Алексей АННЕНКО

«ВЕЛИКИЙ ПЛАН», «НОВАЯ СТРАНА» И НАШИ ДНИ

(ЗАМЕТКИ НА ПОЛЯХ ИССЛЕДОВАНИЙ В.А.РОСОВА)

 

Рассказывая об одном из своих великих знакомых Илья Эренбург отметил, что некоторые его современники прочно забыты, некоторые – «забронзовели» и покрылись патиной времени, а у N. неувядаемая слава – о нём спорят.

В полной мере эти слова можно отнести к судьбе Николая Константиновича Рериха. Споры вокруг величественной фигуры нашего соотечественника, начавшиеся при его жизни, продолжаются до сих пор. С одной стороны, они вызваны вполне понятным и оправданным стремлением к познанию жизненного пути многогранной личности, с другой, к сожалению, - желанием выступить в роли единственного якобы знающего толк «иконописца», следующего «древним образцам» и предостерегающего «от самомышления».

Забывается при этом, что претендующим на роль доверенных «живописцев» подобает, прежде всего, ориентироваться на Великие Облики, «во всём с ними совещаться, и по их наставлению и учению жить, в посте, молитве и воздержании, со смиренномудрием, без всякого зазора и бесчинства…».

За последний год мы увидели столько «зазора и бесчинства», столько пренебрежения обыкновенными этическими нормами, элементарным здравым смыслом! В итоге – звонкая (не раз и не два) «пощечина», полученная лицами, претендующими на знание истины в последней инстанции. Если отбросить в сторону подробности, то мы имеем следующие печальные для Рериховского сообщества обстоятельства.

Целый год представители организации, провозглашающей себя лидером Рериховского движения, прошу извинить, что называю действия своими именами - раздували склоку, писали кляузы в официальные инстанции, распускали и оплачивали сплетни в массовой печати, занимались закулисными интригами в связи с диссертацией, посвящённой экспедициям Н.К.Рериха в двадцатые-тридцатые годы. Целый год научные круги России отвергали утверждения руководства МЦР, что в диссертации Н.К.Рерих представлен, как «авантюрист от политики». Раз за разом учёные России доказывали «рериховцам»(!), что в диссертации на конкретных фактах биографии открываются новые обстоятельства деятельности одного из величайших представителей русского народа – Н.К.Рериха и защищали его имя от «рериховцев».

Массовый читатель, интеллигенция России увидели, что люди, позиционирующие себя лидерами культурно-просветительного Рериховского движения, невежественны в предмете собственных интересов! И, к тому же, обладают хрупким моральным уровнем. Вместо того, чтобы решать проблемы в рамках движения (заботясь о чистоте, не выносить «сор из избы»), они не гнушаются никакими средствами. При этом лицемерные заявления о стремлении к «чистоте науки» вводили в заблуждение лишь духовных приспособленцев, к которым применимы слова Михаэля Самуэливича Паниковского: «Жалкие, ничтожные люди».

«Кампания» выявила, по крайней мере, один принципиальный момент -  нахождение при Рериховском наследии ещё не означает следования путём Рериха.

Надо сказать прямо – руководство МЦР много сделало для дискредитации Рериховского движения в нашей стране, для создания искаженного образа «рериховца», как скандалиста и сектанта. Рериховскому движению нанесён сильнейший удар со стороны людей, использующих слова о высоком и духовном для прикрытия кругозора, не выходящего за рамки мещанских представлений о Высоком и Духовном.

Это будет преодолено, но не может не вызывать душевную боль.

Достойно сожаления, что руководители МЦР никак не поймут – их действия бьют бумерангом по положению самого МЦР, в целом Рериховского движения, любого рериховца. Положение организации, которое «по умолчанию» распоряжается «самым большим в мире архивом» семьи Рерихов, не может не вызывать тревоги. Никакие шумные кампании в качестве завесы не могут скрыть обстоятельства, что воля С.Н.Рериха, о которой много говорят руководители МЦР, остаётся невыполненной. Рериховский центр служит не сплочению, а раздору.

Вместо содержательной дискуссии на темы, поднятые исследователем, нам навязывают представление, достойное «театра абсурда».

Два микроскопических эпизода «игры без правил». В «доказательство», что «В.Росов показывает Рериха готовым пожертвовать даже своей родиной» (оставляю суть этого выпада на совести автора – А.А.), из диссертации выстраиваются в один ряд слова, взятые со страниц – 44, 40, 45, 196, 194, 200 (Независимая газета, 2007, 14 ноября, с.18). Получается не доказательство Росова, а доказательство Стеценко на уровне доносов, использующих буквы из газет.

Другой пример. «В.А.Росов в своей работе не приводит никаких доказательств о посещении Н.К.Рерихом военного ведомства Японии», - заявляет А.В.Стеценко (там же, с.18). Те, кому недоступна рукопись диссертации В.А.Росова, могут раскрыть книгу В.А.Росова «Николай Рерих: Вестник Звенигорода» (2-ой том) на стр.28 и прочитать: «Самым ответственным оказался визит в Военное ведомство. Министр Хаяши (Hayashi) принял Рерихов 24 мая в 9 часов утра…» На следующей странице книги воспроизведён фрагмент японской газеты с фотографией Н.К., Ю.Н. и министра с автографом самого Н.К.Рериха: «У военного министра Хаяши». Самое удивительное, что ложь приводится для вывода, который и без А.В.Стеценко содержится в диссертации В.А.Росова.

Я останавливаюсь на этом лишь потому, что ясно видно: в основе кампании вовсе не борьба за чистоту науки или в защиту Рериха (трудно оценить громадный урон, нанесённый имени Рериха «защитниками»!), в основе - мелко-завистливое и мстительное чувство сделать всё, чтобы не допустить появления «доктора рериховских наук». Это нелепо, потому что рано или поздно В.А.Росов получит степень. Главное – его исследование давным-давно находится в научном обороте. В научном! А не в спекулятивно-дилетантском! Против чего «воевали»?!

Надо не «воевать», не жаловаться властям на своих коллег, а конструктивно обсуждать. Исключительно в целях плодотворного обсуждения проблем, поднятых в исследованиях, предлагаю свои заметки, изложенные в письмах к автору, В.А. Росову.

 

«12 апреля 2000 года.

Уважаемый Владимир Андреевич - привет из центра Азии!

Получил посланные Вами “Ариаварту” и книгу о Кондаковском Семинаре…

Теперь о главном. Прежде всего, я “проглотил” дважды Вашу статью (В.А.Росов. Маньчжурская экспедиция Н.К.Рериха: в поисках «Новой страны» – Журнал «Ариаварта». 1999, №3). И сразу пишу. После без малого тридцатилетнего изучения жизни и деятельности Н.К., если в двух словах выразить моё впечатление от этой статьи, то могу сказать: “Я потрясён...”

Главное - какова бы ни была оценка, выводы из статьи, следует признать - она строго научна, документирована, доказательна... Что, впрочем, характерно для всех Ваших публикаций или изданий, где присутствует Ваше имя. Вообще, в современном рериховедении, Вы, один из немногих, кто всегда приводит безукоризненный научный аппарат. Видно, что статья основана на колоссальном объёме переработанной информации (причём, как принято говорить, в подавляющем большинстве - впервые вводимом в научный оборот). Её надо осмыслить, она переворачивает имевшиеся представления о последней экспедиции.

Конечно, такие публикации, как бы к ним неоднозначно не относились - поворотные для любой науки, в данном случае - рериховедения...

Вы, конечно, читали статью О.А.Лавреновой «Прокрустово ложе псевдонауки» в “Новой Эпохе”, где в ссылке критически, надо понимать, упоминается Ваша концепция. Статья написана в русле сложившихся представлений о пути Рерихов, но она проигрывает по сравнению с мощной доказательной, документированной базой в Вашей статье. Повторюсь - какие бы последствия она ни вызвала...

Не обращайте внимания на т.н. «критику», её будет много от тех людей, которые затвердили два-три шаблона, и прикладывают их ко всем фактам... Вы совершили, не побоюсь сказать, научный подвиг... А ведь кому-то, кто хочет видеть и показывает Н.К. “лакированного”, даже публикация книги З.Г.Фосдик показалась несвоевременной. «Как бы чего не вышло» и т.п.

Конечно, Вы владеете огромным материалом и можете делать свои выводы, на которые другие (прочитавшие десяток-другой популярных  публикаций) такого права не имеют.

Ваши данные развенчивают моё заблуждение о том, что не было политической составляющей в деятельности Рерихов. Была, но это нисколько не умаляет представление о величии жизненного подвига Н.К.

…Ваша блестящая статья даёт совершенно новый ракурс в освещении Маньчжуро-Монгольской экспедиции. Я даже не говорю сейчас об идее Новой Страны. Я имею в виду даже уровень хода экспедиции: например, проясняется, почему они спешно перебазировались из Цаган Куре в Тимур Хада, проясняется мотив спешного окончания (кстати, меня поразил директивный тон телеграммы Уоллеса от 1 сентября 1935 года в части “отправляйтесь... по самому прямому маршруту в Индию” - после окончания экспедиции Рерихи вольны были сами выбирать маршрут) и многие другие моменты. Более того, новой гранью встаёт эпопея предательства, событий, связанных с захватом Музея в Нью-Йорке и т.д. и т.п.

В 1979 году З.Г.Фосдик в письме ко мне обещала прислать ряд материалов о Последней экспедиции, но, как Вы пишете, многое только недавно обнаружилось. Да и трудно тогда было посылать даже безобидные, казалось бы, материалы.

Так что от всех, кто непредвзято, с любовью и грамотно, изучает жизнь и деятельность Н.К., позвольте поздравить и выразить Вам самую сердечную благодарность за Ваши публикации, которые не лежат на полках, а работают...»

 

* * *

4 ноября 2007 года

... После нашего разговора осенью прошлого года у меня осталось впечатление, что Вы готовы к любым дискуссиям на темы, изложенные в Ваших Статье, Книге и Диссертации[*] . К сожалению, год прошёл в гнетущей атмосфере, не имеющей отношения к плодотворному обсуждению проблем, поднятых в Ваших исследованиях. И самые доброжелательные споры могли бы быть использованы Вашими «оппонентами». Теперь это позади. Предлагаю свои небесспорные размышления, вызванные Вашими исследованиями.

Если воспринимать буквально Ваши слова: «Создание независимого государства, названного условно «Новая Страна», - таков Великий, или Мировой План Рерихов, задуманный для того, чтобы перекроить карту Восточной Сибири и Дальнего Востока» (Статья, с.19), то надо признать - Вы никак не доказываете этого. Нет ни одного достоверного исторического документа, приведённого Вами, где рукой Н.К.Рериха (членов его семьи) был бы изложен «План» изменения карты «Восточной Сибири и Дальнего Востока» для создания «независимого государства».

Сведения, взятые из Дневников Е.И.Рерих, ввиду их особого происхождения и характера, не могут считаться убедительными в контексте конкретного исторического исследования.

Но! Значит ли это, что не существовал «Великий, или Мировой План Рерихов»? Вовсе не означает. Более того, свидетельства – документальные и достоверные – есть. И, я уверен, что если бы Вы поставили своей задачей пойти по пути исследования возникновения, оформления и реализации этого «Великого, или Мирового Плана Рерихов», то Вы, имея громадный материал, могли бы создать великолепное произведение на эту тему. Однако, это не входило в Вашу задачу, как исследователя.
Поясняю. Возьмём школьный пример. К листу бумаги, на котором насыпаны железные опилки, снизу подносят магнит и опилки выстраиваются по ходу движения магнита. Нечто подобное произошло с громадным массивом материалов, выявленных и обработанных Вами. Чтобы их систематизировать, Вы взглянули (провели «магнитом») на них под углом проведения «русско-американских экспедиций».

Однако, вновь перемешав «опилки», и проведя «магнитом» под углом освещения «Великого Плана», Вы получили бы совсем другое сочетание, другую «дорожку», другое исследование.

С той задачей, которую Вы поставили, если взять, например, заглавие докторской диссертации – «Русско-американские экспедиции Н.К.Рериха в Центральную Азию (1920-е и 1930-е годы)», Вы справились прекрасно. К сожалению, «оппоненты» этого не увидели, обрушившись на освещение в Ваших работах темы «Новой Страны», событий середины тридцатых годов прошлого века, непростых даже для специалистов, изучающих их.

Тем не менее, работа проделана  настолько объёмная, что даже уже сделанное Вами позволяет идти дальше в исследовательской работе.

 

I

Итак, есть ли иные варианты, версии, концепции анализа Мирового Плана, кроме предложенного?  Ещё в Статье (с.28) Вы признаёте: «Как отдельного документа «Мирового Плана» не существовало. Он оставался в обиходе Рерихов…». Что это значит – «в обиходе» - не расшифровываете. В связи с этим любой исследователь вправе воссоздать этот план, или хотя бы проследить его осуществление по косвенным свидетельствам. Благодаря Вашей работе открылись совершенно неизвестные документы последней экспедиции Н.К.Рериха. Из многолетнего небытия появилась вполне реальная картина событий середины тридцатых годов прошлого века. Событий, связанных не только с экспедицией, но и с другими сторонами деятельности Рерихов, ранее неизвестными.

Я уже писал о том, что соглашаясь с общим подходом к историческому исследованию Рериховского наследия, который Вы великолепно продемонстрировали, полагаю, что акценты этого исследования могут быть расставлены и по другому. Думаю, что выражаю не только своё мнение.

Прежде всего, это касается «Великого (или Мирового) Плана», идеи «Новой Страны». Анализ этих глубоких понятий, их генезиса и воплощения нуждается в отдельном исследовании. «Втискивание» в рамки исследования об экспедициях Н.К.Рериха, неминуемо привело к некоторой схематичности, некорректной трактовке. Скажу и так: фактическая сторона проведения экспедиций наложила свой отпечаток на понимание форм и средств осуществления идей «Великого Плана». И тем более идеи «Новой Страны». За что и ухватились «оппоненты».

Оснований для этого не было, а поводы были.

Не буду повторять набившие оскомину «обвинения», построенные на вырванных из контекста цитатах. Приведу со своей стороны только один пример. В Диссертации в главе «Харбинская миссия Н.К.Рериха» третий раздел называется - «Военные интересы руководителей экспедиции». Ну, зачем так называть главу, в которой речь идёт о взаимоотношениях с генеральской верхушкой эмиграции, казаками, об экспедиционном дневнике Ю.Н.Рериха? Если бы они встречались с адмиралами, тогда – «Морские интересы…»? Из текста ясно, что не было «военных интересов» у руководителей! Этот раздел полностью взят из Статьи, где он мирно существовал под цифрой (II), без вызывающего и некорректного названия. Зачем давать повод для недоброжелателей?

Несмотря на многие убедительные свидетельства, осталось впечатление не совсем оправданного сужения Мирового Плана масштабами и хронологией экспедиций. Я бы мог привести немало цитат из текстов, но скажу об ощущении в целом.

Вольно или невольно нас пытаются убедить, что Мировой План, который предполагал построение Новой Страны, зависел от результатов экспедиций. Меня поразил вывод, сделанный Вами: «Это (телеграмма Г.Уоллеса 1 сентября 1935 года о завершении работ и следовании «по самому прямому маршруту в Индию» – А.А.) означало полный провал экспедиции, которая была рассчитана как минимум ещё на два года. «Мировой План» Рериха окончательно рухнул» (Статья, с.50).

С этим как раз согласиться невозможно. «Провал» экспедиции (кстати, весьма спорный вывод) вовсе не означал крушение «Мирового плана».

«Великий (или Мировой) План» не исчерпывался идеей построения определённого «монголо-сибирского государства». «Великий План» нацелен на постепенную эволюцию человечества на основе Учения Живой Этики. Процесс этот непростой, многогранный и длительный. Он не мог начаться с построением какого-то государства и не может прекратиться за неимением такового. Он имеет стратегической целью – создание и эволюцию «Новой Страны», в которой торжествуют Высшие Идеалы человеческого бытия.

Существование государственного образования, где эти принципы были бы возведены в ранг главной задачи, могло бы сильно повлиять на сроки осуществления «Великого Плана», но не означало бы его выполнение. И уж тем более, его выполнение не зависело от результатов двух экспедиций. Рассматривать конкретные экспедиции, как часть осуществления «Великого Плана» нужно, но, как показал опыт Ваших исследований, можно при этом попасть под огонь невежественной критики, когда под «защиту» берутся Идеалы, одинаково дорогие и автору исследований, и его «оппонентам». В результате страдает качество понимания этих Идеалов.

Этого можно было бы избежать, если бы исследователь ограничился на первом этапе только темой экспедиций, а на втором во главу угла поставил бы изучение темы под примерным названием: «Великий План»: происхождение, осуществление и перспективы».

Но это не входило в задачу исследователя. Другое дело, что вместо погромной критики на уровне существовавшего когда-то Института марксизма-ленинизма по отношению к «ренегатам» и «уклонистам», «оппонентам» надо было бы противопоставить своё понимание «Великого Плана». Легче говорить «нет», чем создавать реальное поле дальнейших исследований. А Ваши исследования его создали, и некоторые моменты Вы вынужденно обозначили лишь пунктирно.

 

II

Несмотря на утверждение, что «Великий План» не существовал документально, это не совсем так. В отличие от реконструкций по воссозданию проекта «Канзас», произведённых Вами, существуют документальные свидетельства о существования конкретного Плана работы «под светлым знаком М(астера) М(ории)».

О нём пишет Н.К.Рерих В.А.Шибаеву 30 апреля 1922 года из Нью-Йорка в Ригу:

«…О битве ММ предупреждал нас многократно. Будем выдерживать, помня о победе 27 сентября 1931 года с/с. Собирайте друзей, а, главное, ищите среди молодёжи, чтобы к 1931 году иметь новые кадры. Уже много ранее ММ сообщил, что Россия принята им, что Россия будет стражем мира… Терпеливо и сосредоточенно нужно провести эти 8 с половиной лет… К нам приходят многие стучащиеся – хорошие души, и бережно надо указывать путь их. Конечно, в пределах России и будет дан путь новый…».

Чёткое и ясное указание на существование конкретного Плана. В дальнейших письмах оно неоднократно подтверждается: «Вчера нам было указано ММ издать его messages отдельной книгой «Листы Сада Мории» (вспомним начало: «В Новую Россию моя первая весть…» – А.А.)… Это шаг к будущей России!» (31 мая 1922 г.), «… Наша поездка на Дальний Восток уже решена – всё делается в положенные сроки. Даже и план будущей работы в России – сообщу его Вам тоже в указанное время…» (11 октября 1922 г.), «…Были даны новые указания… Эти указания – чрезвычайной важности. Дают полный обзор работы. После 1926-27 – годов развала, после событий 1928 года для России и для нашей работы важен 1931, а в 1936 году произойдёт ожидаемое событие. Яснее писать не могу…» (11 декабря 1922 г.).

Ровно через год, 30 апреля 1923 года Н.К.Рерих пишет В.А.Шибаеву: «Учение Любви, Красоты и Действия привлекает неожиданных союзников. И как перед битвой, можно уже считать силы в разных странах. Запомните: 28 сентября 1931… (вероятно, ошибка – 28 сентября вместо 27; эта же дата – «28 сентября 1931 г.» содержится в «Дневнике» З.Г.Фосдик (с.195) – А.А.)».

Можно перечислять и другие приметы существования конкретного плана. Я привёл цитаты из писем Н.К.Рериха в первой половине двадцатых годов В.А.Шибаеву. Они частично опубликованы совсем недавно в «Вестнике Ариаварты» (2002, № 1. Гл. редактор В.А.Росов).

В чём заключалось конкретное содержание этого плана? Ещё в середине семидесятых годов я спрашивал об этом у П.Ф.Беликова. 4 февраля 1976 года на мой вопрос об указаниях в письмах В.А.Шибаеву П.Ф.Беликов ответил в общей форме о сроках: «…Другие сроки (также и указанный Шибаеву в письме от 30 апреля 1922 г.) относятся к нашей стране. В виду того, что миссия Н.К. в 1926 году принята не была, страну постиг более трудный и трагический рок, чем это было бы в случае принятия миссии…» (Письмо П.Ф.Беликова автору 4 февраля 1976 года. Опубл.: «Непрерывное восхождение». Т. II-2. М., МЦР, 2003, с.467).

Вы также ссылаетесь на эти указания в своей Книге. Полагаете, что «речь шла о будущем сибирском плане», а «срок 27 сентября 1931 года связывался с обнародованием на Алтае «Ложи М», образованной Рерихами и сотрудниками» (Книга-1, с.75). В другом месте замечаете, что на 1931 год намечалось открытие Университета на Алтае (Книга-1, с.221). Интересно, что здесь же приведены рисунки из парижского дневника Ю.Н.Рериха 1922-23 годов. На одном из них изображена вереница людей, поднимающихся в гору с надписью: «Всё будет в России». А выше – «в 1931 году».

Напомню также, что в 1926 году в «Послании Махатм» было указано: «Знаем, многие построения совершатся в годах 28 – 31 – 36.»

Ваши исследования показали более полную картину событий 20-30 годов. Благодаря этому на некоторые проблемы можно взглянуть в новом свете.

 

III

Возьмём вопрос о том, принята была миссия 1926 года или нет? И пребывание в Москве, и поездка на Алтай, и снаряжение экспедиции Н.К.Рериха в Монголии (завещание, составленное там, свидетельствует о наличии у Н.К.Рериха советского паспорта), и путешествия американских сотрудников через Москву в Монголию и обратно (М.Лихтман даже имел специальное разрешение ОГПУ на ношение оружия), проходили с ведома официальных властей. Формально отношения сотрудничества, связанные с проектом «Белуха», прекратились лишь 30 мая 1929 года (Книга-1, с.213).

Можно предположить, что всё, связанное с этим проектом, а, следовательно, с «Великим Планом», увязывалось Рерихами в зависимости от успеха/неуспеха тибетской миссии. Москва занимала позицию наблюдателя. Вмешались традиционные для России соперники в борьбе за Тибет – англичане. Не исключено, что следствием успешного путешествия в Лхасу могло бы стать возобновление переговоров с советским правительством на более высоком уровне. Н.К.Рерих при этом вырастал в фигуру, реально главенствующую в отношениях буддийского и коммунистического миров. И даже шире – христианского и буддийского. Его резиденцией авторитетного духовного лидера мог стать Звенигород на Алтае. Роль Н.К.Рериха во влиянии на духовную жизнь России могла бы стать чрезвычайно весомой. Возможно, какое-то важное событие в связи с этим могло произойти 27 сентября 1931 года. И кто знает, как бы развернулись события в дальнейшем.

В связи с этим нельзя не упомянуть о следующем обстоятельстве. Ваши исследования позволяют по-новому посмотреть на устоявшееся понятие «Центрально-Азиатская экспедиция 1923-1928 годов».
В определённом смысле такой экспедиции, как цельного предприятия, не было. Мы не можем сказать, что, ступив в декабре 1923 года на землю Индии, Н.К.Рерих начал осуществлять экспедицию, которую наметил завершить в 1928 году в Дарджилинге. Плана экспедиции «от и до» не было.

Этот период распадается на несколько разных по сущности, срокам и характеру этапов. Путешествие по Индии 1923-1924 годов, поездка в Америку и Европу (при этом обсуждаются совершенно различные планы в Америке, в представительстве СССР в Германии, в беседах с английским резидентом Ф.Бейли), путь через Кашмир, Хотан, Кашгар, Урумчи в Москву с посланием Махатм в 1925-1926 годах, переговоры в Москве и путешествие на Алтай, миссия Западных буддистов в Лхасу (1927-28).

Вполне вероятно, что в случае посещения Лхасы, экспедиция вернулась бы в Ургу и затем, возможно, в Москву. И вот тогда можно было бы увидеть – принята ли миссия Н.К.Рериха Москвой или нет? Полностью или частично? Но в результате той «Большой игры», которая шла между соперничающими в Центральной Азии  государствами, миссия в Лхасу не состоялась. Н.К.Рерих проследовал в Индию, где в июле 1928 года завершилось путешествие.

Но оно могло бы пойти по совсем иному сценарию. О нём, в частности, упоминает К.Н.Рябинин: «Если б тот же представитель тибетского правительства не ввёл нас в заблуждение своими паспортами и письмом Далай-Ламе, мы могли бы легко прибегнуть к более удобному и дешевому пути сообщения через Индию на Гиангцзе, пользуясь любезным приглашением, сделанным Н.К. английскими властями ещё в 1924 г.» («Развенчанный Тибет», с. 478-79). События пошли бы совсем по иному пути!
Книга «Алтай-Гималаи» была издана на английском языке в 1929 году. В ней не говорилось ни о миссии в Москву, ни о миссии в Лхасу. Это был путевой дневник путешествия, по праву вошедшего в золотой фонд достижений двадцатого века. А в обиход вошло понятие о Центрально-Азиатской экспедиции как цельном предприятии. На самом деле, как мы постепенно узнаём, всё обстояло не так просто.

 

IV

Вернёмся к дате – 27 сентября 1931 года. Как шли к ней, что менялось и когда, предстоит ещё выяснить. В сентябре 1931 года Н.К.Рерих с экспедицией института «Урусвати» в Ладаке и Лахуле. А не на Алтае. Значит ли это, что «Великий План», намеченный десять лет назад, потерпел провал? Нет, конечно. «Ведь значение срока, - писал П.Ф.Беликов, - состоит в том, что именно к этому времени складываются наиболее благоприятные сочетания возможностей. Но ведь ими можно и не воспользоваться или воспользоваться только частично. Не нарушая свободной воли людей, Влад. Шамбалы складывают новые сочетания из неиспользованных обстоятельств, готовят новые сроки поворотных этапов многотрудной эволюции человечества…» (Письмо П.Ф.Беликова автору от 4 февраля 1976 года. Опубл.: «Непрерывное восхождение». Т. II-2. М., МЦР, 2003, с.467).

Стоит только взглянуть на события, произошедшие после апреля 1922 года, когда был назван срок – 27 сентября 1931 года. Мы увидим, что произошли многие важные события, входящие в «Великий План». Совершены миссии в Москву и Тибет, поездка на Алтай, основан Институт гималайских исследований, начато возведение «Мастер-Билдинга» в Нью-Йорке, основана Всемирная Лига Культуры, объединившая десятки обществ имени Рериха, началось движение Пакта Рериха и Знамени Мира, в Брюгге прошла Первая Международная конференция Пакта Рериха, изданы книги серии Агни Йога…

Нельзя не сказать об одном очень важном обстоятельстве, отмеченном Вами. Какова бы ни была роль Г.Уоллеса в событиях вокруг экспедиции и Нью-Йоркского Музея, отношения с Н.К.Рерихом не прошли бесследно. «Построения Генри Уоллеса», о которых Вы пишете, оказали значительное влияние на внутреннюю политику и социальные реформы в Соединённых Штатах, и были вызваны, в том числе, и «взглядами Н.К.Рериха». Это лишний раз показывает, что «Мировой План» не замыкался на построении определённого государства. «Рерих стал носителем знаний о Шамбале и её Владыке Майтрейе, распространяя их в Европе и в Америке…» (Книга-2, с.118). Использовались разные возможности…

На определённом этапе Г.Уоллес выступил союзником. Вы пишите: «Для подготовки миссии духовной реформации, или даже духовной революции, Рерих и Уоллес организовали экспедицию в Центральную Азию» (Книга-2, с.118). Подчеркиваю очень важное и верное Ваше замечание о реальной цели экспедиции!

Хотя интересы были различными, что и проявилось впоследствии.

 

V

Подготовка к поездке в Харбин стояла на повестке дня Н.К.Рериха ещё с начала 20-х годов. И, несомненно, состоялась бы в любом случае. Представился случай – экспедиция от департамента земледелия США. Лучшего, казалось, трудно пожелать. Хотя уже тогда говорилось, что если бы была определённая сумма, можно было отправиться в Харбин самостоятельно. «План мог осуществляться «через кооператив, а не экспедицию», - приводите Вы запись З.Г.Фосдик (Книга-1, с.26). С точки зрения дальнейшего развития событий, возможно, это было бы лучше для осуществления тех целей, которые намечал Н.К.Рерих.

Нельзя сказать, что он возглавил американскую экспедицию и приехал в Харбин  для того, чтобы приступить к созданию независимого государства. Но это не значит, что у него не могло быть таких планов в дальнейшем. Не гербарии же или кооператив были главной целью всемирно известного художника-мыслителя.

Напрашивается следующая параллель. Предполагал ли Н.К.Рерих, приехав в 1920 году в Америку, построить в Нью-Йорке многоэтажный небоскрёб, Мастер-Билдинг, в 1929 году? Возможно, да. Но он снял комнату в, казалось бы, малоподходящем помещении греческой церкви, где появились не только ростки, но и плоды культурной деятельности. Их потом перенесли в более просторное помещение, а затем в Мастер-Билдинг…

Приехав на Дальний Восток, он предполагал начать с совершенно конкретного действия – создания Центра, вокруг которого постепенно стали бы возводиться более масштабные построения. На первых порах им должен был стать кооператив с самыми разнообразными сферами деятельности. Учитывая личность вдохновителя и организатора можно не сомневаться, что кооператив развернулся бы в масштабах, которые трудно ограничить.

Совершенно особое значение придается Личности Преподобного Сергия Радонежского. Не случайно пишется картина «Св. Сергий» с особой надписью, происходит освящение часовни Св. Сергия в Музее, в 1934 году выходит книга «Знамя Преподобного Сергия Радонежского», основываются Сергиевы содружества. Его пример – основание и строительство небольшой обители в «пустынном месте» - воодушевляет и служит Знаменем. «Да процветут пустыни!» – программное положение.

Середина тридцатых годов для этого района – время, когда возможности развития событий, в том числе государственного строительства, самые разнообразные. Китай ещё не един, на его будущей территории в Маньчжурии – японское влияние, во Внутренней Монголии – неустойчивые княжеские образования. В МНР только через два года, после заключения договора с СССР, можно говорить о безусловном советском влиянии (которое подверглось проверке японцами в районе Халхин-Гола). Тува (Урянхай), с которой рериховские организации планировали сотрудничество ещё в двадцатые годы, вошла в состав Советского Союза только через десять лет… В самом Советском Союзе только начиналась кровопролитная борьба за власть. У руля находились ещё не уничтоженные фигуры и довольно значительные, среди них - очень неоднозначные (например, Г.И.Бокий).

Как-то забывают «оппоненты», что в середине тридцатых годов в СССР наступала пора «Большого террора». «Новая Россия» Рериха в эти годы уже, безусловно, не включала в себя правящую верхушку, как можно было предположить в середине двадцатых годов. Он был на стороне русского народа, а не большевистского правительства. Были определённые антибольшевистские совпадения интересов. Была возможность использования реальной ситуации, возникшей в результате проникновения Японии в этот регион. Нет сомнения, что патриотические воззрения Н.К.Рериха не допускали никакого общего интереса к распространению японского влияния на исконно российские территории. Это ясно видно в Ваших работах непредубеждённому исследователю.

Появление мощного административного (и не исключено – государственного) образования в этом районе могло бы оказать сильнейшее влияние на дальнейшее развитие событий.

В Маньчжурии проект сорвался из-за многих причин, среди которых, на мой взгляд, немаловажный – официальный статус Н.К.Рериха, как главы американской экспедиции. Приезд его туда в статусе частного лица, всемирно прославленной личности, дал бы другой ход событиям. В целом можно сказать, что удар был нанесён со стороны внешнего врага.

Во Внутренней Монголии всё могло бы пойти по-другому. Совершенно не исключено, что сотрудничество с князем Дэ-ваном могло бы сложиться очень плодотворно. К этому всё шло. Здесь мог бы образоваться Центр, который был бы воздвигнут лучшей частью русской эмиграции, поддержанной частным капиталом Америки, всемирный Центр рериховских организаций, Сергиевых Содружеств, культурный очаг планетарного масштаба. Во второй Книге убедительно показано, что существовали предпосылки для этого.

Позволю себе личное воспоминание. Во время общения в конце семидесятых годов с участником этой экспедиции Николаем Васильевичем Грамматчиковым, я отметил, что он часто упоминал князя Дэ-вана. Для меня тогда фигура князя была почти мифической. В литературе, доступной тогда, о нём почти не упоминалось. Но я ещё тогда почувствовал, что контакты с ним были значительными. Только теперь становится понятным, что существовали вполне реальные взаимные интересы. Я по-другому объясняю «военные» записи в дневнике Ю.Н.Рериха (в том числе план-схема ставки князя Дэ-вана). Они составлялись не для того, чтобы организовывать нападение, не «для будущих военных операций на дальневосточном театре военных действий» (Статья, с.40), а для того, чтобы в случае необходимости организовать оборону того Центра, который мог бы возникнуть на просторах Внутренней Монголии. А затем расширяться, используя внутренние и внешние ресурсы, до масштабов «Новой Страны».

Но в этом варианте удар был нанесён со стороны объявившегося внутреннего врага, с тыла. Нельзя без волнения читать письма Ю.Н.Рериха, где он пишет, что «тыл развалился скорее фронта… двери были открыты, возможности были, но не сумели войти…» (Книга-2, с.221). Август 1935 года. Хорш и Уоллес уже «переориентировались»…

Знаменательно, что в сентябре 1935 года, перед отъездом в Индию, Н.К.Рерих пишет письмо З.Г. и М.М. Лихтманам с пометкой «Лично», где говорит о «постройке Нового Города»: «Ведь это то самое, что так могло бы быть близко всем нам, если бы не произошли уродливые происшествия. Всё-таки обидно, когда нечто уже сложенное распыляется» (Книга–2, с.225).

И во Внутренней Монголии многое могло бы пойти по-другому, если бы Н.К.Рерих представлял себя, а не являлся руководителем официальной американской экспедиции. В этом качестве он не мог не последовать телеграфному указанию Г.Уоллеса: «…Отправляйтесь не позже 15 октября по самому прямому маршруту в Индию» (Статья, с.50).

 

VI

Но вот вывод, который Вы делаете, весьма спорный. «Это означало полный провал экспедиции, которая была рассчитана как минимум ещё на два года. «Мировой План» Рериха окончательно рухнул» (Статья, с.50).

Во-первых, Вы сами убедительно показали в Книге, что планы экспедиции по её прямому назначению, были полностью выполнены. Во-вторых, и самое главное, «Мировой План» не мог «окончательно» рухнуть, потому, что его цели были совсем другими, чем цели экспедиции.
Из того, что мы знаем, центр усилий по его выполнению, переместился в Прибалтику. «Ещё в 1938 году Н.К.Рерих вместе с семьёй хотел вернуться в Россию, однако в получении визы было отказано, - пишет Г.Р.Рудзите (Письма с гор – 2, с.458). – Тогда Николай Константинович обратился в Латвийское общество Рериха с просьбой получить визу через советское полпредство в Латвии, причём любой ценой…»

Перед войной не удалось. После войны начались новые попытки. Не могу не отметить одно важное свидетельство. В ноябре 1982 года в Музее Востока Святослав Николаевич Рерих давал интервью создателям фильма о Н.К.Рерихе. Я был среди тех, кто присутствовал при этом. Полной неожиданностью для меня стали слова, которые я услышал: «Николай Константинович мечтал посетить Советский Союз, - сказал Святослав Николаевич. - Он хотел опять прикоснуться к той священной земле, из которой вышел. Но, к сожалению, этому не суждено было осуществиться. И он ушёл на Гималаях, на Гималаях, которые он тоже любил…»

Весь этот фрагмент – не совсем обычный. Но сейчас я хотел бы обратить внимание на слово – «посетить». Не «возвратиться», «приехать», как утвердилось в литературе, а «посетить». Тогда я подумал, что, может быть, не правильно расслышал, и (жалею) не стал уточнять у С.Н. Но затем в опубликованном сценарии (О прошлом память сохраним. М., 1984, с.22), с расшифровкой фонограммы, прочитал эти слова (правда, там написано: «…на Гималаи, на Гималаи…» – А.А.), записанные ранее в своей записной книжке. Существовали, видимо, разные варианты.

Продолжил осуществление Великого Плана Ю.Н.Рерих, вернувшись в Москву, а затем работал над его воплощением С.Н.Рерих. Очень разные направления были. Нельзя не вспомнить, например, совершенно замечательные программы, осуществлявшиеся в Болгарии в конце семидесятых на государственном уровне, на уровне всей страны! 1978 год в стране был объявлен «Годом Рериха». Если бы не смерть Людмилы Живковой, то многое бы сейчас выглядело бы по-другому.

Также и в нашей стране, если бы не ранняя кончина П.Ф.Беликова, то продолжение дела Рерихов, осуществление Великого Плана, выглядело бы иначе. Не хочу здесь касаться современной ситуации. Всё идет, как сказано - «руками и ногами человеческими». Великий План осуществляется. Нельзя согласиться с Вашим выводом: «Идея Новой Страны переходит в разряд «прекрасных возможностей». У Рерихов она осталась неосуществлённой» (Книга-2, с.257). Идея жива и будет жить. Рерихи заложили основы осуществления. Вы сами пишете: «Именно историческое исследование экспедиций Рериха вернуло к жизни идею «Новой Страны» – Страны Будущего… Построенная на основах «Живой Этики», эта страна со временем станет ядром, вокруг которого объединятся народы» (В.А.Росов. Открытое письмо академику РАН В.Л.Янину. 8 сентября 2007 года).

 

VII

Подводя итог, вернусь к цитате из Ваших работ: «Создание независимого государства, названного условно «Новая Страна», - таков Великий, или Мировой План Рерихов, задуманный для того, чтобы перекроить карту Восточной Сибири и Дальнего Востока» (Статья, с.19; Книга-1, с.20; Диссертация. Введение, с.2).

Согласен с Вами, что создание независимого государства входило в планы Рерихов, как перспектива. Вы убедительно показали, что такие намерения существовали. Но Вы пока не убедили  (и вряд ли это произойдёт), что конкретные действия Н.К.Рериха были направлены на создание государства.

Вы, наверное, допускаете возможность стать академиком? Но это же не значит, что всю Вашу жизнь до настоящего времени, в том числе получение докторской степени, надо рассматривать под углом достижения звания академика. Есть гораздо более значимые для Вас цели. Зачем же сводить «Великий План» к построению «монголо-сибирского государства»? Вы же, уверен, страдаете за идею, а не за степень. Н.К.Рериха обуревали страсти по Высшим Идеалам, а не по земному государству.

Совершенно не согласен с Вами, что это создание было задумано «для того, чтобы перекроить карту Восточной Сибири и Дальнего Востока».

«Великий (или Мировой) План Рерихов» имеет стратегической целью – создание и эволюцию «Новой Страны», в которой торжествуют Высшие Идеалы человеческого бытия. Он не исчерпывался идеей построения определённого «монголо-сибирского государства». Он не мог начаться с построением какого-то государства и не может прекратиться за неимением такового. «Великий План» нацелен на постепенную эволюцию человечества на основе Учения Живой Этики. Процесс этот непростой, многогранный и длительный. Но гражданином «Новой Страны» можно стать уже сейчас. Для этого надо не на словах, а на деле руководствоваться принципами Живой Этики.

В современных условиях Ваши исследования, Ваша работа очень значительна. Повторю, что полагал и полагаю – документальный материал, который введён Вами в научный оборот, Ваши идеи, Ваши иногда лишь намеченные «заделы», представляют пространство, которое ещё долго будет осваиваться исследователями. И, конечно, прежде всего, Вами. Ваши «оппоненты» фактически неуклюже топтались на этом пространстве (не выстроив своего), запинаясь о некоторые «неровности». Если бы те миллионы, которые потрачены на заранее обречённую «борьбу», пошли бы на финансирование научных исследований, или хотя бы на публикацию документов об экспедициях из архива в МЦР, как далеко можно было бы шагнуть в изучении Рериховского наследия. Это была бы реальная защита Имени и Дела.

Самое печальное, что организаторы-то «борьбы» за чистоту науки прекрасно понимают подлинную ценность Ваших исследований. Но у них свои интересы…

Если в одном из отзывов Вам ставится в упрёк существование предположительных замечаний, то я, как раз, считаю это ярким признаком добросовестности Ваших исследований. Приведу пример. Тот, кто внимательно читал, не мог не обратить, как важна показанная Вами параллель между деятельностью Панчен-ламы и Н.К.Рериха. Это большая тема для разговора не сейчас. Но показательно следующее обстоятельство. Вначале Вы пишете: «Остается неразрешенным очень важный вопрос: встречался ли кто-нибудь из Рерихов с Панчен-ламой? Ответить на него однозначно вряд ли удастся (Книга-1, с.52). А через некоторое время: «Остаётся неразрешённым вопрос о личных контактах Рерихов с Панчен-ламой. Ответить на него пока не удалось…» (Диссертация, с.27). Это яркое свидетельство, как признания некоторых нерешённых проблем исследования, так и движения к их разрешению. То есть свидетельство подлинно научного характера исследования.

Кроме того, зримо видно, что за пределами публикаций стоит громадный объём переработанного материала, не только касающегося земного пути Рерихов, но и знание переплетений событий  мировой истории.

На этом фоне поздравлять Вас с тройной защитой всего лишь докторской диссертации (при том, что, повторю, Вы опубликовали материала на несколько докторских) – это так мало по сравнению с тем, что Вы реально сделали и делаете!

Однако, недооценивать тоже нельзя. К сожалению, мало кто может в полной мере оценить сделанное Вами. «Борьба» вокруг утверждения диссертации показала это. Мало кто может оценить потому, что до сих пор, за редкими исключениями, мы сплошь и рядом сталкиваемся с дилетантскими суждениями о действиях, а тем более о мотивах этих действий, Н.К.Рериха. И во многом потому, что суждения эти основаны на популярной литературе, дальше которой заглядывают лишь единицы. Нельзя не согласиться с Вашими размышлениями в «Письме Другу» 24 мая 2007 года.

До сих пор литература о Рерихе испытывает влияние тех мифов, тех шифров, которыми он и его окружение сопровождали реальные действия. Например, «метерлинковская мелодия». Я говорю Вам об этом в уверенности, что Вы понимаете: речь не идёт в рамках «плохо-хорошо», речь идёт о нормальном желании любого общественного человека сопровождать свои действия благоприятной общественной атмосферой. Прежде всего, в интересах дела.

С годами становится всё труднее проникнуть в реальные обстоятельства, реальные пружины и мотивы тех или иных поступков великой личности. Не в последнюю очередь из-за созданных мифов, в том числе и в интересах конкретных обстоятельств, конкретных места и времени. И Вы, в настоящее время, один из тех  исследователей, которые возвращают нам подлинного Рериха, пробиваясь к нему сквозь наслоения, как созданные им, так – ещё более – почитателями, следующими путём устоявшихся трафаретов. Но тем-то и ценна Ваша деятельность, что из-под внешних общеизвестных оценок проступает фигура Н.К.Рериха ещё более величественная, чем это виделось ранее. Причём, что очень важно, это фигура именно человека, использующего земные обстоятельства, но поднимающегося до таких свершений, что ставят его на сверхчеловеческую в обыкновенном понимании высоту.

 

* * *

В заключение нельзя не отметить, что лет через пятьдесят читатели книг В.А.Росова и Л.В.Шапошниковой вряд ли будут подозревать о том, какие страсти бушевали по поводу изданий, вошедших в состав «Золотой Рериховской библиотеки».

Декабрь 2007 года.

Г. Абакан.

 

_________________

[*] Мои заметки рассчитаны только на тех, кто хорошо знаком с темой, или хотя бы читал Статью (В.А.Росов. Маньчжурская экспедиция Н.К.Рериха: в поисках «Новой страны» – Журнал «Ариаварта». 1999, №3), Книгу (В.А.Росов. Николай Рерих: Вестник Звенигорода. Экспедиция Н.К.Рериха по окраинам пустыни Гоби. Книга первая: Великий План. – СПб, М., 2002; Книга вторая: Новая Страна. – М., 2004) или Диссертацию (Русско-американские экспедиции Н.К.Рериха в Центральную Азию (1920-е и 1930-е годы). Они во многом совпадают и переходят друг в друга. Предпочтительнее Книга – почти наполовину состоящая из оригинальных, впервые опубликованных документов, позволяющих делать самостоятельные выводы.

Я говорю это для того, чтобы не извиняться потом за неполноценный справочный аппарат. Я намеренно публикую на рериховском сайте, не для  читателей массовых газет. Это наши проблемы. Все, кто «в теме», поймут без излишних экскурсов в историю вопроса. А исследования я так и буду называть – Статья, Книга, Диссертация. Напомню, на всякий случай, «оппонентам», что имею университетское образование по специальности «история» и квалификацию историка, не раз подтверждённую на научных конференциях и научными публикациями.

 

 

Ваши комментарии к этой статье

 

№32 дата публикации: 07.12.2007