Александр Балтин,
член Союза писателей Москвы
НАДПИСИ
МАЛЬЧИК И ЧАСОВЩИК
К дяде Косте шуровать ходил.
Дядя Костя часовщик - соседа
Мальчика несмелого любил.
Заходил я чаще до обеда.
Он комодный ящик выдвигал.
- Ну, шуруй, - он говорил скрипуче.
В старых механизмах шуровал
Я - ещё не зная мир созвучий.
А теперь шурую во своих -
Накопились за года - бумагах.
И ища наиглавнейший стих
Морщусь, будто пойманный на враках…
Словно силы нет в стихах моих.
ОЦЕТ
Пей оцет жизни - и скажи
Спасибо: это не цикута.
На небе видишь витражи,
Подарит нежная минута.
Взлететь хотелось бы тебе -
Сколь невозможно - понимаешь.
Пустым желаньем сердце маешь,
Изведав скверный путь скорбей.
Что жив - так оцет не убьёт,
Хотелось бы отведать мёду.
Но явь таит янтарный мёд,
И хорошо! - сложи ей оду.
* * *
Отработанные матерьялы
Жизни, сваленные в углу -
Раз иллюзий было не мало,
Вот блестят они на полу.
Слёзы детские серебрятся,
У обиды кривые бока.
Колесато мечты лоснятся -
Цель, мол, что же что далека?
Отработанные матерьялы
Эти мало занятны тебе.
Нечто важное сердце искало,
Не случилось найти по судьбе.
ТАЛЕР
За что сим талером платили?
За хлеб? За колбасу? За смерть?
За гроб - достойно хоронили.
Всю цепь представить не посметь.
За сорок поколений талер
Прошёл сквозь хворост массы рук.
Его держал, возможно, Шиллер,
Иль Гёте - мастер всех наук.
Ах, занавес бы я откинул -
Чтоб вереницу лиц узреть.
То бишь реальность бы отринул,
Её наскучило терпеть.
Гляжу: наёмному убийце
Кошель в ночи передают.
А вот в театре лица, лица,
А вот и бюргерский уют.
И всюду этот яркий талер,
Чей штемпельный остался блеск.
Возможности его блистали,
И к ним людской тёк интерес.
* * *
Лаково озёрная вода
Гладкая блестит, и отражает
Ивы, а окрестная среда
Городским движением играет.
Посижу у озера. Едят
Ряску утки, квакают лягушки.
У собаки палки, как игрушки,
Дальше дети вкруг мяча галдят.
Посижу, и далее пойду.
Вот развилка с густотой движенья.
Подожду. В мозгу изобрету
Фабулу, костяк стихотворенья.
В просек погружусь, и долгий путь
Меж лесных массивов обольщает.
За забором санаторий - жуть!
В клетке два павлина: кто не знает,
Как же омерзительно кричат.
А забора заросли крапивы.
Просто лето. И прогулки лад
Обещает сердцу перспективы.
ПЕРСИК
С пушистыми боками, пёстрый.
С одною ямкой, сладок сок.
И нож - пусть и не слишком острый,
Ему легко вскрывает бок.
А в детстве косточку бывало
Достав - иголкой ковырял.
По лабиринтам сложным жало
Скользило. Мякоть доставал.
Сушил я кость - произведенье
Искусства, тайного к тому ж.
А ныне персик съел в сомненье,
Что взрослость есть взросленье душ.
БЫТЬ РУССКИМ
Объясни себе, что значит
Русским быть?
То, что грусть мозги иначит -
Ядовита, не избыть?
То, что вечно рвёшься выше:
Мир небесный - ближе схем
Денег, быта… Выше крыши
Жаждешь прыгнуть - а зачем?
То, что в буре или в горе
Соберёшься в сгусток сил?
В жизни много траекторий -
Мнится - главной не открыл…
Что душа твоя вмещает
Черезмерно? Что она
За детей за всех страдает,
И страдать обречена?
Что порой при звуке песни
Слёзы катятся?
Порой
Ничего не знал чудесней
Тишины простой герой?
Что без подвига не хочешь
Жить? А как же совершить?
Ради брюха не хлопочешь,
На копейки лучше жить?
Русским быть - так много значит.
…слышать, как поёт метель.
И - пускай нас жизнь иначит,
Царство духа - наша цель.
ЖРЕБИЙ
Осознаёшь ли жребий свой?
Таков, как есть: не представляешь,
Чтоб выпал новый ли, другой.
И жизнью жребий ощущаешь.
Про выбор книги говорят,
А выбора, по сути, нету.
В созвездий не проникнешь сад,
Мечту оставь пустую эту.
И в руку жребий взять нельзя,
Чтоб с кем-то поменяться оным.
Ветвится деревом стезя -
При этом вряд ли беззаконным.
* * *
Кривобока медогонка, но верна,
Крашена в зелёный цвет.
Рамы доставали - в том вина?
Никакой вины в том нет.
И крутили ручку - восторг!
И прозрачный, янтарный тёк -
Он вкусней, чем богатый торт -
С прозеленью, золотой медок.
Дядя рамы из колод изымал,
Руки были искусаны все.
Дым не очень-то здесь помогал.
Свежий мёд во всей красе! -
Он блистал, он играл огнём…
Дядя умер, дача цела.
Детство кончилось - жалеешь о том?
Где тот мёд, золотая смола?
ЧЕРЕПАХА
Черепахи панцирь - испещрённый
Суммою узоров: разбери.
Черепаха суши.
Свет зари
После ночи исцелит бессонной.
Суша выступает из воды -
Вот массив огромной черепахи.
Древние системы понял ты,
Древние не осознавши страхи.
Черепаху в дом купил старик -
Ходит черепаха по паркету,
По столу, и к ней старик привык -
Любит постоялицу вот эту.
Старческая шея, голова
Будто из пластов времён изъята.
Черепаший род нам дан богато -
Из времён, понятных нам едва.
Панцирь черепахи - прочный щит,
Знаками таинственно украшен.
Мне отчаиваться не велит
Мир, какой не зряшен.
СТУДЕНТ И АНГЕЛ
- Миры - как ожерелье на
Всеобщей связи дуговой и
Сияющей, и - корневое:
Любовь - она же глубина.
Так ангел неба говорил
Студенту МГУ Мудрову.
Студент возможность получил
Приникнуть к ангельскому слову.
Собрался весь в единый слух -
В единый сгусток интереса.
И чувствовал - в нём крепнет дух -
Что плоть? Дела с игрою стресса?
- Весь космос полон счастья, - так
Мерцая ангел, испуская
Лучи, что отгоняют мрак,
Вещал. -
Реальность золотая
Весь космос, в коем есть миры
Сияющие белой пеной,
Есть высоты столь совершенной:
Духовности горят шатры.
А что земля погружена
И в суету, и в тёмный морок -
Так больно молода она,
Пройдёт ещё столетий сорок
И вся она - как сад един
Предстанет, мудростью сверкая.
Внимал Мудров, и ряд картин
Провидел, сердцем замирая.
И сад земля, и все на ней
Улыбчивые братья света.
Что ангел в золоте лучей
Исчез в ночи - неважно это.
НАДПИСИ
Надписи на кинжалах,
Надписи на могилах.
Требует сил немалых
Упокоение милых.
Надписи на товарах,
Надписи на предметах.
Жизнь - как мелькание странных
Профилей, силуэтов…
* * *
Аквариум жизни -
Ты вниз головой
Скользишь, мало признан
Поэт, чуть живой.
Аквариум любишь
В аптеке - глядишь,
И в сердце голубишь
Прекрасную тишь.
Трамвайчик похожий
Аквариум на.
Денёк непогожий
И осень сильна.
Аквариум жизни -
Я падаю вниз,
Изведавший тризны,
Люблю всё же жизнь.
ИЕРОГЛИФ ЗАМЫСЛА
В руку взявши, замысла иероглиф
Рассмотреть, как будничный предмет.
Звёзды разронял, шутя, пантограф,
Где трамвай судьбы, суливший свет.
Все в плену конкретики. Над нами
Дуги, треугольники, круги -
Их по медиане путь - огнями
Только нам не увидать ни зги.
Пятернёю чувств едва ли много
В поле космоса нашарим, нет.
Что о море ведает минога?
Ел копчёных тварей на обед.
Ангелы нас видят, вероятно.
Сгустки света нам не увидать.
Лента мирозданья. Тайны внятно
Затворяет высшая печать.
Мыслящих грибов не представляем,
А планету - мысли океан?
Пёс на мало знаемое с лаем
Налетает - сколь он окаян?
На улитках спутников едва ли
Далеко уедем. Чернота.
Где же свет звездчатой вертикали?
А не открывает высота.
ГРААЛЬ
- Чашу сделаешь? - спросил Иосиф
Мастера, и тот в ответ кивнул.
Чтобы мастер был работы против,
Не бывает.
Чашу протянул.
Дерево обточено на славу -
Тут столяр не может подвести.
Казнь грядёт. Небесную державу
Оная должна бы сотрясти.
Сотрясает. И завеса в храме
Рвётся - вроде ветхой не была.
В ливне три креста - как будто в раме
Данная картина: мол, дела
Человека в красках мутных, чёрных.
Но Аримафейский кровь собрал,
Действие из надобных и чётких -
Знал, а нет - всего предполагал.
Пейте кровь Христа и ешьте тело!
Пейте кровь учения его.
Мудрости ученья нет предела.
Ешьте слово смысла самого.
То, что мыслишь - мир не так устроен -
Вон бомжи помойки ворошат -
Всходы в сердце искажённых зёрен,
Истинные ведает душа.
Бог-творец - он мог бы совершенных
Человеков сотворить - такой
Мысли ход - хоть он из сокровенных -
Ложен, раз посыл его дурной.
Гусеница что о лесе знает,
Размещаясь на своём листке?
Также человек вотще дерзает
Рассуждать (и с ручкою в руке)
Об объёмах мирозданья, Боге.
Крестоносцы едут, долог путь.
Что у них получится в итоге?
Ничего, но в устремленье - суть.
Где Грааль? над миром чаша смысла.
Храм Грааль, куполовидный свод.
То, что в силе - не отменят числа,
Сумма вряд ли исказит забот.
И Грааль - он искан был веками.
На плащах кресты, горят костры.
Мужество, подъятое на знамя.
Мы аскеты, но мечи остры.
А Христос был просто человеком,
С кармой чистой - будто первый снег.
Указал, как нам идти, как светом
Жить, иного варианта нет.
Есть! - но будут ядерные бомбы,
Баллистических ракет размах.
Будут с правды сорванные пломбы,
Ад земной, и жажда зла в очах.
Коль не за Христом - путь искажённый.
А идти попробуй за Христом
Завистью, тщеславьем воспалённый,
Позабывший свой духовный дом.
Есть Грааль - он приближенье к тайне,
Чью основу ум хотел постичь.
Чаша. Кровь. Ученье. Оправданье
Жизни свет даёт.
Иное - дичь.
* * *
Порешили казнить поэта -
Надоел, постоянно поёт:
Жир мешает наращивать - это
Дело сладкое, будто мёд.
Заперт в камере тесной, тёмной,
Продолжает слагать стихи -
Неизменный и неуёмный
В сетке чёрной предсмертной тоски.
И к нему золотые, сияньем -
Что им стены? - нисходят миры,
Миги жизни наполнив дыханьем
Совершенства, а не игры.
Что поэту решенье ваше,
Коли сам растворится в стихах?
И сияет над миром чаша
Правды правд о бессмертных словах.
В ХРАМ ТОЛСТОГО…
Болконский с Пьером говорит,
Страдая и не принимая
Явь, что сверкая и блистая,
По сути - чёрный монолит.
Вот Пьер масон. Духовный путь
От полных чаш его уводит.
Пусть оцета нальют, но суть
Откроют - этот путь угоден.
Вот первый бал Наташи - свет
Всё заливает чистый-чистый,
Волнующий и золотистый,
Какого ярче в мире нет.
Вот похоть - чёрная струя -
Заполнила всю суть Наташи,
Тут отблески небытия,
Какого норов болью страшен.
А вот громадою война
На всех надвинута, чреваста.
Людские толпы - род балласта.
И смерть царит - вельми сильна.
Вот современность в сто слоёв,
Её многоэтажный морок.
Ты ищешь сокровенных слов,
Когда тебе давно за сорок.
Вот вглядываясь в тему тем
Ты перечитываешь снова -
Великолепного Толстого.
Наскучило, что сплю и ем.
В роман заходишь, будто в храм,
Возжаждавши урока веры
В небесный свет -
Свои химеры
Представив немо небесам…
Не в силах победить их сам -
Но есть же помощь тайной сферы:
Толстого через ближе к нам.
ИЗГОЙ
Я жид в России. Русский жид,
Перелопаченный столь многим.
Изгой, объект насмешек, бит,
Дан презираемым двуногим.
Изгой, избранник и поэт,
С расколотой деньгами лирой.
Мне горло отворяет свет,
Не затворить его могилой.
Я жид, я правдою силён,
В стихах о правде повествую.
И новых обстоятельств тон
Не принимаю ни в какую.
Отверженный. Надеждой жив
На световые свойства яви:
Черна сейчас, но перспектив -
Я знаю - отрицать не вправе.
sic transit gloria mundi
Пьёт в баре, пьёт привычно в баре
Боксёр - обрюзг и постарел.
И в пьяном шаровом угаре
Бой видит - был в бою умел.
Архиепископа хоронят -
Тлетворный грудь сжимает дух.
Иль смерть небытия синоним?
Не может быть!
Взгляд служки сух.
Не может быть…Звучит: Sictransit,
И проплывают облака.
На что судьбу свою растратит
Подросток, смутную пока?
Что всё проходит, всё проходит
Мотивчик старенький твердит.
Я слышу в парке: не угоден
Мотив, хотя и знаменит.
Картина вспомнится Леаля
Такая страшная - претит,
Раз есть благие вертикали,
Хотя не представим их вид.
Реальность мне важна настолько,
Насколько в будущее есть
Своеобразное посольство,
И оной только в этом весть.
Ваши комментарии к этой статье
№47 дата публикации: 14.09.2011