Алексей АННЕНКО

АПОЛОГИЯ ПОЗНАНИЯ
или
ЖИВОЕ СЛОВО АКАДЕМИЧЕСКОЙ НАУКИ

 

Эталоном нравственной и научной честности со студенческих лет для меня является фигура Николая Николаевича Покровского. Это ученый, вызывающий в памяти легендарных историков прошлого – Н.М.Карамзина, С.М. Соловьева, В.О.Ключевского… Кроме того, он с давних лет в курсе событий, связанных с изучением Рериховского наследия. Ещё в 1976 году на «Рериховских чтениях» в Новосибирске Н.Н.Покровский выступил с докладом «Социально-утопическая легенда о Беловодье и Алтайская экспедиция Н.К.Рериха».

В феврале я был в Академгородке, читал спецкурс в Новосибирском государственном университете. Воспользовавшись случаем, попросил Николая Николаевича высказать своё мнение о факте «повторной защиты» диссертации В.А.Росова в Институте истории СО РАН.

- Работу Росова я оцениваю очень высоко, - сказал академик РАН Николай Николаевич Покровский. – Весь это шум вокруг неё поднят лишь рериховским московским центром. Это такая полусектантская организация, которая в чём-то наносит вред добросовестным исследователям рериховского наследия. Его обвинили в том, что он мало уделил места широкому показу деятельности Рериха. Но тема его исследования была совершенно определённой. Даже достаточно было бы защититься и только по теме Маньчжурской экспедиции. Конечно, есть небольшие недостатки – например, можно было бы поточнее озаглавить. Тем не менее, можно сказать одно – хорошая работа…

Подробнее с обстоятельствами, связанными с «принятием дополнительного заключения», академик предложил познакомиться по стенограмме заседания. Копия стенограммы, по его просьбе, была любезно предоставлена мне старшим научным сотрудником Института Истории СО РАН, кандидатом исторических наук, Альбиной Павловной Мелентьевой.

Публикуя стенограмму, я отвечаю на статью Александра Устименко «К вопросу о «Новой Стране» В.Росова и об «апологетике» А.Анненко» и исхожу из следующих оснований: во-первых, она не оставляет «камня на камне» от инсинуаций в прессе в адрес российских учёных, официально участвовавших в принятии заключений по диссертации В.А.Росова; во-вторых, представляет несомненный интерес для тех, кого действительно интересует тема, поднятая в исследованиях В.А.Росова; и, в-третьих, мне бы хотелось, чтобы участники Рериховского движения, в отличие от известных публикаций, почувствовали подлинно научный характер обсуждения исследовательской работы, услышали живое слово академической науки.

Сохранена орфография подлинника. Моё минимальное «вмешательство» в текст стенограммы заключалось лишь в исправлении нескольких погрешностей сканирования и выделении отдельных строк для удобства ориентации читателей.


г. Абакан.
Апрель 2008 года.
Фото автора.

 

Стенограмма заседания Диссертационного совета
Д 00З.0З0.01 при Институте Истории СО РАН

7 марта 2007 г.

г. Новосибирск  Конференц-зал
Институт Истории СО РАН  11 часов

Заседание по принятию дополнительного заключения по диссертации В.А. Росова «Русско-американские экспедиции Н.К. Рериха в Центральную Азию (1920-е и 1930-е годы)», представленной на соискание ученой степени доктора исторических наук по специальности 07.00.02 - отечественная история.

Научный консультант - академик РАН Ананьич Борис Васильевич.

Официальные оппоненты:

Академик РАН, д.и.н. Мясников B.C.;

д.и.н., профессор Смирнов Николай Николаевич;

д. философ. н., профессор, Линник Юрий Владимирович.

Ведущая организация - Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена.
Председатель на заседании Совета - председатель Диссертационного совета академик РАН Н.Н. Покровский; ученый секретарь д.и.н. И.М. Савицкий.
Члены Диссертационного совета, присутствующие на заседании:

  1. Покровский Н.Н. - д.и.н. 07.00.09, академик РАН
  2. Ламин В.А. - д.и.н. 07.00.02, чл. корр. РАН
  3. Савицкий И.М. - д.и.н. 07.00.02
  4. Быстренко В.И. - д.и.н. 07.00.02
  5. Водичев Е.Г. - д.и.н. 07.00.02
  6. Зольникова Н.Д.- д.и.н. 07.00.02
  7. Ильиных В.А. - д.и.н. 07.00.02
  8. Красильников С.А.- д.и.н. 07.00.09
  9. Матханова Н.П. - д.и.н. 07.00.02
  10. РезунД.Я.- д.и.н. 07.00.09
  11. Соскин В.Л. - д.и.н. 07.00.09
  12. Шиловский М.В. - д.и.н. 07.00.09
  13. Умбрашко К.Б. - д.и.н. 07.00.09

На заседании отсутствуют 4 человека:

  1. Белковец Л.И. - д.и.н. 07.00.09
  2. Букин С.С. - д.и.н. 07.00.02
  3. Исупов В.А. - д.и.н. 07.00.02 ;
  4. Шишкин В.И. - д.и.н. 07.00.09

Академик Покровский Н.Н.: Сегодняшнее наше заседание связано с полученным нами распоряжением Федеральной службы по надзору в сфере образования и пауки Управления государственной аттестации научных и педагогических работников, в котором нам предписывают на заседании Совета дать дополнительное заключение по диссертации Владимира Андреевича Росова «Русско-американские экспедиции Н.К. Рериха в Центральную Азию (1920-е и 1930-е годы)».

Диссертация эта защищалась 12 октября 2005 года в Диссертационного Совете при Санкт-Петербургском государственном университете и получила там единогласное одобрение. На нашем заседании присутствует 13 членов Совета, из них 7 по специальности 07.00.02. Кворум у нас есть, мы можем работать. Нам предписывается следовать процедуре проведения заседания, предусмотренной пунктом 5 Положения о диссертационном совете: «Проведение заседания диссертационного совета при рассмотрении диссертации, направленной Высшей аттестационной комиссией на дополнительное заключение».

Здесь, в частности, предусматривается, что кроме членов нашего совета на заседании могут присутствовать по приглашению диссертанта оппоненты, выступавшие на его защите (в СПб ГУ), представители ведущей организации, а также и другие лица, предложенные диссертантом. При предварительных переговорах с диссертантом выяснилось, что он не просит вызывать на наше заседание оппонентов и представителей ведущей организации, но хочет видеть на нем Елену Владимировну Алексееву, редактора журнала «Вестник Ариаварты», который издается Государственным музеем Востока (Москва) совместно с Нью-Йоркским музеем Н.К. Рериха и профессора Новосибирского Госуниверситета, д.и.н. Ивана Семеновича Кузнецова. Это не значит, что мы закрываем двери, нет, двери открыты, и все желающие могут выступить. На нашем заседании кроме членов совета присутствуют:

  1. Молодин В.И. - д.и.н., академик РАН;
  2. Аблажей Н.Н. — к.и.н. ст. н. сотр. Института Истории СО РАН;
  3. Федюк А.В. - аспирант Института Истории СО РАН;
  4. Савина Е.А. - аспирант Института Истории СО РАН;
  5. Аникина О.Е. библиотекарь НГУ;
  6. Власов В.И. - к.ф.м.н., доцент НГУ;
  7. Алексеева Е.В. - к.ф.м.н., редактор журнала «Вестник Ариаварты», издаваемого Государственным музеем Востока (Москва) совместно с музеем Рериха (Нью-Йорк);
  8. Карпунина П.Б. - к.и.н., ст. н. сотр. Института Истории СО РАН;
  9. Кузнецов И.С. - д.и.н., профессор НГУ;
  10. Ю.Мелентьева А.П. - к.и.н. ст. н. сотр. Института Истории СО РАН.

Кроме того, в письме, направленном нам Федеральной службой по надзору в сфере образования и науки, было рекомендовано участие в заседании совета ак. В.И. Молодина. Спасибо, Вячеслав Иванович, что вы накануне общего собрания СО РАН нашли возможность прочесть диссертацию, другие материалы и участвовать в заседании.

Кстати, относительно других материалов. Федеральная служба направляет нам только 2 документа: саму диссертацию и диссертационное дело. Но ещё задолго до того, как мы узнали, что нам предстоит давать дополнительное заключение по этой диссертации, нам стали приходить многие килограммы посылок с разным «компроматом» на диссертанта, порой в предельно неакадемическом тоне выдержанном. Тем не менее, я просил членов нашего совета взять на себя дополнительный труд ознакомления и с этими материалами. По процедуре, о которой я уже говорил, до заседания, как обычно бывает на рабочем совещании, совет назначил комиссию, в задачу которой входит составление проекта этого самого дополнительного заключения. Такая комиссия была создана в составе докторов исторических наук К.Б. Умбрашко, В.Л. Соскина и В.И. Шишкина. Она составила проект дополнительного заключения, причем особое внимание было уделено как достоинствам, так и недостаткам диссертации В.А. Росова. Проект роздан членам совета, он будет обсуждаться после тайного голосования по вопросу соответствия работы В.Л. Росова требованиям, предъявляемым к докторским диссертациям.

Приступаем к обсуждению. Слово предоставляется ученому секретарю нашего совета д. и. н. И.М. Савицкому для краткого оглашения документов аттестационного дела Росова В.А.

Савицкий И.М.: Росов Владимир Андреевич 1954 г. р., кандидат философских наук с 1987 года. В декабре 2001 года он принят в докторантуру Республиканского гуманитарного института Санкт-Петербургского государственного университета. Диссертация выполнена на кафедре истории России и зарубежных стран республиканского гуманитарного института. Научный консультант академик РАН Ананьич Борис Васильевич, доктор исторических наук, профессор кафедры истории России и зарубежных стран Республиканского гуманитарного института Санкт-Петербургского госуниверситета.

Диссертант имеет 120 опубликованных работ, в том числе, по теме диссертации — 32 работы, 3 монографии общим объемом 46,5 печатного листа; 32 статьи в научных журналах и сборниках, 14,6 печатного листа. В работах дан комплексный анализ русско-американских экспедиций Рериха в Центральную Азию в 1920-30 годы и идейно-политические взгляды Рериха, как выдающегося деятеля русского зарубежья, выработан новый подход к изучению Тибетской (1925-1928 гг.) и Маньчжурской (1934-1936 гг.) экспедиций Рериха. Называю работы Росова: «Николай Рерих: Вестник Звенигорода. Экспедиции Н.К. Рериха по окраинам пустыни Гоби. Книга 1: Великий план», 17 п. л.; «Николай Рерих: Вестник Звенигорода. Экспедиции Н.К. Рериха по окраинам пустыни Гоби. Книга 2: Новая страна», 19 п. л.; «Американское общество "Белуха" и проект Н.К. Рериха "Единая Азия"», 0,6 п.л., опубликовано в «Вестнике Санкт-Петербургского университета», 2005 г.; «Маньчжурская экспедиция Н.К. Рериха 1934-1936 гг. Материалы архивов США», 0,4 п.л., опубликовано в журнале «Новая и новейшая история», 2005 г..

Все отзывы, поступившие на диссертацию и автореферат в Диссертационный совет Д 212.232.52 при Санкт-Петербургском университете положительные. В отзыве ведущей организации (Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена) отмечено: «Рецензируемое диссертационное исследование посвящено мало разработанной, но чрезвычайно поучительной как в историческом, так и в политическом отношении теме - русско-американским экспедициям Н.К. Рериха (1874-1947) в Центральную Азию в 1920-е и 1930-е гг. ... Тема, избранная В.А. Росовым для докторской диссертации, в высшей степени масштабна и представляет интерес не только для исследователей отечественной и всеобщей истории, но также для специалистов в области международных отношений, политологов, этнопсихологов и геополитиков.

Главным открытием диссертанта стало выявление коллекции материалов в Ротгерс Университете (Нью Джерси, США). Эти материалы принадлежат сотруднице Рерихов, вице-президенту Рериховского музея Ф.Р. Грант. Именно Френсис Грант осуществляла неформальную связь между американским правительством и Н.К. Рерихом во время его поездок по Дальнему Востоку.

Существенную помощь диссертанту оказал бывший архив института Гималайских исследований «Урусвати», к середине 90-х гг. на несколько лет осевший в Российском центре науки и культуры в Дели, а затем переданный международному центру Рериха в Москве. Словом, можно перечислять и перечислять архивные фонды, которые В.А. Росов использовал в своей работе.

Подводя итог нашему рассмотрению диссертации В.А. Росова «Русско-американские экспедиции Н.К. Рериха в Центральную Азию (1920-е и 1930-е годы)», следует признать, что перед нами в высшей степени добросовестное историческое исследование, вносящее заметный вклад в понимание сложных геополитических проблем первой трети XX века. Автореферат диссертации, монографии и статьи, опубликованные по её теме автором, адекватно отражают основные положения диссертационного исследования.
Диссертация В. А. Росова является самостоятельным исследованием, имеющим важное теоретическое и научно-практическое значение. Она в полной мере соответствует тем требованиям, которые предъявляются к докторским диссертациям по специальности 07.00.02 отечественная история. Её автор, без сомнения заслуживает ученой степени доктора исторических наук». Недостатки не отмечены.

В отзыве официального оппонента академика B.C. Мясникова сказано: «Из всей многоплановой картины деятельности ассоциации культурных учреждений, которые были созданы или возглавлялись Н.К. Рерихом, диссертант правомерно вычленяет для своего исследования сюжеты, касающиеся экспедиций Н.К. Рериха в Центральную Азию и на Дальний Восток в 20-е - 30-е годы прошлого века. Именно они в полной мере требовали взаимодействия организатора экспедиций с государственными органами, т.к. имели целью создание «Новой страны» в Азии. В основу диссертации положено огромное количество документальных источников, хранящихся в государственных архивах и иных хранилищах нашей страны и за ее рубежами. Причем ряд коллекций впервые удалось обследовать и предоставить научному сообществу именно диссертанту. Таким образом, новизна работы определяется не только оригинальностью темы, но и открытием многих фактов, основанных на ранее не известных документах.

Хотел бы отметить в качестве заслуги диссертанта и тщательную проработку историографической базы. На страницах своей работы В.А. Росов смело и убедительно полемизирует с авторами, суждения которых ему пришлось пересматривать в результате новых архивных находок.

Следует отметить, что главный фон, на котором протекали экспедиции Н.K. Рериха, его контакты с политическими деятелями региона и великих держав, этот фон, называющийся «Большая игра в Азии», сохраняется и до наших дней. В подтверждение этого сошлюсь на мнение ветерана британской секретной службы Питера Хопкинса.

Исключительное значение, на мой взгляд, представляет приводимое диссертантом письмо Н.К. Рериха к Г.В. Чичерину: «Вы, вероятно уже знаете, что ряд лет по поручению Ильича занимаюсь применением религий к коммунизму. Очень важное время не должно быть упущено. Все Ваши указания будут приняты бережно, ибо в нашей семье Ваше имя живет, окруженное искренним почтением». Думаю, что письмо позволяет придти к выводу о том, что Н.К Рерих встречался в Европе не только с В.И. Лениным, о чем говорится в диссертации, но и с Г.В. Чичериным. Не случайно, нарком принял Рериха в первый же день его прибытия в Москву, открыв тем самым серию приемов «дома у Луначарского, Каменева, жены Троцкого, Крупской». Но контрапункт этого письма — слова «ряд лет по поручению Ильича занимаюсь применением религий к коммунизму». Причем они идут в том контексте, что Г.В. Чичерин должен был знать об этом поручении.

Диссертация В.А. Росова является законченным, оригинальным исследованием. Её основные положения прошли апробацию в многочисленных опубликованных автором работах и его выступлениях на целом ряде конференций, в том числе международных. В.А. Росов является признанным специалистом в области изучения рериховского научного наследия. Считаю, что его диссертационный труд отвечает всем требованиям ВАК и заслуживает присуждения В.А. Росову искомой научной степени доктора исторических наук.

При всей моей положительной оценке диссертации В.А. Росова хочу высказать некоторые замечания:

1) Жаль что диссертант, при всем богатстве архивного материала, положенного в основу, не использовал архив Вице-короля Индии, копии которого были доставлены в Москву Г.Л. Бондаревским ещё в 70-е годы и ныне сохраняются в АВПРИ МИД РФ. Документы британской разведки за вторую половину XIX в. - 30-е годы XX в. содержат обширные сведения обо всех событиях и наиболее важных персоналиях в рассматриваемом регионе. Кроме того, в ряде американских университетов (в частности в Анн-Арборе, Иллинойс) есть микрофильмы архива МИД Японии, в которых наверняка можно почерпнуть дополнительные сведения о Маньчжурской экспедиции.

2) Думается, что диссертант выиграл бы, если бы переговоры в Москве давались не в сжатом пересказе, а раскрывались бы через записи бесед, как это сделано на с. 139-140 (беседа с Б.Н. Мельниковым).

3) Диссертантом проработано огромное количество литературы, но мне представляется, что в ряде случаев недостает проработки книг, посвященных специальным темам. Например, в 20-е годы единственным пособием по положению в Монголии была книга И.М. Майского «Современная Монголия. (Отчет монгольской экспедиции, снаряженной Иркутской конторой Всерос. центр. союза потреб, об-в "Центросоюза")», Иркутск, 1921. Другой пример — встреча Н.К. Рериха с императором Пу И, здесь также автору помогла бы биография Пу И «Моя жизнь», изданная на русском языке в 1978 г.

4) В связи с «Большой игрой в Азии» имело бы смысл отослать читателя к прекрасной,  раскрывающей действия Великобритании в «Большой игре» работе А.В. Постникова «Схватка на "Крыше мира"». (М., Памятники исторической мысли. 2001). В этом году в издательстве РИПОЛ-Классик вышло её второе издание. Эту книгу удачно дополняет опубликованный в этом году сборник документов, озаглавленный: «"Большая игра" в Центральной Азии: "Индийский поход" русской армии», выпущенный Институтом востоковедения РАН совместно с Федеральной архивной службой, при поддержке Посольства Индии.

Эти замечания без затруднения могут быть учтены автором при его дальнейшей работе по теме его диссертации».

В отзыве второго оппонента д.и.н. Н.H. Смирнова говорится: «Диссертационное исследование Владимира Андреевича Росова посвящено важной и актуальной в научном отношении проблеме, не нашедшей достаточного освещения в отечественной и зарубежной исторической литературе. Объективно в центр исследования диссертант выносит проблемы, связанные с комплексным рассмотрением и оценкой русско-американских экспедиций Н.К. Рериха в Центральную Азию в 20-е - 30-е гг. XX века. Вместе с тем, определенное внимание диссертант уделяет истории русской эмиграции в Европе, Америке и Азии. Рецензируемая работа, несомненно, носит новаторский характер.

Вряд ли оправданно (видимо – «оправдан» - А.А.) в данном разделе авторский анализ опубликованных источников, воспоминаний и мемуаров, периодической печати. В приложенном к диссертации Списке использованных источников, вместе с тем, одно перечисление документальных публикаций занимает пять страниц, мемуаров и воспоминаний - 6 названий, периодической печати - более 5 страниц.

Определяя предмет исследования, его основные цели и задачи автор продемонстрировал глубокое знание изучаемой проблемы, в этом несомненное достоинство диссертации. Её методологической базой стали основные положения теории и фундаментальные основы исторической науки, применение как общенаучных, так и специально-исторических методов. Вероятно, В.А. Росову следовало более детально охарактеризовать используемые в работе методы обработки значительного массива архивных документов и периодики.

Отдельно выделим третий параграф седьмой главы диссертации, посвященной анализу причин кампании, направленной на дискредитацию миссии Н.К. Рериха. Авторский вывод о том, что она была инициирована японскими властями вследствие их недовольства работой Н.К. Рериха, направленной на объединение русской эмиграции не бесспорен, но имеет право на существование. Основные выводы диссертации не вызывают возражений. Диссертация написана хорошим литературным языком. Научная новизна и актуальность исследования несомненны.

Автореферат, равно как и опубликованные автором работы, полностью отражают содержание диссертации.

Диссертационное исследование Владимира Андреевича Росова соответствует требованиям, предъявляемым ВАК Российской Федерации, автор заслуживает искомой степени доктора исторических наук по специальности 07.00.02 — отечественная история».

Отзыв третьего оппонента д. философ. н., профессора Ю.В. Линника содержит следующее: «С неослабевающим интересом читаются разделы диссертации, посвященные трагическому финалу Маньчжурской экспедиции. Планы Н.К. Рериха были сорваны  американской стороной резко бескомпромиссно. Особую роль сыграл Генри Э. Уоллес (1888-1965). Блестящий фермер-селекционер, с 1933 по 1940 гг. он был министром сельского хозяйства — именно им, при поддержке президента Ф.Д. Рузвельта, даётся благословение Маньчжурской экспедиции. В период с 1941 по 1945 гг. он вице-президент США. В 1945-1946 гг. является министром торговли. Однако Г.Э. Уоллес не находит общего языка с новым президентом Г. Трумэном - категорически отказывается поддержать курс «холодной войны».

Книги «Живой этики» часто говорят о «закладке магнитов». Н.К. Рерих занимался именно этим - закладывал новые возможности. Тогда они не смогли перейти в действительность. Но их потенциальное бытие продолжается. Евразийская проблематика вновь становится в России животрепещущей. Это очень ценно для нас: русский человек попытался увидеть перспективу истории, заняв нетривиальную точку зрения - на будущее России он взглянул из пустынь Монголии и с вершин Тибета. Полезно примериться к его позиции. Об этом и хочет сказать исследование В.А. Росова: зарождавшееся в архивах, оно свободно от архивной пыли - всем своим существом обращено к современности. Это основной успех диссертанта. Докторская степень наработана им в скрупулёзно точном, красиво выстроенном, методологически выверенном исследовании.

Вывод: диссертационное исследование соответствует требованиям ВАК к докторским диссертациям, а соискатель Росов Владимир Андреевич заслуживает присвоения искомой степени доктора исторических наук по специальности 07.00.02 - отечественная история». Критические замечания в отзыве отсутствуют.

Покровский Н.Н.: Спасибо, Иван Михайлович. Слово предоставляется Росову В.А.

Росов В.А.: Глубокоуважаемый председатель совета, глубокоуважаемые члены совета и уважаемые коллеги. Разрешите представить вам диссертационное исследование, которое посвящено экспедициям Рериха в Центральную Азию. Мне хотелось бы сразу же буквально несколько слов сказать о том, что это диссертационное исследование напрямую связано с профессиональной деятельностью диссертанта. В течение двадцати лет мне приходилось работать в учреждениях и организациях, которые связаны с Рерихом. Возглавлял музей-усадьбу Николая Рериха под Ленинградом, затем работал в Российской Академии наук, директором музея-квартиры путешественника Петра Кузьмича Козлова, который и создавал своими руками, и в последнее время, в течение пяти лет возглавляю научный отдел «Наследие Рерихов» в Государственном музее Востока в Москве. Все это время приходилось заниматься издательской деятельностью, связанной с рериховской тематикой. Был главным редактором журнала «Рериховский вестник», затем академического журнала «Ариаварта», который издавался Институтом истории естествознания и техники в Петербурге; там публиковались источники, материалы по экспедициям Рериха. И теперь, в музее Востока выходит новый иллюстрированный журнал «Вестник Ариаварты», который издается совместно с музеем Рериха в Нью-Йорке; естественно меняется немного стиль, поскольку этот журнал больше посвящен художественным сюжетам и архивным изысканиям, связанным с Рерихом. Таким образом, диссертация - это естественный результат моей профессиональной деятельности.

Итак, тема диссертации «Русско-американские экспедиции Рериха в Центральную Азию». Нет необходимости представлять академика живописи Николая Константиновича Рериха, потому что всем известно, что после Октябрьской революции он стал одним из самых ярких представителей русской диаспоры за границей, в эмигрантский период. В то же время он все-таки остается самой неизвестной и неисследованной фигурой. Некоторые важные стороны его жизни и творчества находятся за рамками современной исторической науки в России. Подобно писателю Мережковскому и философу Ильину, Рерих-художник пытается осмыслить в эмиграции идею «Новой России». Ну, скажем, национальную идею, потому что в среде русской эмиграции эти тенденции возобладали сразу же после того, как немалое число русских деятелей искусства, культуры и науки выехали за рубеж. Сразу следует отметить, что поиски идеи Новой Страны Рерих связывает не с европейской, а с азиатской Россией, и это, можно сказать, необычный взгляд на проблему, существовавшую в эмиграции. В начале 1920-х годов Рерих отправляется в путешествие по Востоку и ищет новые формы социального строительства. В ходе двух его экспедиций - Тибетской в 1925-28 гг. и Маньчжурской 1934-36 гг. обнаруживается контекст идей, напрямую связанных с созданием нового государственного образования на территории азиатской России и на территориях сопредельных СССР государств. Условно это государство у Рериха получило название «Священный союз Востока», или «Штаты Азии», а затем - обобщенное название «Новая страна». Геополитический характер деятельности Рериха является, если смотреть с позиций сегодняшнего дня, элементом жизни российского общества, который может содействовать национальному возрождению. Достаточно обратить внимание на сходство введенного Рерихом символического обозначения «Новая страна», или «Новая Россия» с названием современных партий. Вы знаете, это - «Единая Россия», «Справедливая Россия», но в отличие от пространственной характеристики применительно к слову «Россия», в первом случае, и нравственного императива во втором, Рерих утверждает «Новую Россию», т.е. привносит вневременной фактор. В целом такое исследование, с упором на политику, сегодня необходимо предпринять в рамках исторической науки, поскольку жизненные задачи Рериха применительно и к России, и к Азии пока ещё не осознаны. Настоящее исследование восполняет этот пробел.

Необходимо отметить, что в работе ставилась задача комплексного изучения экспедиций. Но в процессе исследования естественным образом проявился геополитический акцент. Научная, культурная и художественная деятельность Рериха оказалась напрямую связана с политическими построениями. Соотношение вышеуказанных аспектов сложилось именно в пользу геополитики. Это можно увидеть на простом примере, взять художественную деятельность Рериха, его две картины: «Сон Востока» 1920-го года, где изображена голова, напоминающая Ленина, с закрытыми глазами, и «Явление срока», 1926-го года (авторское название также «Гора Ленина»), где глаза Ленина уже открыты. Дело в том, что именно в 1926-ом году Рерих приезжает на переговоры в Москву с Чичериным, Луначарским и выдвигает свой проект «Единая Азия» из 9 пунктов. Период полутора месяцев пребывания в Москве наиболее активный для Рериха в политическом отношении. Другая серия картин «Майтрея», а также «Великий всадник», написанные в то же время, пронизаны политическими построениями, и благодаря концептуальному подходу в проблеме экспедиций Рериха удалось дать новую трактовку художественных произведений.

Следует остановиться на вопросах историографии, разработанности темы диссертации. К сожалению, первой центрально-азиатской экспедиции, тибетской, в российской исторической науке уделено небольшое место. На протяжении более чем 30-ти лет появилось всего несколько работ. Прежде всего, статья Зарницкого и Трофимовой в журнале «Международная жизнь», это фактически такая базовая работа, поскольку в 1965 году, уже после «хрущевской оттепели», впервые была поставлена проблема политического осмысления экспедиций. Авторы опубликовали уникальные документы из архива МИДа, представив коллегам стенограммы переговоров Рериха с Крестинским, советским полпредом в Берлине, состоявшимися в конце 1924 года, накануне первой экспедиции. И это удивительно, потому что, сколько я не обращался в МИД и не пытался разыскать эти стенограммы, найти их не удалось, и мне пришлось работать именно с опубликованным источникам. Но, тем не менее, исследовательская задача двумя авторами тогда была выполнена, зерно брошено, и в дальнейшем появилось несколько других работ под новым углом зрения, и уже они несколько раздвинули наши представления об экспедиции. В 1980-е и 90-е годы опубликована статья Шапошниковой «Рерих в Гималаях» в журнале «Знамя», небольшие главы в книге Митрохина «Индия. Вступая в век XXI» и в монографии Александра Андреева «От Байкала до Священной Лхасы». Что касается Маньчжурской экспедиции, то здесь и вовсе не существовало никаких сведений. В этом смысле было очень благодатное поле для исследования, поскольку тема заявлена Беликовым лишь в виде тезисов, именно здесь, в Новосибирском Академгородке на «Рериховских чтениях» в 1976 г. Публикация по результатам его доклада заняла чуть больше одной страницы. На этом представление о Маньчжурской экспедиции в нашей советской российской историографии завершилось. В то же время за рубежом, в США, именно проблема Маньчжурской экспедиции сделалась предметом научного исследования. В 1970-х гг. появились журнальные статьи Самуэля Уокера и Роберта Рупена, и в дальнейшем, в 1990-е годы, несколько монографий общего характера, где Н. К. Рериху отводятся отдельные главы, - Роберта Вильямса «Русское искусство и американские деньги», Грэхема Уайта и Джона Мейза «Генри Уоллес: поиск нового мирового порядка», Джона Кальвера и Джона Хайда «Американский мечтатель. Жизнь Генри Уоллеса». На страницах этих книг дан анализ взаимоотношений министра сельского хозяйства США Генри Уоллеса с Рерихом, которые достигли напряженности в разгар Маньчжурской экспедиции. Эти монографии носят односторонний характер. Например, все оценки личности русского художника суммированы у Мейза и Уайта в названии главы «Фальшивый пророк». Такие оценки только подтверждают вывод о том, что изучение научной биографии Рериха находится в начальной стадии. Добавим, эти исследования проводились в старой парадигме, почти невозможно было дать анализ истинных взаимоотношений Уоллеса и Рериха и вскрыть подоплеку экспедиции на Дальний Восток, потому что ключа у американских ученых не оказалось. Концепция «Новой страны» окончательно не сформировалась и не была осмыслена. Только теперь появилась исследовательская перспектива для достоверных выводов.

Исследования в CША одновременно поставили перед научным сообществом важную проблему - участие первого музея Рериха в Нью-Йорке и его основателя в международном политическом процессе. В 1920-е годы Рерихи вступили в «Большую игру», издавна выражавшуюся в соперничестве мировых держав за сферы влияния в Центральной Азии. В представленной диссертационной работе большое внимание уделено именно политической стороне центрально-азиатских экспедиций Рериха.

Диссертационное исследование проводилось с учетом новейших публикаций, посвященных политической истории Тибета, Китая и Монголии, таких ученых как: Андреев, Голдстейн, Каткова, Лузянин, Лэмб, Рощин, Шаумян. Конечно же, были использованы работы алтайского ученого Бармина по истории Синьцзяна, однако мне не удалось включить в диссертацию его последнюю монографию, но, тем не менее, широко использованы статьи Бармина последних лет, которые потом и составили основу для монографии. Что касается трудов Постникова, то они мне тоже знакомы. Будучи директором нашего Института истории естествознания и техники РАН, он выпустил книгу о Памире.

Диссертационное исследование выполнено на основе многочисленных архивных источников. Удалось разыскать огромное число новых документов, несколько десятков тысяч. Необходимо отметить, что постановка проблематики экспедиций Н.К. Рериха под новым углом зрения была предпринята благодаря публикаторской деятельности диссертанта, который выступил автором-составителем и ответственным редактором целого ряда изданий. Диссертантом были найдены в архивах и введены в научный оборот неизвестные ранее дневники участников первой центрально-азиатской экспедиции. Помимо дневников Николая Рериха и его сына, востоковеда Юрия Рериха, которые были опубликованы на трех языках в 1930-е годы, именно в 90-е годы публиковались дневники: «Развенчанный Тибет» доктора Рябинина, официального летописца Тибетской экспедиции (журнальный вариант); «Современный Тибет» Портнягина, заведующего транспортом экспедиционного отряда; «С экспедицией Рериха по Центральной Азии» полковника Кордашевского. Последний из дневников был открыт сразу же, одновременно в двух копиях, в Бахметьевском архиве Колумбийского университета и в музее Рериха в Нью-Йорке. Книга имела огромный успех, вышла двумя изданиями. Кроме перечисленных дневников, принадлежащих участникам экспедиции, удалось покрыть весь спектр дневниковых источников и опубликовать еще один уникальный дневник - «Листы дневника» Елены Рерих, за 1927-28 годы. Он имеет фундаментальное значение, в записях сделаны акценты на политике и дипломатии. Внимание исследователей сразу же обращает на себя дипломатическая «буддийская миссия» в Лхасу.

Источники, относящиеся ко второй центрально-азиатской экспедиции, представлены дневником Маньчжурской экспедиции Рериха, сокращенный вариант в журнале «Ариаварта». Его публикация сопровождалась развернутой статьей диссертанта и открывала в науке новую тему. Полный текст дневника содержит 300 страниц и в настоящий момент готовится к печати, требуется колоссальная подготовительная работа, связанная с комментариями и примечаниями. С момента введения в научный оборот экспедиционного дневника Рериха и началось изучение Маньчжурской экспедиции. Целостное осмысление двух экспедиций, которое было предложено диссертантом, легло в основу его двухтомного труда «Николай Рерих: Вестник Звенигорода». В отличие от диссертации книга содержит, помимо самого текста, архивные документы (они приведены в приложениях к каждой главе). Текст книги снабжен редкими фотографиями, на ее страницах также воспроизведены художественные картины. В монографии представлены три самостоятельных линии: текст, архивные документы и изобразительный ряд, которые все вместе работают на концепцию «Новой страны».

Подробнее нужно остановиться на характеристике некоторых архивов, в которых мне пришлось работать. Ученый секретарь совета, доктор наук И.М. Савицкий упоминал об архивных собраниях Ратгерс университета и Института гималайских исследований «Урусвати». В течение более 10 лет мне ежегодно приходилось работать в архивах США, Индии, Чехии, Франции, России, и за это время было освоено 27 архивов. Среди них наиболее значимыми являются следующие: архив музея Рериха в Нью-Йорке, Бахметьевский архив Колумбийского университета, собрание «Oral History» там же, в Колумбийском университете; Национальный архив в Вашингтоне, библиотека университета в Айове, Русский культурный центр при Амхерст-колледже и многие другие. Кроме того, широко использованы российские архивы. Наиболее значительными являются Государственный архив Российской Федерации, архив внешней политики РФ, Российский государственный архив социально-политической истории и собрание в кабинете Рериха Государственного музея Востока.

Основным источником информации для научных изысканий послужил архив музея Николая Рериха в Нью-Йорке. В этом собрании представлены дневники Зинаиды Фосдик, вице-президента музея, также письма и рукописи Рерихов, документы об экспедиционной деятельности, газетные вырезки. Именно дневники Фосдик позволили разобраться в миссии Рериха в Советский Союз, предпринятой им 1926 году. Этот источник зафиксировал пребывание в течение полутора месяцев в Москве, переговоры представителей американского общества «Белуха» во главе с Рерихом в Главном концессионном комитете. Другой важный источник - это коллекция материалов в Ратгерс университете (штат Нью-Джерси, США), которая выше уже упоминалась. Диссертанту пришлось первому работать с огромным массивом документов. Речь идет о собрании Френсис Грант, которая передала в свой родной университет 86 коробок её личного архива. Значительная часть документов относится к событиям периода Маньчжурской экспедиции. Именно Грант, как сотрудник рериховского музея, осуществляла неформальную связь между департаментом сельского хозяйства США и экспедицией Рериха. В Ратгерсе была обнаружена переписка Грант и министра Уоллеса, считавшаяся давно утерянной, 150 писем. Причем, не только деловые письма, но и письма личного характера. Об этих письмах дискутировала американская пресса во время предвыборной президентской кампании в 1940-х гг. Некоторые корреспонденты пытались отыскать их, чтобы дискредитировать Уоллеса на выборах. И вот письма удалось заново открыть, они дают представление о социально-политической активности Рериха в Маньчжурии и Внутренней Монголии. Не буду останавливаться на других архивах, типологическая характеристика источников по материалам американских архивов дана в специальной публикации диссертанта, в журнале «Новая и новейшая история», 2005 г., № 4.

Единственное, о чем хотелось бы еще обязательно сказать, так это о находках в Государственном архиве РФ. В данном случае была проделана большая аналитическая работа, связанная с поиском документов, которые проливают свет на концессионную политику Рериха. Она активно разрабатывалась на тибетском этапе экспедиции, во время пребывания в Советском Союзе и Монголии, и являлась важным звеном в реализации плана, предложенного Рерихом. Документы по концессиям открывают новую тему, посвященную деятельности корпораций «Ур» и «Белуха» в Сибири, в Урянхайском крае и на Алтае. Поскольку время ограничено, отмечу, что в ГАРФ удалось найти четыре папки документов об алтайских концессиях и вот такую уникальную карту, где Рерих и его сотрудники запрашивают аренду территорий для развития горно-добывающей промышленности и сельскохозяйственных угодий. В центре помещается гора Белуха, а вокруг нее радиусом отмечена 100-мильная зона концессии. (Покровский Н.Н.: самая знаменитая территория.) Концессионный комитет при ВСНХ принял решение об отправке экспедиции Рериха на Алтай для обследования горных богатств. К экспедиционному отряду присоединилась группа специалистов из Геологического комитета СССР. И, возвращаясь к аналитике, отмечу, что цепь поисков началась с одного-единственного письма, обнаруженного в музее Рериха в Нью-Йорке, и привела к настоящему открытию. Оно связано с концессионной политикой Рериха. Это была великая удача. Следует сказать, что, конечно, речь идет не просто о концессиях, но о нечто большем - о концепции «Новой страны» и независимом государстве на территории Азии. В диссертации как раз и прослеживается изменение этой концепции, ее подвижный характер, в зависимости от политической ситуации, складывающейся в мировом сообществе, в регионе Центральной Азии и Дальнего Востока. Говоря о генезисе идеи «Новой страны», можно плавно перейти к основным выводам, к характеристике результатов работы.

Самой необычной чертой экспедиционной деятельности Рериха стала его вовлеченность в международный политический процесс в Азии. Во время своих поездок и путешествий он встречается с крупными государственными деятелями. Накануне первой центрально-азиатской экспедиции, будучи в Европе, ведет переговоры с советскими полпредами Крестинским и Красиным, и в ходе экспедиции — с наркомами Чичериным и Луначарским. В Монголии наносит визит председателю правительства Цырен Дорджи и сотрудничает с председателем правого крыла Монгольской народно-революционной партии и одновременно Ученого комитета МНР Цыбеном Жамцарано. Во время Маньчжурской экспедиции Рерих посещает военного министра Японии Сенжуро Хаяши и императора Маньчжоу-Го, его величество Пу И.

Политический характер экспедиций рельефно вырисовывается на примере деятельности их участников, как в Тибете, так и в Маньчжурии. Во-первых, имеется в виду дипломатическая «буддийская миссия» в Лхасу, имевшая целью переговоры с Далай-ламой XIII; и, во-вторых, активность Рерихов в Харбине, где их усилиями были установлены тесные связи с военной эмиграцией на Дальнем Востоке (Российский Общевоинский Союз, Восточно-Казачий Союз, Военно-Монархический Союз, Сибирское Казачье Войско). В качестве примера таких взаимоотношений можно упомянуть факт покупки Рерихом газеты «Русское слово» для Общевоинского Союза, что давало возможность трибуны в Азии.

Одной из сторон политической деятельности Рерихов является социальное направление - проекты, связанные с созданием сети кооперативов и кооперативных банков. В течение двух лет, с 1933 по 1935 годы, предпринимались попытки организовать «Трехреченские артели» в Северной Маньчжурии, кооператив «Алатырь» в окрестностях Харбина и кооперативное движение во Внутренней Монголии. Кооперативы выступают экономической платформой будущих социальных построений Рериха, так же как и их идеологической основой. Национальное возрождение России связано с поиском новых форм государственного устройства, соединяющих в себе традиционную общину и монархическую модель.

Упомянутая выше деятельность Рериха сводится к его концепции «Новой страны», некоего идеального государственного образования в Центральной Азии. Территориальные границы нового государства в течение более десяти лет, с момента первой и до окончания второй экспедиций, оставались достаточно условными. В его ареал попадали земли русского и монгольского Алтая, Синьцзяна, Северного Тибета и Внутренней Монголии. Такое образование в эмигрантской прессе получило наименование, почерпнутое у самого Рериха, — «сибирское», или «монголо-сибирское» государство. Это указывает на то, что основное ядро будущего государства планировалось на оси Алтай-Гоби. Население новой страны предположительно должно было составить около десяти миллионов человек. (Численность соответствует заселенности указанных территорий согласно справочным данным середины 1920-х годов.) Государственное устройство базировалось на «конституционной монархии» с преобладанием религиозного элемента.

Подобное образование напоминает теократическое устройство Тибета, где Далай-лама одновременно является и светским, и религиозным лидером. Напомним, в 1927 году фигура Рериха рассматривалась его окружением в качестве «Западного Далай-ламы». А на переговорах с советскими руководителями в Москве художником был предложен проект «Единой Азии», который подразумевал образование федерации азиатских государств и выработку буддийско-коммунистического мировоззрения, основанного на общепринятых ценностях буддийской «сангхи», т.е. общины.

Обе экспедиции, Тибетская и Маньчжурская, были напрямую инициированы идеей построения нового государства в Азии. Рерих сознательно предпринимал шаги к его организации, опираясь на собственный опыт политических контактов с лидерами мировых держав и используя масштаб своей деятельности в сфере культуры и международного права.

Помимо общественно-политических и культурных достижений, обе экспедиции имели научные результаты. В диссертации на трех страницах подробным образом излагаются итоги изысканий в Тибете, Маньчжурии и Монголии. Конечно, в процентном отношении это не так много в сравнении с текстом всей диссертации, однако в описании довольно подробно даны результаты археологических, полевых исследований, количественные оценки гербариев, наименования сборов засухоустойчивых трав, перечислены найденные старинные рукописи. Даже приводится ссылки на публикацию китайским ботаником Кенгом научных результатов в «Журнале Вашингтонской академии наук». Один сюжет будет особенно интересен для сибиряков. Поиск неизвестных науке трав привел к открытию новых видов, среди которых имеется экземпляр, названный в честь Рериха - Stipa roerichii, разновидность Stipa sibirica. Таким образом, имя Рериха вошло в анналы ботанической науки.

Обобщая основные выводы диссертационного исследования, следует подчеркнуть:

1. В работе предпринята попытка целостного анализа деятельности Рериха как руководителя экспедиций в Центральную Азию в 1920 - 1930-е гг. в связи с его концепцией «Новой страны». Художник предстает сложной, многомерной личностью. Это, в полной мере, синкретичная фигура. Он сочетал в себе, с одной стороны, крупного ученого, исследователя Азии, и с другой - политика-практика международного масштаба, с ярко выраженным геополитическим мышлением.

2. Еще одна сторона многоплановой личности Рериха - это мифотворчество. И в живописи, и в политике им двигала мифологическая цель. Можно сказать, что он явился создателем системы мифов. Главным из них выступает миф о Шамбале, являющийся той платформой, на которой возводились концептуальные построения «Новой страны». В данном случае, к самому Рериху и его идеальным созданиям нужно относиться как к целостному явлению.

3. Рериховские построения «Новой страны», на первый взгляд, попадают в разряд утопий. Известно, идеальные государства Платона и Конфуция являются продуктом философской теории. В этом смысле Рерих остается носителем утопического сознания. Однако он пошел дальше, нежели классические утописты, от теории к практике, манифестировал идею «Новой страны» и сам ее воплощал. Активность Рериха в Азии -политическая, экономическая и культурная - образует особый вид деятельности, которую уже нельзя назвать утопической. Она направлена на будущее, связана с практическими идеалами современной России. Спасибо!

Покровский Н.Н.: Спасибо, Владимир Андреевич! У кого есть вопросы? Пожалуйста, Сергей Александрович.

Красильников С.А.: У меня два вопроса. Первый - о ваших двух книгах, которые были опубликованы в 2002 и 2004 гг.; какой отклик на них в научной прессе? И второй вопрос - расскажите о судьбе двух братьев Николая Константиновича Рериха, о которых идет речь в диссертации. Один из них жил и работал в Ленинграде, а другой - в Маньчжурии.

Росов В.А.: Концепция «Новой страны», предложенная к рассмотрению, в том числе в монографии «Николай Рерих: Вестник Звенигорода», сразу же вызвала не только положительный отклик, но и противодействие, особенно, в нашей стране. Тем не менее, эта концепция принята научным сообществом. Она включена в труды отечественных и зарубежных исследователей, таких, как Александр Андреев (Россия), Джон Маккэнон (Канада), Руфь Драйер (США); также упомянута в монографии Фомина, специалиста по истории религии. Что касается братьев Рерихов, один из них, Владимир Константинович, помогал брату осуществлять кооперативный проект в Маньчжурии и участвовал в движении «Пакта мира», за сохранение памятников культуры во время вооруженных конфликтов. Он жил в Харбине, до того был участником Белого движения, умер в эмиграции в 1951 г.. А Борис Константинович Рерих, архитектор, после революции оставался в Петрограде-Ленинграде. Когда Николай Рерих приехал в 1926 году в советскую Россию, то братья встретились, и началось сотрудничество. Он включился в деятельность по концессиям, стал представителем корпораций «Белуха» и «Ур» в Союзе.

Красильников С.А.: Если можно, то уточните судьбу Бориса Константиновича после 1926 г.

Росов В.А.: Он дважды сидел в тюрьме, в 1927 году ему ставили в вину деятельность в международных организациях. И в 1931-ом Борис Константинович второй раз был арестован, затем выпущен из тюрьмы. В дальнейшем занимался архитектурной работой, переехал по службе в Москву и вскоре, в 1944 году, умер.

Покровский Н.Н.: У кого ещё вопросы? Пожалуйста, Михаил Викторович, Ваш вопрос.

Шиловский М.В.: Вот вы отнесли Рериха к активным деятелям, которые в тот период времени беспокоились о судьбах России и какие-то концепции вырабатывали, но почему-то Вы не упомянули евразийцев. Это принципиальная позиция?

Росов В.А.: Николай Рерих и его сын, Юрий Рерих, активно участвовали в деятельности Археологического института имени Кондакова в Праге. Этот институт, и до его учреждения «Семинариум Кондаковианум», являлись завязью евразийской мысли и деятельности евразийцев в Европе. Рерих активно откликнулся на сотрудничество с пражским институтом, и естественно был связан с евразийцами лично, и через своего сына. В последние годы вышла переписка Рерихов, старшего и младшего, с евразийцем Георгием Вернадским. Особенно интересны письма Николая Рериха, опубликованные Сорокиной в сборнике «Диаспора», они подтверждают идейную связь с евразийским течением.

Покровский Н.Н.: Кто ещё? Пожалуйста, Вячеслав Иванович, Ваш вопрос.

Молодин В.И.: Владимир Андреевич, я внимательно познакомился и с работой, и с отзывами многочисленных ваших оппонентов. Один из упреков, который делается вам, это то, что Вы изучили действительно большой корпус архивов, но почему-то, как они пишут, не использовали архивы МЦР. Это или какое-то недоразумение, или... В чем дело? Или вы посчитали, что к диссертации особого отношения они не имеют? Мне не очень понятно.

Росов В.А.: Можно к 27-ми архивам добавить и архив МЦР. Это было бы целесообразно. Но, дело в том, что Международный центр Рериха - это довольно непростая организация. Она общественная, даже, можно сказать, частная, и туда было всегда сложно получить доступ. В 1990-х гг. мне приходилось обращаться туда неоднократно. Например, известный ученый из Санкт-Петербурга, Александр Андреев, который писал о русских путешественниках и о Рерихе, тоже не получил доступ. Однако дело даже не в этом. Архив МЦР состоит как бы из 2-х частей: одна часть была привезена из Бангалора, из имения Святослава Рериха в 1990 году, а вторая - была получена почти через десять лет из Дели, из Российского центра науки и культуры. Первоначально архив Рерихов хранился в их имении в Нагаре, долине Кулу. И это как раз самая интересная для исследователей часть, которая связана с Маньчжурской экспедицией. Там есть уникальные документы. Случилось так, что я единственный, кому удалось познакомиться с этими материалами в самом Дели, в 1995 году. Я предпринял две поездки в течение полугода и работал там достаточно долго. Что касается бангалорской части архива, то в большей части документов он представлен в собрании музея Рериха в Нью-Йорке, причем, именно в оригиналах, а не в копиях, как в МЦР. Об этом писал в российской прессе директор нью-йоркского музея Даниил Энтин. Его статья опубликована в «Литературной газете» в ноябре 2006 г. Так что материалы архива МЦР потенциально мне хорошо известны.

Покровский Н.Н.: Есть ли ещё вопросы? Нет. Спасибо, Владимир Андреевич. Слово предоставляется Умбрашко Константину Борисовичу — председателю комиссии по подготовке дополнительного заключения.

Умбрашко К.Б.: Глубокоуважаемый Николай Николаевич, Вячеслав Иванович, Владимир Александрович, уважаемые коллеги. Япредставляю точку зрения комиссии нашего совета, которая подготовила проект лежащего перед вами заключения. Позвольте, уважаемые коллеги, я не буду его зачитывать, поскольку он всем роздан перед началом заседания. (Покровский: не надо зачитывать). Отмечу только основные моменты. Начну с того, что комиссия предельно внимательно подошла к изучению материалов, представленных в наш совет (Покровский: и ВАКом, и другими организациями). Не только сама диссертация, автореферат, диссертационное дело, но и материалы полемики также нами были изучены досконально. В результате проделанной работы комиссия подготовила данный проект Заключения, лежащий перед вами. Следует специально подчеркнуть, что при подготовке данного заключения члены комиссии своей главной задачей поставили выявление степени соответствия работы В.А. Росова требованиям, которые предъявляются к докторским диссертациям ВАКом. Комиссия пришла к выводам, которые изложены в проекте заключения.

Автор выбрал совершенно новый аспект в изучении биографии Рериха - это геополитический характер его деятельности. Следует признать, что такой аспект не только имеет право на существование, но и, судя по тексту диссертации, позволяет представить колоссальную фигуру Николая Константиновича Рериха более многопланово, многогранно. В данной работе личность Рериха представлена не только как культурного деятеля мирового масштаба, но и как организатора, администратора, дипломата и политика. Именно этот аспект в рериховедении является наименее изученным, поэтому можно только приветствовать попытку диссертанта написать работу в этом направлении. На основе изучения материалов экспедиции Рериха в Центральную Азию В.А. Росов попытался выстроить более или менее цельное представление о политических настроениях и взглядах Рериха и их влияние на его практическую деятельность. Своим исследованием он расширил имевшиеся у историков и политологов представления о характере мировых противоречий в 1920-1930-х гг. в Азии, и сделал общую попытку раскрыть взаимосвязь и взаимообусловленность культуры и политики, показать неправомерность их разделения. Поэтому в плане исторического науковедения данная диссертация является весьма важной.

Уважаемые коллеги, основные замечания нашей комиссии касаются введения диссертации. Введение работы носит обзорный характер и не позволяет наглядно представить важнейшие результаты проделанного исследования. Нужно отметить, что диссертант досконально изучил и использовал значительную базу источников как литературного, так и архивного характера. Часть из них была введена в научный оборот впервые, что подтверждает научную новизну исследования. Уже говорилось, что проведен анализ 27 архивов не только в России, США, Индии, но и во Франции, Чехии. Такой объем проделанной работы делает честь автору и подтверждает достоверность и обоснованность результатов исследования, хотя и не равноценных в некоторых случаях. Однако при характеристике источниковой базы дается лишь общий обзор архивов и документальных фондов, а не их анализ. В своем выступлении Росов отметил, что подробный обзор источников есть в его публикациях, просто он не стал его дублировать в тексте диссертации. Об архивных фондах МЦР сегодня уже говорилось не раз, на наш взгляд, все-таки можно было, хотя бы в приложении, показать основные группы этих источников более детально, более подробно.

Важнейшим показателем ценности любого диссертационного исследования является анализ изученности рассматриваемой проблемы, историография темы. В этот раздел почему-то попали дневники Рерихов, записки других участников сибирского путешествия. Это, конечно, все следовало отнести к источникам. Далее. Экспедиционная деятельность Рериха показано на фоне исторических событий в мире. Но автор не дает четкой характеристики отдельных периодов отечественной истории и не подчеркивает сущностные различия этих периодов — 1920-е и 1930-е годы. 1920-е - это НЭП, 1930-е годы: - по сути дела, это сталинский режим. Еще одно замечание касается заключения диссертации. Оно шире материалов, которые представлены в основном тексте. Поэтому часть выводов автора не подкреплена конкретным материалом основной части. И последнее. Па взгляд комиссии, название работы не полностью соответствует её содержанию. Этого замечания могло и не быть, если бы был дан, например, подзаголовок «социально-политические аспекты».

Кроме того, хочу специально отметить, что комиссия самым внимательным образом рассмотрела замечания, которые высказывались по ходу защиты в Санкт-Петербурге, в отзывах оппонентов и в отзывах на автореферат. Комиссия считает, что эти замечания сделаны по существу, носят объективный характер и с ними вполне можно согласиться. В итоге следует отметить, что в целом диссертация В. А. Росова является самостоятельным и законченным исследованием, в котором освещена крупная исследовательская проблема современной исторической пауки. Однако данное диссертационное исследование содержит ряд указанных недочетов. В этой связи, уважаемые коллеги, хочу развеять ваше недоумение относительно концовки представленного проекта. Наша комиссия не посчитала возможным выносить окончательный вердикт по рассматриваемой диссертации, и наша принципиальная позиция состоит в том, что это должен сделать наш уважаемый совет после процедуры обсуждения данной работы. Спасибо за внимание!

Покровский Н.Н.: Спасибо, Константин Борисович. Слово Молодину Вячеславу Ивановичу.

Молодин В.И.: Спасибо, Николай Николаевич! Глубокоуважаемый Николай Николаевич, глубокоуважаемые члены совета, коллеги. Честно говоря, я был удивлен, когда ВАК предложил мне присутствовать на этой процедуре перезащиты работы. Наверное, потому, что у меня где-то лет 5-6 тому назад, не помню точно год, вышла книга, посвященная ак. Рериху. Называется «Рерих-археолог», мы её написали вместе с моей аспиранткой Лазаревич Ольгой Вячеславовной и покойным Петром Петровичем Лабецким, страстным поклонником, любителем творчества Н.К.Рериха. Книга имела, скажу прямо, примерно так же, как и эта работа, разные отклики - от восторженных, до уничижительных. И я думаю, что это не случайно, потому что существует очень много всевозможных центров, обществ, и у нас в стране и за рубежом, которые достаточно пристально отслеживают всякую публикацию, посвященную Николаю Константиновичу и относятся к этому чрезвычайно ревностно. Вот это меня очень удивляет, кстати говоря, потому что, как мы знаем, деяниям Иисуса Христа посвящены десятки монографий и очень серьезных, и церковь никогда не выступала как противник подобного рода исследований. С моей точки зрения, чем больше будет появляться таких работ, чем больше серьезных исследований - тем лучше, потому что это все более высвечивает грандиозную личность. Действительно грандиозную — это был и прекрасный археолог, с моей точки зрения, но есть такой известный археолог Формозов, который сейчас на 80-х годах своей жизни начал искать истину и ругает всех и вся, в т.ч. и нам досталось. Он написал, что вот создали книгу о Рерихе, а на самом деле Рерих видным археологом и не был. Там он ошибался, тут он ошибался, но когда работал Рерих? Начало XX в. - и как у археолога, конечно же, у него был другой концептуальный подход, и были ошибки, конечно. Вот одна оценка. Есть другие оценки, скажем, статья Шапошниковой, недавно вышедшая, где она целиком оценивает личность Николая Константиновича. В данном случае, где речь идет об археологии, это довольно большой раздел ее статьи, и, все ссылки делаются на нашу работу. Видимо это не случайно, что к работе В.А. Росова был проявлен столь пристальный интерес, это субъективное положение дел, но оно учитывается очевидно. Скажу сразу, что я внимательно ознакомился и с самой работой, и с откликами на неё. С моей точки зрения, эта работа в существенной степени дополняет наше представление о Николае Константиновиче. В ней нет ни одного дурного слова об этом человеке: напротив, и это правильно, справедливо, потому что это была действительно грандиозная личность и ученый, и художник гениальный, и философ, и поэт, и то, что он занимался политической деятельностью, с моей точки зрения, очевидно. На всех встречах с деятелями, руководителями советского государства, с деятелями белого движения, с лидерами азиатских стран, США он не просто встречался, он обсуждал очень серьезные вопросы и проблемы политического характера. Поэтому когда пишут в упрек диссертанту, что Рерих никогда не занимался политикой, это совершенно неверно, с моей точки зрения. И как раз это особая грань деятельность Николая Константиновича освещена в этой работе. Надо быть благодарным нашему соискателю, что он взял на себя этот очень непростой труд и показал его итоги в своей диссертации. Ничего плохого и предосудительного я здесь не вижу. Конечно, оценивая Николая Константиновича таким образом, мы вольно или невольно должны оценивать и эти действия, и они порой противоречивы. Но это же надо понимать, что это трагедия людей, прошедших Гражданскую войну, в которой, как известно, победителей не бывает, это трагедия народа. Десятки, сотни офицеров царской армии приняли революцию, они верно служили верой и правдой стране и были потом офицерами и генералами Красной армии. Вспомните знаменитое произведение М.А. Булгакова «Бег», где это показано. По-моему, он как никто другой показал судьбы этих людей, которые просто страдали, выехав в эмиграцию. Была очень сложная жизнь у этих людей, и тоска по родине, это - патриоты своего отечества, так же, как люди, которые приняли идеалы революции и повторяю, что это трагедия народа и трагедия этих людей. Многие из них меняли свой вектор. Можно назвать лидеров даже контрреволюционных организаций в Европе, которые потом были сотрудниками ГПУ, как известно, и эти факты можно привести. И судить их за это нельзя, с моей точки зрения, нельзя. Одним словом, все тут не просто, и как мог тот же Николай Константинович, попав в Харбин, не встретиться со своим братом, не встретиться с представителями этих контрреволюционных организаций, был ли он сотрудником ОГПУ, или не был?

(реплика Соскина В.Л.: по мнению акад. B.C. Мясникова, он был.)

Варлен Львович, это тоже вопрос... ну даже, если он и был... Поэтому ставить в упрек диссертанту раскрытие политических планов Н.К. Рериха я бы не стал, он попытался дать взвешенную картину. По существу я хочу сказать следующее. 1-е: заявленная соискателем тема диссертации с анализом жизни и творчества Н.К. Рериха как политического деятеля 1920-30 гг., безусловно, имеет право на существование. И может быть единственное, у меня это записано, я бы согласился с мнением наших уважаемых членов совета, которые анализировали работу, название работы не вполне, с моей точки зрения, соответствует её сути, действительно нужен был подзаголовок, что рассматривается политическая деятельность Николая Константиновича. Но право на существование такая тема вполне имеет, и она, с моей точки зрения, очень неплохо реализована. 2-е - работа построена на основе принципиально новых архивных материалов, я не буду их перечислять, они показаны и в работе, и в автореферате, подчеркну лишь, что многое из этого корпуса, очень многое введено соискателем впервые и проанализировано впервые. Кстати говоря, когда мы работали над нашей книгой, то выпал очень существенный фрагмент творческого наследия Николая Константиновича, связанного с проживанием в США. Но когда он там жил, он занимался активно и этнографией, и мы пытались достать хоть какие документы. И мы обратились в Музей в Нью-Йорке, но нам ответили (есть это письмо), что, к сожалению, не располагают такими данными. Но теперь мне понятно, когда я читал работу, там написано, что часть фондов была закрыта, открыта только в 2003-2004 гг., и к чести соискателя, он все это поднял, ввел в научный оборот. И у меня был вопрос по поводу использования архива Международного рериховского центра, с моей точки зрения, Владимир Андреевич все объяснил, но может это в тексте надо было объяснить более внятно, что часть архивов он обрабатывал в Дели и т.д. И 3-е, новизна работы: во-первых, это введение нового корпуса источников, во-вторых, их достаточно строгий анализ, который дан, и, я ещё раз подчеркиваю, высветил по-новому грань жизни Николая Константиновича как видного политического деятеля. Мне кажется, что данная работа, её результаты прошли достаточно широкую апробацию на различных конференциях, основные выводы опубликованы и в монографических исследованиях, и в ряде статей, и в серьезных журналах. Спорных вопросов много, но, мне кажется, обсуждать их надо на страницах научных работ, в печати, это никому не запрещено, и наверное, это нужно будет делать и будет сделано. Это - наука, если мы будем со всем соглашаться, ну что это будет за наука? У меня есть ещё замечание, в автореферате указан принцип научной объективности - это о методах исследования. Я не совсем понимаю, что это такое. В итоге могу сказать, что у меня нет сомнений, что данное исследование серьезно, оригинально, закончено. Невозможно объять необъятное, и конечно, можно было ещё какие-то архивы привлечь и т.д. Но я думаю - это дело будущего. И у меня нет никаких сомнений, что научная работа состоялась, и её автор достоин присуждения ему искомой степени доктора исторических наук. Спасибо!

Покровский Н.Н.: Спасибо, Вячеслав Иванович. Слово предоставляется д.и.н. профессору Соскину Варлену Львовичу.

Соскин В.И.: Уважаемый председатель Диссертационного совета, уважаемые коллеги и гости. Постараюсь быть кратким, поскольку общее мнение комиссии, членом которой я был назначен, выразил профессор К.Б.Умбрашко. В сущности, в главном мое мнение совпадает с аргументацией выступившего ранее академика В.А. Молодина. Я так же высказываюсь за то, чтобы согласиться с решением Диссертационного Совета Санкт-Петербургского университета, принятым единогласно, о присуждении В.А. Росову докторской степени по специальности «Отечественная история».

Саму диссертацию В.А. Росова я читал с увлечением - работа очень интересная, фундированная большим количеством источников, значительная часть которых впервые вовлечена в научный оборот. Работа отличается новизной. Оба названных параметра являются обязательными для работ докторского уровня. В диссертации имеются и недостатки, о них говорил К.Б. Умбрашко.

Что хотелось бы подчеркнуть? И как объяснить необходимость в дополнительной экспертизе, порученной ВАКом нашему совету? Думается, что такая необходимость возникла из-за противостояния между В.А. Росовым и поддержавшим его Диссертационном советом СПБ ГУ, с одной стороны, и группой ученых, выступивших в прессе с критикой Росова, с другой стороны. В числе оппонентов Росова - сотрудники Международного Центра Рериха. На мой взгляд, такое противостояние возникло из-за разных подходов к изучению всего комплекса вопросов, связанных с личностью Н.К. Рериха. В науке различие подходов - явление закономерное. И поэтому сам факт различий не может служить аргументом в пользу того, чтобы один подход считать правильным, а другой неправильным.

Росов не ставил целью изучения той деятельности Рериха, которую можно было бы назвать культурологической — как археолога, искусствоведа и пр. Как, наконец, мыслителя, погруженного в нравственные искания. Об этом много написано, благодаря чему личность Рериха стала нравственным ориентиром.

И никто не собирается против этого возражать. Время, когда за один интерес, тем более пропаганду идей Рериха людей осуждали - такое, кстати, имело место в Новосибирском Академгородке в конце 1970-х гг. — прошло безвозвратно.

Диссертация В.А. Росова выполнена в другом жанре, в рамках так называемой «социальной истории» (Академик М.П. Ким в советские времена именовал её «гражданской историей»). Этот подход диктовала ему сама тема диссертации: «Экспедиции Рериха...». И он должен был центр тяжести перенести на деятельность Рериха по организации этих экспедиций. Здесь Рерих выступал и как администратор, и как дипломат, и как политик. Немыслимо было находиться вне политики в осуществлении столь грандиозных мероприятий.

Такое положение ученого для историка не новость, не открытие. Можно назвать множество ученых, занимающихся исследованиями в разных областях, которые были так или иначе вовлечены в сферу политики. И нет в этом ничего зазорного. Поэтому вызывает недоумение посвященная работам Росова статья в «Литературной газете», названная: «Культура, не политика...». Авторы статьи заблуждаются, пытаясь отгородить некоей стеной культуру от политики. Жаль, что В.А. Росов не добавил в названии диссертации всего одну строчку, хотя бы в скобках: «социально-историческое исследование». Возможно, что это охладило бы пыл его критиков. Замечу попутно, что на исторических факультетах университетов одной из обязательных дисциплин является именно «социальная история культуры».

Подчеркну, автор диссертации не принизил Н.К. Рериха тем, что обратил внимание на указанную сторону его деятельности. Напротив, он представил личность Рериха гораздо более полнокровной, нежели это некоторым казалось ранее. Он обогатил имевшиеся у культурологов представления о сфере деятельности российской интеллигенции, которая была гораздо шире, чем узко понимаемая область культуры. Таким образом, В.А. Росов способствует своим исследованием утверждению в истории этой интеллигенции места Н.К. Рериха, проявившего себя столь многогранно. В заключение несколько слов о стиле полемики. Некоторые «противники» В.А. Росова, ставя целью «защитить Рериха», позволяют себе откровенно сомневаться в компетенции и добросовестности его официальных оппонентов, в числе которых был и виднейший востоковед академик B.C. Мясников. Не вдаваясь в причины таких выпадов, считаю их в принципе недопустимыми. Как и уничижительные высказывания по отношению к самому диссертанту.

Я заканчиваю. Монополия в науке губительна — об этом говорят и пишут. Но попытки утвердить её в некоторых областях науки продолжают иметь место. Поэтому всем нам следует бороться за истинную науку методом дискуссий, а не ограничений и исключений. Благодарю за внимание.

Покровский Н.Н. Спасибо, Варлен Львович. Слово предоставляется д.и.н., чл.корр. РАН Ламину Владимиру Александровичу.

Ламин В. А.: Научная новизна диссертационного исследования, выполненного В.А. Росовым, состоит в первую очередь, пожалуй, в том, что его работа направлена не на создание и не на прибавление очередного мифа к уже многочисленным имеющимся о Н.К. Рерихе, его учении и деятельности. Автор исследования занимает корректную, взвешенную позицию по отношению к рериховским построениям и освещению их в отечественной и зарубежной историографии. Как замечает диссертант, «в рамках исторического исследования можно только изложить миф, но ни в коем случае не следует давать ему категорическую оценку». (С. 32) Однако, изложение, как известно, возможно со священным или суеверным придыханием, которое с научной объективностью, если и имеет, то астрономически далекую связь. Автор диссертации совершенно естественно выбирает научный метод объективного освещения «многоплановой личности Н. K. Рериха» и его социально-экономического и государственно-политического мифотворчества. Фактологической основой диссертационного исследования является обширный свод конкретных материалов русско-американских экспедиций в Центральную Азию, ранее лишь фрагментарно использовавшихся в отечественной историографии так называемого рериховедения. Введенные диссертационным исследованием в научный оборот новые данные из зарубежных источников - бесспорный и важный вклад в отечественную историографию. Изложение на основе документированных фактов является непременным требованием научного исследования и максимального приближения исторической реконструкции событий и процесса к их прошлому значению и масштабу.

Актуальность и практическое значение диссертационного исследования В.А. Росова представляются несомненными. Они достаточно реально и очевидно соотносятся с сегодняшней ситуацией в срединном поясе Азии, от восточного Средиземноморья до тихоокеанского побережья, и к северу от этой горячей линии, т.е. там, где Н.К. Рерих творил «монголо-сибирское царство». Геополитики конца XX - начала XXI вв., как и их предшественники, основоположники геополитики в конце XIX - начале XX вв., сегодня вновь пророчат Азии грядущее, способное изменить мир. В свое время Наполеон утверждал, что «тот, кто владеет центром Азии, тот владеет миром». Этот тезис, как свидетельствует современная военно-политическая практика, до сих пор стоит на вооружении геополитиков и реальных политических деятелей.

К диссертации, выполненной В.А. Росовым, как и к любому исследованию крупных научных проблем, можно предъявить некоторые «дежурные» претензии. Например, почему труды и заслуги предшественников по историографии проблемы представлены в работе не на равных? Возможны предложения по совершенствованию структуры выполненного исследования, а также по акцентированию внимания на более важных аспектах за счет менее значительных и т.д. и т.п. Иначе говоря, если следовать такого рода предложениям, замечаниям и советам, то это уже будет не самостоятельное исследование, а коллективное творчество.

Однако, на мой взгляд, диссертация В.А. Росова вполне соответствует требованиям, предъявляемым к исследованиям на соискание ученой степени доктора исторических наук. Иначе говоря, диссертационное исследование выполнено стерильно научными методами и максимально объективно, без предпочтений и предвзятости. Диссертант на основе широкого и многообразного корпуса источников обобщает исторический опыт общественно-политических поисков будущего Российской государственности в среде русского Зарубежья в 1920-е и 1930-е годы и воссоздает деятельность, показывает роль Н.К. Рериха на этом поприще. Благодарю за внимание.

Покровский Н.Н.: Спасибо, Владимир Александрович. Имеет слово д.и.н., профессор Сергей Александрович Красильников.

Красильников С.Л.: Уважаемые коллеги, я хочу обратить ваше внимание, помимо сказанного уже здесь другими выступающими, на 3 момента. Причем я принципиально не читал противоположную сторону, то, что они прислали в наш совет. 1-е: культура исследования, культура отношения к источникам. Я о культуре цитирования. В работе выдержан высокий академический стандарт. К сожалению, мы привыкли работать на усредненном уровне, а здесь, на мой взгляд, стандарт весьма высокий. Подстрочные ссылки на все источники это не просто привычная легенда - фонд, опись, дело, лист, а здесь дается и научное название документа, приводится указание на его подлинность... и т.д. Т.е. по сути дела обычная стандартная сноска превращается в развернутую легенду, как мы это делаем в документальных научных публикациях. Это очень важно для того, чтобы любой исследователь мог проверить тщательность работы автора с источниками. 2-е: это ссылки на периодическую печать. Опять-таки здесь упоминается не только наименование того или иного органа, но и заглавие самой публикации. И 3-ий, на мой взгляд, очень важный момент, который был использован в диссертации. В.А. Росов в случае с цитированием уже обнаруженных до него документов, т.е. введенных в научный оборот, указывает первую публикацию, где источник был опубликован. Мне кажется, что это тоже говорит о том, что перед нами очень тщательная научно-исследовательская работа. Я могу сказать по опыту моей собственной работы в архивах, кстати говоря, я, как и Росов, работал в ГАРФе и ленинградском отделении ЦГА НТД (архив научно-технической документации). Сама по себе логика, которая привела нашего уважаемого соискателя даже в такой сугубо технический, малоизвестный и малодоступный, посещаемый только очень узким кругом историков науки и техники, архив, говорит о том, что он не останавливался на полпути в своем поиске. Он должен был найти конкретный материал о концессии, которую задумал Рерих, и он искал там, где, порой, некоторые историки не стали бы этим заниматься. Это опять-таки говорит о его тщательности. На меня очень глубокое впечатление произвел раздел работы, который посвящен концессионной политике и, по сути, решению проблемы «пробить» идею концессии в 1926-27 году. Действительно, мало было ознакомиться с документами, которые хранятся в делах главного концессионного комитета в ГАРФе. Росову удалось их соединить с материалами личного происхождения, с дневниковыми записями, письмами, которыми обменивались активные участники этого проекта, и для меня это принципиально важно. Предположим, в документах государственного происхождения, делопроизводства, есть своя информация, а есть другая сторона, которая пыталась реализовать этот очень сложный концессионный проект. Да, он в силу многих причин не удался, но анализ того, как этот проект трансформировался, на мой взгляд, сделан блестяще. Я как историк, который такого рода сюжеты прорабатывал, могу сказать, что на меня произвела глубоко положительное впечатление технология работы диссертанта. И, наконец, последнее. По данному сюжету здесь, как и в случае с многими неординарными выдающимися личностями в историческом процессе, мы сталкиваемся с существованием двух сторон Н.К. Рериха: и как личности, и как символа. То же самое можно сказать о Сталине, Наполеоне и других персонах. И здесь, при подходе к рассмотрению феномена и роли этих людей, нужно очень четко разделять эти две вещи: Рерих как личность, как реальный культурный или политический деятель, и Рерих как символ, который существует в общественном, научном, а также мифологизированном сознании. Этим символом можно махать как шашкой и т.д. Принципиальное достижение этой работы состоит в том, что как раз Владимир Андреевич показал именно сторону Рериха как личности-мыслителя и политика. А вот говорить о нем как о символе, использовать культуру символики и т.д., - он здесь вовремя и великолепно останавливается, чтобы не участвовать в мифологическом творчестве. Для историка-исследователя это очень важно: знать и понимать границы своей собственной работы. Вот, что мне бы хотелось сказать. И я безусловно буду голосовать за присуждение Владимиру Андреевичу искомой степени доктора исторических наук. Спасибо за внимание.

Покровский Н.Н.: Спасибо, Сергей Александрович. Есть ещё желающие высказаться? Из приглашенных? Пожалуйста, Иван Семенович! Слово имеет д.и.н. профессор Новосибирского Государственного Университета Кузнецов Иван Семенович.

Кузнецов И.С.: В ходе предшествующих выступлений в полной мере решена основная задача, возложенная на диссертационный совет соответствующими распоряжениями ВАК. Скрупулезное изучение диссертации В. А. Росова и его опубликованных трудов подтвердило высокий научный уровень рассматриваемой работы, ее полное соответствие установленным квалификационным стандартам. Нет необходимости повторять неоднократно сказанное коллегами о фундаментальной источниковой базе, новаторской постановке проблем, глубоком их анализе.

В порядке небольшого дополнения к сказанному хотелось бы обратить внимание лишь на два момента. Первый касается оценки геополитической концепции Н. К. Рериха, нашедшей выражение в его центральноазиатских экспедициях 1920-х—1930-х гг. В ходе выступлений преимущественное внимание обращалось на утопические аспекты этих проектов, связанные с идеей создания центральноазиатского, «монголо-сибирского государства», основанного на синтезе коммунистических и буддистских идей. Разумеется, при акценте на эти планы правомерно говорить о их преимущественно утопическом характере.

Однако нельзя забывать и о другой стороне дела: Центральная Азия была в те годы узлом геополитических противоречий, используя которые можно было решать серьезные задачи. В частности, Советский Союз стремился использовать революционный подъем народов Азии для удара по «тылам империализма», особенно по Британской империи. В этом контексте проекты Н.К.Рериха имели вполне реальную направленность.

Второй, более фундаментальный аспект, связан со специфическим отношением Н. К. Рериха к социализму, на что в ходе прозвучавшей дискуссии почти не обращалось внимания. Между тем специфика позиции русского мыслителя заключалась в том, что он отвергал капитализм, но вместе с тем стремился к гуманистической трансформации того бюрократизированного социализма, который утвердился в то время в нашей стране. В чем-то сходной позиции в то время придерживался другой великий россиянин В. И. Вернадский.

Таким образом, идеи Н.К. Рериха представляют собой альтернативу и сталинизму, и примитивному антикоммунизму. Все это чрезвычайно актуально для нашего времени, когда перед Россией по-прежнему стоит проблема выбора своего пути развития, задача синтеза западных и восточных основ, модернизма и традиций... В заключение хотелось бы выразить глубокое удовлетворение тем, что в год 50-летия Сибирского отделения РАН здесь еще раз продемонстрирован дух научного поиска, объективности и демократизма.... Спасибо.

Покровский Н.Н.: Спасибо, Иван Семенович. Есть желающие ещё? Нет. Тогда разрешите сказать мне несколько слов.

Для меня тема, которую разрабатывает Владимир Андреевич хотя и новая, но в чем-то и близкая. Мои экспедиционные маршруты проходили по тем местам Алтая, где путешествовал Н.К. Рерих, по тем староверческим селам, которые обозначены и на картах обсуждаемой нами сегодня диссертации - в Усть-Коксе, Катанде, в других поселениях Уймонской долины. Я бывал в тех домах, где когда-то Н.К. Рериху рассказывали о сказочной стране Беловодье, в семьях, которые с трудом пережили коллективизацию и, несмотря на гибель в те годы их ценнейшего книжного собрания, сохраняли остатки своей традиционной духовной и материальной культуры - нам удавалось приобретать там и археографический, и этнографический материал. Мы записали там и рассказы о поисках местными староверами Беловодья, хотя уже больше в ироническом ключе, а не как живую почитаемую часть духовной культуры - последнее удалось сделать примерно в те же годы, что и Н.К. Рериху, экспедиции ленинградских этнографов Бломквист и Гриньковой. Именно здесь один из важных истоков того интереснейшего, многопланового утопизма Рериха, о котором немало говорилось и в диссертации В.А. Росова, и при затянувшемся ее обсуждении. Полагаю, что диссертант всю эту сторону мировоззрения Рериха, как и историю его переговоров с политическими деятелями эпохи, анализирует правильно, с необходимой долей осторожности. Об этом сегодня уже говорили и Владимир Александрович, и Сергей Александрович. Забегая несколько вперед, хочу в этой связи подчеркнуть, что несколько строк подготовленного нашей комиссией проекта дополнительного заключения, посвященных этим сюжетам, требуют доработки. При общей оценке диссертационного труда В.А. Росова, я отметил прежде всего колоссальный массив источников, выявленных и введенных в научный оборот исследователем. Это дорогого стоит. Большая публикаторская деятельность В.А. Росова, осуществленная в нескольких изданиях и давшая хороший фундамент его диссертации, должна обязательно быть учтена при оценке его как ученого. И не даром многие выступавшие как сегодня, гак и в далеком октябре 2005 г., отмечали, что открыли для себя много нового о Рерихе, важные стороны его деятельности. Достойно удивления, что существовали десятилетиями разные рериховские центры и фонды, не взявшие на себя труда изучить эти источники, эту сторону многогранной личности Рериха. Но зато, когда этой сделал другой, они вдруг обиделись и стали засыпать наш совет тяжелыми посылками с «компроматом» — еще до того, как мы получили официальное сообщение о том, что именно нам предстоит готовить дополнительное заключение по этой работе. И заключение у меня такое же, как и у моих коллег: я уверен, что это серьезный, новый вклад в науку, причем вклад в историю и отечественную, и мировую и что диссертант заслуживает присуждения искомой степени. Разрешите мне на этом закончить и дать слово В.А. Росову.

Росов В.А.: После всего сказанного здесь, мне искренне хочется поблагодарить и Н.Н. Покровского, и В.И. Молодина, и всех, кто выступал, и всех членов диссертационного совета. И, наверное, для меня очень важно это сегодняшнее обсуждение. Прежде всего потому, что не случайно оно проходит в Новосибирске, потому что те идеи, которые высказывал Николай Константинович, он направлял на Сибирь, на Алтай, и то, что сегодня происходит утверждение или «вторая защита» именно в Новосибирске, на земле Сибири, может иметь большое принципиальное значение. Поэтому я искренне благодарен всем собравшимся здесь за то, что мне была дана возможность не только выступить, но ещё раз подтвердить актуальность и истинность дела Рериха.

Покровский Н.Н.: Спасибо, Владимир Андреевич. Кто хочет ещё высказаться? Желающих нет. Переходим к голосованию. По положению о Диссертационном совете, решение совета считается положительным, если за него проголосовало простое большинство членов совета, участвовавших в заседании. Слово имеет ученый секретарь Совета Савицкий И.М. Выбираем счетную комиссию.

Савицкий И.М.: В состав счетной комиссии предлагается включить следующих докторов исторических наук: Водичева Е.Г., Быстренко В.И., Матханову Н.П.

Покровский Н.Н.: Кто за предложенные кандидатуры? Единогласно. Объявляю перерыв для голосования.

 

(После перерыва)

Покровский Н.Н.: Коллеги, голосование закончено. Слово для оглашения результатов счетной комиссии предоставляется председателю счетной комиссии Водичеву Евгению Григорьевичу.

Водичев Е.Г.: Уважаемые коллеги, результаты голосования следующие. На заседании совета присутствовало 13 членов из 17, в том числе докторов наук по профилю рассматриваемой диссертации 7 человек. Роздано бюллетеней 13, осталось не розданными 4, оказалось в урне 13 бюллетеней. Результаты голосования следующие: за соответствие диссертации Росова В.А., представленной на соискание ученой степени доктора исторических наук, требованиям «Положения о порядке присуждения ученых степеней» проголосовало: за — 13 человек. Против — нет. Недействительных бюллетеней нет.

Покровский Н.Н.: Спасибо! Утверждаем протокол. Голосуем. Кто против? Нет. Воздержавшихся - нет. Принято единогласно. Всем роздан проект дополнительного заключения. Предстоит нам, друзья, работа по его редактированию. После обсуждения диссертации и голосования мы пришли к единогласному мнению о том, что диссертация Росова В.А. соответствует требованиям, предъявляемым к докторским диссертациям. Дополнительное заключение будет поэтому иметь следующий вывод, который предлагаю сформулировать так. «В итоге следует отметить, что в целом диссертация В.А. Росова является самостоятельным и законченным исследованием, в котором решена крупная научно-теоретическая проблема современной исторической науки. Хотя данное диссертационное исследование содержит и ряд указанных выше недочетов, они не умаляют несомненных новаторских достоинств труда В.А. Росова. Совокупность научных положений диссертации В.А. Росова «Русско-американские экспедиции Н.К. Рериха в Центральную Азию (1920-е и 1930-е годы)» можно квалифицировать как решение научной проблемы, имеющей важное социально-политическое и социально-культурное значение. Диссертация соответствует требованиям п.8 «Положения о порядке присуждения ученых степеней», утвержденного постановлением правительства от 30 января 2002 г. № 74». Так и запишем в конце. У меня ещё есть пара предложений. На последней, 3-ей странице в 1-ом абзаце в конце говорится, что автор немножко сам увлекся овеществленностью этого мифа и т.д. Выступавшие на нашем заседании сегодня подчеркивали, что наоборот, диссертант весьма корректно с этим обошелся. Я предлагаю убрать два предложения, начиная со слов «овеществленный миф...» и до конца абзаца, и добавить следующее предложение: «Однако эта сложная проблема требует дополнительного осмысления». Предлагаю в следующем абзаце снять два предложения со слов «не совсем ясны причины...» до «Введение к работе...», поскольку диссертант вполне ясно дал ответ на замечание относительно документов МЦР. Согласны?

Из зала: Да.

Матханова Н.П.: На 3-ей странице в конце второго абзаца уж очень категорично звучит «недостаточно для заданной темы», предлагаю заменить на «не вполне достаточно».

Покровский Н.Н.: Согласимся.

Красильников С.А.: Коллеги, мне кажется, что на этой же странице в следующем абзаце, который начинается со слов «показывая экспедиционную деятельность Рериха...» нужно убрать слова «одно дело, другое дело...». Эти две фразы, на мой взгляд, совершенно лишние.

Покровский Н.Н.: Я предлагаю в этом же предложении в скобках оставить слова «период НЭПа и середина 1930-х гг.»

Красильников С. А.: У меня ещё есть небольшие текстуальные замечания. На первой странице в предложении «диссертация Росова - это самостоятельное законченное исследование, которое производит впечатление неординарной, талантливой работы...», надо убрать часть фразы - «которое производит впечатление неординарной, талантливой работы», получится «диссертация Росова — это самостоятельное законченное исследование, написанное ярким, образным, литературным языком». Мы комиссия, которая принимает решение, мы не можем писать, что на нас что-то произвело впечатление.

На второй странице, в середине текста предложение «На основе изучения материалов экспедиций Рериха в Центральную Азию В.А. Росов попытался выстроить более или менее цельное представление...» я предлагаю заменить на следующее: «на основе изучения материалов экспедиций Рериха в Центральную Азию В.А. Росов создал достаточно цельное представление о политических ...».

Покровский Н.Н.: Я думаю, что со всеми поправками можно согласиться. Есть ли ещё дополнения к тексту заключения? Нет. Тогда прошу голосовать за заключение в целом с учетом высказанных замечаний. Кто против? Воздержавшиеся? Нет. Принято единогласно.

Совет принял следующее дополнительное заключение по диссертации В.А. Росова.

 

ДОПОЛНИТЕЛЬНОЕ ЗАКЛЮЧЕНИЕ

диссертационного Совета Д.003.030.01 по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора наук в Институте истории СО РАН о диссертационной работе на соискание ученой степени доктора исторических наук Росова Владимира Андреевича «Русско-американские экспедиции Н.К. Рериха в Центральную Азию (1920-е и 1930-е годы)» по специальности 07.00.02. - Отечественная история.

Научный консультант - академик РАН Ананьич Б.В.

Настоящее заключение является документом, отражающим мнение диссертационного совета по поводу вышеназванной диссертации В.А. Росова. Заседание диссертационного Совета Д.003.030.01 проведено 07 марта 2007 г. по указанию Экспертного совета по надзору в сфере образования и науки (№ 06.04.-57/1038 от 26.09.2006 г.). Процедура защиты диссертации В.А. Росова состоялась 12 октября 2005 г. на заседании диссертационного Совета Д.212.232.52 при Санкт-Петербургском государственном университете. Защита прошла успешно. Все отзывы - трех официальных оппонентов (академика РАН B.C. Мясникова; д.и.н., профессора Н.Н. Смирнова; д.ф.н., профессора Ю.В. Линника), отзыв Ведущей организации (Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена), отзывы на автореферат (докторов наук С.Г. Лузянина, К.С. Пигрова, Т.К. Мкртычева, Я.В. Василькова) - были положительными и завершались выводами о соответствии труда В.А. Росова требованиям, предъявляемым к работам докторского уровня и предложениями о присуждении его автору ученой степени доктора исторических наук. Проведенное тайное голосование показало, что 13 присутствующих на заседании членов диссертационного совета высказались за присуждение В.А. Росову искомой степени доктора исторических наук, против - нет. После обсуждения и внесения поправок единогласно было принято Заключение по диссертации. По всем основным пунктам его содержание носит положительный характер.

Комиссия, созданная из членов диссертационного Совета Д.ООЗ.ОЗО.О1, изучила направленные на имя председателя диссертационного Совета академика Н.Н.Покровского Аттестационное дело В.А. Росова, подготовленное диссертационным советом Д.212.232.52 при Санкт-Петербургском государственном университете, текст его докторской диссертации, автореферата; были также рассмотрены материалы полемики, развернувшейся после защиты диссертации. Комиссия Совета, руководствуясь правилами процедуры, изложенными в Положении о порядке присуждения ученых степеней (Бюллетень ВАК, 2002 г., № 3, § 5), подготовила проект заключения по диссертации В.А. Росова. При подготовке проекта данного Заключения экспертная комиссия главной задачей ставила степень соответствия данной диссертационной работы требованиям ВАК, предъявляемым к докторским диссертациям. После обсуждения вопросов, относящихся к диссертации В.А. Росова, диссертационный Совет Д.003.030.01 пришел к следующим выводам.

Диссертация В.А. Росова, как следует из названия, посвящена актуальной научной проблеме изучению экспедиций Н.К. Рериха в Центральную Азию в 1920-е и 1930-е гг. Биография и творческое наследие Н.К. Рериха является значительным исследовательским направлением. В этой связи следует отметить, что тема, выбранная автором, посвящена решению крупной научной проблемы, которая является недостаточно изученной в современной историографии. Диссертация В.А. Росова - это самостоятельное, законченное исследование, написанное ярким, образным литературным языком.

Особенностью работы, определяющей ее новизну, является то, что она не является сугубо культуроведческим трудом, посвященным либо научным трудам Рериха, либо его художественному творчеству, либо философско-религиозным исканиям. Автором выбран особый аспект в изучении биографии Н.К. Рериха - геополитический характер его деятельности. Следует признать, что подобный аспект не только имеет право на существование, но и позволяет представить колоссальную фигуру Н.K. Рериха более многопланово, многогранно и вместе с тем целостно.

Существует область историко-культурной науки, которую принято называть «социальной историей культуры». В её методологическом русле центр тяжести переносится с анализа жанров, стилей и других сторон культурного творчества на изучение так называемой «среды», на социально-политические условия, в которых пребывает культурный деятель, на его политические взгляды и мировоззрение в целом, на отношения с властью, общественными группами. В «рериховедении» именно этот аспект является наименее изученным. В.А. Росов и направил свои усилия на преодоление этого недостатка.

В рамках данного замысла достигнуты и основные результаты. В том числе: подробно и последовательно раскрыты процессы организации и осуществления двух главных экспедиций и роли в этом различных государственных и общественных организаций, а также отдельных лиц, включая выдающихся деятелей мирового масштаба; впервые характеризуется проект «Белуха», имевший целью экономическое освоение района Горного Алтая, рассмотрены коллизии, возникавшие периодически между Рерихом и белой эмиграцией в Манчжурии; раскрыты причины и сам процесс завершения второй азиатской экспедиции. В сумме различных высказываний и действий Н.К. Рериха представлена его личность не только как культурного деятеля мирового масштаба, но также организатора, администратора, дипломата и политика.

Диссертант изучил и использовал в работе значительную базу источников как литературного, гак и архивного характера, основная часть которых вводится в научный оборот впервые. Это подтверждает новизну исследования, поскольку осуществлен анализ документов 27-ми архивов России, США, Индии, Франции, Чехии. Такой объем проделанной работы делает честь автору. Достоверность и обоснованность результатов исследования, хотя и не равноценная во всех случаях, в целом достигнута.

В.А. Росов применил новый методологический подход, связанный с использованием методов социальной истории культуры. На основе изучения материалов экспедиций U.K. Рериха в Центральную Азию В.А. Росов создал достаточно цельное представление о политических настроениях и взглядах Рериха и их влиянии па его практическую деятельность.

Конкретно-исторический подход к предмету исследования позволил В.А. Росову сделать ряд теоретических выводов. Своим исследованием он расширил имевшиеся у историков и политологов представления о характере мировых противоречий в Азии. Теоретически важным представляется исходный пункт самого замысла исследователя: раскрыть взаимосвязь и взаимообусловленность культуры и политики, показать неправомерность их разделения. В плане исторического науковедения данная констатация является весьма важной. К недостаткам работы В.А. Росова следует отнести, прежде всего, расширительное название диссертации. Богатый конкретно-исторический материал источников все же значительно уже заявленной более широкой темы. Часть из этих вопросов могла быть снята, если бы тема была сформулирована автором более точно, или сделан подзаголовок, например - «социально-политические аспекты».

Ссылаясь на А.Ф. Лосева, диссертант правомерно указал, что «в социальной истории не существует политики без мифа, точно так же, как и наука, и сама история всегда мифологична» (Диссертация, с. 5). Та же идея была высказана Росовым В.А. и в его выступлении на защите диссертации («Н.K. Рерих вовлекается в большую политику. Рериховская «Новая Страна» базировалась на прочной системе мифологических построений и на национальных традициях» - Аттестационное дело, с. 21), и в самой диссертации («Самым удивительным свойством политической дипломатии Рериха является его способность соединять легенду с текущим моментом» - Диссертация, с. 304). Однако эта сложная проблема требует дополнительного осмысления.

Важнейшим показателем ценности любого диссертационного исследования является анализ изученности рассматриваемой проблемы (историография). В этот раздел Введения диссертации В.А. Росова почему-то попали дневники Н.К. Рериха «Алтай - Гималаи» и Ю.Н. Рериха «По тропам Средней Азии», записки других участников Тибетского путешествия; историко-мистические романы и повести и т.п. Все это следовало отнести к характеристике источниковой базы исследования. Не упоминаются крупные монографии Шапошниковой, Постникова, Бармина, в которых рассмотрены близкие к теме диссертации сюжеты. Другим не менее важным показателем научной значимости диссертационного исследования является репрезентативность источниковой базы. При том, что автором, как уже отмечалось выше, использовано весьма значительное количество архивных источников, в том числе и совершенно новых, обзор источников во Введении вызывает вопросы. Здесь нет типологической характеристики источниковой базы, а дается лишь общий обзор «архивов» и «документальных фондов». Введение работы носит обзорный характер, что не позволяет автору наглядно представить ряд важных результатов проделанного исследования. Из 3 1 -ой страницы Введения диссертации более десяти страниц посвящено описанию структуры диссертации по главам и параграфам. Остальной текст Введения насчитывает менее 20-ти страниц, что не вполне достаточно для заявленной темы.

Показывая экспедиционную деятельность Рериха на фоне общеисторических событий в мире, прежде всего в СССР, автор не дал четкой характеристики отдельных периодов отечественной истории, не подчеркнул сущностные различия (период НЭПа и середина 1930-х гг.).

Заключение диссертации шире материалов, представленных в основном тексте. В самой диссертации главной задачей является раскрытие геополитической деятельности Н.К. Рериха, а в Заключении подчеркивается многоплановость его деятельности (Рерих как крупный ученый, философ, художник, политик-практик), которая не раскрывается в основном тексте, где Н.К. Рерих рассматривается лишь как политик-практик «с ярко выраженным геополитическим мышлением». Выводы автора, что «в жизни Н.К. Рериха наука тесно переплеталась с политикой», а «научные итоги Маньчжурской экспедиции тоже считаются достаточно весомыми» (Диссертация, с. 368) оказались поэтому неподкрепленными конкретным материалом в этой второй своей части.

В итоге следует отметить, что в целом диссертация В.А. Росова является самостоятельным и законченным исследованием, в котором решена крупная научно-теоретическая проблема современной исторической науки. Хотя данное диссертационное исследование содержит и ряд указанных выше недочетов, они не умаляют несомненных новаторских достоинств труда В.А. Росова. Совокупность научных положений диссертации В.А. Росова «Русско-американские экспедиции Н.К. Рериха в Центральную Азию (1920-е и 1930-е годы)» можно квалифицировать как решение научной проблемы, имеющей важное социально-политическое и социально-культурное значение. Диссертация соответствует требованиям п. 8 «Положения о порядке присуждения ученой степени», утвержденного постановлением правительства от 30 января 2002 г. № 74.

Покровский Н.Н.: На этом заседание совета объявляю закрытым. Благодарю всех за работу.

 

Председатель диссертационного Совета
академик РАН
Н.Н. Покровский
Ученый секретарь диссертационного совета
д.и.н. 
И.М. Савицкий

                        

увеличить!


Публикация подготовлена А. Н. Анненко.
Благодарю за помощь Евгения Алексеевича Морокова.

 

 

Ваши комментарии к этой публикации

 

 

 

Ваши комментарии к этой статье

 

33 дата публикации: 07.04.2008