала, горный массив... Лист, ветка, ствол.

И тогда тезис Тертуллиана о троичности Бога я считаю вторым базовым тезисом о структуре восприятия: хочешь составить мнение об Иване – помысли о нём как о человеке, как о семьянине, и как о специалисте.

Чтобы понять, что такое будильник – взгляни с позиции «механики», с позиции потребностей человека и с позиции методов организации его деятельности.

В моём представлении, Бог далеко не троичен, но устами Тертуллиана, Он дал нам подсказку, как хотя бы начать о Нём мыслить, как запустить и структурировать алгоритм нашего мышления.

То есть, компенсировать аберрации разумного восприятия, возникающие из необходимости различать-разделяя – до некоторой степени можно, если собирать воедино результаты, полученные с разных позиций.

Ведь, даже банка пепси, с позиций «вид прямо» и «вид сбоку» – будет воспринята как прямоугольник. И только «вид сверху» внесёт существенное, качественно-новое дополнение в общее представление об этом явлении уже как о предмете цилиндрическом.

Значит, после неизбежного разделения (явлений – на элементы, восприятия – на позиции) – неизбежно и последующее собирание воедино.

Без единства, одно только разделение не даст адекватных результатов восприятия.

И это – ещё один базовый принцип взаимодействия мира и разума.

После того, как начинаешь учитывать разум и сознание (где сознание я считаю разумом, воспитанным в окружении социума и культуры) как активный и главный актор восприятия и взаимодействия с миром, – все прежние мировоззренческие представления уже видишь, как проекции сознания. Но без учёта специфики операционной деятельности разума, все проявления этой деятельности объяснялись как свойства окружающего мира. Отчего мир стал и дуальным, и несовершенным.

Структуры, лишь способствующие процессам восприятия – толковались как явления или свойства мира.

Алгоритмы восприятия – превратились в образы-представления о самом мироздании.

Так появились «явления» (абстракции!) добро, зло, счастье, судьба, сатана, тёмные и светлые силы, светлые и тёмные «энергии и вибрации», абстракции транспорт, посуда и мебель...

 

Рациональное – это совокупность упрощённых и упорядоченных представлений об иррациональном.

Если разум и специфику его деятельности всё же принять к сведению, то какие базовые, фундаментальные черты будет иметь новое мировоззрение, созданное уже с учётом этого приятия?

1. Мир – един и совершенен.

2. Обеспечению единства мира служит принцип гармонии – когда результаты новых взаимодействий дополняют, а не отрицают результаты прежних.

3. Человек обладает возможностью творчества и свободой воли, может создавать новые взаимодействия и влиять на уже существующие, а может – отказаться стать и быть Человеком, не теряя при этом статуса «явления мира» и «живого существа», условия бытия которого рождаются и воспроизводятся природой без его творческого участия.

 

Одним из главных оснований своего мировоззрения я принял представление, что наш мир совершенен.

Ведь, если мироздание несовершенно, то ввиду безграничности его размера и многообразия, у человечества нет шансов преобразить мир: слишком велик объём работ относительно даже перспективных возможностей человечества.

Но если мир совершенен, и надо лишь освоить методы гармоничных взаимодействий с ним, то у человечества есть все шансы добраться до Золотого века.

(В период обучения вождению курсант «мучается» и с представительским авто – пока не освоит его достоинства).

 

Подведу итог.

Отрицание первостепенной значимости сознания в результатах любой деятельности человека, приводит к искажению всех без исключения «объясняющих конструкций», к систематическому искажению всех представлений «о причинности».

 

Всё, что мы считаем «человеческими качествами», не рождается природой и природой не воспроизводится.

Это продукт сознания, мышления и культуры.

Из всех сфер культуры именно культура мышления является сегодня наименее развитой сферой – как следствие недооценки первостепенной роли сознания в бытии и деятельности человека.

 

 

---

№100 дата публикации: 05.12.2024

 

Оцените публикацию: feedback

 

Вернуться к началу страницы: settings_backup_restore