Д.В.Щедровицкий
Беседы о Книге Иова
Главы из книги
От редакции журнала: Предлагаем вашему вниманию ещё одну главу (лекцию 12) из книги известного российского библеиста Дмитрия Владимировича Щедровицкого: Д.В.Щедровицкий. Беседы о Книге Иова. М.: Оклик, 2005. Лекцию 11 см. здесь
Публикуется с любезного разрешения автора и редакции издательства «Оклик».
Лекция 12
Раскрытие тайны
«Ты был уже тогда рождён»
Как мы уже сказали, все главы Книги Иова, в которых излагаются события, предшествующие встрече Иова с Творцом, носят как бы подготовительный характер. Представленные в них рассуждения касаются орудий и способов познания. И только во время встречи со Всевышним Иов прикасается к самой сущности познания. Речь идёт о познании внутреннем, интимном, приобретаемом только через личное откровение. Так, например, глухой может прочитать множество книг о музыке, но пока слух его бездействует, он не будет иметь о ней подлинного представления. И слепой, сколько ему ни расписывай на словах красоту образов и красок, ничего, по сути, не поймёт, пока не прозреет. И человек, ни разу не испытавший чувства любви, сколько бы он ни прочитал стихов о ней, ничего не почувствует. То же касается высших состояний духа — и здесь человек даже не поймёт, о чём идёт речь, ничего не воспримет, если не переживет нечто подобное. Именно такое личное откровение и получил теперь Иов. И откровение это касается не только путей человеческого духа, но и самого предназначения миров и, прежде всего, — планеты Земля.
…Итак, продолжим чтение 38-й главы Книги Иова:
Где путь к жилищу света, и где место тьмы?
Ты, конечно, доходил до границ её и знаешь стези к дому её. (Иов. 38, 19–20)
Многие, читая книгу, эти вопрошания Господни воспринимают как риторические, не углубляясь в их смысл. А ведь здесь следует вникнуть в каждое слово. Всеведущий Бог для того и обращается к человеку с вопросом, чтобы тот внутренне пробудился, задумался и сам себе дал ответ. Что же называется в Священном Писании «жилищем света» и каков «путь» к этому «жилищу»?
Понятия «свет» и «тьма» относятся в Писании к числу самых основных. И «жилищем света» называется в нём обитель светлых духов, достигших совершенства (ср.: Евр. 12, 22–23). «Жилище света» — та блаженная страна (или блаженные миры), где живут светлые, прозревшие, очистившиеся от зла, достигшие совершенства духовные существа. Когда Земля в будущем очистится от зла и греха, тогда и земной мир преобразится, став «священным градом» — светоносным символическим Иерусалимом. Об этом говорит пророк Исаия:
Восстань, светись, Иерусалим, ибо пришёл свет твой, и слава Господня взошла над тобою…
…Над тобою воссияет Господь, и слава Его явится над тобою. (Ис. 60, 1–2)
«Сынами света» называются те, кто всем сердцем стремятся достигнуть обители света:
Ибо все вы — сыны света и сыны дня: мы — не сыны ночи, ни тьмы. (I Фес. 5, 5)
Иисус Христос призывает каждого жителя Земли стать таким «сыном света»:
…Кто последует за мною, тот не будет ходить во тьме, но будет иметь свет жизни. (Иоан. 8, 12)
«Последовать за ним» — значит избрать тот светлый путь жизни, который в конце концов приведет в обитель света — мир духовного совершенства, о чем Иисус говорит: «В доме Отца моего обителей много…» (Иоан. 14, 2). Каковы же эти обители? «…Бог есть свет…» (IИоан. 1, 5) — значит, «обители Его» суть обители света.
Итак, когда Бог спрашивает Иова: «Где путь к жилищу света…?», — то Он имеет в виду постоянное восхождение духа на ту «высокую гору», о которой мы многократно читаем в Писании:
Кто взойдет на гору Господню, или кто станет на святом месте Его? (Пс. 23, 3)
Лишь праведники восходят «к жилищу света» из нашего тёмного мира, который «лежит во зле» (I Иоан. 5, 19), но в котором «…свет во тьме светит, и тьма не объяла его» (Иоан. 1, 5). И путь к этому «жилищу света» лежит через исполнение воли Божьей. Спрашивая Иова: «Где путь к жилищу света…?», Бог напоминает о каких-то прежних его поступках, связанных с борьбой против тьмы и поисками светлого пути.
Далее вопрос продолжается: «…и где место тьмы?» Оказывается, к свету ведёт «путь» — человек должен постоянно совершать усилия, шаг за шагом восходить на «гору Господню» и не останавливаться. А тьме назначено определённое «место». В ней никакого, собственно, пути и нет. Тьма есть тьма. Во тьме очень трудно идти, потому что перед собой ничего не видишь. Что же именуется «местом тьмы» в Писании? Обитель падших, тёмных, осквернённых духов — по-древнееврейски 
‹шеўоль› (от глагола 
‹шаўаль› , «вопрошать»); это как бы «вопрошаемая», т.е. неисследимая, бездна, ад, преисподняя, где обитают духи, искупающие тяжкими страданиями свои беззакония и не могущие взойти ввысь. Пока преступный дух не избудет свою греховность через наказание, он не будет выпущен из этой «темницы», о чем сказал Иисус:
…Истинно говорю тебе: ты не выйдешь оттуда, пока не отдашь до последнего кодранта. (Матф. 5, 26)
…Но голос Божий гремит, возвещая затем Иову:
Ты, конечно, доходил до границ её и знаешь стези к дому её. (Иов. 38, 20)
Что могут означать подобные слова? Ведь здесь говорится о «границах» самой тьмы и «стезях» (т.е. путях) к ней! Человек может случайно ошибиться, впасть в беззаконие или нечестие по незнанию, слабости, опрометчивости — символически это выражено словами «дойти до границ тьмы», т.е. соприкоснуться с тьмой. Но «знать стези к дому её» — это нечто другое. Если мы хорошо знаем куда-то дорогу, то, значит, бывали там неоднократно. Следовательно, Иов некогда знал не только «место» тьмы, но и «стези» к её «дому», т.е. многократно входил в общение с силами тьмы…
Однако «тьма» в библейском смысле — это грех, зло, нарушение воли Божьей. Если свет оживляет, согревает, освещает, то тьма поглощает всякий свет, страшит и сбивает с пути. А об Иове сказано неоднократно, что он человек праведный, непорочный, удалявшийся от зла и всякого беззакония. Спрашивается, каким же образом этот невинный и беспорочный человек, всю жизнь воздерживавшийся от греха, не только познал границу света с тьмой, т.е. вкусил грех, но и «знает стези» к дому тьмы, т.е. неоднократно совершал тёмные деяния!? Ответ содержится в следующем стихе:
Ты знаешь это, потому что ты был уже тогда рождён, и число дней твоих очень велико. (Иов. 38, 21)
Уже этим одним изречением, исходящим из уст Всевышнего, неимоверно расширяются, раздвигаются границы самоощущения, самопознания Иова. Ведь раньше он о себе, вероятно, думал так: я родился тогда-то и всегда следовал воле Божьей… И вдруг перед ним разверзается колоссальная временнàя бездна, раскрывается давнее прошлое. Оказывается, он родился в нашем мире не в первый раз. Заметим, что сама возможность повторного рождения после смерти содержится уже в словах, произнесённых Иовом ранее: «…наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь туда» (1, 21). Слово «туда» (в Синодальном переводе оно отсутствует) указывает на «чрево матери», т.е. на повторное рождение. Но, по всей видимости, первоначальные взгляды Иова не предполагали идеи воздаяния в последующей жизни за грехи предыдущей: об этом Господь как раз и сообщил Иову в особом откровении. Ведь Бог говорит ему: «…ты был уже тогда рождён…» Но что означает это «тогда»? По всему видно, что здесь сказано о тех же древнейших временах, о которых шла речь в начале 38-й главы. Там говорилось о творении Земли, о том, что когда Бог полагал ей основание, уже существовали иные «обители» — «утренние звёзды», и с них смотрели сыны Божьи, радуясь тому, что возникает ещё одно место для воплощения и совершенствования душ. И вот, оказывается, Иов «был уже тогда рождён», и число дней его «очень велико»…
Поставим себя на место человека, который ранее не имел иных воспоминаний, кроме связанных со своей нынешней жизнью. И вдруг этот человек постигает, что в его душе скрытым образом содержатся куда более обширные познания, приобретенные в бытии ином, в предыдущей жизни… Но разве бы обратился Бог с такими словами к тому, кому Он не отверз ещё очей, не открыл слуха и чьё сердце Он ещё не расширил для столь великого познания? Если бы Иов просто услышал: «Ты уже тогда был рождён», это были бы только слова. Да и стоит ли описывать великолепный пейзаж слепому?! Но слово Бога совершенно. Раз Он открывает Иову: «…ты был уже тогда рождён…», значит, у Иова отверзаются духовные очи, и он становится способным вспомнить всё, что с ним некогда происходило.
И вот оказалось, что Иову теперь, после таких откровений, нашлось в чём покаяться! Ведь далее он признает свою вину и говорит о себе в третьем лице:
Кто сей, омрачающий Провидение, ничего не разумея? — Так, я говорил о том, чего не разумел, о делах чудных для меня, которых я не знал. (Иов. 42, 3)
И далее:
Я слышал о Тебе слухом уха; теперь же мои глаза видят Тебя;
Поэтому я отрекаюсь и раскаиваюсь в прахе и пепле. (Иов. 42, 5–6)
Конечно, откровение Божье само по себе настолько мощно и чудесно, что с ним ничто не может сравниться. Но ведь Иов вызывал Господа на суд и спрашивал о своей вине, просил, чтобы ему свыше всё объяснили! И что же: явился вышний Судия во всём Своём величии, привёл Иова в трепет — и всё? Нет, Судия, конечно же, откликнувшись на зов Иова, должен был разрешить ту тяжбу, ради которой Его, собственно, и был Он призываем.
И Он её, конечно, разрешил! Иов понял, что ему есть от чего отрекаться («я отрекаюсь») и есть в чём раскаиваться («раскаиваюсь в прахе и пепле»). Ведь в библейском контексте отречься можно только от чего-то действительно содеянного. И раскаяться можно лишь в том, что человек реально сотворил. «Раскаяться в прахе и пепле» должен был только тяжко согрешивший преступник. На Древнем Востоке существовал такой обычай: кающийся разрывал свою одежду, садился во прах и пеплом посыпал себе голову. Что же такого сделал Иов в данной жизни — от рождения его и до сего момента, — чтобы ему «раскаиваться в прахе и пепле»? Разве лишь то, что он вызывал Бога на суд. Но к этому он имел все основания, ибо, будучи совершенным праведником, испытал наказание, как величайший нечестивец.
В чём именно обвинил его Бог, что такое он совершил в прежних своих существованиях, от нас Писание утаивает. Одно несомненно: что Иов уже был рождён до того, как обрел бытие в теперешней своей жизни, и что в том, давнем, своём существовании он «доходил до пределов тьмы», т.е. совершал тяжкие грехи, в наказание за которые теперь на него обрушилась справедливая кара. Вспомним утверждение Софара: если бы Иов знал, что вдвое больше должен был бы понести и что Бог некую часть его беззаконий предал забвению, то он бы молчал (Иов. 11, 6). Но истина слов Софара прояснилась только в свете личного откровения, полученного Иовом, а именно — того воспоминания о прежних существованиях, которое ранее было ему недоступно. Представим себе человека, который вдруг (например, вследствие болезни) забыл, как его зовут, кто он такой. Приходят родители, жена, дети, друзья — он никого не узнает. Ему приходится даже заново изучать родной язык. Но вот к такому человеку, по милости Божьей, возвращается память — и для него вдруг всё вокруг озаряется светом. Люди, которых он, по его прежним уверениям, «видел впервые», — это, оказывается, его мать, братья, родные… Подобное произошло и с Иовом.
Так исполнилось некое неосознанное предвидение, высказанное Иовом в начале его страданий:
…Наг я вышел из чрева матери моей, наг и возвращусь туда… (Иов. 1, 21)
Как мы уже говорили, слова «туда» нет в Синодальном переводе, однако в оригинале оно стоит: именно 
‹шамўа› — «туда», т.е. в утробу матери, возвратится Иов после кончины, т.е. — родится вновь! И если ранее Иов уже употреблял эту поговорку, бытовавшую на Древнем Востоке и говорившую о многократности воплощений души, то лишь теперь он получил достовернейшее подтверждение её истинности!
Надо отметить, однако, что среди высказываний Иова есть и такие, которые, по уверениям некоторых комментаторов, свидетельствуют об отсутствии у него веры в жизнь души после смерти тела. Например, ему принадлежит следующий монолог:
Теперь бы лежал я и почивал; спал бы, и мне было бы покойно
С царями и советниками земли, которые застраивали для себя пустыни,
Или с князьями, у которых было золото и которые наполняли дома свои серебром…
<…>
Там беззаконные перестают наводить страх, и там отдыхают истощившиеся в силах.
Там узники вместе наслаждаются покоем и не слышат криков приставника.
Малый и великий там равны, и раб свободен от господина своего. (Иов. 3, 13–19)
При поверхностном чтении может показаться, что здесь начисто отрицается сознательное существование духа после земной кончины. Однако, вдумываясь в сказанное Иовом, мы всё более уверяемся, что речь идёт об «отдохновении» души после смерти перед её дальнейшими испытаниями на Божьем суде, о том умиротворенном состоянии, которое даруется ей на некоторый срок непосредственно после отделения от тела. Ведь ощущение «покоя» (ст. 13), подобное безмятежности, переживаемой во сне, не свойственно действительно мёртвому, лишённому всякого сознания и всяких чувств. Тем более не свойственно «окончательно умершему» ощущать соприсутствие с собой, в своём новом «состоянии» кого-либо ещё; здесь же в качестве таких «соприсутствующих» перечислены «цари и советники… князья» (ст. Иов. 3, 14–15; вспомним, что и сам Иов был правителем, а, согласно духовному закону о «соединении по подобию», властители встречаются после смерти с другими властителями — ср.: Ис. 14, 4 и 9–10; Иез. 32, 28–31).
Помимо сказанного, обратим особое внимание на описанные здесь состояния тех, кто окончил свою земную жизнь: они «отдыхают» (ст. 17), «наслаждаются покоем» (ст. 18), ощущают свободу от порабощения (ст. 19). В стихе 22 об умерших даже сказано, что они «обрадовались… до восторга, восхитились… что нашли гроб» («нашли» — в прошедшем времени, т.е. уже умерли, и пребывают после этого в состоянии радости). Можно ли хотя бы предположить, что вся описанная здесь и выше гамма чувств и переживаний может быть свойственна «окончательно умершему» существу?!
Рассмотрим теперь следующий стих:
И зачем бы не простить мне греха и не снять с меня беззакония моего? ибо, вот, я лягу в прахе; завтра поищешь меня — и меня нет. (Иов. 7, 21)
Если вдуматься, становится ясным, что тут говорится о том, что после смерти нельзя будет обнаружить Иова именно на земле: его тело «станет прахом»; о последующей же судьбе души здесь ничего не сказано.
Можно остановиться и на следующих стихах:
Не малы ли дни мои? Оставь, отступи от меня, чтобы я немного ободрился,
Прежде, нежели отойду, — и уже не возвращусь, — в страну тьмы и сени смертной,
В страну мрака, каков есть мрак тени смертной, где нет устройства, где темно, как самая тьма. (Иов. 10, 20–22)
Здесь Иов упоминает о «стране тьмы и сени смертной», т.е. об известном и из других библейских описаний Шеоле — «преисподней», которая, однако, везде изображается не как безмолвная могила, а именно как «царство мёртвых» или «темница духов», т.е. место заключения душ, осознающих свою вину и искупающих её пред Богом (см., например, Ис. 14, 9–11; Иез. 32, 21 и 31; I Петр. 3, 18–20). Почему же Иов говорит, что «уже не возвратится» из «страны мрака» (10, 21–22)? По-видимому, исходя из того, что Бог карает его якобы безо всякой вины в земной жизни, Иов заключает, что и в жизни послесмертной он тоже будет подвергнут «неправедному» наказанию — возможно, вечному. Однако это наказание, заключающееся в пребывании в полном мраке, он предпочитает мукам земным, сопряжённым как с болью утрат, так и со страданиями физическими. Обратим также внимание на следующий факт: по мнению Иова, душа в «стране мрака» ощущает, что там «темно, как самая тьма», и, следовательно, страдает от отсутствия света; а ведь последнее было бы ей безразлично, если бы она полностью лишилась чувствительности.
Остановимся ещё на следующем высказывании Иова:
…Так человек ляжет и не станет; до скончания неба он не пробудится и не воспрянет от сна своего.
О, если бы Ты в преисподней сокрыл меня и укрывал меня, пока пройдёт гнев Твой, положил мне срок и потом вспомнил обо мне!
Когда умрёт человек, то будет ли он опять жить? Во все дни определённого мне времени я ожидал бы, пока придёт мне смена. (Иов. 14, 12–14)
Стих 12 свидетельствует о сомнении Иова в том, что человек возвратится к земному существованию «до скончания неба»; однако эти слова можно сравнить с его же высказыванием о «возвращении во чрево матери» (Иов. 1, 21), т.е. о перевоплощении души. О неуверенности Иова в данном вопросе, о его колебании свидетельствуют и полные сомнения слова:
Когда умрёт человек, то будет ли он опять жить?.. (Иов. 14, 14)
А о вере (хотя и нетвёрдой) в возможность возвращения из преисподней говорит его пожелание:
О, если бы Ты в преисподней сокрыл меня и укрывал меня, пока пройдёт гнев Твой, положил мне срок и потом вспомнил обо мне! (Иов. 14, 13)
Здесь определённо выражается надежда, что после временного наказания в Шеоле последует «выход» из этой загробной темницы и возврат к земной жизни. А соразмерность наказания такого рода земным преступлениям отражена в упоминаниях о «свитке», содержащем запись «беззакония», и о «покрытии вины» путем посмертной кары:
…В свитке было бы запечатано беззаконие моё, и Ты закрыл бы вину мою. (Иов. 14, 17)
О состоянии грешника после смерти Иов, однако, говорит и более определённо:
…Вода стирает камни; разлив её смывает земную пыль: так и надежду человека Ты уничтожаешь.
Теснишь его до конца, и он уходит; изменяешь ему лицо и отсылаешь его.
В чести ли дети его — он не знает, унижены ли — он не замечает;
Но плоть его на нём болит, и душа его в нём страдает. (Иов. 14, 19–22)
Здесь явственно подчеркиваются два факта: с одной стороны, телесная смерть человека-грешника («надежду человека… Ты уничтожаешь… теснишь его до конца… отсылаешь его»); а с другой — сохранение им способности испытывать мучения в Шеоле, имеющие не только духовную природу, но и подобие физической:
…Но плоть его на нём болит, и душа его в нём страдает. (Иов. 14, 22)
— ср. в Евангелии о мучающихся в геенне, хотя и «бестелесных»: «И в аде, будучи в муках… возопив, сказал: …я мучаюсь в пламени сем» (Лук. 16, 23–24); также следующее: «…где червь их не умирает и огонь не угасает» (Марк. 9, 44; ср. также о червях — Ис. 14, 11, а об огне — Ис. 1, 31).
В другом месте своих речей Иов утверждает, что, умирая, отойдёт «в путь невозвратный» (16, 22). О его колебаниях относительно возможности возвращения к земной жизни после смерти мы уже упоминали; они слышатся и здесь. Однако подчеркнём, что представление об уходе в «царство мёртвых» как о безвозвратной дороге отнюдь не свидетельствует о вере в «окончательное умирание», когда душа лишается возможности помнить, мыслить и чувствовать. Здесь говорится лишь о невозможности для неё вернуться на землю.
Сказанное относится и к следующему стиху — о надежде Иова:
В преисподнюю сойдёт она и будет покоиться со мною в прахе. (Иов. 17, 16)
Именно земная надежда Иова — на исправление его обстоятельств, улучшение земной жизни — может оказаться неосуществимой; однако сам Иов окажется в том самом Шеоле, о пребывании в котором мы уже сказали достаточно.
Зададим вопрос: есть ли в Писании какие-либо ещё свидетельства того, что человек может жить неоднократно? Что происходящее в этой жизни с каждым из нас может быть не началом и не концом, а «средним звеном» событий, исток которых — в прежних существованиях, продолжение — в будущих? То, что «сюжет» нашего земного бытия найдёт завершение в будущей жизни, подтвердит любой верующий, зная, что тогда наступит срок воздаяния, будет суд Божий. А вот события, предшествовавшие данному бытию, для большинства неведомы и непостижимы. Так что же говорит на этот счёт Писание?
Как только такой вопрос задается всерьёез, мы быстро и с удивлением обнаруживаем, что Писание во многих местах рассматривает и греховность человека, и его праведность в качестве чего-то заложенного изначально, словно бы один человек приходит в наш мир уже предрасположенным ко греху, в то время как другой — к праведности, к дальнейшему очищению и восхождению. Можно ли найти объяснение этому в учении о первородном грехе? Не противоречит ли столь разное состояние душ, приходящих в земной мир, той доктрине, согласно которой все люди в равной мере наследуют Адамов грех? Неужели может один человек в большей степени унаследовать грех Адама (и, следовательно, наказание за него), чем другой?
Рассмотрим в этом свете некоторые места Писания. Например, такое:
С самого рождения отступили нечестивые, от утробы матери заблуждаются, говоря ложь. (Пс. 57, 4)
С точки зрения обычного догматического подхода к Писанию стих выглядит очень странно: ведь человек, рождаясь на свет, обременён Адамовым грехом в той же степени, что и все прочие люди. Стало быть, не может быть тех, кто «отступил с самого рождения» в большей мере, чем все прочие! Но ведь Писание недвусмысленно говорит: «С самого рождения отступили нечестивые…», т.е. когда они родились, то уже были отступниками! Вывод только один: эти нечестивые совершали преступления и беззакония еще в прошлом своем существовании. Они вновь пришли на землю, уже отягощенные прежним злом, и им дается возможность его исправить.
Другое подобное место находится в Книге Исаии. Пророк обращается к некоему человеку, олицетворяющему всех отступников от Бога в израильском народе:
Ты и не слыхал и не знал об этом, и ухо твоё не было прежде открыто; ибо Я знал, что ты поступишь вероломно, и от самого чрева матернего ты прозван отступником. (Ис. 48, 8)
Здесь имеется в виду, что Бог скрывает Свои тайны от того, кто является отступником с самого рождения. Потому что если бы «ухо» таких отступников было «открыто», они были бы виновны ещё более, ведь
Раб… который знал волю господина своего… бит будет много… (Лук. 12, 47)
Таким образом, Бог многое таит от подобных людей, дабы не отягощать их дополнительной виной. Сказано:
…И от самого чрева матернего ты прозван отступником. (Ис. 48, 8)
— т.е. ты пришёл в этот мир уже склонным к отступничеству, к вероломству. Подобную склонность человек уже где-то приобрёл, прежде чем родился на Земле…
Далее пророк говорит о себе (хотя в его словах содержится и предсказание, относящееся к Мессии):
Слушайте меня, острова, и внимайте, народы дальние: Господь призвал меня от чрева, от утробы матери моей называл имя моё… (Ис. 49, 1)
Пророк был призван Господом «от чрева». Те, о ком мы говорили прежде, «от чрева матери» прозваны отступниками, а пророк к своей миссии тоже призван «от чрева… матери». Спрашивается, почему одна душа пребывает в столь очищенном состоянии, что Бог избирает её «от чрева матери», а другая — отягощена такими преступлениями, что ей многие повеления Божьи не открываются, чтобы она ещё более не погрязла в нечестии?! И если душа младенца рассматривается как tabula rasa — чистая дощечка, чистый лист, то традиционные догматические объяснения здесь «не работают».
В Книге Иеремии та же тема раскрывается ещё более ясно:
И было ко мне слово Господне:
Прежде, нежели Я образовал тебя во чреве, Я познал тебя, и прежде, нежели ты вышел из утробы, Я освятил тебя: пророком для народов поставил тебя. (Иер. 1, 4–5)
Бог обращается к пророку Иеремии и объявляет, что его дух существовал прежде, нежели Бог образовал во чреве тело пророка. «…Прежде, нежели Я образовал тебя…», — т.е. тебя как существо биологическое, — «…Я познал тебя…» Как возможно познать того, кто не существует, кого нет? А ведь большинство традиционных экзегетов Писания отрицают предсуществование души! Как же можно несуществующего, отсутствующего — освятить? Значит, дух Иеремии ещё прежде зачатия его тела был столь совершенным, что Бог предназначил ему великую миссию — нести слово Божье народам.
Итак, целый ряд мест Библии свидетельствует об огромных изначальных различиях между духами, приходящими в наш мир. В девтероканонической Книге Премудрости Соломона (входящей в состав как православной, так и католической Библий), царь Соломон говорит о себе так:
Я был отрок даровитый и душу получил добрую;
Притом, будучи добрым, я вошел и в тело чистое. (Прем. Солом. 8, 19–20)
Обратим внимание, что душа была доброй ещё до воплощения, почему и получила «тело чистое». Итак, в зависимости от состояния духа (высшего «я») и души человек получает и соответствующее тело. Он рождается в определённой семье, помещается в подходящую для его развития социальную среду. Страна, народ, эпоха — всё это связано с его состоянием, предшествующим воплощению…
В Первой книге Царств рассказывается, как Анна, святая, праведная женщина, приводит дарованного ей Богом ребёнка — будущего пророка Самуила, чтобы он служил в Скинии. В этот момент на неё нисходит Святой Дух, и она по вдохновению свыше произносит в молитве следующие слова:
Господь умерщвляет и оживляет, низводит в преисподнюю и возводит… (I Цар. 2, 6)
По-древнееврейски выражение 
‹мемўит у-мехайўе› — означает «умерщвляет и возвращает к жизни», притом из всего смысла стиха с очевидностью следует, что умерщвление и оживление относятся к одним и тем же людям. «Господь умерщвляет…» — то, что люди умирают, мы видим постоянно. Что же означает: «Господь… оживляет…»? Очевидно, это действие, столь же часто свершаемое, как и «умерщвление», поскольку упомянуты они рядом и в связи друг с другом. В отличие от других мест Писания (например, «…вострубит, и мёртвые воскреснут нетленными…» — I Кор. 15, 52), здесь не сказано, что Бог возвратит умерших к жизни когда-то в будущем; говорится о явлениях, имеющих место в настоящее время. Они описываются как нечто происходящее постоянно: «умерщвляет и оживляет». Какое же «оживление» происходит постоянно, в противоположность смерти? Рождение. Многие люди умирают, и многие рождаются. Господь одних и тех же людей последовательно и умерщвляет, и оживляет…
Господь «умерщвляет» и «низводит в преисподнюю», т.е. в место наказания и очищения, 
‹шеўоль› , — то самое «место тьмы», о котором говорится в Книге Иова. Там грешник несёт свою кару, как об этом сказал Иисус:
…Ибо каким судом судите, таким будете судимы; и какою мерою мерите, такою и вам будут мерить. (Матф. 7, 2)
Из приведённых слов следует, что содеянные во времени преступления не могут караться вечной мукой, ведь тогда принцип «мера за меру» был бы нарушен. К злодею возвращается ровно столько зла, сколько он совершил; следовательно, наказание, как и преступление, должно быть ограниченным во времени.
Но где же оказывается тот, кто уже получил воздаяние за свои грехи и кого Господь, согласно процитированной молитве Анны, «возводит» из преисподней? Достоин ли блаженства преступник лишь за то, что отсидел свой срок в тюрьме? Может ли грешник, даже если он перенес адские муки, вследствие этого оказаться в раю? Сам Иисус в своей знаменитой притче о богаче и Лазаре устами праотца Авраама утверждает, что из ада в рай души перейти не могут (Лук. 16, 26). Ведь для того, чтобы войти в сообщество чистых, совершенных духов, следует им внутренне уподобиться. Иначе окажешься среди них чужим — и тебя «выбросят вон» (см. Матф. 22, 11–13). А посредством одних адских страданий любви и самоотверженности не достигнешь… Где же место для совершенствования тех, кто «возведён» из преисподней? Конечно, здесь, на земле. Им не только даётся новая возможность жизни, но и, по милости Божьей, у них полностью или частично стирается память о прошлом — и открывается как бы новая, чистая, страница восприятия бытия. Если бы они целиком помнили всё прежнее, как бы они страдали и терзались! Разве могли бы они, преследуемые памятью, снова жить как ни в чём ни бывало, даже вообще начинать жизнь заново? Наверно, нет. Только достигшим высокого духовного уровня открывается нечто из их прошлых существований, как это произошло с Иовом, когда он услышал:
…Ты был уже тогда рождён, и число дней твоих очень велико. (Иов. 38, 21)
…В 28-й главе Книги Второзакония описывается судьба того поколения израильтян, которое совершит тяжкие беззакония по отношению к ближним и будет дерзко противиться Богу. Там говорится, что эти люди подвергнутся суровым наказаниям: они будут лишены своей земли, рассеяны среди других народов, повсюду гонимые, не найдут покоя и т.д. Предупреждая об этом, Бог обращается к человеку, олицетворяющему весь народ:
Но и между этими народами не успокоишься, и не будет места покоя для ноги твоей, и Господь даст тебе там трепещущее сердце, истаивание очей и изнывание души… (Втор. 28, 65)
Когда же начало сбываться это предсказание? Великое рассеяние израильтян «по всем народам», сопровождавшееся почти повсеместными преследованиями, зачастую переходившими в кровавые гонения, началось в первые два века нашей эры, когда в 70 году был разрушен второй Храм, а в 135 году разгромлено восстание Бар-Кохбы. Но затем говорится так:
Когда придут на тебя все слова сии — благословение и проклятие, которые изложил я тебе, и примешь их к сердцу своему…
И обратишься к Господу, Богу твоему, и послушаешь гласа Его, как я заповедую тебе сегодня…
…Тогда Господь, Бог твой… умилосердится над тобою… (Втор. 30, 1–3)
Тот же самый человек («ты»), к которому относились слова о гневе Божьем, должен будет дожить до возвращения к нему милости Божьей в момент возвращения народа из рассеяния в Святую землю. Когда и с кем, спрашивается, такое произошло? Свершилось ли уже подобное возвращение? Начиная с середины XX века вновь существует израильское государство. Сколько же прошло времени от рассеяния до собирания изгнанников, чтобы к тому же самому человеку («ты») были обращены слова как о наказании, так и о помиловании? Около двадцати веков. Может ли столько времени длиться жизнь смертного человека? Разумеется, нет. А может ли отмениться, стать бессильным обетование Божье? Разумеется, тоже нет, потому что
…Бог верен, и нет неправды в Нём; Он праведен и истинен… (Втор. 32, 4)
Однако, существует возможность разрешения данного противоречия: одни и те же души могли обитать на земле и в эпоху разрушения Иерусалима, и во второй половине XX века…
…В Книге Екклезиаст рассказывается о весьма удивительной ситуации: человек, там описанный, прожил 2000 лет.
Если бы какой человек родил сто детей, и прожил многие годы, и еще умножились дни жизни его, но душа его не наслаждалась бы добром и не было бы ему и погребения, то я сказал бы: выкидыш счастливее его…
<…>
А тот, хотя бы прожил две тысячи лет и не наслаждался добром, не всё ли пойдет в одно место? (Еккл. 6, 3–6)
Приведённое в Синодальном тексте «хотя бы прожил» в точном переводе выглядит так: «хотя и прожил». Как подобное может быть? Ведь даже допотопные люди не доживали до 1000 лет, потому что Бог сказал Адаму: «…в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь» (Быт. 2, 17). А у Бога «тысяча лет, как один день» (II Петр. 3, 8; ср.: Пс. 89, 5), и полную тысячу лет не прожили ни Адам, ни кто-либо из его потомков…
…В завершающих стихах Книги Малахии Господь говорит:
Вот, Я пошлю к вам Илию пророка пред наступлением дня Господня, великого и страшного.
И он обратит сердца отцов к детям и сердца детей к отцам их… (Мал. 4, 5–6)
Итак, пророк Илия должен прийти снова. Илия жил задолго до дней Малахии (Малахия пророчествовал при начале строительства второго Храма, т.е. в конце VI — начале V веков до н.э., а Илия жил в IX – VIII веках до н.э.; значит, прошло около трехсот лет). И вот обещает Господь: «…Я пошлю к вам Илию пророка…» Как же исполнилось, согласно Новому Завету, это предсказание? Илией пророком, посланным Богом, был Иоанн Креститель (Матф. 11, 14). Но если Илия не умер, а был взят в огненной колеснице на небо (IV Цар. 2, 11), тогда, по-видимому, и прийти он должен был с неба. Спрашивается, пришёл ли Иоанн Креститель с неба в громе и молнии, сошёл ли с облаков — или родился обычным образом, как все люди? Известно, что родился: его рождение подробно описано в Евангелии от Луки (1, 57–60). Дух его возвратился на землю обычным образом, хотя ушёл — необычным. Где есть прямое свидетельство тому, что Иоанн Креститель и Илия — одно и то же лицо, что Иоанн был не просто пророком, подобным Илии, а самим Илией? Иисус, когда его ученики выразили недоумение по поводу того, что, вопреки Писанию, прежде явления Мессии не явился Илия, ответил им так:
Иисус сказал им в ответ: правда, Илия должен прийти прежде и устроить всё;
Но говорю вам, что Илия уже пришёл, и не узнали его, а поступили с ним, как хотели; так и Сын Человеческий пострадает от них.
Тогда ученики поняли, что он говорил им об Иоанне Крестителе. (Матф. 17, 11–13)
Несколько ранее о том же сказано еще определённее, так что сомнений относительно смысла слов Иисуса быть не может:
И если хотите принять, он есть Илия, которому должно прийти.
Кто имеет уши слышать, да слышит! (Матф. 11, 14–15)
Если бы Иоанн Креститель был только человек «в духе и силе Илии» (Лук. 1, 17), т.е. (как некоторые понимают эти слова) могучий пророк, подобный Илии, то зачем же сказано: «…и не узнали его» (Матф. 17, 12) — разве можно было узнать того, кого на земле в описываемый момент не было?
…В Евангелии от Иоанна говорится, что ученики Иисуса, увидев слепого от рождения, спросили Учителя:
…Кто согрешил, он или родители его, что родился слепым? (Иоан. 9, 2)
В самом вопросе заключена мысль о том, что родители могут согрешить и за это в их семью будет послана такая душа, которая родится в лишенном зрения теле. Значит, за грехи родителей им могут быть посланы больные, страдающие дети. Но грехи родителей только привлекают данную душу в их семью, сама же душа ни в коем случае не страдает за грехи родителей. Душа страдает за свои собственные грехи. Человек рождается слепым за то, что он, видимо, отказывался в прежнем своём существовании видеть духовный свет и шёл во тьму греха, а не к свету жизни. Но данная душа должна была где-то вновь родиться — и где же? У таких родителей, которые сами согрешили, и за это им был послан слепой ребёнок…
…Однажды Иисус, будучи в Иерусалиме незадолго до своей крестной смерти, собрал множество народа и обратился к стоявшим в толпе начальникам с гневными обличениями. Им он напомнил их же собственные слова:
…Если бы мы были во дни отцов наших, то не были бы сообщниками их в пролитии крови пророков… (Матф. 23, 30)
Получается, что эти люди по собственному выбору считали себя потомками отнюдь не пророков, также принадлежавших к израильскому народу, а тех, кто убил пророков. «Мы не были бы сообщниками отцов наших» — кто так мог сказать? Лишь сыны (в смысле физическом, духовном или в обоих смыслах) тех, кто убил пророков, но никак не сыны самих пророков. Именно к этим людям, обладателям такой «духовной родословной», обращена грозная пророческая речь Иисуса:
Посему, вот, Я посылаю к вам пророков, и мудрых, и книжников; и вы иных убьёте и распнёте, а иных будете бить… (Матф. 23, 34)
Он предсказывает, что они так же будут поступать со вновь посылаемыми ныне пророками, как их отцы поступали с пророками прежних эпох. И далее он говорит:
…Да придёт на вас вся кровь праведная, пролитая на земле, от крови Авеля праведного до крови Захарии, сына Варахиина, которого вы убили между Храмом и жертвенником.
Истинно говорю вам, что всё сие придёт на род сей. (Матф. 23, 35–36)
«Род сей» означает «это поколение». Возникает вопрос: почему, собственно, так сказано — «да придёт на вас кровь Авеля»? На чью голову должна пасть кровь Авеля? Кто убил его? Каин. Каин, однако, жил тысячелетиями ранее Иисуса. Если бы какому-нибудь современному человеку пригрозили: на тебя, мол, падет та кровь, которую пролил Иван Грозный, то он весьма удивился бы словам подобного проповедника. Так что же — среди слушавших Иисуса был и дух Каина в новом обличье.
И вслед за Авелем упоминается другая невинная жертва: «…от крови Авеля праведного до крови Захарии, сына Варахиина, которого вы убили между Храмом и жертвенником». Какой Захария был убит? Был такой пророк во времена первого Храма, т.е. за 650–700 лет до событий, о которых говорится в Евангелии. При царе Иоасе произошло следующее:
И Дух Божий облек Захарию, сына Иодая священника, и он стал на возвышении пред народом и сказал им: так говорит Господь: для чего вы преступаете повеления Господни? не будет успеха вам; и как вы оставили Господа, то и Он оставит вас. (II Пар. 24, 20)
Тяжёлая, неприятная проповедь… Люди любят, когда их одобряют. А пророк сказал прямо и нелицеприятно, что Бог покинет их за всё, что они сделали.
И сговорились против него, и побили его камнями, по приказанию царя, на дворе дома Господня. (II Пар. 24, 21)
«Двор дома Господня» — как раз там находились и жертвенник, и сам Храм; именно между Храмом и жертвенником был злодейски убит пророк и священник по имени Захария. Притом в некоторых рукописях Евангелия, наиболее древних, сказано, что он не сын Варахии, а сын Иодая — так же, как и в тексте Второй книги Паралипоменон. Может быть, Варахией звали его деда или прадеда; или, возможно, у Иодая, как и у других библейских героев, было два имени. Так или иначе, Иисус вдруг говорит собравшимся:
…Да придёт на вас вся кровь праведная… до крови Захарии… (Матф. 23, 35)
В чём же были виновны люди, которые стояли перед Христом? В том, что около 700 лет назад они, именно они, убили пророка Захарию! И вот теперь эта кровь будет отомщена, она взыщется с них…
Следовательно, по свидетельствам писаний как Ветхого, так и Нового Завета, человек рождается на земле не один раз, но — до тех пор, пока он не выполнит свое предназначение, ради которого посылается; пока не искупит зла, совершенного прежде; пока не достигнет того совершенства, которое позволит ему перейти в более высокие «обители». Вот то ясное знание, которое даёт нам Библия, и в свете которого для нас проясняется столь многое в людских судьбах, вызывающее недоумение, ужас — и сомнение в праведности Провидения. Почему порой жестоко страдают не сделавшие в данной жизни никакого зла, почему рождаются больными дети, почему нередко процветают безумцы и беззаконники, вообще — почему в мире допущено столько зла, ужасного и, по видимости, несправедливого? Но премудрый Соломон утверждает:
Бог не сотворил смерти и не радуется погибели живущих…
<…>
Праведность бессмертна, а неправда причиняет смерть: Н ечестивые
привлекли её и руками и словами, сочли её другом, и исчахли, и заключили союз с нею, ибо они достойны быть её жребием. (Прем. Солом. 1, 13–16)
После того, как мы покинем тело — завесу, закрывающую от нас духовный мир, животную оболочку, «одежды кожаные» (Быт. 3, 21), — мы поймём больше и, возможно, узнаем, что никто из нас и «на пылинку» не был обижен. Всё добро, которое делает человек, к нему возвращается, и всё зло, которое он совершает, он же сам получает назад.
…Итак, Иов раскаялся в том, что в прежнем существовании ходил «путями тьмы». Он раскаялся, когда всё вспомнил и понял. И тогда он отрекся от всех своих прежних слов, потому что сам осознал себя «помрачающим Провидение словами без смысла» — затмевающим смысл и предназначение собственной жизни своим непониманием, противлением истине…
* * *
Информацию об этой («Беседы о Книге Иова») и других книгах Д.В.Щедровицкого, их содержании и способах приобретения смотрите на следующей web-странице.
Ваши комментарии к этой статье
№25 дата публикации: 01.03.2006