Е.РАЙТ

ЛАСЯ В СИНЕГОРЬЕ

 

Райт Е. Лася в Синегорье. Повесть. - Николаев, 2005.

Окончание, начало см.: здесь и здесь

 

ГЛАВА 36

Вместе со всеми домашними Лася занималась уборкой в доме. Ширма, которая отделяла Ласину половину от половины Али, была убрана, и, вооружившись тряпками, друзья мыли пол.

Нередко Лася превращала домашнюю работу в игру. На этот раз мытьё полов стало соревнованием двух парусных лодок.

Когда "дул попутный ветер", Ласина тряпка скользила вперёд и только вперёд, не давая себя обогнать "лодке соперника". Когда же "ветер дул не туда, куда нужно" Ласину "лодку" и "лодку" Али относило в разные стороны. Это случалось тогда, когда приходилось мыть пол под мебелью. По команде "ветер утих" оба они останавливались, чтобы промыть тряпки или же сменить воду.

Вот и сейчас, пока Али отправился за чистой водой, Лася решила протереть подоконники. Убирая на своём, у цветочного горшка она вдруг обнаружила папину ручку.

- Вот ты где! - обрадовалась Лася. - А мы в прошлый раз обыскались. Ну, ничего, завтра приедет папа и заберёт тебя.

И она положила ручку к фотографиям, которые приготовила для папы. Сверху был снимок по-синегорски яркого восхода солнца, и Лася залюбовалась им. На следующей фотографии… Здесь Ласе пришлось прервать своё занятие, так как дверь отворилась и в комнату вошёл…

Нет, это был не Али. Это был совершенно незнакомый человек, точнее, лётчик. А если точнее, в красивой голубой форме перед Ласей стояла лётчица. Поздоровавшись, она сказала:

- Ласенька. Твой хороший друг ждёт тебя, и мне поручено переправить тебя к нему. Собери свои тёплые вещи и всё самое необходимое и пойдём со мной.

Лася сразу же догадалась, что это папа приготовил ей сюрприз. Но едва лёт покинул территорию лагеря, она поняла, что летят они не в Синегорье, а совсем в другую сторону. Лётчица сказала, что полёт будет недолгим и чтобы Лася высматривала на земле большой шатёр.

В самом деле, примерно через полчаса среди редких деревьев Лася разглядела оранжевый матерчатый домик, который напомнил ей помещение цирка. Туда и направила свой аппарат лётчица. Помогая Ласе выгрузить вещи, она сказала:

- Желаю тебе хорошо провести время с твоим другом. Кстати, вон он идёт к нам.

Лася обернулась и увидела… Нараяна. И, конечно, пришла в полный восторг. Она обрадовалась ещё больше, когда узнала, чем они будут заниматься.

Оказалось, Нараян прилетел сюда, чтобы поработать вместе со сборщиками трав. Он очень соскучился по Ласе и решил повидаться, к тому же поучить её собирать травы.

Солнце едва закатилось, а Нараян уже стал укладывать Ласю спать.

- Почему так рано? - удивилась она.

- Завтра нам нужно встать до рассвета, - отвечал ей Нараян.

- А где же сборщики травы? - интересовалась Лася.

- Они уже спят. И нам пора.

И правда, пока Нараян готовил для Ласи спальное место, она успела разглядеть несколько спящих фигур. Ещё в шатре она увидела много пучков травы, подвешенной для просушивания под потолком. Они распространяли сильный, но приятный аромат.

В спальном мешке, куда поместил Ласю Нараян, было очень уютно, но спать совсем не хотелось. Тогда Нараян сказал:

- Есть такая игра, "Молчун" называется. Нужно представить себе, что молчание окутывает тебя, как ткань: один оборот, второй, третий… И чтобы ни одно слово, ни одна мысль из тебя не вылетали. Давай ты будешь играть в эту игру, а я в это время поиграю в другую - под названием "Приходи сон".

Так они и поступили. Лася изо всех сил старалась установить тишину у себя в голове, а Нараян тем временем нашептывал ей какие-то слова, от которых глаза стали постепенно закрываться и ужасно захотелось спать.

Утром, когда тьма только-только начала уступать свету, Нараян разбудил Ласю. Одеваясь, в полумраке шатра она наблюдала, как собираются сборщики трав - пятеро мужчин разного возраста. Одеты они были в костюмы из плотной такни, а сбоку на поясах у них висели кожаные сумки, куда они укладывали ножи. Потом они собирали заплечные мешки.

- Похожи на охотников, только без ружей, - думала Лася, но расспросить Нараяна ей не удалось: он торопил её.

Когда небольшая экспедиция покинула душноватый полумрак шатра, серый предрассветный воздух дохнул на них холодом и сыростью. Ласе стало зябко и неуютно, но уже скоро, шагая по дороге, ведущей в гору, она согрелась.

Деревья редели. Вскоре они исчезли совсем, зато стали попадаться большие голые камни - "тело горы", как сказал Нараян. Неожиданно за очередным таким камнем открылось очаровательное зрелище: горная долина, освещённая первыми лучами восходящего солнца.

Лася хотела достать фотоаппарат, чтобы запечатлеть эту красоту на фото, однако Нараян велел ей повернуться лицом к солнцу и вместе со всеми произнести молитву об удачном начале работы. Потом Лася всё-таки сделала несколько снимков. И пока она трудилась, сборщики разошлись по лугу и, вооружившись ножами, приступили к собиранию растений.

Когда Лася нагнала Нараяна, она обратила внимание на то, что он ничего ещё не собрал.

- Мне указано Мастером собрать несколько редких трав, нужных ему для работы, - пояснил Нараян.

- А мне что делать? - поинтересовалась Лася.

- Тебе нужно подождать, пока высохнет роса на траве, а потом сможешь собирать её для витаминного чая. Так как мы это делали вместе с твоими одноклассниками в Синегорье. А вот корешки можно собирать только утром и вечером. Смотри, вот как раз тот, что мне нужен.

И Нараян специальным ножом аккуратно обкопал растение, а затем вытащил его из земли вместе с коротким коричневатым корнем.

- Спасибо, матушка Лугиня, - негромко произнёс он, укладывая растение в мешок.

Лася повертела головой в поисках женской фигуры, но не нашла её.

Поглядев на неё, Нараян улыбнулся и сказал:

- Матушка Лугиня - это хранительница здешних трав, их душа. И каждая травинка - её малая часть.

Ласино лицо погрустнело, и она протянула Нараяну ножницы, которые он дал ей, чтобы срезать траву.

- Я не смогу никого резать, - сказала Лася.

Но тут Нараян остановил её:

- Матушка Лугиня с радостью жертвует небольшую часть своих трав для пользы людей. В молитве перед сбором травы мы просили её об этом. А чтобы оставшаяся часть травки меньше страдала и снова росла, скажи ей, что ты её любишь.

Лася затем так и делала. Нараян показывал ей подходящую траву, она срезала небольшую её часть и каждый раз непременно произносила добрые слова.

Солнце стояло уже высоко, когда Ласин мешок наполнился доверху. Зато в мешке Нараяна не набралось и трети. После небольшого перерыва, который они сделали, чтобы перекусить, Нараян сказал Ласе:

- Наверное, придётся мне оставить тебя с нашими сборщиками, а самому пойти дальше. Не нашёл я огнетравку, а время уже поджимает.

- Куда оно поджимает? - удивилась Лася.

- "Поджимает" - значит, времени мало осталось.

- Ты же сам говорил, что траву можно и вечером собирать. А до вечера ещё далеко, - рассудила Лася.

- Какие-то другие травы можно и до вечера, - согласился Нараян, - но огнетравку можно собирать ещё только два часа.

-Почему? - не унималась Лася.

Нараян протянул руки к небу и сказал:

- Светила - звёзды и планеты - шлют нам свои лучи. Одни лучи мы принимаем и потом думаем и действуем под их влиянием, а другие - нет. Точно так же и травки. Одна предпочитает собирать лучи планеты Венера, другая - Меркурия и так далее. Все планеты насыщают определённые растения, в определённые часы.

- И даже днём, когда светит солнце? - спросила Лася.

- Даже днём, - подтвердил Нараян. - Из-за солнца мы их просто не видим. Но по небосклону они движутся строго по расписанию, и попросить их подождать совершенно невозможно.

Так вот, скоро заканчивается действие на огнетравку планеты Юпитер. Если собрать её после этого срока, то такой силы, как сейчас, она иметь не будет.

- А можно пойти с тобой? - спросила Лася, поглядев на Нараяна умоляюще.

Нараян зачем-то положил три пальца на запястье Ласиной левой руки. Через минуту он удовлетворённо кивнул:

- Ну что ж, твой пульс говорит о том, что ты в порядке. Но сумеешь ли ты следовать за мной быстро и молча?

- Конечно, сумею! - воскликнула с радостной готовностью Лася. - Я буду всю дорогу играть в "молчуна".

Весь следующий путь Ласе пришлось проделать почти бегом, догоняя Нараяна. Изредка он ненадолго останавливался, приседал, что-то высматривая среди растений, но потом поднимался и снова начинал быстро идти.

Время от времени Лася делала несколько глотков чая, налитого в её флягу Нараяном. Чай был заварен на специальных травах, которые делали ум ясным, а телу придавали бодрость. И всё-таки усталость давала о себе знать, особенно после того, как они покинули долину и стали взбираться в гору.

Лася тяжело дышала и собиралась уже нарушить своё обещание молчать, но тут Нараян, который только что зашёл за большой камень, крикнул ей: "Есть! Иди сюда!" Когда Лася добралась до него, то увидела у его ног приземистое растение с фиолетовыми цветочками. Также она заметила, что Нараян очень доволен, должно быть потому, что выполнил поручение своего учителя. Однако она и не подозревала, что у него есть ещё одна причина для радости.

- Ты - молодец, Лася, - сказал ей Нараян во время короткого отдыха. - Ты прошла настоящее испытание и теперь заслуживаешь награду. Поедешь домой на лошадке.

Когда Лася узнала, что "лошадкой" собирается быть Нараян, она стала отказываться.

- Выходит, что каждый пойдёт на своих двоих? - спросил её Нараян.

Лася согласно кивнула и, с трудом поднявшись на ноги, сделала несколько шагов по склону горы. По жалобному выражению её глаз Нараян сразу же сообразил, что идти ей невероятно трудно. А потому он подошёл к Ласе и с готовностью подставил ей свою спину.

На обратном пути уже не нужно было смотреть под ноги, и потому Лася могла разглядывать окружающие горы, небо, которое горело солнечным огнем, и редких птиц в нём. Она первая заметила одинокого орла, парящего невысоко над землёй. Глядя на него, Нараян сказал:

- Охотник. Добычу высмотрел.

Лася, чьи глаза теперь возвышались над глазами Нараяна больше чем на полметра, сумела разглядеть над чем, вернее над кем, кружит орёл:

- Смотри, там лань! - стала показывать она.

Нараян зашагал быстрее и вскоре тоже увидел горную лань, которая торопилась скрыться среди редких деревьев.

- Э-э, да она хромает, - заметил Нараян. - Наверное, ранена.

Ласины глаза тотчас же наполнились отчаянием:

- Выходит, орёл сейчас нападёт на бедную раненую лань?!

- Не нападёт, - заверил её Нараян.

Он осторожно поставил Ласю на землю и попросил её не двигаться. Затем он принял позу лучника, который готовится выпустить стрелу. Постояв так некоторое время, он вдруг резко выбросил вперёд руку по направлению к орлу, нагоняющему свою жертву. Птица, которая только что устремлённо летела вперёд, внезапно закувыркалась в воздухе, как будто в неё, и вправду, попала стрела. У самой земли, однако, она сумела оправиться и, снова взмыв в воздух, полетела прочь.

Оторвавшись от грозного преследователя, лань обессилено опустилась на траву. Она не стала убегать, даже когда Лася и Нараян подошли к ней совсем близко.

- Смотри, - сказал Нараян Ласе, - я оказался прав.

За ланью тянулся кровавый след. Теперь и у Ласи не оставалось сомнений, что она ранена.

Вытащив из Ласиного мешка пучок какой-то травы, Нараян направился к лани. Тёмный блестящий глаз животного смотрел на него пугливо и страдальчески. Нараян пожевал во рту траву и, выплюнув кашицу на ладонь, приложил её к кровоточащей ране. Лань дернулась от боли, но позволила юноше лечить себя.

Пока Нараян что-то нашёптывал, Лася успела подобраться к лани и стала гладить её по спине. Она видела, что животное постепенно успокаивается, чувствовала, как унимается дрожь в его теле. Ещё лучше лани стало тогда, когда Нараян влил ей в рот полбутылочки какой-то настойки, которую достал из кармана куртки.

Не прошло и получаса, как животное поднялось на ноги и медленно, но уверено направилось в лес. Туда же пошли и Нараян с Ласей.

По дороге Лася засыпала своего спутника вопросами:

- А чем ты попал в орла? У тебя же ничего не было в руках.

- Я попал не руками, а мыслью. Мысленно я собрал свою основную энергию и представил её в виде светящейся стрелы. Затем я представил себе, как эта стрела попадает в птицу и заставляет её прекратить охоту.

- А лань? Что ты ей говорил?

- Я говорил слова, которые помогли остановить кровь. Можно было обойтись и без их помощи, и даже без травы на ране. Достаточно было чётко представить себе, как заживает рана.

- А у меня получилось бы?

- Пока нет, но если будешь учиться…

- Обязательно буду! - с готовностью произнесла Лася, представляя себе, что и ей так же, как и Нараяну, будет подчиняться её основная энергия.

 

ГЛАВА 37

Лошадей в Синегорье было немало. Они, вместе с другими синегорскими животными, участвовали в общей работе. На лошадях развозили небольшие грузы, лошадьми пользовалась наземная охрана. Ну, а уж если кто-нибудь собирался совершить поход по живописным окрестностям, то нередко он проделывал это верхом на лошади.

Здесь, в синегорском лагере, все желающие могли учиться ездить верхом. Среди них оказалась и Лася. Чаще всего, она присоединялась к Машу и Магалу, которые вместе с другими пламенными почитателями лошадей, по очереди дежурили в конюшне.

Однажды, собираясь немного поездить верхом, Лася сопровождала Магала. Кончено, ездить по кругу внутри загона было не так интересно, как за его пределами. Но младшим детям иначе не разрешалось.

- Постой тут, Ласька, - остановил её Магал. - Сейчас я тебе Сивку-бурку приведу.

Лася стояла возле высокого деревянного забора, который огораживал большой круглый участок земли, посыпанный песком. Неподалёку было деревянное здание конюшни, откуда Магал уже выводил вороного красавца-коня.

Сначала Ласе показалось, что конь не очень-то слушается Магала, но потом она решила, что ей это только кажется.

- Садись, не боись! - сказал Магал, подсаживая её в седло.

Лася вовсе и не собиралась бояться это горделивое животное, которое с нетерпением переступало с ноги на ногу. Тем более, что пока она ездила по кругу внутри загона, Магал крепко держал коня за повод.

- Ты - хороший конь. Очень красивый и добрый, разговаривала с конём Лася.

- Давай-давай, гипнотизируй его. Может, он послушнее станет, - посмеивался Магал.

И правда, конь то и дело мотал головой, норовя освободить повод из рук Магала. Один раз он дёрнулся так, что Лася еле удержалась в седле. И всё-таки она не сдавалась.

- Мага- а-ал! - раздался вдруг громкий призыв со стороны конюшни.

Магал сразу уяснил, что там что-то произошло и нужна его помощь, а потому бросился бежать, на ходу крикнув Ласе:

- Держи его крепко! Я сейчас вернусь!

Лася крепче ухватила вожжи, продолжая направлять коня вдоль загородки. Она успела порадоваться тому, что конь перестал мотать своей лоснящейся, как шёлк, головой. И не сразу заметила, как он с шага перешёл на бег, затем толкнул плохо прикрытые ворота и с победным ржанием выбежал за пределы загона.

Очутившись на свободе, норовистое животное приступило к следующему этапу своего освобождения. Оно стало всеми силами стараться избавиться от неопытной всадницы. И очень скоро ему это удалось.

Едва покинув безопасную территорию загона, Лася, не удержавшись в седле, оказалась на земле.

- Лася! Цезарь! - услышала она позади себя крик Магала.

Лася поднялась с земли, отряхнула испачканные шорты и, слегка прихрамывая, направилась домой. Сейчас ей совсем не хотелось разговаривать с Магалом. Но когда позади неё раздался пронзительный свист, она обернулась.

К её удивлению, конь, который только что резво удалялся прочь из лагеря, остановился и, неодобрительно кося глазом, ожидал, пока Магал подбежит к нему. Ухватив коня за повод, Магал снова стал звать Ласю, но она не изменила своего решения и пошла домой.

С тех пор прошло несколько дней. В субботу, как обычно, в лагере намечался концерт - прибыли превосходные музыканты, и вся Ласина семья собралась идти в Дом собраний. Только Резо не мог идти с ними, в этот день он дежурил по лагерю.

Попрощавшись со своими, он отправился к конюшне, чтобы взять на время дежурства подходящую лошадь.

- Резо, можно с тобой?! - услышал он вдогонку.

Нарядная, в белом платье, его окликнула Лася.

- Ласик, ты же так любишь музыку? - удивился Резо.

- Я и лошадей тоже люблю, - ответила Лася, выжидательно глядя на Резо.

- Ладно, - не раздумывая, согласился он. - Пойдём, поищем какого-нибудь тяжеловоза. Авось, часок он нас двоих выдержит.

Лошадь, которую привёл Ласе Резо, была не очень рослой, да и красотой не отличалась. Похоже, однако, что её крепкой спине был под силу не один всадник.

Пока Лася разглядывала свою новую знакомую, поглаживая её крутые бока, Резо отозвал в сторонку хромой конюх Иван.

- Твоя девочка? - спросил он Резо, показывая на Ласю.

- Моя, - кивнул Резо, не представляя, о чём собирается говорить с ним конюх.

- Ничего тебе не рассказывала о том, что случилось в среду?

- Вроде бы, нет, - стал припоминать Резо.

- Девочка хорошая. Не ябеда, - решил Иван, поправляя козырёк кепки.

- Да не томи же, рассказывай! - не выдержал Резо.

- Погоди маленько, - сказал конюх и потянул его к одной из загородок, где были кони.

- Гляди. Этого красавца зовут Цезарь, - сказал он, показывая на вороного.

Конь, как будто сообразив, что о нём говорят, негромко заржал.

- Умный, - заметил Иван, - и самый среди наших лошадок норовистый.

- Ну, а девочка тут при чём? - поторапливал его Резо.

- Так вот, я и говорю. Мальчик, который в прошлую среду помогал мне, выбрал для этой девочки Цезаря. Я ещё удивился. Говорю ему, мол, для такой маленькой девочки Цезарь не больно-то годится. А он мне в ответ: ничего, дядя Иван, я управлюсь.

Он, этот Магал, тоже своенравный, как наш Цезарь.

- Магал? - насторожился Резо.

- Он самый, - подтвердил конюх. - Но вначале всё шло как будто неплохо. Цезарь ходил по загонке, слушался Магала, девочка сносно держалась в седле.

Но тут наш пони Дик отвязался и давай шастать по конюшне, того и гляди в лес убежит, волкам на съедение. Ну а мне, хромому, за ним не угнаться - вот и покликал я мальчика.

Тут Иван повернулся лицом к загону и, показав на ворота, продолжил:

- Дика мы быстро угомонили, да вон через те ворота, которые Магал не запер за собой, Цезарь-то и выбежал. Где уж было малышке с ним управиться. И пяти минут в седле не удержалась, свалилась. Да благо, в траву, что с утра накошена была. Поднялась потом, вроде, быстро и прочь пошла. Сколь мальчик её не звал, вернуться не захотела.

- А я-то гадаю, что это первейшая моя наездница к лошадям так долго не ходит, - задумался Резо и тут же махнул рукой. - С этим я позже разберусь. Спасибо, что рассказал. А сейчас "труба зовёт".

Наутро после дежурства Резо вернулся домой не один. Он привёл с собой доктора.

Нужно заметить, что врачи в Синегорье были особенные. Для того чтобы узнать, чем болен их пациент, они использовали свою способность понимать движение основной энергии в человеке. И даже видели, как это отражается на его излучениях. Для этого им не нужны были ни анализы, ни инструменты, ни даже белые халаты.

И всё-таки появление в доме врача насторожило детей.

- Знакомьтесь, доктор Лика, - представил молодую женщину Резо. - Она недавно приехала в лагерь и теперь знакомится с детьми.

- Знакомиться? Это можно, - выступил вперед Магал.

Однако подойти к Лике он не успел. Путь ему преградил Резо:

- Что-то, мальчик, нездорово ты выглядишь. Может, заболеваешь?

- Я - самый здоровый человек на свете, - отшутился Магал.

Но Резо все жё попросил доктора Лику осмотреть его.

Для начала Лика велела ему стать напротив себя. Некоторое время затем она внимательно смотрела на него, изредка проводя рукой вдоль его тела.

- Здоров он совершенно, - наконец, сказала она, обращаясь к Инге и Резо.

Как бы припоминая что-то, она добавила:

- Наблюдается в его поле небольшой испуг.

При слове "испуг" брови Магала взлетели вверх - ведь он считал себя абсолютно бесстрашным человеком.

- Именно испуг, - улыбнулась Лика Магалу. - А испугался ты тогда, когда увидел, как маленькая девочка упала с лошади.

Теперь настал Ласин черед удивляться. Она уже знала, что по излучениям человека можно определить, что он чувствует, какое у него настроение, но чтобы видеть, что с ним происходило…

- И когда же это случилось? - заинтересовалась Инге.

- Да это, когда Ласька упала с лошади, - как бы невзначай заметил Магал.

Услышав это, Инге тут же встревожилась и попросила доктора осмотреть и Ласю.

- Девочка практически здорова, - сделала вывод Лика. - У неё тоже наблюдается испуг. Кроме того, в душе затаилась обида. Я вижу такую картинку.

Девочка верхом на лошади. Рядом с ней мальчик держит лошадь за повод. Но вот, мальчик убегает. Лошадь ускоряет свой ход, это пугает девочку. Она падает с лошади и к её испугу добавляется обида на мальчика.

Рассказ Лики привёл Ласю в восхищение, но вскоре оно погасло. Следующие слова доктора крайне озадачили Ласю:

- Я тебе хочу дать совет. Никогда не обижайся. А если обида всё-таки проникла тебе в душу, нужно как можно скорее простить человека, на которого обижаешься.

Обида - это болезнь души, которая со временем переходит на тело.

- Простить, даже если он не попросил прощения? - удивилась Лася.

- Обязательно. Не прощать - значит, помнить зло. Когда делают тебе плохо - все равно, что сеют в землю сорные семена. А ты, вместо того чтобы выбросить их вон, выращиваешь из них сорняки обиды. То есть умножаешь злое, нехорошее для всего мира.

Ласино лицо теперь выражало крайнюю сосредоточенность. Казалось, она хотела как можно крепче запомнить всё, что сказала ей Лика.

- Я обязательно прощу его, - пообещала она. - Совсем скоро.

Вечером, когда Лася уже лежала в кровати, негромко переговариваясь с Али, в комнату постучали. Затем дверь приоткрылась, и при слабом свете, который шёл из коридора, Лася рассмотрела, что это был Магал.

- Ласька, можно тебя на минутку? - позвал он.

Когда Лася подошла к нему, Магал взял её за руку и повёл вниз, в общую комнату. Оттуда доносилась тихая, спокойная музыка: нежную мелодию скрипки бережно поддерживала гитара.

Когда дети появились в гостиной, Инге, удивившись, отложила скрипку, а Резо, продолжая наигрывать на гитаре, спросил:

- Ну-с, чем порадуете, дети мои?

Видно было, что Магал, который вместе с Ласей стоял напротив своих названых родителей, собирается с духом. Когда, наконец, это ему удалось, он в один присест выпалил:

- Да, я виноват. Во-первых, потому что посадил Ласю на Цезаря. Хотел, чтобы она немножко побоялась и задиралась потом чтобы меньше. А ещё, не закрыл ворота. Но это не нарочно. Правда.

После этих слов Магала в комнате воцарилась тишина, даже Резо перестал перебирать струны гитары.

- И это всё? Больше вы ничего не желаете сказать? - спросил он у детей.

Магал пожал плечами. А Лася, которая всё то время, пока он говорил, стояла с опущенной головой, посмотрела на него и сказала:

- Знаешь, Маг, я уже совсем не сержусь на тебя. Ты - очень храбрый и скоро станешь совсем хорошим.

Теперь Магалу не терпелось уйти в свою комнату. Едва Лася закончила говорить, он сказал:

- Ну, мы пошли.

Инге согласно кивнула головой, а Резо посмотрел на него потемневшими, очень строгими глазами. Этот взгляд остановил мальчика.

Тогда Инге поднялась со стула и подошла к детям. Сначала она погладила Ласю по голове и поцеловала её в лоб. Затем она обняла Магала и с печалью в голосе прошептала:

- Бедный, бедный мальчик. Какое гордое у него сердце.

Магал сделал движение, чтобы освободиться из объятий Инге. А когда ему удалось, он вдруг сам приник к ней, и Лася увидела, как по щеке у него катится слеза.

И снова Ласин взгляд скользнул по Резо.

Он сидел по-прежнему немало взволнованный, но теперь на его лице появилась еле заметная улыбка.

- Мы победили, - подумала Лася. - Добро победило зло.

 

ГЛАВА 38

- Ласик, вставай, пожалуйста, - голос Инге заставляет Ласю проснуться.

Лася чувствует себя невыспавшейся.

- Который час? - спрашивает она.

- Шесть, - отвечает Инге и идет будить Али.

Лася неохотно встаёт и направляется в умывальную. Там в разноцветных прозрачных полусферах, прикреплённых к стене, хранятся принадлежности для умывания. Ласин шар голубой. Она вынимает оттуда щётку, зубную пасту и…

- …что мы можем? - слышит она за спиной голос Магала.

- А то, что если мы вместе со всеми пошлём мысль, бури не будет, - отвечает ему Маш.

"Вот оно что!" - осеняет Ласю. Оказывается, детей, так рано подняли, чтобы они приняли участие в формировании погоды.

Когда-то Лася вместе с одноклассниками уже участвовала в необыкновенном действии, о котором папа Рад говорил: "Колдовство какое-то". Но Лася знала, что никакого колдовства в этом нету. Всё делается по-научному.

Сначала они становятся в круг, берут друг друга за руки и хором произносят молитву, чтобы объединить свою мысль. Ребята очень стараются не отвлекаться, потому что дальше предстоит самое трудное: необходимо представить себе нужную погоду и послать мысль о том, чтобы она установилась. Общая мысль гораздо сильнее отдельной, а потому, чем больше людей её посылают, тем результат сильнее.

Так вот, сегодня около семи часов утра Лася и её одноклассники водят необычный хоровод. Они ходят по кругу и хором повторяют странные незнакомые слова. Слов немного и они всё время повторяются. При этом дети представляют себе, как рассеиваются мрачные тучи, как из-за них выглядывает солнце и своей улыбкой озаряет мир.

Потом Риола, под чьим руководством они совершают все действия, ведёт их в столовую. Ласе не терпится узнать, что это за слова они только что повторяли, и она спрашивает об этом учительницу. Но Риола обещает дать ответ после завтрака.

На утренних занятиях она, и в самом деле, вспоминает об обещанном, но начинает свой рассказ издалека:

- Когда бросаешь камешек в воду, он пронзает водную поверхность и по ней расходятся круги. Если в воду бросаешь очень большой камень, круги на воде получаются большие и расходятся дольше.

Мысль человека, если она никуда не направлена, как маленький камешек, почти не вызывает возмущений в пространстве. Если мысль направить, скажем, как при использовании телефона-повязки, она уже сможет произвести действие. Например, привлечь мысль другого человека.

- Ну-ка вспомните, что вы делали с мыслью утром? - обращается Риола к детям.

- Направляли мысль, чтобы светило солнце, - отвечает ей кто-то из них.

- И ещё, мы это делали вместе, - подсказывает Али.

Риола подхватывает:

- И оттого, что вы это делали дружно, и не только вы, но и все дети и взрослые в лагере и в Синегорье, наша общая мысль значительно усилилась.

- Как большой камень, - задумчиво произносит Лася.

- Верно, - соглашается Риола. - Учёные рассчитали, что буря предстоит очень сильная. Наша объединённая мысль должна попасть в её вихрь и заставить его рассеяться. А значит, и наша мысль должна быть очень сильной.

- А чтобы ещё сильнее, нужны слова? - спрашивает Лася.

- Вот именно, - подтверждает Риола. - Специально подобранные слова, когда они много раз повторяются, заряжают посланную мысль дополнительной силой.

В древности нередко использовали этот приём, например, при поднятии тяжестей.

Уже после занятий Али подходит к Риоле с вопросом:

- Если я хочу послать мысль, чтобы у меня дома была собака, какие слова я должен повторять?

Этот вопрос вызывает у учительницы улыбку. Но отвечает она вполне серьёзно:

- Самое главное, мысленно представлять себе, какую собаку ты хочешь. Можно представить, как она заходит к тебе в дом. А если хочешь усилить свою мысль, повторяй имя собаки.

Проходит несколько часов, и вот уже Инге и Резо, расположившись на веранде, наблюдают странную картину: их младшие дети, взявшись за руки, ходят по кругу и всё время повторяют: "Лайка с нами! Лайка с нами!"

- Они, кажется, хотят собаку, - догадывается Инге.

Резо, который считает, что собаке в их доме делать нечего, замечает:

- Собака для развлечения детей? Не замечал я такого в Синегорье.

А после ужина на выходе из столовой к ним подходит её заведующий, Парис. Инге хорошо знает его, потому что играет с ним в любительском оркестре. Обращаясь к Инге, Парис говорит:

- Как музыкант музыканта, прошу, возьмите эту замечательную собаку на время.

И Парис показывает на лохматую белую собаку, сидящую у входа. Затем он поясняет:

- Лайка стареет, и для охраны столовой от грызунов прислали новую собаку. Пока они не ладят между собой. Нужно, чтобы новенькая почувствовала себя хозяйкой. Ну что, берёте?

- Берём, берём! - хором кричат дети.

Так в "Доме солнца" появилась замечательная собака Лайка. Она облюбовала себе место на веранде и ночами по старой привычке гоняла грызунов, днём же "охраняла детей". Так сказал Парис, когда ему передали, что Лайка неотступно следует за детьми, куда бы они не пошли. Он, однако, был немало удивлён, когда узнал, что Али научил собаку играть в мяч - уж очень это не подходило к её строгому характеру. Но ещё больше его озадачило то, что собака, с которой он прожил рядом без малого десять лет, умеет… петь. Хотя об этом стоит рассказать подробнее.

На занятиях в летней школе нередко звучала музыка. Детям при этом разрешалось делать всё, что они хотят. Кто-то раскачивался в такт мелодии, кто-то пританцовывал, кто-то слушал, подперев голову рукой.

Лася любила закрывать глаза и воображать различные картины. Когда музыка замолкала, она могла изобразить своё настроение на бумаге.

Музыка в синегорском лагере, чаще всего, была живая. Ласин класс, например, слушал её в исполнении Инге и Резо. Записи звуков природы: пение разнообразных птиц, шум прибоя, перекличка ручьёв - всё это служило прекрасным фоном мелодии скрипки и гитары.

Конечно, были и настоящие концерты в Доме собраний. Но веселей всего, пожалуй, проходили танцевальные вечера. Они были общими; там можно было научиться самым разным танцам, отплясывая под звуки целого ансамбля музыкантов. Были они и домашними, когда члены одной, двух или трёх семей собирались вместе и под музыку нескольких инструментов танцевали от души.

Однажды на таком маленьком домашнем танцевальном вечере кто-то из детей заметил, что Лайка воет под музыку.

- Она поёт! - решили дети.

Инге, которая слышала не раз, как разные животные голосом подражают мелодии, сказала:

- Наша Лайка реагирует только, когда мы играем быструю музыку. Обычно, животные "подпевают" медленной мелодичной музыке. Вряд ли это "пение".

Загадка Лайкиного "пения", может, и не была бы разгадана, если бы не один мальчик из соседнего "Дома трудолюбивых пчёлок", которому тоже очень нравилась собака.

Как-то на одном из музыкальных вечеров он и Али находились рядом. Зазвучал быстрый зажигательный танец, и мальчик, показывая на Лайку, заметил:

- Снова воет. А вы не пробовали узнать у её хозяина, что это с ней?

Пригласить Париса на следующий танцевальный вечер оказалось делом нетрудным. Однако, сколько ни играла музыка, даже самая развесёлая, Лайка сидела молча.

- Может, это она за тобой, дядя Парис скучала? - предположила Май.

- Очень может быть, - поддержал её Резо, - ведь она любит слушать, когда Парис играет.

Наверное, на том бы и порешили, если бы в это время не появился Маш. Он только что вернулся после купания коней и теперь готов был дополнить маленький семейный оркестр игрой на бубне.

Едва звонкие пластинки начали отбивать ритм, как… Лайка "запела".

- Вот это да! - удивился Парис, поглаживая её по белой шерсти.

И дальше, пока играл бубен, Лайка реагировала одинаково - тихо подвывала. Когда закончился очередной танец, Парис вдруг сказал:

- Послушайте, а может, она вспоминает время, когда слушала наговоры шамана?

Оказалось, что Лайка попала к Парису совсем молодой собакой, во время его путешествия на далёком севере.

- Я был там и видел, - рассказывал он, - как шаман бил в бубен, приплясывал и произносил заклинания: одни и те же слова много раз.

- А для чего он это делал? - заинтересовалась Лася.

- Так создавался нужный ритм, который вызывал из пространства энергию с таким же ритмом. А уже эта энергия творила действие нужное шаману: лечила, накладывала запрет или наоборот, разрешала что-то.

- Наш учитель Нараян тоже может, как шаман, - вспомнила Лася. - Я видела. Он умеет кровь останавливать, птице запретить куда-то лететь.

Видно было, что Парису понравилась Ласина любознательность и он с удовольствием пояснил:

- Я думаю, что в отличие от шамана ваш Нараян управляет своей основной энергией с помощью мысли. Ему не нужно часами бить в бубен и что-то бормотать себе под нос.

- Это точно, - сказала Лася и засмеялась, увидев, как Магал выхватил из рук брата бубен и стал совершать самые нелепые прыжки, приговаривая при этом: "Лайка, пой! Лайка, пой!"

Так был раскрыт секрет загадочного "пения" Лайки.

 

ГЛАВА 39

Накануне родительского дня друзья долго не ложились спать. В полумраке комнаты можно было разглядеть Али в кресле у Ласиной кровати и Ласю, которая лежа слушала друга.

- Завтра, - говорил он, - мой папа обещал привезти новое изобретение. Такую шапку, что когда её наденешь на голову, сразу попадаешь в Невидимый Мир.

- Ух, ты! - восхитилась Лася.

Воодушевлённый её восторгом, Али продолжал:

- Представь себе, оденешь и начнёшь видеть природу, которая в Невидимом Мире такая красивая, яркая. Встретишься с людьми, которые уже ушли с земли…

- С моим дедушкой, - наморщила лоб Лася, припоминая, с кем из ушедших ей хотелось бы встретиться. - С собакой, которая у нас жила ещё до моего рождения…

- Слушай! - вдруг осенило её. - А я могу увидеть там кошку Маню и собаку Джакси, которых я придумала сама?

- И их тоже, - горячо зашептал Али. - Там живут все герои сказок: и Золушка, и Дюймовочка, и твои зверьки тоже. Папа рассказывал, что все вещи, которые только существовали и существуют на земле, - всё есть в Надземном мире. Интересно, да?

Однако на вопрос Али никто не ответил. Он позвал Ласю по имени, но вновь не получил ответа. И тут он понял, что его единственный слушатель уже спит.

А наутро Ласе пришлось будить Али. Она тормошила его и со смехом говорила:

- Представляешь?! Приехали одни папы. И твой, и мой, и дядя Тай к Ло и Май.

Конечно, Али обрадовался, что у его папы нашлось время, чтобы навестить сына. А ещё больше он обрадовался, когда узнал, что Али-старший привёз с собой не одну, а целых две новинки из своей лаборатории.

Солнце весьма настойчиво грело в этот день землю, и три отца решили, что лучше всего они и их дети проведут время в зелёной прохладе леса.

Полянка, на которой они расположились, дышала покоем и солнечной улыбкой. Сопровождавшая маленький отряд собака Лайка тут же разлеглась в центре поляны, под боком у Али-старшего, который собирался демонстрировать то, что обещал.

Для начала он достал из кармана рубашки небольшую блестящую коробочку и положил её на траву перед Лайкой.

- На, изучай, - сказал он, потрепав белую собачью шерсть.

Лайка стала обнюхивать коробочку. Лася потянулась, чтобы тоже осмотреть прибор, но Али-старший остановил её:

- Это потом. А сейчас гляди, какая у меня есть шапка.

Он протянул Ласе эластичный матерчатый шлем, который только что достал из своей сумки.

Не долго думая, Лася надела шлем на голову и стала насторожённо ждать чего-то необыкновенного. С закрытыми глазами она слышала приглушённые голоса, доносившиеся снаружи, с открытыми - видела всё ту же полянку и своих спутников на ней. Одним словом, не происходило ничего необычного.

В шлеме было жарко. Лася сняла его и передала своему другу Али. Али пощупал плотную ткань и спросил отца:

- Металл?

- Металл, - кивнул головой Али-старший и после уточнил:

- Шапочка с секретом: между двумя слоями ткани тонкий слой специального металла, а тут… - и Али-старший показал на место между глазами, - специальный кристалл.

- И для чего же эта волшебная шапка? - поинтересовался Ласин папа.

Али-старший знал, что, в отличие от Ласи, её отец не так легко принимает всё необычное, и потому начал издалека:

- Каждый из нас живёт в двух мирах: земном и Надземном.

- Жить в земном мире - это я понимаю, - стал размышлять вслух папа Рад. - Но в Надземном? Я же никогда не видел его.

- А это и не обязательно, - улыбнулся Али-старший.

- И не слышал, что там делается, - настаивал Рад. - И не…

Тут Али-старший поднял обе руки вверх - это означало, что он сдаётся. Тогда Али-младший решил прийти отцу на помощь:

- Многие не знают, что делается в Надземном мире, но всё время посылают туда свои мысли. Мысли бывают разные, и в Надземном мире по их виду сразу можно определить: хорошие они или плохие.

- Вот-вот, - подхватил Али-старший. - Выпущенные мысли, как люди: хорошие тянутся к хорошим, плохие - к плохим. И вместе они оказывают на людей или полезное или вредное действие. Конечно, тому, кто выпустил мысль, воздаётся по заслугам.

Весьма полезно увидеть, как действует мысль в Надземном мире. Для этого и шапку эту придумали.

- Как здорово! - обрадовалась Лася, но тут же озадачилась:

- А почему же я ничего-ничего не увидела?

- Нужны ещё некоторые способности. Как у наших контактёров, например. Они и без шлема могут улавливать надземную жизнь.

- В таком случае, зачем им этот хитрый шлем? - допытывался Ласин папа.

Али-старший поднял металлическую коробочку с травы и провёл пальцем по её краю:

- А зачем нам линейка? Ведь, при желании, мы и так можем соединить две точки прямой линией.

- Если руки не дрожат, - улыбнулся доктор Тай.

- Вот видите, - обрадовался Али-старший, - вы и сами догадались, что наш шлем вспомогательное устройство. И помогает вступать в контакт с Надземным миром даже в самых сложных условиях.

С этими словами он снова положил коробочку перед Лайкой. Неожиданно для всех собака тихо зарычала. Лася, которая сидела совсем близко от Лайки, встала на колени и подползла к прибору. На верхней панели она увидела, что узкая полоска, как столбик на термометре, медленно поползла слева направо.

Али-старший снова взял прибор в руки и сказал:

- Вот видите, мы своими разговорами и размышлениями о Надземном мире привлекли слушателей из этого мира. И прибор показал, да и Лайка, умница, отреагировала.

- А они хорошие? - поинтересовалась Ло.

- Какие они, можно определить по цвету. Если полоска становится красной - значит, рядом с нами бяки, если фиолетовой - значит, около высшие существа.

- А сейчас полоска - зелёная, - рассмотрела Лася.

- Это друзья, - подтвердил Али-старший. - Они помогают делать открытия, хотят, чтобы мы знали о Надземном мире как можно больше.

- А откуда это известно? - с недоверием спросил Ласин папа.

Видно было, что при всём уважении к Али-старшему ему трудно поверить в то, чего он никогда не видел.

- Вот что, - осенило вдруг учёного. - Я прочту вам сейчас отчёт одной женщины-контактёра. Она очень помогла в работе над приборами. Кстати, благодаря использованию нашей шапки, она может попадать в любое место Надземного мира, когда только пожелает.

Так вот, слушайте.

"В этот раз я решила навестить друга детства, который ушёл с Земли, ещё когда нам было по восемь лет. Стоило мне закрыть глаза и настроиться, как уже совсем скоро я увидела у своих ног огромную книгу, раскрытую примерно посередине. Её желтоватые листы были абсолютно пустыми.

- Странно, - подумала я. - Дим почему-то не хочет появляться.

Едва эта мысль пришла мне в голову, как на книжных страницах стали проступать яркие цветные пятна. Они увеличивались, росли и, наконец, превратились в необыкновенные цветы. Таких прекрасных сияющих и душистых цветов мне ещё не доводилось видеть раньше, даже в Надземном мире. Мне захотелось поцеловать их, прикоснуться к ним губами. Аромат цветов был настолько сильным, что у меня закружилась голова.

Когда я пришла в себя, то обнаружила, что меня окружают озеро, лес и гора. Впрочем, всё это я разобрала немного позже. Ведь в Надземном мире каждую вещь видишь сразу со всех сторон, как будто находишься одновременно спереди, сзади и с боков, сверху и снизу.

Когда кажется, что лес растёт в озере и оба они находятся внутри горы, мысленно нужно отделить все эти вещи друг от друга. И в конце концов, мне это удалось.

А потом я вдруг вспомнила о Диме. И едва я подумала о нём, как друг моего детства предстал передо мной. Я очень ему обрадовалась.

- Он совсем не изменился, - подумала я, разглядывая мальчика, с которым росла в одном дворе.

Дим улыбнулся и послал мне ответную мысль:

- Ты забыла, что мы в Надземном мире.

И уже мгновение спустя передо мной стоял высокий молодой человек с небольшой бородкой и ясными глазами Дима.

- Полетели, - протянул он руку.

Полететь - означало проникнуть сквозь прохладные воды озера, остро пахнущий хвоей лес и непрозрачное тело горы.

В Надземном мире нет низа и верха, не существует ничего далёкого и близкого - всё, что видишь, всегда перед тобой. Потому сразу после горы в ярком свете я увидела… детские игрушки. Несомненно, именно их хотел показать Дим, и мне было любопытно узнать, что в них особенного. Но, прежде всего, хотелось услышать всю его историю с самого начала.

Уловив моё желание, Дим стал передавать мне свои мысли. Яркие картины прошлого и настоящего разворачивались перед моим взором.

Оказалось, что мой друг так рано покинул землю потому, что его главная задача - встретиться со своими родителями - была выполнена. Целых восемь лет он радовал их, а потом перешёл в Надземный мир, чтобы продолжить работу.

- Всё, что ты видишь здесь, поддаётся воздействию мысли, - сказал Дим, показывая на игрушки.

- Но в Надземном мире и так всем управляет мысль, - удивилась я.

- Это будущие игрушки Земли, - продолжал Дим. - Основная энергия, даже маленького ребёнка, сможет управлять ими. Вот, к примеру, если он захочет, то эти разноцветные рыбки будут плавать рядом с ним или же летать по воздуху под его управлением.

- А куклы? - поинтересовалась я, присматриваясь к трём одинаковым голышам, ростом с годовалого ребёнка.

- Кукла Чистюля, ешь! - скомандовал Дим, и сразу одна из кукол зачерпнула несуществующей ложкой из несуществующей тарелки воображаемую еду и поднесла её ко рту.

- Научиться есть, умываться, одеваться и многое другое вместе с такой куклой ребёнок сможет быстрее, чем без неё. И самое главное: желая управлять куклой, он будет учиться управлять своей мыслью.

Я представила, как мой годовалый малыш пробует управиться с такой куклой, и улыбнулась. Потом мне в голову пришла ещё одна мысль:

- И когда же они появятся на Земле?

- Ещё не скоро, - услышала я ответ и тут же всё поняла.

Передо мной предстали картины, показывающие людей, которые захотят использовать Димины куклы.

Одни приспособили их для выполнения тяжёлой работы: доярка - к дойке коров, комбайнёр - к уборке урожая. Другие же, которых немало осталось ещё на Земле, решили использовать этих безотказных помощников для вершения своих тёмных дел. Сидя у экрана информатора, они направляли кукол, чтобы те грабили, убивали…

- Когда люди будут заботиться только о том, чтобы приносить пользу, - проявился в моей голове голос Дима, - я появлюсь на Земле и принесу с собой эти изобретения.

- И вот этот шар? - спросила я, показывая на большую прозрачную сферу.

- Этот шар уже встречается кое-где на Земле. Неужели не узнаешь?

Шар напоминал мне что-то, однако вспомнить, где видела его прежде, я не могла.

- Смотри, - позвал Дим, и вскоре внутри шара я увидела… себя.

- Да это же объёмный рисограф! - обрадовалась я своей догадке.

В следующий момент мне пришла в голову странная мысль:

- Если ты больше не рождался, как же появился на Земле объёмный рисограф?

Вот что ответил на это Дим:

- Когда настала пора появиться рисографу у вас на Земле, я подсказал одному изобретателю во время сна идею этого шара. Позже, когда он стал искать состав вещества, заполняющего шар, в одну из ночей он увидел нужную формулу.

Было очень здорово, что Дим не жалеет труда для людей. Я сказала ему об этом. Но не услышала его ответ. Только почувствовала, как волна благодарности исходит от него.

Моё путешествие прервалось из-за того, что истекло время эксперимента и с меня сняли шлем".

На этом Али-старший закончил чтение.

- Папа, - тут же заговорил Али-младший, - а почему вы не подключили шлем к экрану информатора? Тогда путешествие бы не обрывалось.

Али-старший развёл руками:

- Пока не получилось. Ни информатор, ни рисограф не хотят показывать те мысли, которые не направлены на них. Но мы над этим работаем.

Лася вдруг вспомнила о враче, которая видела, что с человеком произошло, и могла об этом рассказать.

Когда она сказала об этом Али-старшему, он согласился:

- Правильно, мы это тоже пробовали. Один человек путешествовал в Надземном мире, а другой пересказывал нам о своих наблюдениях над ним.

И всё-таки мы хотим усовершенствовать шлем таким образом, чтобы записывать надземные путешествия в нашей информатеке.

Вечером, попрощавшись с папами, друзья долго играли в одну и ту же игру. В человека и куклу.

Сначала кто-то из них отдавал приказания, а тот, кого выбрали куклой, выполнял приказ. Потом Али предложил посылать приказы "кукле" с помощью телефона-повязки. И тогда появилась возможность отдавать разные приказания сразу трём куклам.

Маш и Магал застали младших в то время, когда "кукловодом" была Май, а остальные совершали при этом самые необъяснимые действия.

- Эти трое, наверное, на солнце перегрелись, - решил Маш.

- А я бы подумал, что их искусал рой диких пчёл. Смотри, что вытворяют! - засмеялся Магал.

Невдомёк было братьям, что сегодня ребятишки прикоснулись к миру, где царствует мысль, и что каждый из них загорелся желанием научиться управлять своими мыслями.

 

ГЛАВА 40

Ласе нравилось всё новое, и потому она очень любила путешествовать.

Пожалуй, всех юных жителей синегорского лагеря можно было назвать заядлыми путешественниками. Каждую неделю они покидали территорию лагеря, чтобы познакомиться с жизнью горы, у подножия которой жили, или разведать тайны леса и его обитателей.

Обычно после походов оставались трофеи. Лася даже выделила под них отдельный пакет.

- Трам-пам-пам, - однажды вечером произнесла она и вывалила всё его содержимое на пол.

Чего там только не было! Странного вида коряги, какие-то камни, ракушки, мешочек с травами…

Лася вдохнула целебный запах и сказала:

- Что-то давно мы не путешествовали.

- Я тоже так думаю, - неожиданно послышался ей голоc Резо.

Ласю насторожили эти слова. Но когда она услышала волшебное слово "завтра", то неимоверно обрадовалась. Завтра они всей семьёй отправятся в поход по реке, на лодке!

Конечно, теперь следовало быстрее собрать необходимые вещи и поскорее лечь спать. И Лася справилась с этим довольно быстро. Она даже успела уснуть, когда внезапно что-то разбудило её.

- Нужно сходить в туалет, - решила она и стала надевать тапочки.

В темноте коварные тапочки никак не находились, а когда нашлись, оказалось, что наделись они наоборот: правый - на левую ногу, а левый - на правую.

Лася поленилась переодеть их. С трудом добрела она до туалета, а уж когда возвращалась назад, один непослушный тапочек всё-таки слетел с ноги. Он ухитрился долететь до самой лестницы, что вела в общую комнату, и потому Ласе пришлось отправиться за ним.

- Нет, нехороший завтра для похода день, - услышала она вдруг громкий шёпот Инге и следом за ним приглушённый голос Резо:

- Я уже пообещал детям. Всем. Шестерым. Представь, что будет, если я завтра отменю поход.

- Посмотри, какие прогнозы дают гороскопы, которые составил Волей, - снова зашептала Инге.

Ласе очень хотелось узнать, что это за прогнозы такие, но Резо не стал зачитывать их вслух, и некоторое время внизу царила тишина.

- Не всё так плохо, - наконец, сказал он. - К тому же назавтра обещают отличную, очень солнечную и не очень жаркую погоду.

Во время этой беседы Лася успела не только найти соскользнувший тапочек, но и поменять тапочки местами. Убедившись, что поход не отменяется, она со спокойной душой пошла спать.

Сероватый свет раннего утра дышал сыростью. Только теперь Лася поняла, что горячий завтрак, от которого она так неосторожно отказалась, был бы весьма кстати. И не выстукивали бы её зубы сейчас чечётку.

- Наверное, у меня в гороскопе сегодня непослушание, - внезапно пришло ей в голову, и впредь она решила быть осторожнее.

Это решение оказалось весьма своевременным. И вот почему. Прежде чем усадить младших детей в лодку, за каждым из них Инге закрепила руководителя. Ласе достался… Магал. В другое время Лася, может, и поспорила бы, но в этот день она только вздохнула и уселась с Магалом на одну скамейку.

Лодка была большой, и грести полагалось четырьмя веслами. Но Резо рассудил иначе:

- Характер у этой реки непростой. И мы с Инге постараемся управиться сами. А вы (и он показал на детей) наблюдайте, зарисовывайте и записывайте свои наблюдения.

Первое, чем залюбовалась Лася, была река. Прозрачная вода резво бежала к равнине, огибая большие камни, лежащие на дне. У самых камней вода закипала белыми барашками, и было понятно, почему Резо не мог доверить лодку детям.

"На левом берегу - лес, и на правом тоже, - писала Лася. - Только правый берег высокий, на него трудно забираться.

Деревья становятся гуще, - замечала она. - Солнце обнимает деревья и целует их в макушки. Но они ни за что не признаются, что радуются солнцу. Они очень строгие.

На берегу стоит медведь и бьёт лапой по воде - так он ловит рыбу".

Ясно, что про медведя Лася выдумала, чтобы потом читать интереснее было. Ещё она сочинила кое-что о речных жителях:

"Мимо лодки проплывают рыбы. Маленькие и большие. Одна, самая большая, - горбатая. Когда она подплывает под лодку, лодка поднимается и плывет по воздуху. Рыба-поднимала - оранжевая с большими фиолетовыми глазами.

Два бобра под водой у самого берега грызут бревно. Наверное, они поспорили, кто быстрее сломает зубы…"

В этом месте Ласины фантазии были прерваны.

- Смотри, Ласька, туман опускается, - заметил Магал.

Лася подняла глаза и увидела, как от горы, чью вершину уже заволокло туманом, стелется над рекой молочная пелена.

- Минут через двадцать сделаем привал, - решил Резо.

Маш, который в этом походе играл роль штурмана, заметил:

- Как раз сможем пообедать в домике для отдыха. Здесь на карте он красным крестиком обозначен.

Однако не прошло и пяти минут, как Инге, пошептавшись о чём-то с Ло и Май, объявила:

- Нам нужно причалить.

- Девочки! Осталось плыть самую малость, - попытался уговорить их Резо

- Нет-нет. Нам очень нужно на берег. Срочно.

Едва лодка коснулась берега, как Ло выскочила из неё и побежала к деревьям.

- Я тоже хочу, - крикнула ей вдогонку Май.

Чтобы не оставлять девочек одних, Инге устремилась за ними.

А в это время Резо попытался с помощью телефона-повязки связаться с кем-нибудь в лагере. Туман повисал над рекой всё ниже и ниже. Необходимо было сообщить, что в обратный путь они смогут тронуться, только когда мгла рассеется.

Лагерь не отвечал. Тогда Резо велел мальчикам и Ласе достать из лодки всё, что в ней было, и выбираться на берег. Когда одеяла и рюкзаки были выгружены, из-за деревьев появилась Инге.

- Мы готовы, - объявила она.

- Можно плыть дальше, - поддержала её Ло.

Навстречу им выступил Магал. Его брови были нахмурены.

- Наша лодка утонула, - мрачно сказал он.

- Как это? - опешила Май.

- Когда?! - испугалась Ло.

- Да будет вам, - остановил их Резо. - Лодка на берегу, ничего ей не сделается. А плыть в такой туман камни не дадут, а потому…

- До утра что ли здесь будем? - удивился Маш.

- Если нужно, то и до утра, - серьёзно ответил Резо и велел следовать за ним в лес.

Ласе казалось, что они, держась друг за дружку, передвигаются в молочном киселе. Даже дышать было трудно. Поэтому она была рада, когда между деревьями нашлось подходящее место для отдыха.

Наверное, это был самый весёлый обед в её жизни.

- Ребята, я нашёл бутерброды! Налетай! - объявил Резо, порывшись в своём рюкзаке.

Но для того чтобы получить бутерброд, следовало для начала определить, где находится Резо.

- Ты где? - спросила его Инге.

- Я здесь, - ответил он, протягивая вперед руку с бутербродом.

Оказалось, что найти Резо по голосу просто невозможно. А посему в тумане то и дело раздавалось:

- Ой, упал!

- Ай-ай-ай! Не нужно мне маслом в щёку!

- Ребята, кто ещё не ел?!

Хотя, когда настала пора укладываться спать, веселье немного поутихло. От земли шла такая сырость, что не спасали даже лёгкие пуховые одеяла.

Ласе досталось место между Инге и Али, который, тщательно закутавшись, почти сразу же уснул. Зато Инге ложиться не собиралась. Она первой дежурила в эту ночь, а потому сидела, накинув на плечи одеяло.

Прижавшись головой к тёплому боку Инге, Лася уже засыпала, когда вдруг заухал филин. Её сердце забилось часто-часто и, чтобы успокоиться, она открыла глаза. В следующее мгновение, однако, её тревога усилилась: из тумана к ней приближалось яркое пятно света. Из маленького оно постепенно становилось большим и, в конце концов, оказалось светом фонаря. За фонарем маячил тёмный силуэт человека.

Лася видела, как человек молча протянул руку и что-то показал Инге. После этого Инге стала будить всех уснувших и сказала, что нужно собираться и идти за человеком с фонарем.

Подниматься было ещё холоднее, чем ложиться. Поёживаясь и стуча зубами, путешественники шагали по тропинке, едва освещаемой светом фонаря.

- Ой! Ой-ой-ой! - слышалось в темноте.

Это кто-то споткнулся о камень и чуть не упал. Через некоторое время ойканье повторялось: кого-то хлестнула по лицу низко растущая ветка. Поэтому все очень обрадовались, когда их поводырь, наконец, остановился.

Некоторое время он разгребал ветки и какой-то мусор на земле, затем что-то поднял и… Перед путниками открылся люк, который вел в освещённое помещение.

Там, внизу, оказалось тепло и уютно. В просторном помещении вдоль стен были устроены широкие лежанки, покрытые мягкими пледами, а посреди комнаты стоял большой деревянный стол. На столе в плетёнках лежали аппетитные хлебцы, в стеклянных пиалах золотился мёд, а большие разноцветные кружки были полны горячего молока.

- Ребята, горячее, - простонал Магал и, не дожидаясь приглашения, схватил кружку двумя руками, отпивая из неё большие глотки.

Остальные перед едой, как обычно, послали мысленную благодарность Владыкам. Последовав затем примеру Магала, они с аппетитом приступили к трапезе. И вскоре уже чувствовали себя сытыми и согревшимися.

- Спать, спать, - торопила ребят Инге.

Они и сами были рады улечься в чистые сухие постели. Но тут Май встрепенулась:

- А сказку на ночь?

И верно, каждый вечер перед сном Инге читала им или же пересказывала какую-нибудь историю.

- Что вы, мои дорогие? Какая может быть сказка? Уже очень поздно, - не соглашалась она.

Тогда Резо подошёл к ней, обнял её за плечи и попросил:

- Расскажи, пожалуйста. Я тоже послушаю.

Инге прикрыла глаза, припоминая историю покороче. Потом она слегка вздохнула и начала свой рассказ:

- В одной восточной стране жил-был один Учитель. Он стремился раскрыть в своих учениках новые способности и возможности. Задания, которые он им давал, выполнять было нелегко.

Однажды к нему пришёл молодой человек и стал проситься в ученики. Учитель внимательно посмотрел на него и сказал:

- Сначала научись владеть огнём.

Ученик подождал, чтобы узнать, что ещё скажет ему Учитель, но тот молчал. Тогда юноша пошёл и стал размышлять, где он может научиться обращаться с огнём.

Для начала он отправился в кузню. Целый год учился он кузнечному ремеслу. После этого он снова пришёл к Учителю и сказал:

- Пока я учился ковать металл, я узнал многие свойства огня. Этого достаточно?

В ответ Учитель лишь отрицательно покачал головой.

Один из людей, бывших при разговоре, посоветовал ему обратиться к местному факиру, чтобы тот научил его глотать огонь. И молодой человек, в самом деле, со временем научился этому непростому искусству.

И вновь Учитель не одобрил его нового умения.

В следующую их встречу юноша объявил, что теперь умеет ходить по раскалённым углям.

- Я теперь достаточно овладел огнём? Не так ли? - спрашивал он.

Вместо ответа Учитель вдруг больно наступил ему на ногу.

- Что за несправедливость! - вскричал молодой человек, растирая покрасневшую ногу.

- Вот и я говорю, - заговорил Учитель. - Пока человек не научится владеть своим огнём - своими мыслями и чувствами, - остальных умений будет недостаточно.

Когда Инге закончила рассказывать, то подумала, что дети уже спят. Но она ошиблась. Ласе, которая от души налакомилась мёдом, ужасно хотелось пить. Вылезать из-под одеяла, однако, не хотелось, и потому она долго не решалась встать.

Только она собралась было подняться, как тут услышала голос Резо:

- Инге, родная, я недоволен твоим поступком. Мы же договорились с тобой, что, как только увидишь что-то странное, ты сразу же разбудишь меня.

- Я думала, что это охрана, - тихо ответила ему Инге.

- Это была не охрана? Так кто же это был? - встревожился Резо.

Последний вопрос и для Ласи был очень волнующим. Она теперь даже и думать забыла о своей жажде и вся превратилась в слух.

- Это был посланный Владычицы, - заговорила Инге. - Когда он подошёл ко мне в лесу, то сразу же показал мне её портрет. К тому же он произнёс её тайное имя - то, которое мы без нужды не произносим.

Упоминание о Владычице привело Ласю в совершенный восторг. Вообразив прекрасное лицо спасительницы, она послала ей слова благодарности. Едва её мысль стрелой устремилась в пространство, как вновь послышался голос Инге:

- Вот только я была занята детьми и не заметила, куда делся наш провожатый. Мне казалось, что после того как мы спустились сюда, никто наверх не поднимался. Как же он вышел? Ведь выход здесь один.

- Я пытался следить за ним, но до конца мне это не удалось, - признался Резо. - Ты же знаешь, что люди Владычицы обладают такой силой внушения, что могут убедить любого, в чём угодно. Даже в том, что они невидимы.

- Получается, что он прошёл сквозь стену, - задумчиво проговорил Инге.

Но Резо думал иначе:

- Скорее всего, здесь есть ещё один проход - тайный, который соединяет это помещение с сетью ходов. И все они ведут прямо в Храм.

- Но Храм очень далеко отсюда, - удивилась Инге.

- Это ничего. Я думаю, что ходы могут вести даже дальше - в глубину гор. Это сделано на тот случай, если внезапно придется спасать жителей Синегорья от какой-нибудь напасти.

Лася уже засыпала и потому последнее слово поняла, как "на пасти". Она даже вздрогнула, когда ей привиделась острозубая пасть какого-то хищника. Но потом она словно провалилась в крепкий глубокий сон.

 

ГЛАВА 41

День был жаркий, солнце палило вовсю. Несмотря на то, что играли они в спасительной тени деревьев, Ласе было ужасно жарко. Передав ракетку Май, она с удовольствием опустилась на траву. И сразу же в её уши хлынул поток звуков: щебет птичек, скрывающихся в массивной кроне старого клена, стрекот кузнечиков, сладкое жужжание крылатых насекомых и, наконец, мелодичный шелест струй фонтана.

Понежившись некоторое время в густой, остро пахнущей траве, Лася стала пить воду из большого металлического термоса. Вода была прохладной и настолько освежила Ласю, что она готова была вновь играть в бадминтон. Собственно, она не знала, правильно ли эту игру так называть. Вместо волана в ней ударяли по мячику. И мячик этот был непростым: в момент удара вещество, заполняющее его собиралось к месту прикосновения с ракеткой, а когда мяч летел, оно отбрасывалось вперёд. Потому мячик, несмотря на то что был очень лёгким, мог лететь довольно далеко.

Вот и сейчас после очередного удара Ло мяч взвился вверх и, подхваченный внезапным порывом ветра, залетел высоко в крону ветвистого клёна.

- Оттуда мы его сами не достанем, - решила Май.

- А давайте кого-нибудь позовём, - вскочила на ноги Лася.

Однако не успела она тронуться с места, как заметила, что из дома вышел Магал. Он торопливо сбежал по ступенькам и заспешил по дорожке мимо девочек.

- Маг, достань нам, пожалуйста, мячик, - попросила его Ло.

- Не видишь, что я тороплюсь? - на ходу бросил Магал.

- Ну, Маг, ну, пожалуйста, - стали уговаривать его девочки.

Тогда Магал резко повернулся к ним и во всю мощь своих лёгких закричал:

- Да отстаньте же вы от меня, наконец!!!

От этого крика Лася вжала голову в плечи, а Резо, который незаметно оказался рядом, сказал:

- У-у, как у вас тут плохо. Просто грозовые тучи над головами.

- Я очень спешу… - мрачно начал Магал, но Резо прервал его:

- Я всё слышал.

Затем Резо подошёл к мальчику и дотронулся до его груди:

- Вот здесь сейчас откладывается яд раздражения, который отравляет твоё сердце.

То ли оттого что Магалу стало стыдно, то ли на него подействовало прикосновение Резо, он вдруг покраснел и тихо, но твердо сказал:

- Я готов достать мяч.

Но Резо остановил его:

- Мяч я достану сам - ведь ты торопишься. А тебе напомню ещё и о другом.

Когда человек восхищается красотой, искренне молится или проявляет любовь к ближнему у него тоже происходят отложения. У него внутри сохраняется светоносное вещество основной энергии. В виде кристалла. Только кристалл основной энергии может победить яд раздражения. И я желаю тебе этой победы!

Так сказал Резо и решительно направился к дереву, чтобы достать мяч. Волна огорчения пробежала по лицу Магала, всё ещё стоявшего в нерешительности. Ласе стало жаль его. То же самое, наверное, испытывала Ло. Она подбежала к мальчику и стала просить его не расстраиваться. В ответ Магал вяло махнул рукой и заспешил прочь от дома.

До конца дня затем Лася нет-нет да и вспоминала о том, что произошло. И ей по-прежнему было жаль Магала, который с утра ходил будто в воду опущенный. А после общей вечерней молитвы она стала горячо просить Владык, чтобы помогли Магалу измениться.

Засыпая, Лася всё ещё представляла лик великого Владыки и потому ничуть не удивилась, когда голос невидимого Учителя позвал её:

- Иди за мной!

Как ни вглядывалась Лася во тьму, никого заметить она не могла. И вообще ничего не видела, пока не очутилась в очень необычном месте.

Перед ней была высокая-превысокая лестница, на которую она стала взбираться. Подъём был долгим, и Ласе стало казаться, что он будет бесконечным. Когда же она совсем отчаялась дойти доверху, лестница неожиданно закончилась, и Лася очутилась в просторном зале.

Зал был очень светлым, но пустым. Вскоре, однако, Лася увидела в нём двух людей. Желая приблизиться к ним, она сделала шаг, другой и почувствовала, что дальше идти не в силах. Ноги её словно приросли к полу.

Пришлось Ласе издали наблюдать за тем, что будет происходить дальше. Она пристально приглядывалась к далёким от неё фигурам и вдруг заметила, что от сердца к сердцу двух людей тянутся светящиеся нити. Вот нити встречаются и от этого рождаются ослепительные вспышки.

В этот момент в голове у Ласи снова зазвучал голос:

- Так мы добываем огонь основной энергии.

- А где же кристалл? - подумалось Ласе.

Словно в ответ на её вопрос, у ног прекрасной пары засверкал чудесный прозрачный камень.

- Возьми его, - приказал ей голос.

Лася не знала, как это сделать: ведь она по-прежнему ощущала, что не в силах сделать и шагу. К своему удивлению, в следующий же момент, она обнаружила кристалл в своей ладони.

- Надо же, какой необычный сон, - думала Лася, успевая заметить, что изображение зала исчезло.

Теперь ей кажется, что она находится в своей комнате. Неизвестно зачем, Лася вдруг поднимается с кровати и выходит в коридор. При слабом свете ночника она замечает, что в руке у неё по-прежнему зажат волшебный камень.

- Камень, который лечит от яда, - вспоминает Лася.

Теперь она знает, что делать!

Решительным шагом направляется она в комнату Магала и… до её ушей доносится тихий, но очень горестный плач ребёнка. Лася начинает метаться по дому в поисках малыша. Но только выглянув во двор, в свете Луны замечает младенца, как будто забытого в своей колыбели. Лася решает бежать вниз, чтобы утешить малютку, но тут голос невидимого Учителя останавливает её:

- Поспеши. Я утешу.

Некоторое время Ласю мучают сомнения: плач ребёнка становится все надрывнее. Но едва она решает послушаться Учителя, младенец тут же умолкает.

- Скорее, - думает Лася, поднимаясь на второй этаж.

На площадке лестницы она внезапно замечает, как только что здоровая комнатная пальма вянет у неё на глазах. Её опущенные листья словно молят:

- Полей меня, я умираю от жажды.

- Сейчас, миленькая, сейчас я тебя полью, - спешит вниз Лася, чтобы принести воды.

И вдруг так же ясно, как прежде, слышит:

- Поспеши. Сам полью.

Только мгновение колеблется Лася, но затем её доверие к Учителю побеждает. Пробегая мимо пальмы, она успевает заметить, что растение абсолютно здорово.

- Странно, очень странно, - успевает подумать Лася.

- Тому, кто верен своему Учителю, можно доверить кристалл, - снова слышит она.

Ласю немало окрыляют эти слова, и вот она уже снова оказывается у спальни Маша и Магала. Бесшумно отворив дверь, она подходит к двухэтажной кровати, на которой спят братья и… взлетает к верхней из них. Там, ворочаясь и вздыхая, спит Магал. И снова жалость наполняет Ласино сердце. Она вглядывается в лицо мальчика, смотрит на его сжатые в кулаки руки и вдруг обнаруживает…

Тело Магала в одно мгновение стало светящимся и прозрачным, как фонарь. И внутри среди света Лася видит несколько тёмных пятен.

- Это и есть яд раздражения, - доходит до неё.

Будто сама по себе её рука с зажатым в ней кристаллом протягивается к телу мальчика, и холодный, как кусок льда, камень ложится на одно из пятен.

С лёгким шипением пятно начинает уменьшаться и, в конце концов, пропадает совсем.

- Спасибо, Учитель! - радуется Лася, но тут же слышит в ответ:

- Поспеши.

Очень старательно и осторожно Лася перемещает кристалл с одного пятна на другое, и раз от разу её радость растёт - пятна исчезают. Зато камень, который вначале был величиной с орех, постепенно тает, как льдинка.

- Ну, ничего, - думает Лася. - Кристалла у меня нет, зато у Магала теперь нет ни капли яда.

Последнее, что перед пробуждением услышала Лася, было:

- Если мальчик не изменится, яд раздражения снова накопится у него в душе.

- Он обязательно изменится! - решила Лася и с этими словами вскочила с кровати.

Теперь она понимала, что всё увиденное было сном, и всё же её не оставляло чувство, что и наяву что-то должно изменится. Тем более, что до сих пор она ощущала холод в ладони, в которой ночью она держала кристалл.

- Лася, если ты мыться, подожди минутку. Я сейчас закончу, - донёсся до неё из ванной голос Магала.

Нет, этого не могло быть! Магал до этого никогда так не разговаривал, да и голос, казалось, был слишком мягким и примирительным.

- Мне надо скорее, - стала торопить его Лася, желая проверить, не услышит ли она снова прежнего Магала - торопливого и раздражительного.

Но в ответ она услышала добродушный смех, а затем в дверном проёме появился и сам Магал. Вытирая насухо мокрые руки, он уступал дорогу Ласе, приговаривая:

- Ты, наверное, от меня заразилась. Спешка и важность. Да? Но я твёрдо решил, что больше не буду таким. Просидел полдня в лесу у источника, думал, молился…

Лася не дала своему названному брату договорить. Она стала сзади его подталкивать к выходу, и, когда они вышли из ванной, потащила его на улицу.

Свежее и влажное от росы утро солнечно улыбнулось детям, и, воодушёвленная, Лася рассказала Магалу обо всём, что произошло с ней во сне.

Раньше, это уж точно, Магал бы высмеял её за этот рассказ, но сейчас… Слезы благодарности блестели в его глазах. Он крепко сжал Ласины руки и тихо произнёс:

- Спасибо, сестрёнка. Никогда этого не забуду.

 

ГЛАВА 42

Когда кому-нибудь снился странный сон, Ласина бабушка могла объяснить, о чём он. Сегодня Ласе особенно не хватало бабушки, её совета.

- Слушай, Али, может, ты знаешь? - спрашивала она друга. - Почему я во сне летела на большой … нет, большущей птице. Птица была страшноватой, я таких не видела.

Не особо задумываясь, Али сказал:

- Если это был птеродактиль, значит, ты попадёшь в старину.

- Птеро-дактиль? - удивилась Лася.

Она решила тут же бежать к библиотечному информатору, чтобы сравнить эту замысловатую птицу с той, что была во сне. Когда она уже была у двери, собираясь выйти из комнаты, её догнал вопрос Али:

- Лася, а ты тёплые вещи собрала?

- Тёплые вещи? - в Ласином голосе сквозило недоумение.

- Ой! - всплеснула она затем руками. - Я же совсем забыла!

И, оставив мысль о птеродактиле, Лася бросилась к шкафу. Доставая оттуда курточку, свитер и ботинки, она разговаривала сама с собой:

- Вот зачем нам среди лета эти тёплые штаны, шапка? Можно подумать, что мы отправляемся в Антарктиду.

Кое-как засунув вещи в рюкзак, Лася вдруг задумалась:

- Слушай, Али, а в Антарктиде птеро-дактили водятся?

Али не успел ей ничего ответить, так как с улицы неожиданно донёсся звонкий голос Май.

- Лася, Али! Нас Риола ждёт!

Через минуту друзья уже были во дворе, а ещё через двадцать минут Ласин класс в полном составе погрузился в лёт. Это был особенный аппарат: он был большим, с удобными мягкими креслами для пассажиров и такими же сиденьями для пилотов, которых в этом лёте было аж двое.

Перелёт оказался долгим. Лася уже успела наговориться с Али, съесть яблоко и даже вздремнуть, а они всё летели и летели. Наконец, где-то высоко в горах аппарат начал снижаться.

Слепящий свет ледников ударил в глаза, и Ласе стало очень зябко, когда она вообразила, как они будут пробираться среди этого ледяного царства. Но уже в следующий момент она была поражена, увидев затерявшийся среди камней зелёный остров.

- Какая красота! - мечтательно произнесла Лася, рассматривая зелёную лужайку, на которой росли чудесные цветы.

Как всегда, когда она задумывалась, Лася едва соображала, что происходит вокруг. А потому она даже не заметила, как приземлился лёт, как кто-то подал ей руку и помог выйти.

- А почему там столько дыма? - продолжала смотреть вдаль Лася.

- Потому что это не дым, а пар от горячих источников, - услышала она вдруг такой знакомый ласковый голос.

- Нараян! - внезапно сообразила Лася.

Только сейчас она заметила, что стоит рядом с учителем в окружении ребят. И каждый из них по-своему радуется встрече с Нараяном.

- Пойдёмте, пойдемте скорей, - звал он облепивших его ребятишек.

Во время небольшого привала, который устроили на лужайке, усеянной белыми и синими цветочками, Нараян стал рассказывать о происхождении этой необыкновенной долины:

- Давным-давно, в глубокой древности, на земле случилась очень большая катастрофа. Множество землетрясений, которые происходили в это время, заставили одни участки земной поверхности подниматься, а другие опускаться.

Место, на котором мы сейчас находимся, в то время было невысокими горами, поросшими лесом. Но землетрясение заставило эти горы сильно вырасти. И, конечно, лес на этой высоте, в этом холодном воздухе сохраниться не мог. А потому горы обнажились и самые высокие покрылись ледниками.

- А почему здесь тепло и всё сохранилось, как в давние времена? - вдруг спросил ребят Нараян.

- Потому что здесь горячие источники, - сказала Бая, которая, пока остальные перекусывали, к чему-то прислушивалась.

- У них очень красивые голоса, - добавила она. - Не удивительно, что возле них так красиво.

- Давайте послушаем, - предложила Риола, и затем на несколько минут воцарилась тишина.

Напряжённо вслушиваясь, Лася слышала голоса птиц, шелест листьев, которые шевелились от лёгкого ветра, зудение каких-то насекомых… Ничего похожего на пение, о котором говорила Бая, услышать она не могла. Через некоторое время, однако, до неё совершенно явственно донёсся голос Нараяна:

- Ну-ка, собрались, поднялись и за мной!

Дальше они шли вдоль берега какого-то ручья, где то и дело попадались одинокие деревья. Постепенно деревья обступали их всё теснее, и, наконец, небольшой отряд очутился в лесу.

Лася сразу решила, что этот лес совсем старинный, - "реликтовый", как сказал Нараян. Ни одно из здешних растений ей не было знакомо. Тут, к примеру, росла лиана, у которой наряду с круглыми мясистыми листьями, было множество белых волосков и длинных колючек, как у кактуса.

Ласе зачем-то захотелось потрогать это необычное растение, его мелкие восковые цветки. Она протянула руку и дотронулась до густых белых щетинок.

- Ой! - вскрикнула Лася, когда колючки, с виду мягкие, вцепились ей в палец.

- Лася, не отставай, - позвал её Нараян, который замыкал школьный отряд.

- Отпусти меня, пожалуйста, - попросила Лася странное растение.

Но лиана, казалось, ещё больше завладела Ласиным пальцем. Чтобы освободить руку из плена, Лася протянула другую руку, собираясь придержать стебель. Вдруг, откуда ни возьмись, на пути Ласиной правой руки появилась большая крючковатая колючка. Рыболовным крючком она прошила кожу на ладони.

- Так ты нарочно?! - рассердилась Лася.

Она уже собиралась позвать на помощь, как тут из-за дерева появился… человек. Он был огромного роста, и тело его едва прикрывало платье, изготовленное из сухой травы.

Не издав ни звука, великан приблизился к Ласе и в мгновение ока освободил её руки из плена. Затем обе Ласины руки очутились в его огромных ладонях. Она даже вздрогнула, когда великан, собрав слюну во рту, вдруг плюнул ей на руки и стал деликатно втирать тепловатую жидкость в исколотую лианой кожу.

Конечно, Ласе захотелось выдернуть руки, так как ранки пекло нещадно. Но великан-врачеватель не позволил ей это сделать. И уже через несколько мгновений жжение утихло, а кожа на руках, когда Лася осмотрела её, выглядела абсолютно здоровой.

- Спасибо, - произнесла она, желая поблагодарить своего спасителя.

Однако место, где только что стоял громадный человек, было пустым. За тем деревом, откуда он вышел к Ласе, его тоже не оказалось. Зато в следующий момент Лася неожиданно столкнулась с Нараяном.

- Ну что, покусала тебя злая лиана? - с улыбкой спросил он.

- Так ты всё видел? - удивилась Лася.

Нараян взял её за руку и повел по тропинке вслед уходящему отряду. По дороге он рассказывал любопытные вещи:

- Я был в два раза старше тебя, когда впервые посетил эту чудесную долину. И так же, как и ты, заинтересовался лианой-хищницей. Попавшись на её крючки, я отчаянно стал дергать руками, пытаясь освободиться. Но ещё больше колючек вонзилось в мои ладони.

Я уже намеревался ударить изворотливый стебель ногой, одетой в кожаный ботинок, как тут, словно из-под земли, передо мной вырос человек, похожий на великана. Он покачал головой, явно осуждая моё намерение обидеть растение. А потом он договорился с лианой, чтобы она освободила меня.

- Договорился?! - округлились Ласины глаза.

- Да. Человек, которого ты видела - далёкий потомок древнего народа, пережившего ту самую катастрофу Земли. Этот народ сохранил принесённые из древности умения общаться с растениями и животными, а ещё старинные способы лечения.

- Это что же, слюной? - вспомнила Лася жжение в руках.

- Слюна, между прочим, как и другие выделения человека, может быть лечебной.

Теперь у Ласи в голове теснилось множество вопросов, но Нараян, едва они поравнялись с остальными, приложил палец к губам. Это означало, что распространяться об их разговоре и о том, что видела Лася, не следует.

Понятно, Ласе очень хотелось поделиться с друзьями тем, что она только что узнала. Наверное, это желание мучило бы её ещё долго, если бы Риола не остановила отряд.

- А теперь натягиваем на себя всё, что у нас есть, - сказала она и стала надевать комбинезон и тёплые носки.

Когда через некоторое время отряд начал спускаться куда-то под землю, всем стало ясно, зачем понадобилась тёплая одежда.

- Прямо холодильник какой-то, - поёжился Али, засовывая руки поглубже в карманы.

- А это и есть холодильник, - весело заметил Нараян, показывая прямо перед собой.

Вступив из мрака коридора, по которому они шли, в хорошо освещённый зал, ребята охнули от удивления. В огромном, укреплённом каменными колоннами помещении, был устроен зоологический музей. Только животные здесь были огромные: мастодонт и мамонт, динозавры и летающие ящеры.

- Катастрофу, о которой я вам рассказывал, - заговорил Нараян, - называют наступлением ледникового периода.

Благодаря защите гор и горячим источникам, эта долина, как и немногие другие места на Земле, сохранила свой первозданный вид. Другим территориям повезло меньше. Сильный холод уничтожил не только растения, но и множество животных, обитавших в то время. Нашлись люди, которые перенесли замороженных во льду животных и устроили здесь подземный музей.

- Значит, это не чучела, как в том городе, где я родился, - заметил кто-то из ребят.

- Вот-вот, - подтвердил Нараян. - Вполне натуральные существа. А теперь представьте себе, что какой-нибудь из этих гигантов ожил и двинулся на вас. Что бы вы сделали?

- Бр-р, - содрогнулась Лася, представив как мамонт, возле которого она стояла, поднял бы свою ногу-колонну и с грохотом опустил бы её на пол.

Когда после этого Лася услышала ответ Ло, она даже рассмеялась.

- Я бы уменьшила его, - храбро заявила Ло. - Он бы у меня стал такунечкий.

И Ло развела большой и указательный пальцы на расстояние чуть больше дюйма.

- А я бы сама выросла, - придумала Май, - и прошла бы мимо него, точно он - котёнок.

- Ого-го! - воскликнула Лася, представляя каких размеров должна была стать её подруга.

Самым невозмутимым, как всегда, казался Али. Совершенно спокойно, как будто это было делом для него совсем обычным, он заявил:

- Я бы сделался невидимым.

- Ну а ты, Лася? Что бы ты сделала? - спросил Нараян.

Лася наморщила лоб, пытаясь придумать правдоподобный ответ, но ничего хорошего сочинить не удавалось.

- Я бы с ним подружилась, - сказала она, наконец.

- Он бы тебя раньше съел, - возразил Али, показывая ей частокол острых зубов у одного из динозавров.

- Не съел бы, - заупрямилась Лася, а потом лицо её просияло:

- Я бы ему приказала не двигаться. Ведь мысль летит очень быстро, и он не успел бы подойти ко мне.

Время, когда его проводишь интересно, тоже пролетает незаметно. И потому дети очень удивились, когда Риола объявила о том, что экскурсия закончена и пора собираться в обратный путь.

Ласе было немного грустно, когда подошло время прощаться с Нараяном. Не желая, впрочем, показывать своё настроение, она как бы невзначай заметила:

- Точно знаю, что можно кого-нибудь загипнотизировать, и что он не двинется с места. А вот чтобы маленьким сделаться или невидимкой… Наверное, сказки.

Нараян положил Ласе руки на плечи и заглянул прямо в глаза:

- Человек может очень многое. Например, я знаком с тем, кто способен казаться невидимым.

Ласины глаза немного посветлели, когда она вспомнила о Мастере. Но потом её взгляд снова затуманился.

- Нужно только крепко верить в то, что всё возможно. Стоит только захотеть, - сказал на прощание Нараян.

 

ГЛАВА 43

Тёплым летним вечером, когда сумерки опустили свой полог, Инге и младшие дети, расположившись на веранде, распевали песни.

- Маленький волшебник, нарисуй мне звёзды, маленький волшебник, сочини мне сны… - со всеми вместе пела Лася.

В это время глаза её были закрыты. Ей представлялось огромное ночное небо, сверкающие в нём звёзды. Казалось, звёзды оживали и, начиная своё движение, оставляли во мраке блестящие узоры.

- А тебе вот эту, - услышала вдруг Лася, ощутив, как что-то твёрдое и прохладное опускается ей в руки.

Она распахнула глаза и от неожиданности даже вскрикнула. На неё смотрела огромными глазищами чуднaя светящаяся рыба.

- Она - живая! - вскочила со скамейки Лася, отталкивая от себя рыбину.

Каково же было её изумление, когда эта громадина, соскользнув с колен, внезапно стала подниматься вверх.

Она двигалась всё выше и выше, пока не повисла бирюзовым фонарём в двух метрах от земли. Только сейчас Лася заметила там ещё трёх подобных существ, до которых тщетно пытались допрыгнуть Ло и Май.

- Ну что, нравится? - спросил их Разо, который принёс детям чудо-рыб.

- А зачем они? - полюбопытствовала Лася.

- А как ты думаешь?

- Находить дорогу в темноте? - попыталась угадать Лася.

- Это ночники, - подсказал Али. - Запустим парочку таких в комнату и ночью будем всё видеть.

Доставая парящих в небе рыб, наполненных светящимся газом, Резо говорил:

- У меня, между прочим, в мешке ещё парочка имеется, для наших мальчиков. Позовите их, пожалуйста.

- А Маша и Магала ещё нет, - невозмутимо ответила Инге.

- Как это, нет? Так поздно? - насторожился Резо.

- Они делают такую красоту! Такую красоту! - разом заговорили Лася и Али.

- Понятно, - отозвался Резо, сообразив, где могут находиться его названные сыновья.

- Тогда я пошёл, - решил он и отправился в… столярную мастерскую.

В самом деле, каким ремеслом могли заниматься в лагере сыновья лучшего в Синегорье мастера по дереву?

Нужно сказать, что ремеслом в лагере занимались не только Маш и Магал. Решительно все дети должны были выбрать занятие по душе. Ло и Май сразу же пошли учиться ткачеству и уже соткали маленькие коврики. Лася и Али посвятили больше времени выбору ручного труда. Лася колебалась потому, что ей хотелось научиться сразу многим вещам. Зато Али не нравилось работать руками:

- Почему я должен тратить время на ниточки, деревяшки или горшочки? Я лучше почитаю, подумаю, - говорил он.

Но Яра Игоревна не однажды говорила ему, что человек устроен очень мудро, и все его устройства требуют тренировки. Чтобы убедить Али, ей даже пришлось провести с ним беседу.

- А знаешь ли ты, как работает электростанция? - как-то спросила она.

Али знал, что электростанция вырабатывает электрический ток, но не вспомнил о том, что для этого ей нужно питание - какая-нибудь другая энергия. Например, воды.

Яра Игоревна напомнила ему об этом и сказала:

- Получается, что каждая такая станция превращает одну энергию в другую - электрическую.

Представь теперь, что у человека есть много таких миниатюрных электростанций. Они нужны для того, чтобы превращать энергии светил в огни человека.

- Огни… - начал вспоминать Али, - это энергии человека. Так?

- Верно, и они лежат в основе любого действия. Смотри, - сказала Яра Игоревна и подняла вверх руку.

Али внимательно наблюдал за ней, но ничего особенного не заметил. Тогда она сказала:

- Представь, моя рука как будто стрела подъёмного крана. Стрелой управляют из кабины, и поднимается он силой электрического тока.

Али медленно стал поднимать руку и спросил:

- И где же центр управления моей рукой?

- Не центр, а центры, - уточнила Яра Игоревна. - Центры человека - это станции по выработке огней. Они направляют огненную энергию в твои мышцы, и мышцы начинают двигаться. Когда ты работаешь, например, пишешь диктант, напрягается много центров: и в голове, и в руках…

Али зачем-то начал шевелить пальцами рук:

- Вот! Я много пишу. Зачем мне ещё что-то делать руками?

Яра Игоревна улыбнулась:

- Любое рукоделие - это не только руки. Это, в первую очередь, воображение. Ведь тебе нужно сначала вообразить предмет, который ты хочешь сделать. А тренировка воображения пробуждает многие центры.

Проделав несколько движений руками и телом, Али с задумчивым видом сказал:

- Получается, снаружи движения могут быть одинаковыми. А внутри всё зависит от того, что собираешься сделать.

- Верно. Разнообразная работа заставляет работать разные центры, вырабатывать разные огни. В этом и состоит задание человека, чтобы вырабатывать и накапливать полезные огни. И постепенно стать, как Владыки, которые владеют всеми огнями.

После этого разговора Али пришёл к Ласе и сказал:

- Знаешь, я придумал вот что. Я ведь работаю в "Лесном отряде". Ты знаешь, что мы в лесу всякий мусор вычищаем, сухие ветки, коряги разные. Давай будем из этих коряг фигуры делать.

Ласю такое предложение озадачило. Она сунула руки в карманы шортов и стала расхаживать по комнате.

- Такого рукоделия в лагере нет, - сказала она наконец.

- Коряги - это дерево, - рассудил Али. – Значит, тот, кто учит работать с деревом, может…

Но Лася не дала ему договорить:

- Правильно! Пойдём к мастеру, который учит наших чингисханов.

Так Лася и Али стали учиться у того же мастера, что и старшие братья - Маш и Магал. Они с увлечением обрабатывали старые корни, находя в них сказочных существ, разных животных и даже человеческие лица.

Однажды Али приволок часть большого корня замысловатой формы.

- Очень интересная штука, - сказал он, доставая деревяшку из сумки. - Хочешь, придумаем, что из неё можно сделать?

Лася покрутила дерево в разные стороны, но ничего не сказала.

- Может, сделаем из неё осьминога? - предложил Али.

Лася отрицательно покачала головой.

- Тогда одноглазого пирата.

Но Лася и это предложение отклонила.

- Ну, тогда попробуй придумать сама, - сказал Али, оставляя Ласю наедине с причудливым корнем.

Ласе хотелось вырезать что-то особенное. Ей надоели криворотые и косоглазые физиономии, лешие и кикиморы, которых проще всего было увидеть в старых корнях. И потому…

- Инге, пожалуйста, можно мне пойти к Илии в музей? - попросила Лася.

- Скоро спать, малыш, - заметила Инге, отрываясь от вязания.

- Я… - начала Лася.

- …скоренько, - продолжила Инге, копируя Ласю. - Всего на полчасика.

- Родная моя, - подошла она к Ласе. - Надеюсь, что всё так и будет. А потому иди и быстрее возвращайся.

В знак благодарности Лася чмокнула Инге в щёку и заспешила к Илии.

Лася знала, что всё своё свободное время Илия проводит в небольшом музее при библиотеке. Посвящённый самым важным моментам в истории человечества, он собрал много интересного.

Когда Лася вошла в единственный зал музея, она увидела, что там никого нет. В большом подсвечнике, однако, горели свечи, и Лася поняла, что Илия где-то рядом.

Вечернее время, необычное освещение превращало знакомые Ласе экспонаты в загадочных и незнакомых существ. Она подошла к столу, на котором разместились персонажи индийской мифологии, и стала их рассматривать. Вот она взяла в руки слона… Нет, это был не слон. От него была только голова, остальное туловище было человеческое: большой круглый живот, четыре руки…

- Что, Ласёнок, тебе Ганеша понравился?

- Ганеша? - удивилась Лася.

Потом она поняла, что Илия, которая появилась в комнате незаметно, говорит о фигурке в Ласиных руках.

- Ты сейчас держишь одно из индийских божеств. Считается, что оно приносит удачу.

- А почему у него только один бивень? - заметила Лася.

- В одной книжке я читала, что храбрый Ганеша сражался с великаном. Чтобы его победить, он отломал у себя один бивень и бросил его в своего противника. Бивень обладал магической силой и превратил великана в крысу.

- В крысу! - рассмеялась Лася.

- Это ещё что! Ты только посмотри на это чудо! - показала Илия на фигурку человека с головой и хвостом обезьяны.

- Хануман, - прочитала Лася табличку, прикреплённую к подножию фигурки.

- Хануман в Индии считается сыном бога ветра и обезьяны. Он способен летать по воздуху, менять свой облик и размеры. Он ужасно сильный и может вырывать из земли холмы и горы.

В одной легенде говорится, что Хануман сразу же после своего рождения схватил солнце, приняв его за нечто съедобное. Один из богов выступил на защиту солнца и поразил Ханумана в челюсть своим перуном. С тех пор Хануман получил имя, которое означает "имеющий разбитую челюсть".

Лася с удовольствием слушала рассказ Илии и успевала рассматривать другие фигурки.

- А это кто такой? - взяла она в руки статуэтку, изображающую человека, сидящего по-восточному.

- Это Будда, - ответила Илия.

По её голосу Лася поняла, что это очень важный для Илии человек:

- Будда - один из великих Учителей. Он приходил на Землю много сотен лет назад, чтобы учить людей жить.

- Это как Великий Владыка?

Илия одобрительно кивнула и сказала:

- Все Владыки появляются на Земле и дают людям мудрые Учения. До сих пор множество людей следуют Учению Будды.

- А из такой деревяшки можно сделать Будду? - спросила Лася, показывая Илии корень.

- Конечно, - подтвердила Илия, не задумываясь.

Лася, впрочем, засомневалась, можно ли из такой уродливой коряги сделать фигуру такого великого человека. Но Илия сказала:

- Великий - не значит важный. Он был очень простым человеком, несмотря на всю свою необыкновенную мудрость. Послушай, что здесь написано.

И Илия раскрыла "Книгу для любознательных" - одну из тех, которые лежали на полочках под каждым столиком. В них были короткие рассказы обо всех здешних экспонатах.

Вот какую легенду она прочитала.

"С Прекрасной планеты на Землю пришёл Посланец, чтобы дать людям равенство, братство и радость. Люди давно уже перестали радоваться и жили ненавистью.

Посланец нёс людям знание, учил и лечил их, показал им, как нужно радостно трудиться. Постепенно утихла ненависть, но люди были молчаливы и так и не научились радоваться.

Тогда Посланец собрал маленьких детей. Он увёл их в лес и сказал: "Посмотрите на цветы, на ручьи, на деревья. Никто не пошёл за нами. Я отдохну, а вы наполнитесь радостью".

Дети гуляли, рассматривая всё вокруг. Наконец, самый маленький из них остановился на поляне и засмотрелся на луч солнца. И вдруг зазвенела жёлтая иволга. За нею малыш зашептал и скоро радостно запел: "Да здравствует, Солнце!"

Все дети потянулись к нему, и зазвучал новый гимн Свету.

Посланец с Прекрасной планеты сказал: "Люди запели, значит, настало время строить новую жизнь".

 

ГЛАВА 44

Как-то по дороге в конюшню Лася повстречала Илию.

- Ну что, Ласёнок, получился у тебя Будда? - спросила Илия.

Лася отрицательно покачала головой:

- Мастер исправил мою работу и посоветовал назвать ее "Старый сказочник". А ещё он сказал, что великие чувства рождают великое искусство.

Илия подняла с земли три камешка и стала жонглировать ими. Когда камешки исправно замелькали в воздухе, она спросила Ласю:

- Ты поняла, что это значит?

Лася снова покачала головой. Тогда Илия, не прекращая своего занятия, задала новый вопрос:

- Знаешь, почему эти камешки не падают на землю?

- Потому что ты хорошо умеешь их подбрасывать, - решила Лася.

- Потому что я очень сосредоточилась и думаю только о том, чтобы камешки летали, - сказала Илия и уронила один из камешков на землю.

Она выбросила затем остальные два и, отряхнув руки, обратилась к Ласе:

- Видишь? Заговорилась и проворонила. Когда что-то делаешь, нужно думать только о том, чего ты хочешь добиться. Если хочешь вырезать Будду, сначала представь себе великого Учителя. Обязательно вызови в себе любовь к нему. И тогда приступай к работе.

- Я так и сделала, - с недоумением проговорила Лася. - Перед работой молитву произнесла. Не веришь?

- Что ты, верю! - обняла её за плечи Илия. - Вначале ты всё сделала правильно, а потом, наверное, отвлекалась, не сумела сохранить чувство любви к Учителю.

- Проворонила, - вздохнула Лася.

- Не грусти, - улыбнулась ей Илия. - "Старый сказочник" - это тоже хорошо.

Когда Лася добралась до конюшни, она застала там большие сборы. Конюх Иван при помощи двух незнакомых Ласе людей впрягал лошадей в большие деревянные фургоны.

- К нам, что, цирк приехал? - удивилась Лася.

- Цирк - не цирк, а тоже развлечение, - загадочно произнёс Иван.

Оказалось, что в фургонах повезут поделки, которые изготовили в синегорском лагере дети. И поедут эти поделки не куда-нибудь, а на ярмарку народных искусств.

- Ой, как хочется поехать! - загорелась Лася, представляя, сколько на ярмарке будет замечательных вещей.

- Детям не положено, - развёл руками конюх.

- Почему? - насторожилась Лася.

- Нельзя синегорским детям выезжать за пределы лагеря. Дисциплина такая.

- Не нравится мне такая дисциплина, - недовольно сказала Лася и повернулась, чтобы уйти.

Конюх остановил её:

- Ты, девочка, не кипятись. Ещё великий Владыка Будда говорил: "Дисциплина - основа всего".

- Разве это дисциплина? - надула губки Лася. - Это тюрьма какая-то.

Иван поглядел на неё, как прицелился, и сказал:

- Погоди маленько. Сейчас узнаем: тюрьма или не тюрьма.

Достав из кармана куртки телефон-повязку, он, не торопясь, натянул её на голову. Чёрная лента на длинных волосах сделала его похожим на старинного мастера.

Конечно, с кем и о чём говорил Иван, осталось для Ласи тайной. Зато вскоре ей стало известно то, что её ужасно обрадовало:

- Поедешь с нами, - сообщил ей конюх. - Да не прыгай так заранее. Работать будешь. Помогать.

Не прошло и получаса, как три разноцветных фургона выехали со двора конюшни. У склада они остановились, и Лася видела, как старшие мальчики заполняют их картонными и деревянными коробками. Лася рвалась помогать им, но Иван остановил её:

- Смотри, как лошади стоят смирно. Умеют ждать. На всё своё время.

И правда, когда всё было загружено и настала пора трогаться в путь, лошадки показали, на что они способны.

- Но, но! - понукала их Лася, сидя рядом с Иваном.

Но синегорские лошади не нуждались в том, чтобы их подгоняли. Запряжённые по четыре в каждый фургон, они резво бежали по дороге и слушались малейшего движения вожжей.

Лася даже не ожидала, что они так скоро приедут. Но, пожалуй, больше её удивило то, что остановились они в чистом поле. Да-да, здесь не было ни домов, ни других признаков человеческого жилья. Зато здесь было очень много людей, которые ходили между яркими палатками и рассматривали произведения народных мастеров.

- Ой, можно я… - обратилась к Ивану Лася, намереваясь бежать к палаткам.

Но Иван показал на фургоны:

- Взялась помогать, так помогай.

- Тогда я скоренько помогу, - засуетилась Лася. - А потом побегу.

На это Иван ничего не сказал, только усмехнулся.

Когда лошади были распряжены, а три фургона образовали цельный деревянный дом на колёсах, боковые стенки были откинуты. Получился длиннющий прилавок, на который Лася и молодые люди стали выгружать содержимое привезённых с собой коробок.

Не успели они достать и половины, как у прилавка стали собираться люди.

- Это из Синегорья? - спрашивали они и, получив утвердительный ответ, одобрительно кивали головами:

- Мы обязательно купим что-нибудь.

А одна женщина, которая первая заняла очередь, сказала:

- Я каждый год покупаю что-нибудь из Синегорья. Прихожу домой, плёночку снимаю и ставлю. И эта волшебная вещица наполняет мой дом радостью и здоровьем. В Синегорье особые энергии и все синегорские вещи наполнены этими энергиями. Потому и плёнкой защитной покрыты. Чтобы энергии сохранить.

Только сейчас Лася обратила внимание, что каждая поделка обёрнута тонкой прозрачной плёнкой. А ещё она обнаружила, что у неё жутко разболелась голова. Вот она в очередной раз нагнулась к большой картонной коробке, чтобы вытащить оттуда очередную вещь. Но коробка оказалась пустой. Тогда, не слишком хорошо соображая, что делает, Лася залезла в неё и, свернувшись калачиком, почти мгновенно уснула.

Спала она беспокойно. Во сне что-то бормотала себе под нос и даже вздрагивала. Да и было отчего.

Снилось ей поначалу, что она сидит в тюрьме. В тесной полутёмной камере было очень тягостно. И освещалась она через маленькое зарешеченное окошко, которое было выше Ласиной головы.

Ласе очень захотелось выбраться оттуда. Единственным выходом ей представлялось - перепилить решётку и вылезти в окно.

- Нужна пила, - сказала себе Лася, и в тот же миг перед ней предстала… огромная крыса.

Крыса широко улыбнулась - в её пасти жутко блеснули острые стальные зубы.

От ужаса Лася зажмурилась, а крыса, нисколько не смутившись, сказала:

- Не бойтесь, я - крыса доброжелательная и деловая. Если Вам нужно что-то перегрызть, скажите прямо.

Лася, которая от испуга так и не приобрела дар речи, молча показала на оконную решётку:

- Ну что же, - прогнусавила крыса, - это нам под силу. Только подержите меня. Летать я пока не научилась.

Пересилив свой страх, Лася подставила крысе ладони и подняла её над головой. Как только крыса приблизилась к решётке, она тотчас же пустила в ход свои страшные зубы. Вскоре до Ласи донеслось:

- О-о! Да тут кругом полно воды. Впрочем, по воде я не специалист. Разбирайтесь сами.

Лася подняла голову вверх и увидела, что ни крысы, ни решётки в окне нету. В следующий момент Лася уже выглядывала из окна наружу. То, что она видела, огорчало её не меньше, чем тюремная камера.

Далеко внизу к самым стенам тюрьмы подходили неспокойные воды бескрайнего моря.

- Если прыгнуть вниз и плыть… - рассуждала Лася, - можно утонуть. Если сидеть здесь…

- Надо же как-то освобождаться! - тряхнула она, наконец, головой и, решительно взмахнув руками, вылетела из окна.

- Собирай вас тут по частям, - ворчал чей-то хриплый голос.

И правда, когда Лася очнулась, она увидела, что её голова, её руки и ноги - всё лежит отдельно от туловища. А хмурый пингвин, которому принадлежал голос, медленно и старательно прикручивает к Ласиному туловищу руки, потом ноги. Последней он вставляет голову, и Лася тут же перестаёт наблюдать себя со стороны.

- Я же представляла себя птицей, - оправдывается она. И должна была полететь. Я подумала о свободе и вот…

Здесь пингвин посмотрел на неё, в его взгляде она прочла крайнее неодобрение.

- Я свободы не ищу, - заявил он. Я тут себе работаю и порядки навожу.

Когда пингвин исчез, исчезло и море, и берег, на котором только что стояла Лася. Вокруг было совершенно пусто, и эта пустота казалась ей хуже любой тюрьмы.

- Да где же искать эту свободу? - в отчаянии воскликнула Лася.

Внезапно перед ней появился металлический ящик, из которого донеслось:

- Везде!

- Не может быть! - не поверила Лася. - В воде можно утонуть, в воздухе - упасть, а под землёй вообще…

- Я - мастер ответов, - продолжал бубнить ящик. - Мой ответ: "Везде".

Когда Лася проснулась, она обнаружила, что лежит на чём-то мягком, укрытая просторным пуховым одеялом. А ещё она поняла, что находится в дороге: лёгкое покачивание фургона и цокот копыт убедили её в этом.

Выбравшись из уютного плена постели, Лася добралась до возницы.

- Дядя Иван, а почему мы уже едем? - спросила она.

- А, дочка, проснулась! - приветствовал её Иван.

Ласе не терпелось узнать, почему её не разбудили и не дали посмотреть ярмарку. Тогда Иван рассказал ей, что на ярмарке они были два дня и что утром второго дня, да и в обед, её будили, но она не просыпалась. Вот и оставили её спать.

- Ну почему так? - простонала Лася.

Желая утешить её, конюх погладил её по голове. А потом сказал:

- Помнишь, говорили мы с тобой о дисциплине? Теперь поняла, почему детей из Синегорья никуда не пускают?

- Чтобы они не болели? - предположила Лася.

- То-то, - подтвердил Иван. - То, что излучают люди в мире, тяжело переносить нашим детям. Они привыкли к другим энергиям. Так и заболеть недолго. А тебя-то и отпустили только потому, что ты - недавно синегорская, да и поучить тебя не мешало.

- Послушайте, а вы уже всё продали? - вспомнила вдруг Лася.

- Почти, - улыбнулся Иван. - И всё, что выручили, пойдёт в помощь детям по всему миру.

- Знаю, знаю! - сообразила Лася. - Я ведь видела, как вы вешали плакат: "Вся выручка - детям-сиротам".

- Молодец, догадливая, - похвалил её Иван. - Только ты мне вот что объясни: что это ты во сне про свободу твердила?

Лася смутилась. А потом без утайки рассказала дяде Ивану обо всём, что ей снилось..

- Ишь ты, сон какой мудрёный, - удивился Иван и стал напевать песенку.

Когда песенка закончилась, он сказал:

- Свобода, девочка, она здесь и здесь.

При этом он показал сначала на сердце, а потом на голову.

Лася с недоумением смотрела на него. Она даже повторила его движения: одну руку положила к сердцу, а другой накрыла голову. Но так ничего не поняла.

- Сердце, оно веру имеет, - заговорил Иван. - И если сердце верит, что оно свободно, человеку никакие застенки не страшны. А голова… Она вместе с сердцем мысль выращивает.

Мысль о свободе учит человека летать и под водой плыть и под землю ходить. И тогда ему уже ничего не страшно.

- Получается, что свобода внутри меня, - задумчиво проговорила Лася.

Дядя Иван ничего не ответил. Он только улыбнулся и снова стал напевать песню.

 

ГЛАВА 45

В синегорском лагере одной из любимых игр была игра в инопланетян.

Во время игры ребята делились на две команды: одну составляли земляне, другую - жители иной планеты.

Ласе больше нравилось быть "инопланетянкой", ведь приходилось придумывать массу интересных вещей, о которых земляне даже не подозревали. Например, чем питаются инопланетяне, как перемещаются и другое.

Задача землян в этой игре тоже была непростой. Им предстояло выведать у своих соперников все их тайны. При этом им не разрешалось задавать вопросы. Все переговоры между двумя командами велись с помощью рисографа. Земляне изображали свои предположения, а инопланетяне жестами давали понять: правильные они или нет.

Конечно, взрослые знали об этой игре детей и решили устроить большое представление. Оно называлось "Дальние миры". Здесь все желающие могли продемонстрировать свои воображения о жителях Невидимого Мира или других планет, показать из внешний вид или какую-нибудь короткую историю из их жизни.

Лася и её друзья никогда не спорили между собой, но сегодня при выборе истории об инопланетянах они долго не могли договориться. Им казалось, что все их выдумки уже известны и ничего нового они придумать не могут.

- О, великий инопланетный народ! - обратился к ним Резо. - Не согласитесь ли вы переместиться в другую галактику? Энергии вашей планеты очень беспорядочны и мешают работать.

Дети знали, что Резо готовится к какой-то важной выпускной работе, а потому, чтобы не мешать ему, решили отправиться к большим камням. Но прежде чем снова заняться придумками об инопланетянах, они стали бегать вокруг камней, догоняя друг друга.

- Послушайте, - вдруг "затормозила" Лася, - мне Илия рассказывала, что великие Учителя приходили с другой планеты. Выходит, что они тоже были инопланетянами?

Али, который не ожидал, что Лася остановится так резко, налетел на неё и чуть не уронил её на землю. Сестрички Ло и Май вскоре тоже очутились около них.

- Инопланетяне, которые родились на Земле. Почему бы и нет? - задумался Али.

Май поддержала его:

- К тому же у них была важная задача - учить землян правильно жить.

На том и порешили: изобразить жизнь кого-нибудь из великих Учителей. Но при выборе героя представления снова вышел спор.

Али хотелось показать жизнь пророка Мохаммеда, она казалась ему очень поучительной. Ласе нравились сцены из жизни Иисуса Христа. Ну, а девочки утверждали, что самым красочным и необычным представление будет, если пересказать легенды об Учителе Будде.

Трудно сказать, до чего они договорились бы, если бы вдруг прямо над их головами не закаркала ворона. Её голос был таким громким, что Лася даже вздрогнула.

- Что она хотела этим сказать? - поднял голову вверх Али.

- Наверное, решила, что мы - тоже вороны, - сказала Лася и, присев на корточки, стала изображать каркающую птицу.

Вдруг на глаза ей попался цветок, который в народе называют "невеста".

- Слушайте, - сказала она, - а давайте придумаем как будто это была женщина. Как наша Владычица.

- Тут даже и придумывать не надо, - заметил Али. - Была такая женщина, и каждый год в день её рождения у нас праздник Урусвати.

Оказалось, что Ло и Май хорошо знают о детстве Урусвати. Они сказали, что Лася немного похожа на неё и предложили, чтобы героиню в детстве играла Лася. Лася была согласна.

Для начала ей довелось изображать, как маленькая девочка с большим трудом достаёт большую книгу из папиного книжного шкафа. Перелистывая страницы, она с интересом рассматривает картинки из жизни великих Учителей.

Затем Ласе предлагают улечься на землю.

- Зачем? - удивляется она.

- Ты как будто болеешь, - говорит ей Ло. - У тебя болит голова и тебе очень плохо.

Лася ложится на землю, начинает кататься из стороны в сторону и стонать. Но Май останавливает её:

- Урусвати была очень терпеливой девочкой и таких представлений не устраивала.

Тогда Лася прикладывает руку ко лбу и негромко произносит:

- Ах, как болит голова.

Тут из-за камня выходит Али. Он изображает великого Владыку - Учителя девочки.

Вместо того чтобы показать свой восторг, Лася неожиданно начинает смеяться. Ну не может, по её мнению, Владыка иметь такое детское лицо и быть таким низкорослым.

Али не обижается. Он предлагает обратиться к кому-нибудь постарше: Машу или Магалу.

- Нет, - вспоминает Ло, - я уже говорила, чтобы они с нами. Но они придумывают что-то своё.

Тогда Али решает, что уж Резо-то им никогда не откажет в помощи. И его высокий рост, строгий ясный взгляд лучше всего подойдут при изображении великого человека.

Трудности в изобретении этой сцены, однако, на этом не заканчиваются. Ло вспоминает, что перед появлением Учителя девочка видит необычный свет, а когда Учитель начинает её лечить, из его сердца к её сердечку протягивается серебряный луч.

- Время есть, что-нибудь придумаем, - успокаивает девочек Али.

Но уже в следующей сцене они сталкиваются с новой проблемой.

- Не могу же я изображать маленькую девочку, а потом взрослую тетю, - разводит руками Лася.

И тогда друзья решают, что взрослую Урусвати будет играть Инге. Она сумеет хорошо показать, какой необыкновенной и прекрасной стала для Урусвати эта новая встреча с Учителем. Особенно, когда он предложил ей, чтобы она работала с ним.

Дальше Ло и Май сказали, что нужно показать, что Урусвати на Земле пришлось жить, как остальным женщинам. Ведь у неё было двое детей: мальчик и ещё один мальчик.

Старшего мальчика сразу взялся играть Али, ну а младшего…

- Ладно, - вздохнула Май, - меня всё равно всё время с мальчиком путают.

И вот, в следующей сцене Урусвати-мама рассказывает своим двум мальчикам, как она работает с Учителем.

Оказывается, что постепенно она научилась слышать мысли Учителя, который находился далеко от неё. Он передавал ей важные знания, чтобы она записывала их. Он помогал ей принимать космические лучи, чтобы потом остальным людям земли было легче их воспринять.

- Послушайте, а зачем нужно принимать эти лучи? - задумалась Лася.

- Мы же принимаем солнечные лучи, - заметил Али. - Без них человеку очень плохо, а растения вообще жить не могут.

- Мама говорит, - вмешалась Май, - что учёные-астрономы вместе с врачами уже получили доказательства воздействия лучей звёзд и планет на человека.

Лася, продолжая находиться в глубокой задумчивости, сказала:

- Когда солнце отдаёт свою частичку растению или человеку, тогда эта частичка остаётся на Земле. Может, Урусвати тоже собирала частички космических лучей, чтобы жизнь на Земле продолжалась?

Но тут её размышления были прерваны зовом Инге:

- Дети! На ужин идти пора!

Последнюю сцену своего представления ребята обговаривали уже по дороге в столовую.

- А давайте, выйдем все вместе, - придумал Али. - Будем изображать себя и покажем книги, которые составила из своих записей Урусвати.

- Правильно, - поддержала его Ло. - Ведь после всех великих Учителей оставались записи.

- И тогда мы скажем: "Привет тебе, великая Урусвати!" А Инге помашет нам издали рукой, как будто Урусвати отвечает нам.

Конечно, как и при подготовке любого другого представления, спектакль об Урусвати во время репетиций постепенно улучшался. Его последний просмотр проводился там, где рождался его замысел, - у больших камней.

Чтобы начать репетицию, нужно было дождаться Инге и Резо. А пока их не было, Али раскладывал кое-какие приспособления, которые он принёс с собой. Ло и Май о чём-то негромко переговаривались. Лася, готовясь к своей самой ответственной сцене, улеглась в траву и от нечего делать прислушивалась к разным звукам. Внезапно ей показалось, что все звуки одновременно смолкли. Она приподнялась на локтях, и вопрос, который она готовилась задать, так и застыл у неё на языке.

Раздвигая ветки, из высоких кустов прямо на неё вышли двое… Трудно было сказать, на кого были похожи эти существа. Пугали их совершенно безротые и безносые зеленоватые лица с огромными чёрными глазами. Не менее дико выглядели полуметровые зелёные шеи, напоминающие гофрированные трубы. Толстые туловища, из которых нелепо торчали короткие ручки, были обмотаны чем-то вроде зелёных бинтов…

- Приветствуем вас, земляне, - донеслось вдруг из чрева одного из инопланетян.

- Мы пришли пригласить вас на нашу планету Зеленполию, - проурчал другой.

Не только Ласю, но и Май, и Ло тоже поразила странная внешность этих двоих. Со своим испугом быстрее всех справился Али. Он спросил:

- И что мы на вашей планете будем делать?

Первый зеленполид сделал шаг вперёд. Его голова на гибкой шее плавно закачалась из стороны в сторону, а из туловища донеслось:

- О, мы научим вас изменять форму вашего тела! Вы сможете стать такими же красивыми, как мы.

- А как мы попадем на вашу Зеленполию? - дознавался Али.

И второй зеленполид, подражая первому, сказал:

- О, мы научим вас мгновенно проходить по каналам Космоса! Так вы сможете попадать на любые планеты.

- Молодцы! - внезапно раздалось позади Ласи.

Она обернулась и увидела Резо.

- Хорошие костюмы сделали, но не нужно было девочек пугать, - говорил он.

Стягивая с себя шею с качающейся головой, Маш сказал:

- Мы только хотели впечатление проверить.

- А вот с обувью вы недоработали, я по туфлям вас вычислил, - заметил Резо.

- Обувь сохнет, ещё не склеилась, - доложил Магал.

- Я так понял, что впечатление потрясающее, - добавил он, оглядывая младших детей. - Спасибо за внимание.

Этими же словами заканчивалось выступление зеленполидов на всеобщем празднике "Дальних миров". Их костюмы очень понравились публике, так же, как представление Ласи и её друзей.

После спектакля в длинном белом платье, с розовой лентой в волосах Лася подбежала к папе Раду.

- Ну как, понравилось?! - радостно спросила она.

- Очень, Ласёнок, очень. Вы - такие молодцы, - сказал папа, обнимая дочку.

- Папка, ты какой-то сейчас не такой, - заметила Лася. - Что-то случилось?

Папа погладил Ласю по шелковистым волосам:

- Пока смотрел ваше представление, вдруг сообразил, что в Доме детства между витражом со звёздным человеком и тем, на котором фигуры великих Учителей, должна стоять скульптура.

- И какая? - заинтересовалась Лася.

- Маленькая Урусвати и её Учитель.

Лася на минуту представила себе маленькую и большую фигуры рядом и её лицо расцвело в мечтательной улыбке.

- И чтобы они светились, как те, у Мастера, - сказала она.

По папиному отсутствующему взгляду Лася поняла, что он сейчас старается представить то, о чём она говорила.

- Да, - наконец, вымолвил он. - Только кто мне за такой короткий срок их сделает? Ведь через две недели Дом детства должен открыться.

Тут Ласе вдруг пришло на ум:

- Ты ведь сам всегда говоришь: "Нет ничего невозможного для того, кто действует".

- Спасибо, дочурка! - подхватил её на руки папа.

Не дожидаясь конца праздника, он попрощался с Ласей и помчался на лётное поле, чтобы начать приводить свой замысел в действие.

 

ГЛАВА 46

Однажды днём, когда семья направлялась в столовую обедать, к ним подбежал мальчик-дежурный. Передав Инге записку, он тут же ушёл. Развернув листок, Инге прочитала: "Просим всех срочно подойти к лабиринту".

Никто не знал, зачем в синегорском лагере был устроен лабиринт, но многие хотели побывать там, чтобы испытать себя. Инге и Резо, Маш и Магал тоже подавали заявки на прохождение лабиринта. Однако сегодняшний вызов оказался для всех полной неожиданностью.

Когда семья в полном составе появилась у зелёных ворот, их встретил инструктор.

- Вам назначено сейчас пройти лабиринт, - сказал он и стал вызывать участников похода по имени.

Вперёд вышли Лася и Али, Май и Ло, Маш и Магал.

- А мы? - удивились Инге и Резо.

- Вас в списке нет, - пояснил инструктор.

Инге обеспокоено посмотрела на Магала, который с нетерпением "рвался в бой". Резо обратил внимание на младших детей. Выдержат ли они такое непростое испытание?

Но дети сейчас совсем не думали о трудностях. Они были так увлечены предстоящим приключением, что едва слушали наставления, которые давал им инструктор:

- Проходя коридоры лабиринта, не оставляйте пометки на стенах, какие-либо вещи, одежду - ничего. Это считается нарушением. Его сразу заметят сверху.

При этих словах все подняли головы наверх и увидели лёт охраны, который висел над лабиринтом.

- Если почувствуете, что найти выход не можете или кому-то станет плохо, немедленно сообщите мне об этом.

Лася пощупала свою голову и пожалела, что не надела повязку. Не было её и у Ло и Али.

- Ну, ничего, - подумала она, - три телефона у нас всё-таки есть. К тому же, инструктор сказал, что больше трёх часов нас в лабиринте держать не станут.

Наконец-то, створки зелёных ворот распахнулись, и за ними ребята увидели длинный зелёный коридор. Его стены были разрисованы разнообразными растениями, а по бокам были устроены небольшие навесы, которые защищали от солнца.

- Да. Тут наверх не вылезешь, чтобы посмотреть, куда идти, - заметил Маш, показывая на них.

Как только за ребятами захлопнулись ворота, Али предложил:

- Ребята, давайте, пока будем идти, попробуем запоминать наш путь.

Все были согласны, но после того, как они в третий раз зашли в один и тот же тупик, стало очевидно, что запоминают они неправильно.

После долгого блуждания наугад по коридорам лабиринта младшие стали унывать.

- Ребята, я ногу натёрла, - пожаловалась Ло.

- Кто же надевает новые туфли… - попытался упрекнуть её Магал, но осёкся: никто из них не готовился попасть в лабиринт.

- Давайте сделаем привал, - предложил он.

Во время привала было решено, что Ло пойдёт дальше босиком и что теперь они попробуют сориентироваться по тени. Штурманом был назначен Маш. Впредь, передвигаясь по коридору, он обязан был следить за направлением тени. И если впереди показывался тупик, должен был находить дорогу обратно, запоминая прежнее положение своей тени.

- Я теперь - солнечные часы, - смеялся он, стараясь подбодрить остальных.

Но остальным было не до смеха: младшие проголодались и заметно устали, а Магал, похоже, начинал раздражаться. Всё чаще из его уст звучало резкое "отстань", пока, наконец, он не взорвался:

- Это всё меня уже достало! Бестолковое хождение, ваше нытье… Всё! Я звоню!

Но прежде, чем Магал успел сосредоточить своё внимание на передаче сообщения, Маш остановил его:

- Маг, а ты нас спросил? Хотим мы, как жалкие слабаки, сбежать отсюда?

- Мы - не слабаки, - поддержала его Лася.

- Я тоже не хочу, - заявил Али.

- А вы? - обратился Маш к сёстрам.

- Мы - как все, - сказала Май.

- Видишь? - повернулся Маш к брату. - Никто не хочет уходить сейчас из лабиринта.

- Всё! Тогда пойду я, - раздражённо сказал Магал и пошёл вперёд.

- Ты куда? - понеслось ему вслед.

- Я буду сразу за поворотом, - не оборачиваясь, бросил Магал. - Мне нужно подумать. А вы оставайтесь на месте, развлекайтесь.

Маш пожал плечами и уселся на пол. Младшие расположились у противоположной стенки.

- Ну, и что будем делать? - спросил у них Маш, сбрасывая туфли.

- Песни петь и сказки рассказывать, - пошутила Лася, вспоминая об одном чудесном коте-сказочнике.

Маш улыбнулся и сказал:

- Песни петь не обещаю, мне пару мишек в детстве уши оттоптали. А историю какую-нибудь рассказать могу.

Лица девочек тут же оживились, а у Али лицо приобрело сосредоточенное выражение, как всегда, когда он собирался что-то слушать.

- Жил-был один человек по имени Ван, - начал Маш свою историю. - Однажды у него стал умирать отец. Позвал он Вана к себе и говорит:

- Мне бы хотелось, чтобы ты выполнил одну мою просьбу: нашёл камень-Богатырь, о котором рассказывал мне мой дед. Сам я много лет искал этот необыкновенный камень, прилетевший на землю с далёкой звезды, но не нашёл. Теперь надежда на тебя.

Когда отца похоронили, Ван пошёл к своему учителю и рассказал ему о задании отца. На это учитель сказал:

- Камень-Богатырь найти непросто. Но раз ты решил это сделать, я дам тебе то, что может помочь тебе в пути.

И учитель дал Вану три мешочка и велел крепко привязать их к поясу. Напоследок он сказал:

- Иди туда, куда поведёт твоя основная энергия. Она будет говорить с тобой голосом сердца.

Так Ван отправился в путь. Он шёл мимо сёл и городов, и никто не мог объяснить ему, где искать камень-Богатырь.

Однажды, у ворот одного города один из мешочков, привязанных к поясу Вана, упал на землю. Ван развязал его и посмотрел, что в нём. В мешочке был песок.

Ван долго думал, но не мог догадаться, о чём должен подсказать ему песок. И тогда он решил посмотреть в ту сторону, куда упал мешочек.

В трёх шагах от себя он увидел нищего. Тот лежал у стены и, казалось, спал.

Когда Ван подошёл к нему, нищий открыл глаза и сказал:

- Что тебе от меня надо?

Ван удивился, но не подал виду. Он достал из своего заплечного мешка каравай и, подавая его нищему, спросил:

- Как мне найти дорогу к камню-Богатырю?

Нищий, как будто ждал этого вопроса, сразу же ответил:

- Иди к Белой горе, найди там селение, что всех к горе ближе. Там живёт человек, который проводит тебя к камню.

Долго шёл Ван к Белой горе, с трудом отыскал нужное селение. А когда вошёл в него, вдруг сообразил, что не спросил нищего, где искать проводника.

И вот стал он ходить от двора к двору с вопросом о камне и проводнике, но все отмахивались от него, как от назойливой мухи.

Обойдя все дворы, он вышел из селения, собираясь идти куда глаза глядят. По дороге он споткнулся о камень и чуть не упал. Он нагнулся, чтобы завязать шнурок на ботинке. Тут мешочек от его пояса и отвязался.

Во втором мешочке, как и в первом, оказался песок. Пока Ван рассматривал содержимое мешочка, к нему подбежала собака и начала жалобно скулить.

- Видать, узнала обувку хозяина, - заметил человек, который шёл рядом с собакой.

- Мои поизносились, - пояснил Ван, - вот мне и дали эти ботинки в том селении.

Путник показал на собаку и сказал:

- А её хозяин месяц назад помер. Проводником был, потому и ботинки крепкие носил.

Ван насторожился:

- А он знал, где искать Богатырь-камень?

- Видать, знал, - сказал прохожий. - Всё в пустыню, что за Белой горой, людей водил.

Поблагодарил Ван прохожего и отправился на поиски пустыни.

Долго шёл он к пустыне. Долго брёл по её каменистой растрескавшейся почве. Сколько ни смотрел по сторонам, ничего примечательного увидеть не мог.

Уже вода была на исходе, и дорогу обратную Ван потерял. Не то что камень, но и жильё человеческое отыскать отчаялся.

Усталый и голодный брёл он по пустыне, словно во сне. Очнулся он только тогда, когда последний мешочек упал на землю. Мешочек развязался, и то, что из него высыпалось, заблестело-засверкало на солнце. То был золотой песок.

Ван только усмехнулся: не нужно было ему сейчас ни золото, ни всё богатства мира. Думал он сейчас об одном - о чудо-камне.

И вот нагнулся Ван, чтобы посмотреть, куда показывает мешочек, и отпрянул. Под большим камнем, у которого он стоял, была дыра - туда вползала змея.

- Не хватало мне ещё по змеиным норам лазать, - подумал он.

Однако затем собрался он с силами и, налегая всем телом, сдвинул с места тяжёлый камень. Дыра, что была под ним, оказалась такой большой, что в неё запросто мог пролезть человек.

Не раздумывая, полез Ван в лаз и полз по тёмному проходу столько, сколько хватало сил. А потом, когда силы стали оставлять его, он вдруг обнаружил, что стоит в большой пещере. А в ней полным-полно огромных кристаллов. Как в драгоценных каменьях, переливается в них свет.

Гадает Ван, какой же из этих камней Богатырь-камень? И вдруг видит на постаменте посреди пещеры небольшой камушек. Ничего-то в нём примечательного нет, а что-то подсказывает Вану, что это и есть Богатырь-камень.

- Должно быть, его сила в чём-то другом, - думает Ван.

Едва он так подумал, как увидел около камня высокого седого человека.

- Тебя привело сюда сердце, - сказал старец. - Этот камень сделает его прозорливым и умножит твою основную энергию. Дар твой должен будет приносить пользу людям.

Ван не заметил, как исчезло видение пещеры, но теперь почувствовал себя совсем другим человеком. Он легко выполз из тёмного узкого подземного хода и зашагал по пустыне.

Вскоре на его пути попалось селение, и первым, кого он встретил там, были кобыла, что лежала у дороги, и её растерянный хозяин. Ван пожалел их, ему очень захотелось помочь животному и бедному человеку.

Внезапно он понял, что знает, чем больна кобыла. Также ему пришёл в голову рецепт снадобья, которое быстро подняло кобылу на ноги.

Так Ван стал знаменитым доктором, который ходил из селения в селение и помогал людям. Много раз ему предлагали остаться в городе в богатом доме, сулили большие деньги, но Ван всегда отказывался. Он говорил себе:

- Сила камня-Богатыря, которую я получил, принадлежит не мне, а всем людям. А потому служить она должна многим.

Когда Маш закончил свою повесть, некоторое время все они молчали. Первым нарушил молчание Али:

- Ребята, а почему мы не используем свою основную энергию? Должно же у нас быть какое-то предчувствие, куда идти.

В глазах девочек засверкали радостные огоньки.

- Давайте попробуем закрыть глаза и подумаем, куда нам идти, - предложили они.

В это время из-за угла показался Магал.

- Во-первых, я прошу у вас прощения, - сказал он. - А во-вторых, я знаю, что нужно делать.

И он велел всем разойтись на расстояние двух метров друг от друга. "Чтобы не было смешения энергий", - пояснил он. Затем он предложил ребятам закрыть глаза и вытянуть одну руку вперёд. Медленно-медленно оборачиваясь вокруг себя, каждый должен был почувствовать правильное направление к выходу из лабиринта и застыть с протянутой рукой, пока остальные не сделают то же самое.

Быстрее всех справилась Лася, и когда последняя рука застыла в нужном направлении, она простонала:

- Ребята, скорее! У меня сейчас рука отвалится.

- Не отвалится. Можешь опустить, - разрешил Магал.

- И ты, Маш, тоже опускай, и я. А вот вы трое, - и он показал на Ло, Май и Али, руки которых показывали в одном направлении, - подержите "стрелки своих компасов", пока наш штурман не определит, куда идти.

Штурман Маш затем ещё не раз просил живые "компасы" указывать направление. Это занятие и вера в свои силы не давала ребятам унывать. Особенно они обрадовались, когда все шесть рук протянулись в одну сторону.

- Надо же! - удивился Магал.

От его недавнего раздражения не осталось и следа. Наоборот, теперь он был вежливым и предупредительным и в своей рубашке, как в заплечном мешке тащил шесть пар туфель. И когда он первым зашёл за очередной поворот и закричал: "Мама, папа!", все подумали, что это он так развлекает их.

Выяснилось, однако, что за поворотом был выход и в открытых воротах, в самом деле, стоят Инге и Резо.

- Масики, бедненькие, - приговаривала Инге, помогая младшим обуться.

- Они не бедненькие, мать, они - герои, - утверждал Резо, раздавая детям кружки с витаминным чаем.

Потом, конечно, все делились своими впечатлениями, был и освежающий душ, и неимоверно вкусный ужин и крепкий здоровый сон. А утром…

Каждого, кто выходил из своей комнаты, на перилах лестницы, растянутый во всю её длину, встречал транспарант:

"Вы - молодцы. Мы вами гордимся. Нам разрешили создать семью! - Ваши мама и папа".

 

ГЛАВА 47

Писать левой рукой было трудновато. Буквы выходили не очень ровными, но уже легко читалось то, что писала Лася. Она тренировалась целое лето - это было её основным заданием. Ведь все дети Синегорья должны были одинаково уметь работать как правой, так и левой рукой.

А ещё, Ласе, как и остальным детям, летом нужно было выполнить много других дел. Об этом и рассказывала она сейчас в своём отчёте.

Одним из обязательных заданий было чтение книг. Для Ласиного класса книжный список состоял из тридцати названий. Разумеется, прочитать нужно было не все, а сколько сможешь. И Лася одолела ровно половину списка.

В отчёте Лася также писала о том, что научилась работать с деревом. Она радовалась, что две её поделки пришлись по душе покупателям ярмарки.

Самыми простыми заданиями, по мнению Ласи, были обязательные работы в столовой, на почте и в огороде. Интересно и несложно было каждый день вести дневник природы: отмечать, какая была погода, как вели себя растения, животные и птицы.

Вообще, все задания, которые касались природы, очень нравились Ласе. Например, вместо одного обязательного гербария она собрала целых три. Первый был посвящён деревьям и кустарникам, два других - травам и разным садовым цветам.

Несмотря на то, что писала Лася с трудом, она с удовольствием сочинила обязательные рассказы на темы: "Самый интересный случай", "Мечты о будущем", "Сказка".

Из необязательных умений, которые она приобрела, было умение верховой езды. Ещё, благодаря Инге, Лася немного выучилась играть на флейте, а с помощью Резо - находить на небе созвездия Большой и Малой Медведицы, планеты Венеру и Марс.

Лася колебалась, писать ли ей о таких пустяках, как умение различать некоторых птиц по голосу или предсказывать погоду по состоянию вечернего неба. Как раз когда её ручка в нерешительности застыла над листом бумаги, к ней подошёл Магал. Он заглянул в Ласин отчёт и присвистнул:

- Ого! Целый трактат.

- Покажи мне свой, - попросила его Лася.

Когда Лася увидела то, что написал брат, она ужасно удивилась. На маленьком листочке уместилось всего две строки:

"По списку всё выполнено + ухаживал за лошадьми + работа по улучшению характера".

- Я не научный работник и не писатель, писать не люблю, - сказал Магал в своё оправдание.

Забирая у Ласи свой отчёт, он заметил:

- Я уже пять лет пишу такие отчёты. И никто ничего мне не говорит.

- Ну и ладно, - сказала Лася и стала складывать в стопку отчёт, свои сочинения, дневники и гербарии, чтобы сдать их Риоле.

Когда Лася вошла в комнату Риолы, учительницы в ней не оказалось. На столе уже лежало несколько стопочек с отчётами одноклассников.

- Это Баины работы, - стала рассматривать Лася. - Это сдал Али, а здесь Май…

Лася понимала, что без спроса не стоит открывать чужие записи, а тем более читать их, но… Она с огромным интересом пересмотрела все гербарии, прочитала несколько сочинений и даже сунула нос в отчёты ребят.

Она уже собиралась закончить своё неблаговидное занятие, как вдруг на глаза ей попалась толстая тетрадь в ярком цветастом переплёте. На тетради красивым ровным почерком Риолы было выведено: "Мои дети".

Ласе казалось невозможным читать записи учительницы, но рука, словно сама собой, потянулась и открыла по-книжному толстую обложку тетради.

На первой странице было оглавление. Оно состояло из списка учеников Ласиного класса. Каждому из них в дневнике отводилось двадцать четыре страницы.

- Ничего ведь не случится, если я немного прочитаю про себя, - решила Лася и открыла стодвадцатую страницу.

Оказалось, однако, что не так-то просто разобраться в записях Риолы. В них было полно сокращений, каких-то непонятных значков. Лася уже собиралась закрыть тетрадь, как вдруг ненароком наткнулась на такой текст: "Обратить внимание! Ласина любознательность иногда превращается в неудержимое любопытство, которое не знает границ".

Дочитав предложение до конца, Лася вдруг сильно покраснела и резко захлопнула тетрадь. Целый вечер потом она провела в глубокой задумчивости.

Конечно, её настроение можно было объяснить и тем, что на завтрашний последний урок нужно было выполнить одно важное задание. Перед тем как его задать, учительница Риола затеяла с ребятами беседу.

- Все вы каждый день вечером записываете свои хорошие и нехорошие поступки, - напомнила она.

- Зачем мы это делаем? - спросила она затем.

- Чтобы становиться лучше, - ответили ребята.

- Верно, - согласилась Риола. - А теперь представьте себе, что каждый день ваши записи видит весь мир.

- Ой-ой-ой, - ойкнул кто-то из учеников.

Улыбнувшись, Риола продолжала:

- А ведь так, на самом деле, и есть. Даже без записей обо всех ваших поступках может узнать каждый.

- По нашим излучениям, - уточнил Али.

- Правильно. Наши излучения отражают все наши чувства, мысли и дела. То есть прекрасные и не прекрасные огни, которые мы выращивали в течение многих жизней.

- Как будто растения в саду, - заметила Лася.

Риола согласно кивнула:

- Чтобы знать, что выращиваешь у себя внутри, стоит повнимательнее присмотреться к своим поступкам. Поэтому…

Тут Риола попросила учеников на последний урок принести свои дневники и приготовиться прочитать перед всеми о трёх хороших и трёх плохих поступках.

Ребята решили, что задание совсем нетрудное. Но когда пришло время зачитывать вслух свои записи, некоторым далось это нелегко. Среди них была и Лася. Правда, вначале всё шло как будто бы гладко.

- Сперва мне не нравился мой брат Магал, - рассказывала она. - Наверное, это плохо. А потом мы подружились и больше не ссорились.

Потом она рассказала, как помогала Али встретиться с новорождённым братом, а также, как вместе с братьями и сёстрами здесь, в лагере, старалась вести себя так, чтобы их родителям разрешили создать настоящую семью.

В этом месте Лася запнулась: далее предстояло признаться в своём втором нехорошем поступке.

- Я очень хотела подружиться с кошкой Милкой, - неуверенно начала она. - Изобразила, что у меня по-настоящему болит горло. И не пошла на занятия.

Лася остановилась и посмотрела на ребят. Никто из них не смеялся. Не заметила она и осуждающих взглядов. Наоборот, в глазах одноклассников светилось сочувствие.

На учительницу Риолу Лася глядеть опасалась, потому что…

- Вчера я была у Риолы дома, - сказала она и почувствовала, что краснеет.

Слова буквально застревали у Ласи в горле. Ей показалось, что она не сможет сделать это последнее признание. И вдруг чья-то тёплая рука пожала её холодную от волнения ладонь. Это была рука Али. Лася с благодарностью посмотрела на друга и тихим голосом продолжила свой рассказ:

- Когда я пришла к Риоле, её не было дома. На столе лежали ваши отчёты. Я стала их смотреть: и гербарии, и сочинения…

В этот момент кто-то кашлянул так, что стало ясно: человек недоволен. Рука Али сжала Ласину руку сильней.

- А потом ещё хуже, - со слезами в голосе сказала Лася. - Я открыла дневник Риолы и прочитала его…

- Только про себя, - еле слышно закончила свой рассказ Лася.

Теперь она боялась поднять голову и встретиться с чьим-нибудь взглядом.

Некоторое время в беседке царила тишина, но уже скоро её нарушила Риола.

- Я должна тоже кое в чём признаться, - сказала она. - Когда Лася была у меня в доме, я стояла в соседней комнате и наблюдала за тем, что она делает.

В этот момент слезы так и брызнули из Ласиных глаз. Тогда Риола подошла к ней, взяла её за руку и стала гладить.

Как всегда, когда Риола хотела утешить, волна ласки шла от неё и облегчала любую боль. Тихая радость влилась в Ласино сердце, и она сказала, обращаясь ко всем:

- Извините меня. Я постараюсь дальше сдерживать своё любопытство.

- Вот и умница, - похвалила её Риола.

Она вытерла Ласины слёзы и пошла на своё место у доски. По дороге она говорила:

- Умейте заметить в себе плохое. Примите честное решение о том, что больше не станете поступать подобным образом и…

Риола сделала паузу, а кто-то из ребят сказал:

- Расскажите всем об этом.

- Разумеется, если вам так хочется, - улыбнулась Риола. - Но главное, больше не думайте об этом плохом поступке. Живите и радуйтесь. И пусть с вами останется только ваше твёрдое решение творить добро.

 

ГЛАВА 48

На празднике Большого Огня пелись замечательные песни. На празднике Большого Огня все дети сидели на центральной площадке и смотрели лучшие выступления своих товарищей.

Почему этот последний прощальный вечер в лагере назвали праздником Большого Огня?

Наверное, потому что в самый разгар представления на площадке с ужасно свирепым видом появился огненный дракон. Вначале под бой барабанов он двадцатью ногами танцевал свой устрашающий танец. А потом из его пасти из вырвались… огненно светящиеся шарики, которые сотнями полетели в зрителей.

Дети закричали и даже завизжали. Вначале Лася думала, что от страха. Но оказалось, что так они выражают свой восторг.

Дело в том, что разноцветные шарики были… съедобными. Даже очень. Нужно было только снять светящуюся защитную пленку и погрузить зубы в сочную мякоть.

- Лови лимонный, лови малиновый, лови ананасовый! - продолжали летать по рядам шарики с разными вкусами уже много позже выступления дракона.

Этот "вкусный" перерыв устраивался для того, чтобы в центре площадки подготовить всё для прощального костра. Он был таким огромным, что у Ласи не осталось никаких сомнений: праздник Большого Огня назван так благодаря костру.

Когда высокое пламя безудержно рванулось в небо, все дружно встали и запели торжественный гимн Синегорья. Лася пела вместе со всеми и взгляд её, направленный в огонь, различал в нём огненные фигуры.

- Послушай, ты видел их? - спросила она Али, когда они вернулись на свои места.

- Это волшебник-огонь, - загадочно сказал Али. - Он очень разный и есть везде: в человеке и в природе. Нужно только уметь вызвать его.

- А ты умеешь? - спросила Лася.

- Из дерева, из бумаги умею. Стоит только зажечь.

- А из человека? - не унималась Лася.

- Добыть огонь из человека тоже умеет каждый, - заметил Резо, который сидел по другую сторону от Ласи.

- И я? - повернулась к нему Лася.

- Стоит только обрадовать кого-то или разозлить, как в его глазах появляется…

- Огонь радости, - сообразила Лася.

- А знаете, что я вдруг вспомнил? - сказал Али. - Я когда-то был в гостях у Ло и Май, и тётя Аксина показывала фильм об излучениях человека. Как они прямо вспыхивают, когда он радуется. Как костёр.

- А давайте вспоминать всё, где есть слово "горит"! - предложила Лася.

- Сердце горит, - сразу же отозвался Али.

- Глаза горят, - сказала Май.

- Душа горит, - поддержала её Ло.

И все, кто сидел рядом с ними, и те, кто дальше, подхватили и понесли слова об огне:

- Огонь мысли!

- Огонь слова!

- Огонь любви!

Если бы только можно было, эту огненную ночь дети провели бы у костра под звёздным небом. Если бы можно было, многие из них остались бы в лагере, предпочитая, чтобы лето не кончалось.

Наверное, больше всех хотелось этого Ласе. Ведь для неё окончание лета означало не только конец увлекательной жизни в лагере, но и отъезд из Синегорья.

Эта мысль то и дело стирала улыбку с её лица в дороге. Зато в самом конце перелёта из лагеря к горе Синей Лася уже сияла от радости. Ей в голову пришла одна спасительная мысль.

- Папка, давай останемся здесь! - закричала она, завидев отца.

- Давай, - улыбнулся папа. - А как же мама, Томик, бабушка?

- Конечно, с мамой! - горячилась Лася. - И бабушку с Томатиком пригласим!

Папа ничего не ответил Ласе, и она решила, что так оно и будет. Им не придётся уезжать из Синегорья. Наоборот, все, кого не доставало им эти полгода, приедут к ним. И вместе они будут жить в этом прекрасном доме. Зимой сидеть у камина, много гулять по саду и лесу, посещать Храм, Дом детства…

- Папа! - внезапно встрепенулась Лася. - А как же твоя стройка? Дом детства?

- Завтра, завтра всё узнаешь, - с хитрым прищуром ответил папа.

Не успел он проводить Ласю до порога дома, как его тут же вызвали на работу.

- Папка, ты ненадолго? - поинтересовалась Лася.

- Очень может быть, - задумчиво проговорил папа Рад. - Но ты не грусти. Пойди к кому-нибудь из ребят

Разумеется, Лася с удовольствием пошла бы в гости к Али или к девочкам. Но сегодня, когда её друзья только что встретились со своими семьями, она не хотела им мешать.

Лася всё ещё стояла в нерешительности, раздумывая, куда бы пойти, когда в дверь постучали. Она распахнула дверь и…

- Синичка! - приветствовала её Энио.

Не дожидаясь, пока Лася опомнится, Эни взяла её за руку и потащила за собой.

Только сейчас Лася почувствовала, что ужасно соскучилась по Эни. Она очень обрадовалась, когда узнала, что Эни зовет её в гости.

Дорогой, пока гнедая лошадка неторопливо поднималась в гору, Энио рассказывала:

- Очень хотела повидаться с тобой, синичка. Но всё никак не получалось. Только отправили своих школьников в лагерь, только матушка и отец собрались в летней школе для взрослых поучиться, как тут их вызвали.

- Куда вызвали? - насторожилась Лася.

- Представь себе, в Совет вызвали, - продолжала Энио. - Вызвали и сказали… чтобы родители ещё ребёночка взяли. Отец стал матушку защищать, сказал, что ей и так нелегко. Шутка ли, двенадцать детей? А матушка, наоборот, стала расспрашивать, и вышло, что взяли они всё-таки бамбино. Дед Волей уговорил.

- Дед Волей? - удивилась Лася.

- Он самый, - подтвердила Эни. - Там, где наш Волей, там всегда всё точно. Ещё ни разу в своих расчётах не ошибся.

- И что же он сказал? - загорелось Ласино любопытство.

- Сказал, что малый этот будет великим мастером, на весь мир известным. И лучше, чтобы он рос в семье мастеров. Ещё он передал слова одной провидицы из Храма. Оказывается, что ребёночек отцу нашему в одной из жизней много хорошего сделал, но взамен не получил ничего доброго. И потому у отца есть удобный случай отплатить ему.

Когда Лася увидела младенца, она поняла, почему у маленькой круглолицей женщины - матери Энио - такой утомлённый вид.

Ребёночек был крошечным, не больше двух месяцев, и почти всё время кричал.

- Это он к Земле привыкает так трудно, - пояснила матушка Эни.

А ещё она очень обрадовалась Ласе:

- Это та самая девочка, которая укротила наших чингисханов.

- Да, синичка, - смеялась Эни, - матушка послала за тобой, чтобы познакомиться со знаменитым укротителем.

- Это ты про Лаську, что ли? - подошёл к ним Магал.

- Про Ласеньку, про неё, - ласково проговорила матушка и вышла в другую комнату.

Вскоре она вернулась, и в руке у нее оказалась маленькая очень красивая вещица. Женщина подошла к Ласе и сказала:

- Это оберег. Я изготовила его специально для тебя. Меня научили делать их на моей родине.

Пока Лася рассматривала кулончик из бисера, кожи и кусочков меха, матушка Энио рассказывала:

- Ты, верно, уже знаешь, что основная энергия человека оседает на всех вещах, которые его окружают. Когда основную энергию направляют на вещь с любовью, она будет нести в себе любовь. И принесёт пользу её хозяину.

Как только я узнала, в какую семью попали мои мальчики, решила изготовить для всех вас обереги. День за днём окутывала их словами любви и защиты.

И маленькая женщина попросила Ласю надеть оберег. Едва кулончик коснулся Ласиной груди, как она тут же почувствовала чудесное спокойствие. Она обняла матушку Энио и поцеловала.

- Телячьи нежности, - пробурчал Магал.

Лася как раз хотела сказать, что очень благодарна ему, его матушке и Эни, но тут чей-то знакомый образ мелькнул перед её внутренним взором. Она поправила ленту телефон и услышала:

- Красавица моя, где ты бродишь? Я тебя повсюду разыскиваю.

Это был Нараян. Лася даже подпрыгнула от радости. Путано и торопливо она передала ему, где находится, и они договорились идти друг другу навстречу.

Лася очень торопилась. Она то шла, то бежала, и ей казалось, что песчаная дорожка вот-вот выведет её к Нараяну. Когда она поняла, что заблудилась, то чуть не заплакала от досады. Уж очень не хотелось ей, чтобы Нараян и папа переживали.

- Эх, - вздохнула Лася, - придётся звонить.

Как могла, она постаралась успокоиться и представить себе славное лицо Нараяна.

- Я заблудилась! - трижды повторила она.

Но связи не было. С нехорошим предчувствием Лася дотронулась до своей головы. Да, ленты-телефона на голове не оказалось. Наверное, какая-нибудь ветка предательски зацепила её по дороге.

Как теперь быть, Лася не знала. Она растеряно огляделась по сторонам: кругом был лес и никаких признаков человеческого жилья.

- Придётся возвращаться, - вздохнула Лася и побрела по дорожке в обратную сторону.

Она не сделала и десяти шагов, когда увидела, что навстречу ей бежит… волк. Внутри у Ласи всё так и обмерло, и почудилось ей, что от страха она не может сдвинуться с места. Сначала, в самом деле, она стояла на дорожке, словно пригвождённая. Однако мгновение спустя она уже взбиралась на ближайшее дерево так быстро, как никогда в жизни.

Теперь Лася сидела высоко над землёй, а внизу под деревом её дожидался волк. Было страшно. Очень страшно. Так страшно, что в лесной тишине она не услышала стука лошадиных копыт.

- Нараян! - закричала она, когда всадник почти поравнялся с деревом, на котором она сидела.

Скоро, впрочем, Лася поняла, что ошиблась. На прекрасном вороном коне к ней подъезжал… Магал.

Вот он остановил коня, спешился и стал гладить… волка. Потом он посмотрел туда, куда неотрывно смотрели волчьи глаза, и увидел Ласю.

- Вот ты где! - удивился он. - Что же ты собаки-то испугалась?

- Я думала, что это волк, - со вздохом облегчения призналась Лася.

- Слезай, дурёха! - махнул ей рукой Магал.

- Я не смогу, - решила Лася.

- Умела залезть, умей и слезть, - строго сказал Магал. - Я бы тебя снял, но это дерево нас двоих не выдержит.

Когда Лася при помощи Магала очутилась на земле, он сказал:

- Видишь, за тобой собаку прислали, чтобы разыскала тебя, Гектором зовётся.

Только сейчас Лася заметила на шее животного ошейник с именем. Она погладила собаку по голове и улыбнулась:

- В самом деле, совсем на волка непохожа. А я испугалась.

- То-то, - кивнул головой Магал. - Мне матушка так и сказала. Подумала о тебе и сердцем почувствовала тревогу. Она решила, что не по той дороге ты пошла, не свернула вовремя.

Усадив Ласю на коня, Магал скомандовал собаке:

- Гектор! Свободен.

И собака послушно побежала прочь.

- Ну, а теперь держись! - крикнул он Ласе, пришпоривая коня.

Конь бежал резво, и вольный ветер свободы овевал Ласино разгорячённое лицо. Сейчас ей было так хорошо!

- Эй, друг! - вдруг послышалось неподалеку. - Куда ты красавицу везешь?

На развилке, там, где дорожка разделялась на две, они увидели Нараяна. Помогая Ласе с коня, он приговаривал:

- Что-то красавица у нас такая поцарапанная, такая растрёпанная. Как будто с медведем дралась.

Лася смеялась, а Магал стал рассказывать о том, что произошло.

- Молодец - твоя матушка. Настоящий оберег сделала, - похвалил Нараян. - А почувствовала она про Ласю потому, что сердечная связь у неё с оберегом имеется, а значит, и с тем, кто его носит.

- Кланяйся своей матушке, - на прощание сказал он Магалу.

Когда Нараян привёз Ласю к себе домой, она сразу заметила, что там что-то изменилось. Нараян поймал её недоумевающий взгляд и показал на дверь, которая раньше была занавешена тканью.

- А что там? - поинтересовалась Лася.

- Комната, - пояснил Нараян и отворил дверь.

Комната была очень светлая и уютно обставленная. Она неуловимо напоминала Ласе какое-то другое помещение. После недавних переживаний ей захотелось тут остаться, прилечь на кровать.

- Ну-ну, приляг, - разрешил Нараян.

Лася так и сделала. И вскоре уже спала крепким здоровым сном.

 

ГЛАВА 49

Утро было пронзительно холодным и ясным. В воздухе пахло хвоей и хризантемами. Лася немного поёживалась от сырости, но настроение у неё было приподнятым. Вместе с одноклассниками она шагала на открытие Дома детства.

- Он такой красивый, - по дороге рассказывал один мальчик, который накануне успел сбегать к новостройке. - Он совсем круглый, как банка. В нём целых четыре этажа и на каждом - сплошной балкон, можно гулять вокруг.

Ребята засыпали его вопросами о том, что находится внутри здания, но мальчик там ещё не был, зато он вспомнил:

- Крыша у него, как купол. Мне сказали, что крыша раздвигается и можно смотреть на звёзды. Здорово, да?

Это было здорово. Ласе не терпелось увидеть новую папину работу, а ещё самого папу, который обещал встретиться с ней на открытии.

Церемония открытия была очень торжественной. Перед входом в прекрасное здание собралась вся молодёжь Синегорья. Она с удовольствием приветствовала инженеров и строителей, скульпторов и художников и, наконец, главного архитектора.

- Папка! - обрадовалась Лася и помахала отцу рукой.

Папа Рад помахал ей в ответ. И тут зазвучала музыка. Вслед за этим отворились центральные двери Дома детства. В белых платьях, украшенные живыми цветами, оттуда стали выходить девушки - служительницы Храма. Они расположились по обе стороны от входа.

Под звуки колоколов и радостные возгласы детей из дверного проёма показалась высокая белая фигура. Это была Владычица. Она с любовью посмотрела на собравшихся и подняла руку, прося внимания. Когда кругом всё затихло, она сказала:

- Дорогие мои, я и мои помощницы насытили помещение духом космического сотрудничества. Вы сможете творить прекрасное искусство и превратить этот дом в подлинный храм культуры. Да будет так!

После этих слов Владычица и её девушки удалились, а детей пригласили войти в Дом. Притихшие, они заходили внутрь и постепенно расходились по всему зданию.

Когда Ласин класс попал в вестибюль, сразу раздалось:

- О, это тот самый! Да, тот самый!

Перед детьми яркими красками играл витраж "Звёздный человек" - тот, что был в мастерской витражного мастера. Зато другой, который был установлен рядом, они видели впервые.

- Владыка! - узнала Лася огромную в два человеческих роста фигуру.

- А это другие Владыки, - показал Нараян на фигуры вокруг.

- Владыка Будда! - догадался кто-то из детей.

- Христос!

- А это кто? - удивилась Лася, подняв голову к самому верху.

Над головами Владык простирала свой плат прекрасноликая женщина.

Нараян пояснил:

- Это Матерь Владык. Великая Матерь Мира.

Ласю буквально приковал к себе огненный взор Великой Матери. Она даже не заметила, как куда-то исчезли ребята и возле неё остался только один человек.

Когда Ласин взгляд опустился ниже, между витражами она увидела светящуюся скульптуру. Маленькая девочка и рядом - высокий человек в восточном наряде.

- Успел-таки папка, - счастливо улыбаясь, прошептала Лася.

- Что успел? - услышала она друг тонкий голосок.

От неожиданности Лася вздрогнула. Рядом с ней стоял малыш, лет четырёх, который смотрел на неё своими пронзительными светло-серыми глазами. Его голая шейка трогательно торчала из воротника белого пушистого пальто.

- Ты кто? - удивилась Лася.

- Эльф, - сказал незнакомец.

Лася обошла его и посмотрела ему на спину.

- Но у тебя нет крыльев, - возразила она.

- Были, - уверенно заявил ребёнок.

Лася, наверное, ещё порасспрашивала бы его, если бы тут не появился папа.

Едва Эльф увидел Рада, он тут же скомандовал:

- Подними меня.

Ласин папа был немало удивлён: до этого он никогда не видел малыша. Без лишних вопросов, однако, он взял Эльфа на руки, но тот закомандовал, чтобы его подняли ещё выше. Тогда Рад поднял его над своей головой.

Эльф радостно засмеялся и протянул руку к стене. Его крошечная ладошка легла на прозрачно-синие камни - те самые, которые папа принёс из пещеры. Теперь они звёздами сияли над скульптурой Урусвати и её Учителя.

- Тёплые, - произнёс Эльф и, довольный, попросил опустить его на пол.

Когда он стал на ноги, то послушно позволил взять себя за руку и повести на экскурсию по зданию.

По дороге Лася не переставала удивляться тому, что показывал папа. Она, безусловно, знала ещё раньше, когда здание только строилось, что снаружи у него четыре яруса и все они состоят из комнат-студий для занятий художествами, музыкой и танцами. Ей также было известно, что центр - сверху донизу - занимали залы. Зальных этажей было всего два, потому что залы были высоченные.

На первом этаже было круглое помещение со сценой-ареной для выступлений, а на втором - располагались выставочные залы музея искусств.

Широкие коридоры между студиями и стенами залов были заполнены цветами, картинами и скульптурами.

Проходя по второму ярусу, Эльф подвёл Ласю к одной из картин на стене.

- Это ты, - произнёс он своим звонким голоском.

Картина, написанная на тонкой ткани, изображала девочку с Ласиным лицом, у которой были замечательные узорчатые бабочкины крылья. Разрешая Ласино недоумение, папа сказал:

- Когда Яра Игоревна готовила работы для Дома детства, я попросил её по возможности написать твой портрет. Как видишь, она выполнила мою просьбу. Нравится?

Ещё бы! Ласе нравилось здесь всё. Она, к примеру, даже представить не могла, что из цветного стекла могут быть сделаны скульптуры и барельефы. Картины природы, птицы, животные - всё светилось разноцветными огнями, радуя глаз.

У одного из мраморных барельефов, который изображал детей, танцующих в небе среди звёзд, Эльф снова потребовал:

- Подними меня.

Трогая камни с металлическими крапинками в них, малыш повторял:

- Холодный, холодный, холодный.

- Это что, метеориты? - удивилась Лася.

- Так точно, они самые, - подтвердил папа.

Лася дотянулась до одного из них и пощупала. Потом она приложила ладонь к стене. Стена казалась более тёплой.

- И откуда ты всё это знаешь? - спросила она Эльфа.

- Я всё знаю, - ответил Эльф без тени сомнения в голосе.

- Да уж, ты у нас - всезнайка, - послышался высокий женский голос.

Навстречу им шла молодая женщина с такими же, как у Эльфа, глазами. Она шла и качала головой:

- Ты опять босоножка.

- Босоножка! - засмеялся Эльф и побежал женщине навстречу.

- Лася, познакомься. Это главный художник нашего проекта - Эльвира, - подвёл папа Ласю к женщине. - А это, - и он показал на ребёнка, - по-видимому, её сын.

- Дочь, - уточнила Эльвира и опустила девочку на пол.

- А её, правда, зовут Эльф? - полюбопытствовала Лася.

- Правда, только она не Эльф, как она себя называет, а Эльфа, - улыбнулась женщина.

Предвидя новые Ласины вопросы, она предложила ей подняться выше. Там в фантастической атмосфере иных миров на одной из картин Лася узнала глаза Эльфы. Нарисованные серебряной краской, они были ещё более пронзительными и, казалось, видели человека насквозь. Но больше удивляло другое.

Человеческими на этой картине были только глаза. Остальное - голова, туловище - всё было покрыто коротким белым пушком и напоминало пчелу с белыми же опушёнными крылышками. Существо летело среди подобных себе "белых пчёл" прямо на зрителя. А маленький босой зритель показывал на него пальцем и говорил:

- Это я.

Конечно, коротко остриженная головка Эльфы имела мало общего с физиономией на портрете, но Лася поверила. Была же она на другой картине бабочкой!

Папе Раду не очень было симпатично рыльце на портрете. Он спросил:

- Зачем было так уродовать ребёнка?

Эльвира улыбнулась и посмотрела на Эльфу:

- Незадолго до того как это существо должно было родиться, мне приснилась вот эта картина. Я написала её. А потом со временем отнесла на чердак нашего дома. Однажды мне что-то понадобилось на чердаке и я пошла туда. Эльфа побежала за мной. Когда она увидела эту картину, она стала хлопать в ладоши и громко кричать: "Это я! Это я!"

- Так это ты? - спросила Лася у девочки, показывая на "белую пчелу" на картине.

- Я и мои предыдущие мама, папа, сёстры и братья, - таков был ответ.

- А почему ты ходишь босиком? - не переставала удивляться Лася.

Вместо Эльфы ей ответила Эльвира:

- Этот ребёнок до трёх лет не позволял ничего на себя надеть. Ему никогда не холодно. Однажды, уже после того как мы обнаружили на чердаке эту картину, я принесла домой пушистую белую ткань и укутала в неё Эльфу. Ей понравилось. С тех пор вся её одежда шьётся из этой ткани. А вот обувь…

Тут Эльвира вздохнула, и Лася поняла, что девочка постоянно стаскивает с себя всё, что надевают ей на ноги.

Лася взяла Эльфу за руки и сказала:

- Приходи ко мне в гости. Ты такая чудная!

- Приду, - сказала малышка и повернулась, что бы уходить.

- Ой, нет! - вспомнила вдруг Лася. - Я же завтра уезжаю!

От досады у Ласи на глазах выступили слёзы. А девочка внезапно обернулась и, словно проникая в Ласину голову взглядом, заявила:

- Нет, ты не уезжаешь завтра.

- Тогда послезавтра, - с отчаянием твердила Лася.

Но малышка Эльфа подбежала к ней и с силой шлепнула её ладошкой по руке.

- Ты не уезжаешь никогда! - выкрикнула она и побежала назад, к матери.

 

ГЛАВА 50

- Папа, у меня проблема, - появилась Лася в папиной спальне, где он собирал вещи к отъезду.

Папа вопросительно посмотрел на Ласю.

- У меня все вещи в сумку не влезают, - сообщила она.

Вскоре папа убедился, что Ласина дорожная сумка набита до отказа, а на полу высится солидная стопка разных коробок и коробочек с коллекциями, гербариями и фотографиями.

- И ничего оставить нельзя? - поинтересовался он.

- Ничего, - строго сказала Лася.

- У меня такая же проблема. Вещи-то мои в чемодан поместились, а чертежи, наброски и фотографии - нет. Помнишь, я говорил тебе, что хочу у нас на родине такой же Дом детства построить?

Лася утвердительно кивнула, а папа продолжал:

- Кстати, мне за эту стройку кучу денег дали. Можно будет теперь квартиру на домик поменять и нашу старушку-машину заменить на новую.

- Тогда давай сумки купим, - обрадовалась Лася.

- В том-то и дело, что про деньги пока только на бумажке написано. Её ещё в банк нужно отнести и только потом…

- Может, как-то договоришься? - спросила Лася.

- Пожалуй, пойду, - согласился папа и отправился в магазин.

Не прошло и пяти минут после папиного ухода, как в Ласиной квартире появился Али.

- Ты почему на представлении с нами не была? -спросил он Ласю.

- Мне собираться нужно, - грустно сказала она. - Я завтра уезжаю.

- Это очень странно, - задумчиво проговорил Али и уселся в кресло.

Ласе показалось, что её друг что-то скрывает от неё и она стала приставать к нему с расспросами.

- Ладно, ладно, расскажу, - наконец, сдался он. - Вчера вечером, пока тебя не было дома, к твоему папе приходил Нараян. Он зашёл в дом, а дверь не затворил. В это время я читал книжку на веранде.

Так вот, совершенно случайно я услышал разговор. Нараян спросил твоего папу: "Так ты получил согласие своей жены?", а твой папа говорит: "Получил". Тогда Нараян снова спросил: "А Ласе ты сообщил, что она может остаться?", а папа ответил: "Нет. Я ещё с ней не говорил об этом".

- Я думал, что он уже говорил с тобой и ты остаёшься, - сделал вывод Али.

Лася сидела напротив Али и в беспокойстве хлопала ладонью по колену. Али молчал, он ждал, что скажет Лася. Она вдруг перестала размахивать рукой и спросила:

- А где я буду жить?

- Не знаю, - развёл руками Али. - В какой-нибудь семье. Это точно.

Лася попыталась представить себя третьим ребёнком в семье Али, и это ей не очень понравилось, она плохо знала его родителей. То же самое было и с семьёй девочек.

- Может быть, меня возьмут Инге и Резо? - стала размышлять она вслух.

- Так ты согласна остаться? - просиял Али.

- Согласна - не согласна, - вскочила на ноги Лася, - а утро вечера мудреней.

Когда папа вернулся домой, он застал Ласю за весьма странным занятием. Она отрывала от большого листа бумаги маленькие кусочки и при этом рассуждала так:

- Я очень люблю маму и папу. Если я останусь, то долго их не увижу. Это плохо.

И оторванный кусочек отправлялся направо.

- Если я уеду, я больше никогда не увижу Ло, Али и Май.

И маленькая бумажка отправлялась налево.

Когда папа понял, что Лася таким образом пытается определить: стоит ли ей уехать или остаться, он подошёл к ней и сказал:

- Один мудрый человек говорил: "Если хочешь принять правильное решение, положи вечером свою мысль на сердце, а утром будешь знать ответ".

Рано утром, ещё не вполне проснувшись, Лася появилась у папы в спальне. Голосом, полным отчаяния, она произнесла:

- Папка, представляешь, совсем ничего не приснилось.

- Совсем-совсем ничего? - не поверил Рад.

- Только немножко ерунды какой-то, - разочарованно сказала Лася.

Папа потеснился в своей кровати, освобождая место для дочки. Когда она нырнула под одеяло, он сказал:

- Ну что ж, давай разбираться сами в твоём сне, бабушки Эли с нами нет. Так что же тебе снилось?

- Кучка, - ответила Лася. - И эта кучка сказала: "Не трогай меня".

- И всё?

- И всё.

Папа повернулся к Ласе и заглянул ей в глаза.

- Ну-ка вспоминай, что было в кучке?

Лася ответила не сразу.

- Кажется, медвежонок Бини, - неуверенно проговорила она.

- Ещё, - подбадривал её папа.

Лася лежала с закрытыми глазами и пыталась восстановить свой сон. Перед её внутренним взором промелькнуло видение одной знакомой вещицы.

- Мамина подушечка! - сообразила она.

- Выходит, там были дорогие тебе вещи, - решил папа.

- Ну, и как ты думаешь, почему они не хотели, чтобы ты их трогала? - спросил он Ласю.

- Чтобы они остались, - ответила Лася, а потом спохватилась. - Без меня?!

Папа улыбнулся и, коснувшись пальцем кончика Ласиного носа, сказал:

- Почему без тебя?

Получалось, что вещи, которые не хотят, чтобы их увозили, зовут Ласю остаться.

Лася снова закрыла глаза. Ей было очень грустно из-за того, что приходилось выбирать между любимыми людьми. Она представила себе маму, такую молодую, улыбающуюся. Мама с большой нежностью смотрела на Ласю и что-то говорила. Лася изо всех сил стала прислушиваться и вдруг… бодрый мамин голос совершенно ясно зазвучал у неё в ушах:

- Ласёнок, миленький! Синегорье - твоё будущее. Оставайся.

Так тепло стало на сердце, так мило. Лася открыла глаза и сказала:

- Папа! Мама так и сказала: "Синегорье - твое будущее" и чтобы я оставалась. Ты тоже так думаешь?

- Конечно, - ответил папа и вздохнул.

И тут Лася догадалась, что папа уже давно обо всём договорился и с мамой, и с Нараяном. Просто он хотел, чтобы Лася сама приняла это непростое решение - остаться в Синегорье.

- Радик, вставай, на самолёт опоздаешь, - заговорила вдруг Лася, подражая бабушке Эле.

Она выскочила из кровати и бросилась в свою комнату, чтобы одеться. Надо же было проводить папу!

Через несколько минут её растрёпанная мордашка снова замаячила в дверном проёме.

- Папа, а я куда?!

- За тобой скоро придут, - загадочно произнёс папа, застегивая манжет сорочки.

Лася поняла, что от папы ничего не добьёшься и потащила свои вещи вниз.

Сумка грохотала колёсиками по ступенькам, и Лася даже не слышала, как отворилась входная дверь.

- Я думал, вы спите, - сказал Нараян. - А вы уже…

- Это только одна моя сумка. А вторая там, - и Лася показала на дверь своей спальной.

Когда Нараян поднялся в Ласину комнату, чтобы помочь ей, он сказал:

- Ты забыла одну очень важную вещь.

Лася удивилась и в который уже раз стала осматривать комнату. Нараян терпеливо ждал.

- Ой, портрет! - неожиданно спохватилась она и побежала снимать со стены портрет Владыки.

Когда Лася, Рад и Нараян пришли на лётную площадку Янтарного района, там стоял всего один лёт. Выяснилось, что он дожидается папу и нужно торопиться.

Пока Нараян грузил вещи, Лася стояла, прижавшись к папе. Она не давала ему сделать ни шагу. А между тем, лётчик знаками давал ему понять, что пора уже лететь.

- Ласёнок, смотри, какая птичка! - воскликнул вдруг папа.

И Лася подняла взгляд в небо, поневоле отстраняясь от отца. Рад воспользовался моментом и вскочил в лёт.

- Я люблю вас! - закричал он и махнул рукой.

В это время дверца лёта закрылась и аппарат сразу же стал набирать высоту.

Несколько раз затем Нараян пытался заговорить с Ласей, но она не желала поддерживать разговора. Когда они вошли в дом Нараяна, он отворил дверь в комнату - ту, где недавно ночевала Лася, и сказал:

- Вот Лася, теперь это твоя комната.

Лася с недоверием посмотрела на него:

- Ты же говорил, что дети в Синегорье живут только в семьях. А где же твоя семья?

Нараян улыбнулся. Он был рад, что Лася запоминала то, что он говорит.

- Ещё дети изредка живут у своих "учителей жизни", - сказал он. - Я, например, жил у Мастера.

- У Мастера есть мадам Алина, - заметила Лася, доставая из своего рюкзачка Бини, мамину подушечку и портрет Владыки.

- А у нас есть Риола! - из своей комнаты крикнул Нараян. - Она моя сестра по духу и будет твоей матушкой.

Когда с молотком в руке он вошёл к Ласе, то поймал на себе её восторженный взгляд. У изголовья кровати Нараян вбил в стену гвоздик и повесил на него портрет Владыки. В этот момент Ласю осенило: эта новая комната покрашена и обставлена точь-в точь как та, где она ещё недавно жила с папой. Вот и прикроватный столик такой же самый…

Зачем-то Нараян отворил в нём ящик и достал оттуда… фотографию Ласиных родителей. С фото в красивой рамочке на Ласю смотрели мама и папа, а между ними виднелась весёлая мордашка Ласиного братца.

- Остальное потом, - заявил Нараян. - Теперь пора в школу.

Лася никак не ожидала, что одноклассники так обрадуются ей. А когда она объявила, что её назваными родителями будут Нараян и Риола, дети и вовсе пришли в восторг.

- Тише, тише, - успокаивала их Риола.

Она подходила к каждому. Кого-то поглаживала по голове, кому-то шептала на ушко, и ребята успокаивались.

Когда Риола подошла к Ласе, тонкий аромат её нежных духов, ласковое прикосновение руки - всё показалось Ласе таким родным, таким знакомым. Жестом фокусника Риола извлекла откуда-то открытку и положила перед Ласей.

На плотной бумаге она нарисовала себя, Нараяна и Ласю. А на обратной стороне написала "Я люблю тебя, Ласёнок!" Ниже крупным ровным почерком Нараяна было приписано: "Красавица моя, будь счастлива!"

Как ни трудно было Ласе оторвать взгляд от чудесной открытки, ей пришлось посмотреть на Риолу, которая просила у класса внимания:

- В этом учебном году наша жизнь в школе будет ещё интереснее. Вам откроются многие тайны природы. Вы сможете больше узнать о себе, испытать свои силы.

Для этого мы должны будем много трудиться: головой, руками, ногами. И конечно же, сердцем. Какой наш девиз?

- Зоркое сердце - беспредельность познания! - хором произнесли дети.

- Ой, сколько я ещё не знаю! - подумала Лася и стала напряжённо слушать.

Ведь ещё Мастер когда-то говорил ей, что космические дали открываются зоркому сердцу с помощью ключика пытливого ума.

 

 

Ваши комментарии к этой статье

 

 

 

Ваши комментарии к этой статье

 

№45 дата публикации: 10.03.2011