В.Л.Мельников
заместитель директора по научной работе Музея-института
семьи Рерихов в Санкт-Петербурге, руководитель
научно-исследовательских работ
Рериховского центра СПбГУ

ПРЕДТЕЧА РОССИЙСКОЙ АСТРОАРХЕОЛОГИИ КНЯЗЬ П.А.ПУТЯТИН И СЕМЬЯ РЕРИХОВ[1]

(К 100-летию со дня рождения Ю.Н.Рериха и к 165-летию со дня рождения князя П.А.Путятина)

Отрывая остатки минувшего, приходишь к тому заключению, что один из периодов в жизни первобытного человечества (период так называемый Магдален), был для них счастливее настоящего для нас.

Князь П.А.Путятин. Запись в альбоме М.И.Семевского. 16 января 1884 г. [2]

В год столетия выдающегося российского востоковеда и путешественника Юрия Николаевича Рериха (1902 - 1960) закономерно вспоминаются не только его жизнь и творчество, его наследие, но и жизнь и наследие учёных, так или иначе оказавшихся причастных к поразительному феномену его необычайно богатой личности. Роль каждого из его современников нам может теперь представляться значительной и знаковой, ибо такие судьбы, как судьба Ю.Н.Рериха, во многих отношениях являются символичными и знаковыми в культуре и несут в себе неисчерпаемый потенциал всё новых осознаний для общества в целом и для учёного сообщества в частности. Поэтому каждое имя из его орбиты, вновь «открываемое» исследователями, достойно отдельного обстоятельного рассмотрения.

Несомненно, одно из таких имён - это антрополог, этнограф, археолог и коллекционер князь Павел Арсеньевич Путятин (1837 - 1919), во многом предтеча отечественной астроархеологии, и, как стало известно совсем недавно, крёстный отец Ю.Н.Рериха. В ряду деятелей русской культуры, оказавших в молодые годы существенное влияние на Николая Константиновича Рериха, князю П.А.Путятину принадлежит особо значимая роль. Именно князь Путятин ввёл старшего Рериха в круг потомственных петербургских землевладельцев, на землях которых ему довелось сделать целый ряд археологических открытий и собрать уникальную коллекцию предметов каменного века. Кроме этого, князь Путятин первый сообщил учёным Европы об исследованиях художника-археолога в окрестностях Бологого и Вышнего Волочка и в течение нескольких лет информировал научную общественность Запада об удачных раскопках Рериха. Не забудем также и ключевой момент в биографии Рерихов: именно в бологовском имении князя П.А.Путятина летом 1899 г. художник Николай Рерих познакомился с Еленой Ивановной Шапошниковой (1879 - 1955), ставшей в 1901 г. его женой, «спутницей, другиней, вдохновительницей» на всю жизнь. Спустя три года после этого знаменательного знакомства супруги Рерихи крестили своего первенца Юрия в Бологовской Покровской церкви и восприемником при крещении был князь Павел Арсеньевич…

Сохранившиеся документы свидетельствуют о том, что в начале XX в. между Рерихами и князем Путятиным существовал доброжелательный, взаимно полезный диалог, приобретавший порой различные формы дружеского сотрудничества [3] .

Кем же был для Рерихов князь Путятин? Почему его роль в становлении этой семьи представляется нам столь значительной и нет ли в этом преувеличения, ведь до недавнего времени о контактах Путятина с Рерихами почти ничего не сообщалось ни в биографиях художника Н.К.Рериха (и тем более в биографиях его детей Юрия и Святослава), ни в опубликованном наследии самих Рерихов? Ответами на эти вопросы должна стать настоящая публикация.

* * * * *

Старинные фотоальбомы и документы, сохранённые в петербургской семье Степана Степановича Митусова (1878 - 1942), пасынка князя П.А.Путятина, кузена Е.И.Рерих, многолетнего сотрудника Н.К.Рериха по Рисовальной школе Императорского общества поощрения художеств (далее – ИОПХ)… Бесценные сокровища, полные открытий для историка культуры. Время: вторая половина XIX – первая половина XX века. Значительная группа документов – это чудом уцелевшие фотопортреты, аккуратно наклеенные на паспарту, иногда с тиснением и ретушью. Качество профессиональных оттисков поразительно: чёткость и изысканная художественность, почти утраченная в современных “кодаках”. Другая группа фотодокументов – это пейзажные и интерьерные фотографии, выполненные любителями. Они более низкого технического уровня, многие из этих снимков побледнели, треснули, имеют утраты фотографического слоя, которые, впрочем, ещё возможно восстановить с помощью новейших компьютерных технологий. Важнейшие документы о князе П.А.Путятине сохранились именно в Мемориальном собрании С.С.Митусова (далее – МСССМ). Его дочь Людмила Степановна в своих воспоминаниях пишет: «Папа гордился тем, что благодаря ему, Н.К.Рерих познакомился с его отчимом князем Путятиным, которого он рекомендовал как человека, интересующегося и занимающегося археологией. Кроме того, князь Путятин любил и коллекционировал произведения искусства, главным образом, картины. У него была прекрасная библиотека. Знал астрономию и, вообще, был весьма образованным человеком…» [4] .

Действительно, исторические источники подтверждают эти слова. Самый беглый взгляд на библиографию работ князя Путятина позволяет судить о широте его научных и художественных интересов [5] . А его знания астрономии и исследование знаний древнего и средневекового человека о небе поистине беспрецедентно для времени конца XIX в. Чего стоит одна составленная им таблица «Ключ Алхимический из книги XVI-го века fra Basilii Valentini, приноровленный к астрономическим, естественно-историческим и другим понятиям» размером 35´100 см! В таблице заполнены семь строк светил (Солнца, Луны, Марса, Меркурия, Юпитера, Венеры и Сатурна) соответственно дням недели и даны в 22 столбцах соответствующие им характеристики: металлы, камни, науки, светлые и тёмные качества, цвета, месяцы зачатия и рождения человека, часы, а также знаки и названия дней недели, в том числе халдейские, еврейские, египетские, «восточно-индейские» (санскритские), латинские, румынские, итальянские, французские, шведские, немецкие и английские. Приведён подробный комментарий ко всем строкам таблицы [6] .

В 1989 г. вышла монографическая работа Б.М.Владимирского и Л.Д.Кисловского «Археоастрономия и история культуры» [7] , посвящённая вопросу возникновения астрономических знаний. В ней была рассмотрена связь представлений наших далёких предков о космосе с закономерностями социального развития древних обществ, обсуждалось место астрологии в системе культуры древних цивилизаций, перечислялись учёные, внёсшие существенный вклад в это направление. Из отечественных учёных среди них справедливо названы Н.К.Рерих и В.Е.Ларичев, но об их предшественнике князе П.А.Путятине нет ни слова. То же самое мы наблюдаем и в других публикациях на данную тему. Между тем, уже в 80-х гг. XIX в. наш соотечественник сделал поразительное археологическое открытие – нашёл в неолитическом слое в Бологом каменную точилку с изображением созвездия Большой Медведицы, при этом постарался тщательно изучить всё, что может прояснить её значение: мифы, исторические документы, археологические находки, данные медицины и наблюдательной астрономии, астрологические таблицы, систематизировал из всех доступных источников разрозненные сведения на более чем 10 языках, обобщил их затем в отдельном исследовании (его рукопись состоит из 40 листов 20´35 см с оборотом, иллюстрациями и таблицами), подготовил по материалам своей работы несколько докладов в научных обществах, стал увлечённым пропагандистом астроархеологической проблематики… Так что В.Е.Ларичев в своих классических опровержениях «простаков-доисториков», попавших в очередную «ловушку очевидности смысла» очередного древнего артефакта, давно имеет мощного союзника в истории культуры, начавшего сто лет до него неутомимое «движение от сомнительного – к истине, от неизвестного – к знанию» [8] . Князь Путятин никогда не воспринимал астрологию «как ветреную дочь астрономии», но придавал огромное значение этой ветви древнего знания именно как «душе, мысли, перводвигателю и вдохновляющей силе» [9] астрономии, да и многих других наук о природе. Мы предприняли наше исследование ещё и для того, чтобы «вернуть» имя этого выдающегося учёного-астроархеолога в соответствующую отрасль отечественной науки.

* * * * *

Князь Павел Арсеньевич Путятин родился 4октября 1837г. [10] . Умер 6января 1919г. в Петрограде. Похоронен в Бологом у Троицкой церкви [11] . Его дед Степан Васильевич и отец Арсений Степанович (1805, по др. данным 4марта 1809 — 1882) были родом из Вышневолоцкого уезда, где владели значительной собственностью. Окончили сухопутный шляхетский кадетский корпус (его окончил и Павел Арсеньевич).

Князь Арсений Степанович Путятин в 1847году был записан в V-ю часть Тверской дворянской книги. В разные годы он являлся комендантом мирового посредника Вышневолоцкого уезда и предводителем дворянства (с 1868года), был избран в числе крупнейших помещиков государства в Комиссию по ликвидации крепостного права и выработке документов по освобождению крестьян. Женившись на Марии Ивановне Мельницкой, он получил земли в Валдайском уезде Новгородской губернии и переселился жить в Бологое. При его живейшем участии и на его средства в 1872г. был основан и в последующие годы успешно развивался женский Казанский монастырь в Вышнем Волочке [12] .

Наибольшее влияние на «образ мыслей» князя П.А.Путятина в юности имел его дядя князь Дмитрий Алексеевич Эристов (1797—1858), автор-составитель полюбившегося А.С.Пушкину «Словаря исторического о святых, прославляемых в Российской Церкви» (1835). Вот что написал об этом человеке Павел Арсеньевич: «Сколько помнится, первый толчок знания произвёл на меня кружок покойного дяди моего, князя Дмитрия Алексеевича Эристова… Кружок его друзей состоял преимущественно из современных А.С.Пушкину лицеистов…» И далее названы: канцлер, светлейший князь А.М.Горчаков, министр юстиции Д.Н.Замятин, сенатор Б.К.Данзас, секундант Пушкина К.К.Данзас, сенатор Ф.Ф.Матюшкин, граф М.А.Корф, художник В.П.Лангер, брат Пушкина Лев, Рыкачёв, Манзей, Абаза и многие другие. «Товарищи князя у него часто собирались и во время вечеринок вспоминали о Пушкине, бароне Дельвиге, Брюллове, Глинке и проч.» [13] .

Павел Арсеньевич был воспитан глубоко верующим человеком и такими же он воспитал своих детей. В этом можно убедиться хотя бы по его воспоминаниям, часть которых была издана в 1888г. отдельной книгой. В воспоминаниях отмечены встречи со многими Иерархами Церкви. Упомянут и отец Иоанн Кронштадтский (Иван Ильич Сергиев; 1829—1908), благорасположенный, судя по всему, не только к князю Путятину, но и к его второй жене княгине Евдокии Васильевне Путятиной (25мая 1855 — после 1922), урождённой Голенищевой-Кутузовой, в первом браке Митусовой. Н.К.Рерих в «Листах дневника» приводит лишь эпизоды из общения со святым старцем, однако и их достаточно, чтобы понять, насколько часто пересекались жизненные пути Путятиных, Рерихов и отца Иоанна [14] .

Сохранившиеся в Государственном архиве Новгородской области документы свидетельствуют, что к началу 1880-хгг. в Бологом, в усадебном доме князей Путятиных, вместе жили три поколения этого старинного княжеского рода. В дальнейшем число поколений выросло до четырёх. К ним ещё нужно добавить многочисленных родственников, свойственников и знакомых, которые время от времени подолгу гостили в доме и его флигелях. Дом был большим и вместительным настолько, что во время зимних императорских звериных охот 1862-1864гг. в нём останавливался сам император АлександрII с великими князьями.

В путятинском доме все помещения были распределены по назначению: в зале подавался чай, обед и ужин, гостиная служила для приёмов, угловая комната за гостиной выполняла роль опочивальни и кабинета. В этой комнате помещались походная кровать, походный молитвенный столик с образами и молитвенниками и письменный стол, расположенный недалеко от камина.

Несмотря на то, что зачастую император АлександрII далеко за полночь разговаривал с охотниками, он всё-таки между тем занимался делами. Сидя у письменного стола, он слушал доклады секретаря и принимал депеши. Ненужные бумаги тут же летели в камин, который нарочно для этого затапливался. Доклады иногда продолжались до двух часов ночи. Поговаривали, что в Бологом во время приезда царя в 1863г. совершался обмен депешами с НаполеономIII по поводу польских дел. Отчитавшись, секретарь уходил, и государь долго и горячо молился. Потом, часа в два или три, он засыпал, покрывшись тоненькой военной шинелью. Этот сон продолжался недолго: часов в 5или 6утра все отправлялись на охоту.

Перед самой охотой раздавали номера, по которым каждый должен был стоять во время охоты на определённых местах. Много крестьян и крестьянок принимали участие в этих охотах, оцепляя ту местность, в которой был замечен медведь. Егеря входили в оклад, стреляли холостыми зарядами и почти наверняка выставляли на номер императора обложенного зверя. Чаще всего охотились в районе деревни Подлипье.

Но дом князей Путятиных в Бологом был знаменателен не только тем, что в нём гостил император АлександрII. Кто только ни бывал в этом доме! Назовём имена тех, кто были частыми гостями: бологовский художник Ф.И.Братский, сосед по имению историк-этнограф А.Ф.Гильфердинг, герцог Ольденбургский, новгородский губернатор В.Я.Скарятин, старший советник новгородского губернского правления П.П.Косаговский, археолог А.А.Спицын, семьи Шапошниковых, Рерихов, Митусовых, Голенищевых-Кутузовых, Марковых, Потоцких, Шаховских, Манзеев, Гейкингов, Азарьевых, Эристовых. Естественно предположить, что круг посетителей петербургских квартир князя Путятина был ещё шире.

От посещения художника В.Самокиша осталась работа «Дом Путятина в Бологом» (ныне в ГРМ). В один из приездов государя АлександраII бологовское имение посетил прусский посланник князь Рейс, и впервые внимание высоких гостей привлекли картины, находящиеся в доме Путятиных. Английский епископ Лонгс, командированный правительством Великобритании на Восток «для изучения эмансипации», друг премьер-министра Гладстона, был первым из западных путешественников, посетившим усадьбу; мемуары об этой его поездке были изданы в Англии. В 1878г. в имение князей Путятиных приезжал А.Н.Виноградов, член-сотрудник Императорских Русских Археологического и Географического обществ, впоследствии известный под именем отца Алексея в православной миссии в Китае. Осмотрев палеографическую коллекцию князя П.А.Путятина, библиотеку, автографы выдающихся лиц, картины и прочее, он поместил описание всего собрания в «Памятниках древней письменности» [15] . В 1879г. князя П.А.Путятина навестил знаток христианских и русских древностей В.А.Прохоров, автор многих «почтенных трудов, посвящённых святой старине» [16] . Не раз в усадьбе останавливались экспедиции Петербургского Археологического института во главе с директором Н.В.Калачёвым. В исследованиях института всегда активно участвовал хозяин дома, о чём можно судить по многочисленным отчётам и публикациям. В 1885г. в имении побывал выдающийся географ и антрополог Д.Н.Анучин. После того, как летом 1896г. на берегу озера Бологое стала действовать одна из первых в России пресноводных биологических станций, в усадьбе время от времени появлялись её сотрудники, например, всемирно известный профессор-энтомолог М.Н.Римский-Корсаков, сын великого композитора [17] . Другой сын Н.А.Римского-Корсакова, Владимир, в будущем известный музыковед, в январе 1901г. тоже гостил в усадьбе и был просто очарован поездками, прогулками, красотой здешних мест, о чём свидетельствуют переписка и воспоминания. После своего первого визита летом 1899г. Николай Константинович Рерих многие годы, вплоть до своего отъезда из России, регулярно бывал в этом доме и окрестностях Бологого с семьёй, о чём напоминают его научные труды, эпистолярное и художественное наследие. Интерес к деревне Подлипье был у Рериха не меньше, чем у царских егерей, но выражался он в другом: это был интерес к археологическим и архитектурным памятникам, восхищение красотой этого уголка. После первой же поездки в Бологое появился его известный рисунок «Могила при деревне Подлипье», изданный в «Записках Императорского Русского археологического общества» в 1899г.

Конечно, учёные гости Павла Арсеньевича оказывали существенное влияние на его научные занятия, но, как точно заметил «апостол русской археологии» Александр Андреевич Спицын, не в России князь Путятин черпал вдохновение и энергию к работе. В России, в бологовском имении, сложилось поле его деятельности, но решительное руководящее значение в его жизни имели поездки за границу: сперва для лечения, а позже и с научной целью. В мир западной антропологической науки он вошёл в период возникшего на Западе увлечения палеолитом, быстрого создания крупных музеев, первых археологических съездов. Князя охватило «высокое состояние палеоэтнологии за границей», его увлекли труды Лайеля, Мортилье, Картальяка, Капитана...

В 1879г. им была открыта интересная дюнная стоянка каменного века в окрестностях Бологого близ деревни Озеровичи и там же– древняя кричная плавка железа. Поразительная удача сопутствовала князю: в 1880г. случайно, буквально «под носом», в самом Бологом, на своей земле он открыл знаменитую стоянку каменного века, вначале мало оценённую, но после давшую основную тему и смысл всем его дальнейшим занятиям. Задачей своей князь поставил «изучение условий первобытной жизни обитателей своей местности» (т.е. Валдайского уезда), определённо и ясно держась положения, что «жизнь эта течёт на общечеловеческих основаниях, с которыми и необходимо прежде всего считаться». Благодаря непрерывному и живому общению с Западом, князь Путятин вырос в большого специалиста, которого, как признался А.А.Спицын, отечественная наука так и не успела использовать в полной мере. Знания его были весьма значительны, его заключения о бологовских материалах заслуживают самого прилежного внимания и уважения и не утратили своего значения до сих пор. «Теперь стало вполне ясным,– писал в 1921г. А.А.Спицын в очерке на смерть учёного,– что князь П.А.Путятин был действительно первым и пока единственным нашим специалистом по каменному веку. Если и чувствуется зарождение у нас новой школы по палеолиту, создавшейся в Париже, то она пока ещё мало проявилась, и пальма первенства никогда не выпадала из рук престарелого бологовского археолога, обратившись в его надгробный венок» [18] .

* * * * *

Большим подспорьем в биографических исследованиях, посвящённых как Рерихам, так и князьям Путятиным, являются до сих пор не изданные полностью воспоминания Елены Ивановны Рерих, племянницы второй жены князя П.А.Путятина княгини Евдокии Васильевны. Генеалогические сведения о семье князя П.А.Путятина, извлечённые из воспоминаний Елены Ивановны, уже становились предметом отдельных исследований, и на них мы здесь подробно останавливаться не будем. Отметим только, что от первого брака у Путятина остались дети: Михаил (1870—?), Павел (1871—1943), Арсений (1872—1896), Иван (Иоанн, 1874—1882). Князь Михаил Павлович по окончании Пажеского корпуса вышел в Драгунский полк, князь Павел Павлович — в Кавалергардский Её Величества полк. Оба брата наследовали от матери богатейшие угольные копи в Орловской губернии и крупное владение в Екатериноградской губернии. Оба были женаты на двух родных сёстрах Екатерине и Ольге, дочерях Одесского градоначальника Павла Зелёного. После смерти княгини С.И.Эристовой в 1897г. братья летом жили со своими семьями в бологовском имении “Высоком”, хотя также выезжали и в Одессу, где у сестёр Путятиных (Зелёных) был деревенский дом их родителей. По желанию сестёр прах их родителей был перевезён в усадьбу Высокое и покоится в склепе, у часовни.

Князь Павел Павлович имел одну дочь, Наталью (1904—1984), Таточку, которая вышла замуж за крупного мальтийского капиталиста, доктора Эдгара Табоне. Делом её жизни стало создание балета на Мальте. Около 1930г. Наталья Табоне окончательно поселилась на Мальте и основала там академию классического танца. Её учителями были лучшие мастера балета XXв.: Тамара Карсавина, Фелия Дубровская, Любовь Егорова, Ольга Преображенская. Знаменитая Анна Павлова сказала о ней: «Молодая княжна обладала необыкновенной чувствительностью к музыкальной выразительности в движениях– природный дар, которому нельзя научить». Знаменательно, что этот дар мог развиваться и крепнуть в удивительной атмосфере бологовских усадеб. По свидетельству её мальтийской ученицы (имя которой осталось нам неизвестным), передавшей, видимо, то, что было сказано самой Натальей Табоне, воспитание было организовано «на высшем уровне»: «княжну окружала красота, её дом, одежда, игрушки, музыка, живопись, литература и танцы делали её счастливым ребёнком, благодаря чему она имела прекрасный взгляд на жизнь и развивала наилучшим образом выражение этого счастья– танец» [19] .

Схожие воспоминания сохранили и другие дети– обитатели путятинских усадеб в Бологом. Знакомясь с ними, не приходится удивляться, почему так много детей гостило всегда у Путятиных.

Княгиня Евдокия Васильевна имела двух дочерей от князя П.А.Путятина: Софию (Соню, род.1883) и Марианну (Миру, род.1884). Степан Степанович Митусов, сын Евдокии Васильевны от первого брака со Степаном Николаевичем Митусовым, был женат в первом браке на дочери потомственного дворянина Нине Александровне Давыдовой-Карапетовой, но, как и у матери, первый его брак оказался недолговечным. Вторично он женился в 1907году на Екатерине Филипповне Потоцкой (1884—1942), из польского графского рода, разжалованного в своём достоинстве после поражения Польского восстания и сосланного в Олонецкую губернию. Степан Степанович стал известным музыкантом-педагогом, внёс свой уникальный вклад в развитие отечественной культуры. Вот какую характеристику дал ему сын композитора Н.А.Римского-Корсакова Владимир: «Степан Степанович Митусов– товарищ Андрея и Владимира Римских-Корсаковых, один из ближайших друзей всей семьи Римских-Корсаковых. Высококультурный и разносторонний человек, увлекавшийся современной музыкой, живописью, литературой. Автор либретто оперы И.Стравинского “Соловей”».

С.С. и Е.Ф.Митусовы имели трёх дочерей: Злату (1908—1942) [20] , Людмилу (род.1910) и Татьяну (1913—1994). Из сестёр Митусовых только Злата имела дочь Наталью (1941—1942). Из членов семьи Митусовых, погибших в блокадном Ленинграде, она умерла последней. Сначала скончались от голода Степан Степанович, Екатерина Филипповна и Злата. Ещё раньше погибли на Ленинградском фронте мужья Златы и Людмилы художники Олег Карташов и Ростислав Тронин…

У Л.С.Митусовой сохранилась подлинная метрика Златы, выданная 30января 1909г. в Бологом (все даты по старому стилю). Крёстным отцом в ней указан князь П.А.Путятин, крёстной матерью– мать Е.И.Рерих Екатерина Васильевна Шапошникова (1857—1913) [21] . Таинство крещения совершили 30июля 1908г. в Бологовской Покровской церкви священник Александр Скородумов и псаломщик Павел Синявин. На метрике стоит печать с изображением пятиглавого храма. В этой величественной церкви, возведённой в конце XIXвека в самом центре Бологого на красивом возвышенном месте, крестили многих внуков князя П.А.Путятина. Здесь часто князь сам становился крёстным отцом, о чём свидетельствует и метрика внучатого племянника Евдокии Васильевны, Юрия Николаевича Рериха (1902—1960) [22] , будущего выдающегося востоковеда и исследователя Центральной Азии. После революции Покровский храм взорвали. С тех времён сохранилась только Троицкая приходская церковь на кладбище. Дата её постройки– 1808г.

Итак, у четы Путятиных в Бологом воспитывались и набирались сил 7их собственных детей и 8внуков и внучек, а также несколько десятков детей родственников. Например, у Евдокии Васильевны было ещё два брата и три сестры, и все они гостили в Бологом со своими отпрысками. Ближе всех ей были сестра Е.В.Шапошникова со своей дочерью Еленой, в замужестве Рерих. На протяжении тридцати лет, начиная с 1882г., они месяцами жили в Бологом. Поэтому естественно было обнаружить в наследии семьи Рерихов (отнюдь не сразу, а после большой поисковой работы в архивах) уникальные сведения о князе П.А.Путятине, его семье и бологовской усадьбе. Будущим исследователям эти сведения помогут ещё полнее раскрыть и осознать значение этого родового гнезда для отечественной культуры. Здесь мы отметим лишь некоторые, наиболее яркие упоминания из материалов Рерихов, относящиеся к культурной жизни имения, научным занятиям князя и его коллекциям, хранившимся или собранным в Бологом.

Бессменный директор Музея Николая Рериха в Нью-Йорке Зинаида Григорьевна Фосдик приводит рассказ о самых ранних годах пребывания Елены Ивановны в имении князя Путятина, записанный с её слов. Первые усадебные впечатления юной Ляли (или Лялечки, как ещё называли её родные и близкие) связаны с животными: «Любовь к животным сказалась в раннем возрасте. Лето часто проводилось в Бологом, имении князя Путятина и его жены, сестры её матери. Маленькая девочка с любовью ухаживала за птицами и животными. Журавль с подбитым крылом, которое нужно было перевязать, больной цыпленок, домашние животные, все бежали к ней навстречу, когда она утром спускалась вниз, чтобы их кормить. Все чувствовали её заботу о них и шумно приветствовали» [23] .

На сохранившихся в МСССМ фотографиях усадьбы мы, действительно, видим детей рядом с домашними животными: козой, петухом, собаками и т.д. Павел Арсеньевич и его сыновья содержали самых разнообразных животных, занимались разведением лис, прудовым рыболовством и добились в этом значительных успехов. Коровы, завезённые из Швейцарии (швицы и симменталы), давали у них до двух вёдер молока в сутки при жирности 4% и более.

Одно из сильнейших детских переживаний Елены Ивановны также было в Бологом, в местной церкви (видимо, это Троицкая церковь). Описание этого переживания оставил нам в своих дневниках её муж художник Николай Рерих.

1.Н.К.Рерих. Памятный день
Наггар, Кулу, Индия. 1марта 1946 (фрагмент листа дневника) [24]

На днях Елена Ивановна вспомнила трогательный эпизод из её раннего детства. В Бологовской церкви семья Путятиных имела особое знатное место на клиросе. По праздникам все ездили на службу в праздничных нарядах. Е.И. помнит и белое платье с кружевами, и шёлковые чулки, и белые сапожки. И вдруг она видит, как через решётку протягивается крошечная загорелая ручка и робко гладит белый сапожок. Е.И. так и застыла, чтобы не спугнуть девочку. Стало стыдно, незабываемо стыдно и за своё кружевное платье, и за шёлковые чулки, и за белые сапожки, и за знатное место.

С годами отношение к малоимущим у Елены Ивановны не изменилось. Она никогда не кичилась ни своими успехами, ни богатством, ни блистательной внешностью. Не боялась выходить к обездоленным и подавала в Бологом милостыню даже во время эпидемий. Как и Таточка Путятина, юная Ляля была очень музыкальна, у неё были определённые успехи в игре на рояле, разделённые ею с любимым кузеном, неразлучным спутником её детства, Стёпой Митусовым.

Несомненно, огромное влияние на воспитание Елены Ивановны оказала музыкальная жизнь путятинской усадьбы, которая поддерживалась не только заезжими музыкантами, но и окружавшими её родственниками. Прежде всего, это относится к хозяйке дома княгине Е.В.Путятиной. Интересно в связи с этим привести высказывание Н.В.Шишкиной, одной из немногих известных нам теперь знакомых Елены Ивановны в молодости: «Евдокия Васильевна обладала необычайно красивым колоратурным сопрано и пела с огромным успехом в опере Мариинского театра в Петербурге… Искусство музыки и пения царило в их доме, пели и дочери и она сама. Дом их напоминал дом Ростовых в “Войне и мире”. Вот та обстановка, в которой Елена Ивановна проводила свою молодость. У князя Путятина был свой особняк в Петербурге и именье в Новгородской губернии. Они вели великосветский образ жизни. У них бывали блестящие балы, и, конечно, на этих балах всегда бывала Елена Ивановна, всегда в красивом бальном туалете,– она мало танцевала, больше сидела где-нибудь в конце зала, окруженная толпой поклонников» [25] .

В мае 1878г., уже нося под сердцем своего будущего сына Степана, Евдокия Васильевна окончила курс Санкт-Петербургской консерватории по классу пения Камилло Эверарди и классу композиции А.Г.Рубенштейна. В её аттестате отмечено, что во внимание «к особым дарованиям и успехам Евдокия Голенищева-Кутузова награждена большою серебряною медалью». В монографии об Эверарди о ней напечатано следующее: «С блестящим успехом дебютировала в Париже в итальянской опере, но затем и покинула сцену. Редкое по красоте и гибкости голоса колоратурное сопрано» [26] . В МСССМ хранится уникальная реликвия, свидетельство ошеломляющего парижского дебюта– алая лента, которую Евдокия Васильевна получила от благодарных поклонников. На ней золотыми буквами начертано: «Русской Патти. 28апреля 1877». Ещё один свидетель этого успеха — итальянский концертмейстер Рива-Берни , спустя20 с лишним лет с восторгом рассказывал Н.К.Рериху в Париже о Евдокии Голенищевой-Кутузовой [27] .

Её выступления на сцене Мариинского театра находили такой же горячий отклик в сердцах отечественных слушателей. Например, нам удалось отыскать письмо Константина Петровича Победоносцева от 10января 1882г., адресованное Е.Ф.Тютчевой [28] . Судя по всему, влиятельный обер-прокурор Синода, законоучитель наследников престола относился к Евдокии Васильевне, тогда ещё Митусовой, с большим сочувствием и интересом: «Вы помните Митусову, которую вы видели у нас и которой плачевную историю мы вам рассказывали. Дело её с безумным и распутным мужем [имеется в виду С.Н.Митусов.– В.М.] кончается разводом, а она хочет поступать на сцену, и завтра дебютирует на Мариинском театре в Риголетто. По этому случаю не мудрено, что и я завтра попаду в театр».

Между датой этого представления и 4апреля 1882г.– датой венчания Павла Арсеньевича и Евдокии Васильевны– меньше трёх месяцев. Очевидно, в этот срок весьма бурно решалась их судьба! И если князь весьма ко времени «встретил поддержку в обожаемой им второй жене» [29] , то и Евдокия Васильевна не разрубила бы гордиев узел своих несчастий без него– своего защитника и покровителя…

Так же скоротечно и бурно решилась судьба Николая Рериха и Елены Шапошниковой. Как уже отмечалось выше, произошло это летом 1899г. именно в Бологом, о чём спустя годы Николай Константинович записал ёмко и выразительно в своём дневнике: «Во время… раскопки, в Бологом, в имении князя П.А.Путятина я встретил Ладу, спутницу и вдохновительницу. Радость!» [30] . Ласковое именование Елены Ивановны Ладой, Ладушкой, другиней, вдохновительницей Рерих пронёс через всю жизнь.

Большое значение в этой Встрече имел С.С.Митусов, сыгравший роль проводника, указующего дорогу к заветной цели. Именно он, тогда ещё просто знакомый Рериха по университету, объяснил ему, как добраться до путятинского имения [31] . Николай Константинович сталкивался с князем Путятиным на заседаниях Императорского Русского Археологического общества (далее– ИРАО) ещё и раньше, начиная с весны 1897г. (об этом подробнее см. ниже), но настоящего знакомства не было, тут и помогла рекомендация Степана Степановича. По-видимому, коллекции князя П.А.Путятина давно привлекали Рериха. Бологовский кабинет-музей произвёл на него неизгладимое впечатление. Но всё-таки главное рериховское «открытие» было здесь не в области науки или искусства. Встреча с прекрасной девушкой– Встреча на всю жизнь– решила всё. Ближайшая сотрудница Рерихов З.Г.Фосдик позже записала об этом со слов Елены Ивановны.

2.З.Г.Фосдик. По страницам дневника.
5.VIII.1922, 2.IX.1928 (фрагменты) [32]

Сегодня Е.И. опять очаровательно рассказывала, как она первый раз познакомилась с Н.К., когда он приехал в Бологое, имение её тётки княгини Путятиной, где она тогда гостила. Приехал он вечером. «Сначала, — говорит Е.И., — через окно прямо на балкон шагнула пыльная нога или, вернее, пыльный сапог». Е.И. подошла к окну, а Н.К. спрашивает: «Здесь живёт князь Путятин?» Е.И. пошла в комнату своей тётки и говорит: «Тётя, не то курьер, не то арендатор к тебе приехал». Та велела ей обратиться к лакею, чтобы он провёл его к мужу. Вечером за чаем выяснилось, что это археолог какой-то, его ещё никто не видел. Тётя говорит: «Археолог, какое-то старьё, положить его спать у князя в кабинет». На другой день за завтраком гостя увидели, он оказался молоденьким, хорошеньким, и решили ему дать комнату для приезжих.

Пробыл он там три дня. Е.И. говорит, что он расположил их к себе тем, что дипломатично и тонко завёл разговор о старине своей фамилии Рерих и своего рода, а вся семья Путятиных увлекалась старинными родословными. <…>

Он был представлен Е.И. как знаменитый художник, и ей сразу понравились его «чистые глаза».

В биографиях Рерихов этому ключевому событию посвящено немало страниц, однако нигде не приводится точной даты или хотя бы указания, в каком из летних месяцев могла произойти Встреча. Возможно, для будущего определения точной даты будет полезна следующая сводка событий весны и лета 1899г., известных по архивным источникам (все даты даны по старому стилю) [33] .

7мая 1899г. Рерих подал в Императорскую Археологическую комиссию (далее– ИАК) заявление о выдаче ему открытого листа на право производства раскопок в пределах Боровичского уезда Новгородской губернии, смежного с Валдайским уездом, в пределах которого располагалось Бологое. Ещё ранее, по ходатайству ИРАО, Рерих получил открытый лист на раскопки в этом году в Старорусском уезде.

12мая 1899г. председатель ИАК граф А.А.Бобринской подписал открытый лист на Боровичский уезд, оформленный на «г.Преподавателя Археологического Института Н.К.Рериха».

29мая 1899г., после получения этого открытого листа в ИАК, Рерих уже мог выехать в Новгородскую губернию для производства раскопок. Как известно, в 1899г. Рерих раскопок в Боровичском уезде не вёл, а ограничился лишь расспросами населения. В отчётных описях находок сообщается, что летом 1899г. Рерихом были сделаны раскопки и разведки в Старорусском уезде и незначительные раскопки в Валдайском уезде «у озера Глубочиха у Бологое и в самом Бологое (курган)». Очевидно, имеется в виду местность у мельницы Глубочиха на берегу Бологовского озера в непосредственной близости от деревни Подлипье, упоминавшейся выше. Сохранились даже фотографии раскопок– свидетельство того, что в имение князя Путятина Рерих мог приехать снаряжённый фотоаппаратом,– по тем временам сложная и дорогостоящая амуниция.

15июня 1899г. Рерих в Петербурге, о чём свидетельствует его письмо А.В.Половцову, в котором он, в частности, пишет: «За это время я побывал в Новгороде, увидал там великие мерзости, о которых расскажу Вам при свидании, и теперь на пороге начала картины “Варяги на Волхове”».

27июня 1899г. Рерих в Петербурге, снова пишет Половцову.

1июля 1899г. Рерих в Петербурге, пишет третье письмо Половцову.

29июля 1899г. Рерих в Петербурге. В ИАК он получает ещё один открытый лист– на этот раз на Порховский уезд Псковской губернии. На раскопки из казны ему отпущено 75рублей. Его задача, как пишет в официальном письме Рериху делопроизводитель ИАК И.А.Суслов, «принять на себя труд по исследованию пещер, открытых на 13версте строящейся ветви от станции Дно (Бологое-Псковской линии) до станции Ново-Сокольники (сооружаемой линии Москва– Виндава)».

3августа 1899г. Рерих выехал из Петербурга через Псков и Порхов на станцию Дно, как писал Рерих в своём отчёте, на Xучасток строящейся ветки «Бологое– Псков», откуда ещё 15вёрст добирался на земских лошадях до деревни Дубня, где и исследовал «песчаный холм, проданный на вывоз крестьянами Правлению железной дороги». Таким образом, Бологое дважды упомянуто в документах псковских раскопок. Несомненно, Рерих мог напрямую проехать в Бологое по железной дороге из района археологических исследований после их окончания. На это указывает он сам в отчётной статье «Некоторые древности Шелонской пятины и Бежецкого конца» (1899): «После раскопок в Порховском уезде, при любезном посредстве кн. П.А.Путятина, мне удалось сделать небольшую раскопку вблизи местности Бологого, Валдайского уезда». Рерих называет даже станцию на линии «Бологое– Псков», через которую он покинул Псковскую губернию. Это– Морино.

19августа 1899г. Рерих уже в Петербурге, о чём свидетельствует его финансовый отчёт в ИАК.

Таким образом, месяц Встречи Рерихов– август. Конечно, трудно назвать точную дату, но можно предположить следующее: 1)судя по всему, в 1899г. Рерих начал свой летний археологический сезон с раскопок в Старорусском уезде, расположенном недалеко от Новгорода, куда он съездил в первой половине июня; 2)следующие летние раскопки Рерих провёл в Порховском уезде, куда отбыл за казённый счёт 3августа, а до этого дня, с 15июня, он всё время оставался в Петербурге; 3)в Бологое Рерих отправился после исследований в Порховском уезде, на которые он мог потратить не менее недели, если не десять дней, ибо, кроме деревни Дубня, он ещё работал в селе Дубровна, деревнях Поддубье, Вышково, Булавино, Каменка, Водосье и «иных местностях Порховского уезда», что зафиксировано в его отчётных документах в ИАК и ИРАО; 4)около 10–13августа Рерих покинул район раскопок в Порховском уезде, сев в поезд на станции Морино на границе Псковской и Новгородской губерний, и отправился прямо в Бологое; 5)по свидетельству Е.И.Рерих, Николай Константинович пробыл в Бологом три дня, следовательно, он приехал туда не позже 15августа, ибо уже 19августа он отчитывался в ИАК.

Из всего изложенного вытекает, что первая встреча Н.К.Рериха и Е.И.Ша­пошниковой– «Встреча на всю жизнь»– могла состояться в один из дней между 11и 15августа, или по новому стилю — между 24 и 28августа 1899г. (включая и крайние даты).

* * * * *

Известно, что Елене Ивановне было нелегко решиться связать свою жизнь с Николаем Константиновичем. Она и её семья принадлежали к великосветской знати, и большинство её родственников прочили ей совсем другое будущее. К ней сватались блестящий гусар Аккерман, затем какой-то лицеист, единственный сын у родителей-миллионеров (имя его осталось для нас неизвестным), на балах за ней ухаживал богач Молво, были и другие «заманчивые предложения». Но «манили» они не Елену Шапошникову, а её мать, Екатерину Васильевну, её тётю Дуню (как называли княгиню Путятину племянники и племянницы), многих других в их знатном кругу. Лишь один «вечно поющий» Степан Митусов безоговорочно поддержал выбор любимой кузины и стал активно способствовать этому непростому для неё выбору. Кажется, и князь П.А.Путятин симпатизировал молодому Рериху, которого он всегда поддерживал в его археологических и художественных устремлениях. Это был настоящий заговор против своего круга, реализованный смело и не без хитрости. Приходилось прибегать к тайной переписке, ибо обычные письма Рериха читала вся семья. Были и тайные встречи и, наконец, Елена Ивановна Шапошникова и Николай Константинович Рерих были уже тайно обручены. Сопротивление родственников было сломлено лишь тогда, когда Рерих стал секретарём ИОПХ и получил право прямого доклада к великой княгине…

О том, что Рерих весьма дорожил общением с князем Путятиным, свидетельствуют многие фразы из писем к Елене Ивановне, по настроению самые разнообразные: «Поклонись всем, кому следует, скажи им что-либо приятное и к случаю подходящее, Ты ведь это умеешь как нельзя лучше. Князя можно поцеловать в лысину, ему будет приятно. Княгине скажи, что она помолодела; Екатерине Васильевне, что она похудела; ну, словом, кому поумнела– кому что следует» ([26мая] 1900); «Сейчас я написал и князю, и кажется “очень”,– какое на него произведёт впечатление? <…> Ещё у князя есть мои прошлогодние фельетоны…» (19июня 1900); «Воображаю, как князь ходит грачём. Анекдоты без меня процветают?» (20июня 1900); «Целую Тебя крепко и всем кланяюсь и целую. Но конечно не всех, а князя и Екатерину Васильевну (или она, быть может, обидится– тогда не говори ей)» (24июня 1900); «Князя поцелуй, но иначе, чем Екатерину Васильевну» (24августа 1900); «К празднику мне бы хотелось написать письмо князю; научи, будет ли удобно, или просто карточку послать?» (14–15декабря 1900); «Что Стёпа? Князь? И все» (1901); «Всех целую. Екатерину Васильевну так, а князя этак, чтобы неодинаково» (17июля 1901); «Князь наш как рад членству в Обществе [имеется в виду ИОПХ.– В.М.]– а ещё говорили, что он не хочет быть» (17ноября 1907); «Ривьер [Ривье де Прекур– французский антрополог и археолог.– В.М.] — князю поклон» (23ноября 1907); «Скажи князю, что прирейнский каменный век не очень интересен– очень много позднейшего полированного» (16июля 1908); «Поцелуй Стёпу и князя– если они Тебе полезны и приятны. В сущности, без них кто же ещё останется в Бологом?» (25июля 1908). Сохранились десятки писем Н.К.Рериха к Елене Ивановне, адресованные в Бологое, в имение князя П.А.Путятина. В этих и в других его письмах порой упомянуты подробности тесного семейного круга, выражено отношение к князьям Путятиным и их гостям. «…Князь хочет сказать де-Баю про мою картину, он находит, что это было бы очень хорошо» (8июля 1900); «Спасибо князю за письмо» (12–13августа 1901). — Это свидетельства того, что князь П.А.Путятин поддерживал творческую деятельность художника ещё до его назначения секретарём ИОПХ. Рерих от всей души благодарил князя Путятина за поддержку. Когда в 1904г. князья Путятины решили соорудить в Бологом свой «специальный художественно-археологический музей, который давал бы полную картину этой богатой историческими воспоминаниями местности» [34] , Рерих одним из первых поддержал их начинание. Многие пункты раскопок и разведок Рериха в 1899–1916гг. находились на землях, принадлежавших либо князьям Путятиным, либо их родственникам (например, барону А.А.фон-Гейкингу). Поэтому в музее Путятиных были археологические предметы из раскопок Рериха. Несомненно и другое: Рерих участвовал в формировании художественной коллекции Путятиных. Уже в начале 1903г. на выставке в Петербурге появились два его произведения (“Портрет князя П.А.Путятина” и “Вечер”), отмеченные как собственность князя Павла Арсеньевича [35] . Известно, что в собрание князя Михаила Сергеевича Путятина (1861—1938) [36] также поступала его живопись [37] . В 1908г., в Кёльне, Рерих намеревался купить князю Павлу Арсеньевичу «марок за пять настоящего Рембрандта» и, судя по всему, осуществил своё намерение.

О своём желании поработать в Бологом Рерих не раз писал Елене Ивановне, например, летом 1900г.: «Непременно зарисую Тебя и всех присных– углем на обёрточной бумаге»; «Нельзя ли через Машек и Дунек найти в Бологое старика с белой бородой и старуху старую, когда приеду, то хорошо бы их порисовать для картин. Поспроси» [38] . Действительно, в 1900г. Николай Константинович несколько раз приезжал в имение и интенсивно работал. Так, 26мая Елена Шапошникова уехала в Бологое на лето, а уже 6июня Рерих отправился вслед за ней и пробыл в имении 12дней. С 3-го по 5-е и с 20-го по 24-гоиюля Рерих снова гостил здесь. 10августа Рерих опять выехал в Бологое, отлучился на несколько дней на раскопки в имение герцога Н.Н.Лейхтенбергского под Окуловкой и снова возвратился к Путятиным; в Петербург уехал к 22августа. Елена Ивановна вернулась в Петербург 1сентября… Наверняка, от этих бологовских занятий у Павла Арсеньевича что-то оставалось. Были летние пленэры, поездки на озёра, дальние прогулки в тот и последующие годы, на них Рерих приглашал даже своего брата Бориса Константиновича (1885—1945), архитектора-художника. Одно время Бологовское имение было для Рерихов своеобразной летней мастерской, в которой возникали творческие замыслы, некоторые идеи здесь же реализовывались, но чаще Николай Константинович дорабатывал то, что начинал раньше. В 1908г., в Германии, в период работы над эскизами «Богатырского фриза», Рерих обмолвился об этом в двух письмах к жене: «Теперь примусь за два последних эскиза для Алёшина (баян и юноша), и тогда работа будет облажена; в Бологом поправим. Ещё три акварельки и два этюда и тогда весь художественный урок будет выполнен»; «Сегодня опять за эскизы. Так хочется всех их здесь сочинить, чтобы в Бологом после перерыва только поправить». Несколько лет спустя, в 1916г., Николай Константинович даже собрался приобрести землю в районе Бологого с тем, чтобы иметь постоянную возможность работать в полюбившейся ему обстановке. Этим он поделился со своим другом архитектором А.В.Щусевым, который писал Рериху: «Купили ли Вы землю у Бологова, если покупаете, прихватите пару десятин и на меня (с буграми, какие Вы любите). Если Вы там будете проводить лето, я думаю к Вам на несколько дней заехать вместе смотреть на природу и чувствовать, это мне даст для души после архитектурной сутолоки» [39] .

* * * * *

Неоценимое влияние на Рерихов князь Путятин оказал как коллекционер. В очерке «Собиратели» Николай Константинович кратко охарактеризовал тех владельцев произведений искусства, с которыми ему пришлось столкнуться в жизни. Всех владельцев он разделил на две неравные части: наследственные собственники коллекций, в формировании которых они не принимали участия, и «три группы живых собирателей, горевших каждый по-своему и любивших избранную ими область». Эти три группы, по выражению Николая Рериха, дали России много культурных страниц. Князя П.А.Путятина Рерих поместил в первую из этих трёх групп– группу питерских собирателей, охарактеризованную им в целом так: «Не все из них были богатеями. Многие отдавали в собирательство все свои средства и заработки. Как часто бывает, семейное окружение нередко препятствовало собирательству, считая его не дельною забавою… Также нередко увлечение собирательством объяснялось чем-то своекорыстным для удовлетворения самолюбия… Всегда люди судят по себе» [40] .

О конкретных вещах из художественной коллекции Павла Арсеньевича в материалах Рерихов также сохранились весьма интересные, хотя и отрывочные сведения. Елена Ивановна записала целую историю в связи с одним портретом из бологовского собрания. «Поликастрицкие, новгородские помещики, — вспоминала Е.И.Рерих в 1950-хгодах, — тоже в близком родстве [с нами]. Так, Поликастрицкая была необыкновенно красивой, имела много поклонников, и после самоубийства второго поклонника она дала обет не показываться среди людей без маски. В имении тётки Путятиной висел прекрасный большой её портрет, в белом платье времён Ампир, она сидит в большом красном кресле и в руках у неё маленькая белая атласная маска. Головка, действительно, очаровательная. Тёмно-бронзовые волосы, курчавые и обрезаны, как у мальчика. Потомства она не имела. Умирая, она отпустила на волю своих крестьян и завещала им одно из своих поместий в Новгородской губернии. Народ чтит её могилу, ибо она велела похоронить себя в освобождённой земле, под открытым небом» [41] .

Возможно, именно этому портрету князь Путятин посвятил стихотворение «Старорусский портрет», вот его начальные строки:

Смотрю на чудные черты.
Они полны какой-то муки.
Продукт ли это суеты,
Иль отслоенье светской скуки? [42]

Одним из первых дел Николая Константиновича в должности секретаря ИОПХ стала выставка картин старых мастеров, организованная им осенью 1901г. совместно с коллекционером и знатоком средневекового искусства Тринейзеном в помещении этого общества в Санкт-Петербурге на Большой Морской, дом38. Среди приглашённых Рерихом владельцев картин присутствовал и князь П.А.Путятин, многие годы действительный член ИОПХ, по словам Рериха, внёсший значительные труды на пользу этого учреждения культуры [43] . В письме Елене Ивановне художник упоминает о редком полотне из путятинского собрания: «Дорогая моя Ладушка, сейчас был я у Тринейзена. <…> Картину князя– ждём у него; она в порядке. Передал ему поклон и ожидание князя его приезда. Картина князя по его словам интересна и быть может кое-где на ней подлинная рука да Винчи». Ещё один случай совместного участия Рериха и князя Путятина в художественных выставках, на этот раз в качестве владельцев представленных произведений. Речь идёт о «Историко-художественной выставке русских портретов», открывшейся 6марта 1905г. в Петербурге, в Таврическом дворце. Выставка была устроена С.П.Дягилевым и его единомышленниками по обществу “Мир искусства” «в пользу вдов и сирот павших в бою воинов». В 1915-1916гг. князь Путятин поддержал созданный Рерихом Музей русского искусства при Рисовальной школе ИОПХ, подарив этому музею шесть произведений русских художников XIXвека: Ф.И.Братского, К.А.Молдавского, Т.А.Неффа, П.М.Шамшина, В.К.Шебуева и неизвестного мастера [44] . Подобных примеров сотрудничества можно привести ещё много.

Живое знакомство с деятельностью князя Павла Арсеньевича, начавшееся весною 1897г. на заседаниях ИРАО, позволило Рериху перенять тот огромный научный опыт, которым князь охотно делился с коллегами. Павел Арсеньевич не раз лично содействовал Рериху, когда тот исследовал то или иное урочище в Валдайском, Вышневолоцком и других близлежащих уездах. Вот что известно в настоящий момент об их сотрудничестве в исследовании этого региона.

Как уже упоминалось выше, в 1899г., «при любезном посредстве князя П.А.Путятина», Рериху удалось сделать небольшую раскопку вблизи Бологого, в местности Глубочиха при деревне Подлипье [45] . В 1904г. князь Путятин помогал атрибутировать предметы, найденные Рерихом на озере Пирос [46] . В 1905г. при содействии князя Рерих раскапывал Кафтинский городок, в итоге материалы раскопок были продемонстированы князем Путятиным на Доисторическом конгрессе во Франции в том же году. Это была первая демонстрация российских предметов каменного века перед всем миром. Накануне Рерих писал князю: «Характеристику предметов я полагаю на Ваше внимание и огромный опыт» [47] . В источниках встречается указание на их совместное исследование городища недалеко от села Млёво Вышневолоцкого уезда и других археологических памятников по течению реки Мсты в период 1900-1906гг. [48] 30-31июля 1908г. Рерих писал в Бологое жене из Германии: «Нельзя ли, чтобы князь до моего приезда достал мне разрешение покопать Рай Городок [южная оконечность озера Глубокого у Бологого, выделено нами.– В.М.]. Или у него уже есть разрешение? <…> Хочется с Тобою погулять, поездить! Это так хорошо. Перед такой хлопотливой зимой и высидев месяц на месте ведь нужно пошевелиться. Правда? Поищем камушки?». Очевидно, это отнюдь не единичный случай такого рода, а обычная практика.

Благодаря князю Путятину Рерих обрёл и нескольких надежных помощников на поприще археологии. Известно, что племянник княгини Путятиной, Борис Николаевич Рыжов (около 1878— после 1941), участовал в раскопках и разведках Рериха по Боровичскому уезду в 1902г. Сын князя Путятина, Михаил Павлович, активно помогал Рериху во время его исследований на озере Пирос в 1904г., в последующие годы участвовал в пополнении рериховской коллекции каменного века, совместно с Рерихом осуществлял передачу археологических находок в музеи и т.д. [49]

О том, что Рерих активно пользовался советами князя П.А.Путятина, ссылался на его авторитет, свидетельствует письмо художника княгине М.К.Тенишевой от 17мая 1905г.: «Глубокоуважаемая Мария Клавдиевна. Посылаю Вам сведение о продаже известной коллекции в Париже. Может быть, пожелаете приобрести что-либо для своего музея– несколько образчиков орудий. Путятин говорит, что коллекция заслуживает полнейшего внимания» [50] . О том же свидетельствуют и многочисленные ссылки на князя Путятина в статьях Рериха [51] , и весьма содержательная их переписка, бóльшая часть которой, к сожалению, утрачена [52] .

Пример общности взглядов и взаимной поддержки даёт заседание 2ноября 1904г. в Императорском Санкт-Петербургском обществе архитекторов под председательством И.С.Китнера. На этом заседании Рерих выступил с сообщением «Из прошлой и настоящей жизни русского искусства», вызвавшем бурные прения. Первым взял слово князь Путятин, сообщив несколько дополняющих примеров «по поводу прочитанного реферата, который был всем так интересен». На нескольких страницах стенограммы зафиксированы не менее интересные и значительные замечания Павла Арсеньевича. Отталкиваясь от слов Рериха, вторя ему, князь Путятин выдвигает созвучные мысли, оспаривая при этом мнения своих оппонентов по прениям, для которых чужды взгляды Рериха на генезис русского искусства: «…Даже такие малозначительные памятники, как почётные доски, колонны, воздвигаемые при открытии общественных сооружений и т.п., не следует бесцельно уничтожать, если на них остаются следы эпохи<…>. Для правильной защиты и дружных усилий сберечь то малое, которое у нас сохранилось, необходимо представителям нашей архитектуры и живописи объединиться для отпора  невежеству. На Западе даже для охранения мегалитических памятников, отнюдь не изящных, существуют отдельные комиссии»; «Уважение должно быть как к памятникам древности, так и к нынешнему искусству. Древние художники дали нам силы вдохновиться и воспитали нас. Конечно, условия разработки идут вперёд, но мы всё-таки первично получили и узнали от мастеров Византии и Италии; Франция тоже унаследовала своё искусство от Италии, как и фламандцы и прочие. Этих мастеров весь свет уважает. Но уважение к одному [древнему] не умаляет уважения и к новейшим произведениям искусства»; «Я за наши старинные памятники заступлюсь: это было стремление выработать известное искусство из западных образцов, но то, что выработалось, сделалось русским…» [53] .

На контактах Рериха и Путятина по ИРАО следует остановиться отдельно, ибо многие известные факты их научного сотрудничества зафиксированы в документах именно этого общества [54] . В течение десяти лет, с весны 1897г. до весны 1907г. известно не менее 18случаев их одновременного присутствия на заседаниях ИРАО. Как правило, князь Путятин и Рерих активно участвовали в обсуждении затронутых на заседаниях вопросов или же сами выступали с докладами и сообщениями, поддерживая друг друга.

4марта 1897г. на заседании Отделения русской и славянской археологии ИРАО (далее– ОРСА) князь Путятин и Рерих впервые присутствовали вместе, первый– в качестве действительного члена [55] , второй– в качестве гостя. Никаких сообщений ни тот, ни другой не делали.

19сентября 1897г. состоялось заседание ОРСА, на котором Рерих присутствовал ещё в качестве гостя. Его выступление было первым в повестке дня. Он «прочитал реферат о своих раскопках, произведённых нынешним летом в Царскосельском уезде (мыза Извара)». Князь Путятин сделал несколько дополнений к реферату и в конце заседания «дал описание наиболее замечательных предметов музея в г.Намюре».

21ноября 1897г. Рерих и князь Путятин присутствовали на Общем собрании ИРАО (далее– ОС). Кандидатура Рериха была предложена в члены-сотрудники общества, что и было поддержано. ОС выразило Рериху благодарность за пожертвованные обществу «два написанные им вида курганов, расположенных близ деревни Чёрной, Сосницкой волости, Царскосельского уезда, Петербургской губернии и предметы древностей, добытые им при раскопке курганов».

2октября 1898г. были на заседании ОРСА. Никаких сообщений не делали.

4ноября 1898г. там же. Рерих представил реферат “К вопросу о типах погребения в курганах Вотской пятины”.

30марта 1899г. там же. Была представлена программа исследований на 1899г., предложенная Н.И.Веселовским и А.А.Спицыным. В ней предлагалось поручить Рериху ведение раскопок в Старорусском и Боровичском уездах Новгородской губернии.

4мая 1899г. Рерих и князь Путятин– на ОС, проходившем «под председательством Августейшего Председателя Общества Его Императорского Высочества Великого Князя Константина Константиновича при исправлении обязанностей Помощника Председателя Бароне В.Р.Розене». Была поддержана программа исследований на 1899г., выдвинутая ОРСА 30марта, и прозвучал годовой отчёт о деятельности ОРСА с перечислением всех сообщений князя Путятина и Рериха, сделанных ими за прошедший год на заседаниях.

6ноября 1899г. Рерих и князь Путятин– на заседании ОРСА. Приведём фрагменты его протокола: «Н.К.Рерих прочитал реферат о раскопках, произведённых им прошлым летом в пределах Новгородской и Псковской губерний. Эти раскопки, произведённые по поручению Императорского Русского Археологического Общества, являются первыми из периодических раскопок, предпринятых Обществом с текущего года, и имели целью определить погребальные обряды и типы вещей у Новгородских славян между временами сопок и жальников (IXXIIIвв.). Теоретически лучшею для такого исследования местностью казалось плоскогорье Старорусского уезда между реками Шелонью и Ловатью, куда докладчик и был направлен Обществом, но на деле выяснилось, что в указанной местности (разведки были сделаны при 53деревнях) курганов средней величины не оказалось, равно как и инте[ресующих] жальников, которые частью разрушаются, частью же утилизируются и до настоящего времени при погребении староверов. Из находок в Старорусском уезде интересно двойное погребение в могиле и обширные каменные круги неясного археологического назначения. После розысканий в Старорусском уезде Н.К.Рерих произвёл раскопки в уездах Порховском (Псковской губернии) и Валдайском (Новгородской губернии). Порховский уезд дал обильный материал для исследования в виде различного вида курганов и жальничных погребений. Всего было исследовано 16курганных групп и могильников, главным образом относящихся к XI-XIIвв. В Валдайском уезде произведена небольшая раскопка, давшая курганное погребение на кострище. Обращает на себя внимание курган при деревне Любитово.

Выясняя местные погребальные обряды, Н.К.Рерих разделил встреченные древности на 11типов: 5типов курганов и 6типов погребений жальничных.<…> Все перечисленные типы имеют аналогии и в Санкт-Петербургской губернии, в раскопках Л.К.Ивановского и докладчика».

«Находки (переданные Н.К.Рерихом Обществу, равно как и рисунки погребений) также имеют аналогию с древностями Санкт-Петербургской губернии. Монеты, найденные при погребениях, относятся к IX-XIвв. (арабские, цилисские и западных городов Трира и Гейдельсгейма)».

«С.Ф.Платонов указал, что реферат есть результат возобновления систематических раскопок, к которым, надо надеяться, отнесутся сочувственно Русское Отделение и Общее Собрание.

Князь Путятин предложил исследовать нынешним летом курганы по реке Мсте. Собрание постановило предварительно выработать план раскопок на лето 1900года».

«Собранию была демонстрирована пряжка, найденная в песке на берегу Дона при впадении Хопра, и принесённая в дар Обществу Рерихом».

27ноября 1899г. состоялось заседание ОРСА, на котором в отсутствие Рериха была доложена его записка. В ней, в частности, предлагалось «продолжить раскопки минувшего лета на восток и сосредоточить [их] в северо-западной части Валдайского уезда и в Боровичском уезде. Аналогии находкам Санкт-Петербургской губернии, оказавшиеся при раскопке в Валдайском уезде, подчёркивают задачу проследить границу распространенения предметов этого типа, а также возможные изменения погребального ритуала». На этом заседании «князь П.А.Путятин обратил внимание Собрания на курганы, расположенные близ села Варницы Валдайского уезда; на городище, расположенное близ села Млёва, на берегу реки Мсты; на курганы близ Николина Теребенина монастыря, села Селища, села Ям-Едрова, у озера Кезедры. Собрание просило князя П.А.Путятина снестись с владельцами этих курганов для получения разрешения на производство раскопок». Судя по всему, князь получил разрешения и, по крайней мере, два места, отмеченные первыми, были исследованы им совместно с Рерихом.

4марта 1900г. Рерих и князь Путятин– на заседании ОРСА. Рерих «сообщил краткое описание раскопок близ станции Вруда Балтийской железной дороги, произведённых слушателями Археологического института под руководством профессора Н.И.Веселовского и Н.К.Рериха весною 1899года».

30ноября 1902г. там же. «Рерих сделал сообщение о произведённых им, по поручению Общества, летом 1902года раскопках в Новгородской губернии. Раскопки эти сосредоточились в 34пунктах, в районе Боровичского, Валдайского и Крестецкого уездов. Настоящий район исследовался систематически впервые и можно было ожидать поучительных находок.<…> Среди исследованных курганов отличались особым интересом длинные (до 60аршин) насыпи с трупосожжением, погребения отдельно сожжённых костяков и насыпи неолитической эпохи, найденные в России впервые. Эти курганы, расположенные на берегу озера Шерéгодро, содержали трупосожжения в южной половине насыпи. На кострище найдены разнообразные образцы гончарства, кремневые поделки и до 300янтарных бляшек и привесок разнообразного вида. На основании находок Бологовской стоянки и данных проф.С.Мюллера, Нидерле, Капитана и Р.Клебса явилась возможность установить, что находки относятся к неолитической поре, к концу Галльштадского периода. Западные учёные ожидали подобных находок из России, что сообщает настоящей находке особое значение. В заключении референт заметил, что около озёр Тверской и Новгородской областей можно ожидать интересных находок».

«А.А.Спицын отметил значение добытого материала для изучения курганов загадочного типа с погребением в сидячем положении и признал затруднительным найти аналогии для янтарных поделок и отнести содержащие их курганы к определённому времени.

Князь П.А.Путятин высказал несколько соображений об условиях находки янтарных вещей и высказался за возможность отнести их к каменному веку. Барон де-Бай указал некоторые аналогии в Уральских древностях.

В заключении прений председатель [С.Ф.Платонов] выразил благодарность референту за успешное исполнение порученной ему работы. Н.К.Рерих принёс в дар Обществу две фигурки животных, копии с янтарных подлинников из Прусских древностей, хранящихся в Берлине и рисунок-пастель одного из раскопанных им курганов».

Следует отметить, что Рерих неоднократно демонстрировал свои янтарные находки в учёных обществах, например, 2марта 1903г. на Общем собрании членов Петербургскоого Археологического института. На нём, как обычно, присутствовал князь Путятин и снова выступил с откликом, да ещё каким! Обычно сдержанный на людях и скупой на проявление каких бы то ни было чувств, князь «не сдержался»… и высказал своё восхищение перед открытием Рериха, убедительно и с жаром объяснив всем собравшимся, чем же тот отличился перед наукой [56] .

2мая 1903г. Рерих и князь Путятин– на ОС. Секретарь ИРАО В.Г.Дружинин прочёл отчёт о деятельности общества в 1902г., где среди многих работ были упомянуты работы князя Путятина и Рериха, а также отмечены их пожертвования монет и других археологических экспонатов в музей ИРАО.

19февраля 1905г. Рерих и князь Путятин– на заседании ОРСА. Рерих сделал сообщение «О каменном веке на озере Пирос». «Предпослав краткую характеристику положения изысканий в Новгородской и Тверской губерниях, докладчик сообщил о раскопках, произведённых им в 1904году, вместе с князем М.П.Путятиным, на берегах озера Пирос, пограничного Валдайскому и Боровичскому уездам Новгородской губернии. Особый интерес представляла настоящая раскопка в области каменного века, в связи с находками докладчика в Боровичском уезде при озере Шерéгодро, давшими коллекцию янтарных украшений. Происхождение озера Пирос искусственное, вследствие шлюзов на реке Березае, расширивших устье реки Валдайки. Главные находки сделаны на широких пляжах песчаного берега. Дождливое лето, удержавшее высокий уровень воды, лишило части находок, но всё-таки составилась обширная коллекция орудий и гончарства. Большинство типов этой коллекции имеет аналогии в собраниях князя П.А.Путятина из Бологовской стоянки, но есть и некоторые отличные типы, часто превосходной обработки».

«А.А.Спицын приветствовал докладчика с счастливыми находками, давшими обильный и точный материал, и заявил о желательности скорейшего издания наиболее важных частей коллекции. Чтение Н.К.Рериха демонстрировалось коллекциею в полном её составе».

25апреля 1906г. там же. Князь Путятин сообщил «некоторые новые данные об эолитах, добытых берлинским профессором Ренке».

25ноября 1906г. там же. В протоколе запечатлено следующее: «Н.К.Рерих сделал сообщение о находимых в Новгородской губернии каменных фигурках, изображающих людей. Аналогичные фигурки, встречающиеся в Западной Европе, вызвали полемику по вопросу об их подлинности». Об этом трудном для него заседании сам Рерих спустя годы вспоминал в листе дневника «Археология» (1937) [57] .

2марта 1907г. там же. Князь Путятин сообщил «о новых археологических работах в Бельгии, относящихся к эпохе расселения германцев».

17марта 1907г. там же. Ни тот, ни другой не выступали. В сообщении А.А.Спицына прозвучали «археологические данные из новейших раскопок в Смоленской губернии В.И.Сизова, в Муромском уезде А.А.Смирнова и на реке Мсте Н.К.Рериха». Последние раскопки, как уже отмечалось, были произведены по инициативе князя Путятина.

30марта 1907г. Рерих и князь Путятин– на годовом ОС. Это последнее известное собрание, на котором они соприсутствовали. Рерих решительно выступил против присуждения золотой медали ИРАО архитектору-реставратору П.П.Покрышкину. По выслушании отзывов академика Н.П.Кондакова и А.В.Щусева о работах П.П.Покрышкина, «Рерих предложил Медальной Комиссии вопрос, что её понуждает присудить П.П.Покрышкину высшую награду– золотую медаль, так как в заслушанных обоих отзывах указываются лишь частичные достоинства работ П.П.Покрышкина, а другие стороны работ вызывают даже осуждения. После замечаний П.В.Никитина, что для присуждения высшей награды вовсе не требуется отсутствие каких бы ни было недостатков в работах, и Я.И.Смирнова, что Комиссия вовсе не касалась возбуждённых в журнальной литературе спорных вопросов реставрации Спасо-Нередицкой церкви, председательствующим был поставлен на баллотировку сначала вопрос, давать ли П.П.Покрышкину золотую медаль. Большинством 15голосов против 14Собрание высказалось против присуждения золотой медали. Затем баллотировался вопрос о присуждении П.П.Покрышкину серебряной медали. Серебряная медаль была присуждена большинством 23голосов против6». Мы не сомневаемся, что среди 6упорных оппонентов Покрышкина два голоса подали Рерих и князь Путятин [58] .

Таким выглядит общение двух деятелей искусства и науки в ИРАО по документам, но, конечно же, оно было шире, далеко выходило за рамки «чистой» науки. К сожалению, скупые протокольные сводки не могут передать всего многообразия реальных событий, многое уже невозможно восстановить, и неумолимое Время всё дальше отдаляет от нас то, что вобрал в себя так называемый «русский» период жизни Рерихов. Тем важнее любые, даже самые малые, свидетельства о контактах Рерихов с современниками, в данном случае– с князем Путятиным. Собранные вместе они когда-нибудь позволят нам воссоздать атмосферу творческого общения и радости открытий, атмосферу «крепкого дела», в которой жили, которую утверждали вокруг себя Рерихи и их друзья.

* * * * *

Именно общение с князем Путятиным и его наследием имел в виду Рерих, когда ещё 26августа 1900г. писал будущей жене: «Вспоминаю вечера у князя в кабинете…». Ключевое слово– кабинет! Тот самый бологовский кабинет, в котором трудился и отдыхал император АлександрII. Здесь Рерих спал в свою первую ночь в бологовском доме. Здесь он общался с князем П.А.Путятиным и его коллекциями многие годы спустя. Ещё в 1878году А.Н.Виноградов назвал путятинский кабинет музеем.

Действительно, в кабинете князя хранилось много замечательного, что могло привлечь внимание исследователя: ценное собрание картин, эстампов, эскизов, акварелей, архитектурных чертежей работы русских и иностранных мастеров; собрание фотографических, олеографических, литографических и других снимков; огромная археологическая коллекция, включавшая в себя находки от палеолита до средневековья; нумизматическая коллекция; коллекция медальонов и жетонов; собрание редких бюстов; наконец, уникальное палеографическое собрание разных рукописей, старопечатных книг, свитков, столбцов и другой формы бумаг; также автографы и факсимиле известных лиц (от царей Алексея Михайловича и Петра Великого до А.С.Пушкина) [59] . Все эти культурные сокровища, исторически связанные с валдайским регионом, где они бытовали и собирались, были открыты для исследователей.

17июля 1917г. Рерих с горечью писал о гибели путятинского имения: «В Бологое у старика Путятина сгорел старый дом. Часть мебели вынесли, но наслоения времени погибли...» [60] . С13 по 23марта 1943г. на Бологое было сброшено 1811немецких авиабомб, в другие месяцы войны– ещё тысячи снарядов. «Это был настоящий ад!»– говорят выжившие очевидцы. Почти весь город был стёрт с лица земли. Таким образом, в течение XXвека облик его изменился неузнаваемо и невосстановимо. Можно ли говорить в связи с этим о чём-то подлинном, что осталось от путятинской усадьбы, от старых хозяев?.. Ещё год назад на этот вопрос было невозможно ответить утвердительно. Но с приходом новых людей к руководству местным краеведческим музеем ситуация с наследием князей Путятиных и Рерихов в Бологом кардинально изменилась.

В 1997–2002гг. мы осмотрели места, связанные с именами Рерихов и Путятиных в Бологом. На территории усадьбы Высокое уже более полувека располагается совхоз-колледж, ведётся большая работа по воспитанию молодёжи. Многие постройки старой усадьбы утрачены, но главный дом князя Михаила Павловича Путятина ещё стоит, хотя крыша и некоторые перекрытия давно рухнули. Окна без рам и стёкол глядят на нас немым укором…

От усадьбы Павла Арсеньевича сохранилась лишь одна аллея, ведущая к Бологовскому озеру, да огромная лиственница, с отсечённой то ли молнией, то ли снарядом вершиной. Далее при осмотре обнаружилось, что во время недавних земляных работ на значительной площади бывшей усадьбы снят и куда-то вывезен культурной слой (толщина снятого грунта 1–1,5м). Были ли при этих работах специалисты-археологи, нам неизвестно. Символично, что на месте главного усадебного дома было возведено внушительное кирпичное здание местного Дома культуры. До последнего времени в нём находились мастерские художников, народные промыслы, танцевальные кружки, библиотека и т.п. [61] Не менее символичным событием стало недавнее «водворение» в начале чудом сохранившейся аллеи огромного гранитного валуна, на котором стараниями краеведов и местных властей установлена мемориальная доска с надписью о князе Павле Арсеньевиче Путятине, об этом имении– месте его героического служения науке и искусству, и о том, что где-то здесь, у этого камня, состоялась Встреча Николая Константиновича Рериха и Елены Ивановны Шапошниковой…

Так продолжается вековая история путятинской усадьбы– замечательного памятника русской культуры и подвижничества, запечатлённого в творчестве выдающихся учёных, художников, писателей и композиторов.

* * * * *

Для Рерихов, как, впрочем, и для многих других гостей бологовской усадьбы, князь Павел Арсеньевич Путятин всегда был живым звеном, связующим с выдающимися людьми и событиями прошлого: пушкинским кругом, эпохой императорских охот, миром потомственных петербургских собирателей-подвижников. Беззаветно преданный идеалам отечественной культуры, князь Путятин был идейным продолжателем духовных заветов «святой старины», идей нравственного развития общества, почерпнутых из сокровищниц православия, других религий мира, и разных этических учений (от античности до современного ему масонства), а также его любимых наук– истории, археологии, антропологии, палеоэтнологии, этнографии… Читая труды князя Путятина, его переписку с французским астрономом К.Фламмарионом, другими деятелями науки и искусства, иной раз поражаешься, как точно он предвосхитил некоторые идеи XXвека. Приведём только один фрагмент из его наиболее значительного и сокровенного сочинения, весьма созвучного рериховской проповеди Культуры.

3.Князь П.А.Путятин. Из области астрономической археологии
Изображения созвездия Большой Медведицы
на каменной точилке каменного периода России
Закончено 19марта 1886 [62]

Милостивые господа, первобытная Археология в нынешнем столетии вступила в новую фазу своего существования. В её направлении произошло большое изменение. Прежде эта отрасль знания имела какой-то антикварский характер. Научности и обобщений в ней было очень мало. Только некоторые её отделы, например: палеография, нумизматика, отдел древней истории, географии и древне-художественный ещё имели положительные основы; всё же остальное состояло в каком-то бесцельном собирании разных античных предметов и составлении из них складов без положительной системы [63] .

Последние шаги этой науки выдвинули новые отрасли знания: лингвистическую палеонтологию, палеоэтнологию, антропологию, доисторическую археологию, археологическую астрономию и пр. и пр. Она приняла, так сказать, чисто космический характер и заниматься ею стало чрезвычайно трудно. Для её изучения нужно быть всесторонне образованным, так как её проблемы решают и обуславливают многие различные науки. Тут нужны: и зоология, и ботаника, анатомия с остеологией и краниологией, палеонтология, биология, древняя теология, мифология общая и сравнительная, патология, физическая и древняя география и геология тоже входят в её район. Наконец даже астрономия– и та проникла в сферу познаний, необходимых археологу, прибавляя новую отрасль «археологическую астрономию». Да, тяжёлую работу должен выполнять современный археолог. Нахождение предметов глубокой древности, сопряжённое с громадным трудом и издержками, требует ещё от него и уменья их определить и описать, что ещё более трудно. А между тем и при помощи известных общих познаний, в этой науке опыта, приходится сталкиваться с часто употребляемым выражением Николая-де-ля-Кайль [64] , астронома XVIIвека, который при всей своей образованности нередко говорил: Le ne sais pas cela (я этого не знаю). Не удивительно после этого, что нам для решения каких-либо затруднительных вопросов зачастую приходится обращаться к специалистам о разных вышеупомянутых предметах. Но это ещё не всё: трудности, полагаемые для нас самим предметом служили в старину только преддверием тех пыток, которые приходилось испытывать извне. Науки в последнее время достигли многого, но это куплено ценою страданий; в прежнее время их напрасно и усиленно преследовали; причиной подобного гнёта было невежество известной среды с её научной нетерпимостью. Учёные вследствие этого должны были герметически закупориваться в герметические науки [65] , через что большинство заблуждений тем усиленнее держались известной среды, чем замкнутее была среда, отчего анализ разума для людей правды делался почти невозможным. Астрономия с астрологией, химия с алхимией, анатомия и авгуры с друидизмом смешивались вместе и брали жертвы. В начале эти жертвы производились грубо, даже ещё относительно недавно инквизиция жгла на кострах и уничтожала тайными убийствами людей науки. Затем к пыткам, которым позавидовали бы, пожалуй, краснокожие, присоединялась иногда сильнейшая моральная [пытка]. Это происходило оттого, что жертвы и судьи стали людьми более сведущими– одни в научном отношении, другие в уменье доставлять большие страдания. Астрономы: Секко, Коперник, Джордано Бруно, Галилей, Анаксагор, обличитель Хр. Лоос и пр. и пр. не избегли этой участи [66] . Многие во имя страха, даже в ущерб правде, отказались от своих воззрений и столь известное характерное выражение, будто бы сказанное, как протест, Галилеем– «Epur si move»– «а земля всё-таки движется», теперь отвергается [67] .

Химия тоже долго блуждала, погружённая в алхимические убеждения о флогистоне, философском камне, панацее и пр. Освобождение её от тьмы тайн её адептов и младенческих взглядов совершилось не скоро. То же самое случилось и с космической Археологией: она стала устанавливаться ещё позже химии. Мы почти своими глазами видели всю гнусность нетерпимости в лице преследователей славы Франции– геолога, археолога Буше де Перт (Boucher de Perthes). Его книги «Antiquites celtique et antidiluviennes» (изданные в 1849, 1857 и 1864гг.) чуть ли не все были истреблены. И какие, какие оскорбления за свои, часто справедливые, убеждения не вынес Буше де Перт. Ему говорили, например, что и камни-то, подобные воображаемым им орудиям, чуть ли не встретим на мостовой, что он плагиат; кроме того, его противниками делались отвратительные подбросы и фальсификация предметов, а также подтасовывались самые факты. Наконец, из-за мелочных ошибок чуть ли не уничтожались все его труды и заслуги без научного анализа и пр. и пр. [68] Так его оскорбляли, зная заведомо, что подобные отношения для людей науки иногда также мучительны, как и самая смерть. И если бы не поддержка небольшой группы разумных людей Франции– Катрефаж, Лорте, Броньяр, Ели де Бомон и пр., да не оценка посторонних juri– англичан с такими известными именами, как геолог Чарльз Лейэль и палеонтолог Иванс, Прествич, Дарвин и датчанина Томсена, то его открытия заглохли бы надолго.

Велика та страна, которая, укрепляясь прогрессивно наукой, поддерживает своих тружеников от грубой среды. Пожалуй, не мало приносят пользы и единичные, общедоступные, вне педантизма, известные учёные разных стран, которые во имя науки делятся своим знанием на пользу всего человечества. Магистр астрономии– популяризатор Камил Фламмарион так и поступает. Он, например, мало того, что на предложенные мною астрономические вопросы по поводу изображения Большой Медведицы на каменной точилке печатно дал ответ и критический разбор, уясняющий разные тёмные стороны, но ещё и высказал участие, которое обрисовалось следующими словами: «Что бы то ни было, но это редкий интересный документ (единственный до сих пор в пределах нашего ведения) и нельзя достаточно отблагодарить тех исследователей, которые, разыскивая следы прошедших веков, делают их знаемыми, потому что, становясь всем известными, эти изыскания вносят свой элемент к общему преуспеянию человеческих ведений».

Фаза давлений относительно Археологии в нынешний век совсем ослабла. Религиозные воззрения, одно время затемнённые, начали приходить к своей первобытной чистоте. Люди поняли, что космогонические истины нигде так ясно не выражаются, изучение природы нигде так не поддерживается, как в основных книгах наших верований, и что истинная религия никогда не была против практического изучения сил природы. Прежняя нетерпимость, перешедшая было в фарисеев науки, сгладилась. Педантические взгляды, зависть к идее и к новым отраслям знаний, поддерживаемые клеветой и всякой ложью, притупили своё жало. Желание людей, слабых умом, повредить прогрессу подпольными интригами составляет теперь исключение. Словом, настало время, когда мы, взаимно вспомоществуемые, смело можем идти по стезям мира и света, изучать всё, что есть нерешённого и неизвестного в живой всеобщей науке человеческой культуры.

* * * * *

Не будет преувеличенным утверждение, что такими «всеобщими науками» в XXв. стали высоконравственные мультидисциплинарные учения В.И.Вернадского, священника отца Павла Флоренского, Альберта Эйнштейна, Александра Чижевского, Карла Ясперса, Алексея Окладникова, Виталия Ларичева и, конечно же, рериховская Живая Этика, или, как её назвали на Востоке, Агни-Йога.

В настоящий момент нами на базе Музея-института семьи Рерихов в Санкт-Петербурге и Рериховского центра Санкт-Петербургского государственного университета готовится в свет издание избранных сочинений князя П.А.Путятина. В него войдут как опубликованные, так и неизданные сочинения этого самобытного учёного. Из тематики палеоэтнологии, археологии и конкретно астроархеологии, а также первобытного искусства будут представлены классические работы князя П.А.Путятина, такие как «О занятиях археологией с научной целью и об её отношении к некоторым соприкасающимся к ней знаниям» (1880), «On Neolithic Implements in Russia» (1881), «Чашечные камни Новгородской губернии» (1881), «О гончарном искусстве в каменном веке» (1884), «Орнаментации древнего гончарства» (1884), «Об изображении созвездия Большой Медведицы на точилке каменного периода» (1886), «О раскопках близ Бологого» (1889), «Les différances ostéologiques des races primitives» (1889), «Du developpement d’empreintes de produits textiles sur les poteries russes et de leur conformité avec les prod. simil. de l’Amerique» (1890), «О фауне каменного века из раскопок около Бологого с палеоэтнологической точки зрения» (1891), «Каменный нож и его изменения» (1893), «Пещерные жители южной Европы» (1893), «Была ли хирургия в каменном веке?» (1894), «О палеолитическом веке в Европе» (1895), «О происхождении свастики» (1897), «О нескольких новых исследованиях по шаманизму и анемизму, широко распространённых в разных странах света» (1899), «Les Silex taillés et les premiers pas de la technique de retouches» (1900), «Variations des constructions mégalithiques en Russie du Nord» (1900), «Contribution a l’étude du tatouage» (1901), «Les traces des morsures sur les ossements des periodes paléolithique et neolithique» (1902), «О культуре дольменов» (1902), «Несколько соображений об условиях находки Н.К.Рерихом янтарных вещей в кургане на берегу озера Шерегодро в Новгородской губернии» (1902), «Eclats de silex avec conchoides (bulbes) par percution et naturels nucleus» (1902), «Station nouvelle sur les bords sud du lac Bologoie» (1903), «Présentation de nombreux objets préhistoriques, provenant de fouilles exécutées en Russie» (1905), «По поводу доклада Н.Рериха “Из прошлой и настоящей жизни русского искусства”, читанного 2ноября 1904г. в Санкт-Петербургском обществе архитекторов» (1905), «Некоторые новые данные об эолитах, добытых берлинским профессором Ranke» (1906), «Trouvaille faite récement d’un partie de crane d’un bovide dans le lac de Bologoie» (1910), «Кости из Бологовской стоянки со следами их обработки человеком» (1911), «Несколько замечаний о городищах окрестностей Бологого Валдайского уезда Новгородской губернии» (б.д.), «Возражение по поводу исследования пещеры Фурниха» (б.д.), «Сосуд с сожжёнными костями из Бологого» (б.д.), «Классификация изложения археологического исследования, переданная князю П.А.Путятину французским учёным Эмилем Картальяком» (б.д.) и многие другие. Значительный блок в издании наследия князя П.А.Путятина составит также его литературное наследие– переписка, эссеистические воспоминания и поэзия. В качестве образца последнего жанра приведём здесь жизненное кредо князя, выраженное им в поэтической форме. Для историков такое выражение мыслей учёного особенно дорого, ибо оно в образной художественной форме дополняет научный поиск, затрагивает вопросы этики в науке. Нам бы хотелось впервые издать этот поэтический опус именно здесь, на страницах юбилейного для В.Е.Ларичева и его коллег издания. Мы уверены, что все собравшиеся на новосибирский археологический юбилей учёные могут отнести эти путятинские строки и к себе.

4.Князь П.А.Путятин
[К 50-летию Императорского Русского Археологического общества]

15декабря 1896 [69]

Под знаменем родной науки
Собрались мы на юбилей
Семьёй, в которой горечь скуки
Безвластна в горечи своей.
Археологи разных знаний
От альфы камней и древес
К омеге нынешних призваний
И исторических словес–
Все здесь в одно соединились,
Чтобы весельем подышать
Чтоб жизнь с наукой плотно свились
И дружбы стала благодать.
Умолкли света пререканья
И осужденья, и мечты,
У всех ввиду одни призванья–
Сажать научите цветы
Национальных проявлений
На общей почве всех племён,
Без эгоизма, без сомнений,
Для блага будущих времён…
Давно нам всем пришлось сродниться
В стремленьях к истине святой,
В простой любви к науке слиться
Одною дружеской семьёй.
Не страшны стали нам деленья,
Весь самомнения раздор,
С основой твёрдой без волненья
Мы правильно вступаем в спор,
И наши прения, дебаты
О древностях своей страны
Ведут лишь в ясные палаты
Всех изучений старины.
……………………………………
Да здравствует науки строй!
Да здравствует источник веры
На почве родины святой!
И пусть живут её примеры,
Примеры доблестных Вождей,
Скрепивших Русь могучей силой,
Завет страны богатырей–
Любить и жить для Руси милой

Воистину, «на пользу всего человечества» жил, занимался наукой, собирал коллекции, помогал людям словом и делом князь Павел Арсеньевич Путятин. К концу жизни самой близкой ему стала семья Рерихов, которую он полюбил всем сердцем и главу которой он называл в своих письмах не иначе, как «дорогой друг», «родной и сердечный Николай Константинович» [70] . «Очень благодарим Вас за память,– писал  князь Путятин семье Рерихов из Бологого 30июня 1917г., за полтора года до кончины.– В трудные наши жизненные минуты она для нас драгоценна… Целуем все вас крепко, как любим. Князь П.А.Путятин» [71] .

В доме князя П.А.Путятина росла и развивалась Елена Ивановна Рерих, ставшая не только верной женой, спутницей и вдохновительницей всемирно известного художника, но и соавтором многих его произведений, сама написавшая «гору книг» по философии и истории религий, оставившая человечеству бесценное сокровище– многотомное Учение Живой Этики. Труды Е.И.Рерих можно рассматривать как закономерное продолжение философских и культурно-исторических изысканий её сводного дяди.

Встреча с князем Павлом Арсеньевичем Путятиным предопределила на многие годы круг общения и поле деятельности Николая Константиновича Рериха. Без встречи с ним не взошла бы так высоко путеводная звезда художника, путешественника и мыслителя, не сложилось бы многое суждённое и прекрасное.

В дневниковых записях семьи Рерихов начала 1920-хгг. сохранились поразительные слова, свидетельствующие о крепкой духовной общности князя П.А.Путятина и Юрия Николаевича Рериха. Судя по всему, князь Путятин радовался первым успехам крестника и, как записано в дневнике, был «горд Юриком». Дневниковые записи также свидетельствуют, что князь Путятин с первых дней и по смерти оказывал неразрывную духовно-научную поддержку Ю.Н.Рериху. Вот пророческие слова князя Путятина, обращённые к крестнику: «Иди моим путём, дорогой Юрик» [72] , «Конная явка в Родину приготовлена тебе, гусар мой!» [73] . Так и сложилось– Юрий Николаевич стал учёным и, в конце концов, в 1957г. вернулся на Родину, чтобы сражаться за возвращение наследия своих родителей, за включение их эволюционных идей в культуру будущей России, чтобы заложить в науке неисчерпаемый потенциал будущих открытий, и чтобы дойти до конца тем же путём бесстрашного служения Истине, что и его крёстный отец князь П.А.Путятин.

Опубликовано (в сокращении): Мельников В.Л. Предтеча российской астроархеологии князь П.А. Путятин и семья Рерихов // История и культура Востока Азии / Материалы международной научной конференции (г.Новосибирск, 9–11декабря 2002г.) / Отв. ред. С.В.Алкин. Т.I. Новосибирск: Институт археологии и этнографии СО РАН, 2002.

ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Незаменимую помощь в подготовке и осмыслении публикуемых в статье материалов оказала внучка княгини Е.В.Путятиной Людмила Степановна Митусова, хранящая живые свидетельства как о самом князе П.А.Путятине, так и о его петербургской квартире и бологовском имении.

[2] Автограф. ИРЛИ РАН (Пушкинский Дом), ф.274, оп.1, № 396, альбом «Знакомые», т.II, с.225. Благодарю Н.Н.Трофимову за помощь в подготовке этого автографа к печати.

[3] См. предыдущие публикации автора об этом: Князь Павел Арсеньевич Путятин и его бологовская усадьба. СПб. – Вышний Волочёк, 2000. 72с. (http://ethics.narod.ru/brochure2/1.htm - ред.); Н.К.Рерих и князь П.А.Путятин// Н.К.Рерих и его современники. Коллекции и коллекционеры: Сб. статей по материалам Международной научно-практической конференции. Одесса, 2001. С.6–32.

[4] Рукопись в МСССМ. В настоящий момент воспоминания Л.С.Митусовой готовятся к печати в издательстве СПбГУ.

[5] См.: Краткий список работ князя П.А.Путятина// МельниковВ.Л. Князь Павел Арсеньевич Путятин и его бологовская усадьба. СПб. – Вышний Волочёк: Ирида-прос, 2000. С.51-59 (http://ethics.narod.ru/brochure2/3.htm - ред.).

[6] ПутятинП.А., князь. Из области астрономической археологии. Изображения созвездия Большой Медведицы на каменной точилке каменного периода России. Закончено 19марта 1886. Автограф. РА ИИМК, ф.3, №557, л.42, табл.A.

[7] Владимирский Б.М., Кисловский Л.Д. Археоастрономия и история культуры. М., 1989.– 64с.– (Новое в жизни, науке, технике. Серия «Космонавтика, астрономия»; №3).

[8] ЛаричевВ.Е. Космографическое панно из “колодца” Ляско (созвездия эклиптики и экватора в образах искусства древнекаменного века)// Гуманитарные науки в Сибири. Всероссийский научный журнал. Новосибирск, 1997. №3.

[9] ЛаричевВ.Е. Заря астрологии: Зодиак троглодитов, Луна, Солнце и «блуждающие звёзды». Новосибирск, 1999. С.2.

[10] Князь Павел Арсеньевич Путятин, 32-е колено от Рюрика, происходит из русского княжеского рода, ветви князей Друцких. Родоначальником фамилии Путятиных стал князь Иван Семёнович Младший Друцкой, по прозвищу Путята, живший в первой половине XVвека, сподвижник Свидригайла, известный тем, что в 1422году подписал трактат Литвы с меченосцами.

[11] ИвановМ.А. Путятины. Кто они? // Новая жизнь. Бологое. 24июля 1990. С.3.

[12] Вышний Волочёк. Пособие по краеведению. Текст О.Копьевой, графика Д.Дмитриева. Вышний Волочёк, 1999.

[13] Воспоминания и заметки князя Павла Арсеньевича Путятина. 1854–1881. Оттиски из исторического журнала “Русская Старина”, издания 1887 и 1888гг. Село Бологое, Валдайского уезда, Новгородской губернии, [1888]. С.4–5.

[14] РерихН.К. Светочи. Пекин. 1934// Листы дневника. Т.I. М.: МЦР, 1995. С.43–44.

[15] ВиноградовА.Н. Палеографическая коллекция князя П.А.Путятина// Памятники древней письменности. СПб., 1878–1879.

[16] Воспоминания и заметки князя Павла Арсеньевича Путятина. … С.29, 33–35.

[17] БагажоваИ. Бологое 500лет. Ржев, 1995. С.8.

[18] СпицынА.А. [Памяти князя П.А.Путятина]// Российский Исторический Журнал РАН. Кн.7. Пг., 1921. С.249.

[19] Poutiatine lineage and family history. Ballet foundations in Malta. [Ответ министерства культуры Мальтийской республики на запрос Бологовского краеведческого музея им. Н.И.Дубравицкого. Около 1990]. Машинопись в архиве Бологовского краеведческого музея. Автор благодарит сотрудников этого музея В.К.Знудкину и А.М.Шараева, а также бологовского краеведа М.А.Иванова за помощь в подготовке статьи.

[20] О ней особую заботу проявляла Е.И.Рерих. Например, в письме мужу 21июня 1909 (из с.Берёзка Вышневолоцкого уезда) есть такие строки: «На этих днях поеду в Бологое, надо навестить новую племянницу и больную Златочку, та всё ещё плоха, бедняжка. В Августе тётя Дуня пошлёт её в Крым» (ОР ГТГ, ф.44, №192).

[21] ШумковА.А. Род Голенищевых-Кутузовых. М.: ГИМ, 1995. №348.

[22] ЦГИА СПб., ф.144, оп.2, №138, л.95–97.

[23] Фосдик З.Г. Воспоминания. Автограф. Архив МНР.

[24] РерихН.К. Листы дневника. Т.III. М.: МЦР, 1996. С.370.

[25] ШишкинаН.В. Отрывки воспоминаний современницы Е.И.[Рерих], приблизительно от последних лет 19столетия и первых лет 20столетия. Караганда, Дом инвалидов, 1955. Копия в МСССМ.

[26] Камилло Эверарди. Биографический очерк. Киев, 1895. С.49.

[27] В письмах Е.И.Шапошниковой из Парижа Рерих писал: «В смысле музыкального образования италианец Рива будет очень полезен (они его зовут Ривочка), ибо он знает всех и все и имеет в музыкальном мире руку. (Он с великим восторгом говорит о княгине)» (22ноября 1900); «Что Стёпа? Что Музыка? Князь? Княгиня? О ней часто говорит Рива-Берни; верно он был влюблён в неё. Спроси» (1901). Здесь и далее все письма Николая Константиновича к Елене Ивановне цитируются по машинописной копии переписки Рерихов из архива покойного П.Ф.Беликова (Эстония). Оригиналы писем хранятся в ОР ГТГ, ф.44. Автор благодарит семью Беликовых за предоставленную возможность использовать хранящиеся в архиве Павла Фёдоровича документы.

[28] Автограф. ОР РГБ, ф.230, картон 4410, №2, л.6об.

[29] Воспоминания и заметки князя Павла Арсеньевича Путятина. … С.62.

[30] РерихН.К. Университет. [1938]// Листы дневника. М.: МЦР, 1996. Т.II. С.163.

[31] В литературе встречалось сообщение, что Встреча произошла в Высоком (КайдашС. Молодые годы Елены Рерих. // Утренняя звезда. М.: МЦР. №1. С.150-153). Это не соответствует действительности, ибо имение князя П.А.Путятина располагалось не в Высоком (ныне Бологое-2), а в так называемом Старом Бологом (ныне г.Бологое).

[32] ФосдикЗ.Г. Мои Учителя. Встречи с Рерихами. (По страницам дневника: 1922–1934). М.,1998. С.92–93, 325.

[33] Составлена по рериховским материалам Рукописного архива ИИМК РАН, Отдела рукописей РНБ и ИРЛИ РАН, значительная часть которых опубликована в изданиях: Из неопубликованной переписки Н.К.Рериха с петербургскими учёными. 1896—1917. // Петербургский Рериховский сборник (далее– ПРС). №1. СПб., 1998. С.129–181; РерихН.К. Археология. Кн.I: Материалы ИАК. 1892–1918// ПРС. №2–3. Самара, 1999.

[34] Санкт-Петербургские ведомости. 12ноября 1904. №311.

[35] Каталог выставки картин, этюдов и рисунков Н.К. Рериха. СПб.: Современное искусство, 1марта 1903. №73 и 90. Оттиск в РНБ. Андрей Карелин в критической статье о выставке отмечал, что на ней много работ, «превосходно проштудированных с натуры». Далее названы некоторые из них, в том числе портрет князя П.А.Путятина. По мнению А.Карелина, они «указывают на внимательное, серьёзное изучение человеческой натуры, необходимое для картин художника» (КарелинА. Выставка произведений Н.К.Рериха// Знамя. 4марта 1904. №59).

[36] Дальний родственник князя Павла Арсеньевича, его друг; владелец имения Блавское. Член рериховской Комиссии Музея Допетровского искусства и быта (с 1909). Редактор “Летописного и лицевого изборника дома Романовых” (с 1913), в котором сотрудничал Рерих. Е.И.Рерих в родословной записи писала: «Младшая линия Путятиных состояла из Михаила Сергеевича и Нила Сергеевича, женатых на сёстрах, на дочерях адмирала Платова. Михаил Сергеевич начал карьеру морским офицером, продолжил чиновником по особым поручениям при Государе и императорской семье, и затем был назначен начальником Царского Села, резиденции Государя. Сергей Михайлович имел двух сыновей. Старший был женат на великой княгине Марии Павловне [младшей] после её развода со шведским принцем».

[37] «Углич. Крыльцо церкви Иоанна Предтечи» (1904), «Звенигород. Святые ворота в Саввино-Сторожевском монастыре» (1904) и «Рейн. Хеймерсгейм» (1909).

[38] Возможно, последняя фраза имеет какое-то отношение к следующему фрагменту из записки Рериха служащему ИОПХ Петру: «Если придёт г.Вайнштейн, покажи ему большую тёмную картину с большими фигурами (из Бологое)– она стояла у Антона на постоянной выставке» (Б.д., но не ранее 1912. Автограф. ОР ГТГ, ф. 44, №122).

[39] ЩусевА.В. Письмо Н.К.Рериху. Москва. 11сентября 1916// ОР ГТГ, ф.44, №1528. Очевидно, покупка расстроилась из-за сложностей военного времени.

[40] РерихН.К. Собиратели. Б.д. // Листы дневника. Т.III. М.: МЦР, 1996. С.591.

[41] РерихЕ.И. [Фрагменты родословной]. Род Шапошниковых. Герб рода Голенищевых-Кутузовых. Род бабушки Азарьевой. Род Путятиных. [Первая половина 1950-хгг.] Машинопись в МСССМ.

[42] Автограф. ИРЛИ РАН (Пушкинский Дом), р.I, оп.22, № 558, л.53.

[43] РерихН.К. Цветы художества. Пекин. 17декабря 1934// Листы дневника. Т.I. М.: МЦР, 1995.

[44] Музей Русского искусства при Школе ИОПХ. Каталог. Пг., 1916.

[45] РерихН.К. Некоторые древности Шелонской пятины и Бежецкого конца (Раскопки, произведённые в 1899г. по поручению ИРАО). СПб., 1899. С.7, 26–29.

[46] РерихН.К. Каменный век на озере Пирос. СПб.: тип. И.Н.Скороходова, 1905. С.7.

[47] Из неопубликованной переписки Н.К.Рериха с петербургскими учёными. Указ. соч. С.158.

[48] МельниковВ.Л. Н.К.Рерих и Вышневолоцкий край// Дельфис. М., 1998. №3. С.44.

[49] ПРС. №2-3. СПб., 1999. С.227, 456, 473 (http://www.roerich-museum.org/PRS/catalog.php?id=2&pn=1 - ред.).

[50] Автограф. РГАЛИ, ф.2408, оп.2, №7, л.2. Автор благодарит Ольгу Ешалову за возможность воспользоваться этим письмом для данной публикации.

[51] Особенно это касается ссылок на Бологовскую стоянку каменного века и на атрибуции князя Путятина, основанные на материалах этого памятника: РерихН.К. Некоторые древности пятин Деревской и Бежецкой. (Раскопки, произведенные в 1902г. по поручению ИРАО)// ЗОРСА ИРАО. Т.V. Вып.1. СПб., 1903. С.14, 22, 23; Он же. Каменный век на озере Пирос. СПб.: тип. И.Н.Скороходова, 1905. С.1,9.

[52] Известно о письмах Павла Арсеньевича Рериху в 1901, 1906 и 1917гг. Известно, что Рерих писал в 1899, 1905, 1908 и 1909годах. Конечно, переписка велась и в другие годы. См.: МельниковВ.Л. Князь Павел Арсеньевич Путятин и его бологовская усадьба. СПб. – Вышний Волочёк: Ирида-прос, 2000. С.44–51 (Приложение1) (http://ethics.narod.ru/brochure2/2.htm - ред.), 69.

[53] Искусство. СПб., 1905. №4–8. С.143–144, 146–148.

[54] РА ИИМК, ф.3, №401, 402, 409, 410.

[55] Князь П.А.Путятин являлся действительным членом ИРАО с 20октября 1881г., ещё ранее, 28декабря 1878г., он был избран членом-сотрудником ИРАО.

[56] ПРС. №2-3. СПб., 1999. С.406–407, 423–424.

[57] РерихН.К. Листы дневника. Т.II. М.: МЦР, 1995. С.107.

[58] О «возбуждённых в журнальной литературе спорных вопросов реставрации Спасо-Нередицкой церкви» см.: ПРС. №2-3. СПб., 1999. С.265, 467–470, 475–480, 489.

[59] ВиноградовА.Н. Указ. соч. С.215–229.

[60] РерихН.К. Письма к А.Н.Бенуа. СПб.: Сердце, 1993. С.11.

[61] К сожалению, местные власти совершенно необдуманно, неисторично и даже нерационально решили сейчас распорядиться этим зданием, переделав его под спортивный комплекс с рестораном.

[62] Автограф. РА ИИМК, ф.3, №557, л.3, 3об., 5, 5об. Публикуется начальная часть статьи. Сокращения раскрываются без квадратных скобок в случаях, не имеющих другого толкования. Авторские стиль и пунктуация сохранены, в отдельных случаях орфография приведена в соответствие с современными нормами. Выделения в тексте соответствуют подчёркиваниям автора в рукописи.

[63] В нынешнем году и прошлом Археология понесла чувствительные потери: скончались четыре знаменитых её поборника– 1)граф А.С.Уваров– составитель и председатель многих Археологических съездов, автор «Мирянских курганов» и «Каменного века России», 2)Наш сочлен по Археологии, первый министр и председатель Датской Археологической комиссии Асмусен Ворсо; его последняя статья 1885г., помещённая в мемуарах Королевского общества северных антикварий «о организации Историко-Археологических музеев на севере и в других странах» восстаёт против национального рутинного собирания антиков без системы и в разброс, 3)Н.В.Калачев– известный юрист, Директор Археологического института в С.Петербурге, организатор архивного дела на новых основаниях. С воспитанниками института им производились раскопки курганов и поездки на стоянки людей каменного периода, о поездках отчёты публиковались в трудах Археологического института, 4)Ж.Чиеричи– итальянский учёный, издатель главный журнала «Бюллетени итальянской палеоэтнологии» (Bullettino di paletnologia italiana). В настоящее время идёт подписка в Италии о сооружении ему бюста. Наше Московское Императорское Археологическое Общество пожертвовало 100лир на бюст своему сочлену (Примеч. князя П.А.Путятина).

[64] Николай-Людовик de la Caile (1713—1762) изобрёл вычисление долготы в море по наблюдениям над луной. На мысе Доброй Надежды производил наблюдения над звёздами южного полушария, из которых им вычислены до 9800звёзд до него неизвестных. Кроме того, им систематизированы южные созвездия и даны названия этим созвездиям по именам разных астрономических инструментов (Примеч. князя П.А.Путятина).

[65] Гермес– Ермий (Солнце– божество), Меркурий Трисмегист, т.е. три раза великий (около 2-х тысяч до Р. Хр.), Таут, Тор, Тоит, Теот, Тейт, Тут, Янус, Канаан, Египетский мифический философ, Советник Изиды (Изис– луна, жена царя Озириса– Солнца). Известен, как изобретатель письмян, арифметики, геометрии, некоторых астрономических начал, Законов, жертв, музыки, телесных упражнений, культуры оливкового дерева и как творец изумрудной алхимической таблицы и пр. и пр. (Примеч. князя П.А.Путятина).

[66] В Риме в нынешнем 1886г. в 286 годовщину Джордано Бруно воздвигнут ему памятник. Джордано Бруно– доминиканский монах был сожжён в Риме на площади Campo-di-fiori 17февраля нового стиля за его астрономические мнения сходные с Коперниковыми и за сатиру «Lpaccio della Bestia Trionfante». Астрономические мнения Бруно назывались по имени его родины Нолы–Ноланской философией. Эта философия связывала идеи Коперника с существованием бесчисленных миров кроме того, в котором мы живём, а также разные другие теологические и метафизические условия (Примеч. князя П.А.Путятина).

[67] См. «Русский Вестник» 1876г.– Декабрь. «Процесс Галилея по новейшим исследованиям», статья господина Р. (Примеч. князя П.А.Путятина).

[68] Для характеристики этой борьбы возьмём две выдержки из книги «Alcins Ledien» Boucher de Perthessa vie ses œuvres sa correspondance, 1885г. В 1-й– Буше де Перт ропщет на ложь в науке. «Ah! qu’une vérité est dure à faire avaler aux savants, ils semblent toujours craindre qu’il n’y en ait trop: comme si c’etait de pachose si commune dans ce bas monde adorateur du mensonge et toujours prêt à lui élever des auteils». Во 2-й– он восстаёт против нерешительности Академии Наук. «Voilà dix-huit mois que j’ atteads de l’Académie des sciences un rapport de deux pages. Que ságit– il donc de décider?– Si un chose est ou n’est pas.– Or lorsqu’il est si facile de voir, je ne conçois plus pour quoi l’on discute pour savoir» (Примеч. князя П.А.Путятина).

[69] Автограф. ИРЛИ РАН (Пушкинский Дом), р.I, оп.22, № 558, л.13.

[70] ПутятинП.А. Письма Н.К.Рериху. Бологое. 30июня 1917. [Петроград.] Вторая половина 1917. Автографы. Архив МНР, ксерокопия в МСССМ.

[71] МельниковВ.Л. Князь Павел Арсеньевич Путятин и его бологовская усадьба. СПб. – Вышний Волочёк, 2000. С.49 (http://ethics.narod.ru/brochure2/1.htm - ред.).

[72] Запись 3марта 1921г. Архив библиотеки Амрхёрст колледжа, США. Цит. по копии в архиве МНР.

[73] Запись 2августа 1923г. Книга 13. Л.73. Архив библиотеки Амрхёрст колледжа, США. Цит. по копии в архиве МНР.

 

Ваши комментарии к этой статье

 

13 весна 2003 г. дата публикации: 10.03.2003