Александр Балтин,
член Союза писателей Москвы

СТИХИ

ОСЕННЕЕ

1
Серебрянкой скорбный ангел крашен,
У ограды дан багет листвы.
И деревья образами башен
Видите, сюда пришедши, вы.

Кладбище – инъекция покоя,
Даже если грает вороньё.
Небо – золотистое такое –
Расширяет зрение твоё.

Бронзовые, так узорны листья.
Мёдом жёлтым будет нежный свет
Долго-долго литься. Золотиться –
Так, как будто ночи просто нет.

2
Кленовая аллея в лесопарке,
Прочитанная книгою тобой.
Есть обаянье даже в резком карке,
Звучащим над медвяною листвой.

И воздух шаровой, и тишь над нами –
Нет прошлого и будущего нет.
Сегодня длится вечно. Облаками
На время чуть смещён пространный свет.

Но небо отвечает нежно клёнам,
Жаль, немо – и услышать мне нельзя.
А шёл гулять я с мозгом воспалённым,
Но здесь, в аллее так ясна стезя.

ПРАЗДНИК МЕТАМОРФОЗ

На празднике метаморфоз
Всё было больше, чем всерьёз.

Мерцанье города волной
Звездчатой зрели мы с тобой.

Фонтаны роз тут на глазах
В поэмы превращались. Ах!

Что лучше – красные огни,
Или зелёные? Они

Везде цветут! Сады – а вот
Уже бассейн роскошных вод.

И рыбки-мысли в глубине,
Жаль только непонятны мне.

На празднике метаморфоз
Всё было ради тайных роз.

Иначе – в пустоту провал,
Иначе – чёрный мир зеркал.

Но праздник звоны дал свои
Великой радостью любви.

ОПЫТ

Вчера не знал – сегодня знаешь,
И в этом опыт, верно, весь.
И то, что ты сейчас теряешь
Предстанет завтра будто весть.

* * *

Безвестность и бесславье – между ними
Чернеет пропасть – в славу ли провал.
Бывало – стали волосы седыми,
А… с первой книгой некто выступал.

Кому известны лютики иль кашка,
Цветущие для всех и… для небес?
А есть неутоляющая чаша
Алчбы – я не могу вне славы, без…

Безвестность – это тихое стремленье
Приблизиться к познанию небес,
Такое написать стихотворенье,
Какое оценил бы синий лес.

ПРОВИНЦИАЛЬНОЕ

Вырасти в провинции, иных,
Кроме наступленья непогоды,
Бед не знать. Не слышать позывных,
Кроме тех, что подаёт природа.

С нежных лет душой любить футбол.
Иль идти на маленькую речку,
И рыбалки изучить глагол.
Знать, как растопить – и быстро – печку.

Ибо площадь в городе одна,
И один проспект – иных не надо.
Ночью мёдом данная луна
Вовлекает в ритмы стихоряда.

В стенгазете школьной дать стишок,
И девчонка глянет с уваженьем.
Осознать, насколько одинок,
Мучаясь пред ней дурным смущеньем.

А вообще – и драки, и дворы
Так знакомы! Пыль, крапива, лужи.
Ночью думать – есть ещё миры
Звёздные, а наш, наверно – хуже.

Школа позади… рвануть – куда?
Поездов суставчатые звенья.
Верить, что тебя ведёт звезда,
Взрослые ни в грош не ставя мненья.

* * *

Капли духа, корни мысли,
Сфера ангельских высот.
И – вниз головой повисли
Отраженья в сумме вод –

Отраженья облаков ли,
Леса в ласковой воде…
Небеса столь выше кровли,
Сколь нам страшно быть в беде.

Но ведь – бед не существует,
Если вера – будто хлеб.
Сад сознанья торжествует,
Ибо смерти сад нелеп.

ЛЮБОВЬ

Когда любовная горячка
Пройдёт – останется любовь.
Любовь спокойна – однозначно,
Не требует помпезных слов.

Она связует тонко-тонко
Всех обитателей земли –
Чтоб горькую слезу ребёнка
Понять как боль свою смогли.

ТУЛЬСКОЕ
(стихотворение в прозе)

Попытка восстановить прошлое равносильна стремлению войти в снящийся лес – ирреальность его мерцанья тотчас ускользает из круга дневной памяти.

Поездка в Тулу тридцати (если не больше) летней давности.

Помню серую пыльную стену, всё длящуюся и длящуюся – и нет ей конца, и детский взор стремится зафиксировать чёрную птицу, усевшуюся на макушке стены.

Что это за стена? Может быть, Тульский Кремль?

Но – ярко, выпукло, вспышками разнообразных деталей – вспоминается музей оружие: крохотные дамские пистолеты, и массивные, туго блестящие кухенрейторы; странные формы современного спортивного оружия – будто представители фантастической фауны; маленькие, злобные «бульдоги»…

Снящийся лес памяти – зачем ты не отпускаешь меня?

Ваши комментарии к этой статье

№37 дата публикации: 04.03.2009