Шагиахметов М.Р.

 

Системный подход и философия

Опубликовано в Вестнике Санкт-Петербургского университета МВД России, 2007г. № 2(34).

 

Системное мышление было присуще человеку с момента возникновения абстрактного мышления. Как только мышление стало способно отрывать понятия от конкретных предметов или явлений  реальной действительности, оно стало их систематизировать. Любое понятие – это уже система предметов или явлений, объединённых наличием общих признаков, абстракция от их конкретных случайных различий, это уже род, класс или вид. Систематизация, как проявление системного мышления является необходимой составляющей абстрактного мышления вообще. Первый уровень системного мышления – это уровень систематизации на основе общих признаков, который начинается при выработке общих понятий, затем приводит к различного рода классификациям.

На этом уровне мышления в основу системного мышления кладётся система однородного. Развитие абстрактного мышления, которое состоит в обобщении общего характерного, абстрагируясь от конкретного, закономерно приводит к классификации, как виду систем, основанных на тождестве, однородности свойств или отношений. Без различного рода классификаций невозможно представить современное человеческое общество, современную науку, само разделение наук основано на этом же принципе однородности предмета науки. Нетрудно заметить, что и философские представления классифицируются по этому же принципу: по предмету, по применяемому методу, по отношению к материи и сознанию, по отношению к традициям классической философии и т.д.

Этот этап развития мышления проявил и стремление к системному обоснованию единства мира. В качестве такого обоснования древнегреческие философы выдвигали однородность этого мира, происхождение от одного универсального первоначала: воды, воздуха, огня, атомов и т.д. Основой системы природы на данном этапе развития мышления древнегреческие философы закономерно представляли систему однородных элементов. Однако дальнейшее развитие мышления выявило другую закономерность: выявление однородного, общего влечёт за собой разграничение с неоднородным, противопоставление с разнородным: души и тела, божественного и человеческого, философии науки и философии жизни, идеализма и материализма, рационализма и иррационализма, объективности и субъективности и т.п. Сам метод классификации, как системы, основанной на однородности первичных элементов, приводит к разнородности классификационных рядов. К примеру, С.В.Мейен и Ю.А.Шредер, рассматривая теорию классификаций, констатируют: «И действительно, на одном полюсе находятся классификации экстенсиональные, дескриптивные, использующие внешние характеристики объектов, а на другом полюсе - классификации интенсиональные, сущностные». [1] Этот уровень системного мышления, который основан на системах, опирающихся на тождество, закономерно приводит к отрицанию, к противоречиям представлений.

Такое взаимоотрицание до настоящего времени господствует в философии как представление о непримиримости противоречий: между сознанием и материей, между субъективностью и объективностью, между рационализмом и иррационализмом, между разумом и действительностью и т.д. На данном этапе развития системного мышления вполне закономерным стал вывод И.Канта о том, что «систематическое единство природы согласно спекулятивным принципам разума не могло быть доказано». [2]

Этот вид систем, который можно назвать системой однородного, который в древнегреческой философии был положен в обоснование единства мира, при своём дальнейшем развитии приводит к расколу представлений на непримиримые противоположности. Тождество закономерно порождает отрицание. Этот вид систем обнаруживает свою недостаточность для того, чтобы охватить систему природы.

Другим проявлением системного мышления этого уровня является стремление философии отделиться от реальной действительности, представления о том, что есть предмет философии, как тождество однородного, за который философия выходить не должна. Тождество вновь закономерно порождает отрицание. Такая «чистая философия», опирающаяся на область кантовского «чистого разума», декларирует своё существование совершенно независимо от реальной действительности, от уровня развития мышления массового сознания. Для этого уровня мышления не существует связи разума и действительности и, тем более, единства философских представлений и уровня развития массового сознания. На этом уровне осуществляется разделение философии на философию науки и философию жизни, рационализм противопоставляется иррационализму, объективизм - субъективизму.

Главным опровержением вывода Канта и основанных на нём противопоставлений различных представлений является единство мира, как единство многообразия, единство человека, как единство его души, сознания, разума и его материальной физической природы. Если мы не может их осмыслить в единстве, то это лишь показатель слабости нашего мышления, недостаточная степень системности наших представлений. На это указывал и Гегель, который по поводу неразрешимости кантовских антиномий писал: «Разрешение противоречия состоит в том, что оно принадлежит не предмету в себе и для себя, а лишь познающему разуму». [3]

Это отрицание как представление о непримиримости противоречий является проявлением неполноты этого вида систем по отношению к реальной действительности, к природе. Чтобы системный подход был осуществлён в полной мере, он должен быть способен преодолеть пропасть между мышлением и реальной действительностью, а также противоречия наших представлений в единой картине мира, которая должна соответствовать его единству. Единство мира, как единство многообразия, единство человека, его души и тела, сознания и физической природы ставит задачу расширения системного подхода, определения системы не только как единства однородных элементов, но и как единство разнородных и даже противоположных.

Системный подход к философии предполагает рассмотрение её в качестве системы, т.е. в единстве всех противоречивых представлений. Другая сторона системного подхода состоит в том, чтобы рассматривать философию как часть более широкой системы – системы представлений общества, а развитие философии как часть и проявление развития массового сознания.

Важный шаг вперёд к осмыслению единства противоположных элементов сделал Гегель, показавший диалектическое единство тождества и отрицания наших определений рассудка. Диалектика Гегеля – это уже начало следующего этапа развития системного мышления, которое видит единство не только однородного, но и противоположного или разнородного. Но она видит это единство только в абстрактном мышлении, рассматривая его как восхождение от реальности к абсолютному духу. В картине мира, которую создал Гегель, природа не является системой, она - лишь несовершенная, низшая её ступень: «бог, который есть истина, познаётся нами в этой его истине, т.е. как абсолютный дух, лишь постольку, поскольку мы вместе с тем признаём неистинным сотворённый им мир, признаём неистинными природу и конечный дух в их отличии от бога». [3,c.211] Гегель, используя диалектику, преодолел противоречия мышления, но идеалистический характер его системы только расширил пропасть между мышлением и действительностью. Гегель не стремится к отражению системы природы, он стремится к тому, чтобы подчинить природу собственной системе.

Решительный шаг к преодолению пропасти между мышлением и реальностью сделал марксизм, философской основой которой является диалектический материализм. Используя диалектику Гегеля в исследовании материальных факторов, марксизм обосновал системный подход к природе и сфере материального производства, но исключил из этой сферы сознание, как вторичное, производное от материи. Марксизм выявил систему взаимодействия производительных сил и производственных отношений, как активного и консервативного, но марксизм абсолютизировал действие этой системы и её влияние на сознание людей. Материалистическая ограниченность проявилась в том, что марксизм не замечает той же системы: активного и консервативного, изменчивости и преемственности во взаимодействии сознания и материи, определяя это взаимодействие лишь как одностороннее влияние материи на сознание.

Как это ни парадоксально звучит, но Гегелю и Марксу не хватило диалектики, а можно сказать – системного мышления, в определении взаимодействия сознания и материи, которое они определили противоположным образом, но одинаково иерархически как одностороннее определение одного другим. В результате внутренняя система учений Гегеля и Маркса страдает ограниченностью, следствием которой является внешняя диалектическая противоположность идеализма и материализма, их взаимозависимость и взаимодополняемость.

Преодоление этой ограниченности в распространении системного подхода к взаимодействию сознания и материи, в рассмотрении их в единстве как элементов единой системы. Это единство подтверждается взаимозависимостью и взаимодополняемостью этих понятий, а также отсутствием между ними чёткой границы. К примеру, в системе взаимодействия дикой природы и человеческого общества, дикая природа – воплощение материи, а человеческое общество – сознания, но сознание есть и в дикой природе, и человек имеет материальную физическую, телесную природу. В чистом виде в природе нет ни сознания, ни материи. Одни и те же явления могут рассматриваться как материя, так и сознание во взаимоотношениях с различными явлениями, а точнее, в разных системах взаимодействия. Так господствующая в обществе система представлений, осуществляемая в общественной практике, отражаемая в нравах и обычаях, в произведениях литературы и искусства, в уровне взаимоотношений между людьми, по отношению к материальному производству является сферой сознания, а по отношению к индивидуальному сознанию – материальным фактором. Понимание единства, взаимодополняемости и взаимоопределяемости материи и сознания является обоснованием рассмотрения их в качестве элементов единой системы представлений.

Само рассмотрение материи и сознания в качестве элементов единой системы меняет взгляд на характер отношений между ними, снимает иерархическое одностороннее определение одного другим. Характер обоюдного взаимодействия сознания и материи определяется их собственной природой: активностью, изменчивостью сознания и консервативностью, преемственностью материи. Как бы не осуществлялись их взаимопереходы, сознание всегда определяет внутреннее, активное, изменчивое, а материя – внешнее, консервативное и преемственное. Одно определяется относительно другого.

Автор одного из вариантов общей теории систем, Ю.А.Урманцев в работе «О формах постижения бытия» сделал попытку системного рассмотрения понятий материи и сознания в истории философии. Он пишет: «Замечательно, что в истории восточной и западной философии в плане признания или непризнания субъективной и объективной реальности, Духа и Материи реализовались (очень рано!) также все 4 логически допустимые возможности.

1. Субъективную реальность как единственно возможную или "первичную" признавали солипсисты (йогочары, Брюне, Беркли) и объективные идеалисты (ведантисты, Платон, Гегель);
2. точно так же объективную реальность как единственно возможную или "первичную" признавали вульгарные материалисты, "научные материалисты" (материалистические аналоги солипсистов), а также чарваки, Демокрит, Бэкон, Маркс. Энгельс, Ленин;
3. обе эти реальности - и субъективную и объективную - как взаимно паритетные и не сводимые друг к другу признавали дуалисты - саутрантики и картезианцы;
4. существование обеих реальностей отрицали мадхьямики и в какой-то степени Дионисий в “Ареопагитиках». [4]

Сразу хочется отметить, что даже в таком виде системный подход поднимает точку зрения на философские противоречия на высоту, с которой эти противоречия уже не являются непримиримыми, более того, они предполагают существование друг друга как элементы одной системы. Но построенная Урманцевым система лишена развития, она не видит разницы в уровне качества представлений ведантистов и Гегеля, Демокрита и Маркса, саутраников и картезианцев. Это приводит к противоречиям: отрицание материи или сознания приравнивается к признанию «первичности» одного из них, хотя первичность одного из элементов невозможна без признания существования обоих. Это чисто логическое несоответствие применительно к массовому сознанию означает совершенно разный уровень развития. Второй недостаток состоит в том, что взаимодействие духа и материи рассмотрено как взаимодействие отвлечённых от жизни понятий, а философские представления существуют вне системы развития мышления. Ю.А.Урманцеву не хватает системности. Вследствие этого данная попытка рассмотрения системы взаимодействия материи и духа повисает в воздухе и не влечёт за собой каких-либо значимых выводов.

Но если системный подход провести более последовательно, если к рассмотрению понятий материи и сознания подойти как отражению реальных противоречий, если философские представления не отрывать искусственно от развития массового сознания, а рассматривать их как индивидуальное проявление достигнутого уровня мышления, то картина получается совершенно другая.

С этих позиций дуализм сознания и материи, который оформился в эпоху Нового времени, является завершением этапа развития мышления, который можно назвать этапом становления системы «материя-сознание», главным вопросом которого было признание или непризнание элементов системы. В массовом сознании этот вопрос осознавался как противопоставление души и тела, выражался в формировании отношения к жизни в целом как к благу или злу, это была борьба жизнеутверждения и жизнеотрицания. На этапе становления система «материя-сознание» имеет четыре логически возможных варианта взаимодействия, которые все были реализованы и которые, что очень важно, укладываются в этапы развития мышления:

1). Отрицание и сознания и материи, как отсутствие представлений об их дуализме.

2). Отрицание материи, признание сознания.

3). Отрицание сознания, признание материи.

4). Признание и материи и сознания.

Отрицание как незнание дуализма сознания и материи – этот этап развития мышления характерен единством человека и природы и отсутствием абстрактного мышления, что характерно для первобытного состояния. С появлением абстрактного мышления появляются взаимоотрицающие виды взаимодействия: отрицание материи, или отрицание сознания. Эти виды взаимодействия ещё не имеют вида философских учений, но проявляют себя в представлениях массового сознания.

Яркой иллюстрацией периода господства взаимоотрицающих дуалистических представлений в массовом сознании является период средневековья в Западной Европе. Господство представлений, которые выразились в распространении религиозного фанатизма, в аскетизме и отшельничестве, можно и следует определить как деятельное отрицание материи и телесной природы. Эти представления отражали отношение к материальному миру, как источнику зла, как жизнеотрицание. Этот же исторический период, который в Западной Европе соответствует раннему средневековью, характерен другой крайностью – проявлениями власти материального мира, господства телесной природы над человеком, когда он находится во власти страстей и аффектов, когда любовь была страстью, жадность - алчностью, жестокость - кровожадностью. Это можно определить как деятельное отрицание разума, сознания, отрицание человека, как разумного существа.

Два логически возможных вида взаимодействия души и тела, сознания и материи, как взаимоотрицание, в массовом сознании отразились в представлениях об их антагонизме, в непримиримом дуализме добра и зла, которые представлялись как противоборствующие мировые силы. Выдающаяся роль христианского монизма состоит в преодолении этого дуализма, в том, что оно сумело объединить казавшиеся антагонистическими противоречия в единую систему, как иерархию добра и зла, в этой иерархической системе зло предстало не мировой силой, а лишь как недостаток добра, а выпадающие каждому человеку страдания – путь к спасению. Утверждение в сознании людей христианской системы представлений было основой позитивного отношения к миру, как благу, основой жизнеутверждения. Христианская система представлений фактически преобразовала дуализм добра и зла в ступени развития, подавляя страсти, способствуя укреплению разума.

Преодоление этих противоречий – это не только мыслительная операция, это преодоление власти этих противоречий над людьми. Люди научились быть людьми в современном понимании, они научились контролировать страсти, разум окреп, и страсти утратили характер порочности. Душа и тело, сознание и материя от взаимоотрицания пришли к единству. Вместе с тем, телесная природа человека и материя в целом приобрели право на существование и в мышлении. На этом этапе развития, в эпоху Нового времени, и сложились в философии представления о наличии двух субстанций: материи и сознания, как признание и того и другого. Эти субстанции философами Нового времени мыслились в единстве, роль объединяющего начала играл бог, как всеобъемлющее понятие.

Новый облик человека, главным достоинством которого стал разум, ознаменовал новый этап развития мышления, главным вопросом которого закономерно стал вопрос взаимодействия разума и действительности, как новая интерпретация взаимодействия сознания и материи – этап взаимодействия. Эта система имеет четыре логически возможных варианта взаимодействия её элементов:

1). Отрицание взаимодействия.

2). Признание первичности разума по отношению к действительности или сознания по отношению к материи.

3). Признание первичности материи по отношению к сознанию.

4). Признание диалектического единства сознания и материи.

Отрицание взаимодействия между сознанием и материей в массовом сознании выразилось в представлениях о разделении сферы практической деятельности и сферы нравственности, которые остаются господствующими в странах Запада. В обыденной практической деятельности господствует утилитарный прагматизм, стремление к материальной выгоде, комфорту и растущему потреблению, в сфере нравственности господствует декларативная приверженность высоким христианским идеалам или набожность, выражающаяся в формальном соблюдении религиозных ритуалов. Чем выше и отвлечённей от реальной жизни идеалы, тем низменнее вульгарный утилитаризм практики. В философии эти представления выразились в учении И.Канта, разделившего «чувственно воспринимаемый мир», где господствуют законы природы, и «умопостигаемый мир», где господствует «автономия чистого разума», диктующая нравственные императивы.

Также как на этапе становления системы второй и третий варианты взаимодействия системы составляют этап дуализма, когда представления разделяются на две взаимоотрицающие, но взаимообусловленные противоположности: идеализм и материализм, которые противоположным образом решают один и тот же вопрос.

Взаимообусловленность идеализма и материализма подводит нас к необходимости следующего этапа – диалектического единства сознания и материи.

Несмотря на то, что необходимость рассмотрения сознания и материи в единстве мышлением ещё в полной мере не осознана, в массовом сознании этот этап уже наступает. Уникальность опыта нашего народа состоит в том, что мы уже преодолели противоречия идеализма и материализма, капитализма и социализма, это выражается в том, что массовое сознание нашего общества уже преодолело их дуалистическое противопоставление, мы видим положительное и в капитализме, и в социализме и видим недостатки в обеих системах. Мы уже не хотим слепо копировать страны Запада и полностью отвергать собственное социалистическое прошлое, мы пытаемся синтезировать всё лучшее. Противопоставление идеализма и материализма, как тезис и антитезис у Гегеля должны и завершаются их синтезом. Более подробно на содержании каждого из этих этапов развития сознания мы уже останавливались ранее. [5]
Каждый этап развития мышления представляет собой систему, которая внутренне симметрична: второй и третий варианты взаимодействия составляют симметрию по горизонтали, как единство противоположностей, а первый и четвёртый – по вертикали, как обретение системой нового качества. Каждый четвёртый вариант взаимодействия – это качественно новый этап развития, который является результатом первых трёх и в этом проявление отличия от чисто мыслительного рассмотрения системы «материя-сознание» в отрыве от реальной жизни. Отличие в том, что человек – единство материи и сознания и их порождение, он не просто решает мыслительную задачу, он проживает их решение, приобретая жизненный опыт, развиваясь сам и развивая жизнь, частью которой он является.

Трудно даже перечислить все последствия системного подхода к философии, рамки статьи позволяют лишь тезисно остановиться на некоторых из них.

Анализ этапов изменения представлений о взаимодействии материи и сознания проявляет закономерности развития мышления: развитие мышления приводит к осознанию противоречий, которые первоначально противопоставляются друг другу, познаются в отрыве и в противопоставлении, затем противоречия преодолеваются и осознаются в единстве.

Опираясь на систему сознания и материи не в качестве отвлечённых от реальной жизни понятий, а как систему взаимодействия активности, изменчивости и консервативности, наследственности, которая свойственна каждому человеку, как системе сознания и физической природы, которая свойственна обществу, как единству массового сознания и созданных человеком материальных условий жизни, данная система преодолевает разрыв между философскими представлениями и реальной жизнью каждого человека и его общественной практикой. Данная система соединяет философские представления с реальной жизнью, как индивидуальное выражение части представлений массового сознания, соединяет воедино мифологические, религиозные и философские представления в единой системе развития мышления.

Системное рассмотрение развития мышления приводит к иерархии, как системе, каждый уровень которой включает в себя ранее достигнутое мышлением с достижением нового уровня развития. Этим объясняется тот факт, что на современном уровне мышления сохраняются мифологические, религиозные и философские представления. Системное рассмотрение развития мышления не отвергает их, оно определяет их место в иерархии развития. К примеру, взгляды на религию делятся на противоположные: либо признание религиозных представлений в качестве истины, либо их полное отрицание, как «опиума для народа». Системное рассмотрение не отвергает религию, оно определяет её как необходимую ступень развития мышления, которая является не конечной истиной, а основой для дальнейшего развития.

Данная система объединяет любые представления, для любого направления философии, для любого представления в ней можно найти место в качестве одного из элементов, либо элементов подсистемы. К примеру, «демаркационизм» западной философии науки является одним из элементов подсистемы первого этапа «отрицания взаимодействия» материи и сознания, другим элементом подсистемы является так называемая философия жизни. Философия науки весь XX век пыталась доказать наличие чистой объективности и определить её границы как модель рациональности, а философия жизни пыталась максимально отстраниться от объективности, уходя в субъективность и трансцендентализм. Такое архаичное положение объясняется тем, что по идеологическим причинам западная философия отвергла собственные достижения – диалектику Гегеля и марксизм.

Данная система показывает направление развития, которое становится главным критерием оценки представлений массового сознания и философских представлений, в том числе. Это в равной степени позволяет преодолеть как догматизм, так и плюрализм бессистемности и является основой рассмотрения философии как науки.

Системное рассмотрение развития мышления снимает противопоставление объективности и субъективности, характерное лишь для первого этапа, отрицающего взаимодействие элементов системы «материя – сознание», а значит, меняет само понимание научности. Научное знание – часть представлений о реальной действительности, которые включают в себя все формы познания. Наши представления – это единство объективного и субъективного, они всегда отражают объект, но всегда являются продуктом деятельности сознания. Объективность и субъективность – противоположности взаимосвязанные и взаимоопределяющие друг друга. Системное рассмотрение развития мышления стирает границу между естественными науками и гуманитарными.

Невозможно перечислить все следствия системного рассмотрения мышления. Но даже перечисленное даёт основание для вывода о том, что данная система работает, преодолевая противоречия, объединяя различные уровни развития мышления, прошлое, настоящее и будущее.

 

Литература:

1. Мейен С.В., Шредер Ю.А. Методологические проблемы теории классификации. // Вопросы философии. 1976. № 12. С.67-79. – С.68.

2. Кант Иммануил. Критика чистого разума. // Сочинения в шести томах. Т.3. M., «Мысль», 1964. (Философ, наследие).- 799с.- С. 662.

3. Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. Т. 1. Наука логики. М., «Мысль», 1974.- 452 с. – С. 166.

4. Урманцев Ю.А. О формах постижения бытия. // Вопросы философии №4, 1993г. Стр.89-106. – С. 94.

5. Шагиахметов М.Р. Сознание человека – основные этапы развития. // Сознание и физическая реальность. №3. 2006. С.12-21.

 

 

 

Ваши комментарии к этой статье

 

№31 дата публикации: 01.09.2007